Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 27 января 2021 г. по делу N 8Г-29692/2020[88-447/2021-(88-28874/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Улитиной Е.Л, судей Ефимовой Д.А. и Курдюковой Н.А, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Музалевского А.Ф, Музалевской М.И. к Музалевскому О.А. о признании недействительным договора дарения, по кассационной жалобе Музалевского А.Ф, Музалевской М.И. на решение Железнодорожного районного суда г. Орла от 16 декабря 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Орловского областного суда от 10 сентября 2020 г, заслушав доклад судьи Ефимовой Д.А, установила:

Музалевский А.Ф, Музалевская М.И. обратились в суд с иском к Музалевскому О.А. о признании недействительным договора дарения доли в праве общей долевой собственности на земельный участок с долей в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенные по адресу: "адрес", от 16 января 2018 г, заключенного между Музалевским А.Ф. и Музалевским О.А.

Решением Железнодорожного районного суда г. Орла от 16 декабря 2019 г. в удовлетворении иска отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Орловского областного суда от 10 сентября 2020 г. решение Железнодорожного районного суда г. Орла от 16 декабря 2019 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Музалевского А.Ф, Музалевской М.И. поставлен вопрос об отмене судебных актов, как незаконных и необоснованных и принятии нового судебного акта об удовлетворении исковых требований, настаивают на том, что договор дарения доли в праве общей долевой собственности на земельный участок с долей в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенные по адресу: "адрес", от 16 января 2018 г, заключенный Музалевским А.Ф. и Музалевским О.А, является недействительным по мотивам отсутствия согласия второго супруга на распоряжение совместным имуществом, ввиду заблуждения истцов относительно природы сделки, а также кабальности совершенной ими сделки.

Проверив законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для их отмены.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений при рассмотрении настоящего дела не допущено.

Как установлено судами, истцам Музалевскому А.Ф. и Музалевской М.И. на праве собственности принадлежали 63/156 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенный по адресу: "адрес". Земельный участок по данному адресу общей площадью 1064 кв.м принадлежал истцу Музалевскому А.Ф, третьему лицу Музалевскому С.А. и ответчику Музалевскому О.А. в равных долях, по 1/3 доле каждому. По настоящее время истцы проживают и зарегистрированы в указанном жилом доме.

16 января 2018 г. между Музалевским А.Ф. и Музалевским О.А заключен договор дарения доли в праве общей собственности на земельный участок с долей в праве общей собственности на жилой дом, удостоверенный нотариусом Орловского нотариального округа Орловской области Головиным Ю.И.

Согласно п. 1.1 договора Музалевский А.Ф. подарил сыну Музалевскому О.А. принадлежащие ему на праве общей долевой собственности 63/156 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, 1/3 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, расположенные по адресу: "адрес".

В силу п. 2.5 указанного договора, даритель (истец) гарантирует, что он заключает настоящий договор не вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях и настоящий договор не является для него кабальной сделкой.

Право общей долевой собственности на указанные земельный участок и жилой дом возникает у Музалевского О.А. с момента регистрации права общей долевой собственности в Едином государственной реестре недвижимости (пункт 5.1 договора).

Содержание статей 1, 167, 209, 223, 288, 292, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 35 Земельного кодекса Российской Федерации сторонам разъяснены и понятны (п. 5.2 договора).

Настоящий договор прочитан вслух и содержит весь объем соглашений между сторонами в отношении предмета настоящего договора, отменяет и признает недействительным все другие обязательства или представления, которые могли быть приняты или сделаны сторонами, будь то в устной или письменной форме, до заключения настоящего договора.

Музалевский А.Ф. и Музалевский О.А, как участники сделки, понимают разъяснения нотариуса о правовых последствиях совершаемой сделки, условия сделки соответствуют их действительным намерениям, содержание настоящего договора его участникам зачитано вслух (п.5.5).

Согласие Музалевской М.И, супруги Музалевского А.Ф, удостоверенное нотариусом Головиным Ю.И, нотариусом Орловского нотариального округа Орловской области 16 января 2018 г. по реестру N 57/6-н/57-2018-1-108, на дарение согласно ст. 35 Семейного кодекса Российской Федерации, имеется (п. 3.2 договора).

При этом судом установлено и не оспаривалось сторонами, что истцы присутствовали при заключении сделки, лично подписали документы: Музалевский А.Ф. подписывал оспариваемый договор дарения, Музалевская М.И. - согласие на дарение, из которого следует, что содержание статей 34, 35 Семейного кодекса Российской Федерации ей разъяснены и понятны, содержание настоящего согласия прочитано ею лично и зачитано ей вслух, она, как участник сделки, понимает разъяснение нотариуса о правовых последствиях совершаемой сделки, условия которой соответствуют ее действительным намерениям.

Согласно показаниями допрошенного в качестве свидетеля нотариуса Головина Ю.И, инициатива заключения договора дарения недвижимого имущества исходила от истца, подписывая договор, истец знал его содержание, условия, суть сделки, согласился со всеми условиями. Нотариус Головин Ю.И. также пояснил суду, что в процессе удостоверения сделки им проверялась принадлежность имущества, дееспособность, а также все документы, необходимые для совершения сделки, с Музалевским А.Ф. проводилась беседа, разъяснялись права и последствия совершения сделки, выяснялась воля сторон, согласие супруги на совершение сделки. Беседа проводилась им лично, договор дарения зачитывался вслух, разъяснялось, что одаряемому переходит право на долю в домовладении и земельном участке. В случае, если бы Музалевский А.Ф. высказывал намерения совершить данную сделку под условием получения ухода за ним и его супругой со стороны одаряемого, в её удостоверении было бы отказано. Истец в момент заключения договора дарения выразил свою волю на переход права собственности на доли в домовладении и земельном участке к ответчику, относительно природы данной сделки не заблуждался.

При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что в соответствии с оспариваемым договором даритель безвозмездно передает одаряемому в собственность, а одаряемый принимает в дар долю жилого дома и земельного участка по адресу: "адрес", в отсутствие иных условий договора, исключающих какое-либо другое толкование приведенных условий, суд первой инстанции пришел к выводу о несостоятельности доводов истцов о заключении оспариваемого договора под влиянием заблуждения.

Проверяя доводы истцов о кабальности оспариваемой сделки, суд пришел к выводу о том, что исходя из оценки собранных доказательств указанная в законе совокупность признаков, предусмотренных положениями статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, отсутствует. При заключении сделки не было порока воли истцов, изменений в материальном положении которых на момент совершения сделки судом не установлено, что подтвердил в судебном заседании истец Музалевский А.Ф, гарантировавший при заключении договора дарения, что он заключает таковой не вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях (п. 2.5 договора).

Оспаривая сделку, истцы заявляли также о том, что супруга дарителя Музалевская М.И. в момент заключения договора дарения находилась в состоянии, не способном понимать значение своих действий и руководить ими. Проверяя указанные доводы истцов, судом установлено, что согласно выписки из медицинской карты стационарного больного N7993 БУЗ Орловской области "Орловская областная клиническая больница" Музалевская М.И. на 20 апреля 2018 г. обнаруживала признаки хронической ишемии головного мозга 2 ст. с рассеянной микросимптоматикой, эссенциальный тремор головы, эмоционально-лабильные нарушения, когнетивные нарушения. При этом, в оспариваемый период психиатром она не осматривалась, обратилась к психиатру спустя 1 год 6 месяцев после составления договора.

Допрошенная судом первой инстанции по ходатайству истца врач-терапевт БУЗ Поликлиники N5 Сорина Е.И. пояснила, что несмотря на наличие приведенного выше диагноза, Музалевская М.И. не обнаруживала каких-либо признаков, дающих основания для направления её на консультацию к психиатру или назначения психотропных препаратов до 2019 года.

Из заключения судебно-психиатрической экспертизы N833 от 29 октября 2019 г. следует, что степень изменений психики Музалевской М.И. в период 16 января 2018 г. не определена и ответить на вопрос о её способности правильно понимать значение своих действий и руководить ими при заключении договора дарения 16 января 2018 г. не представилось возможным.

Судом апелляционной инстанции по ходатайству истца Музалевского А.Ф, представителя истцов Музалевской M.И. и Музалевского А.Ф. и третьего лица Музалевского С.А. - Карачун И.В. назначена дополнительная судебно-психиатрическая экспертиза, производство которой поручено БУЗ Орловской области "Орловский психоневрологический диспансер".

Согласно заключению комиссии врачей судебно-психиатрических экспертов N555 от 11 августа 2020 г..Музалевская М.И. при настоящем обследовании обнаруживает признаки хронического расстройства психики в форме: органического расстройства личности вследствие сосудистого заболевания головного мозга - с выраженными изменениями психики (F 07.0). На это указывают данные о наблюдении ее врачами территориальной поликлиники по поводу сосудистого заболевания головного мозга - с церебрастенической симптоматикой, когнитивными нарушениями, эмоциональной лабильностью; отмеченное в 2019 году усугубление состояния, - что послужило причиной направления ее на обследование к психиатру в июле 2019 года - с выявленными ходе обследования выраженными интеллектуально-мнестическими нарушениями, продуктивными психопатологическими расстройствами, существенным ослаблением критических способностей. Настоящее обследование, наряду с элементами амнестической дезориентировки, выявило у подэкспертной выраженное ослабление внимания, памяти, интеллекта; продуктивные психопатологические расстройства, резкое снижение критических способностей. Степень указанных изменений психики такова, что лишает Музалевскую М.И. в настоящее время способности правильно понимать значение своих действий и руководить ими.

Однако, как показывает анализ предоставленной меддокументациии материалов гражданского дела - свидетельские показания относительно психического состояния Музалевской М.И. на исследуемый период (16 января 2018г.) взаимопротиворечивы; показания о выраженных изменениях психики обследуемой, проявлявшихся в ее поведении, - не находят своего подтверждения в медицинской документации того периода и показаниях лечащего врача. В связи с изложенным, - по предоставленным к изучению материалам меддокументации и гражданского дела - определить степень изменений психики подэкспертной в период 16 января 2018г, и ответить на вопрос, поставленный судом о способности Музалевской М.И. правильно понимать значение своих действий и руководить ими при совершении сделки -заключении договора дарения 16 января 2018г. - не представляется возможным.

Из показаний эксперта Кирсановой З.В. в судебном заседании апелляционной инстанции, поддержавшей заключение экспертизы в полном объеме следует, что при обследовании Музалевской М.И. были обнаружены признаки органического расстройства личности с выраженными изменениями психики. На момент 16 января 2018 г. определить степень изменения психики и решить, могла ли она понимать значение своих действий и руководить ими, не представляется возможным. Не имеется у Музалевской М.И. функциональных неврологических соматических диагнозов, которые могли бы заставить эксперта заподозрить на тот момент (январь 2018 года) изменения психики, которые эксперты видели на первоначальной экспертизе и дополнительной. У экспертов не было никаких объективных сведений о грубых изменениях психики на январь 2018 года. Исходя из представленной медицинской документации следует, что Музалевская М.И. находилась в тяжелом состоянии к концу 2018 года. В это время она чаще вызывала врача, её осматривал невропатолог, она постоянно напоминала о расстройствах памяти. Состояние Музалевской М.И. ухудшилось в конце 2018 года, примерно, в октябре. О назначении Музалевской М.И. препарата Пикамилон в феврале 2018 года в экспертизе указано для того, чтобы показать, что у нее не имелось никакого тяжело выраженного состояния. Показания свидетелей относительно психического состояния Музалевской М.И. противоречивы. Показания, которые говорят о тяжелых психических расстройствах на исследуемый момент, не соотносятся с медицинской документацией и с показаниями лечащего врача, который на протяжении многих лет её наблюдал.

При таких обстоятельствах, принимая во внимание отсутствие в материалах дела относимых и допустимых доказательств, достоверно подтверждающих, что согласие на совершение сделки оформлялось в тот момент, когда Музалевская М.И. не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, районный суд пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для признания недействительным оспариваемого договора дарения по мотивам отсутствия согласия второго супруга на распоряжение совместным имуществом.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований Музалевского А.Ф. и Музалевской М.И. о признании недействительным договора дарения доли в праве общей долевой собственности на земельный участок с долей в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенные по адресу: "адрес", от 16 января 2018 г, заключенного Музалевским А.Ф. и Музалевским О.А. по мотивам отсутствия согласия второго супруга на распоряжение совместным имуществом, ввиду заблуждения истцов относительно природы сделки, а также кабальности совершенной ими сделки.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда.

Судебная коллегия соглашается с выводами, изложенными в оспариваемых судебных постановлениях, поскольку указанные выводы основаны на законе, соответствуют обстоятельствам дела, установленным судебными инстанциями и представленным доказательствам.

Приведенные в кассационной жалобе доводы являлись предметом исследования судов, направлены на переоценку установленных обстоятельств и представленных доказательств, а потому основанием к отмене судебных постановлений являться не могут, поскольку в соответствии с ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Нарушений норм материального или процессуального права, которые могли бы повлечь отмену судебных постановлений в кассационном порядке, по делу не установлено.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Железнодорожного районного суда г. Орла от 16 декабря 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Орловского областного суда от 10 сентября 2020 г. оставить без изменения, а кассационную жалобу Музалевского А.Ф, Музалевской М.И. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи