Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики - Чувашии от 10 сентября 2018 г. по делу N 33-4082/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе председательствующего судьи Карачкиной Ю.Г., судей Савелькиной Г.О. и Степановой Э.А.

при секретаре Андрияновой Т.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Артюковой Риммы Григорьевны к Ивановой Любови Владимировне о признании завещания и доверенности недействительными, поступившее по апелляционным жалобам ответчика Ивановой Л.В, представителя третьего лица нотариуса Зайченко Е.В. - Алексеевой Е.В. и представителя истца Артюковой Р.Г. и третьего лица Карповой Г.А. - Вронской Г.П. на решение Московского районного суда г.Чебоксары от 29 июня 2018 года.

Заслушав доклад судьи Карачкиной Ю.Г, судебная коллегия

установила:

в исковом заявлении к Ивановой Л.В, с учетом его последних уточнений, Артюкова Р.Г. указала, что 16 июня 2016 года умерла ее одинокая соседка ФИО, за которой она много лет осуществляла уход, и в связи с этим 19 ноября 2012 года ФИО составила завещание в ее (истца) пользу; 14 февраля 2014 года ФИО составила новое завещание в пользу ответчика, 8 января 2014 года выдала Ивановой Л.В. доверенность, которая позволила последней беспрепятственно действовать от имени ФИО, оформлять и получать документы, денежные средства, что привело к уменьшению наследственной массы ФИО; на момент составления доверенности от 8 января 2014 года и завещания от 14 февраля 2014 года ФИО в силу имевшихся у нее заболеваний не могла понимать смысл и значение своих действий и руководить ими.

Ссылаясь на п.1 ст.177 ГК РФ, Артюкова Р.Г. просила признать недействительными в силу ничтожности доверенность N от 8 января 2014 года, выданную ФИО на имя Ивановой Л.В, и завещание ФИО от 14 февраля 2014 года, взыскать с ответчика в ее пользу расходы по уплате госпошлины в размере 900 руб, расходы по оплате двух судебных психиатрических экспертиз в размере 7128 руб. и 31700 руб, а также уплаченную банку комиссию в размере 908 руб. за перевод денежных средств на счет ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского" Минздрава России.

На последнем судебном заседании истец Артюкова Р.Г. и ее представитель Вронская Г.П, действующая также в качестве представителя третьего лица Карповой Г.А, иск поддержали, ответчик Иванова Л.В. и ее представитель Чегодаева Н.Г. иск не признали, третьи лица не явились, из них нотариусы Зайченко Е.В. и Андрицова Е.П. представили заявления о рассмотрении дела в их отсутствие, в письменных отзывах на исковое заявление нотариусы Рыбакова Е.Г. и Зайченко Е.В. просили в удовлетворении исковых требований отказать.

Решением Московского районного суда г.Чебоксары от 29 июня 2018 года завещание ФИО от 14 февраля 2014 года, удостоверенное Зайченко Е.В, временно исполняющей обязанности нотариуса нотариального округа г.Чебоксары Рыбаковой Е.Г, зарегистрированное в реестре за N, признано недействительным; с Ивановой Л.В. в пользу Артюковой Р.Г. взысканы расходы по уплате госпошлины в размере 300 руб, расходы на проведение двух экспертиз в размере 7128 руб. и 31700 руб.; в удовлетворении требования о признании недействительной по мотиву ничтожности нотариальной доверенности N от 8 января 2014 года, выданной ФИО на имя Ивановой Л.В, отказано.

Ответчик Иванова Л.В. и представитель третьего лица нотариуса Зайченко Е.В. - Алексеева Е.В. обжаловали решение на предмет отмены в части, удовлетворяющей требования Артюковой Р.Г.

Ответчик Иванова Л.В. в апелляционной жалобе ссылается на нарушение норм материального и процессуального права и указывает, что Артюкова Р.Г. не может являться надлежащим истцом по делу, так как завещание от 19 ноября 2012 года является недействительным, поскольку экспертами ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П.Сербского" Минздрава России в заключении N указано, что "заболевание" у ФИО развилась уже к декабрю 2012 года, то есть на момент составления завещания в пользу Артюковой Р.Г. ФИО не могла понимать значение своих действий и руководить ими (п.1 ст.177 ГПК РФ); 29 июня 2018 года она обратилась в суд со встречным иском к Артюковой Р.Г. о признании недействительным завещания ФИО от 19 ноября 2012 года, однако в нарушение принципов состязательности и равноправия сторон судом в принятии ее иска было отказано, что привело к принятию незаконного судебного акта; кроме того, само завещание ФИО от 19 ноября 2012 года в материалы дела не представлено, то есть свое право на предъявление иска истец не доказала; при назначении дополнительной экспертизы суд не предпринял попыток устранить неясности и неполноту заключения первой экспертизы путем допроса экспертов в судебном заседании, о чем ходатайствовал ее представитель, это ходатайство было отклонено судом без указания каких-либо мотивов, тем самым она была лишена предусмотренного ст.187 ГПК РФ права; определение о назначении дополнительной экспертизы немотивированно, в нем не указано, что именно в заключении первой экспертизы является неполным или недостаточно ясным, факты, для подтверждения или опровержения которых она назначается; по своей сути вторая экспертиза являлась повторной, а не дополнительной, поскольку вопросы N 2 и N 3 были поставлены судом и при назначении первой экспертизы, в заключении которой на них были даны ответы, потому они не могли быть включены в перечень вопросов дополнительной экспертизы; назначая первую экспертизу, суд определилназначить посмертную

судебно-психиатрическую экспертизу, а, назначая вторую экспертизу, определилпровести по делу комплексную комиссионную судебно-медицинскую экспертизу, тогда как это различные виды экспертиз, требующие привлечения экспертов разных специальностей; назначив комплексную экспертизу, суд в определении не указал, какими специальными знаниями должны обладать эксперты, ошибочным является и указание на то, что назначаемая экспертиза одновременно должна быть и комплексной, и комиссионной, поскольку эти понятия являются взаимоисключающими, в последующем наименование экспертизы судом было изменено; вопросы перед дополнительной экспертизой суд поставил только в редакции истца, оставив без учета возражения нотариуса Зайченко Е.В. и ее (ответчика); первая экспертиза не смогла дать ответа о способности/ неспособности ФИО в юридически значимый период понимать значение своих действий и руководить ими, в то же время указанная экспертиза не подтвердила и того, что госпитализация ФИО в хирургическое отделение в период с 11 по 13 февраля 2014 года могла каким-то образом отразиться на ее волеизъявлении при составлении завещания 14 февраля 2014 года; заключение второй экспертизы не соответствует требованиям ст.8 Федерального закона N 73-ФЗ от 31.05.2001 "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" об объективности, всесторонности и полноте исследования, поскольку в нем не учтены данные медико-социальной экспертизы, установившей ФИО 3 группу инвалидности, острота, тяжесть и декомпенсация сердечно-сосудистых заболеваний и их последствий для психического состояния в периоды госпитализаций, данные осмотров психиатром в октябре 2013 года и психологом в ноябре 2013 года, относительная стабильность психического состояния подэкспертной перед юридическим событиями и после, формальные указания на наличие интеллектуально-мнестического снижения и нарушения критики не подкреплены клиническими описаниями, не была исследована изучавшаяся при проведении первой экспертизы

медицинская карта амбулаторного больного БУ "Республиканская психиатрическая больница" Минздрава Чувашии N, в этой связи оно не может считаться надлежащим и допустимым доказательством по делу; ходатайства стороны ответчика об истребовании карты амбулаторного больного БУ "Республиканская психиатрическая больница" Минздрава Чувашии N и о назначении повторной экспертизы в ГАУЗ "Республиканская клиническая психиатрическая больница им. Академика В.М. Бехтерева" были отклонены; на протяжении всего судебного разбирательства суд, нарушая принцип состязательности и равноправия сторон, отдавал предпочтение стороне истца, умаляя при этом права ответчика, отказывал в удовлетворении многих ее ходатайств (среди прочих о вызове свидетелей, назначении почерковедческой экспертизы) принял лишь одно из нескольких ее замечаний на протоколы судебных заседаний.

Апелляционная жалоба представителя третьего лица нотариуса Зайченко Е.В. - Алексеевой Е.В. мотивирована указанием о неполном и необъективном разбирательстве дела, нарушениях процессуального закона, заключающихся в том, что при наличии в деле двух противоречащих друг другу экспертных заключений суд в нарушение принципа состязательности сторон (обе экспертизы были назначены по ходатайству истца) отказал в удовлетворении ходатайства ответчика о назначении третьей (повторной) экспертизы; при проведении второй экспертизы экспертами был изучен меньший объем медицинских документов ФИО, ходатайство ответчика об истребовании медицинской карты амбулаторного больного БУ "Республиканская психиатрическая больница" Минздрава Чувашии N судом было отклонено, как и замечания ответчика и нотариуса Зайченко Е.В. на протоколы судебных заседаний; суд надлежащим образом не извещал нотариуса Зайченко Е.В. о судебных заседаниях, поскольку вся корреспонденция на ее имя направлялась по месту нахождения нотариальной конторы нотариуса Рыбаковой Е.Г, хотя Зайченко Е.В. суду свой новый адрес сообщала, в связи с чем она не смогла в полной мере реализовать свои процессуальные права на дачу пояснений и участие в допросе свидетелей; в принятии предъявленного стороной ответчика встречного иска суд отказал необоснованно; обращает внимание на противоречивость выводов двух проведенных по делу экспертиз и на то, что ФИО в юридически значимый период времени вела полноценный образ жизни, справила юбилей, встречала гостей, встречалась с представителями органов власти, при этом ни у кого не возникало сомнений в ее дееспособности; Артюкова Р.Г. мер по признанию ФИО недееспособной не принимала; приводит пример из судебной практики Новочебоксарского городского суда Чувашской Республики, когда суд при рассмотрении аналогичного гражданского дела при наличии двух противоречащих друг экспертных заключений посчитал, что истцом не представлено доказательств в подтверждение своих требований; в настоящем деле судья

необоснованно проигнорировал доводы ответчика и третьего лица, не дал возможности всем участникам процесса в равной степени реализовать процессуальные права, немотивированно отдал предпочтение одному экспертному заключению перед другим, что привело к вынесению незаконного решения.

Представляющая истца Артюкову Р.Г. и третье лицо Карпову Г.А. Вронская Г.П. обжаловала решение в части, которой отказано в удовлетворении искового требования о признании доверенности недействительной, по мотиву несоответствия фактическим обстоятельствам вывода суда об отсутствии нарушения прав истца доверенностью ФИО от 8 января 2014 года; экспертиза установила, что на 8 января 2014 года ФИО не могла понимать значение своих действий и руководить ими, а потому указанная доверенность не может являться действительной; возражавшие против удовлетворения иска о признании недействительными доверенности и завещания ФИО нотариусы Зайченко Е.В. и Рыбакова Е.Г. доказательств психической полноценности ФИО не представили; наличие спорной доверенности позволило Ивановой Л.В. действовать от имени ФИО, оформлять различные документы, получать денежные средства, оформить счет банковской карты и пользоваться им вплоть до смерти ФИО по своему усмотрению, что привело к уменьшению наследственной массы наследодателя.

В суде апелляционной инстанции истец Артюкова Р.Г. и ее представитель Вронская Г.П, действующая также в качестве представителя третьего лица Карповой Г.А, поддержали поданную Вронской Г.П. апелляционную жалобу и письменно уточнили ее, указав о том, что доверенность от 8 января 2014 года, составленная ФИО в период ее неспособности понимать значение своих действий и руководить ими, является публичной сделкой (ст.426 ГК РФ), потому подлежала признанию недействительной (ничтожной) независимо от того, нарушены ею права Артюковой Р.Г. или нет, кроме того, представили письменные возражения на апелляционную жалобу Ивановой Л.В. с просьбой об отказе в ее удовлетворении; ответчик Иванова Л.В. поддержала свою апелляционную жалобу и в письменном отзыве просила отказать в удовлетворении апелляционной жалобы Артюковой Р.Г.; третье лицо нотариус Зайченко Е.В. и ее представитель Алексеева Е.В. выступили в поддержку поданной ими апелляционной жалобы; третье лицо нотариус Андрицова Е.П. представила суду копию завещания ФИО от 19 ноября 2012 года и пояснила, что в момент его удостоверения сомнений в сделкоспособности ФИО у нее не возникало, ранее, 27 февраля 1998 года, она же удостоверяла другое завещание ФИО, и, придерживаясь нотариальной этики, не может подвергать сомнению действительность удостоверенных другими нотариусами сделок ФИО

Третье лицо - нотариальная палата Чувашской Республики - своего представителя на заседание суда апелляционной инстанции не направило, в ответ на извещение сообщило об отсутствии оснований для признания недействительным завещания ФИО, удостоверенного 19 ноября 2012 года нотариусом Андрицовой Е.П.

Ответчик Иванова Л.В. в адресованном суду письменном ходатайстве от 7 сентября 2018 года просила об отложении либо перерыве судебного заседания в связи с выездом ее представителя Чегодаевой Н.Г. в г.Москву для участия в заседании Арбитражного суда г.Москвы в качестве представителя ООО "данные изъяты". Судебная коллегия не нашла правовых оснований для его удовлетворения, поскольку в силу ч.6 ст.167 ГПК РФ отложение судебного разбирательства по причине неявки представителя стороны является правом, а не обязанностью суда, занятость представителя в другом судебном процессе не является уважительной причиной его неявки в судебное заседание и основанием для отложения судебного заседания, сама Иванова Л.В. явилась на судебное заседание и не была лишена возможности привлечь другого представителя.

Иванова Л.В, кроме того, заявила письменное ходатайство о рассмотрении дела по правилам производства в суде первой инстанции и принятии поданного 29 июня 2018 года в суд встречного искового заявления, мотивировав его тем, что участвующие в деле лица не извещались о судебном заседании, в котором был решен вопрос о назначении дополнительной экспертизы, а в принятии ее встречного искового заявления было отказано незаконно, без вынесения отдельного определения.

Судебная коллегия отклоняет указанное ходатайство по следующим причинам: суд апелляционной инстанции рассматривает дело по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных гл.39 ГПК РФ, только при наличии оснований, предусмотренных ч.4 ст.330 ГПК РФ, к которым отказ в принятии встречного искового заявления не относится; в ч.4 ст.330 ГПК РФ в качестве одного из оснований указано рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, однако в этой норме речь идет о судебном заседании, в котором дело рассмотрено по существу с вынесением итогового судебного постановления, а не промежуточного определения о назначении экспертизы; о времени и месте последнего судебного заседания, назначенного на 28 июня 2018 года и продолженного после перерыва 29 июня 2018 года, участвующие в деле лица были извещены (том 3 л.д.143-145, 154-158, 161-162, 190), Иванова Л.В. на нем участвовала; факт надлежащего извещения участвующих в деле лиц также о судебном заседании, назначенном на 12 декабря 2017 года (когда было вынесено определение о назначении второй экспертизы), подтверждается распиской нотариуса Зайченко Е.В. и Ивановой Л.В. (том 3 л.д.24), исходящими извещениями (том 3 л.д.25-26), ответом нотариуса Андрицовой Е.П. (том 3 л.д.30), письмом врио нотариуса Рыбаковой Е.Г. - Осиповой И.В. (том 3 л.д.32), явкой непосредственно в судебное представителя истца и третьего лица Карповой Г.А. - Вронской Г.П. и представителя ответчика Чегодаевой Н.Г. (том 3 л.д.39). Доводы жалобы представителя Алексеевой Е.В. о нарушении процессуальных прав третьего лица Зайченко Е.В. на дачу пояснений и участие в допросе свидетелей не могут быть приняты во внимание, так как Зайченко Е.В. правом на участие в последнем судебном заседании не воспользовалась, о повторном допросе свидетелей в ее присутствии и по имеющимся у нее вопросам не ходатайствовала.

В этой связи судебная коллегия в соответствии с ч.1 ст.327 ГПК РФ рассматривает дело с учетом особенностей, предусмотренных гл.39 ГПК РФ, и в пределах доводов апелляционных жалоб.

Согласно ч.6 ст.327 ГПК РФ в суде апелляционной инстанции правила о предъявлении встречного иска не применяются, потому ходатайство Ивановой Л.В. о принятии к производству суда ее встречного искового заявления удовлетворено быть не может.

Согласно ч.1 ст.330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: 1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; 2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; 3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; 4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права, при этом нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для изменения или отмены решения суда первой инстанции только в том случае, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного решения (ч.3 той же статьи).

Судебная коллегия, изучив материалы дела, констатирует, что судом первой инстанции юридически значимые обстоятельства определены и установлены верно, выводы суда в решении им соответствуют, нормы материального права применены правильно, процессуальный закон не нарушен.

Из копии наследственного дела N, заведенного нотариусом Рыбаковой Е.Г. 2 октября 2016 года по заявлению Ивановой Л.В. о принятии наследства, видно, что 16 июня 2016 года умерла ФИО, проживавшая в собственной квартире "адрес"; завещанием от 14 февраля 2014 года, удостоверенным Зайченко Е.В, временно исполняющей обязанности нотариуса Рыбаковой Е.Г, и зарегистрированным в реестре за N ФИО завещала Ивановой Л.В. все свое имущество, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось; здесь же имеются сведения о том, что ранее, 19 ноября 2012 года, ФИО совершала завещание, удостоверенное нотариусом Андрицовой Е.П, и с заявлением о принятии наследства по этому завещанию к нотариусу Рыбаковой Е.Г. 7 ноября 2016 года обратилась Артюкова Р.Г.; со ссылкой на новое завещание, согласно п.2 ст.1130 ГК РФ отменяющее предыдущее, временно исполняющая обязанности нотариуса Рыбаковой Е.Г. Осипова И.В. письмом от 7 декабря 2016 года сообщила Артюковой Р.Г. о невозможности выдачи ей свидетельства о праве на наследство по завещанию.

Из материалов дела также следует, что 8 января 2014 года ФИО выдала на имя Ивановой Л.В. доверенность с широким спектром полномочий, которая была удостоверена нотариусом Рыбаковой Е.Г. и зарегистрирована в реестре за N.

Заявление Ивановой Л.В. о том, что Артюкова Р.Г. не может быть истцом по данному делу, ошибочно. Согласно ч.1 ст.4 ГПК РФ суд возбуждает гражданское дело по заявлению лица, обратившегося за защитой своих прав, свобод и законных интересов. В п.2 ст.1131 ГК РФ прямо указано, что завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием. Согласно п.3 ст.1130 ГК РФ в случае недействительности последующего завещания наследование осуществляется в соответствии с прежним завещанием. Прежним (предыдущим) по отношению к завещанию от 14 февраля 2014 года является завещание ФИО от 19 ноября 2012 года, которым из принадлежащего наследодателю имущества квартира "адрес" завещана Артюковой Р.Г. (том 4 л.д.60). Таким образом, последнее завещание нарушает права и законные интересы Артюковой Р.Г, и она вправе его оспаривать. Доводы жалобы Ивановой Л.В. о недействительности завещания от 19 ноября 2012 года не могут быть приняты во внимание, поскольку это завещание обретает силу и может проверяться на действительность только с момента вступления в законную силу решения суда о признании недействительным завещания от 14 февраля 2014 года. По этой же причине является несостоятельным довод жалобы Ивановой Л.В. о необоснованном отказе в принятии ее встречного искового заявления. Отказ в принятии встречного искового заявления, оформленный, как в данном случае, протокольным определением суда, требованиям ст.138, 224 ГПК РФ не противоречит и на правильность постановленного решения не влияет.

В соответствии со ст.166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (п.1). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе (п.2).

По смыслу ст.185 ГК РФ, доверенность представляет собой одностороннюю сделку, из которой возникает право поверенного выступать от имени доверителя перед третьими лицами.

Завещание так же является односторонней сделкой (п.5 ст.1118 ГК РФ), потому к нему, кроме специальных оснований недействительности, вытекающих из нарушения положений главы 62 ГК РФ, применимы общие правила о недействительности сделок, предусмотренные гл.9 ГК РФ.

В п.27 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" указано, что к числу недействительных вследствие ничтожности относятся завещания, если гражданин, совершающий завещание, в этот момент не обладал дееспособностью в полном объеме (п.2 ст.1118 ГК РФ). О ничтожности сделки, совершенной гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства, говорится и в ст.171 ГК РФ.

В Методических рекомендациях по удостоверению завещаний, принятию нотариусом закрытого завещания, вскрытию и оглашению закрытого завещания (утв. Решением Правления ФНП от 01-02.07.2004, Протокол N 04/04) указано, что дееспособность завещателя определяется нотариусом путем проверки документов, подтверждающих приобретение дееспособности в полном объеме (п.5 настоящих Методических рекомендаций). Способность завещателя отдавать отчет в своих действиях проверяется путем проведения нотариусом беседы с завещателем. В ходе беседы нотариус выясняет адекватность ответов завещателя на задаваемые вопросы, на основании чего нотариусом делается вывод о возможности гражданина понимать сущность своих действий.

Согласно п.1 ст.177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Данных о том, что ФИО при жизни была ограничена или лишена дееспособности, в деле не имеется. Следовательно, ссылаясь на п.1 ст.177 ГК РФ, Артюкова Р.Г. просила признать доверенность и завещание ФИО недействительными не по основанию ничтожности, а по основанию оспоримости.

Договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей (ст.420 ГК РФ), потому предлагаемая истцом Артюковой Р.Г. и представителем Вронской Г.П. юридическая квалификация доверенности как публичного договора является неверной, и право Артюковой Р.Г. на оспаривание доверенности ФИО от 8 января 2014 года возникает исключительно в связи с возможным ее правопреемством на основании завещания от 19 ноября 2012 года, потому суд в соответствии с абз.2 п.2 ст.166 ГК РФ (оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия) мог отказать в удовлетворении этого ее требования как в случае установления действительности последнего завещания, так и в случае установления отсутствия нарушения прав истца оспариваемой доверенностью даже при недействительности последнего завещания.

Исходя из оснований иска, обстоятельством, подлежащим доказыванию истцом, являлась неспособность ФИО при оформлении доверенности от 8 января 2014 года и совершении завещания от 14 февраля 2014 года понимать значение своих действий и/или руководить ими, которую не смогли распознать нотариусы. То есть важным для дела являлся вопрос о психическом здоровье ФИО в указанные периоды времени.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования или возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьи лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов (ст.55 ГПК РФ).

В соответствии с ч.1 ст.69 ГПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела.

Следовательно, с помощью свидетелей могут быть выяснены особенности поведения наследодателя, получены сведения о совершенных им поступках, действиях и об отношении к ним, однако установление на основании этих и других имеющихся в деле данных наличия/ отсутствия психического расстройства и его степени требует специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, ни нотариусы, ни суд не обладают, потому приведенные в решении показания свидетелей с обеих сторон ( ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6) и пояснения нотариусов Рыбаковой Е.Г. и Зайченко Е.В, характеризующие ФИО, в том числе в момент составления доверенности и завещания, не могут подменить собой заключение специалиста.

Показания свидетелей- врачей ФИО7 (психиатр РПБ) и ФИО8 (психолог МСЭ) мало информативны и недостаточны, чтобы на их основании делать выводы о сделкоспособности/ несделкоспособности ФИО в момент оформления доверенности и совершения завещания в январе-феврале 2014 года.

Согласно ч.1 ст.79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Комиссией экспертов БУ ЧР "Республиканская психиатрическая больница" Минздрава Чувашии по результатам исследования материалов дела и медицинской документации ФИО было дано заключение от 11 августа 2017 года N о том, что во время составления завещания от 14 февраля 2018 года ФИО страдала "данные изъяты". На другие поставленные судом вопросы эксперты не ответили, сославшись на невозможность сделать это по имеющимся данным.

В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам (ч.2 ст.87 ГПК РФ), в

случае неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту (ч.1 ст.87 ГПК РФ),

комплексная экспертиза назначается судом, если установление обстоятельств по делу требует одновременного проведения исследований с использованием различных областей знания или с использованием различных научных направлений в пределах одной области знания (ст.82 ГПК РФ).

Исходя из приведенных процессуальных норм, результатов первой экспертизы, уточненного иска Артюковой Р.Г. и ходатайства представителя истца Вронской Г.П, основания для назначения по данному делу еще одной экспертизы (согласно определениям суда от 12 декабря и 22 марта 2018 года - дополнительной посмертной комплексной психолого-психиатрической экспертизы), но уже в ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Минздрава России у суда имелись, и в определении от 12 декабря 2017 года они были изложены.

Вопрос о необходимости назначения дополнительной или повторной экспертизы относится к компетенции суда, а не экспертов, проводивших первую экспертизу, потому в удовлетворении ходатайства представителя ответчика Чегодаевой Н.Г. о допросе экспертов по этому поводу судом было отказано (том 3 л.д.39). Замечания Ивановой Л.В. и Чегодаевой Н.Г. на протокол судебного заседания от 12 декабря 2017 года были рассмотрены и отклонены в установленном законом порядке. Поскольку допрос экспертов производится в целях разъяснения и дополнения экспертного заключения (ч.1 ст.187 ГПК РФ), а заключение от 11 августа 2017 года N не имеет неясностей и неполноты для его понимания по всем вопросам, оснований для допроса экспертов не имелось в любом случае.

Сравнение вопросов, поставленных перед первой и второй экспертизой, позволяет сделать вывод, что порученная ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Минздрава России экспертиза по отношению к предыдущей в чем-то была повторной, в чем-то дополнительной, так как ее целью являлась оценка психического и психологического состояния ФИО на момент составления доверенности (ранее этот вопрос не выяснялся), а также определение ее способности понимать значение своих действий и руководить ими не только в момент составления доверенности, но и завещания (что уже было предметом первой экспертизы).

Вопреки доводам жалобы Ивановой Л.В, указанное на законность определения суда от 12 декабря 2017 года не влияет и о порочности экспертного заключения ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Минздрава России не свидетельствует, так как существо экспертизы определяется ее предназначением, а не названием, возможность сочетания в последующей экспертизе черт дополнительной и повторной экспертизы не исключается, вывод экспертов БУ ЧР "Республиканская психиатрическая больница" Минздрава Чувашии о невозможности ответить на главный вопрос (о способности ФИО понимать значение своих действий и руководить ими), в любом случае, требовал проверки в другом экспертном учреждении.

В отличие от первой экспертизы, вторая экспертиза, проведенная экспертами ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Минздрава России (заключение от 27 марта 2018 года N), установиланаличие у ФИО в момент составления доверенности от 8 января 2014 года и совершения завещания от 14 февраля 2014 года психического расстройства в виде "данные изъяты", которое в эти юридически значимые периоды лишало ее способности осознания сущности сделки, ее юридических особенностей, прогнозирования результатов, регуляции своего поведения, и по своему психическому состоянию ФИО не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Поведение ФИО в этот момент определялось не патопсихологическими, а психопатологическими механизмами.

Таким образом, поскольку оба экспертных учреждения пришли к выводу о наличии у ФИО на январь-февраль 2014 года определенного психического расстройства, сомнения истца в способности ФИО в момент оформления доверенности и совершения завещания понимать значение своих действий и руководить ими, в противовес показаниям свидетелей и пояснениям противоположной стороны, оказались небеспочвенными, и доводы жалоб о том, что ФИО вела полноценный образ жизни, отмечала юбилей, встречала гостей, общалась с представителями органов власти, указанного не опровергают. Вопреки доводу жалобы представителя Алексеевой Е.В, в силу ст.281 ГПК РФ Артюкова Р.Г. ни правом, ни обязанностью ставить при жизни ФИО вопрос о ее недееспособности не обладала.

Довод жалобы ответчика Ивановой Л.В. о том, что на вторую экспертизу не был поставлен предложенный их стороной вопрос (согласно протоколу 12 декабря 2017 года представитель Чегодаева Н.Г. предлагала вопрос о возможности временной ремиссии наследодателя в период совершения завещания), о нарушении прав ответчика не свидетельствует, так как в экспертном заключении от 27 марта 2018 года N указано, что имевшиеся у ФИО психические нарушения, достигавшие к декабрю 2012 года степени "заболевание", являются стойким и необратимым психическим расстройством.

Перечень поставленных перед второй экспертизой вопросов и полученные на них однозначные аргументированные ответы экспертов в полной мере являются достаточными для правильного разрешения дела. В удовлетворении ходатайства ответчика о назначении по делу третьей экспертизы суд отказал обоснованно, так как для оценки имеющихся заключений этого не требовалось. По этой же причине не подлежит удовлетворению аналогичное ходатайство, заявленное ответчиком в суде апелляционной инстанции.

Доводы жалобы Ивановой Л.В. о несоответствии заключения от 27 марта 2018 года N требованиям закона декларативны и не содержат указания на какие-то конкретные нарушения. Ответчик выражает несогласие с выводами экспертов, делая акценты на особо значимые, по ее мнению, сведения о состоянии здоровья ФИО, однако определение влияющих на психическое состояние подэкспертной факторов и степени их влияния относится к компетенции экспертов, а не апеллянта.

Экспертами ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Минздрава России при проведении экспертизы изучались те же материалы, что и экспертами БУ ЧР "Республиканская психиатрическая больница" Минздрава Чувашии, за исключением медицинской карты амбулаторного больного БУ "Республиканская психиатрическая больница" Минздрава Чувашии N, однако, описание этой медицинской карты, во-первых, дано в первом экспертном заключении, которое находилось в материалах дела, предоставленных в распоряжение второй экспертизы, во-вторых, сводится к записям о том, что дважды (15 октября и 12 апреля 2016 года) на прием к психиатру приходили сначала соседка, потом женщина, представившаяся дочерью, для получения заключений относительно ФИО, что никаким образом не характеризует состояние самой ФИО в эти моменты, потому на выводы второй экспертизы повлиять не могло и поводом для назначения третьей экспертизы тоже не является. Вопреки доводам жалобы Ивановой Л.В, справка психиатра от 31 октября 2013 года, данные осмотра психологом и неврологом МСЭ, как и сами результаты МСЭ были предметом внимания второй экспертизы и нашли отражение в исследовательской части экспертного заключения.

В силу ч.3 ст.86 ГПК РФ заключение эксперта для суда не обязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 названного Кодекса. Указанные правила судом первой инстанции не нарушены,

Вторая экспертиза опровергла выводы первой о невозможности по имеющимся данным ответить на интересующие суд вопросы. Судебная коллегия, как и суд первой инстанции, не усматривает причин для критичной оценки заключения комиссии высококвалифицированных и опытных экспертов ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Минздрава России, которое является развернутым, подробным и научно обоснованным, в полной мере соответствует требованиям ст.86 ГПК РФ, содержит указание на конкретные особенности подэкспертной и сопутствующие обстоятельства, от которых зависела ей способность правильно оценивать происходящее и выражать свою волю в момент составления доверенности и завещания, а также заключение психолога, подтверждающее выводы психиатров.

Ходатайства сторон судом первой инстанции разрешались с соблюдением установленного законом порядка, с учетом юридически значимых обстоятельств и надлежащих (допустимых) средств их доказывания. Принцип состязательности не предполагает удовлетворение судом любого и каждого ходатайства, которое та или иная сторона субъективно считает целесообразным, потому обоснованное отклонение ходатайств стороны ответчика не означает тенденциозности суда и нарушения равноправия сторон.

Ссылка представителя Алексеевой Е.В. на имевший место в судебной практике прецедент, когда суд при наличии двух противоречивых экспертиз принял решение в пользу действительности сделки, является неуместной, поскольку суд при принятии решения руководствуется требованиями закона и в каждом конкретном случае оценивает доказательства в совокупности по своему внутреннему убеждению. В настоящем случае никакой преюдицией суд связан не был.

Решение суда о признании завещания недействительным находится в логическом соответствии с подтвержденным заключением второй экспертизы фактом неспособности ФИО к осознанию сущности сделки, ее юридических особенностей, прогнозированию результатов, регуляции своего поведения.

В то же время является правильным вывод суда о том, что Артюкова Р.Г. не доказала наличие у нее материально-правового интереса в признании доверенности ФИО от 8 января 2014 года недействительной. По завещанию от 19 ноября 2012 года Артюкова Р.Г. может претендовать на наследство только в виде квартиры, квартира на момент смерти ФИО находилась в ее собственности, а после ее смерти входит в наследственную массу. Таким образом, существование доверенности от 8 января 2014 года на правах и обязанностях Артюковой Р.Г. никак не отразилось, к настоящему времени срок действия доверенности истек, в связи с чем эта сделка не может быть признана недействительной по основанию оспоримости по иску Артюковой Р.Г. Состояние здоровья ФИО в этом случае значения не имеет.

При таком положении все поданные апелляционные жалобы к отмене решения суда являются несостоятельными.

Руководствуясь ст.328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

в удовлетворении ходатайства ответчика Ивановой Любови Владимировны о назначении по делу повторной посмертной судебно- психиатрической экспертизы отказать.

Апелляционные жалобы ответчика Ивановой Любови Владимировны, представителя третьего лица нотариуса Зайченко Екатерины Викторовны - Алексеевой Елены Витальевны, представителя истца Артюковой Риммы Григорьевны и третьего лица Карповой Галины Александровны - Вронской Галины Павловны с уточнениями Артюковой Риммы Григорьевны и от имени Карповой Галины Александровны - Вронской Галины Павловны на решение Московского районного суда г.Чебоксары от 29 июня 2018 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий Ю.Г. Карачкина

Судьи : Г.О. Савелькина

Э.А. Степанова