Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 29 января 2020 г. по делу N 8Г-6413/2019[88-1968/2020-(88-5122/2019)]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Асатиани Д.В, судей Гольман С.В, Князькова М.А, рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску ООО "МОНОЛИТ" к ООО "Сокол", ООО "Производственное объединение "Тарком", Тарасову Д. Л. о взыскании задолженности по договору аренды

по кассационной жалобе ООО "МОНОЛИТ"

решение Электростальского городского суда Московской области от 24 января 2019 г. и на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 23 сентября 2019 г, заслушав доклад судьи Гольман С.В, выслушав представителя ООО "МОНОЛИТ" по доверенности Шаманину Ж.В, установила:

ООО "МОНОЛИТ" (N) обратилось в суд с иском к ООО "Сокол" (N), ООО "ПО "Тарком" (N), Тарасову Д.Л. о взыскании в солидарном порядке задолженности за аренду самоходной техники с экипажем в сумме 1465600 рублей и судебных расходов на оплату государственной пошлины.

В обоснование иска ООО "МОНОЛИТ" указало, что 16 мая 2017 г. ООО "МОНОЛИТ" заключило с ООО "Сокол" договор аренды самоходной строительной техники N 2017-05-16, в соответствии с условиями которого передало ООО "Сокол" по акту приёма-передачи 18 мая 2017 г. бульдозер "данные изъяты", "данные изъяты" г. выпуска. Кроме того, истцом были заключены договоры поручительства с ООО "ПО "Тарком" и Тарасовым Д.Л. в обеспечение обязательств ООО "Сокол" по договору аренды.

Истцом были оказаны в рамках названного договора услуги: в мае 2017 г. на сумму 128000 рублей за фактически отработанные 80 машино-часов, в июне 2017 г. на сумму 640000 рублей за фактически отработанные 400 машино-часов, в июле 2017 г. на сумму 6272000 рублей за фактически отработанные 392 машино-часа, в августа 2017 г. на сумму 486400 рублей за фактически отработанные 304 машино-часа, в сентябре 2017 г. на сумму 486400 рублей за фактически отработанные 304 машино-часа, в октябре 2017 г. на сумму 440000 рублей за фактически отработанные 275 машино-часов. Общая сумма выполненных работ составила 3052000 рублей; ООО "Сокол" оплата произведена частично; по состоянию на 20 февраля 2018 г. задолженность ответчика по договору составляет 1465600 рублей.

Решением Электростальского городского суда Московской области от 24 января 2019 г. в удовлетворении исковых требований ООО "МОНОЛИТ" отказано в полном объёме.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 23 сентября 2019 г. решение Электростальского городского суда Московской области от 24 января 2019 г. оставлено без изменения апелляционная жалоба ООО "МОНОЛИТ" - без удовлетворения.

В кассационной жалобе истец ООО "МОНОЛИТ" просит об отмене решения суда и апелляционного определения как незаконных и необоснованных и о принятии по делу нового судебного постановления, ссылается на нарушение норм материального и процессуального права, указывает, что факт того, что бульдозер осуществлял работы на объекте ответчиком был признан и не оспаривался, ООО "Сокол" подтвердил осуществление оплаты за работу бульдозера, судом необоснованно не приняты во внимание сменные рапорты о количестве отработанного времени, полномочия ФИО11 явствовали из обстановки и оплата ответчиком осуществлялась на основании сменных рапортов, им подписанных.

Судебная коллегия, выслушав заявителя кассационной жалобы, исследовав материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела.

Согласно представленному истцом договору аренды самоходной строительной техники от 16 мая 2017 г. N 2017-05-16, между ООО "Монолит" и ООО "Сокол", предметом договора является передача арендатору ООО "Сокол" во временное владение и пользование самоходной строительной техники с экипажем - бульдозера гусеничного "данные изъяты". Договор со стороны ООО "МОНОЛИТ" подписан генеральным директором ФИО8, со стороны ООО "Сокол" - генеральным директором ФИО9.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что данный договор не может считаться заключённым, так как подпись от ООО "Сокол" поставлена неуполномоченным лицом, генеральный директор ООО "Монолит" не отрицал, что подпись выполнена не ФИО9

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции в данной части не согласился, поскольку из материалов дела усматривается, что по акту приёма-передачи от 18 мая 2017 г. истцом передана ответчику спецтехника - бульдозер гусеничный, факт передачи техники ответчик не оспаривал, денежные средства за аренду трактора оплачивались ответчиком в 2017 г, что подтверждается платёжными поручениями от 6 июня 2017 г, от 13 июня 2017 г, от 20 июня 2017 г, от 25 мая 2017 г, от 29 июня 2017 г, от 28 июля 2017 г, от 15 сентября 2017 г, от 14 сентября 2017 г. Часть перечисленной суммы за аренду техники ООО "Сокол" признавалась, что следует из письма от 3 июля 2017 г. N 34 о возврате излишне уплаченной суммы в размере 244000 рублей из перечисленных 500000 рублей.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции об отказе в удовлетворении иска, поскольку доказательств, подтверждающих наличие у ответчика оставшейся задолженности в сумме 1465600 рублей, истец не представил.

Судебная коллегия находит данные выводы основанными на неправильном толковании и применении норм материального и процессуального права.

По смыслу статей 3, 148, 150, 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное частью 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемлённым.

Определяя пределы осуществления гражданских прав, пункт 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Разъясняя это законоположение, Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 1 постановления от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" указал, что при оценке действий сторон как добросовестных или недобросовестных судам следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 Гражданского кодекса Российской Федерации); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 3 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации, сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности (пункт 3 статьи 1).

В силу пункта 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Пунктом 1 статьи 183 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключённой от имени и в интересах совершившего её лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии не одобрит данную сделку.

До одобрения сделки представляемым другая сторона путем заявления совершившему сделку лицу или представляемому вправе отказаться от неё в одностороннем порядке, за исключением случаев, если при совершении сделки она знала или должна была знать об отсутствии у совершающего сделку лица полномочий либо об их превышении.

В силу пункта 2 данной статьи, последующее одобрение сделки представляемым создает, изменяет и прекращает для него гражданские права и обязанности по данной сделке с момента её совершения.

В соответствии со статьёй 431 Гражданского кодекса Российской Федерации, при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если данные правила не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон.

Согласно пункту 1 статьи 632 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору аренды (фрахтования на время) транспортного средства с экипажем арендодатель предоставляет арендатору транспортное средство за плату во временное владение и пользование и оказывает своими силами услуги по управлению им и по его технической эксплуатации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 614 Гражданского кодекса Российской Федерации арендатор обязан своевременно вносить плату за пользование имуществом (арендную плату). Порядок, условия и сроки внесения арендной платы определяются договором аренды.

В силу положений статьи 635 Гражданского кодекса Российской Федерации, предоставляемые арендатору арендодателем услуги по управлению и технической эксплуатации транспортного средства должны обеспечивать его нормальную и безопасную эксплуатацию в соответствии с целями аренды, указанными в договоре. Договором аренды транспортного средства с экипажем может быть предусмотрен более широкий круг услуг, предоставляемых арендатору. Состав экипажа транспортного средства и его квалификация должны отвечать обязательным для сторон правилам и условиям договора, а если обязательными для сторон правилами такие требования не установлены, требованиям обычной практики эксплуатации транспортного средства данного вида и условиям договора.

Из положений статьи 635 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что предметом такого договора являются услуги по предоставлению в пользование арендатору техники с экипажем, управлению ею и обеспечению ее технической эксплуатации, в связи с чем, вопрос установления исполнения арендодателем обязательств по передаче в пользование техники с его экипажем имеет принципиальное правовое значение.

При передаче транспортного средства в аренду с экипажем арендодатель не только предоставляет арендатору транспорт за плату во временное владение и пользование, но и оказывает услуги по управлению им, а также по его технической эксплуатации, то есть, транспортное средство по такому договору не может находиться в пользовании у арендатора без оказания услуг арендодателем по управлению и эксплуатации транспортным средством.

На арендодателя возложены обязанности по передаче техники и обеспечения ее своим экипажем, составление путевых листов и актов об оказанных услугах, осуществление заверения сменных рапортов и путевых листов с указанием количества отработанного времени, предоставленных арендодателем, оплаты аренды техники с экипажем за время фактического использования по условиям аренды.

Таким образом, в силу приведённых положений закона, вопрос установления исполнения арендодателем обязательств по передаче в пользование техники с его экипажем имеет принципиальное правовое значение.

Для установления периода возникновения обязательств по внесению арендных платежей необходимо исследовать должным образом вопрос исполнения обязательств арендодателем, в том числе проверить утверждения ответчика об отсутствии факта пользования транспортным средством ввиду неоказания услуг арендодателем арендатору по их передаче и управлению в спорный период, поскольку рассматриваемый договор неразрывно связан с предоставлением арендодателем услуг по управлению и эксплуатации транспортного средства. При отсутствии оказания услуг арендодателем в силу положений статьи 328, 416 Гражданского кодекса Российской Федерации невозможно утверждать о наличии у арендатора каких-либо встречных обязательств по договору.

Для правильного разрешения спора по данной категории дел необходимо исследование фактического исполнения сторонами договора в заявленный период, установление наличия документов и иных доказательств, свидетельствующих об исполнении арендодателем обязательств по договору аренды транспортного средства с экипажем.

Обязанность по доказыванию исполнения обязательств по предоставлению транспортного средства с экипажем применительно к заявленным исковым требованиям лежит на истце (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). При установлении данного обстоятельства на противной стороне лежит бремя доказывания оплаты данных работ в полном объёме либо наличия оснований для освобождения от данной обязанности либо уменьшения суммы платы; истец в такой ситуации наличие оставшейся задолженности не должен доказывать иначе как в порядке возражений на представленные ответчиком доводы и доказательства.

В обоснование факта и объёма исполнения истцом договора аренды ООО "МОНОЛИТ" представлены сменные рапорта за май, июнь, июль, сентябрь, октябрь 2017 г, содержащие подписи в графе "Прораб" ФИО11 и оттиски печати "ООО "СОКОЛ НЕКРАСОВКА УЧАСТОК N". При этом в сменном рапорте за октябрь 2017 г. содержатся подписи ФИО10 от ООО "СОКОЛ".

Имеющиеся в деле платёжные поручения, приняты судом апелляционной инстанции во внимание, содержат указание на оплату за аренду техники по договору от 16 мая 2017 г, а исполненные ООО "ПО "ТАРКОМ" - об оплате за аренду техники за ООО "Сокол" по выставленным счетам.

В дело также представлены заверенные "данные изъяты" копии и оригиналы актов освидетельствования скрытых работ об осуществлении песчаной засыпки от 22 мая 2017 г, от 29 мая 2017 г, от 13 июня 2017 г, от 23 июня 2017 г, от 24 июля 2017 г, от 5 августа 2017 г, от 7 сентября 2017 г, от 8 сентября 2017 г, от 12 сентября 2017 г, от 14 сентября 2017 г, от 17 сентября 2017 г, от 19 сентября 2017 г, от 21 сентября 2017 г, в которых ФИО11 указан как начальник участка ООО "Сокол".

ООО "Сокол", как следует из протокола судебного заседания от 4 октября 2018 г, факт осуществления работ на участке, факт осуществления платежей за выполненные работы по выставленным истцом счетам признавало, указало, что с ООО "Монолит" работало по устной договорённости.

Свидетель ФИО11 показал, что с мая по сентябрь 2017 г. работал начальником участка в ООО "Сокол" без официального трудоустройства, признал подписание исполнительной документации, подтвердил, что техника истца работала. Свидетель ФИО12 дал аналогичные показания.

Таким образом, суд апелляционной инстанции пришёл к правильному выводу о заключённости договора аренды транспортного средства с экипажем, что отвечает требованиям статей 1, 10, 432, 632, 635 Гражданского кодекса Российской Федерации, однако, вывод об отсутствии доказательств, подтверждающих наличие у ответчика оставшейся задолженности в сумме 1465600 рублей не мотивировал, не проверив фактическое исполнение сторонами договора в заявленный период, не дав оценки представленным сторонами доказательств по правилам статей 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из сложившихся деловых взаимоотношений сторон, порядка их оформления и последующего поведения, поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота в конкретных обстоятельствах.

Норма части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учётом разъяснений в пункте 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", закрепляет обязанность суда апелляционной инстанции в случае неправильного определения судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) поставить на обсуждение вопрос о представлении лицами, участвующими в деле, дополнительных (новых) доказательств и при необходимости по их ходатайству оказать им содействие в собирании и истребовании таких доказательств, а также предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства, если в суде первой инстанции не доказаны обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 2 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), в том числе по причине неправильного распределения обязанности доказывания (часть 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Приведённые требования закона и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции по настоящему делу не выполнены и допущенные судом первой инстанции нарушения не устранены.

В связи с изложенным судебная коллегия приходит к выводу, что допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов сторон, с учётом необходимости соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), находит подлежащим отмене апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 23 сентября 2019 г. с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 23 сентября 2019 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда.

Председательствующий:

Судьи: