Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 24 июня 2021 г. по делу N 8Г-7739/2021[88-9813/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Латушкиной С.Б, Раужина Е.Н.

с участием прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-98/2020; УИД: 54RS0013-01-2019-002952-19 по иску Беляева Виктора Николаевича к обществу с ограниченной ответственностью "СГТ - Сибирь" о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе общества с ограниченной ответственностью "СГТ- Сибирь" на решение Бердского городского суда Новосибирской области от 31 августа 2020 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 17 декабря 2020 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лавник М.В, заслушав пояснения представителя общества с ограниченной ответственностью "СГТ- Сибирь" Данцевич К.А, поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Беляев В.Н. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью (далее по тексту также ООО) "СГТ-Сибирь" о взыскании компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, в размере 1000000 рублей.

Требования мотивированы тем, что работал на предприятии ответчика. В мае 2018 г. у истца выявлены профессиональные заболевания: "данные изъяты" по причине длительного воздействия на организм истца вредных производственных факторов: физических перегрузок и локальной вибрации. В обоих случаях составлены соответствующие акты, в которых указано, что заболевания выявлены в феврале 2019 г. До этого времени он проходил ежегодную медицинскую комиссию, признавался годным, то есть был здоров. В результате наступления профессионального заболевания органами медико-социальной экспертизы (далее также МСЭ) установлено "данные изъяты"% утраты профессиональной трудоспособности, а также инвалидность "данные изъяты" группы. Поскольку ответчик не создал безопасных условий труда, это повлекло причинение вреда его здоровью.

Решением Бердского городского суда Новосибирской области от 31 августа 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 17 декабря 2020 г,. постановлено:

"Иск Беляева Виктора Николаевича удовлетворить частично.

Взыскать с ООО "СГТ-Сибирь" компенсацию морального вреда в пользу Беляева Виктора Николаевича в размере 100000 рублей 00 копеек.

В остальной части исковых требований Беляеву Виктору Николаевичу отказать".

В кассационной жалобе представитель общества с ограниченной ответственностью "СГТ- Сибирь" Данцевич К.А. просит об отмене вынесенных по делу судебных постановлений, как незаконных и необоснованных, с принятием нового судебного акта об отказе в удовлетворении исковых требований Беляева Е.Н. в полном объеме.

Относительно доводов кассационной жалобы участвующим в деле прокурором прокуратуры Новосибирской области Юрченковой С.И. принесены письменные возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела, не явились, о причинах неявки не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений, заслушав пояснения представителя общества с ограниченной ответственностью "СГТ- Сибирь" Данцевич К.А, поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с правилами части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушения при принятии обжалуемых судебных постановлений судебными инстанциями не допущено.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, что Беляев В.Н. состоял в трудовых отношениях с ответчиком ООО "СГТ-Сибирь" с 16 марта 2017 г. по 21 июля 2019 г. в должности помощника машиниста экскаватора.

Уволен в связи с отсутствием у работодателя работы, необходимой работнику в соответствии с медицинским заключением, что подтверждается трудовой книжкой истца, трудовым договором N от 16 марта 2017 г, приказом N от 16 марта 2017 г. о приеме на работу, приказом N от 19 июля 2019 г. о прекращении трудового договора.

Согласно представленным в материалах дела актам от 17 мая 2019 г. (л.д.6-15), у Беляева В.Н. выявлены профессиональные заболевания: "данные изъяты" по причине длительного в течение 15 лет и 4 месяцев воздействия на организм истца вредных производственных факторов: физических перегрузок и локальной вибрации.

В связи с выявленными профессиональными заболеваниями Беляеву В.Н. установлена "данные изъяты" группа инвалидности, что подтверждается справкой МСЭ (л.д.32-33).

Вины Беляева В.Н. в возникновении профессионального заболевания не установлено, что подтверждается актами от 17 мая 2019 г..

Наличие у Беляева В.Н. профессиональных заболеваний, указанных в актах, ответчиком не оспаривалось.

В рамках данного дела судом первой инстанции назначалась судебная медико-социальная экспертиза, согласно выводам, которой установлено, что имеющееся у Беляева В.Н. профессиональное заболевание "данные изъяты" позволяет ему выполнять работу по профессии со снижением объема профессиональной деятельности на 1/10 часть прежней нагрузки, что является основанием для установления "данные изъяты"% утраты профессиональной трудоспособности.

Другое профессиональное заболевание - "данные изъяты", что является основанием для установления "данные изъяты"% утраты профессиональной трудоспособности. В сумме они составляют "данные изъяты" утраты профессиональной трудоспособности (л.д.186-198).

Таким образом, представленными в материалах дела актами и заключением судебной экспертизы подтверждается наличие у истца указанных выше профессиональных заболеваний, которые привели к утрате трудоспособности в общей сложности на "данные изъяты" %.

Длительный период работы истца (более 15 лет) в должности помощника машиниста экскаватора подтверждается записями в его трудовой книжке.

Разрешая спор, руководствуясь положениями статей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, положениями статей 1064, 151, 1099, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенным в пункте 32 постановления от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности и взаимосвязи, в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, доводы и возражения сторон, суд первой инстанции пришел к выводу о частичном удовлетворении исковых требований, поскольку установил, что материалами дела подтверждено наличие у истца двух профессиональных заболеваний, при установлении степени вины ответчика в возникновении профессионального заболевания истца, учтена продолжительность периода работы истца и на других предприятиях с воздействием неблагоприятных производственных факторов.

Кроме того, суд первой инстанции установилпричинно - следственную связь между возникшим профессиональным заболеванием и неблагоприятными условиями работы на предприятии ответчика, а следовательно, виновными действиями ответчика.

Виновность ответчика установлена Актами от 17 мая 2019 г, в которых указано на неисполнение ответчиком требований статей 8, 11, 25, 27 Федерального закона от 30 марта 1999 года N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", п.2.8 СП 2.2.2.1237- 03" Гигиенические требования к организации технологических процессов, производственному оборудованию и рабочему инструменту".

Судебная коллегия суда апелляционной инстанции с указанными выводами суда первой инстанции согласилась, полагая их основанными на правильно примененных и истолкованных положениях материального закона, регулирующих спорные отношения сторон, которые соответствуют установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

Изучение материалов дела показывает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на правильном применении правовых норм, регулирующих спорные правоотношения, установленных судами обстоятельствах, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

В силу части 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абз.14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации; далее - ТК РФ).

В силу абз. 2 пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаях на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно части 1 статьи 237 ТК РФ, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (часть 2 статьи 237 ТК РФ).

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьей 237 названного Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда".

Ввиду отсутствия в Трудовом кодексе Российской Федерации норм, регламентирующих иные основания возмещения работнику морального вреда, помимо неправомерных действий или бездействия работодателя, к отношениям по возмещению работнику морального вреда применяются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие обязательства вследствие причинения вреда.

Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) (статья 1099 ГК РФ).

Так, в силу положений статей 151, 1101 ГК РФ определение размера компенсации морального вреда находится в компетенции суда, разрешается судом в каждом конкретном случае с учетом характера спора, конкретных обстоятельств дела, индивидуальных особенностей потерпевшего, которому причинены нравственные или физические страдания, а также других факторов.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 ГК РФ) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Поскольку принцип соразмерности предполагает дифференциацию ответственности причинителя вреда, в том числе в зависимости от степени его вины, суд первой инстанции правильно определилразмер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу Беляева В.Н. с учетом степени вины ответчика в причинении вреда здоровью Беляеву В.Н.

Вопреки доводам, изложенным в кассационной жалобе, выводы суда первой инстанции и апелляционной инстанции основаны на правильном толковании и применении вышеприведенных норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам гражданского дела.

Доводы кассационной жалобы о том, что истец скрывал признаки профессионального заболевания, являются голословными, которые ничем не подтверждены.

Необоснованными являются и доводы кассационной жалобы о том, что эксперты не установили срок наступления профессионального заболевания, учитывая, что в материалах дела отсутствовали сведения о состоянии здоровья истца на момент его трудоустройства, в связи с чем эксперты не смогли сделать вывод о сроке наступления профессионального заболевания. Вместе с тем, исходя из имеющейся в деле медицинской документации, эксперты установили, что профессиональное заболевание Беляева В.Н. имели длительный период развития, что согласуется с выводами, отраженными в акте от 17 мая 2019г. о том, что профессиональные заболевания возникли в результате длительного в течение 15 лет и 4 месяцев воздействия на машиниста экскаватора физических перегрузок, обусловленных фиксированной и вынужденной рабочей позой, большим числом наклонов корпуса, воздействием общей и локальной вибрации.

Выводы судов соответствуют положениям норм материального права, регулирующим спорные правоотношения сторон, сделаны на основании совокупности проанализированных судом доказательств и при правильном установлении обстоятельств, имеющих значение по делу.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций являются мотивированными, судами учтены положения процессуального законодательства об относимости и допустимости доказательств (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), в решении отражены результаты оценки доказательств с приведением мотивов, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими, что соответствует положениям части 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы не могут быть признаны основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку не свидетельствуют о существенном нарушении судом первой и апелляционной инстанций норм материального или процессуального права, были предметом исследования и оценки суда первой и апелляционной инстанций, получили надлежащую правовую оценку в обжалуемых судебных актах и отклонены как несостоятельные с подробным изложением мотивов отклонения, по существу сводятся к несогласию с выводами суда первой и апелляционной инстанций в части оценки доказательств и установленных обстоятельств дела, выводов судов не опровергают, о нарушениях норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, не свидетельствуют, в связи с чем не являются основанием для отмены судебных актов в соответствии с положениями статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены решения Бердского городского суда Новосибирской области от 31 августа 2020 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 17 декабря 2020 г.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Бердского городского суда Новосибирской области от 31 августа 2020 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 17 декабря 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "СГТ- Сибирь" - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: