Кассационное определение СК по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 28 октября 2021 г. по делу N 7У-11799/2021[77-4710/2021]

Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Чистяковой Н.И, судей Нарской М.Ю. и Чипизубовой О.А.

при секретаре Петровец А.А.

с участием прокурора Голубенковой Е.В, осужденной Мисечко Л.В, адвоката Иванова А.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осужденной Мисечко Л.В. на приговор Лебяжьевского районного суда Курганской области от 28 апреля 2021 года и апелляционное постановление Курганского областного суда от 15 июня 2021 года в отношении

Мисечко Ларисы Васильевны, родившейся "данные изъяты", гражданки "данные изъяты", несудимой, осужденной по ч. 1 ст. 109 УК РФ к 1 году ограничения свободы, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре. На основании п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ освобождена от назначенного наказания в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

Гражданский иск потерпевшей "данные изъяты" удовлетворен частично. С "данные изъяты" взыскано возмещение материального ущерба в части расходов на погребение в размере 28740 рублей.

Решен вопрос вещественных доказательств.

Апелляционным постановлением приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Чистяковой Н.И, выступления осужденной Мисечко Л.В. и адвоката Иванова А.Ю, поддержавших доводы кассационной жалобы, прокурора Голубенковой Е.В, полагавшей о законности обжалуемых решений, судебная коллегия

установила:

Мисечко Л.В. признана виновной в причинении по неосторожности смерти "данные изъяты" вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей в период с 11 сентября по 28 октября 2017 года в р.п. Лебяжье Курганской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе осужденная Мисечко Л.В. не соглашается с судебными решениями, просит их отменить, ее оправдать в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления. Указывает на то, что суд пришел к выводу о ее виновности при отсутствии совокупности доказательств, постановилприговор, основываясь на предположениях. Полагает, что между ее действиями и наступившими последствиями в виде смерти "данные изъяты" отсутствует причинно-следственная связь. Ссылается на заключение комиссии экспертов N 93 от 26 июня 2019 года, согласно которому не установлено какой-либо преступной связи ее действий как лечащего врача "данные изъяты" и обнаруженных дефектов медицинской помощи с причиной наступления смерти. Отмечает, что смерть наступила от септического шока в результате распространенного калового перитонита вследствие перфорации кишки. При этом комиссия экспертов не смогла достоверно определить причину возникновения перфорации кишки, указав на несколько возможных причин, в том числе и патологические изменения в стенке кишки.

Обращает внимание на то, что суд допустил противоречия в приговоре, поскольку в одном случае указал на то, что причина возникновения перфорации толстой кишки не влияет на выводы суда о причинно-следственной связи, в другом - на то, что смерть наступила именно из-за септического шока в результате распространенного калового перитонита вследствие перфорации кишки. Таким образом, полагает, что суд не определилпричину смерти "данные изъяты"

Утверждает, что суд неверно установилобстоятельства определения ею 2 октября 2017 года диагноза "данные изъяты" Отмечает, что с 2 по 4 октября 2017 года лечащим врачом "данные изъяты" являлся терапевт "данные изъяты" который и должен был установить окончательный диагноз в соответствии с ч. ч. 2, 5 ст. 70 Федерального закона N 323-ФЗ от 21 ноября 2011 года "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации". Ею, после консультативного осмотра, был установлен лишь предварительный диагноз.

Сообщает о том, что с 18:00 часов 25 октября 2017 года до 8:00 часов 26 октября 2017 года динамическое наблюдение за "данные изъяты" осуществлял дежурный врач "данные изъяты" а не она, что подтверждается графиком рабочего времени. В случае показаний к оперативному лечению, операция могла быть выполнена в этот период дежурным хирургом.

Не соглашается с тем, что 8 сентября 2017 года "данные изъяты" не проводились рентгеновские снимки. Ссылается на показания "данные изъяты" о том, что в указанный день "данные изъяты" было сделано два рентгеновских снимка.

Считает, что показания "данные изъяты" о проведении "данные изъяты" сифонных и очистительных клизм подтверждаются тем, что 2 и 10 октября 2017 года никаких признаков кишечной непроходимости у "данные изъяты" не было.

Настаивает на том, что запись о прохождении ирригоскопии, консультации гастроэнтеролога, проктолога была ею сделана в октябре 2017 года, о чем свидетельствует заключение "Бюро судебных экспертиз" N 5/88.

Сообщает, что клинические рекомендации при оказании медицинской помощи не подлежали применению. Понятие клинических рекомендаций введено Федеральным законом "Об основах охраны здоровья" N 323-ФЗ от 21 ноября 2011 года, а именно п. 3 ч. 1 ст. 37, который вступает в силу с 1 января 2022 года. Из этого следует, что клинические рекомендации не носят обязательного характера, а используются при оказании медицинской помощи на добровольной основе.

Полагает, что обнаруженные дефекты при оказании медицинской помощи "данные изъяты" не являются уголовно наказуемыми, поскольку не содержат признаков состава преступления. Экспертами указано на дефекты оказания медицинской помощи в "данные изъяты" не лично ею. Нарушения порядка оказания медицинской помощи установлено не было. Стандарт оказания медицинской помощи больным с хроническим панкреатитом действует только для федеральных специализированных медицинских учреждений (Приказ МЗ РФ от 27 октября 2005 года N 651).

В возражениях на кассационную жалобу прокурор района Моор С.А, потерпевшая и ее представитель, находя ее доводы необоснованными, просят оставить их без удовлетворения, судебные решения - без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав выступления сторон, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений судом не допущено.

Вопреки утверждениям стороны защиты выводы суда о совершении Мисечко Л.В. преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, при установленных судом обстоятельствах являются обоснованными, подтверждаются достаточной совокупностью всесторонне исследованных в суде с участием сторон и оцененных по правилам ст.ст. 73, 88 и 307 УПК РФ доказательств, с учетом обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда. При этом суд дал правильную и подробную оценку всем доказательствам, представленным как стороной обвинения, так и стороной защиты, привел убедительные мотивы, по которым он признал достоверными одни доказательства и отверг другие.

К показаниям Мисечко Л.В, отрицавшей свою виновность, суд обоснованно отнесся критически, поскольку они не соответствуют установленной судом объективной картине произошедших событий. Критичное отношение суда к такой позиции осужденной является верным, ее показания признаны неубедительными с приведением в приговоре подробных доказательств.

Содержащиеся в кассационной жалобе доводы об отсутствии в действиях Мисечко Л.В. состава преступления, необоснованном ее осуждении за причинение смерти "данные изъяты" по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей были предметом проверки судов первой и апелляционной инстанций и обоснованно отвергнуты с приведением мотивов принятого решения, оснований не согласиться с которыми судебная коллегия не усматривает.

Обосновывая квалификацию действий Мисечко Л.В. по ч. 2 ст. 109 УК РФ, суд верно не нашел оснований для ее оправдания.

Что касается доводов об отсутствии причинно-следственной связи между действиями Мисечко Л.В. и наступившими последствиями - смертью "данные изъяты" то данные утверждения также тщательно проверялись судом и обоснованно отвергнуты.

Мисечко Л.В. как лечащий врач "данные изъяты" (в периоды с 11 по 18 сентября 2017 года, с 25 по 28 октября 2017 года) неоднократно, в том числе и 2 октября 2017 года, осматривала его, но у нее не возникло настороженности по поводу длительной кишечной непроходимости при выставленном еще 8 сентября 2017 года другим врачом диагнозе "острая кишечная непроходимость", позволяющем уже на этом этапе заподозрить рак кишки как наиболее вероятную причину непроходимости.

2 октября 2017 года ею же был выставлен диагноз "синдром разраженного кишечника, новообразование толстого кишечника под вопросом", при этом активный онкопоиск ею не был проведен, она не приняла мер для направления больного в специализированный стационар, оказывающий онкологическую помощь.

При поступлении "данные изъяты" 25 октября 2017 года тяжесть его состояния была недооценена Мисечко Л.В, вместо экстренного хирургического лечения была избрана нерациональная тактика ведения пациента в виде консервативной терапии, приведшая к пролонгации оперативного лечения на 23 часа. При этом отсутствовало должное динамическое наблюдение за состоянием пациента, между вторым и третьим осмотром имелся временной промежуток 17, 5 часов при необходимости оперативного лечения в период не более 3-4 часов.

26 октября 2017 года, то есть спустя 23 часа после поступления "данные изъяты" в стационар, Мисечко Л.В. была проведена операция, в ходе которой и была выявлена злокачественная опухоль селезеночного узла толстой кишки, полностью перекрывающая просвет кишки.

При проведении указанной операции Мисечко Л.В. была избрана нерациональная методика, подробно описанная в приговоре.

27 октября 2017 года по результатам проведенной вновь операции Мисечко Л.В. был установлен диагноз: "злокачественное новообразование селезеночного угла; рак селезеночного угла 3 стадии; острая кишечная непроходимость; перфорация стенки толстой кишки; разлитой каловый перитонит". Таким образом, правильный диагноз был установлен лишь спустя 52 дня.

В послеоперационном периоде Мисечко Л.В. не была проведена диагностика сепсиса и септического шока, 28 октября 2017 года "данные изъяты" скончался.

Непосредственной причиной смерти "данные изъяты" явился септический шок в результате распространенного калового перитонита вследствие перфорации кишки, возникшей во время либо непосредственно после проведенного оперативного лечения 26 октября 2017 года по поводу декомпенсированной толстокишечной непроходимости опухолевой этиологии.

Ненадлежащее исполнение Мисечко Л.В. своих профессиональных обязанностей выразилось в непринятии мер к полному обследованию "данные изъяты" и установлению причины острой кишечной непроходимости путем перевода пациента в медицинскую организацию для проведения ирригоскопии или фиброколоноскопии с биопсией, либо компьютерной томографии органов брюшной полости; установлении неверного диагноза, не подтверждавшегося достоверными данными лабораторных и инструментальных исследований; установлении правильного диагноза спустя 52 дня; пролонгации назначения и проведения операции; нерациональной диагностической и лечебной тактики.

Доводы осужденной о возможной причастности иных лиц к смерти "данные изъяты" в частности врачей "данные изъяты" (дежурный врач с 18 часов 25 октября до 8 часов 26 октября 2017 года) и "данные изъяты" (врач терапевтического отделения, осматривавший "данные изъяты" с 2 по 4 октября 2017 года), не могут свидетельствовать о ее невиновности. Так, "данные изъяты" после жалоб "данные изъяты" на консультацию была приглашена Мисечко Л.В, которая и установиладиагноз, в том числе "новообразование толстого кишечника под вопросом". При этом больному было рекомендовано обратиться к врачу-хирургу, который и выписывает направление на ирригоскопию и к проктологу. С 25 октября 2017 года лечащим врачом "данные изъяты" являлась именно Мисечко Л.В. и, как отмечалось ранее, именно она недооценила тяжесть состояния больного и не провела оперативное лечение в период не более 3-4 часов.

Доводы адвоката и осужденной не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения судов первой и апелляционной инстанций, по сути, направлены лишь на переоценку доказательств, оснований для которой судебная коллегия не усматривает. При этом каких-либо противоречий, позволяющих трактовать их в пользу виновной, судебной коллегией не установлено.

Не может свидетельствовать об этом и заключение комиссии экспертов о причине возникновения перфорации кишки, в том числе и при патологическом изменении в стенке кишки.

Статья 17 УПК РФ предоставляет суду право оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью, при этом никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Указанные принципы уголовно-процессуального закона означают, что выводы суда о виновности осужденной не могут быть основаны только на выводах эксперта, и само заключение эксперта не имеет заранее установленной силы по отношению к другим доказательствам, что все доказательства оцениваются в их совокупности.

Указанные положения закона судом не нарушены.

Причинно-следственная связь между действиями (бездействием) именно Мисечко Л.В. (а не в целом "данные изъяты" на чем акцентируется внимание в кассационной жалобе) и смертью "данные изъяты" "данные изъяты" установлена и подтверждена совокупностью доказательств, только одним из которых являлось заключение экспертов.

Данных о том, что предварительное следствие и судебное разбирательство проводились предвзято либо с обвинительным уклоном, из материалов дела не усматривается.

Председательствующий, руководствуясь ст.ст. 15, 243 УПК РФ, обеспечил состязательность и равноправие сторон в ходе судебного заседания для всестороннего и объективного рассмотрения дела.

Право Мисечко Л.В. представлять доказательства, выдвигать свои версии инкриминированного ей деяния и требовать их проверки, на предварительном следствии и в суде нарушено не было.

Все доводы и версии, выдвигавшиеся стороной защиты, судом тщательно проверялись и были отвергнуты по мотивам, изложенным в приговоре.

Несогласие осужденной и адвоката с оценкой доказательств, представленных как стороной обвинения, так и стороной защиты, данной судом, не может свидетельствовать о какой-либо заинтересованности в исходе данного уголовного дела.

При назначении наказания положения уголовного закона не нарушены.

Проверка законности, обоснованности и справедливости приговора в апелляционном порядке проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Апелляционное постановление отвечает положениям ст. 389.28 УПК РФ, содержит мотивы принятого решения. Все доводы, изложенные в апелляционной жалобе, были тщательно проверены судом апелляционной инстанции, на них даны аргументированные ответы, правильность которых сомнений не вызывает.

Руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

кассационную жалобу осужденной Мисечко Ларисы Васильевны на приговор Лебяжьевского районного суда Курганской области от 28 апреля 2021 года и апелляционное постановление Курганского областного суда от 15 июня 2021 года оставить без удовлетворения.

Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи