Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 16 февраля 2021 г. по делу N 33-2527/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе председательствующего судьи Волковой Я.Ю., судей Зоновой А.Е., Мурашовой Ж.А., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Ещенко Е.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Могилы Станислава Павловича к Евразийскому фонду национального наследия "Строганофф" о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за дни вынужденного прогула, за дни простоя, морального вреда, признании приказов о сокращении штата, об объявлении простоя, решения учредителя об отсутствии экономической обоснованности ведения деятельности Фонда, по апелляционной жалобе истца на решение Первоуральского городского суда Свердловской области от 11.11.2020 (дело N 2-3101/2020).

Заслушав доклад судьи Зоновой А.Е, объяснения истца Могилы С.П, представителей ответчика Моисеева А.М. (решение от 04.12.2014, протокол от 29.11.2010, выписка из ЕГРЮЛ), по ордеру N 029706 от 16.02.2021 Бадасян А.Р, третьего лица Моисеева А.М. заключение прокурора Беловой К.С, судебная коллегия

установила:

Могила С.П. обратился с иском к Евразийскому фонду национального наследия "Строганофф", в обоснование требований указав, что с 02.05.2017 осуществлял трудовую деятельность у ответчика в должности заместителя директора на основании трудового договора. Решением Первоуральского городского суда Свердловской области от 30.06.2020 по гражданскому делу N2-1694/2020 восстановлен на работе в прежней должности. На основании решения суда 02.07.2020 прибыл на работу, но в тот же день ему вручено уведомление о сокращении штата и приказ об объявлении простоя в организации с 02.07.2020 с 13:00. Полагая, что фактически он не был восстановлен на работе, поскольку к исполнению прежних трудовых обязанностей не допускался, указывал на незаконность увольнения и причинение ему тем самым морального вреда. Просил суд с учетом уточнения требований:

- восстановить его на работе в должности заместителя директора, - взыскать с ответчика в пользу истца средний заработок за время вынужденного прогула с 07.09.2020, среднюю заработную плату за дни вынужденного прогула с 02.07.2020, исходя из средней заработной платы, - признать незаконным приказ N 7 от 02.07.2020 об объявлении постоя, - признать незаконным приказ N 6 от 02.07.2020 о сокращении штата, - признать незаконным решение учредителя от 30.06.2020 об отсутствии экономической обоснованности ведения деятельности Фонда, - взыскать компенсацию морального вреда в размере 50000 руб.

Решением Первоуральского городского суда Свердловской области от 11.11.2020 исковые требования Могилы С.П. оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе истец просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований. Указывает, что простой объявлен ответчиком только с целью не допустить истца на работу, что свидетельствует о незаконности данного приказа и самого увольнения, так как фактически истец не был восстановлен на работе. О решении участника N 2 от 30.06.2020 о приостановлении деятельности Фонда истец узнал при рассмотрении дела, 02.07.2020 с ним его не ознакамливали. В день выхода на работу рабочее место истцу не предоставлено, не проведен инструктаж по технике безопасности, следовательно, обязанность по осуществлению допуска восстановленного работника работодателем к работе не выполнена, хотя в письме от 01.07.2020 ответчиком указано на возможность приступить к выполнению трудовых обязанностей с 02.07.2020 в режиме с 08:30 до 17:30. Также ответчиком предпринималась попытка установления новых трудовых отношений, истцу предлагалось заключение нового трудового договора N 9 от 02.07.2020 с целью не допущения к выполнению прежней трудовой функции. Не согласен с выводом суда о том, что платежи, произведенные Моисеевым А.М. с личной банковской карты, могут быть расценены как выплата причитающихся сумм при увольнении, поскольку могут быть истребованы Моисеевым А.М. в качестве неосновательного обогащения. Полагает незаконным приказ об объявлении простоя от 02.07.2020 и решение учредителя (участника) общества от 30.06.2020, поскольку они противоречат нормам законодательства и фактически направлены на увольнение истца и невосстановление его на работе. В обоснование доводов ссылается также на состоявшиеся решения других судов, по разрешению споров между сторонами. Полагает необоснованным отказ суда в принятии в качестве доказательства видеозаписи, подтверждающей отсутствие допуска на работу после его восстановлении.

В письменных возражениях представитель ответчика и прокурор полагают решение суда законным и обоснованным, не подлежащим отмене по доводам жалобы истца, в которой он фактически повторяет ранее выраженную позицию по делу.

В заседании суда апелляционной инстанции истец Могила С.П. на доводах жалобы настаивал в полном объеме по изложенным в ней основаниям, дополнительно указав, что фактически в период с июля по сентябрь им была получена оплата труда в соответствии со штатным расписанием в полном объеме, а также пояснил, что требования о компенсации морального вреда им заявлены были в связи с незаконным увольнением и прекращением трудового договора.

Представители ответчика Моисеев А.М. (решение от 04.12.2014, протокол от 29.11.2010, выписка из ЕГРЮЛ), по ордеру N 029706 от 16.02.2021 Бадасян А.Р, третье лицо Моисеев А.М. полагали решение суда законным и обоснованным, порядок увольнения истца не нарушенным, основания увольнения доказанными. Дополнительно указали на неведение в фонде книги учета движения трудовых книжек, отсутствие в штатном расписании иных работников, осуществление финансирования деятельности фонда исключительно за счет собственных средств Моисеева А.М, являющегося его единственным учредителем.

Заслушав стороны, заключение прокурора Беловой К.С, полагавшей решение суда не подлежащим отмене по доводам жалобы истца, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на неё, в соответствии с ч. 1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что на основании трудового договора N 2 от 02.05.2017 приказом N 000000002 от 02.05.2017, истец Могила С.П. принят на работу в Евразийский фонд национального наследия "Строганофф" на должность заместителя директора.

Трудовой договор является договором по основному месту работы и заключен на неопределенный срок. По условиям трудового договора работнику установлен должностной оклад в размере 13 000 руб. в месяц, а также надбавка 15 % (уральский коэффициент) (л.д.15, 19-21).

Приказом N ФС000000002 от 08.05.2020 трудовой договор N 2 от 02.05.2017, заключенный между сторонами спора, расторгнут в связи с сокращением штата организации по п.2 ч.1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Решением Первоуральского городского суда Свердловской области от 30.06.2020 Могила С.П. восстановлен на работе в должности заместителя директора фонда.

На основании указанного решения суда и в его исполнение приказом директора Фонда N 4 от 02.07.2020 приказ N 2 от 08.05.2020 о прекращении (расторжении) трудового договора отменен, Могила С.П. восстановлен на работе в должности заместителя директора Фонда "Строганофф", о чем принят также приказ N 5 от 02.07.2020 (о внесении изменений в штатное расписание путем восстановления должности заместителя директора) и N 4 от 02.07.2020 (об отмене приказа об увольнении), с которым истец был ознакомлен 02.07.2020 в первой половине рабочего дня (том 2 л.д.9, 15).

Приказом N 6 от 02.07.2020 (том 2 л.д.10) принято решение директором фонда об исключении из организационно-штатной структуры фонда должности заместителя директора фонда в количестве 1 штатной единицы, с уведомлением работника о предстоящем сокращении.

Приказом N 11 от 04.09.2020 трудовой договор с истцом прекращен 04.09.2020 на основании п.2 ч.1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с сокращением штата организации (том 1 л.д.78).

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Трудового кодекса Российской Федерации и Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", пришел к выводу об отсутствии оснований для их удовлетворения в полном объеме, приходя к выводу о законности произведенного увольнения истца по сокращению штата, доказанности факта реального сокращения штата работников фонда, доказанности факта восстановления истца на работе в соответствии с решением суда, соблюдении работодателем процедуры увольнения. Оснований для удовлетворения требований истца о признании незаконными приказов о сокращении штата, объявлении простоя и решения участника фонда о приостановлении деятельности суд не усмотрел, поскольку данные решения приняты работодателем в пределах предоставленной ему компетенции, к фактическому нарушению трудовых прав работника приказ о введении простоя не привел, в том числе в виду того, что истцу выплачена заработная плата в размере, определенном трудовым договором.

Согласно п. 2 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случаях сокращения численности или штата работников организации.

При этом бремя доказывания законности увольнения (наличия оснований для увольнения, правильность избранного основания увольнения, соблюдение порядка увольнения, предоставление работнику предусмотренных трудовым законодательством гарантий при увольнении) возложено на работодателя (ответчика).

Согласно правовой позиции Конституционного суда РФ, выраженной в определении Конституционного Суда РФ от 24.04.2018 N 930-О, принятие решения об изменении структуры, штатного расписания, численного состава работников организации, в том числе о сокращении вакантных должностей, относится к исключительной компетенции работодателя. При этом расторжение трудового договора с работником в связи с сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации) допускается лишь при условии соблюдения порядка увольнения и гарантий, предусмотренных в части третьей статьи 81, части первой статьи 179, частях первой и второй статьи 180 Трудового кодекса Российской Федерации (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 сентября 2012 года N 1690-О, от 19 июля 2016 года N 1437-О, от 29 сентября 2016 года N 1841-О, от 28 марта 2017 года N 477-О и др.).

По смыслу абз. 2 ч. 1 ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации, правовой позиции, изложенной в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 2 от 17.03.2004 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", работодатель в целях эффективной экономической деятельности и рационального управления имуществом самостоятельно, под свою ответственность принимает необходимые кадровые решения (подбор, расстановка, увольнение персонала). В связи с указанным ответчик, реализуя правомочия в целях оптимизации расходов, принял решение об исключении из штатной структуры фонда должности заместителя директора фонда в виду экономической нецелесообразности ее сохранения, так как единственным источником финансирования деятельности фонда на выплату заработной платы по состоянию на июнь 2020 являлись взносы его учредителя - Моисеева А.М, который в силу экономических факторов, прекращения работы по Президентскому гранту 30.06.2020, в пределах предоставленных ему полномочий принял решение о сокращении штата работников, возможном привлечении к выполнению мероприятий только волонтеров на безвозмездной основе. Судебная коллегия отмечает, что оставшаяся должность по штатному расписанию фонда - директора фонда, занята Моисеевым А.М, являющимся единственным учредителем фонда, что не оспорено сторонами и следует из представленных документов о полномочиях Моисеева А.М.

Приказ N 6 от 02.07.2020 о сокращении штата принят директором фонда Моисеевым А.М. в пределах предоставленных ему Уставом полномочий, а именно п.п.2 п.4.5.3, которыми предусмотрены полномочия директора по разработке и утверждению организационной структуры и штатного расписания фонда.

Данные действия работодателя сами по себе не могут свидетельствовать о нарушении трудовых прав работника, поскольку являются реализацией работодателем функций по оптимизации управления имуществом и принятия кадровых решений, права работника в указанных случаях подлежат соблюдению путем установления особых гарантий при увольнении по данному основанию, а также исключения фиктивности сокращения штата.

В рамках рассмотрения настоящего дела судом первой инстанции и судебной коллегией также проверены и исключены обстоятельства мнимости произведенного сокращения штата фонда.

Штатное расписание фонда утверждено приказом от 08.05.2020 в количестве 1 штатной единицы - директора (том 1 л.д.249).

В связи с восстановлением истца на работе по решению суда от 30.06.2020, принимая во внимание, что Указом Президента Российской Федерации 01.07.2020 был объявлен нерабочим днем, приказом N 5 от 02.07.2020 внесены изменения в штатное расписание N 1 от 08.05.2020 путем восстановления в нем должности заместителя директора фонда с окладом 13000 рублей. Иных изменений в штатное расписание от 08.05.2020 не вносилось, доказательств обратного в материалах дела не имеется.

Приказом N 6 от 02.07.2020 принято решение о сокращении штата путем исключения из структуры штата должности заместителя директора с 04.09.2020.

Приказом N 8 от 04.09.2020, приобщенным к материалам дела на стадии апелляционного рассмотрения для проверки доводов жалобы о законности сокращения, поскольку данный документ сторонам судом не предлагалось представить, принято решение о внесении изменений в штатное расписание N 1 от 08.05.2020 путем исключения из него должности заместителя директора. Список увольняемых сотрудников направлен в ГКУ Службы занятости "Первоуральский центр занятости" 03.07.2020 (том 2 л.д.7-8).

Объективных доказательств, свидетельствующих о возложении функций заместителя директора на иного работника фонда (не директора) после принятия приказа о сокращении штата и после исключения должности из штатного расписания, в материалах дела не имеется и судом не установлено. Судебная коллегия отмечает, что фактически в штате фонда остался только его директор Моисеев А.М, а деятельность фонда с июля была приостановлена в том числе по экономическим причинам, иные работники в штат не принимались, обязанности истца иным лицам не вменялись, директор же в силу Устава фонда осуществляет руководство всей его текущей деятельности единолично, принятие и исполнение соответствующих решений. Доводы истца о привлечении к работе лиц на условиях гражданско-правовых договоров ничем не подтверждены, более того, не могут свидетельствовать о выполнении трудовых обязанностей истца каким-либо иным работником фонда, выполняющим трудовую функцию, о мнимости произведенного сокращения.

Судом первой инстанции правомерно не усмотрено оснований для признания незаконным решения участника/учредителя фонда N 2 от 30.06.2020 о приостановлении деятельности фонда без его ликвидации, об осуществлении деятельности фонда только при помощи волонтеров на безвозмездной основе, уменьшении расходов на содержание фонда, сокращении штатного расписания работников. Указанное решение принято Моисеевым А.М, единственным учредителем фонда в связи с исполнением Гранта Президента Российской Федерации, отсутствием иных доходов фонда и не противоречит положениям Устава фонда.

Судом также не усмотрено правовых оснований для передачи данного требования истца на рассмотрение в арбитражный суд с учетом ст.ст.27, 225.1 (корпоративные споры) Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку ответчик является некоммерческой организацией, основным видом деятельности которой не является извлечение прибыли, данная организация также не отнесена к некоммерческой организации, объединяющей коммерческие организации и (или) индивидуальных предпринимателей, что является критерием подсудности требования арбитражному суду.

Ссылки апеллянта на неясность кем принято решение от 30.06.2020 участником или учредителем не могут повлиять на его законность, поскольку Моисеев А.М. является единственным учредителем фонда, занимающим также должность директора как единоличного исполнительного органа фонда. Доводы жалобы о неуправомоченности Моисеева А.М. принимать единолично указанное решение судебной коллегией отклоняются, поскольку данное решение не касалось вопроса распоряжением имуществом фонда, не принято решение и о ликвидации фонда, изменении направления деятельности фонда, расходовании полученных доходов. Более того, судебная коллегия полагает, что само по себе решение от 30.06.2020 не могло свидетельствовать о нарушении именно трудовых прав Могилы С.П, поскольку он не является участником данного юридического лица, данное решение не может затрагивать его права в рамках какого-либо корпоративного спора и деятельности фонда как юридического лица. Могила С.П. состоял с ответчиком в трудовых отношениях, следовательно, разрешению судом подлежал вопрос именно о нарушении или отсутствии нарушений ответчиком трудовых прав истца. Не сам вопрос относительно принятия управленческих решений Моисеевым А.М. как учредителем фонда, а его оформление и реализация с учетом трудового законодательства, выполнение в отношении истца установленных гарантий в рамках проводимой процедуры сокращения штата работников и введения простоя подлежали проверке судом первой инстанции.

Оснований полагать нарушенной процедуру увольнения истца у суда первой инстанции также не имелось, поскольку истец был уведомлен о предстоящем сокращении за два месяца, 02.07.2020, что следует из уведомления (том 1 л.д.11), приказ о сокращении штата был предоставлен ему для ознакомления, увольнение истца состоялось 04.09.2020.

Доводы истца о незаконности увольнения в виду несовершения работодателем действий по его реальному восстановлению на работе по решению суда от 30.06.2020 судебная коллегия отклоняет, поскольку они противоречат представленным в материалы дела письменным доказательствами.

Так на основании приказа от 02.07.2020 (с учетом нерабочего дня 01.07.2020) должность заместителя директора, которую занимал истец, восстановлена в штатном расписании фонда; приказ о предшествующем увольнении истца работодателем (произведенном также в связи с сокращением штата) отменен, с указанными документами Могила С.П. ознакомлен в первой половине дня 02.07.2020, что свидетельствует о его присутствии на рабочем месте. Простой в отношении истца объявлен только с 13-00 02.07.2020, следовательно, до этого времени 02.07.2020 истец присутствовал на рабочем месте и ознакамливался с документами с указанием в них не только даты, но и времени ознакомления. Истцу направлено уведомление от 01.07.2020 о восстановлении на работе и необходимости приступить к выполнению должностных обязанностей с 02.07.2020, уведомление приложено истцом к исковому заявлению, что свидетельствует о его получении. В трудовую книжку истца внесены сведения о восстановлении на работе в соответствии с решением суда от 30.06.2020 (том 1 л.д.54-55). Сведения об истце как о застрахованном лице представлены в пенсионный орган, истцу по справке 2-НДФЛ, выпискам по счету начислялась и производилась оплата труда за период июль-сентябрь 2020 в соответствии с условиями трудового договора 2017.

Оснований полагать, что произведенное сокращение штата работников фонда путем исключения из него должности заместителя директора было направлено исключительно на создание необоснованных препятствий истцу в продолжении трудовой деятельности, и тем более на наличие каких-либо дискриминационных действий в отношении истца со стороны работодателя, судебная коллегия не усматривает.

Ошибочное принятие работодателем (не требующееся в рамках соблюдения трудового законодательства при реализации восстановления на работе) приказа о приеме истца на работу 02.07.2020 и составление проекта трудового договора N 9 от 02.07.2020, который не был подписан истцом, как и проект соглашения о прекращении трудового договора, также не свидетельствуют об фактическом не восстановлении истца на работе в соответствии с постановленным решением суда с учетом вышеизложенных обстоятельств.

Судебная коллегия отмечает, что после вынесения решения суда о восстановлении истца на работе трудовые отношения с ним у данного работодателя не возникли вновь, в том числе по какой-либо иной должности (истец восстановлен в ранее занимаемой им должности заместителя директора), а продолжились до этого возникшие отношения, оформленные трудовым договором 2017 года, которые не требовали оформления новым приказом о приеме на работу и подписанием нового трудового договора, тем более, что текст договора N 9 от 02.07.2020 по условиям трудовых отношений полностью совпадает с договором N 2 от 02.05.2017.

По этим же причинам судебная коллегия отклоняет доводы жалобы истца о незаконности его увольнения в связи с ошибочным указанием работодателем в уведомлении о предстоящем сокращении и приказе об увольнении на номер трудового договора N 9 от 02.07.2020, а не N 2 от 02.05.2017, поскольку трудовые отношении на основании договора N 9 не возникали; иные трудовые отношения, в том числе о выполнении трудовых обязанностей по иной должности, на 04.09.2020 между истцом и ответчиком, требующие прекращения, отсутствовали. Также отклоняют доводы жалобы по тем же основаниям о непроведении инструктажа по технике безопасности при восстановлении на работе.

Проверяя процедуру увольнения истца, суд первой инстанции также полагал ее работодателем соблюденной, поскольку в уведомлении от 02.07.2020, врученном в тот же день истцу как работнику, работодателем было указано на отсутствие в фонде каких-либо вакансий, которые могли бы быть предложены истцу в период предупреждения о предстоящем увольнении.

Доводы истца об отсутствии его уведомления о наличии/отсутствии вакантных должностей на протяжении всего периода времени с момента его уведомления о сокращении численности штата работника и до его увольнения судом первой инстанции обоснованно отклонены. Уведомлением от 02.07.2020 истец был информирован о том, что вакантных должностей в фонде не имеется (том 1 л.д.11). Судом установлено и материалами дела подтверждается, что на протяжении всего периода с 02.07.2020 по 04.09.2020 вакантных должностей в фонде не имелось, поэтому у ответчика и не имелось возможности их предложить истцу.

Данное обстоятельство подтверждается не только штатным расписанием фонда N 1 от 08.05.2020, в котором присутствовали на 02.07.2020 только директор Моисеев А.М, он же учредитель, и заместитель директора - истец, но и сведениями о застрахованных лицах по форме СЗВ-М, представленными директором фонда в пенсионный орган за июль, август и сентябрь 2020 (имеются сведения только об истце, но и не об иных работниках) (том 1 л.д.187-189). Представителями ответчика указывалось, что книга учета движения трудовых книжек в фонде не ведется, иные работники в фонде в спорный период отсутствовали, что соотносится с позицией стороны относительно причин сокращения должности истца и неведения деятельности фонда по экономическим причинам с июля 2020 и не может свидетельствовать о недоказанности работодателем факта отсутствия иных вакансий, которые могли бы быть предложены истцу для замещения. В ходе рассмотрения дела истец не указывал на наличие таких вакансий именно как сотрудников фонда. Сведения, как размещенные в сети Интернет, так и в средствах массовых информациях, по мнению истца подтверждающие деятельность фонда в спорный период, судом правильно определены как не доказывающие наличие вакантных должностей, отличных от вакансий согласно штатному расписанию фонда от 08.05.2020. Более того, судебная коллегия отмечает, что возможность привлечения к работе фонда волонтеров на безвозмездной основе не противоречит целям и задачам ответчика как некоммерческой организации в соответствии с Уставом и родом деятельности.

В соответствии со ст.81 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности, в связи с указанным судом правомерно отмечено, что само по себе неуведомление истца об отсутствии вакантных должностей при их фактическом доказанном отсутствии у работодателя не может являться единственным безусловным основанием для удовлетворения требований истца о восстановлении на работе, поскольку не влечет нарушения трудовых прав истца. Истцу и не могли быть предложены вакантные должности работодателем, поскольку они отсутствовали весь спорный период.

Оснований для реализации ответчиком гарантий, предусмотренных ст.179 Трудового кодекса Российской Федерации о преимущественном праве истца на оставление на работе, не имелось, поскольку должность заместителя директора сокращалась в размере одной единственной ставки.

Разрешая требования истца о признании приказа N 7 от 02.07.2020 об объявлении простоя незаконным, суд исходил из отсутствия факта нарушения трудовых прав истца, поскольку введение простоя связано было не с сокращением штата работников, а с отсутствием какой-либо деятельности фонда, выплата заработка за данный период истцу осуществлена работодателем в полном объеме согласно условиям трудового договора.

Оснований для отмены решения суда в данной части судебная коллегия также не усматривает по следующим основаниям.

В соответствии с частью 3 статьи 72.2 Трудового кодекса Российской Федерации под простоем понимается временная приостановка работы по причинам экономического, технологического, технического или организационного характера.

Действующее трудовое законодательство прямо не запрещает объявлять простой (при наличии действительных оснований для его объявления в отношении конкретного работника) в период выдачи работнику предупреждения о предстоящем увольнении по сокращению штата. Кроме того, гарантии, предусмотренные ст.180 Трудового кодекса Российской Федерации, для работника сохраняются в данный период.

Также трудовое законодательство не ограничивает право работодателя на объявление простоя временными рамками, а также категориями работников, к которым объявление простоя не применяется, поскольку объявление простоя, в любом случае, является экстренной мерой, вызванной наличием объективных причин, в частности, невозможностью предоставления работодателем осуществления трудовых функций своими работниками.

Введение простоя приказом N 7 от 02.07.2020 обусловлено отсутствием деятельности фонда после окончания реализации Гранта Президента Российской Федерации 30.06.2020, а значит, невозможностью обеспечения истца, который был восстановлен на работе решением суда от 30.06.2020, как заместителя директора, работой по определенной трудовой функции. Ответчик указывал, что основанием для введения режима простоя послужило не проведение мероприятий по сокращению штата, а отсутствие работы по занимаемой истцом должности заместителя директора с учетом специфики деятельности и финансирования фонда. Оснований полагать указанные доводы ответчика недостоверными судебная коллегия по представленной совокупности доказательств в материалах дела не усматривает, поскольку сведения из средств массовой информации и интернет-сообществ с достоверностью не подтверждают фактическое осуществление фондом деятельности и возможности предоставления истцу работы по трудовой функции. Имеются сведения о личном награждении Моисеева А.М. наградой, описание об открытии выставок и поздравлений как итог определенной деятельности нескольких организацией, а не только фонда, также без указания в информации когда (период до или после 02.07.2020) и какие именно фондом были совершены действия по их организации; сведения не исключают участие фонда в организации мероприятий до восстановления истца на работе; использование страницы фонда в социальной сети для отражения мероприятий не может свидетельствовать о полноценной деятельности фонда в данном направлении и опровергать доводы ответчика о выражении тем самым гражданской позиции самого учредителя фонда, его директора - Моисеева А.М. Отождествление общественной деятельности учредителя фонда, его директора с возможностью выполнения истцом в спорный период трудовой функции и наличием объема работы и для заместителя директора не может быть осуществлено.

Более того, сам истец в ходатайстве о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств (том 1 л.д.96-97) указывал, что 30.06.2020 в фонде завершился проект "История одного подвига. БИ-1 полет в будущее", на проведение которого был получен грант от фонда президентских грантов. Именно указанный проект и проведение выставки отражено в представленных истцом сведениях из средств массовой информации. Данные документы никоим образом не противоречат решению учредителя общества Моисеева А.М. о сокращении штата и возможном привлечении к работе фонда волонтеров на безвозмездной основе (при этом отсутствуют доказательств привлечения волонтеров к работе весь спорный период, а не только 02.07.2020 при составлении акта приема-передачи трудовой книжки, о чем указано истцом в ходатайстве). В решении от 30.06.2020 нет указания именно на необходимость использования услуг волонтеров (вопреки доводам жалобы) как подтверждение выполнения фондом с июля 2020 определенных запланированных и регулярных программ и мероприятий.

Доказательств того, что у фонда в спорный период имелись долгосрочные нереализованные проекты, требующие организационной работы с использованием труда в том числе заместителя директора, в материалах дела не имеется, что в том числе следует из сведений налогового учета об отсутствии дохода фонда с июля 2020, выписки по банковскому счету о движении денежных средств по счету фонда и характере его расходов.

Оценивая доводы жалобы истца, судебная коллегия отмечает, что даже без установления факта осуществления именно фондом, а не его директором/учредителем Моисеевым А.М, деятельности в спорный период и возможности предоставления истцу работы заместителя директора с учетом специфики деятельности фонда, окончания работы по гранту, правовых оснований для удовлетворения его требований о признании приказа об объявлении простоя незаконным не имеется.

Согласно ст.2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан. Восстановление права работника в случае признания незаконным объявления простоя без обязанности присутствовать на рабочем месте подлежит осуществлению путем допуска его к работе (что в данном случае не может быть реализовано с учетом признания незаконным увольнения истца по сокращению штата), а также взысканию оплаты труда в полном объеме. Истец не был отстранен от работы, в отношении него введен режим простоя без обязанности присутствовать на рабочем месте, в виду приостановления деятельности фонда без его ликвидации. В связи с указанным отклоняются доводы жалобы о неправомерном отказе судом первой инстанции в приеме доказательств в подтверждение недопуска истца на рабочее место, ходатайств о приобщении которых на стадии апелляционного рассмотрения не заявлялось.

В соответствии с содержанием приказа N 7 от 02.07.2020 и имеющейся в нем ссылки на ст.157 Трудового кодекса Российской Федерации, тем не менее фактически следовало, что простой объявлен с 13-00 02.07.2020 с разъяснением работникам (то есть по факту только истцу как единственному работнику кроме директора) права отсутствовать на рабочем месте в период введения простоя. Одновременно определена оплата простоя не в размере 2/3 среднего заработка (в соответствии со ст.157 Трудового кодекса Российской Федерации), а в размере оплаты согласно штатному расписанию, то есть в отношении истца - оклад 13000 рублей и районный коэффициент 15 % (всего 14950 рублей).

В соответствии во справкой 2-НДФЛ за 2020 следует, что истцу за июль и август начислена оплата труда 14950 рублей, сентябрь - 2718, 20 рублей в соответствии с количеством отработанных дней по производственному календарю, то есть в полном размере согласно условиям трудового договора, а не 2/3.

В заседании судебной коллегии истец не оспаривал, что указанная оплата времени простоя ему работодателем произведена в полном объеме согласно установленному размеру оплаты труда, что подтверждается в том числе представленной в материалы дела выпиской по счету N 40703810500630008003 с 07.02.2020 по 05.11.2020, а также чеками-операции Сбербанк Онлайн от 04.09.2020 на сумму 2365 руб. 20 коп, от 04.09.2020 на сумму 6506 руб, от 04.09.2020 на сумму 40349 руб. 48 коп, от 04.09.2020 на сумму 5430 руб. 02 коп. Стороной ответчика указано, что данные суммы перечислены истцу со счета учредителя общества Моисеева А.М. в счёт окончательного расчёта при увольнении. Получение указанных денежных средств истцом в ходе судебного заседания не оспаривалось. Доводы истца о возможности истребования в будущем Моисеевым А.М. от истца указанных сумм как неосновательного обогащения и возможности выплаты ему сумм по иным гражданско-правовым отношениям между ним и Моисеевым А.М. судом правомерно, вопреки доводам жалобы истца, отклонены, поскольку данные доводы ничем не подтверждены, основаны только на бездоказательных предположениях истца.

Более того Моисеев А.М. участвовал в рамках рассмотрения настоящего гражданского дела не только как законный представитель фонда, но и как третье лицо без самостоятельных требований относительно предмета спора, об ошибочном или не обоснованном перечислении сумм истцу за период простоя в том числе не указывал, решение суда, содержащее данные выводы, не оспаривал.

В силу указанного, судебная коллегия полагает, что признание приказа об объявлении простоя с 13-00 02.07.2020 в отношении работников фонда не повлечет восстановление каких-либо трудовых прав Могила С.П. с учетом в том числе признания законным произведенного увольнения по сокращению штата.

Поскольку судом не было установлено нарушений трудовых прав истца как работника, то обоснованно постановлено решение об отказе в удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда в порядке ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, тем более, что в заседании судебной коллегии Могила С.П. пояснил, что указанные требования им были заявлены именно в связи с незаконностью увольнения по сокращению штата.

С учетом вышеизложенного, судебная коллегия считает, что, разрешая спор, суд, руководствуясь нормами действующего законодательства, правильно определилюридически значимые обстоятельства; данные обстоятельства подтверждены материалами дела и исследованными доказательствами, которым дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выводы суда соответствуют установленным обстоятельствам; нарушений норм материального и процессуального права судом при разрешении спора не допущено.

Доводы апелляционной жалобы не могут повлечь отмену судебного постановления, поскольку не содержат правовых оснований, установленных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Первоуральского городского суда Свердловской области от 11.11.2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца - без удовлетворения.

Председательствующий: Я.Ю. Волкова

Судьи: Ж.А. Мурашова

А.Е. Зонова