Определение СК по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 24 февраля 2021 г. по делу N 7У-218/2021[77-719/2021]

Судебная коллегия по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Лазаревой О.Н, судей Пластининой О.В, Старчиковой Е.В, с участием прокурора Сыромотиной М.Н, осужденного Молдакунова Б.А, защитника - адвоката Лепехина В.Н, представившего удостоверение N 19/65 от 20 декабря 2002 года и ордер N 011040 от 24 ноября 2020 года, защитника - адвоката Котова А.Б, представившего удостоверение N 776 от 29 марта 2004 года и ордер N 5297 от 25 января 2021 года, при секретаре судебного заседания Коровкиной Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу адвоката Лепехина В.Н. в защиту осужденного Молдакунова Б.А. на приговор Боготольского районного суда Красноярского края от 27 февраля 2020 года и апелляционное постановление Красноярского краевого суда от 18 августа 2020 года.

Заслушав доклад председательствующего судьи Лазаревой О.Н, мнение осужденного Молдакунова Б.А, его защитников - Котова А.Б, Лепехина В.Н, полагавших необходимым удовлетворить кассационную жалобу, мнение прокурора Сыромотиной М.Н, полагавшей необходимым в удовлетворении кассационной жалобы отказать, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

приговором Боготольского районного суда Красноярского края от 27 февраля 2020 года

Молдакунов "данные изъяты"

осужден по ч. 2 ст. 109 УК РФ к 2 годам ограничения свободы, с лишением права заниматься медицинской деятельностью по специальности анестезиология-реаниматология сроком на 2 года; установлены ограничения, предусмотренные ч. 1 ст. 53 УК РФ, указанные в приговоре суда.

Гражданский иск ФИО26 передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства с признанием за потерпевшей права на его удовлетворение.

Апелляционным постановлением Красноярского краевого суда от 18 августа 2020 года вышеуказанный приговор изменен: ФИО1 на основании ст. 78 УК РФ освобожден от назначенного наказания в связи с истечением сроков давности, в остальной части приговор суда оставлен без изменения.

В кассационной жалобе адвокат Лепехин В.Н. в защиту осужденного Молдакунова Б.А, не соглашаясь с состоявшимися судебными решениями, считает, что они не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не основаны на законе, в связи с чем наказание Молдакунову Б.А. назначено необоснованно.

Не соглашается с выводами судов, изложенными в приговоре и в апелляционном постановлении, об оказании Молдакуновым Б.А. ФИО7 некачественной медицинской помощи, что повлекло ухудшение "данные изъяты" пациента ФИО7, развитие осложнений, которые привели к его смерти, поскольку в нарушение уголовно-процессуального закона судом не были учтены фактические обстоятельства произошедшего, которые могли повлиять на решение вопроса о виновности.

Адвокат указывает, что, по мнению специалистов в области медицины, смерть ФИО7 наступила от перитонита и некроза, приведших к полиорганной недостаточности, возникшего у последнего в результате абдоминального ранения, некачественно проведенной хирургом ФИО33 ревизии раневого канала, не полного установления первоначального диагноза, позднего установления повреждений кишечника.

Ссылается на заключения специалистов ФИО8, ФИО9 о причине смерти ФИО7 от перитонита и некроза, считает, что судом необоснованно отказано в назначении повторной судебно - медицинской экспертизы, что свидетельствует о нарушении права осужденного на защиту.

Считает, что судом не принято во внимание, что Молдакунов Б.А. вынужден был вводить ФИО7 наркоз через подключичную вену, иглу в которую вводил вслепую, так как в больнице отсутствовал необходимый для проведения указанных манипуляций аппарат УЗИ, это могло быть объективной причиной, по которой, по версии обвинения, ФИО7 была неполно и некачественно оказана медицинская помощь, однако Молдакунов Б.А, который сделал все необходимое и от него зависящее для спасения жизни пациента, в этом не виноват.

Считает, что заключениями судебно-медицинских экспертиз не установлено повреждение правого легкого ФИО7 вследствие катеризации подключичной вены.

Адвокат отмечает, что, по мнению специалистов, перитонит, а затем некроз - более опасные по последствиям заболевания, чем пневмоторакс; перитонит возник у ФИО7 раньше, чем пневмоторакс, который не является смертельным, особенно при проведении больному искусственной вентиляции легких. Считает, что суд не дал объективной оценки указанным доводам, что привело к вынесению неправосудного приговора.

Ссылаясь на показания заведующего хирургическим отделением ФИО12, адвокат утверждает, что хирург ФИО10 не имел опыта в проведении полостных операций, что привело к смерти ФИО7

Адвокат в жалобе приводит доказательства, которые легли в основу судебных решений, при этом дает этим доказательства собственную оценку; оспаривает выводы комиссионных судебно-медицинских экспертиз, проведенных с участием эксперта ФИО15, - N N, N, ссылаясь на наличие в них противоречий, которые считает экспертными ошибками, не соглашается с утверждением указанного эксперта в судебном заседании о том, что эти противоречия являются лишь следствием технических ошибок, а также с утверждаем о том, что экспертом ФИО11 в заключении N от ДД.ММ.ГГГГ не описаны признаки перитонита и некроза. Ссылаясь на Федеральный закон от ДД.ММ.ГГГГ N 73-ФЗ (в ред. от ДД.ММ.ГГГГ) "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", Постановление Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N "О судебной экспертизе по уголовным делам", указывает, что экспертом ФИО15 в судебном заседании и экспертами в заключениях судебно-медицинских экспертиз не были даны однозначные и четкие ответы на все поставленные перед ними вопросы.

Считает, что выводы эксперта ФИО15 основаны на предположениях, что свидетельствует о необъективности проведенных с его участием комиссионных экспертиз.

Отмечает, что с выводами комиссионных экспертных заключений не согласились допрошенные в судебном заседании медицинские работники, в том числе эксперт ФИО11, заведующий "данные изъяты" отделением ФИО12, а также авторитетные специалисты в области анестезиологии и реаниматологии ФИО13, ФИО14 и другие. Утверждает, что все допрошенные в судебном заседании медицинские работники и эксперты поясняли, что человек может жить с одним легким, а пневмоторакс мог возникнуть спонтанно, однако суд в приговоре не дал оценку этим доводам, отмечает, что эксперт ФИО11, специалисты ФИО13, ФИО14, ФИО8 были предупреждены судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, поэтому, вопреки выводам суда, их показания являются допустимыми доказательствами.

Считает, что эксперт ФИО15 ошибочно исходил из того обстоятельства, что пациент ФИО16 был закреплен за отделением реанимации, а врач Молдакунов Б.А. отвечал за его лечение, в то время как ФИО16 находился на лечении в "данные изъяты" отделении.

Адвокат в жалобе указывает, что стороной защиты суду были предоставлены доказательства в виде заключений специалистов в области медицины и судебной медицины, указывающих на истинную причину смерти ФИО16 от перитонита и некроза, приводит выводы заключения специалистов ФИО9 и ФИО8, считает, что суды уклонились от объективной оценки выводов данного заключения, сослались лишь на его получение не в рамках УПК РФ, что отрицательно повлияло на полноту рассмотрения уголовного дела.

Отмечает, что защита обратилась с запросом о доктринальном толковании обвинения к проректору по науке и инновациям института истории и права Хакасского государственного университета ФИО17; по данному запросу специалистом в области уголовного права ФИО18, которому для подготовки доктринального толкования был предоставлен приговор от ДД.ММ.ГГГГ, дано заключение об отсутствии в действиях ФИО1 признаков субъективной и объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 109 УК РФ.

Также адвокат обращает внимание, что в приговоре судом приведены показания свидетелей ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24 и других, скопированные из обвинительного заключения, без приведения и оценки их показаний в судебном заседании, что недопустимо.

Кроме того, адвокат отмечает, что ФИО1 в инкриминируемый ему период состоял в должности врача анестезиолога-реаниматолога КГБУС "данные изъяты"", в обязанности которого входило проведение ФИО7 медицинских манипуляций, в том числе направленных на введение наркоза и обеспечения дыхательной и сердечной функции как в период проведения пациенту операции, так и в послеоперационный период, однако он не был лечащим врачом ФИО7, находившимся на лечении в хирургическом отделении КГБУС " "данные изъяты"", поэтому ФИО1 не может нести ответственность за смерть ФИО7 в хирургическом отделении больницы.

Считает, что судом оставлены без внимания требования ч. 3 ст. 14 УПК РФ, согласно которым все сомнения толкуются в пользу подсудимого.

Просит приговор и апелляционное постановление в отношении Молдакунова Б.А. отменить, оправдать его по предъявленному обвинению.

В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель ФИО25, а также потерпевшая ФИО26 просят оставить жалобу без удовлетворения, приговор и апелляционное постановление - без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Нарушений закона, подпадающих под указанные критерии, судом не допущено.

Согласно приговору, Молдакунов Б.А. признан виновным и осужден за причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.

Преступление совершено в "адрес" края при указанных в приговоре обстоятельствах.

Вопреки доводам жалобы, выводы суда о виновности Молдакунова Б.А. в совершении преступления, за которое он осужден, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на анализе и оценке совокупности доказательств, непосредственно, всесторонне и объективно исследованных в судебном заседании с участием сторон, подробно приведенных в приговоре, получивших оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для постановления обвинительного приговора. Указанные выводы подтверждаются в том числе показаниями потерпевшей ФИО26, свидетелей ФИО19, ФИО20, ФИО12, ФИО22, ФИО23, ФИО24, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО30, ФИО31 в судебном заседании, свидетеля ФИО32, оглашенными в судебном заседании в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, об известных им обстоятельствах дела. Оснований сомневаться в достоверности приведенных в приговоре показаний свидетелей обвинения, которые последовательны, согласуются между собой во всех существенных для дела обстоятельствах и дополняют друг друга, а также данных, свидетельствующих об оговоре осужденного либо их заинтересованности в исходе дела, не имеется.

Показания указанных лиц объективно подтверждаются совокупностью письменных и вещественных доказательств, включая протокол осмотра места происшествия, протокол осмотра документов - медицинской карты стационарного больного ФИО7, заключение эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы N N от ДД.ММ.ГГГГ, заключения дополнительных комиссионных судебно-медицинских экспертиз N от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которых причиной смерти ФИО7 явилось ятрогенное ранение правого легкого в ходе выполнения пункции и катетеризации подключичной вены справа, осложнившееся тотальными коллапсом правого легкого, острой дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточностью как непосредственной причиной наступления смерти; наступление смерти ФИО7 определялось дефектом выполнения пункции и катетеризации правой подключичной вены, в результате чего имело место ранение правого легкого с развитием пневмоторакса, запоздалой диагностикой правостороннего напряженного пневмоторакса, с тотальным коллапсом правого легкого, поздним принятием должных хирургических мер по разрешению пневмоторакса справа, что определило развитие острой дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточности как непосредственной причины наступления смерти больного; допущенные Молдакуновым Б.А. дефекты оказания медицинской помощи ФИО7 стоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти больного.

Вопреки доводам жалобы адвоката, экспертными заключениями установлено, что врачом-хирургом ФИО33 при проведении торакотомии ДД.ММ.ГГГГ не распознано торакоабдоминальное ранение с повреждением тонкой кишки, что определило задержку с проведением экстренной операции лапаротомии, ушивания раны тонкой кишки почти на сутки, однако эти последствия не определяли развитие напряженного пневмоторакса, что исключает причинную связь действий хирурга ФИО10 с наступлением смерти ФИО7; причинной связи между неблагоприятным исходом (смертью ФИО7) и действием (бездействием) врача-хирурга ФИО12 не имеется, так как действия врача-хирурга ФИО12 не определяли причину возникновения и динамику развития напряженного пневмоторакса до стадии острой дыхательной недостаточности.

При этом в заключении дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ указано, что причиной развития пневмоторакса является травматическое воздействие на ткань легкого с давностью травмы до нескольких десятков часов к моменту смерти; единственно возможным вариантом травмы правого легкого в эти сроки выступает катетеризация, проведенная ДД.ММ.ГГГГ в ДД.ММ.ГГГГ часов, других обстоятельств и вариантов травмы правого легкого по материалам дела и медицинским документам не установлено; отсутствие в протоколе вскрытия трупа описания точечной раны может объясняться развитием за сутки в месте травмы вторичных воспалительных изменений, что делает невозможным визуализацию самого точечного ранения; развившийся пневмоторакс по своей динамике и клиническому течению полностью соответствует характеру ранения правого легкого иглой для пункции; смерть больного наступила от ранения правого легкого, развившегося коллапса правого легкого, напряженного пневмоторакса (синдрома эндогенной компрессии); имеющийся у больного комплекс осложнений (каловый перитонит, абдоминальный сепсис и полиорганная недостаточность) в танатогенезе данного случая значения не имел, так как этот комплекс не определял этиопатогенетические механизмы развития терминального состояния (травматическое воздействие на ткань легкого, поступление воздуха в плевральную полость, критическое повышение давления в плевральной полости, развитие синдрома эндогенной компрессии).

Оценив комплекс судебно-медицинских заключений по уголовному делу, суды первой и апелляционной инстанции пришли к обоснованному и мотивированному выводу о том, что содержащиеся в них выводы врачей-экспертов в полной мере опровергают доводы жалобы о непричастности Молдакунова Б.А. к смерти пациента, а также о некомпетентности и причастности к его смерти врачей ФИО10 и ФИО21

Вопреки доводам жалобы, судом дана правильная оценка как допустимым и достоверным показаниям в судебном заседании эксперта ФИО15, который подтвердил выводы судебных медицинских комиссионных экспертиз, ответил на все вопросы сторон, пояснил об отсутствии противоречий между выводами, содержащимися в указанных заключениях и заключении эксперта ФИО11 N от ДД.ММ.ГГГГ (экспертиза трупа), указал об отсутствии в протоколе второй операции данных, свидетельствующих о каловом и гнойном перитоните, об отсутствии в гистологических данных гнойного воспаления, что исключает доводы защиты о наличии септического состояния и полиорганной недостаточности, пояснил о причине отсутствия в экспертизе трупа описания повреждений, наличие которых подразумевается в результате проведенных в отношении ФИО7 медицинских манипуляций, в том числе в результате катеризации подключичной вены справа по "данные изъяты", о причинах вероятностных в части выводов экспертов в заключении N, о наличии в текстах медицинских экспертиз технических ошибок, которые в результате допроса ФИО15 судом были выяснены и устранены.

Давая оценку выводам судебно-медицинских экспертиз, суд обоснованно признал их обоснованными, мотивированными, не противоречивыми; выводы каждой последующей экспертизы подтверждали и дополняли выводы предыдущей. Согласно материалам дела, заключения N, N, N выполнены врачами-судмедэкспертами, в том числе ФИО34, ФИО35, ФИО15, обладающими специальными познаниями в области медицины, специальность "лечебное дело" и специализацию "врач-судмедэксперт", длительный стаж работы, компетентность которых сомнений не вызывает; требования уголовно-процессуального закона при назначении и проведении указанных экспертиз соблюдены, в том числе эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. С учетом указанного, доводы кассационной жалобы о несоответствии требованиям ст. 75 УПК РФ и недопустимости исследованных в ходе судебного следствия и положенных в основу приговора экспертных заключений являются несостоятельными.

Суды пришли к правильным и мотивированным выводам о том, что представленные стороной защиты заключения специалистов ФИО9 и ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ и экспертного совета ОО " "данные изъяты" даты), полученные защитником вне установленного уголовно-процессуальным законом порядка, без соблюдения обязательных условий, предусмотренных ст.ст. 195 - 207 УПК РФ, не ставят под сомнение выводы 4 комиссионных экспертиз, проведенных экспертами "данные изъяты", имеющими необходимое образование, стаж работы, квалификацию, исследовавшими материалы уголовного дела и медицинские документы в отношении ФИО7, заверившими свои заключения подписями и печатью государственного экспертного учреждения.

Доводы адвоката о предвзятости и обвинительном уклоне суда были проверены судом апелляционной инстанции, который пришел к выводу о их необоснованности. Как верно указано в приговоре, заключения комиссионных экспертиз, проведенных в ходе производства по уголовному делу, для суда не имели заранее предопределенной силы и оценены судом наравне с иными имеющимися в уголовном деле доказательствами, в том числе представленными стороной защиты, в совокупности.

Каких-либо неустраненных противоречий в исследованных судом доказательствах, положенных в основу приговора, которые могли бы поставить под сомнение выводы суда о виновности Молдакунова Б.А, не имеется. Судом были проверены и получили мотивированную оценку все доводы стороны защиты, а несовпадение выводов суда с позицией защиты не свидетельствует о неправосудности приговора и не влечет его отмену и оправдание осужденного.

С учетом установленных фактических обстоятельств действия Молдакунова Б.А, признанные доказанными, квалифицированы судом правильно, оснований для иной юридической оценки его действий не имеется.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение судебных решений, не допущено. Судебное разбирательство по уголовному делу проведено с соблюдением требований ст.ст. 14, 15, 17, 240, 252 УПК РФ.

Приговор соответствует требованиям ст. 297 УПК РФ; описательно-мотивировочная часть приговора суда в соответствии с требованиями п. 1 ст. 307 УПК РФ содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, даты, времени и способа его совершения, формы вины; в соответствии с требованиями п. 2 ст. 307 УПК РФ указаны и проанализированы доказательства, обосновывающие выводы суда о виновности осужденного; обстоятельства, подлежащие в силу положений ст. 73 УПК РФ доказыванию, судом установлены правильно и в приговоре изложены с достаточной полнотой. Существенных противоречий в выводах суда, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного, на правильность применения уголовного закона при квалификации его действий и назначения наказания в приговоре не содержится.

Назначенное судом Молдакунову Б.А. наказание соответствует требованиям ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, в полной мере учитывает характер и степень общественной опасности деяния, данные о личности виновного, смягчающие наказание обстоятельства, отсутствие отягчающих обстоятельств и является справедливым; иных обстоятельств, предусмотренных ч. 1 ст. 61 УК РФ, подлежащих обязательному учету при назначении наказания, в материалах дела не содержится и в жалобе не приведено. Мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению наказания, в приговоре приведены, а назначенное наказание является справедливым.

Вопреки доводам адвоката суд апелляционной инстанции тщательно проверил законность и обоснованность приговора в отношении Молдакунова Б.А. по доводам апелляционных жалоб осужденного и его адвоката, аналогичным доводам кассационной жалобы, мотивировав свои выводы, не согласиться с которыми оснований не имеется, и пришел к обоснованному выводу об изменении приговора и освобождении Молдакунова Б.А. от наказания на основании ст. 78 УК РФ. Апелляционное определение соответствует требованиям ст.ст. 389.20, 389.28 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 401.14 - 401.16 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

кассационную жалобу адвоката Лепехина В.Н. в защиту осужденного Молдакунова "данные изъяты" на приговор Боготольского районного суда Красноярского края от 27 февраля 2020 года и апелляционное постановление Красноярского краевого суда от 18 августа 2020 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий: О.Н. Лазарева

Судьи: Е.В. Старчикова

О.В. Пластинина