Апелляционное определение СК по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции от 02 сентября 2021 г. по делу N 55-462/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Стародубцевой Е.Н, судей Быканова П.А. и Худякова А.А, при ведении протокола помощником судьи Матлиным А.В, с участием:

прокурора Мариинской Н.В, осужденного Веремчука О.В, и его защитника - адвоката Вилкиной Н.С, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Симоновой А.С, апелляционным жалобам осужденного Веремчука О.В. и в его защиту адвоката Варгасова Д.П. на приговор суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югра от 28 апреля 2021 года, которым

Веремчук Олег Владимирович, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец села "адрес", гражданин РФ, не судимый, осужден:

- по п. "д, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, с учетом ч. 1 ст. 62 УК РФ, - к 12 годам лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев;

- по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, с учетом ч. 1 ст. 62 УК РФ, - к 9 годам лишения свободы;

- по ч. 1 ст. 166 УК РФ - к 3 годам лишения свободы;

- по ч. 2 ст. 167 УК РФ - к 3 годам лишения свободы.

На основании ч.3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно к отбытию назначено 16 (шестнадцать) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

Мера пресечения на апелляционный период оставлена без изменения, в виде заключения под стражу.

Срок отбытия наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок отбытия наказания время содержания под стражей с 1 апреля 2019 года до вступления приговора в законную силу из расчета в соответствии с ч. 3.1 ст. 72 УК РФ один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Принято решение по гражданским искам и с осужденного Веремчука О.В. в пользу потерпевшей Потерпевший N 1 взыскано: в счет компенсации морального вреда - "данные изъяты" рублей, в счет возмещения материального ущерба - "данные изъяты" рублей.

Решена судьба вещественных доказательств по делу.

Заслушав доклад судьи Стародубцевой Е.Н, кратко изложившей существо обжалуемого решения, доводы апелляционного представления государственного обвинителя Симоновой А.С. и поступивших на него возражений адвоката Варгасова Д.П, апелляционных жалоб осужденного Веремчука О.В, в его защиту адвоката Варгасова Д.П. и поданных на них возражений прокурора, выслушав выступления осужденного Веремчука О.В. и адвоката Вилкиной Н.С, поддержавших апелляционные жалобы и возражавших против апелляционного представления, мнение прокурора Мариинской Н.В. об изменении приговора, судебная коллегия

установила:

Веремчук О.В. признан виновным в убийстве, то есть умышленном причинении смерти Потерпевший N 2, совершенном с особой жестокостью, сопряженном с разбоем; в разбойном нападении на Потерпевший N 2 с целью хищения его имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего; в неправомерном завладении автомобилем без цели хищения (угоне); в умышленном уничтожении чужого имущества, повлекшем причинение значительного ущерба, совершенном путем поджога.

Преступления совершены ДД.ММ.ГГГГ - ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" "адрес" при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Вину Веремчук О.В. признал частично.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Симонова А.С, не оспаривая доказанность вины осужденного и правильность квалификации его действий, находит приговор подлежащим отмене в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона.

В обоснование, ссылаясь на ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ и п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", указывает, что суд излишне учел в качестве смягчающего наказание подсудимому обстоятельства по факту разбойного нападения явку с повинной, поскольку из находящейся в материалах дела явки с повинной Веремчука О.В. следует, что в ней он добровольно сообщает об обстоятельствах убийства Потерпевший N 2, при этом текст явки с повинной не содержит признания в совершении разбойного нападения; в последующем в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства Веремчук О.В. свою вину в разбойном нападении не признавал. Полагает, что это повлекло назначение несправедливого, чрезмерно мягкого наказания, в связи с чем указанное смягчающее обстоятельство подлежит исключению, а назначенное наказание - усилению.

Отмечает, что в описательно-мотивировочной части приговора вообще не конкретизированы эпизоды преступной деятельности осужденного по которым учтены смягчающие наказание обстоятельства и применена ч. 1 ст. 62 УК РФ, при этом в резолютивной части приговора имеется указание на назначение наказания с учетом ч. 1 ст. 62 УК только по преступлениям, предусмотренным п. "д, з" ч. 2 ст. 105 и п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, что порождает противоречия между описательно-мотивировочной и резолютивной частями приговора.

Кроме того, автор представления указывает на допущенные при постановлении приговора нарушения требований п. 27 и п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 55 "О судебном приговоре", что выразилось в том, что в обжалуемом приговоре не приведены мотивы невозможности назначения осужденному по ч. 1 ст. 166 и ч. 2 ст. 167 УК РФ наказания не в виде лишения свободы, а иного, предусмотренного санкциями указанных статей, а также в приговоре не разрешен вопрос о распределении процессуальных издержек за услуги адвокатов.

Просит приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

Осужденный Веремчук О.В. в своей апелляционной жалобе, не оспаривая приговор в части осуждения его по ч.1 ст. 166, ч. 2 ст. 167 УК РФ, выражает несогласие с квалификацией его действий по п. "д, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Считает, что в ходе судебного разбирательства и при вынесении приговора были нарушены положения ч. 3 и ч. 4 ст. 15, ч. 2, 3, 4 ст. 14 УПК РФ, ч. 2 и ч. 3 ст. 49 Конституции РФ. В обоснование этого указывает, что суд основывал приговор на домыслах и догадках, а также заключении экспертов N от ДД.ММ.ГГГГ, с которым он не согласен, т.к. в ходе данной судебно-психиатрической экспертизы ничего экспертам не пояснял; при этом суд не принял во внимание заключения экспертов N от ДД.ММ.ГГГГ (экспертиза трупа - "данные изъяты" л.д. 82-89), N от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"), N от ДД.ММ.ГГГГ (т "данные изъяты"), не изучил в полном объеме его показания в ходе следствия.

Ссылаясь на п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 N 1 "О судебной практике по делам об убийстве", отмечает, что под особой жестокостью понимается, когда перед лишением человека жизни к нему были применены пытки, истязания, глумление или сожжение заживо, при этом для признания данного квалифицирующего признака судам необходимо установить, что именно умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью.

Кроме того, выражает несогласие с квалификацией его действий по п. "в"" ч. 4 ст. 162 УК РФ, утверждая, что умысла на разбойное нападение и хищение чужого имущества у него не было.

Просит приговор изменить, переквалифицировать его действия с п. "д, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ, оправдать его по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ за отсутствием состава преступления, снизить размер назначенного наказания, а также уменьшить размер морального вреда, исходя их его материального положения и наличия на иждивении малолетнего ребенка.

В дополнении к апелляционной жалобе осужденный указывает о согласии с доводами жалоб своего защитника Варгасова Д.В.

Адвокат Варгасов Д.В. в апелляционной жалобе в защиту осужденного Веремчука О.В, не оспаривая осуждение своего подзащитного по ч. 1 ст. 166 и ч. 2 ст. 167 УК РФ, первоначально просил об изменении приговора и переквалификации действий осужденного с п. "д, з" ч.2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ, с п. "в" ч. 4 ст.162 УК РФ на п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, смягчении назначенного наказания и снижении присужденной к взысканного с осужденного суммы морального вреда, указывая, что в описательно-мотивировочной части оспариваемого приговора судом не приведены мотивы принятого решения о квалификации действий осужденного Веремчука О.В по п.п. "д, з" ч.2 ст. 105 и п. "в" ч. 4 ст.162 УК РФ и не дано оценки переквалификации действий осужденного, предложенной стороной защиты.

В дополнении к апелляционной жалобе защитник ставит вопрос об отмене приговора и направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда, полагая, что приговор постановлен с нарушением требований ст. 49 Конституции РФ и предусмотренного ст. 14 УПК РФ принципа презумпции невиновности.

Не оспаривая, что смерть Потерпевший N 2 наступила в результате действий Веремчука О.В, выражает несогласие с квалификацией действий осужденного по п. "д" и п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, полагая, что выводы суда о совершении убийства с особой жестокостью и "из корыстных побуждений" (именно так указано в жалобе), не нашли своего подтверждения в материалах дела и в судебном заседании.

Ссылаясь на показания осужденного, данные тем в суде и на предварительном следствии, подробно приводя их в жалобе, утверждает, что в момент выезда из дома умысла на совершение хотя бы одного из преступлений у Веремчука О.В. не было, на встречу с бывшим напарником Потерпевший N 2 тот поехал, чтобы забрать свои вещи и узнать причину увольнения, убийство произошло в ходе ссоры на почве выяснения причин увольнения его подзащитного, а также из-за возникшего вопроса про сливаемую ими обоими в соответствующие вахты солярку, которую напарники поочередно сдавали, поскольку погибший отказывался поделиться деньгами за проданную им солярку, слитую ранее в период вахты Веремчука О.В, а тому не хватало денежных средств, чтобы вернуться домой.

Считает, что о спонтанности ссоры и убийства свидетельствует длительность нахождения Веремчука О.В. в кабине автомашины "данные изъяты", порядка "данные изъяты" минут, и момент задергивания шторок в кабине - не сразу после посадки, а намного позднее, что следует не только из показаний осужденного, но и свидетеля Свидетель N 1

По мнению защитника, изложенные Веремчуком О.В. обстоятельства его встречи и ссоры с Потерпевший N 2, а также доводы о том, что после того, как он надел Потерпевший N 2 на голову пакет и обмотал его вокруг шеи скотчем, потерпевший на протяжении продолжительного времени признаков жизни больше не подавал, поэтому он посчитал, что тот умер и, чтобы скрыть следы убийства, в т.ч. опознание Потерпевший N 2, облил тело и кабину бензином, - ничем не опровергнуты. Напротив, в судебном заседании было установлено, что с пакетом на голове, замотанным по шее скотчем, до момента воспламенения автомашины, пока Веремчук О.В. выламывал систему ГЛОНАСС и отгонял машину, так как та стояла на трассе у запрещающего знака, Потерпевший N 2 провел не менее "данные изъяты" минут, что подтверждается результатами проведенной на месте проверки показаний свидетеля Свидетель N 1 При этом защитник отмечает, что следственное действие проводилось с использованием легковой автомашины, а осужденный передвигался на грузовом автомобиле, т.е. скорость его движения была меньше, а временной интервал, соответственно, еще больше. Полагает, что при таких обстоятельствах позиция стороны защиты о том, что в момент поджога кабины Потерпевший N 2 был уже мертв, не опровергнута, так как человек с надетым на голову пакетом, обмотанным вокруг шеи скотчем, т.е. в отсутствие кислорода, "данные изъяты" минут не проживет.

Обращает внимание, что в протоколе допроса Веремчука О.В. в качестве подозреваемого ("данные изъяты" единственном документе в материалах дела, в котором содержатся сведения о том, что обливая кабину бензином его подзащитный, якобы, слышал хрипы Потерпевший N 2, дословно указано: "ну вроде как хрипел, не помню", что является не утверждением, а лишь предположением, в том числе и предположением для самого Веремчука О.В. Более Веремчук О.В. в своих показаниях никогда не указывал, что он знал или предполагал о не наступлении смерти Потерпевший N 2 Иных доказательств того, что в момент поджога осужденный знал или был уверен, что Потерпевший N 2 жив, материалы уголовного дела не содержат, в приговоре таких доказательств не приведено.

Ссылаясь на п.8 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 27.01.1999 года N 1 "О судебной практике по делам об убийстве", отмечает, что по данному делу умысел Веремчука О.В. на причинение смерти другому лицу с особой жестокостью судом не был установлен, так как Веремчук О.В. обливал бензином кабину автомобиля и тело Потерпевший N 2 будучи уверенным, что последний уже мертв.

Считает, что заключение судебно-медицинской экспертизы N N от ДД.ММ.ГГГГ года ("данные изъяты"), из которого суд первой инстанции исходил приходя к выводу о наличии в действиях осужденного особой жестокости, является противоречивым и предположительным в части установления причины смерти погибшего, поскольку однозначно утверждать, наступила ли смерть Потерпевший N 2 до его поджигания или после, эксперт не может.

Полагает, что исходя из требований закона о том, что все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу, а обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, суд первой инстанции обязан был исключить из предъявленного обвинения квалифицирующий признак, предусмотренный п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ - "особая жестокость". Однако, суд проигнорировал позицию и доводы защиты, постановив приговор на предположениях и доказательствах, противоречащих выводам суда, в связи с чем приговор подлежит отмене.

Оспаривая приговор в части осуждения Веремчука В.О. за совершение разбоя и квалифицирующий признак убийства "из корыстных побуждений" (так указано в жалобе), защитник ссылается на то, что умысел на хищение портмоне, в котором оказалась банковская карта, и телефона потерпевшего, возник у Веремчука О.В. уже после того, как он посчитал, что Потерпевший N 2 мертв; ни одного доказательства пропажи из цистерны какого-либо количества солярки в приговоре не приведено; разговоры про солярку или денежные средства за нее действительно велись, но не про ту солярку, которая находилась в опломбированной цистерне, а ту, остатки которой ранее были слиты осужденным в его смену при сдаче и сливе цистерны, но проданы Потерпевший N 2; суд установилналичие у Веремчука О.В. умысла на хищение дизельного топлива в объеме "данные изъяты" литров, что было невозможно, поскольку установлено, что у осужденного при себе была только одна "данные изъяты"литровая канистра.

Ссылаясь на п. 11 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 27.01.1999 "О судебной практике по делам об убийстве", полагает, что в связи с тем, что сливать либо похищать дизельное топливо Веремчук О.В. из цистерны автомобиля не собирался, портмоне увидел и забрал уже после смерти Потерпевший N 2, достоверных доказательств, опровергающих данные обстоятельства не установлено, то в действиях его подзащитного отсутствует квалифицирующий признак убийства, как сопряженного с разбоем либо совершенного из корыстных побуждений, равно как отсутствует и состав преступления, предусмотренного п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ.

При этом отмечает, что хотя в действиях его подзащитного в части завладения портмоне формально усматривается состав преступления, предусмотренного п. "в" ч.2 ст.158 УК РФ, однако обвинение по данной статье не предъявлялось, в связи с чем Веремчук О.В. подлежит оправданию как по п. "в" ч.4 ст.162 УК РФ, так и по п. "в" ч.2 ст.158 УК РФ.

Обращает внимание, что все приведенные в настоящей апелляционной жалобе доводы сторона защиты приводила в суде первой инстанции, оспаривая квалификацию действий Веремчука О.В. по п. "д, з" ч.2 ст.105 и п. "в" ч.4 ст.162 УК РФ, но суд никакой оценки данным доводам в совещательной комнате не дал и в приговоре не привел, что является существенным нарушением норм процессуального права.

Кроме того, указывает, что в нарушение требований закона описательно-мотивировочная часть оспариваемого приговора не содержит сведений о невозможности назначения Веремчуку О.В. по ч.1 ст. 166 и ч.2 ст.167 УК РФ иного вида наказания, предусмотренного их санкциями, кроме лишения свободы, а в резолютивной части отсутствуют сведения о том, что по ч. 1 ст.166 и ч.2 ст.167 УК РФ Веремчуку О.В. назначено наказание с применением правил ч. 1 ст. 62 УК РФ, хотя отягчающих наказание обстоятельств по делу не имеется и установлено предусмотренное п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ смягчающее обстоятельство.

Полагает, что в связи с отмеченными в жалобе нарушениями норм материального и процессуального права, приговор подлежит отмене.

В возражениях на апелляционные жалобы адвоката Варгасова Д.П. государственный обвинитель Симонова А.С. просит оставить их без удовлетворения, отменив приговор по доводам апелляционного представления.

Адвокат Варгасов Д.С. со своей стороны представил возражения на апелляционное представление прокурора, в которых просит оставить представление без удовлетворения, отменив приговор по доводам апелляционных жалоб.

Судебная коллегия, заслушав мнение участников процесса, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, приходит к следующим выводам.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения и расследования уголовного дела, передачу его на стадию судопроизводства, а в дальнейшем саму процедуру судебного разбирательства и постановления приговора, влекущих его безусловную отмену, по делу не имеется.

Как видно из протокола судебного заседания, суд, соблюдая принципы уголовного судопроизводства, в том числе принцип состязательности, закрепленный в статье 15 УПК РФ, обеспечил сторонам равные права в предоставлении и исследовании доказательств, которыми стороны активно пользовались.

Выводы суда о виновности Веремчука О.В. не только в угоне автомобиля "данные изъяты" и его последующем уничтожении путем поджога, повлекшем причинение значительного ущерба, что не оспаривается в жалобах, но и в разбойном нападении на Потерпевший N 2, совершенном с применением предметов, используемых в качестве оружия и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, а также в убийстве Потерпевший N 2, сопряженном с разбоем, - основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которые подробно изложены в приговоре и им дана надлежащая оценка, в силу чего доводы жалоб, в которых выражается несогласие с данными выводами суда, являются несостоятельными.

Приведенные в апелляционных жалобах доводы об отсутствии у Веремчука О.В. умысла на совершение разбойного нападения и недоказанность обвинения в данной части, аналогичны тем, что высказывались стороной защиты в судебном заседании первой инстанции, они были проверены судом, но не нашли своего подтверждения, в связи с чем обоснованно отвергнуты как несостоятельные, с приведением в приговоре мотивов в обоснование принятого решения, с которыми судебная коллегия соглашается.

Отрицая корыстный мотив и совершение разбойного нападения на Потерпевший N 2, Веремчук О.В, вместе с тем, давал показания о своих действиях, характер которых составляет объективную сторону данного преступления.

Так, из оглашенных в судебном заседании в соответствии п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ показаний Веремчука О.В, неоднократно данных им в ходе предварительного следствия, в том числе в ходе проверки показаний на месте, следует, что на встречу с Потерпевший N 2 он поехал не только для того, чтобы забрать свои вещи и узнать про работу, но и слить солярки. При этом сам осужденный и его сын, которого он позвал с собой, оставили дома сотовые телефоны, что Веремчук О.В. объяснил сыну тем, что "может солярку придется воровать, так будто бы мы там не были". Встретившись с потерпевшим, осужденный предложил тому слить из цистерны и сдать "данные изъяты" литров солярки, на что Потерпевший N 2 сначала согласился, но потом стал отказываться. Разозлившись, рукой наотмашь ударил потерпевшего, достал взятые с собой наручники и застегнул их на руках Потерпевший N 2 заведя их тому за спину, после чего продолжил уговаривать бывшего напарника слить топливо из цистерны, но поскольку тот продолжал отказываться и кричал, привлекая внимание, он взял с панели стеклянную кружку и ударил ею Потерпевший N 2 два раза по голове, отчего тот упал в спальник кабины. Увидев в машине полимерный пакет, надел его на голову Потерпевший N 2 и обмотал его скотчем вокруг шеи потерпевшего. После этого сел за руль автомобиля "данные изъяты", доехал на нем до первого перекрестка, где съехал с дороги и вытащил из панели автомашины блок системы ГЛОНАСС. Хотел проехать на автостоянку, чтоб продать там топливо, но машина забуксовала. Подъехавший за ним следом на их автомашине сын, помог ему, накидав под передние колеса тягача песка, но при развороте машины цистерну с топливом стащило на столб, и автомобиль снова застрял. Испугавшись того, что натворил, он решилскрыть следы содеянного и поджечь машину, для чего взял из своего автомобиля канистру бензином, облил им кабину "данные изъяты" и поджег. Прежде, чем поджечь, взял портмоне Потерпевший N 2, которое лежало за панелью в кабине.

После поджога вместе с сыном на своей машине поехали в сторону дома, по дороге заправились на "данные изъяты" рублей с карты, которую он взял из бумажника Потерпевший N 2.

В судебном заседании подсудимый, в целом излагая события аналогично тому, как и на предварительном следствии, несколько изменил свои показания. Так, не отрицая, что говорил сыну о возможности слить топливо и просил у Потерпевший N 2 отдать ему деньи за солярку, пояснил, что подразумевал солярку, которую он слил ранее в свою смену, а ударил Потерпевший N 2, сначала кулаком в грудь, потом кружкой по голове, поскольку тот отказывал поделиться деньгами за проданную солярку. Действительно надел на руки Потерпеший N 2 наручники, но нашел их тут же в кабине "данные изъяты", а не взял из своей машины перед тем, как остановить машину Потерпевший N 2.

Проанализировав показания Веремчука О.В. на протяжении всего разбирательства по уголовному делу, судебная коллегия приходит к выводу, что первоначальные показания осужденного, данные им в ходе предварительного следствия, являются наиболее достоверными и правильно положены судом в основу приговора.

Данные показания Веремчук О.В. подтверждал при неоднократных допросах, которые были проведены с соблюдением требований ст. ст. 173, 174, 189, 190 УПК РФ. Из протоколов усматривается, что показания Веремчук О.В. давал добровольно, после разъяснения ему всего объема его процессуальных прав, включая положения ст. 51 Конституции РФ, в присутствии защитника, позиция которого была активна и профессиональна, при этом сообщал такие сведения, о которых мог знать только очевидец или исполнитель преступления и которыми на тот момент сотрудники правоохранительных органов еще не располагали. После окончания допросов, а также проверки показаний на месте, никаких замечаний, как по содержанию записанных показаний, так и по процедуре проведения следственных действий, ни от Веремчука О.В, ни от его адвоката, не поступало.

Таким образом, протоколы допросов Веремчука О.В. на предварительном следствии, исследованные судом и приведенные в приговоре, являются допустимыми доказательствами.

Никаких объективных данных, свидетельствующих о том, что осужденный оговорил себя в совершенных преступлениях, по делу не имеется.

Первоначальные показания Веремчука О.В. об обстоятельствах содеянного обоснованно признаны судом достоверными, поскольку объективно подтверждаются исследованными в судебном заседании и приведенными в приговоре доказательствами, в частности:

- показаниями свидетеля Свидетель N 1, данными им в ходе предварительного следствия, в том числе при проверке показаний на месте, и оглашенными в судебном заседании в соответствии с ч. 1 ст. 281 УПК РФ, из которых следует, что ДД.ММ.ГГГГ его отец (Веремчук О.В.) позвал его поехать с ним в район "адрес", чтоб слить топливо, при этом телефоны велел оставить дома. Поехали на своей машине "данные изъяты" стали ожидать на трассе. Потом отец остановил проезжавший мимо автомобиль "данные изъяты", на котором раньше работал, сел в кабину со стороны водителя, через какое-то время задернул шторки в кабине, а минут через "данные изъяты" открыл водительскую дверь и велел ему ехать. Он поехал следом за "данные изъяты", тот остановился у кустовой площадки, там отец вытащил из панели "данные изъяты" систему ГЛОНАСС, хотел ехать дальше, но машина забуксовала. Он подошел и помог отцу подкопать песок под колеса "данные изъяты", автомобиль тронулся вперед, но назад поехать не смог, тогда отец поехал вперед на площадку, но машина зацепилась за столб задними колесами и застряла. Отец вышел из "данные изъяты", взял из их легковой машины канистру с бензином, облил бензином салон кабины "данные изъяты" и поджег. Водитель автомобиля "данные изъяты" из машины не выходил. После этого они с отцом на своем автомобиле уехали с места происшествия, по дороге заехали на заправку, где отец дал ему банковскую карту " "данные изъяты"" и сказал, чтоб он расплатился ею за бензин на "данные изъяты" рублей, без ввода пин-кода, что он и сделал;

- показаниями потерпевшей Потерпевший N 1, подтвердившей, что у ее супруга Потерпевший N 2, труп которого был обнаружен в сгоревшей автомашине, на которой он работал, имелось при себе портмоне стоимостью "данные изъяты" рублей, и сотовый телефон с сим-картой и в чехле, общей стоимостью "данные изъяты" рублей. Со слов мужа ей было известно, что его напарник Веремчук в свои смены сливал топливо в больших количествах, за что был уволен;

- показаниями свидетеля Свидетель N 2 - сотрудника "адрес" о том, что в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий по факту обнаружения трупа Потерпевший N 2 в сгоревшей кабине автомашины "данные изъяты", была получена информация, что ДД.ММ.ГГГГ в "данные изъяты" кто-то расплатился картой погибшего за покупку бензина на автозаправочной станции на автодороге " "данные изъяты"" на сумму "данные изъяты" рублей "данные изъяты" копейки. Им были изъяты и выданы следователю видеозаписи с камер наблюдения на данной автозаправке;

- протоколом осмотра предметов, в том числе изъятых на автозаправочной станции кассового чека от ДД.ММ.ГГГГ в "данные изъяты". на сумму "данные изъяты" руб, и видеозаписи с камер наблюдения ("данные изъяты").

Кроме того, в подтверждение виновности осужденного в совершении установленных преступлений суд в приговоре правильно сослался на согласующиеся с показаниями Веремчука О.В. следующие доказательства:

- показания свидетеля Свидетель N 3, обнаружившего горящий автомобиль "данные изъяты" в том месте, на которое в своих показаниях и при их проверке указывали осужденный и свидетель Свидетель N 1;

- показания свидетеля Свидетель N 4 - пожарного, принимавшего участие в тушении горящего автомобиля, о том, что после ликвидации огня в спальном отделении кабины автомобиля был обнаружен труп мужчины;

- протокол осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которого был осмотрен сильно поврежденный огнем автомобиль - седельный тягач "данные изъяты" с автоцистерной г.р.з "данные изъяты"; в задней части кабины на полу был обнаружен обгоревший труп мужчины, на левой руке которого имелось надетое и застегнутое кольцо металлических наручников; рядом с автомобилем были обнаружены следы обуви ("данные изъяты");

- заключение эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ о том, что два следа обуви, обнаруженные и изъятые в ходе осмотра места происшествия, могли быть оставлены парой сапог, изъятых у Веремчука О.В. ("данные изъяты");

- заключения экспертов, согласно которым очаг пожара на кусте N "адрес" находился в передней части седельного тягача "данные изъяты" г.р.з. "данные изъяты". Причиной возникновения пожара явился поджег с использованием легковоспламеняющейся горючей жидкости (бензин, нефрас и/или дизельное топливо). Возникновение и развитие пожара возможно при обстоятельствах, указанных Веремчуком О.В. ("данные изъяты");

- заключения судебно-медицинских экспертов N от ДД.ММ.ГГГГ и N от ДД.ММ.ГГГГ об обнаруженных на трупе Потерпевший N 2 телесных повреждениях, механизме их образования и вероятной причине смерти погибшего - ожоговый шок тяжелой степени в сочетании с острой дыхательной недостаточностью тяжелой степени, которые являются угрожающими жизни состояниями и расцениваются как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека, вызвавший расстройство важных жизненных функций организма, которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно и обычно заканчивается смертью. ("данные изъяты"

- показания потерпевшего Потеревший N 3 - управляющего "данные изъяты" о том, что в собственности "данные изъяты"" имелся автомобиль-тягач "данные изъяты" г.р.з. "данные изъяты", который по договору был передан в аренду "данные изъяты" Вечером ДД.ММ.ГГГГ ему сообщили, что данный автомобиль горит на одном из кустов "адрес" "адрес". Автомобиль был оборудован системой слежения ГЛОНАСС, согласно данным которой после "данные изъяты" сигнал навигационного оборудования пропал. Ущерб, причиненный предприятию в результате полного уничтожения огнем автомашины "данные изъяты" составил "данные изъяты" рублей и является для "данные изъяты" значительным;

- показания свидетеля Свидетель N 5 - генерального директора "данные изъяты" подтвердившего факт аренды их предприятием в "данные изъяты" "данные изъяты" автомобиля "данные изъяты" г.р.з. "данные изъяты", оборудованного системой ГЛОНАСС, и пояснившего, что автомобиль использовался для перевозки цистерн с дизельным топливом, работали на нем сменщики Потерпевший N 2 и Веремчук О.В, однако последний ДД.ММ.ГГГГ был уволен в связи с обнаруженной недостачей топлива. Вечером ДД.ММ.ГГГГ узнал, что машина сгорела на одном из кустов "адрес" в "адрес", в кабине был обнаружен обгоревший труп Потерпевший N 2;

- данные навигационного оборудования системы "ГЛОНАСС", установленной на автомашине "данные изъяты" г.р.з. "данные изъяты" за ДД.ММ.ГГГГ, из которых усматривается, что показания подсудимого Веремчука О.В. не противоречат данным системы ("данные изъяты");

- заключение эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ и протокола допроса эксперта ФИО1 о том, что по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ рыночная стоимость грузового автомобиля седельного тягача марки "данные изъяты" г.р.з. "данные изъяты" с учетом износа составляет "данные изъяты" рублей ("данные изъяты");

- справку из "данные изъяты" о том, что остаточная стоимость автомобиля "данные изъяты" г.р.з. "данные изъяты" на момент его уничтожения составила, с учетом износа, "данные изъяты" рублей "данные изъяты"); и другие.

Проанализировав совокупность добытых доказательств, суд пришел к обоснованному выводу о виновности Веремчука О.В. в разбойном нападении на Потерпевший N 2, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего; в убийстве Потерпевший N 2, сопряженном с разбоем; в угоне, то есть неправомерном завладении без цели хищения автомобилем "данные изъяты" г.р.з. "данные изъяты", и умышленном уничтожении данного автомобиля путем подога, повлекшем причинение значительного ущерба его собственнику - "данные изъяты"

Судебная коллегия с такими выводами суда соглашается, поскольку в судебном заседании первой инстанции было достоверно установлено, что Веремчук О.В. изначально имел умысел на хищение солярки уже при выезде из дома; получив отказ от Потерпевший N 2 на предложение незаконно слить, т.е. похитить, солярку, с целью совершения хищения топлива напал на Потерпевший N 2; именно из-за отказа потерпевшего сливать солярку либо передать деньги, ударил его рукой в грудь, надел потерпевшему наручники на руки, заведя их за спину, после чего вновь стал высказывать требования о похищении солярки либо передаче денег, а так и не получив согласие, продолжил применение насилия, умышленно ударил Потерпевший N 2 стеклянной кружкой по голове, после чего надел ему на голову пакет и перетянул его у шеи скотчем, перекрыв доступ воздуха. Далее, преследуя цель реализации задуманного, Веремчук, будучи уволенным из "данные изъяты" и не имея законных прав на управление автомобилем "данные изъяты", неправомерно завладел управлением данного автомобиля и проехал на нем на кустовую площадку, где в связи с невозможностью движения автомобиля, застрявшего в снегу, и понимая неосуществимость ввиду этого хищения дизельного топлива, решилскрыть следы совершенных преступлений и совершить поджог автомобиля, что и сделал. При этом, продолжая реализовывать корыстный умысел, перед тем, как поджечь автомобиль, Веремчук похитил из кабины имущество потерпевшего, которым воспользовался вскоре после того, как уехал с места преступления, расплатившись банковской картой, находившейся в похищенном портмоне.

Наручники и кружка были использованы осужденным в качестве оружия при применении к Потерпевший N 2 насилия, последствия которого оцениваются экспертами, как повлекшие причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего по признаку опасности для жизни.

В результате умышленных действий Веремчука О.В. потерпевший Потерпевший N 2 скончался на месте происшествия.

Доводы осужденного о том, что насилие к потерпевшему он применил в ходе конфликта возникшего по иным причинам, а не из-за корыстного мотива, явно надуманны и опровергаются добытыми доказательствами.

Приведенные в жалобе доводы защиты о том, что фактически Веремчук О.В. топливо из цистерны не похитил и не имел такой возможности, ввиду отсутствия соответствующей тары, не свидетельствуют о невиновности осужденного в совершении разбоя, поскольку в соответствии с уголовным законом разбой является оконченным с момента нападения и не требует наступления преступного результата. Кроме того, из показаний Веремчука О.В. на предварительном следствии, правомерно принятых судом в основу приговоре, следует, что возможность реализации солярки из цистерны была, однако машина застряла, он не смог выехать, и потому, чтобы уничтожить следы преступлений, поджог автомобиль.

Исходя из установленных в судебном заседании обстоятельств, суд первой инстанции правильно квалифицировал действия Веремчука О.В. по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, ч. 1 ст. 166 УК РФ и ч. 2 ст. 167 УК РФ.

Вместе с тем, судебная коллегия приходит к выводу об обоснованности доводов жалоб осужденного и его защитника об отсутствии в действиях Веремчука О.В. квалифицирующего признака, предусмотренного п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, совершение убийства с особой жестокостью.

Как указано в приговоре, суд пришел к выводу, что завершая убийство Потерпевший N 2 подсудимый желал причинить тому смерть особо-мучительным способом - ограничив доступ воздуха к дыхательные путям потерпевшего на значительный период времени, а также одновременно путем сожжения Потерпевший N 2 заживо, проявляя при этом особую жестокость, наличие которой в характере подсудимого подтверждается выводами заключения комиссии экспертов N от ДД.ММ.ГГГГ, а также в судебном заседании было установлено, что смерть Потерпевший N 2 наступила в короткий промежуток времени на месте происшествия от ожогового шока тяжелой степени в сочетании с острой дыхательной недостаточностью тяжелой степени, являющимися угрожающими для жизни состояниями.

С таким выводом суда первой инстанции судебная коллегия согласиться не может, ввиду следующего.

Указав в приговоре, что проявлении особой жестокости при совершении убийства выразилось, в том числе, в ограничении доступа воздуха к дыхательным путям потерпевшего на значительный период времени, суд вышел за пределы предъявленного Веремчуку О.В. обвинения, согласно которому особо мучительный способ совершения убийства связан лишь с сожжением заживо.

Проведенными по делу судебно-медицинскими экспертизами N от ДД.ММ.ГГГГ и N от ДД.ММ.ГГГГ выявлено прижизненное воздействие на организм погибшего Потерпевший N 2 продуктов горения (копоти, дыма), что позволило экспертам прийти к выводу о том, что во время наступления смерти Потерпевший N 2, возможно находясь в очаге пожара, был жив, и непосредственной причиной его смерти мог явиться ожоговый шок тяжелой степени в сочетании с острой дыхательной недостаточностью тяжелой степени. ("данные изъяты")

Вместе с тем, установленная судом на основании выводов экспертов непосредственная причина смерти потерпевшего от термического воздействия пламени огня, не является безусловным и достаточным основанием для признания доказанным факта совершения убийства с особой жестокостью.

По смыслу закона при квалификации убийства по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ надлежит исходить из того, что понятие особой жестокости связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости. Признак особой жестокости имеет место быть когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий. То есть, для установления и признания доказанным данного квалифицирующего признака необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершенное убийства именно с особой жестокостью.

По мнению судебной коллегии, по данному делу бесспорных доказательств направленности умысла Веремчука О.В. на причинение Потерпевший N 2 особых мучений и страданий путем сожжения его заживо не усматривается.

Сам осужденный ни в судебном заседании, ни в ходе расследования никогда не говорил о том, что хотел сжечь Потерпевший N 2 заживо и причинить ему особые страдания.

При допросе в качестве подозреваемого от ДД.ММ.ГГГГ Веремчук О.В. пояснил, что не знает, был ли Потерпевший N 2 в сознании, а на вопросы следователя о том, издавал ли потерпевший какие-либо звуки, ответил "ну вроде как хрипел, не помню." ("данные изъяты" Вместе с тем, данное заявление не носит характер утверждения, является предположением, и, не подтвержденное другими доказательствам направленности умысла, не может расцениваться как свидетельство прямого умысла на сожжение потерпевшего заживо и причинение тому особых страданий.

В ходе проверки показаний на месте ДД.ММ.ГГГГ Веремчук О.В. на вопросы следователя о том, подавал ли Потерпевший N 2 какие-либо признаки жизни, также ответил, что не знает, но поливал бензином, чтобы "следы замести", потому что "убил же", а на уточняющий вопрос следователя пояснил: "Я посчитал, что мертвый был... пакет надел на голову, задохнулся может, может удары по голове". "данные изъяты").

При допросе в качестве обвиняемого ДД.ММ.ГГГГ Веремчук О.В. также говорил, что считал, что Потерпевший N 2 умер, т.к. после того, как он стукнул потерпевшего два раза кружкой по голове, а потом надел тому на голову пакет и обмотал его вокруг шеи скотчем, до поджога прошло минут "данные изъяты", и за такое время без доступа воздуха потерпевший наверное умер. ("данные изъяты").

Доказательств, опровергающих достаточно последовательную позицию осужденного о том, что поджигая машину, он считал, что потерпевший уже мертв, стороной обвинения представлено не было и в приговоре не приведено.

То обстоятельство, что перед совершением поджога Веремчук О.В. не проверил, жив ли потерпевший, не свидетельствует о наличии у него прямого умысла на причинение Потерпевший N 2 особых страданий путем сожжения заживо, поскольку из имеющихся в деле доказательств следует, что у осужденного действительно имелись объективные и реальные основания полагать о наступлении смерти Потерпевший N 2

Так не только из допросов Веремчука О.В, но и из протоколов проверки показаний на месте Веремчука О.В. и Свидетель N 1 объективно усматривается, что с момента, когда осужденный поехал на автомобиле "данные изъяты" (то есть после того, как ударил потерпевшего по голове и надел на голову пакет) до совершения поджога прошло продолжительное время, которого было достаточно для того, чтобы человек, в отсутствие доступа воздуха, мог задохнуться и умереть.

Из показаний судебно-медицинского эксперта ФИО2, участвовавшего в проведении комиссионной ситуационной судебно-медицинской экспертизы, следует, что достоверно высказаться о повреждениях, которые могли быть причинены Потерпевший N 2 в результате того, что ему на голову был надет полимерный пакет, края которого были обмотаны вокруг шеи липкой лентой, не представляется возможным ввиду выраженного обгорания трупа. Но само по себе обстоятельство надевания на голову мешка с обмоткой ленты на шее может вызвать опасное для жизни состояние ввиду нехватки кислорода ("данные изъяты").

Последовательные показания Веремчука О.В. о нанесении потерпевшему перед надеванием тому на голову пакета двух сильных ударов стеклянной кружкой по голове, от которых потерпевший упал в спальник и стал хрипеть, объективно подтверждаются заключением судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, которым у погибшего были установлены кожная раны неправильной овальной формы на лобной, теменной затылочной и височной областях головы и дефект костной ткани на лобной, теменной, затылочной и височной костях свода черепа в области данной раны. Действия по нанесению ударов были предъявлены в обвинение Веремчуку О.В, установлены приговоров и сомнений не вызывают. Установленный экспертом дефект костной ткани костей свода черепа подтверждает показания осужденного о нанесении сильных ударов, достаточных для потери человеком сознания.

Таким образом, результаты проведенных по делу экспертиз не опровергают доводы осужденного о том, что поджигая автомобиль, он считал, что Потерпевший N 2 умер, т.к. не исключают такой возможности. Не опровергнуты и последовательные показания осужденного о том, что автомобиль он поджег исключительно с целью скрыть следы преступления, а именно совершенного, как он полагал, убийства Потерпевший N 2, а не с целью причинить тому особые мучения и страдания.

Заключение судебно-психиатрической экспертизы о наличии в характере осужденного тех или иных индивидуально-психологических особенностей, в том числе склонность к проявлению агрессии, на которое суд также сослался в приговоре, соответствует характеру объективных действий Веремчука О.В. по нападению на Потерпевший N 2 и убийству последнего, но не является доказательством виновности осужденному по обвинению в убийстве путем сожжения заживо.

Оценив все имеющиеся доказательства, судебная коллегия приходит к выводу, что достоверных и бесспорных доказательств умыла осужденного на совершение убийства Потерпевший N 2 с особой жестокостью в деле не имеется, стороной обвинения не представлено и в приговоре не приведено.

Исходя из установленного ст. 14 УПК РФ принципа презумпции невиновности, толкуя все неустранимые сомнения в пользу осужденного, судебная коллегия находит, что квалифицирующий признак убийства совершенного с особой жестокостью не нашел своего подтверждения, в связи с чем приговор в данной части следует изменить и исключить осуждение Веремчука О.В. по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Психическое состояние Веремчука О.В. было проверено в ходе предварительное следствия путем проведения судебно-психиатрической экспертизы, заключение которой отвечает требованиям ст. 204 УПК РФ и сомнений не вызывает. Исходя из данного заключения экспертов, не установившего у Веремчука О.В. психического расстройства, которое лишало бы его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, а также на основе анализа совершённых осужденным умышленных, последовательных и целенаправленных действий, у суда не имелось оснований усомниться во вменяемости Веремчука О.В. и способности его нести уголовную ответственность за содеянное.

Что касается назначенного Веремчуку О.В. наказания, то при определении его вида и размера суд правильно учел характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности осужденного и все влияющие на наказание обстоятельства, в том числе наличие смягчающих наказание обстоятельств и отсутствие отягчающих.

По мнению судебной коллегии, доводы апелляционного представления государственного обвинителя и апелляционной жалобы адвоката относительно не приведения в описательно-мотивировочной части приговора обоснования невозможности назначения Веремчуку О.В. по ч.1 ст. 166 и ч.2 ст. 167 УК РФ иного вида наказания, кроме лишения свободы, и отсутствия в резолютивной части приговора при назначении наказания за данные преступления ссылки на ч. 1 ст. 62 УК РФ, - не являются безусловным основанием к отмене приговора.

В приговоре указано, при назначении наказания суд учел характер и степень общественной опасности четырех совершенных умышленно преступлений, обстоятельства их совершения, данные о личности подсудимого, его состояние здоровья и материальное положение, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи. Не оставлены без внимания суда и последствия действий виновного, а также повышенная общественная опасность всех совершенных им преступлений. Судом отдельно отмечено, что фактические обстоятельства дела, связанные с фактами неправомерного завладения автомобилем и его последующим уничтожением путем поджога, с целью скрыть другое особо тяжкое преступление, безусловно влияют на общественную опасность содеянного.

Судебная коллегия полагает, что все перечисленные обстоятельства, учтенные судом при оценке невозможности назначения наказания с применением ст. ст. 64, 73 УК РФ, а также невозможности изменения категории преступлений, одновременно свидетельствуют о том, что исправление Веремчука О.В, а также достижение иных целей и задач уголовного закона, могут быть достигнуты только при назначении ему наказания в виде реального лишения свободы за все совершенные преступления, что наиболее отвечает принципу справедливости наказания и не позволяет применить к осужденному, в том числе, и положения ст. 53.1 УК РФ.

Как следует из текста приговора, все перечисленные в нем обстоятельства, как предусмотренные п.п. "г", "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, так и ч. 2 ст. 61 УК РФ, признаны смягчающими в отношении всех преступлений, за которые осужден Веремчук О.В.

Оснований для исключения смягчающего обстоятельства - явки с повинной при назначении наказания за преступление, предусмотренное п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, судебная коллегия не усматривает, поскольку в тексте явки с повинной ("данные изъяты") Веремчуком О.В. указаны обстоятельства, которые, во-первых, не были известны органам следствия, а во-вторых, вошли в объем предъявленного Веремчуку О.В. обвинения и составили объективную сторону данного преступления в части примененного к потерпевшему в процессе разбойного нападения насилия. Несмотря на то, что вину в разбойном нападении осужденный никогда не признавал, вместе с тем, в ходе допросов он добровольно сообщил правоохранительным органам о том, что забрал из кабины имущество потерпевшего.

Не усматривая противоречий между описательно-мотивировочной и резолютивной частями приговора, поскольку требования ч. 1 ст. 62 УК РФ при назначении наказания за преступления, предусмотренные п. "в" ч. 4 ст. 162, ч. 1 ст. 166 и ч. 2 ст. 167 УК РФ судом соблюдены, судебная коллегия, вместе с тем, находит необходимым исключить из резолютивной части приговора при назначении осужденному наказания по п. "д, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ ссылку на ч. 1 ст. 62 УК РФ, поскольку в соответствии с требованиями закона и разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ (п. 35 Постановления N 58 от 22.12.2015 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания") такая ссылка не требуется и является излишней.

Кроме того, положения ч. 1 ст. 62 УК РФ не могли быть применены при назначении Веремчуку О.В. наказания по ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающей наказание в виде пожизненного лишения свободы, в силу прямого запрета, установленного ч. 3 ст. 62 УК РФ. Однако, ввиду отсутствия таких доводов в апелляционном представлении, правовых оснований для ухудшения положения осужденного не имеется.

В целом назначенное осужденному наказание отвечает целям ст. 43 УК РФ, соразмерно содеянному, и явно не справедливым вследствие чрезмерной мягкости или суровости не является.

Вместе с тем, с учетом исключения осуждения Веремчука О.В. по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, судебная коллегия полагает необходимым смягчить основное и дополнительное наказания, назначенные осужденному за данное преступление, а также исключить из установленных при назначении дополнительного наказания ограничений запрет на посещение мест общественного питания (кафе, бары, рестораны), учесть это при назначении наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ, Вид исправительного учреждения определен судом верно, в соответствии с требованиями п. "в" ч.1 ст.58 УК РФ.

Заявленные потерпевшей Потерпевший N 1 исковые требования о компенсации морального вреда, причиненного в результате совершенного преступления, разрешены судом правильно, в соответствии с требованиями действующего законодательства, с соблюдением принципов разумности и справедливости. Исходя из наступивших последствий в виде смерти супруга Потерпевший N 1, у которой осталось трое несовершеннолетних детей, оснований для признания взысканной к возмещению суммы компенсации морального вреда завышенной и ее снижения судебная коллегия не усматривает.

В апелляционном представлении прокурора обоснованно указано на не разрешение в приговоре вопроса о распределении процессуальных издержек. Однако, данное обстоятельство не является основанием к отмене приговора, а вопрос о процессуальных издержках может быть принят судом в порядке ст. 397 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.16, 389.18, 389.20, 389.28 и 389.33 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

приговор суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югра от 28 апреля 2021 года в отношении Веремчука Олега Владимировича изменить:

- исключить из резолютивной части приговора при назначении наказания по п. "д, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ ссылку на ч. 1 ст. 62 УК РФ;

- исключить осуждение Веремчука О.В. по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ и смягчить наказание, назначенное Веремчуку О.В. по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, основное - до 11 (одиннадцати) лет лишения свободы, дополнительное в виде ограничения свободы - до 1 (одного) года;

- на основании ч.3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, предусмотренных п. "з" ч. 2 ст. 105, п. "в" ч. 4 ст. 162, ч. 1 ст. 166 и ч. 2 ст. 167 УК РФ, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно к отбытию назначить Веремчуку О.В. 15 (пятнадцать) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 (один) год, на период которого в соответствии с ч.1 ст. 53 УК РФ установить ограничения: не изменять место жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы; не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования, на территории которого он будет проживать после освобождения из мест лишения свободы; и возложить обязанность - 2 раза в месяц являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционное жалобы осужденного Веремчука О.В, его защитника адвоката Варгасова Д.П, и апелляционное представление государственного обвинителя Симоновой А.С, - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции, а в случае пропуска срока обжалования или отказа в его восстановлении - непосредственно в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ.

В случае кассационного обжалования, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи