Апелляционное определение СК по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 02 марта 2022 г. по делу N 55-10/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Красноперова В.В, судей Гальчикова А.Ю, Мартынова Р.А, при секретаре судебного заседания Дубине Л.А, с участием:

прокуроров отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Выголовой И.Г, Яимова Б.И, осужденных Канишова А.И, Нефедова Е.Н, Приставки К.В, Смердина А.В, защитников - адвокатов Наздрюхиной Ю.Г, Назипова Р.В, Новицкой А.В, Кашпурова С.В, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Ерынич Г.В, апелляционным жалобам осужденных Канишова А.И, Нефедова Е.Н, Приставки К.В, Смердина А.В, защитников - адвокатов Киселевой Е.В, Щекотова В.О, Кашпурова С.В. и Кулешовой К.Е. на приговор Кемеровского областного суда с участием коллегии присяжных заседателей от 18 марта 2021 года, которым:

Канишов А.И, "данные изъяты"

осужден:

- по ст. 316 УК РФ к штрафу в размере 50 000 рублей, с освобождением от назначенного наказания на основании п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ за истечением срока давности уголовного преследования, - по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 16 лет в исправительной колонии строгого режима;

Нефедов Е.Н, "данные изъяты", осужден:

- по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 14 лет в исправительной колонии строгого режима;

Приставка К.В, "данные изъяты"

осужден:

- по пп. "а", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 18 лет с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев;

- по ч. 2 ст. 162 УК РФ к лишению свободы на срок 7 лет;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ (за незаконные приобретение, ношение и хранение огнестрельного оружия и боеприпасов в период с 4 февраля 2013 года до 21 июля 2015 года) к лишению свободы на срок 2 года 6 месяцев;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ (за незаконное хранение боеприпасов до 17 декабря 2015 года) к лишению свободы на срок 2 года;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ (за незаконные хранение и ношение основных частей огнестрельного оружия и боеприпасов до 10 февраля 2016 года) к лишению свободы на срок 3 года;

- по ч. 1 ст. 2221 УК РФ (за незаконное хранение взрывного устройства до 17 декабря 2015 года) к лишению свободы на срок 2 года со штрафом в размере 75 000 рублей;

- по ч. 1 ст. 2221 УК РФ (за незаконное хранение взрывчатого вещества до 10 февраля 2016 года) к лишению свободы на срок 2 года со штрафом в размере 75 000 рублей.

На основании ч. 3 и ч. 4 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения наказаний по совокупности преступлений Приставке К.В. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 24 года в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, со штрафом в размере 100 000 рублей; указаны ограничения и обязанность, установленные в соответствии со ст. 53 УК РФ;

Смердин А.В, "данные изъяты"

осужден:

- по ч. 5 ст. 33 и пп. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 12 лет с ограничением свободы на срок 1 год;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год.

На основании ч. 3 и ч. 4 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения наказаний по совокупности преступлений Смердину А.В. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 12 лет 6 месяцев в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год; указаны ограничения и обязанность, установленные в соответствии со ст. 53 УК РФ.

Срок отбывания осужденными наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок лишения свободы:

- Канишову А.И, Нефедову Е.Н. и Приставке К.В. время содержания под стражей в период с 17 декабря 2015 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

- Смердину А.В. время содержания под стражей в период с 18 марта 2021 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении Канишова А.И, Нефедова Е.Н. и Приставки К.В. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.

Мера пресечения в отношении Смердина А.В. изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу, взят под стражу в зале суда.

Приговором разрешены вопросы о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Красноперова В.В, изложившего содержание приговора, существо апелляционного представления, апелляционных жалоб и возражений, выступления прокурора Яимова Б.И. в поддержку доводов апелляционного представления, а также осужденных Канишова А.И, Нефедова Е.Н, Приставки К.В, Смердина А.В. и защитника - адвоката Кашпурова С.В. в режиме видеоконференц-связи, защитников - адвокатов Наздрюхиной Ю.Г, Назипова Р.В, Новицкой А.В, поддержавших доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия

установила:

по приговору суда, постановленному на основании обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей, признаны виновными и осуждены:

Канишов А.И. за заранее не обещанное укрывательство причинения смерти ФИО15; причинение смерти ФИО32, совершенное группой лиц;

Нефедов Е.Н. за причинение смерти ФИО32, совершенное группой лиц;

Приставка К.В. за причинение смерти ФИО15 и ФИО32, совершенное группой лиц, из корыстных побуждений; разбойное нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением оружия; незаконные приобретение, хранение, ношение огнестрельного оружия, хранение и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов; незаконное хранение боеприпасов; незаконные хранение и ношение основных частей огнестрельного оружия; незаконное хранение взрывчатого вещества; незаконное хранение взрывного устройства;

Смердин А.В. за пособничество в убийстве ФИО32, совершенном группой лиц, из корыстных побуждений; незаконные приобретение и хранение боеприпасов.

Преступления совершены в период времени с ДД.ММ.ГГГГ на территории "адрес" при обстоятельствах, установленных вердиктом и указанных в приговоре.

В апелляционном представлении и дополнениях государственный обвинитель Ерынич Г.В. ставит вопрос об изменении приговора ввиду неправильного применения уголовного закона. Просит из описательно-мотивировочной части приговора исключить не отвечающее положениям ст. 65 УК РФ указание о том, что наказание Нефедову Е.Н. не может превышать двух третей от максимального срока, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также освободить Приставку К.В. в связи с истечением срока давности от отбывания наказания за совершенное в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 222 УК РФ, снизив назначенное Приставке К.В. наказание по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ.

В апелляционной жалобе и дополнениях осужденный Канишов А.И. считает приговор незаконным и необоснованным в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона.

В ходе судебного следствия стороной обвинения не было предоставлено необходимой и неопровержимой совокупности доказательств, свидетельствующих о совершении им преступления.

Исследованный с участием присяжных заседателей протокол осмотра предметов от 16 декабря 2015 года с фототаблицей (т. 19, л. д. 83-90) получен с нарушением требований ст. ст. 7, 73-75, 81-84, 86-88, 164, 166, 170, 176, 177, 180 УПК РФ.

В частности, в указанном следственном действии принимали участие не уполномоченные на то и не включенные в состав следственной группы следователи-криминалисты, которым не разъяснялись права и обязанности, предусмотренные ст. ст. 57, 58 УПК РФ, а также ответственность по ст. 307 УК РФ. В протоколе не указано, в рамках какого уголовного дела проводились данные следственные действия, сколько, когда и в отношении чего проводилась фотофиксация; указана неверная дата проведения следственных действий, поскольку следователь ФИО16 проводил разные следственные действия в разных местах в одно и то же время. В не заверенной надлежащим образом фототаблице отсутствует фиксация факта участия в осмотре всех участников, не отображены факт применения криминалистических поисковых средств и применяющие их участники, отсутствуют фотографии NN 12, 13 и 14. Изъятые в ходе осмотра зольные останки и костные фрагменты вещественными доказательствами не признаны и к материалам уголовного дела не приобщены, не были предметом исследования в порядке ст. 284 УПК РФ. Заявленное ходатайство об исключении указанного протокола осмотра из числа доказательств не рассмотрено судом в установленные законом сроки, что повлекло нарушение его прав.

Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайств об истребовании зольных останков и костных фрагментов, а также информации об их наличии и месте хранение, которые могли служить средством установления фактических обстоятельств дела и опровержения предъявленного ему обвинения. Вследствие этого были нарушены принципы равенства и состязательности сторон, его право на защиту и представление доказательств, что является нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора.

На предварительном следствии ему не разъяснялись процессуальные права, не была установлена истина по делу, допущены всевозможные процессуальные нарушения. Предъявленное обвинение является незаконным, необоснованным и несправедливым. Стороной обвинения не представлено ни одного доказательства совершения им инкриминируемых деяний.

Назначенное наказание является несоразмерным обстоятельствам уголовного дела и его личности.

Постановлениями от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ судья необоснованно ограничил его в дополнительном ознакомлении с материалами уголовного дела сроком до 30 рабочих дней, поскольку нарушений при ознакомлении он не допускал, ввиду юридической неграмотности предоставленного времени ему было недостаточно для ознакомления и написания дополнений к апелляционной жалобе. Просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение.

В апелляционной жалобе защитник - адвокат Щекотов В.О. считает приговор незаконным и необоснованным, просит его отменить, поскольку судом не учтены характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения и личность осужденного Канишова А.И.

В апелляционной жалобе и дополнениях осужденный Нефедов Е.Н. выражает несогласие с приговором ввиду чрезмерной суровости назначенного наказания.

Указав об исчислении срока назначенного ему наказания с ДД.ММ.ГГГГ, суд не принял во внимание, что в отделе полиции он фактически находился с ДД.ММ.ГГГГ.

В качестве смягчающего наказание обстоятельства следует учесть состояние его здоровья, связанного с потерей правого глаза и ухудшением зрения на левый глаз. Просит снизить срок назначенного наказания.

В апелляционной жалобе и дополнениях защитник - адвокат Кулешова К.Е. считает приговор незаконным и необоснованным в связи с чрезмерной суровостью назначенного Нефедову Е.Н. наказания, который признал вину, раскаялся в содеянном, давал полные и последовательные показания, от следствия не уклонялся, до заключения под стражу фактически занимался общественно полезным трудом. Указанные смягчающие наказание обстоятельства, а также неудовлетворительное состояние здоровья Нефедова Е.Н. суд не в должной мере принял во внимание.

В связи с признанием Нефедова Е.Н. заслуживающим снисхождения наказание последнему должно быть назначено по правилам ст. 65 УК РФ и не может превышать двух третей максимального срока наказания, предусмотренного санкцией ч. 2 ст. 105 УК РФ. В судебных прениях государственный обвинитель просил суд назначить Нефедову Е.Н. наказание в виде лишения свободы на срок 12 лет. Просит приговор изменить, назначить Нефедову Е.Н. более мягкое наказание.

В апелляционной жалобе и дополнениях осужденный Приставка К.В. выражает несогласие с приговором в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, существенным нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона.

Стороной обвинения не было представлено необходимой и неопровержимой совокупности доказательств, которая бы свидетельствовала о совершении им преступления.

Председательствующим в нарушение принципов гласности и публичности ДД.ММ.ГГГГ в отсутствие его защитника в несостоявшемся судебном заседании принято незаконное и необоснованное решение о рассмотрении дела в закрытом судебном заседании. До этого, ДД.ММ.ГГГГ, судья отказал ему в удовлетворении ходатайства о ведении аудиозаписи, сославшись на отсутствие технической возможности, что не соответствовало действительности.

Коллегии присяжных заседателей представлялись вещественные доказательства, не имеющие отношения к уголовному делу и не признанные таковыми в установленном порядке, в том числе боеприпасы, которые не изымались в рамках уголовного дела.

Заключение эксперта N-МК-2016 от ДД.ММ.ГГГГ (т. 10, л. д. 76-88) является недопустимым доказательством, поскольку: не заверено печатью экспертного учреждения и не содержит сведений о последующей упаковке объектов исследования; не содержит реквизитов экспертного учреждения, сведений о его отнесении к числу государственных судебно-экспертных учреждений и территориальной принадлежности Российской Федерации. Указанная экспертиза проведена не уполномоченным на то экспертом ФИО18, который, будучи штатным сотрудником Следственного комитета Российской Федерации, не являлся судебным экспертом государственного судебно-экспертного учреждения. При этом назначивший экспертизу следователь лично не вручал эксперту постановление и необходимые для производства экспертизы материалы, а также не разъяснял эксперту права, не предупреждал последнего об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Представленные на исследование объекты были пакованы ненадлежащим образом. В материалах дела отсутствуют документы, подтверждающие полномочия, статус и квалификацию эксперта ФИО18 Из выводов эксперта, исследовавшего объекты компьютерной графики, не понятно, на основании какой методики был установлен биологический возраст человека.

Протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 19, л. д. 83-90) составлен с нарушением требований ст. ст. 57, 164, 166, 170, 176, 177, 180 УПК РФ: фототаблица, из которой исчезли фото NN N, не заверена подписями следователя, эксперта и соответствующей печатью; в производстве следственного действия принимали участие не уполномоченные на это и не входящие в состав следственной группы следователи-криминалисты, которым не были разъяснены положения ст. ст. 57-58 УПК РФ, ответственность за дачу заведомо ложных показаний по ст. 307 УК РФ; в протоколе не указано, в рамках какого уголовного дела проводилось следственное действие, что, когда и в каком количестве фотографировалось; приложенные к протоколу фотоснимки не содержат сведений, входящих в предмет доказывания, не отображают всех участников следственного действия, а также применение технических средств. Изъятые при осмотре следователем предметы не были признаны и приобщены к уголовному делу в качестве вещественных доказательств, не исследовались в суде в порядке ст. 284 УПК РФ, их местонахождение неизвестно. Кроме того, в данном протоколе от ДД.ММ.ГГГГ указано о проведении следственных действий ДД.ММ.ГГГГ с "данные изъяты" и ДД.ММ.ГГГГ с "данные изъяты" до "данные изъяты" ч. При этом в ДД.ММ.ГГГГ данный осмотр следователем ФИО16 проводиться не мог, поскольку ДД.ММ.ГГГГ в период времени с "данные изъяты" мин до "данные изъяты" последний проводил проверку показаний на месте с участием Канишова А.И. в "адрес" (т. 14, л. д. 11-27), а потому не мог находиться в "адрес". При таких обстоятельствах протокол осмотра от ДД.ММ.ГГГГ является недопустимым доказательством, однако его ходатайство о признании данного доказательства недопустимым в установленном порядке судом рассмотрено не было.

Представленное присяжным заседателям заключение эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ (т. 10, л. д. 219-220) не отвечает требованиям относимости, допустимости и достоверности, поскольку: объектом исследования явились не существующие в действительности зольные останки и костные фрагменты, которые не приобщены к делу в качестве вещественных доказательств; он не был ознакомлен с постановлением о назначении экспертизы, с зольными останками и костными фрагментами; отсутствуют документы, подтверждающие передачу между экспертом и следователем объектов исследования, сведения об их упаковке после проведения экспертизы.

Исследованное в судебном заседании заключение эксперта NБ-546 от ДД.ММ.ГГГГ (т. 10, л. д. 115-117) не отвечает требованиям относимости, допустимости и достоверности, поскольку: были исследованы образцы крови свидетеля ФИО19, который не является родным братом ФИО32; экспертом были выделены образцы слюны неизвестного человека; образцы крови ФИО19 и слюны в нарушение требований уголовно-процессуального закона не признаны и не приобщены в качестве вещественных доказательств, не были предметом ознакомления в рамках ст. 217 УПК РФ и не исследовались в порядке ст. 284 УПК РФ.

Результаты обыска по адресу: "адрес", офис N, проведенного ДД.ММ.ГГГГ, были сфальсифицированы сотрудниками правоохранительных органов ФИО23, ФИО26 и ФИО27 (т. 7, л. д. 119-131).

Дополнительные осмотры места происшествия ДД.ММ.ГГГГ по адресу: "адрес" (т. 8, л. д. 24-31, 32-40), были проведены следователями с незаконным проникновением в помещение, пригодное для проживания, и на частную территорию. В протоколах данных следственных действий указаны понятые, участие которых не подтверждается фототаблицей. Изъятая следователем зола не была приобщена в качестве доказательства, не исследовалась и передавалась между следователями без составления акта приема-передачи, а впоследствии незаконно была уничтожена. Изъятая поверхность асфальта также не приобщена к делу и не исследовалась. Кроме того, те же понятые участвовали в проверке на месте показаний Смердина А.В. ДД.ММ.ГГГГ (т. 16, л. д. 47-53). При таких обстоятельствах указанные протоколы дополнительных осмотров являются недопустимым доказательством.

Не отвечают требованиям допустимости протоколы осмотров от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ (т. 1, л. д. 52-56, т. 8, л. д. 60-96, 119-131, т. 7, л. д. 231-251), составленные с грубыми нарушениями уголовно-процессуального законодательства: из фототаблиц к протоколам не понятно, какие входящие в предмет доказывания сведения они отображают; не все изъятые объекты признаны вещественными доказательствами и исследовались в рамках ст. 217 УПК РФ и в порядке ст. 284 УПК РФ; фотоснимками не зафиксированы участники следственных действий и применявшиеся поисковые средства; текст протоколов нечитаем; страницы "описательных частей" протоколов не пописаны всеми участниками следственных действий; не приведены имена и отчества участников следственных действий; указанные в протоколах ФИО20 и ФИО21 принимали участие в иных следственных действиях по делу (т. 8, л. д. 97-107, 60-81, 119-131); протокол от ДД.ММ.ГГГГ не подписан специалистом ФИО22 Кроме того, следователи ФИО23, ФИО24 и ФИО25 незаконно проникли в осмотренные помещения.

Заключения экспертов NБ-613 от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ (т. 11, л. д. 11-27, т. 9, л. д. 11-17, 75-78) являются недопустимыми доказательствами, поскольку не содержат сведений, с помощью которых могли быть установлены фактические обстоятельства дела, а подвергшиеся исследованиям объекты не признаны и не приобщены вещественными доказательствами, не исследовались в рамках ст. 217 УПК РФ и в порядке ст. 284 УПК РФ.

В основу обвинения положены надуманные и недостоверные показания психически больного Нефедова Е.Н, в отношении которого не проводилась стационарная судебно-психиатрическая экспертиза, а также заведомо ложные показания ФИО4, психическое состояние которого экспертным путем вообще не проверялось. Указанной Нефедовым Е.Н. котельной, под которой в соответствии с толковым словарем понимается помещение с паровыми котлами, в действительности никогда не существовало.

Оценка доказательств носила односторонний характер без учета установленных по делу доказательств в пользу обвиняемого, имеющиеся противоречия и сомнения не устранены. В частности, осталось невыясненным, как 13 патронов, отстрелянных в рамках проведения экспертизы с составлением заключения N от ДД.ММ.ГГГГ (т. 9, л. д. 210-218), могли стать предметом осмотра ДД.ММ.ГГГГ (т. 19, л. д. 91-98).

Нарушен принцип состязательности сторон, что выразилось в отказе стороне защиты в исследовании доказательств, не признанных судом в установленном порядке недопустимыми.

Так, суд необоснованно отказал ему в исследовании в судебном заседании зольных останков, костных фрагментов и взрывчатого вещества, не приобщенных к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств, а также в истребовании информации об их наличии и месте хранения, чем грубо нарушил принципы равенства и состязательности сторон, его право на предоставление доказательств. Необоснованно отказано в удовлетворении заявленных ходатайств: о допросе экспертов по существу проведенных по делу экспертиз, имеющихся в них противоречий, неточностей и неясностей; об исследовании фоторисунков к заключению эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ; об исследовании детализации соединений по абонентскому номеру Нефедова Е.Н.; о возвращении уголовного дела прокурору в связи с неполнотой проведенного расследования и наличием препятствий для рассмотрения дела судом, для соединения с другим уголовным делом по обвинению Смердина А.В.; о проведении технической экспертизы отопительной печи для опровержения доводов обвинения о сожжении трупов; о проведении дополнительных медико-криминалистических экспертиз в отношении зольных останков и костных фрагментов; об исследовании с участием присяжных заседателей детализации телефонных соединений по абонентскому номеру Приставки К.В. за ДД.ММ.ГГГГ; об осмотре в порядке ст. 284 УПК РФ вещественных доказательств - 13 патронов и 2 гильз калибра 9х18; о вызове и допросе ФИО23, ФИО26 и ФИО27

В ходе судебного следствия и судебных прений государственный обвинитель искажала факты, события и доказательства, что следовало расценивать как оказание давления на присяжных, однако председательствующий указанные действия не пресекал.

В частности, государственный обвинитель необоснованно заявлял о заключениях экспертов, которыми установлено наличие следов крови и останков ФИО32, указывал об обнаружении в ходе следствия на территории бывшего Хладокомбината костей ФИО32, о принадлежности выброшенных ФИО28 вещей Приставке К.В, что вызвало предубеждение у присяжных. Наряду с этим назначенный ему защитник - адвокат Киселева Е.В. должным образом не ознакомилась с материалами уголовного дела, в связи с чем также необоснованно в прениях сторон говорила об изъятии на территории бывшего Хладокомбината золы с геномом ФИО32, об обнаружении в сумке с оружием трусов и кроссовок Приставки К.В. Указанные заявления государственного обвинителя и защитника оставлены без внимания председательствующим, который умышленно не пресек их и не сообщил присяжным заседателям об их ложности, а наоборот, привел данную информацию в напутственном слове. Кроме того, защитник - адвокат Киселева Е.В. отказалась согласовывать с ним позицию защиты и отстаивала в судебном заседании позицию стороны обвинения.

Сторона защиты была ограничена в возможности представления присяжным заседателям заключений экспертов и протоколов следственных действий в полном объеме, в частности, заключения эксперта NБ-613 от ДД.ММ.ГГГГ (т. 11, л. д. 11-27).

Часть изъятых по уголовному делу предметов, которые могли опровергнуть обвинение, на стадии предварительного следствия не были признаны вещественными доказательствами, в том числе: затворная рама автомата, затвор, возвратная пружина, ручная граната, тротиловая шашка (т. 12, л. д. 67-79), оптический прицел, взрывчатое вещество, зольные и костные фрагменты (т. 10, л. д. 75, 218), пули и гильзы. Указанные предметы не предъявлялись ему при ознакомлении с материалами уголовного дела в рамках ст. 217 УПК РФ и не исследовались в судебном заседании в порядке ст. 284 УПК РФ, в удовлетворении ходатайств об осмотре этих предметов в ходе судебного следствия было отказано.

Судом не было установлено местонахождение предметов, не приобщенных в качестве вещественных доказательств, но изъятых в ходе досудебного производства ДД.ММ.ГГГГ, 16 и ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ (т. 7, л. д. 202-206, 252-259, т. 8, л. д. 1-15, 16-23, 60-96, т. 12, л. д. 67-79), а также образцов крови Приставки К.В. и видеозаписи допроса последнего от ДД.ММ.ГГГГ. Ходатайства об осмотре вышеперечисленных предметов с участием присяжных заседателей необоснованно оставлены без удовлетворения. При таких обстоятельствах представленные государственным обвинителем заключения экспертов по результатам исследования вышеуказанных предметов не имели юридической силы и носили фиктивный характер.

Вопросный лист составлен с нарушением требований ст. 339 УПК РФ, замечания стороны защиты по нему не были учтены.

В напутственном слове председательствующий: ссылался на доказательства, которые не исследовались с участием присяжных заседателей (в частности: фотоиллюстрация к заключению эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ с общим видом зольной массы); протокол осмотра помещения от ДД.ММ.ГГГГ (т. 8, л. д. 97-107); заключения биологических экспертиз от 17 и ДД.ММ.ГГГГ; не напомнил содержание ряда доказательств, исследованных по ходатайствам стороны защиты (протоколы осмотра места происшествия, заключения экспертов, показания свидетелей); неверно изложил содержание результатов обыска, проведенного ДД.ММ.ГГГГ в офисе N (т. 7, л. д. 119-131), осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ (т. 8, л. д. 1-15); неверно указал на осмотр изъятых по делу предметов ДД.ММ.ГГГГ, о полном исследовании фактически частично представленного заключения эксперта NБ-613 от ДД.ММ.ГГГГ (т. 11, л. д. 11-27); заявил об экспертном исследовании 26 костных фрагментов ДД.ММ.ГГГГ, чего в действительности не было; привел недостоверные показания свидетеля ФИО29, надуманные и заведомо ложные показания подозреваемого Смердина А.В. Сторонам не было предоставлено достаточно времени для ознакомления с содержанием напутственного слова, не были доведены мотивы, по которым председательствующий предложил присяжным уточнить содержание ответов н поставленные вопросы.

На стадии предварительного и судебного следствия он был лишен возможности в полном объеме ознакомиться со всеми доказательствами и исследовать их для установления фактических обстоятельства дела, а также обоснования доводов о недопустимости доказательств. По этой причине считает нарушающим его права постановление от ДД.ММ.ГГГГ, которым ему установлен срок ознакомления с материалами уголовного дела не более 20 дней и отказано в ознакомлении с вещественными доказательствами.

В ходе судебного разбирательства стороной обвинения и судом были внесены изменения в процессуальные документы: постановление о назначении экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ (т. 11, л. д. 2-3), протоколы осмотров предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 20, л. д. 190-191, т. 19, л. д. 202-205).

Органом предварительного следствия и судом нарушен порядок обращения с вещественными доказательствами.

В обвинительном заключении указаны неверные данные о потерпевшем, а в прилагаемой к нему справке не указан срок содержания обвиняемых под стражей, приведены заведомо ложные сведения о месте хранения доказательств.

Защитником - адвокатом Кашпуровым С.В. в судебных прениях до присяжных заседателей была доведена не имеющая отношение к делу информация, посредством которой последний пытался вызвать жалость к своему подзащитному Смердину А.В.

В ходе судебного разбирательства председательствующим были вынесены незаконные, а потому нарушающие его права, постановления: об отказе в удовлетворении заявлений об отводе судьи от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ; об оставлении без рассмотрения повторного заявления об отводе адвоката Киселевой Е.В. от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ; об отказе в удовлетворении заявлений об отводе адвоката Киселевой Е.В. от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ; об оставлении без удовлетворения ходатайств о назначении технической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительной медико-криминалистической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ; об оставлении без рассмотрения повторного ходатайства о назначении дополнительной медико-криминалистической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ; об оставлении без рассмотрения 9 ходатайств о предоставлении на стадии судебного следствия для осмотра и ознакомления вещественных доказательств, возвращении уголовного дела прокурору, вызове в суд и допросе новых лиц от ДД.ММ.ГГГГ; об оставлении без удовлетворения ходатайств о возвращении уголовного дела прокурору от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ.

Без приведения мотивов выражает несогласие с постановлениями от ДД.ММ.ГГГГ, 2 и ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, вынесенными председательствующим по результатам рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания.

Считает незаконными постановление председательствующего об отказе в удовлетворении ходатайства об ознакомлении с не хранящимися при уголовном деле вещественными доказательствами и предметами от ДД.ММ.ГГГГ и постановление об уведомлении потерпевших Потерпевший N1 и Потерпевший N2 от ДД.ММ.ГГГГ.

Просит приговор и вынесенные в ходе судебного разбирательства промежуточные решения отменить, направить дело на новое рассмотрение, вынести частные постановления в отношении председательствующего и государственного обвинителя, а также указанных им защитников и сотрудников правоохранительных органов.

В апелляционной жалобе защитник - адвокат Киселева Е.В. находит приговор незаконным и необоснованным.

Приговор основан на недопустимых предположениях потерпевших и свидетелей, а также на показаниях лиц, заинтересованных в осуждении Приставки К.В. в связи с личным участием в совершении преступлений.

Суд необоснованно отклонил ходатайства Приставки К.В. о признании доказательств недопустимыми.

В материалах дела отсутствуют исследования трупов ФИО15 и ФИО31, в связи с чем отсутствуют доказательства причин смерти указанных лиц. Нельзя исключить оговор Приставки К.В. другими осужденными, поскольку мотивы убийств ФИО15 и ФИО32 не установлены и ничем не подтверждаются.

Обстоятельства разбойного нападения на Потерпевший N3 описаны со слов лиц, имевших денежный долг перед Приставкой К.В.

По обвинению Приставки К.В. в незаконном обороте боеприпасов, основных частей огнестрельного оружия и взрывчатых веществ перед присяжными заседателям был поставлен вопрос только о виновности последнего, без постановки вопроса о событии преступления. Таким образом суд предопределилсовершение осужденным объективной стороны деяния и необоснованно отклонил возражения стороны защиты по поставленным перед присяжными вопросам. Просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение.

В апелляционной жалобе и дополнениях осужденный Смердин А.В. заявляет различные по своему характеру требования: об отмене приговора, и направлении дела на новое рассмотрение; о снижении назначенного наказания; о пересмотре приговора, с последующими отменой или изменением; о возвращении уголовного дела прокурору; об изменении обвинительного заключения и переквалификации его действий в отношении ФИО32 на ст. 316 УК РФ.

В ходе судебного следствия не получено доказательств его осведомленности о планах Приставки К.В, привезенный им потерпевший ФИО32 имел возможность беспрепятственно покинуть место совершения преступления, не установлено, в чем выразился обман с его стороны.

Признавая вину, он желал оказать содействие следствию в раскрытии преступления, однако факт признания им вины должен подтверждаться объективными доказательствами, в связи с чем выводы суда преждевременны, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. С учетом показаний свидетеля ФИО28 и первоначальных показаний Канишова А.И. и Нефедова Е.Н. он не имеет никакого отношения к преступлению, а потому отсутствуют доказательства выводов присяжных.

В вопросный лист не были внесены предложенные его защитником вопросы, которые могли повлиять на исход дела. Его действия следует переквалифицировать на ст. 316 УК РФ.

С учетом того, что все дело построено на показаниях его и Нефедова Е.Н, назначенное наказание является чрезмерно суровым.

При назначении наказания по совокупности преступлений судом нарушены положения ч. ч. 3 и 4 ст. 69 УК РФ в части максимально возможного срока наказания.

Свою вину в совершении преступления он признал, в содеянном раскаялся, с самого начала следствия давал полные и правдивые показания, судом установлено наличие смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствие отягчающих обстоятельств.

Следствием не была установлена достоверность фактических обстоятельств дела, в связи с чем судом приняты во внимание недостоверные обстоятельства и доказательства.

Суд неправильно применил уголовный закон, признав в качестве обстоятельства, смягчающего наказание по ч. 1 ст. 222 УК РФ, явку с повинной от ДД.ММ.ГГГГ, написанную им по обстоятельствам причинения смерти ФИО32

Обвинительное заключение по делу составлено с нарушением уголовно-процессуального закона, что выразилось в указании о наличии у него перед ФИО32 долга в размере не менее "данные изъяты" рублей, тогда как в материалах уголовного дела имеются расписки лишь на "данные изъяты" рублей. Указанные обстоятельства, недостоверно установленные в обвинительном заключении, ухудшают его положение и являются основанием для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Невозвращение уголовного дела прокурору повлекло за собой несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Кроме того, выводы суда не подтверждаются исследованными в судебном заседании доказательствами, суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы присяжных заседателей, и не указал в приговоре мотивы, по которым при наличии противоречивых доказательств одни из них были приняты, а другие отвергнуты.

Судом не исследовались протоколы проведенных с его участием очных ставок, из которых следует, что никакого предварительного сговора у него с Приставкой К.В. не было.

В нарушение требований ст. 307 УПК РФ в приговоре отсутствует анализ и оценка доказательств в отношении каждого из осужденных и по каждому преступлению. При назначении наказания суд не определилроль каждого из осужденных в совершении преступления.

Присяжными заседателями его пособничество преступлению не установлено, в связи с чем не ясно, на основании чего в отношении него были применены положения ч. 5 ст. 33 УК РФ. Предъявленное ему обвинение не было доказано в процессе судебного разбирательства. При таких обстоятельствах уголовное дело подлежало возвращению прокурору на основании ст. 237 УПК РФ.

Судом нарушены положения ст. 34 УК РФ, поскольку действия иных соучастников преступления квалифицированы без ссылки на ст. 33 УК РФ. Не установлены соисполнители и организатор преступления.

Судебного исследования доказательств по существу не было. В нарушение положений ст. 24 УК РФ не установлена и не доказана форма его вины. Умысла на совершение преступления у него не было, причинение смерти ФИО32 он не предвидел и не желал, в планы других осужденных посвящен не был.

При формулировании вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, судом нарушены требования ч. ч. 1, 2 и 4 ст. 338 УПК РФ, не приняты во внимание замечания его и защитника - адвоката Кашпурова С.В, не учтены фактические обстоятельства уголовного дела, исключено право на постановку частных вопросов.

Напутственное слово председательствующего не соответствовало положениям ст. 340 УПК РФ, носило формальный характер, не было приведено ни одного доказательства и анализа. Неверно указано присяжным заседателям на необходимость самостоятельной оценки достоверности доказательств, что является прерогативой "судебного исследования" доказательств, а не коллегии присяжных.

При неясном и противоречивом вердикте председательствующий не указал присяжным заседателям на это и не предложил им вернуться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

В апелляционной жалобе защитник - адвокат Кашпуров С.В. выражает несогласие с приговором ввиду существенного нарушения права Смердина А.В. на защиту.

При составлении вопросного листа судом без каких-либо обоснований не были приняты дополнения стороны защиты к проекту вопросного листа от ДД.ММ.ГГГГ по вопросам N N, 18 и 35, что существенно повлияло на выводы присяжных заседателей и явилось причиной противоречий в них.

Факт наличия договоренности и содействия Смердина А.В. материалами дела не подтвержден и опровергается показаниями свидетеля ФИО28, согласно которым Смердин А.В. отрицательно отреагировал на предложение Приставки К.В. о лишении жизни ФИО32 Иных доказательств в подтверждение указанного обстоятельства в материалах дела не имеется. Кроме того, стороной обвинения не представлено бесспорных доказательств осведомленности Смердина А.В. о намерении Приставки К.В. лишить потерпевшего жизни.

Отсутствие судебно-медицинского исследования трупа ФИО32 исключает возможность описания характера и локализации телесных повреждений, а также установление причины смерти, в связи с чем вывод суда об указанных обстоятельствах подлежит исключению из описательно-мотивировочной части приговора.

Приговор в отношении Смердина А.В. является несправедливым ввиду назначения чрезмерно сурового наказания, недостаточного учитывающего: содействие осужденного раскрытию преступления, его последующее поведение, наличие постоянного места жительства и работы, положительных характеристик. При таких обстоятельствах имеются основания для снижения Смердину А.В. наказания до минимально возможного.

С учетом установленных обстоятельств хранения Смердиным А.В. патронов и признания им вины в этом имеются основания для назначения по ст. 222 УК РФ более мягкого наказания в виде ограничения свободы. Просит приговор отменить, передать дело на новое рассмотрение.

В возражениях государственный обвинитель Ерынич Е.Г. указывает на несостоятельность доводов апелляционных жалоб осужденных и их защитников.

В возражениях на апелляционную жалобу защитника - адвоката Кулешовой К.Е. осужденный Приставка К.В. приводит сведения о личности и психическом здоровье Нефедова Е.Н, на основании которых считает показания последнего надуманными и заведомо ложными.

Выслушав стороны, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб, возражений на них, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ст. 3899 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора.

В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

Исходя из положений ст. 389.27 УПК РФ при пересмотре в апелляционном порядке приговора не подлежат проверке фактические обстоятельства уголовного дела, установленные судом первой инстанции на основании вердикта коллегии присяжных заседателей.

В силу правовой позиции, выраженной в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции", в указанном случае достоверность доказательств, относящихся к фактическим обстоятельствам предъявленного лицу обвинения, судом апелляционной инстанции не проверяется, поскольку по смыслу закона в суде с участием присяжных заседателей оценка указанных доказательств относится к компетенции коллегии присяжных заседателей.

С учетом изложенного доводы апелляционных жалоб о: неустановлении истины по делу; необоснованности предъявленного обвинения; непредставления стороной обвинения необходимой и неопровержимой совокупности доказательств совершения преступлений; несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; недостоверности показаний Нефедова Е.Н. и ложности показаний Смердина А.В.; ненадлежащей оценки доказательств и неустранении имеющихся противоречий и сомнений; неустановлении и неподтверждении мотивов убийств ФИО15 и ФИО32; отсутствии доказательств осведомленности Смердина А.В. о планах Приставки К.В.; неустановлении достоверности фактических обстоятельств дела; неподтверждении выводов суда исследованными в судебном заседании доказательствами; неуказании мотивов, по которым при наличии противоречивых доказательств одни из них были приняты, а другие отвергнуты; неустановлении характера и локализации телесных повреждений, а также причины смерти ФИО32; неустановлении совершения Смердиным А.В. пособничества, касающиеся оспаривания вердикта присяжных заседателей по фактическим обстоятельствам и недоказанности вины в преступлениях, проверке в суде апелляционной инстанции не подлежат.

Как видно из протокола судебного заседания, его подготовительная часть проведена судом с соблюдением требований ст. 327 УПК РФ, сторонам разъяснены их процессуальные права, в том числе предусмотренные ч. 5 ст. 327 УПК РФ.

Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением положений ст. 328 УПК РФ. Все кандидаты в присяжные заседатели правдиво ответили на заданные им вопросы и представили необходимую информацию о себе и отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства. В соответствии с законом сторонам была предоставлена возможность заявления мотивированных и немотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели. При этом не установлено обстоятельств, препятствующих отобранным присяжным заседателям участвовать в судопроизводстве.

Замечаний по проведению процедуры отбора присяжных заседателей у сторон не имелось.

До приведения присяжных заседателей к присяге сторонам была предоставлена возможность заявить о тенденциозности образованной коллегии присяжных заседателей. Соответствующее заявление осужденного Канишова А.И. рассмотрено в установленном законом порядке и мотивированно признано необоснованным.

Более того, в напутственном слове председательствующий судья, напомнив об отклоненном им заявлении стороны защиты о роспуске коллегии ввиду тенденциозности её состава, сделал соответствующее разъяснение присяжным заседателям об обязанности сохранять беспристрастность, на которую не должны влиять ни факт указанного заявления, ни результат его рассмотрения.

Присяжными заседателями в установленном порядке избран старшина и принята присяга, им разъяснены права, предусмотренные ст. 333 УПК РФ.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст. ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства и особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

В присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями согласно ст. ст. 334 и 335 УПК РФ.

Исследование доказательств проведено в судебном заседании с участием присяжных заседателей с соблюдением установленных ст. 335 УПК РФ особенностей судебного следствия. Сведений, указывающих на искаженное доведение до присяжных заседателей существа исследованных доказательств, по материалам дела не установлено.

Вопреки доводам стороны защиты все допущенные к исследованию в присутствии присяжных заседателей доказательства являются допустимыми.

Судебная коллегия не усматривает оснований для признания недопустимым доказательством протокола осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ по доводам апелляционных жалоб осужденных Канишова А.И. и Приставки К.В, поскольку указанное следственное действие проведено с соблюдением установленного ст. ст. 164, 170, 176-177 УПК РФ порядка производства, составленный по результатам осмотра протокол соответствует требованиям, предъявляемым ст. ст. 166, 180 УПК РФ.

Вопреки доводам осужденных в соответствии с п. 401 ст. 5 УПК РФ следователи-криминалисты были вправе принимать участие в данном следственном действии по поручению руководителя следственной группы, для которого уголовно-процессуальный закон не устанавливает строгой письменной формы. При этом следователи-криминалисты в силу индивидуально установленного правового статуса не относятся к числу экспертов или специалистов, а потому им не требуется разъяснение положений ст. ст. 57 и 58 УПК РФ с предупреждением об ответственности по ст. 307 УК РФ. Отсутствие в фототаблице изображений с номерами 12-14, равно как неприобщение изъятых в ходе осмотра предметов в качестве вещественных доказательств и неисследование их в порядке ст. 284 УПК РФ, недопустимость протокола следственного действия не влекут. Сомнений в фактическом проведении указанного следственного действия и его результатах у судебной коллегии не имеется, поскольку данное обстоятельство подтверждается как подписями в протоколе четырех участвующих лиц и фототаблицей, так и последующим фактическим исследованием обнаруженных при осмотре предметов в рамках проведенного экспертного исследования.

Не имеется оснований для признания недопустимыми доказательствами заключений экспертов N-МК-2016 от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ, NБ-546 от ДД.ММ.ГГГГ, NБ-613 от ДД.ММ.ГГГГ, Nт от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ.

Указанные заключения экспертов получены с соблюдением установленной ст. ст. 195, 199, 201 УПК РФ процедуры, отвечают требованиям ст. 204 УПК РФ, а потому содержащиеся в них и оспариваемые защитой выводы могли быть использованы в качестве доказательств по делу. При этом оснований сомневаться в компетенции экспертов и фактическом проведении исследований по материалам уголовного дела не имеется. Неприобщение объектов исследований в качестве вещественных доказательств и неисследование их в порядке ст. 284 УПК РФ недопустимость заключений экспертов не влекут.

Доводы осужденного Приставки К.В. о недопустимости дополнительных осмотров места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ и осмотров зданий от ДД.ММ.ГГГГ судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку указанные следственные действия проведены с соблюдением установленного ст. ст. 164, 170, 176-177 УПК РФ порядка производства, составленные по результатам осмотров протоколы соответствуют требованиям, предъявляемым ст. ст. 166, 180 УПК РФ. Отсутствие в фототаблицах изображений участвующих лиц, неприобщение изъятых объектов в качестве вещественных доказательств и неисследование их в порядке ст. 284 УПК РФ при отсутствии по материалам уголовного дела оснований ставить под сомнение сам факт производства следственных действий недопустимость оспариваемых осужденным протоколов не влекут. Участие одних и тех же понятых в различных следственных действиях уголовно-процессуальным законом не запрещено. Поставленное Приставкой К.В. под сомнение фактическое участие в осмотрах оперуполномоченных ФИО20 и ФИО21, а также специалиста ФИО22 при наличии фототаблиц не является основанием ставить под сомнение фактическое проведение следственных действий и их результаты, а также не относится к числу обстоятельств, устанавливаемых и оцениваемых присяжными заседателями при разрешении входящих в их компетенцию вопросов, а потому не могло повлиять на содержание вынесенного вердикта.

Суд обоснованно допустил к исследованию с участием присяжных заседателей протокол обыска по адресу: "адрес", офис N, от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку указанное следственное действие проведено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона. Вопреки доводам осужденного Приставки К.В. материалы уголовного дела не содержат сведений, свидетельствующих о фальсификации результатов указанного следственного действия, равно как и о внесении в ходе судебного разбирательства изменений в исследованный с участием присяжных заседателей протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 19, л. д. 202-205).

Доводы осужденного Приставки К.В. о внесении изменений в постановление о назначении экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ (т. 11, л. д. 2-3) и протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 20, л. д. 190-191) судебная коллегия оставляет без рассмотрения, поскольку указанные материалы уголовного дела с участием присяжных заседателей в судебном заседании не исследовались.

Приведенные осужденным Приставкой К.В. доводы о предъявлении присяжным заседателям доказательств, не имеющих, по его мнению, отношения к уголовному делу, по своей сути сводятся к оспариванию их относимости и достаточности для признания осужденных виновными в совершении инкриминируемых деяний, что непосредственно связано с установлением фактических обстоятельств дела, а потому в соответствии с положениями ст. 389.27 УПК РФ проверке судом апелляционной инстанции не подлежат. При этом судебная коллегия отмечает, что сторона защиты не была лишена возможности выразить своё мнение об относимости и оценке предъявленных стороной обвинения доказательств.

В ходе судебного заседания сторонами, свидетелями и потерпевшими допускалось оглашение сведений, не относящихся к обстоятельствам, подлежащим установлению присяжными заседателями, однако председательствующий в каждом случае упоминания таких сведений, обращаясь к присяжным заседателям, просил их не принимать во внимание указанную информацию и не учитывать ее при вынесении вердикта, разъясняя, что это не входит в компетенцию присяжных заседателей, и названные сведения не должны влиять на ответы присяжных заседателей при вынесении ими вердикта.

С учетом характера и количества допущенных участниками процесса нарушений особенностей судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, установленных ст. 335 УПК РФ, судебная коллегия не находит оснований полагать, что таковые повлияли на объективность и беспристрастность присяжных заседателей, в том числе и в связи со своевременно принятыми председательствующим мерами по обеспечению надлежащего хода судебного следствия.

Сведений, указывающих на ненадлежащее оказание осужденному Приставке К.В. юридической помощи назначенным судом защитником - адвокатом Киселевой Е.В, материалы уголовного дела не содержат, по всем заявленным указанному защитнику отводам судом в установленном законом порядке приняты мотивированные решения, оснований не согласиться с которыми судебная коллегия не находит.

В судебном заседании вопреки заявлениям защиты было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела, с участием присяжных заседателей были исследованы все представленные сторонами доказательства, подлежащие оценке присяжными заседателями. Нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили бы право стороны защиты на представление доказательств, судом не допущено.

Как следует из материалов дела, все ходатайства и отводы сторон были судом рассмотрены в соответствии с действующим законодательством, с заслушиванием мнений всех участников судебного разбирательства, принятые по ним решения судом мотивированы, общие условия судебного разбирательства соблюдены, положения ст. 256 УПК РФ не нарушены. Постановления, вынесенные судом по результатам рассмотрения ходатайств и отводов участников процесса, судебная коллегия находит законными и обоснованными.

При таких обстоятельствах решения председательствующего судьи об отказе в удовлетворении ряда ходатайств стороны защиты нарушениями уголовно-процессуального закона, в том числе принципов состязательности и равноправия сторон, признаны быть не могут.

Судебное следствие по делу завершено в отсутствие на то возражений сторон.

Всем участникам судебного разбирательства со стороны обвинения и со стороны защиты суд предоставил возможность выступить перед присяжными заседателями в прениях, с репликами, а осужденным еще и с последним словом.

Вопреки доводам осужденного Приставки К.В. выступления в судебных прениях государственного обвинителя, защитников - адвокатов Киселевой Е.В. и Кашпурова С.В. соответствовали требованиям ст. 336 УПК РФ и не могут быть признаны оказанием недопустимого воздействия на присяжных заседателей. В необходимых случаях председательствующий обоснованно останавливал участников прений и обращался к присяжным заседателям с соответствующими разъяснениями.

Выражаемая в прениях сторон оценка доказательств не может быть признана оказанием давления на присяжных заседателей, поскольку является реализацией участниками уголовного судопроизводства своих процессуальных прав и не лишает ни одну из сторон возможности оспорить точку зрения своего процессуального оппонента посредством произнесения реплик.

Предусмотренные ст. 338 УПК РФ правила постановки вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, по данному уголовному делу соблюдены.

Как следует из протокола судебного заседания, судья с учетом результатов судебного следствия, прений сторон, сформулировал в письменном виде вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, зачитал их и передал сторонам в отсутствие присяжных заседателей.

Предоставив сторонам возможность высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов, судья в совещательной комнате окончательно сформулировал вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, которые внес в подписанный им вопросный лист, отвечающий требованиям ст. 339 УПК РФ. Вопросы поставлены перед присяжными в понятных формулировках

Вопреки доводам апелляционных жалоб суд обоснованно не принял замечания стороны защиты по формулированию вопросов. Обстоятельств, в силу которых в соответствии с ч. 3 ст. 339 УПК РФ требовалось бы постановка дополнительных вопросов, участниками процесса в судебном заседании приведено не было.

Постановка вопросов о совершении Приставкой К.В. и Смердиным А.В. действий, связанных с незаконным оборотом огнестрельного оружия и боеприпасов, отвечает требованиям ч. 2 ст. 339 УПК РФ и предрешением вопроса доказанности совершения осужденными преступлений, как о том полагает сторона защиты, не является.

Принцип объективности при произнесении председательствующим судьей напутственного слова присяжным заседателям нарушен не был, требования ст. 340 УПК РФ соблюдены.

В частности, напоминая об исследованных в суде доказательствах, председательствующий не выражал своего отношения к этим доказательствам и не делал выводов из них, не выражал в какой-либо форме свое мнение по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей. Возражений в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения им принципа объективности и беспристрастности сторонами в судебном заседании не заявлено, при этом уголовно-процессуальный закон не содержит предписания о предоставлении напутственного слова сторонам для индивидуального ознакомления.

Вопреки доводам осужденного Смердина А.В. председательствующий обоснованно разъяснил присяжным заседателям необходимость самостоятельной оценки достоверности представленных им доказательств, что относится к исключительной компетенции последних.

Одновременно с этим судебная коллегия отмечает наличие в напутственном слове разъяснения присяжным заседателям о том, что при разрешении поставленных вопросов они должны исходить только из того, что сами уяснили в ходе судебного процесса, в том числе и в ситуации, если посчитают, что председательствующий судья в напутственном слове изложил обстоятельства дела или содержание представленных доказательств иначе, чем запомнили они.

Напутственное слово содержит разъяснение о том, что присяжными заседателями не должны приниматься во внимание слухи, домыслы и предположения, не подтвержденные доказательствами, а также реплики, прозвучавшие в показаниях допрошенных лиц и в выступлениях сторон, касающиеся данных о личностях подсудимых, потерпевших и свидетелей.

Вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным и непротиворечивым, требования ст. 343 УПК РФ при его вынесении соблюдены.

Как следует из протокола судебного заседания, председательствующий дважды удалял коллегию присяжных заседателей в совещательную комнату ввиду противоречивости вердикта, обоснованно не разглашая при этом существа данных коллегией присяжных заседателей противоречивых ответов. Вопреки доводам осужденного Приставки К.В. указанные действия председательствующего соответствовали требованиям ч. 2 ст. 345 УПК РФ, не возлагающей на последнего обязанность озвучить существо противоречий. Одновременно с этим судебная коллегия отмечает, что у присяжных заседателей в ходе совещания не возникло необходимости в получении от председательствующего дополнительных разъяснений по поставленным вопросам.

Требования ст. 345 УПК РФ при провозглашении вердикта не нарушены.

Обсудив последствия вердикта присяжных заседателей, суд обоснованно квалифицировал содеянное Канишовым А.И. по ст. 316, п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, Нефедовым Е.Н. - по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, Приставкой К.В. - по пп. "а", "ж", "з" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 162 УК РФ, Смердиным А.В - по ч. 5 ст. 33 и пп. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Юридическая квалификация действий осужденных по указанным преступлениям является правильной и соответствует вердикту коллегии присяжных заседателей.

Приговор постановлен в соответствии с вынесенным коллегией присяжных заседателей вердиктом и за рамки предъявленного осужденным обвинения не выходит.

Доводы осужденного Смердина А.В. о нарушении судом положений ст. 34 УК РФ ввиду квалификации действий его соучастников Канишова А.И, Нефедова Е.Н. и Приставки К.В. без ссылки на ст. 33 УК РФ, основаны на неверном толковании положений уголовного закона.

Поскольку Канишов А.И, Нефедов Е.Н. и Приставка К.В. явились непосредственными исполнителями причинения смерти ФИО67, действия последних по указанному преступлению суд в соответствии с положениями ч. 2 ст. 34 УК РФ правильно квалифицировал без ссылки на ст. 33 УК РФ.

Наказание осужденным за вышеуказанные преступления назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, степени фактического участия каждого из осужденных в совершении преступлений, значения этого участия для достижения их целей, данных о личности каждого из осужденных, иных обстоятельств, согласно закону учитываемых при назначении наказания. Назначенное наказание является справедливым и соответствует содеянному.

Определяя вид и размер наказания, суд обоснованно учел характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, а также данные о личностях осужденных, исчерпывающе приведенные в приговоре.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Канишова А.И, судом в соответствии со ст. 61 УК РФ признаны: явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступлений; привлечение к уголовной ответственности впервые; молодой возраст; фактическую занятость трудовой деятельностью.

Обстоятельствами, смягчающим наказание Нефедова Е.Н, судом в соответствии со ст. 61 УК РФ признаны: явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления; полное признание вины и раскаяние в содеянном; состояние здоровья; отсутствие судимости; фактическую занятость трудовой деятельностью.

Обстоятельствами, смягчающим наказание Приставки К.В, судом в соответствии со ст. 61 УК РФ признаны: положительные данные о личности; состояние здоровья; отсутствие судимости; нахождение в браке; официальное трудоустройство; наличие определённого места жительства; наличие совершеннолетних детей, нуждающихся в связи с продолжением учёбы и отсутствием самостоятельного заработка в материальной помощи.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Смердина А.В, судом в соответствии со ст. 61 УК РФ признаны: явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ, а также изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления; полное признание вины и раскаяние в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ; положительные данные о личности; привлечение к уголовной ответственности впервые; нахождение в браке; официальное трудоустройство; наличие определённого места жительства; наличие несовершеннолетнего ребёнка.

Несогласие Смердина А.В. с признанием его явки с повинной в качестве обстоятельства, смягчающего наказание по ч.1 ст. 222 УК РФ, в соответствии с положениями ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ не может являться основанием для изменения приговора, влекущего ухудшение положения осужденного, поскольку вопрос об этом в апелляционном представлении государственного обвинителя не ставится.

Обстоятельств, отягчающих наказание Канишова А.И, Нефедова Е.Н, Приставки К.В. и Смердина А.В, судом не установлено.

Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами совершенных преступлений, поведением во время или после их совершения, иных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлений и свидетельствующих о наличии оснований для назначения осужденным наказания с применением положений ст. 64 УК РФ, судом обоснованно не установлено.

Оснований для применения при назначении наказания положений ч. 6 ст. 15, ст. 73 УК РФ суд первой инстанции также обоснованно не установил.

При назначении наказания осужденному Нефедову Е.Н. суд учел признание последнего вердиктом коллегии присяжных заседателей заслуживающим снисхождения.

Вопреки доводам осужденного Смердина АВ. при назначении ему наказания по совокупности преступлений положения ч. 3 и ч. 4 ст. 69 УК РФ судом не нарушены.

Каких-либо иных обстоятельств, влияющих на размер наказания, стороной защиты не приведено и судебной коллегией не установлено. Оснований для смягчения назначенного осужденным наказания по доводам апелляционных жалоб судебная коллегия не усматривает.

Использование судом в указании анкетных данных убитого ФИО32 приставки " "данные изъяты"" с учетом смыслового значения последней не является искажением фактических обстоятельств дела, как о том заявлено осужденным Приставкой К.В, а также не может быть признано нарушением, влекущим отмену приговора, либо обстоятельством, препятствующим его исполнению.

Составленный по делу протокол судебного заседания отвечает требованиям ст. 259 УПК РФ, поданные осужденным Приставкой К.В. замечания на части протокола рассмотрены председательствующим в соответствии с положениями ст. 260 УПК РФ.

Несмотря на несогласие осужденного Приставки К.В. с результатами рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания, судебная коллегия, проверив точность, полноту и правильность протокола судебного заседания с учетом доводов участников уголовного судопроизводства, материалов дела и исследованных доказательств, не установилаобстоятельств, способных поставить под сомнение обоснованность вынесенного вердикта, а равно указывающих на неверное отражение в протоколе: действий и решений суда в том процессуальном порядке, в котором они имели место в ходе судебного заседания; озвученных участниками судебного процесса ответов на вопросы, ходатайств и правовых позиций по обсуждаемым вопросам. Указанные записи, не являясь дословной фиксацией действий и выступлений участников судебного заседания, вместе с тем с достаточной полнотой и объективно передают их содержание.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу, что протокол судебного заседания, который, как то следует из смысла закона, не является стенограммой, в соответствии с требованиями ст. 259 УПК РФ достоверно отражает ход, результаты судебного разбирательства, действия и решения суда.

Вопреки доводам стороны защиты на стадии предварительного расследования не допущено нарушений уголовно-процессуального законодательства, препятствующих рассмотрению уголовного дела судом. Обвинительное заключение по делу составлено в соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ, содержит существо обвинения, место и время совершения преступлений, их способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела. Препятствий для рассмотрения уголовного дела судом на основе составленного обвинительного заключения не имелось.

Процедура хранения и передачи вещественных доказательств в период судебного разбирательства не относится к числу обстоятельств, подлежащих установлению при разрешении уголовного дела по существу, а потому не может оцениваться на предмет наличия существенных нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену приговора.

Судебная коллегия не усматривает нарушения принципа гласности при рассмотрении уголовного дела, поскольку в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 241 УПК РФ закрытое судебное заседание допускается в случае, когда этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства. Процедура принятия решения о продолжении рассмотрения дела в закрытом судебном заседании судом первой инстанции соблюдена.

Отказ суда первой инстанции в удовлетворении ходатайства осужденного Приставки К.В. о ведении аудиопротоколирования не противоречит положениям действовавшей на тот период редакции ч. 1 ст. 259 УПК РФ, в силу которой ведение протоколирования с использованием средств аудиозаписи стало обязательным с ДД.ММ.ГГГГ.

Нарушений, влекущих отмену приговора, судебной коллегией не установлено.

Вместе с тем приговор в отношении Нефедова Е.Н, Приставки К.В. и Смердина А.В. подлежит изменению, в том числе по доводам апелляционного представления.

По приговору суда на основании вердикта присяжных заседателей ФИО3 осужден за три преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 222 УК РФ - незаконные приобретение, ношение и хранение огнестрельного оружия и боеприпасов в период с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ, хранение боеприпасов до ДД.ММ.ГГГГ, хранение и ношение основных частей огнестрельного оружия и боеприпасов до ДД.ММ.ГГГГ, а также за два преступления, предусмотренных ч. 1 ст. 2221 УК РФ - незаконные хранение взрывного устройства до ДД.ММ.ГГГГ и хранение взрывчатого вещества до ДД.ММ.ГГГГ.

Вместе с тем квалификация его действия как три самостоятельных преступления по ч. 1 ст. 222 УК РФ и два самостоятельных преступления по ч. 1 ст. 2221 УК РФ является излишней.

Ответственность за перечисленные действия (незаконные приобретение, ношение и хранение огнестрельного оружия, основных частей огнестрельного оружия и боеприпасов) предусмотрена одной и той же частью ст. 222 УК РФ и одновременное хранение нескольких единиц и видов оружия, основных частей оружия и различных боеприпасов в разных местах не образует совокупности преступлений, в связи с чем указанные действия Приставки К.В. подлежат квалификации как одно преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 222 УК РФ, то есть незаконные ношение и хранение огнестрельного оружия, основных частей огнестрельного оружия и боеприпасов, с назначением наказания с учетом установленных судом обстоятельств.

Аналогичным образом ответственность за перечисленные действия (незаконное хранение взрывного устройства и взрывчатого вещества) предусмотрена одной и той же частью ст. 2221 УК РФ, а потому одновременное хранение взрывного устройства и взрывчатого вещества в разных местах не образует совокупности преступлений, в связи с чем указанные действия Приставки К.В. подлежат квалификации как одно преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 2221 УК РФ, то есть незаконное хранение взрывного устройства и взрывчатого вещества, с назначением наказания с учетом установленных судом обстоятельств.

Поскольку судом не установлены обстоятельства приобретения Приставкой К.В. огнестрельного оружия, основных частей огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывного устройства и взрывчатого вещества, а в силу положений ч. 3 ст. 14 УПК РФ неустранимые сомнения в виновности толкуются в пользу обвиняемого, не имеется оснований полагать, что указанные предметы, пусть и изъятые в различных местах и в различное время, были приобретены и хранились осужденным Приставкой К.В. не в рамках единого умысла.

Кроме того, согласно вердикту коллегии присяжных заседателей Смердин А.В. признан виновным в приобретении в неустановленное время без соответствующего разрешения в период с ДД.ММ.ГГГГ года до ДД.ММ.ГГГГ боеприпасов к огнестрельному оружию, а Приставка К.В. - в приобретении без соответствующего разрешения в период с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ, а также не позднее ДД.ММ.ГГГГ огнестрельного оружия и боеприпасов, однако при этом присяжные не установили начальный временной период, когда осужденными могли быть совершены приобретения огнестрельного оружия и боеприпасов. Указанные действия осужденных были квалифицированы судом по ч. 1 ст. 222 УК РФ, относящейся в соответствии с ч. 3 ст. 15 УК РФ к преступлениям средней тяжести.

В соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления средней тяжести истекли 6 лет.

При таких обстоятельствах в силу положения ч. 3 ст. 14 УПК РФ об истолковании неустранимых сомнений в виновности в пользу обвиняемых, не исключается, что приобретения огнестрельного оружия и боеприпасов были осуществлены Приставкой К.В. и Смердиным А.В. более чем за шесть лет до рассмотрения судом уголовного дела, в связи с чем возможность привлечения их к уголовной ответственности за эти действия исключается по причине истечения установленного п. "б" ч. 1 ст. 78 УК РФ срока давности уголовного преследования.

С учетом этого из осуждения Смердина А.В. и Приставки К.В. по ч. 1 ст. 222 УК РФ подлежат исключению незаконные приобретения огнестрельного оружия и боеприпасов, что влечет необходимость смягчения назначенного Смердину А.В. наказания за данное преступление.

Одновременно с этим, поскольку преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 222 УК РФ и ч. 1 ст. 2221 УК РФ, относятся к преступлениям средней тяжести и окончены Смердиным А.В. и Приставкой К.В. в феврале 2016 года, то есть по истечении 6 лет до рассмотрения уголовного дела в суде апелляционной инстанции, в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ Смердин А.В. и Приставка К.В. подлежат освобождению от наказания по указанным выше преступлениям за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

В связи с освобождением Смердина А.В. от наказания по преступлению, предусмотренному ч. 1 ст. 222 УК РФ, из приговора подлежит исключению указание о назначении последнему наказания по совокупности приговоров по правилам ч. 3 и ч. 4 ст. 69 УК РФ.

Освобождение Приставки К.В. от наказания по ч. 1 ст. 222 УК РФ и ч. 1 ст. 2221 УК РФ влечет необходимость смягчения назначенного последнему наказания по совокупности преступлений по правилам ч. 3 и ч. 4 ст. 69 УК РФ.

Кроме того, мотивируя назначение наказания осужденному Нефедову Е.Н, суд первой инстанции в описательно-мотивировочной части приговора указал о том, что признанному присяжными заседателями заслуживающим снисхождения Нефедову Е.Н. наказание не может быть назначено более двух третей максимального срока, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Однако указанное суждение противоречит положениям ч. 1 ст. 65 УК РФ, в соответствии с которой, если соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации предусмотрены смертная казнь или пожизненное лишение свободы, эти виды наказаний не применяются, а наказание назначается в пределах санкции, предусмотренной соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Поскольку Нефедов Е.Н. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. "ж" ч.2 ст. 105 УК РФ, за совершение которого предусмотрено пожизненного лишения свободы, наказание последнему в связи с признанием его заслуживающим снисхождения в соответствии с вышеприведенными положениями ч. 1 ст.65 УК РФ могло быть назначено в пределах санкции ч. 2 ст. 105 УК РФ, то есть на срок от восьми до двадцати лет.

При таких обстоятельствах судебная коллегия находит обоснованным довод апелляционного представления и считает необходимым исключить из описательно-мотивировочной части приговора не соответствующее уголовному закону указание о том, что срок наказания Нефедова Е.Н. "не может превышать двух третей максимального срока, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК РФ".

Кроме того, заслуживает внимания довод осужденного Нефедова Е.Н. о необходимости исчисления срока содержания его под стражей с ДД.ММ.ГГГГ, а не с ДД.ММ.ГГГГ, как указано судом первой инстанции, поскольку данное утверждение осужденного Нефедова Е.Н. стороной обвинения в установленном порядке не опровергнуто и подтверждается материалами уголовного дела, согласно которым Нефедов Е.Н. фактически был доставлен в правоохранительные органы ДД.ММ.ГГГГ.

В связи с этим в срок лишения свободы Нефедову Е.Н. следует зачесть время содержания его под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановление Кемеровского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ об уведомлении потерпевших Потерпевший N1 и Потерпевший N2 судебная коллегия находит законным и обоснованным.

Заявления потерпевших Потерпевший N1 и Потерпевший N2 о том, что они желают получать информацию, предусмотренную п. 211 ч. 2 ст. 42 УПК РФ, поданы в ходе судебного следствия и разрешены судом в соответствии с положениями ч. 5 ст. 313 УПК РФ, в связи с чем оснований для отмены указанного постановления по доводам апелляционной жалобы осужденного Приставки К.В. не имеется.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами осужденных Канишова А.И. и Приставки К.В. о том, что после вынесения приговора постановлениями судьи от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ они были необоснованно ограничены в дополнительном ознакомлении с материалами уголовного дела, а также в дополнительном ознакомлении с не хранящимися при уголовном деле вещественными доказательствами и иными предметами, не признанными таковыми.

С учетом объема материалов уголовного дела, ознакомления с ними осужденных на предыдущих стадиях уголовного судопроизводства, а также установленных ст. 389.27 УПК РФ особенностей пересмотра приговоров по уголовным делам, рассмотренным с участием коллегии присяжных заседателей, судебная коллегия приходит к выводу, что предоставленное Канишову А.И. и Приставке К.В. время дополнительного ознакомления с материалами уголовного дела являлось достаточным для подготовки последних к апелляционному рассмотрению.

Отказ в ознакомлении с вещественными доказательствами после вынесения приговора не может рассматриваться ограничением права на защиту, поскольку вещественные доказательства являются средством установления фактических обстоятельств уголовного дела, которые устанавливаются судом первой инстанции на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, а потому судом апелляционной инстанции проверяться не могут.

Оснований для вынесения по делу частного определения не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.27, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Кемеровского областного суда с участием коллегии присяжных заседателей от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Нефедова Е.Н, Приставки К.В. и Смердина А.В. изменить:

- исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание о том, что срок наказания Нефедова Е.Н. "не может превышать двух третей максимального срока, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК РФ".

Зачесть Нефедову Е.Н. в срок лишения свободы время содержания под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

- исключить из осуждения Смердина А.В. по ч. 1 ст. 222 УК РФ незаконное приобретение боеприпасов и смягчить назначенное ему по ч. 1 ст. 222 УК РФ наказание до 10 месяцев лишения свободы.

Освободить Смердина А.В. от наказания, назначенного по ч. 1 ст. 222 УК РФ, на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Исключить из приговора указание на назначение Смердину А.В. наказания по совокупности преступлений с применением положений ч. 3 и ч. 4 ст. 69 УК РФ;

- действия Приставки К.В, квалифицированные по ч. 1 ст. 222 УК РФ (по факту незаконных приобретения, ношения и хранения огнестрельного оружия и боеприпасов в период с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ), по ч. 1 ст. 222 УК РФ (по факту незаконного хранения боеприпасов до ДД.ММ.ГГГГ) и по ч. 1 ст. 222 УК РФ (по факту незаконных хранения и ношения основных частей огнестрельного оружия и боеприпасов до ДД.ММ.ГГГГ), переквалифицировать на ч. 1 ст. 222 УК РФ (как единое преступление), исключить из осуждения за указанное преступление незаконное приобретение огнестрельного оружия и боеприпасов и назначить ему по ч. 1 ст. 222 УК РФ наказание в виде лишения свободы на срок 3 года.

Действия Приставки К.В, квалифицированные по ч. 1 ст. 2221 УК РФ (по факту незаконного хранения взрывного устройства до ДД.ММ.ГГГГ) и по ч. 1 ст. 2221 УК РФ (по факту незаконного хранения взрывчатого вещества до ДД.ММ.ГГГГ), переквалифицировать на ч. 1 ст. 2221 УК РФ (как единое преступление), за которое назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 2 года со штрафом в размере "данные изъяты" рублей.

Освободить Приставку К.В. от наказания, назначенного по ч. 1 ст. 222 УК РФ и ч. 1 ст. 2221 УК РФ, на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

На основании ч. 3 и ч. 4 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний по совокупности преступлений, предусмотренных пп. "а", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 2 ст. 162 УК РФ, назначить Приставке К.В. наказание в виде лишения свободы на срок 22 года в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, со штрафом в размере "данные изъяты" рублей.

В остальной части этот же приговор в отношении Канишова А.И, Нефедова Е.Н, Приставки К.В. и Смердина А.В. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденных Канишова А.И, Нефедова Е.Н, Приставки К.В, Смердина А.В, защитников - адвокатов Киселевой Е.В, Щекотова В.О, Кашпурова С.В. и Кулешовой К.Е. - без удовлетворения.

Апелляционное определение и приговор вступают в законную силу со дня вынесения апелляционного определения и могут быть обжалованы в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления их в законную силу, а осужденными, содержащимися под стражей, - в тот же срок со дня вручения им копий апелляционного определения и приговора, вступивших в законную силу. В случае пропуска указанного срока или отказе в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в указанный суд кассационной инстанции.

Осужденные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи