Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 30 октября 2018 г. по делу N 33-37/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего

Зарочинцевой Е.В,

судей

Грибиненко Н.Н, Птоховой З.Ю,

при секретаре

Монгуш С.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Орлова А. А.ча на решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 23 января 2017 года по иску Орлова А. А.ча к Страховому публичному акционерному обществу "Ингосстрах" о взыскании страхового возмещения.

Заслушав доклад судьи Зарочинцевой Е.В, выслушав объяснения представителя истца Орлова А.А. - адвоката Кандаурова А.В, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика СПАО "Ингосстрах" - Федоровой Л.Н, возражавшей против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Орлов А.А. обратился в Красносельский районный суд Санкт-Петербурга с иском к СПАО "Ингосстрах", в котором просил взыскать с ответчика в свою пользу страховое возмещение в размере 2 000 000 рублей.

В обоснование заявленных требований Орлов А.А. ссылался на то, что его отец О. А.Н. страдал заболеванием - хроническая обструктивная болезнь легких; 29.08.2012 дал согласие на участие в клиническом исследовании медицинского препарата под названием "Исследование исходов болезни для оценки действия ингаляции фиксированной комбинации препаратов Флутиказона Фуроата/Вилантерола в сравнении с плацебо на выживаемость у пациентов с хроническим обструктивным заболеванием легких средней степени тяжести с наличием в анамнезе или с повышенным риском развития сердечно-сосудистого заболевания". В указанном исследовании принимали участие 4 группы препаратов, из них 3 группы состояли из определенного соотношения препаратов предназначенных для эксперимента, 1 группа плацебо (средство, не содержащее активного вещества). Один из препаратов О. А.Н. начал принимать с 20.09.2013, при этом какой именно медицинский препарат принимал ему известно не было, поскольку по условиям медицинского эксперимента эти сведения участникам не разглашались.

11.09.2013 между О. А.Н. - отцом истца и ответчиком был заключен договор страхования жизни и здоровья пациента, участвующего в клинических исследованиях лекарственного препарата, 25.09.2013 О. А.Н. умер, причиной смерти явилась правосторонняя долевая пневмония, осложненная острой легочной сердечной недостаточностью. 07.11.2013 истец обратился к ответчику с заявлением о выплате страхового возмещения, представил необходимые документы, однако ответчик отказал в данной выплате ввиду отсутствия доказательств, подтверждающих причинно-следственную связь между приемом вышеуказанного препарата и наступлением смерти О. А.Н.

Решением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 23.01.2017 в удовлетворении заявленных Орловым А.А. требований отказано.

В апелляционной жалобе Орлов А.А. просит решение суда отменить, считая его незаконным и необоснованным, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявленных истцом требований.

Истец Орлов А.А. о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещен надлежащим образом, в судебное заседание не явился, воспользовавшись своим правом, предоставленным ст.48 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, направил в суд своего представителя. При указанных обстоятельствах в силу положений части 1 статьи 327, статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия не усматривает препятствий для рассмотрения дела в отсутствие истца.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, и возражениях относительно жалобы.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, выслушав мнение сторон, обсудив доводы апелляционной жалобы, приходит к следующему.

Согласно п.1 ст.934 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая). Право на получение страховой суммы принадлежит лицу, в пользу которого заключен договор.

Статьей 943 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования). Условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре.

В соответствии со ст.44 Федерального закона "Об обращении лекарственных средств" организация, получившая разрешение на организацию проведения клинического исследования лекарственного препарата для медицинского применения, обязана в качестве страхователя страховать риск причинения вреда жизни, здоровью пациента в результате проведения клинического исследования лекарственного препарата для медицинского применения за свой счет путем заключения договора обязательного страхования.

Объектом обязательного страхования является имущественный интерес пациента, связанный с причинением вреда его жизни или здоровью в результате проведения клинического исследования лекарственного препарата для медицинского применения.

Страховым случаем по договору обязательного страхования является смерть пациента или ухудшение его здоровья, в том числе влекущее за собой установление инвалидности, при наличии причинно-следственной связи между наступлением этого события и участием пациента в клиническом исследовании лекарственного препарата.

Размер страховой выплаты по договору обязательного страхования составляет в случае смерти пациента два миллиона рублей на каждого пациента, участвовавшего в клиническом исследовании лекарственного препарата.

Условия договора обязательного страхования, в том числе страховые тарифы по обязательному страхованию, перечень необходимых документов для осуществления страховой выплаты, порядок установления страхователем индивидуального идентификационного кода пациента, порядок информирования страхователем страховщика о привлеченных к клиническому исследованию лекарственного препарата для медицинского применения пациентах, порядок уплаты страховой премии, порядок реализации определенных настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами прав и обязанностей сторон по договору обязательного страхования устанавливаются типовыми правилами обязательного страхования.

В случае причинения вреда жизни пациента, участвовавшего в клиническом исследовании лекарственного препарата, выгодоприобретателями по договору обязательного страхования являются граждане, имеющие право на возмещение вреда в случае смерти кормильца в соответствии с гражданским законодательством, при отсутствии таких граждан - родители, супруг, дети умершего пациента, участвовавшего в клиническом исследовании лекарственного препарата, в случае смерти пациента, участвовавшего в клиническом исследовании лекарственного препарата и не имевшего самостоятельного дохода, - граждане, на иждивении которых он находился, в отношении возмещения расходов на погребение пациента, участвовавшего в клиническом исследовании лекарственного препарата, - лицо, понесшее такие расходы.

При наступлении страхового случая пациент, участвовавший в клиническом исследовании лекарственного препарата, выгодоприобретатель вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении причиненного вреда. Страховая выплата осуществляется страховщиком в течение тридцати дней со дня представления необходимых документов. Пациент, участвовавший в клиническом исследовании лекарственного препарата, или выгодоприобретатель обязан сообщить страховщику для осуществления страховой выплаты индивидуальный идентификационный код пациента, установленный страхователем в соответствии с типовыми правилами обязательного страхования.

В соответствии с п.7 Типовых правил обязательного страхования жизни и здоровья пациента, участвующего в клинических исследованиях лекарственного препарата, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 13.09.2010 N 714, страховым случаем является смерть застрахованного лица или ухудшение его здоровья, в том числе влекущее за собой установление инвалидности, при наличии причинно-следственной связи между наступлением этого события и участием указанного лица в клиническом исследовании лекарственного препарата.

Перечень документов, представляемых выгодоприобретателем страховщику для получения страховой выплаты, определен в п.26 указанных Типовых правил. В числе необходимых документов указаны копии заключения медицинской организации о смерти застрахованного лица, протокола патолого-анатомического вскрытия застрахованного лица и посмертного эпикриза (пп. "м" п. 26).

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, О. А.Н. страдал заболеванием - хроническая обструктивная болезнь легких.

29.08.2012 О. А.Н. принял участие в клиническом исследовании медицинского препарата под названием "Исследование исходов болезни для оценки действия ингаляции фиксированной комбинации препаратов Флутиказона Фуроата/Вилантерола в сравнении с плацебо на выживаемость у пациентов с хроническим обструктивным заболеванием легких средней степени тяжести с наличием в анамнезе или с повышенным риском развития сердечно-сосудистого заболевания"

В связи с чем, 11.09.2013 О. А.Н. был включен в протокол исследования комбинации препаратов ФФ/ВИ по поводу основного заболевания - ХОБЛ (хроническая обструктивная болезнь легких), среднетяжелое течение. Согласно которому, в указанном исследовании принимали участие 4 группы препаратов, из них 3 группы состояли из определенного соотношения препаратов предназначенных для эксперимента, 1 группа плацебо (средство, не содержащее активного вещества).

Указанный договор относится к числу договоров личного страхования, что подтверждается полисом обязательного страхования жизни и здоровья пациента в клинических исследованиях лекарственного препарата от 11.09.2013.

20.09.2013 пациент О. А.Н. был рандомизирован, 25.09.2013 О. А.Н. умер, наследником по закону является его сын - истец Орлов А.А.

Полагая, что смерть О. А.Н. наступила в связи с приемом соответствующего исследуемого лекарственного препарата, 07.11.2013 истец обратился в СПАО "Ингосстрах" с заявлением о выплате страхового возмещения, в связи с наступлением смерти застрахованного лица.

Из акта судебно-медицинского исследования трупа ГКУЗ ЛО Бюро судебно-медицинской экспертизы N 745 от 26.09.2013 следует, что смерть О. А.Н. наступила от заболевания - правосторонней крупноочаговой пневмонии (воспаление лёгочной ткани), осложнившегося развитием интоксикации. Это подтверждается обнаружением выраженных патологических изменений в ткани всех долей правого лёгкого, наряду с выявлением комплекса макро- и микроскопических морфологических признаков, характерных для данной смерти (землистый оттенок кожных покровов, бледность слизистых оболочек, паренхиматозная дистрофия миокарда, почек, полнокровие внутренних органов, отёк головного мозга). При исследовании трупа каких-либо повреждений обнаружено не было. При судебно-химическом исследовании в крови от трупа этиловый спирт не обнаружен (л.д.86-90).

При этом, согласно мнению врача-эксперта Воронцовой Е.В, составленного по заявлению ответчика ОСАО "Ингосстрах" в рамках выплатного дела, выяснить принимал ли пациент выданный исследователем препарат, не представилось возможным. В какую из 4-х групп рандомизирован пациент на данный момент не установлено. Акт судебно-медицинского исследования в полном объеме не представлен. Учитывая вышеуказанное, ответить на вопрос касательно наличия причинно-следственной связи между смертью застрахованного и применением исследуемого препарата на основании представленных документов не представляется возможным. Наличия причинно-следственной связи между смертью застрахованного и манипуляциями медицинского персонала во время клинического исследования лекарственного препарата не установлено.

При рассмотрении дела судом первой инстанции была назначена судебно- химическая экспертиза, проведение которой было поручено СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы".

Из заключения экспертизы N 825 (л.д.106-125) следует, что пациент О. А.Н. был включен (направлен) в клиническое исследование медицинского препарата (под названием: "Исследование исходов болезни для оценки действия ингаляции фиксированной комбинации препаратов Флутиказона Фуроата/Вилантерола в сравнении с плацебо на выживаемость у пациентов с хроническим обструктивным заболеванием легких средней степени тяжести с наличием в анамнезе или с повышенным риском развития сердечнососудистого заболевания") с основным диагнозом: "Хроническая обструктивная болезнь легких, среднетяжелое течение, в фазе ремиссии. Дыхательная недостаточность I стадии. Ишемическая болезнь сердца. Стенокардия напряжения 2 ф.кл. Постинфарктный кардиосклероз (острый инфаркт миокарда в 1989 году). Хроническая сердечная недостаточность II ф.к. по классификации МУНА. Гипертоническая болезнь III стадии (артериальная гипертензия III, риск развития сердечнососудистых осложнений 4)". Другими сопутствующими заболеваниями, которые имелись у О. А.Н. к моменту включения в исследование (20.09.13), были: Ожирение 2 ст, Сахарный диабет II типа, компенсированный диетой, Мочекаменная болезнь, Хронический пиелонефрит в фазе ремиссии, Остеохондроз позвоночника.

При этом не представилось возможным обоснованно высказаться по вопросу, мог ли пациент О. А.Н. по состоянию здоровья участвовать в медицинском эксперименте, поскольку в представленных материалах отсутствуют сведения о критериях включения пациентов в медицинский эксперимент и критериях исключения из него.

Анализ представленной медицинской документации показывает, что у О. А.Н. по состоянию здоровья на период с 09.09.2013 по 20.09.2013 имелись медицинские показания для терапии синтетическими глюкокортикостероидами местного действия (Флутиказона Фуроат в дозе 100 мкг/сутки) и агонистами бета-2 адренергических рецепторов длительного действия (Вилантерол в дозе 25 мкг/сутки). Таким медицинским показанием является имевшаяся у пациента хроническая обструктивная болезнь легких, среднетяжелое течение, в фазе ремиссии. Достоверных медицинских противопоказаний для применения указанных препаратов и их фиксированной комбинации, по состоянию здоровья на период с 09.09.2013 по 20.09.2013 у О. А.Н. не установлено.

Отвечая на вопрос о возможности препарата, содержащегося в ингаляторе, вызвать обострение имеющихся у О. А.Н. заболеваний, эксперты указали, что им не представлены достоверные данные, какой именно препарат (из трех возможных в рамках проводимого клинического исследования вариантов) содержался/содержится в "ингаляторе под N 4266385".

С учетом сказанного:

в случае, если пациент в рамках исследования был рандомизирован в группу, получавшую только агонист бета-2 адренергических рецепторов длительного действия Вилантерол в дозе 25 мкг, теоретически "исследуемый препарат" (ИП) мог несколько увеличить проявления имевшихся у пациента О. А.Н. заболеваний: гипертонической болезни III ст, ИБС в форме стенокардии напряжения 2 ф.кл, постинфарктного кардиосклероза (острый инфаркт миокарда в 1989 году), особенно в случае приема лишних доз;

в случае, если пациент в рамках исследования был рандомизирован в группы, получавшие а) синтетический глюкокортикостероид местного действия - Флутиказона Фуроат в дозе 100 мкг, или б) комбинированный препарат Флутиказона Фуроата/ Вилантерола в дозе 100/25 мкг, то "исследуемый препарат" (ИП), обладая иммунносупресивным действием за счет глюкокортикостеромида, мог способствовать прогрессированию инфекционно-воспалительного процесса в бронхах и развитию у пациента тяжелой пневмонии на фоне ХОБЛ, не зависимо от приема лишних доз.

Подводя итог и давая заключение относительно наличия причинно-следственной связи между участием пациента О. А.Н. в клиническом исследовании лекарственного препарата и его смертью, эксперты указали, что по данным патолого-анатомического исследования, смерть О. А.Н, 59-ти лет, "наступила от заболевания - правосторонней крупноочаговой пневмонии (воспаление лёгочной ткани), осложнившегося развитием интоксикации".

Обострение хронической обструктивной болезни легких (ХОБЛ), связанное с активацией имеющейся у данной категории пациентов хронической респираторной инфекции, которая обычно достаточно устойчива к антибактериальным препаратам, типично для течения данного заболевания. На фоне обострения инфекционного процесса в легких при ХОБЛ возможно присоединение к данному заболеванию тяжелой крупноочаговой бронхопневмонии, с развитием интоксикационного синдрома и синдрома легочно-сердечной недостаточности, что в данном клиническом случае и повлекло смерть пациента.

По статистическим и исследовательским данным и данным специальной литературы, при сочетании Вилантерола с Флуфказоном Фуроатом (пропионатом) и использовании комбинированного препарата у пациентов с ХОБЛ имеется нарастание риска развития пневмоний, что отмечено в официальной инструкции по медицинскому применению на комбинированный препарат.

Экспертам не представлены достоверные данные, в какую именно группу был рандомизирован пациент в рамках "исследования лекарственного препарата для медицинского применения" (из четырех возможных в рамках проводимого клинического исследования вариантов).

Так эксперты пришли к следующим выводам:

1) в случае, если пациент был рандомизирован в группу, которая использовала препарат Вилантерол без комбинации с Флутиказоном Фуроатом - не имеется причинно-следственной связи между участием пациента О. А.Н. в клиническом исследовании лекарственного препарата для медицинского применения и его смертью;

2) в случае, если пациент в рамках клинического исследования был рандомизирован в группу, получавшую препарат Флутиказон Фуроат в виде монотерапии или в комбинации с Вилантеролом - то его участие в исследовании могло повысить риск развития тяжелой пневмонии, послужившей причиной смерти пациента, что указывает на наличие причинно-следственной связи между участием пациента О. А.Н. в клиническом исследовании лекарственного препарата для медицинского применения и его смертью.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 15, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из отсутствия доказательств, свидетельствующих о наличии причинно-следственной связи между участием пациента О. А.Н. в клиническом исследовании лекарственного препарата для медицинского применения и его смертью.

Однако с указанными выводами суда первой инстанции судебная коллегия не соглашается, поскольку судом не в полной мере исследованы имеющиеся в материалах дела доказательства.

Так, в заключении судебно-химической экспертизы, назначенной судом первой инстанции, эксперты указали, что не представлены достоверные данные, какой именно препарат (из трех возможных в рамках проводимого клинического исследования вариантов) содержался/содержится в "ингаляторе под N 4266385", от чего зависит установление причинно-следственной связи со смертью пациента.

Так, учитывая выводы судебно-химической экспертизы, при разрешения заявленного спора юридически значимым обстоятельством являлось в какую из групп в рамках клинического исследования был распределен О. А.Н. - в группу, получавшую препарат Флутиказон Фуроат в виде монотерапии или в комбинации с Вилантеролом, либо в группу, которая использовала препарат Вилантерол без комбинации с Флутиказоном Фуроатом, то есть факт использования препарата Вилантерол в комбинации с препаратом Флутиказон Фуроат или самостоятельно без комбинации, что не было учтено судом первой инстанции.

Судебная коллегия считает, что изложенные обстоятельства давали основания для назначения дополнительной судебно-химической экспертизы, в связи с чем по ходатайству ответчика определением судебной коллегии от по делу была назначена дополнительная судебная судебно-химическая экспертиза для разрешения вопроса о том, какое вещество находится в ингаляторе N 4266385, является ли данное вещество Вилантеролом, не входят ли в его состав иные вещества (Флутиказон Фуроат). Проведение дополнительной экспертизы поручено СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы".

Согласно заключению дополнительной судебно-химической экспертизы в составе ингалятора N 4266385 Вилантерол либо иные вещества (продукты химической и (или) микробиологической деструкции Вилантерола), свидетельствующие о возможном присутствии Вилантерола ранее, не обнаружены.

В составе ингалятора N 4266385 обнаружены два соединения стероидной (гонановой) природы, являющиеся продуктами химической и (или) микробиологической деструкции Флутиказона фуроата, а также сахаристые вещества (лактоза и другие олигосахариды). Сахаристые вещества не обладают самостоятельной биологической активностью и являются вспомогательными компонентами препарата.

Учитывая, что с момента производства ингалятора N 4266385 прошло более семи лет, с момента истечения срока годности препарата - пять лет, фактические условия хранения препарата не могут быть доподлинно установлены и подтверждены объективными документированными данными, состояние содержимого ингалятора и характер обнаруженных в нем вспомогательных веществ свидетельствует о том, что препарат при хранении претерпел значительные физико-химические превращения, которые привели к разложению действующего вещества, факт обнаружения продуктов деструкции Флутиказона фуроата, вместо самого Флутиказона фуроата, представляется легко объяснимым.

Таким образом, изначально, в составе ингалятора N 4266385 было действующее вещество - Флутиказона фуроат, которое в процессе хранения подверглось самопроизвольному разложению с образованием, преимущественно, двух стероидных (гонановых) производных (л.д.250-294).

Указанное заключение принято судом апелляционной инстанции в качестве нового доказательства (ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), поскольку оно определяет юридически значимые обстоятельства для разрешения данного спора, о чем вынесено соответствующее определение.

В силу положений ст.ст. 86, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд может отвергнуть заключение экспертизы в том случае, если это заключение явно находится в противоречии с остальными доказательствами по делу, которые бы каждое в отдельности и все они в своей совокупности бесспорно подтверждали обстоятельства противоположенные заключению эксперта.

Однако, проанализировав материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу о принятии в качестве надлежащего доказательства заключения дополнительной судебной экспертизы, поскольку указанное заключение в полном объеме отвечает требованиям ст.86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, так как содержит подробное описание произведенных исследований, сделанные в результате их выводы и научно обоснованные ответы на поставленные вопросы, в обоснование сделанных выводов эксперты приводят соответствующие данные, установленные в результате изучения ингалятора, основываются на исходных объективных данных, учитывая имеющуюся в совокупности документацию, в заключении указаны данные о квалификации эксперта, его образовании, стаже работы, имеются сведения о предупреждении эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, выводы эксперта обоснованы документами, представленными в материалы дела. Сопоставив заключение экспертов с другими добытыми по делу доказательствами, в том числе заключением первичной судебно-химической экспертизы, судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии оснований для выражения несогласия с заключением судебной экспертизы.

В соответствии со ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Предоставление суду полномочий по оценке доказательств и отражению ее результатов в судебном решении вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия.

В силу положений ст.56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с ч.3 ст.123 Конституции Российской Федерации и ст.12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Совокупность исследованных судебной коллегии доказательств по правилам ст.ст.56, 59, 60 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дает основание суду сделать вывод, что смерть О. А.Н. является страховым случаем в соответствии с договором обязательного страхования жизни здоровья пациента, участвующего в клинических исследованиях лекарственного препарата для медицинского применения, поскольку согласно заключению дополнительной судебно-химической экспертизы факт использования в ингаляторе О. А.Н. препарата Вилантерол не установлен, то есть доказательств применения Вилантерола в виде монотерапии ответчиком не представлено, из чего можно сделать вывод, что О. А.Н. в виде мототерапии получал препарат Флутиказон Фуроат, следовательно, участие О. А.Н. в исследовании могло повысить риск развития тяжелой пневмонии, послужившей причиной смерти пациента, что указывает на наличие причинно-следственной связи между участием пациента О. А.Н. в клиническом исследовании лекарственного препарата для медицинского применения и его смертью.

Таким образом, в ходе судебного разбирательства установлено наличие причинно-следственной связи между наступившим событием - смертью О. А.Н. и приемом исследуемого лекарственного препарата Флутиказон Фуроат в виде монотерапии, в связи с чем с ответчика в пользу истца надлежит взыскать страховую выплату в сумме 2 000 000 рублей.

Согласно ч.9 ст.44 Федерального закона "Об обращении лекарственных средств" в случае причинения вреда жизни пациента, участвовавшего в клинических исследованиях лекарственного препарата, выгодоприобретателями по договору обязательного страхования являются граждане, имеющие право на возмещение вреда в случае смерти кормильца в соответствии с гражданским законодательством, при отсутствии таких граждан - родители, супруг, дети умершего пациента, участвовавшего в клинических исследованиях лекарственного препарата.

Согласно преамбуле Закона "О защите прав потребителей" данный Закон регулирует отношения, возникающие между потребителями и изготовителями, исполнителями, импортерами, продавцами при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг), устанавливает права потребителей на приобретение товаров (работ, услуг) надлежащего качества и безопасных для жизни, здоровья, имущества потребителей и окружающей среды, получение информации о товарах (работах, услугах) и об их изготовителях (исполнителях, продавцах), просвещение, государственную и общественную защиту их интересов, а также определяет механизм реализации этих прав.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснил, что при отнесении споров к сфере регулирования Закона о защите прав потребителей следует учитывать, что исходя из преамбулы Закона о защите прав потребителей и статьи 9 Федерального закона от 26.01.1996 N 15-ФЗ "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации" правами, предоставленными потребителю Законом и изданными в соответствии с ним иными правовыми актами, а также правами стороны в обязательстве в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации пользуется не только гражданин, который имеет намерение заказать или приобрести либо заказывающий, приобретающий товары (работы, услуги), но и гражданин, который использует приобретенные (заказанные) вследствие таких отношений товары (работы, услуги) на законном основании (наследник, а также лицо, которому вещь была отчуждена впоследствии, и т.п.) (пп. "а" п.3).

Если отдельные виды отношений с участием потребителей регулируются и специальными законами Российской Федерации, содержащими нормы гражданского права (например, договор участия в долевом строительстве, договор страхования, как личного, так и имущественного, договор банковского вклада, договор перевозки, договор энергоснабжения), то к отношениям, возникающим из таких договоров, Закон о защите прав потребителей применяется в части, не урегулированной специальными законами (п.2).

Таким образом, споры по поводу выплаты страхового возмещения регулируются нормами Закона "О защите прав потребителей" в части, не урегулированной специальными законами.

В данном случае по договору страхования выгодоприобретатели второй очереди - сын умершего застрахованного лица, прямо указаны в качестве одних из лиц, в пользу которых заключен договор страхования.

Если выгодоприобретатель - гражданин, в пользу которого считается заключенным договор страхования, использует предоставленную страховщиком услугу для нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, то данное лицо является потребителем, правомочным требовать исполнения договорных обязательств.

Таким образом, поскольку истец являются потребителем оказываемых ответчиком услуг, спорные правоотношения вытекают из договора страхования, на них распространяются общие положения Закона Российской Федерации от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей", в частности об ответственности за нарушение прав потребителей (статья 13), о компенсации морального вреда (статья 15).

Согласно п.6 ст.13 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" при удовлетворении судом требований потребителя, установленных Законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Из материалов дела следует, что на момент разрешения спора, ответчик свои обязательства по выплате страхового возмещения не исполнил, несмотря на досудебное обращение истца к ответчику с письменной претензией.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости взыскания со страховщика штрафа в порядке пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" в размере 1 000 000 рублей.

Также в силу ст.103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст.333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, ст. 61.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации с ответчика в доход бюджета Санкт-Петербурга подлежит взысканию государственная пошлина в сумме 18 200 рублей.

Согласно п.2 ст.328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение.

При таких обстоятельствах, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по доводам, изложенным в апелляционной жалобе (ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия находит его в силу ст.330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежащим отмене с принятием нового решения об удовлетворении заявленных требований.

С учетом изложенного, руководствуясь ст.328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга

от 23 января 2017 года отменить, принять по делу новое решение.

Исковые требования Орлова А. А.ча к Страховому публичному акционерному обществу "Ингосстрах" о взыскании страхового возмещения удовлетворить.

Взыскать со Страхового публичного акционерного общества "Ингосстрах" в пользу Орлова А. А.ча страховое возмещение в размере 2 000 000 рублей, штраф в размере 1 000 000 рублей, а всего 3 000 000 (три миллиона) рублей.

Взыскать со Страхового публичного акционерного общества "Ингосстрах" в доход бюджета Санкт-Петербурга государственную пошлину в сумме 18 200 (восемнадцать тысяч двести) рублей.

Председательствующий:

Судьи: