Определение СК по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 30 июля 2020 г. по делу N 7У-8493/2020[77-1274/2020]

Судебная коллегия по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Болдовой М.В, судей: Плюхина В.В. и Подгорновой О.В, с участием:

прокурора кассационного отдела управления Генеральной прокуратуры РФ Егоровой М.А, осужденного Киреева А.М, посредством видеоконференц-связи, представителя потерпевшей по доверенности Игнаткина И.В, при секретаре Былинкиной К.Ю, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Киреева А.М. на приговор Саратовского районного суда Саратовской области от 11 февраля 2020 года и апелляционное постановление Саратовского областного суда от 16 апреля 2020 года.

По приговору Саратовского районного суда Саратовской области от11 февраля 2020 года

Киреев Алексей Михайлович, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", проживающий по адресу: "адрес", гражданин "данные изъяты", работающий "данные изъяты"", несудимый, осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ (в редакции Федерального закона от31 декабря 2014 года N 528-ФЗ) к 1 году лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортным средством, сроком на 2 года.

Срок наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня его прибытия в колонию-поселение.

Мера пресечения в отношении оставлена без изменения - в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Постановлено взыскать с Киреева А.М. в пользу ФИО19. в счет компенсации морального вреда 600 000 рублей.

Разрешены вопросы по аресту на имущество и о вещественных доказательствах.

Апелляционным постановлением Саратовского областного суда от16 апреля 2020 года приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Плюхина В.В, изложившего содержание приговора и апелляционного постановления, доводы кассационной жалобы, возражений, осужденного Киреева А.М, поддержавшего доводы жалобы и просившего об отмене судебных решений, представителя потерпевшей по доверенности Игнаткина И.В. и прокурора Егоровой М.А, полагавших судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

по приговору суда Киреев А.М. признан виновным в том, что при обстоятельствах, изложенных в приговоре, 19 октября 2017 года в "адрес", управляя автомобилем, нарушил правила дорожного движения, что повлекло по неосторожности смерть потерпевшего ФИО20

В кассационной жалобе осужденный Киреев А.М. просит судебные решения отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение. Оспаривает виновность в совершении преступления. Полагает, что п. 10.1 Правил дорожного движения, за нарушение которого он осужден, не содержит требования, предписывающего водителю в условиях ограниченной видимости выбирать безопасную скорость движения автомобиля, которая позволяла бы остановить его перед плохо различимым препятствием. Обращает внимание на показания эксперта ФИО21 и полагает, что приводимое судом толкование положений указанного пункта Правил дорожного движения о том, что он должен был остановиться перед пешеходом в темной одежде, лежавшем на неосвещенном участке дороги, не основано на исследованных доказательствах. Поскольку он двигался в населенном пункте со скоростью не более 60 км/ч, не превышающей максимально допустимого значения безопасной скорости, рассчитанного в заключении комплексной судебно-медицинской автотехнической экспертизы от 4 февраля 2019 года N N, то положения п. 10.1 Правил дорожного движения им не были нарушены. Отмечает, что в основу приговора были положены экспертные заключения, выводы которых противоречат друг другу: заключение автотехнической экспертизы от 29 августа 2018 года N N, согласно которому при движении со скоростью 60 км/ч у него отсутствовала техническая возможность избежать наезда, и заключение комплексной судебно-медицинской автотехнической экспертизы от 4 февраля 2019 года N N, согласно которому максимально допустимая скорость по условиям видимости в ближнем свете фар составляла 60 км/ч. Считает, что в нарушении ст. 307 УПК РФ в приговоре не указано, в каком положении находился пешеход Суганов М.А. по отношению к проезжей части и к автомобилю в момент причинения телесных повреждений, совершил ли он наезд на потерпевшего, находящегося в вертикальном положении, или лежавщего на проезжей части.

При этом обращает внимание, что в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие наезд на пешехода ФИО22, находившегося в вертикальном или близком к нему положении, в то время как по заключениям судебно-медицинских экспертиз от 12 мая 2018 года N N и от 10 декабря 2019 года N N в момент наезда ФИО23. находился в вертикальном или близком к нему положении и обращен передней частью тела к движущемуся транспортному средству. Считает, что не опровергнута версия стороны защиты о наезде на Суганова М.А. водителем другого автомобиля, поэтому, по мнению автора жалобы, отсутствует причинно-следственная связь между переездом потерпевшего автомобилем под управлением осужденного и смертью потерпевшего. Оспаривает в качестве доказательств схему места происшествия и фототаблицу к протоколу осмотра места происшествия, поскольку протокол осмотра места происшествия, в котором схема указана в качестве приложения, не был представлен в качестве доказательства из-за допущенных при его составлении нарушений, принимавший участие в качестве понятого ФИО24. показал, что не участвовал в осмотре ДТП и производстве замеров, подписал схему, не вникая в ее содержание. Также обращает внимание, что поскольку в ходе осмотра не было ФИО25, в соответствии с п. 282 Административного регламента, утвержденного приказом МВД России от 23 августа 2017 года N N, являлось обязательным участие понятых или применение видеозаписи. Ссылается на то, что судом неправильно приведены в качестве доказательств его вины протоколы осмотров его автомобиля, поскольку на капоте и бампере следов ДТП от 19 октября 2017 года нет, показаниям бывшего собственника автомобиля ФИО26 не дано надлежащей оценки. Отмечает, что судом необоснованно отвергнуты доводы защиты о нахождении потерпевшего в состоянии алкогольного опьянения.

Полагает, что суд апелляционной инстанции не проверил надлежащим образом доводы его апелляционной жалобы, в апелляционном постановлении не верно приведены доводы, касающиеся заключения эксперта ФИО27, результатов следственного эксперимента и факта алкогольного опьянения потерпевшего, не верно приведены заключения экспертиз от 30 марта 2018 года N N и от29 августа 2018 года N N, оставлены без внимания выводы комплексной судебно-медицинской автотехнической экспертизы от 4 февраля 2019 года N N и показания экспертов ФИО28, ФИО29 Выводы суда апелляционной инстанции о том, что приведенные в апелляционной жалобе доводы были известны суду первой инстанции и отвергнуты в приговоре являются необоснованными. Считает, что апелляционное постановление не соответствует требованиям ст. 389.28 УПК РФ.

В возражениях прокурор Арзуманян А.Э. полагает, что нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона судами не допущено, просит судебные решения оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Изучив материалы уголовного дела и проверив доводы кассационной жалобы, возражений на них, заслушав участников процесса, судебная коллегия находит приговор и апелляционное постановление подлежащими оставлению без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Между тем, таких нарушений требований УК РФ или УПК РФ, влекущих отмену обжалуемых судебных решений, не допущено.

Согласно ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалобы, представления суд проверяет законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального права.

Исходя из положений уголовно-процессуального закона, судебное решение не может быть обжаловано сторонами и пересмотрено в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, по такому основанию, как несоответствие выводов суда, изложенных в судебном решении, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

Вопреки доводам кассационной жалобы виновность осужденного Киреева А.М. подтверждена совокупностью доказательств, исследованных судом первой инстанции, в частности, показаниями самого осужденного о движении на автомобиле со скоростью около 60 км/ч с включенным ближним светом фар и не отрицавшего факт наезда на пешехода ФИО30 которого увидел за 20 м в темноте; показаниями свидетеля ФИО31 сообщившего, что слышал свист тормозов, наезд на препятствие автомобиля, видел на месте происшествия Киреева А.М. со своим автомобилем и лежавшего ФИО32, ноги которого были в неестественном положении, за 10 минут до случившегося другие автомобили не проезжали; заключением судебно-медицинской экспертизы от12 мая 2018 года N N о причине смерти ФИО33. от тупой сочетанной травмы тела с множественными переломами костей таза с нарушением целостности анатомического кольца и перечисленными в нем иными повреждениями; схемой места происшествия с фототаблицей, на которых зафиксировано место ДТП, расположение автомобиля"ВАЗ-21140"; протоколом следственного эксперимента, согласно которому видимость лежащего на проезжей части пешехода в ближнем свете фар автомобиля "ВАЗ-21140" установлена в пределах 27-29 м, в дальнем 67-69 м; заключением автотехнической экспертизы от 30 марта 2018 года N N, из которого следует, что при условии движения автомобиля осужденного со скоростью 60 км/ч его остановочный путь составлял около 41, 6 м; заключением автотехнической экспертизы от 29 августа 2018 года N N, согласно которому при движении автомобиля осужденного со скоростью 60 км/ч и с ближним светом фар у последнего отсутствовала техническая возможность предотвратить наезд на лежащего на проезжей части пешехода путем торможения, однако, при той же скорости и дальнем свете фар - такая возможность имелась; и другими доказательствами, приведенными в приговоре.

Приведенные в кассационной жалобе доводы о невиновности осужденного Киреева А.М. в совершении преступления, совершении им наезда только в области ног потерпевшего, наступлении смерти ФИО34 от телесных повреждений, полученных при других обстоятельствах, нахождении потерпевшего в состоянии алкогольного опьянения, недопустимости в качестве доказательства схемы места происшествия с фототаблицей, наличии противоречий между экспертными заключения были тщательно и в полном объеме проверены судами первой и апелляционной инстанции, однако не нашли своего подтверждения и были признаны несостоятельными. Выводы судов по указанным доводам жалобы подробно изложены в приговоре и апелляционном постановлении, приведенные судами аргументы убедительны и сомнений в своей объективности и правильности не вызывают.

Ставить под сомнение выводы проведенных и положенных в основу приговора экспертиз, в том числе изложенные в заключениях 29 августа 2018 года N 3298/6-1 и от 4 февраля 2019 года N N у суда первой инстанции не было оснований, поскольку исследования проведены экспертами, обладающими специальными познаниями и достаточным опытом работы, предупрежденными об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных заключений. Нарушений уголовно-процессуального закона и прав осужденных при назначении и производстве экспертиз не допущено. Заключения экспертов соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, согласуются с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, оснований не доверять изложенным в них выводам не имеется. Наличие в выводах заключения автотехнической экспертизы от 29 августа 2018 года N N отсутствия технической возможности избежать наезда при движении со скоростью 60 км/ч, а в заключении комплексной судебно-медицинской автотехнической экспертизы от 4 февраля 2019 года N N указания на максимально допустимую скорость в черте населенного пункта в 60 км/ч не свидетельствует о наличии между ними противоречий.

Поскольку при составлении схемы ДТП использовались технические средства фиксации, то, с учетом положений ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ, судом правильно указано, что показания свидетеля ФИО36. о формальном участии в качестве понятого при составлении схемы места происшествия не влекут ее недопустимость в качестве доказательства. Отсутствие при составлении схемы ДТП потерпевшего ФИО37 не ставит под сомнение указанные доказательства, поскольку схема ДТП с фототаблицей содержат в себе необходимые данные, в том числе привязку дорожно-транспортного происшествия к местности, направление движения автомобиля осужденного и место его расположения после ДТП, которые в совокупности с другими доказательствами позволили суду оценить обстоятельства произошедшего.

Все доказательства были судом проверены в соответствии с требованиями ст. 87 УПК РФ в совокупности и оценены с учетом правил, предусмотренных ст. 88 УПК РФ, судом дана им надлежащая оценка, в том числе показаниям эксперта ФИО38, протоколу осмотра автомобиля осужденного, показаниям бывшего собственника автомобиля ФИО39 с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности для решения вопроса о виновности Киреева А.М. в предъявленном ему обвинении с указанием в приговоре мотивов принятого решения.

Выводы суда, касающиеся оценки доказательств, основаны на надлежащем их анализе, убедительно аргументированы и не вызывают сомнений в своей правильности.

Несовпадение оценки доказательств, данной судом, с позицией осужденного не свидетельствует о нарушении судом требований ст. 88 УПК РФ и не является основанием для отмены приговора, поскольку суд кассационной инстанции по закону не наделен правом входить в переоценку имеющихся доказательств, исследованных судом.

Точное место наезда на пешехода на проезжей части автодороги, конкретный механизм травмирования последнего, как и его положение относительно поверхности земли в ходе дорожно-транспортного происшествия, по мнению судебной коллегии, в рассматриваемом случае не имели принципиального значения для определения вины осужденного.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 года N 25 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения", при анализе доказательств наличия либо отсутствия у водителя технической возможности предотвратить дорожно-транспортное происшествие в условиях темного времени суток или недостаточной видимости следует исходить из того, что водитель в соответствии с п. 10.1 Правил должен выбрать скорость движения, обеспечивающую ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, сопоставив их друг с другом, оценив собранные доказательства в их совокупности, судом верно установлено, что Киреев А.М, управляя автомобилем "ВАЗ-21140" в населенном пункте, в условиях темного времени суток и с ограниченной светом фар видимостью в нарушение п. 10.1 ПДД РФ избрал скорость, не обеспечивающую безопасность и возможность постоянного контроля за движением автомобиля, в результате чего не смог своевременно остановиться и, действуя неосторожно, совершил наезд на пешехода ФИО40, находившегося на правой стороне проезжей части по ходу движения автомобиля, и причинил потерпевшему тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, повлекший за собой его смерть.

При таких обстоятельствах судом сделан обоснованный вывод о том, что допущенные Киреевым А.М. нарушения правил дорожного движения находятся в прямой причинной связи с наступившими последствиями.

В соответствии с установленными в судебном заседании фактическими обстоятельствами действиям Киреева А.М. судом дана правильная юридическая оценка.

Постановленный судом приговор соответствует требованиям ст.ст. 307 - 309 УПК РФ. Все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, установлены верно с приведением в приговоре мотивов принятого решения.

При определении вида и размера наказания Кирееву А.М, суд первой инстанции в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, а также влияние наказания на его исправление и на условия жизни его семьи, смягчающие наказание обстоятельства в виде наличия малолетнего ребенка, оказания помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, наличия на иждивении неработающей супруги, инвалидности у близкого родственника, положительных характеристик по месту жительства и по месту работы, участия осужденного в общественной и спортивной деятельности, оказания им материальной и иной помощи своим близким родственникам, высказанного в судебном заседании соболезнования в связи с гибелью потерпевшего, а также несоблюдения пешеходом ФИО41 требований п. 4.1 Правил дорожного движения, и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

С учетом данных о личности осужденного, а также характера и степени общественной опасности совершенного преступления, суд обоснованно пришел к выводу о назначении Кирееву А.М. наказания в виде лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами. При этом суды первой и апелляционной инстанции не усмотрели оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ст.ст. 64, 73 УК РФ, как не усматривает их и судебная коллегия. Оснований считать назначенное наказание несправедливым не имеется.

Вид исправительного учреждения, в котором Кирееву А.М. надлежит отбывать наказание, судом первой инстанции определен в соответствии с положениями п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке суд в соответствии с требованиями ст. 389.9 УПК РФ проверил в полном объеме доводы апелляционной жалобы осужденного Киреева А.М, указав мотивы принятого решения. Содержание апелляционного постановления соответствует требованиям ст. 389.28 УПК РФ.

Поскольку существенных нарушений закона, повлиявших на исход дела, по уголовному делу в отношении Киреева А.М. не допущено, оснований для отмены или изменения состоявшихся судебных решений не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Саратовского районного суда Саратовской области от 11 февраля 2020 года и апелляционное постановление Саратовского областного суда от 16 апреля 2020 года в отношении Киреева Алексея Михайловича оставить без изменения, кассационные жалобу осужденного - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: