Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 12 августа 2021 г. по делу N 8Г-18816/2021[88-18747/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Акчуриной Г.Ж, судей Рудых Г.М, Шветко Д.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску В.Н.В, В.Е.Н. к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Детская областная клиническая больница" о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Детская областная клиническая больница"

на решение Октябрьского районного суда города Белгорода от 5 октября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 16 марта 2021 года.

Заслушав доклад судьи Акчуриной Г.Ж, выслушав объяснения представителей ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" ФИО6, ФИО7, поддержавших доводы кассационной жалобы, мнение прокурора ФИО8, полагавшего жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия

установила:

В.Н.В, В.Е.Н... обратились в суд с иском к ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" о взыскании компенсации морального вреда с ответчика в пользу каждого из истцов в размере 2 000 000 рублей. В обоснование требований указали, что ДД.ММ.ГГГГ в 17 часов 25 минут ФИО9, ДД.ММ.ГГГГ рождения, поступил в отделение гнойной хирургии ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" по экстренным показаниям по направлению ОГБУЗ "Краснояружская ЦРБ" с диагнозом: " "данные изъяты"". В этот же вечер прооперирован. После введения ингаляционного анестетика " "данные изъяты"" и начала операции у ребенка диагностированы "данные изъяты", что привело к смерти ребенка в 3 часа 10 минут ДД.ММ.ГГГГ.

Решением Октябрьского районного суда города Белгорода от 5 октября 2020 года исковые требования В.Н.В, В.Е.Н. удовлетворены частично. С ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" в пользу В.Н.В, В.Е.Н. взысканы в счет возмещения морального вреда, причиненного смертью сына ФИО9, денежные средства в размере 200 000 рублей в пользу каждого; в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 6 000 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 16 марта 2021 года решение Октябрьского районного суда города Белгорода от 5 октября 2020 года отменено, принято по делу новое решение, которым исковые требования В.Н.В, В.Е.Н. удовлетворены частично. С ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" в пользу В.Н.В, В.Е.Н. взысканы в счет возмещения морального вреда, причиненного смертью сына ФИО9, денежные средства в размере 500 000 рублей в пользу каждого; в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

В кассационной жалобе ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" ставит вопрос об отмене постановленных по делу судебных актов, ссылаясь на нарушения норм материального и процессуального права. Заявитель полагает, что при рассмотрении дела вина врачей не установлена, согласно судебно-медицинской экспертизе отсутствует прямая причинно-следственная связь между действиями врачей и смертью ребенка. Вины в применении ингаляционного анестетика " "данные изъяты"" у врача также не имеется, поскольку иной альтернативы в применении препарата нет.

В представленных возражениях В.Н.В, В.Е.Н. просили оставить обжалуемые судебные акты без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Департамент здравоохранения Белгородской области полагал кассационную жалобу ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" подлежащей удовлетворению, обжалуемые судебные подлежащими отмене.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судами первой и апелляционной инстанций не допущено.

Судами установлено, что ДД.ММ.ГГГГ у сына истцов при поступлении в ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" имела место клиническая картина "данные изъяты".

После введения ингаляционного анестетика " "данные изъяты"" и начала операции у ребенка диагностированы "данные изъяты", что привело к смерти ребенка в 3 часа 10 минут ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы ОГБУЗ "Белгородское бюро судебно-медицинской экспертизы" N от ДД.ММ.ГГГГ смерть ребенка наступила в результате " "данные изъяты"", осложнившей течение ингаляционного наркоза препаратом " "данные изъяты"", что привело к развитию "данные изъяты", явившейся непосредственной причиной его смерти. Между применением препарата " "данные изъяты"" и наступлением смерти вследствие полиорганной недостаточности имеется прямая причинная связь.

В период пребывания в ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" ФИО9 были установлены следующие диагнозы: диагноз при поступлении: " "данные изъяты""; диагноз клинический (от ДД.ММ.ГГГГ): " "данные изъяты". "данные изъяты""; диагноз заключительный клинический: а) основной: "данные изъяты"; б) осложнение основного: "данные изъяты"; в) сопутствующий: "данные изъяты"".

Диагнозы (предварительный, клинический и заключительный) поставлены своевременно и правильно, в соответствии с принятой классификацией, исходя из клинической картины заболевания и результатов проведенного оперативного вмешательства с последующей интенсивной терапией в реанимационном отделении.

Диагностические и лечебные мероприятия больному ФИО9 на всех этапах оказания медицинской помощи проведены в полном объеме согласно Федеральным клиническим рекомендациям " "данные изъяты"", утвержденным в ДД.ММ.ГГГГ. Так, при поступлении был выполнен необходимый клинический минимум, включающий "данные изъяты". Своевременно были поставлены показания к оперативному лечению, и обоснованно выполнена операция "данные изъяты", что является необходимым при данном диагнозе.

Реанимационные мероприятия проведены больному в полном объеме с учетом имеющихся в наличии оборудования и лекарственных средств, используемых для проведения интенсивной терапии. Единственный эффективный при " "данные изъяты"" препарат " "данные изъяты"", в 10 раз позволяющий снизить летальность при развитии " "данные изъяты"", и иногда используемый даже в профилактических целях, не легализован на отечественном рынке и, соответственно, официально запрещен к ввозу, распространению и применению на территории РФ. В условиях отсутствия "данные изъяты" больницей использовался весь остальной доступный комплекс мероприятий ("данные изъяты"); также проведена консультация по телефону с "данные изъяты".

В ходе проведения оперативного вмешательства ребенку проводилась интенсивная терапия, направленная на купирование проявлений " "данные изъяты"" и ее осложнений, в период анестезиологического пособия и терапия развившейся "данные изъяты" - в раннем послеоперационном периоде.

Медицинская помощь ребенку ФИО9 оказывалась согласно Федеральным клиническим рекомендациям " "данные изъяты"", утвержденным в ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно приказу Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ Nн "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" не были выполнены пункт 3 части 3.11.3 раздела 3 ("Проведена профилактика "данные изъяты" осложнений "данные изъяты" лекарственными препаратами за 30 минут до хирургического вмешательства (при отсутствии медицинских противопоказаний), в данном случае не проводилась, и пункт 4 части 3.11.3 раздела 3 ("Выполнено хирургическое вмешательство не позднее 2- часов от момента установления диагноза"), а у данного пациента данный промежуток составил 2 часа 15 минут. Но указанные недостатки не повлияли на течение и исход заболевания.

На вопрос "Возможно ли было избежать неблагоприятного исхода в виде смерти ФИО9 при своевременном, правильном, адекватном, квалифицированном, специализированном оказании медицинской помощи, включая диагностические, лечебно-диагностические и реанимационные мероприятия?" эксперты ответили, что "данные изъяты" - чрезвычайно редкое осложнение при анестезии. Предполагается наследственный характер синдрома.

Поскольку почти все пациенты, которые являются восприимчивыми к " "данные изъяты"", не имеют никаких фенотипических изменений, без ингаляционной анестезии, без использования анестезирующих средств или определенных диагностических исследований невозможно диагностировать восприимчивость. Диагноз " "данные изъяты"" основан на клинических проявлениях или лабораторных исследованиях. Основные диагностические особенности " "данные изъяты"" - "данные изъяты". Изменчивость в порядке и времени появления признаков часто делают клинический диагноз довольно трудным. Лабораторный метод выявления " "данные изъяты"" ограничен применением в специализированных исследовательских центрах, требует хирургической операции и может привести к сомнительным, а также ложно положительным и ложноотрицательным результатам. Летальность при развитии " "данные изъяты"" первоначально оценивалась в 90 %. Включение в терапию и профилактику " "данные изъяты"" " "данные изъяты"" позволяет снизить летальность при развитии синдрома до 7 %. Однако данный препарат по-прежнему не легализован на отечественном рынке и, соответственно, официально запрещен к ввозу, распространению и применению на территории Российской Федерации.

Имели место недостатки - не были выполнены профилактика инфекционных осложнений антибактериальными лекарственными препаратами за 30 минут до хирургического вмешательства, и хирургическое вмешательство выполнено позднее 2 часов от момента установления диагноза (у пациента данный промежуток составил 2 часа 15 минут). Однако указанные нарушения не повлияли на течение и исход заболевания, какая-либо причинная связь между вышеуказанными недостатками и наступлением неблагоприятного исхода (смерти) отсутствует.

Согласно дополнительной комплексной судебно-медицинской экспертизы БУЗ Воронежской области "Воронежское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" N от ДД.ММ.ГГГГ предвидеть наличие у ФИО9 генетической предрасположенности к развитию "данные изъяты" на основании общего осмотра и проведения общепринятых клинико-лабораторных и инструментальных методов обследования (ввиду отсутствия сведений о семейной "данные изъяты") не представлялось возможным.

Поскольку по результатам собранного врачом-анестезиологом анамнеза у ФИО9 не было отмечено наличия противопоказаний к проведению наркоза ингаляционным анестетиком, выбор в качестве анестезиологического пособия препарата " "данные изъяты"" следует признать адекватным проводимому оперативному вмешательству ("данные изъяты").

Для обеспечения безопасности проходимости дыхательных путей являлось целесообразным проведение ингаляционного наркоза через ларингеальную маску, надгортанный воздуховод или эндотрахеальную трубку (не через лицевую маску, как в данном случае). Однако способ проведения наркоза не повлиял бы на выбор самого ингаляционного анестетика (ребенку в любом случае был бы введен ингаляционный анестетик " "данные изъяты"").

Дозировки вводимых внутривенно препаратов не были превышены и соответствовали возрасту ФИО9

Возможности медицинских работников ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" при развитии у ФИО9 "данные изъяты" ограничивались лишь попыткой борьбы с отдельными проявлениями патологического процесса ("данные изъяты"), то есть проведением фактически симптоматической терапии. При этом исход патологического процесса предопределялся самой формой "данные изъяты", а не действиями медицинских работников.

Вместе с тем, в рассматриваемой клинической ситуации (в условиях отсутствия специфического антидота) медицинскими работниками ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" были предприняты все доступные меры по купированию "данные изъяты" у ребенка: непосредственно в операционной прекращена подача " "данные изъяты"", проведена "данные изъяты" с использованием безопасного в данной ситуации "данные изъяты", а также начаты меры по "данные изъяты" в течение 20 минут (с 23.00 до 23.20 часов). В послеоперационном периоде также проводились "данные изъяты".

Имевшийся у ФИО9 до проведения оперативного вмешательства "данные изъяты" ("данные изъяты") патогенетически не был связан с развившимся осложнением ("данные изъяты"). Суть развившегося патологического процесса заключалась в том, что он возник в результате воздействия ингаляционного анестетика, и его дальнейшее прогрессирование предопределялось самой формой "данные изъяты", а не действиями медицинских работников (в том числе по устранению "данные изъяты"). Таким образом, в данном случае нет объективных оснований для вывода о том, что усугубление состояния ФИО9 было обусловлено продолжающимся оперативным вмешательством. Кроме того, в связи с сущностью развившегося осложнения у экспертов отсутствуют основания для утверждения о том, что завершение оперативного вмешательства непосредственно после выявления признаков "данные изъяты" у ребенка позволило бы закономерно прервать ее прогрессирование и избежать наступления неблагоприятного исхода.

Разрешая спор и частично удовлетворяя иск, суд первой инстанции пришел к выводу, что смерть ребенка истцов наступила в результате нарушения ответчиком законодательства, определяющего качество оказания медицинской помощи как совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Отменяя решение суда и рассматривая дело по правилам суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статей 150, 151, 1068, 1095, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", а также разъяснениями по их применению, оценив представленные доказательства в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из неоказания ребенку качественный и своевременной медицинской помощи, на которую вправе рассчитывать пациент. При этом указал, что до матери ребенка врачом-анестезиологом не была доведена информация о характере и неблагоприятных последствиях анестезии в виде препарата " "данные изъяты"", о факторах риска, связанных с его применением. Учел, что при оказании медицинской помощи ребенку допущены недостатки, выразившиеся в невыполнении профилактики "данные изъяты" осложнений "данные изъяты" лекарственными препаратами за 30 минут до хирургического вмешательства и выполнении хирургического вмешательства позднее 2 часов от момента установления диагноза (у пациента данный промежуток составил 2 часа 15 минут).

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, поскольку они соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам при правильном применении норм материального и процессуального права.

Данные выводы подробно мотивированы, оснований не согласиться с ними у суда кассационной инстанции не имеется.

Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (пункт 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.

На основании пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В соответствии со статьей 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон N 323-ФЗ) здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма; охрана здоровья граждан (далее - охрана здоровья) - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи; медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

В силу статьи 4 Федерального закона N 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона N 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Согласно статье 7 Федерального закона N 323-ФЗ государство признает охрану здоровья детей как одно из важнейших и необходимых условий физического и психического развития детей. Дети независимо от их семейного и социального благополучия подлежат особой охране, включая заботу об их здоровье и надлежащую правовую защиту в сфере охраны здоровья, и имеют приоритетные права при оказании медицинской помощи. Медицинские организации, общественные объединения и иные организации обязаны признавать и соблюдать права детей в сфере охраны здоровья. Органы государственной власти Российской Федерации и органы государственной власти субъектов Российской Федерации в соответствии со своими полномочиями создают и развивают медицинские организации, оказывающие медицинскую помощь детям, с учетом обеспечения благоприятных условий для пребывания в них детей, в том числе детей-инвалидов, и возможности пребывания с ними родителей и (или) иных членов семьи, а также социальную инфраструктуру, ориентированную на организованный отдых, оздоровление детей и восстановление их здоровья.

На основании статьи 8 Федерального закона N 323-ФЗ социальная защищенность граждан в случае утраты здоровья обеспечивается путем установления и реализации правовых, экономических, организационных, медико-социальных и других мер, гарантирующих социальное обеспечение, в том числе за счет средств обязательного социального страхования, определения потребности гражданина в социальной защите в соответствии с законодательством Российской Федерации, в реабилитации и уходе в случае заболевания (состояния), установления временной нетрудоспособности, инвалидности или в иных определенных законодательством Российской Федерации случаях.

На основании части 1 статьи 79 Федерального закона N 323-ФЗ медицинская организация обязана, в том числе: 1) оказывать гражданам медицинскую помощь в экстренной форме; 2) организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и с учетом стандартов медицинской помощи.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона N 323-ФЗ предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

В соответствии со статьей 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом (пункт 1). Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения (пункт 2).

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В силу статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда, в частности в том случае, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" указано, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.).

Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет ни минимальный, ни максимальный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду.

Поскольку судом апелляционной инстанции установлено причинение нравственных страданий истцам в связи со смертью их ребенка при нахождении в медицинском учреждении в период оказания ему медицинской помощи, а также наличие недостатков оказания медицинской помощи со стороны медицинского учреждения, то суд апелляционной инстанции обоснованно пришел к выводу о взыскании с ответчика компенсации морального вреда.

Доводы кассационной жалобы о том, что вина врачей не установлена и согласно судебно-медицинской экспертизе отсутствует прямая причинно-следственная связь между действиями врачей и смертью ребенка, являлись предметом рассмотрения судом апелляционной инстанции и им дана надлежащая правовая оценка, не согласиться с которой оснований не имеется.

Доводы кассационной жалобы не могут быть признаны основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судебными инстанциями были допущены нарушения норм материального или процессуального права.

Поскольку решение суда от 5 октября 2020 года было отменено апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 16 марта 2021 года, то кассационная жалоба ОГБУЗ "Детская областная клиническая больница" в части обжалования решения суда подлежит оставлению без рассмотрения.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 16 марта 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Детская областная клиническая больница" - без удовлетворения.

Кассационную жалобу областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Детская областная клиническая больница" на решение Октябрьского районного суда города Белгорода от 5 октября 2020 года оставить без рассмотрения по существу.

Председательствующий подпись

Судьи подписи

Копия верна:

Судья Первого кассационного суда

общей юрисдикции Г.Ж. Акчурина