Кассационное определение СК по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 15 марта 2022 г. по делу N 7У-459/2022[77-987/2022]

Судебная коллегия по уголовным делам Четвёртого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ермаковой И.М, судей Маслова О.В, Скачкова А.А, при ведении протокола секретарём судебного заседания Статкевич Д.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы дела по кассационной жалобе осуждённого Панченко И.А. о пересмотре приговора Дзержинского районного суда г. Волгограда от 29 июля 2020 года и апелляционного определения Волгоградского областного суда от 27 октября 2020 года, согласно которым

Панченко ФИО23, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в г. ФИО2, несудимый, осуждён по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 9 годам 9 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Избранная в отношении Панченко И.А. мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

Срок наказания Панченко И.А. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. Зачтено в срок лишения свободы время содержания его под стражей с 7 марта 2019 года до вступления приговора в законную силу из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

По делу определена судьба вещественных доказательств.

Апелляционным определением Волгоградского областного суда от 27 октября 2020 года приговор суда изменён и исключены из описательно-мотивировочной части приговора ссылки суда на показания свидетелей ФИО14 ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18 и ФИО19 относительно обстоятельств совершённого Панченко И.А. преступления, ставших им известными со слов осуждённого, а именно, показания о том, что в ходе устной беседы Панченко И.А. не отрицал свою причастность к незаконному обороту наркотических средств, пояснил, что закладку с муляжом наркотических средств в "адрес" "адрес" он забрал по координатам куратора, руководившего его преступной деятельность, наркотик должен был расфасовать и разложить в тайники.

Заслушав доклад судьи Ермаковой И.М, выступления осуждённого Панченко И.А. и адвоката Передрий Т.Е, поддержавших доводы кассационной жалобы, мнение прокурора Полубень А.А, полагавшего состоявшиеся по делу судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

согласно приговору Панченко И.А. признан виновным и осуждён за покушение на незаконный сбыт наркотических средств, совершённый с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет"), группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

Преступление совершено в "адрес" во время и при обстоятельствах, установленных судом.

Осуждённый Панченко И.А. свою вину в совершении преступления не признал.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осуждённый Панченко И.А. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных решений и прекращении уголовного дела либо направлении дела на новое судебное рассмотрение, при этом ссылается на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела и исследованным в судебном заседании доказательствам; считает, что дело рассмотрено судом необъективно, с обвинительным уклоном, с нарушением его права на справедливое судебное разбирательство; полагает, что вопреки требованиям ч. 4 ст. 14, ч. 4 ст. 302 УПК РФ, приговор суда основан на предположениях; указывает на то, что судом не были установлены обстоятельства, при которых он начал осуществлять деятельность, связанную с незаконным оборотом наркотических средств, и которые в силу ст. 73 УПК РФ подлежали доказыванию по делу; ссылается на длительное расследование и рассмотрение уголовного дела, что привело к нарушению разумных сроков уголовного судопроизводства; обращает внимание на то, что описание преступного деяния, признанного судом доказанным, скопировано с обвинительного заключения; полагает, что в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий нарушены требования Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности"; указывает на то, что сотрудниками полиции была допущена провокация сбыта наркотического средства; обращает внимание на наличие договорённости между сотрудниками правоохранительных органов и лицами, у которых он приобрёл наркотическое средство; указывает на то, что, несмотря на удовлетворение ходатайства стороны защиты об истребовании журнала оперативной информации, данный журнал суду предоставлен не был; указывает на недопустимость протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, предметы, изъятые в ходе данного осмотра и признанные в качестве доказательств, также являются недопустимыми; суд не учёл того, что в ходе осмотра участка местности свёрток, содержащий муляж наркотического средства,

обнаружен не был; обращает внимание на то, что он был задержан до поступления сообщения о его причастности к преступлению; ссылается на незаконность участия понятых ФИО20 и ФИО21 при его задержании, а также в последующих следственных действиях; указывает на то, что постановление о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"), постановление о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну и их носителей от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"), постановление о проведении оперативно-розыскного мероприятия "Оперативный эксперимент" от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"), акт проведения оперативно-розыскного мероприятия "Оперативный эксперимент" от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"), результаты оперативно-розыскной деятельности ("данные изъяты"), протокол осмотра предметов (документов) от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"), а также иные документы, связанные проведением оперативно-розыскной деятельностью, не имеют никакого доказательственного значения, поскольку не подтверждают его причастность к совершению преступления; считает, что показания сотрудников полиции, которые не были очевидцами обстоятельств совершения им действий, направленных на сбыт наркотических средств, являются недопустимыми доказательствами; суд не учёл того, что никаких запрещённых предметов ходе его личного досмотра, а также досмотра транспортного средства, обнаружено не было; утверждает, что к нему применялись недозволенные методы расследования, что подтверждается рапортом о применении к нему физической силы и спецсредств от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"), а также рапортом об обнаружении признаков преступления ("данные изъяты"); указывает на то, что суд не дал надлежащей оценки заключению специалиста N от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты") о допущенных нарушениях Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" при проведении судебной экспертизы материалов, веществ и изделий N-н; обращает внимание на то,

что в нарушение ст. 195, 198 УПК РФ он был ознакомлен с постановлениями о назначении экспертиз после их проведения, чем было нарушено его право на защиту; указывает на отказ суда в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении повторной экспертизы; утверждает, что количество наркотического средства, обнаруженного и изъятого у него, не свидетельствует о наличии у него умысла на сбыт, поскольку данное наркотическое средство он приобретал для личного потребления; судом не дана оценка заключению судебно-психиатрической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"), согласно которой у него обнаруживаются признаки психического расстройства, связанного с употреблением психостимуляторов; выражает несогласие с решением суда в части судьбы вещественных доказательств; указывает на допущенные нарушения уголовно-процессуального закона при решении вопроса о продлении ему срока содержания под стражей; обращает внимание на то, что суд не зачёл в срок лишения свободы период его фактического задержания с ДД.ММ.ГГГГ.

В возражениях государственный обвинитель - помощник прокурора Джержинского района г. Волгограда Пазухина И.Ю. считает доводы кассационной жалобы осуждённого несостоятельными, просит состоявшиеся по делу судебные решения оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений, судебная коллегия пришла к следующему.

Согласно ст. 401.1 УПК РФ суд кассационной инстанции проверяет по кассационным жалобе, представлению законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ, основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Судебная коллегия отмечает, что при пересмотре судебных решений в порядке главы 47.1 УПК РФ суд кассационной инстанции не исследует обстоятельства и не переоценивает какие-либо доказательства, в связи с чем, исходит из признанных установленными судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств дела, проверяя в процессе кассационного производства лишь правильность применения и толкования нижестоящими судебными инстанциями норм материального и процессуального права.

Вопреки доводам, изложенным в кассационной жалобе, органами следствия при производстве предварительного расследования, а также судом при рассмотрении дела в судебном заседании и при вынесении приговора, каких-либо нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих отмену или изменение приговора, допущено не было.

Уголовное дело рассмотрено судом в соответствии с положениями глав 36 - 39 УПК РФ, определяющими общие условия судебного разбирательства и процедуру рассмотрения уголовного дела. При этом фактов искусственного создания доказательств органом предварительного следствия в ходе судебного разбирательства не установлено.

Все обстоятельства, подлежащие доказыванию, перечисленные в ст. 73 УПК РФ, в том числе описание преступного деяния, совершённого осуждённым, с указанием места, времени и способа его совершения, мотива и цели преступления, были установлены судом и отражены в описательно-мотивировочной части приговора. Выводы суда об указанных обстоятельствах подробно и надлежащим образом мотивированы в приговоре, основаны на исследованных судом доказательствах, сомневаться в их правильности и достоверности оснований не имеется.

Доводы осуждённого о том, что он не совершал того преступления, которое ему инкриминировались органом предварительного расследования, и что его вина не доказана, были тщательно проверены судом и обоснованно отвергнуты, поскольку данные доводы опровергаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, полно и подробно изложенными в приговоре, в том числе показаниями свидетелей ФИО14 и ФИО15 об обстоятельствах задержания перевозчиков наркотических средств, а также о порядке и результатах проведения оперативно-розыскных мероприятий "Оперативный эксперимент", "Наблюдение" и "Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств"; показаниями свидетелей ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20 и ФИО21 о порядке и результатах проведения личного досмотра Панченко И.А, досмотра его автомобиля, осмотра жилища и участка местности, а также данными, содержащимися в документах оперативно-розыскной деятельности, протоколах осмотра транспортного средства с участием ФИО12 и ФИО13, явки с повинной Панченко И.А, осмотра места происшествия с участием Панченко И.А, осмотра предметов (документов), справках об исследовании и заключениях экспертиз.

Суд правильно признал положенные в основу приговора доказательства достоверными и допустимыми, поскольку они были получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и соответствуют установленным фактическим обстоятельствам случившегося.

Доводы кассационной жалобы о рассмотрении дела судом необъективно, с обвинительным уклоном и с нарушением права на справедливое судебное разбирательство, судебная коллегия находит несостоятельными.

Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие судом проведено в соответствии с требованиями ст. 273 - 291 УПК РФ. Стороне обвинения и защиты были предоставлены равные возможности для реализации своих прав, при этом ограничений прав участников уголовного судопроизводства допущено не было. Ходатайства, заявленные сторонами, разрешены судом в установленном законом порядке и по ним приняты мотивированные решения с учётом представленных по делу доказательств, наличия либо отсутствия реальной необходимости в производстве заявленного процессуального действия с целью правильного разрешения дела и с учётом положений ст. 252 УПК РФ.

Отказ в удовлетворении ряда заявленных стороной защиты ходатайств не ставит под сомнение объективность судьи при рассмотрении дела.

Исследованные по делу доказательства были оценены судом в соответствии с положениями ст. 88 УПК РФ, с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в их совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела. Судом в приговоре указаны мотивы, по которым им были оценены как достоверные и приняты одни из доказательств, в том числе показания свидетелей ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20 и ФИО21, и отвергнуты другие. При этом приведены доводы в обоснование позиции суда, в соответствии с которой он критически отнёсся к показаниям Панченко И.А. о непричастности к сбыту наркотических средств, поскольку они противоречат фактическим обстоятельствам дела, установленным в стадии судебного разбирательства, и опровергаются приведёнными в приговоре доказательствами.

Тот факт, что эта оценка не совпадает с позицией осуждённого, не свидетельствует о нарушении судом требований ст. 88 УПК РФ и в силу ст. 401.15 УПК РФ не является основанием для отмены приговора.

Доводы жалобы о провоцирующем поведении сотрудников полиции и неправомерности их действий, не могут быть признаны обоснованными.

Судом установлено, что сотрудники правоохранительных органов, проводя по данному уголовному делу оперативно-розыскные мероприятия, действовали в рамках Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", с целью проверки поступившей информации о группе лиц, занимающейся незаконным сбытом наркотических средств; они исполняли свои служебные обязанности и какой-либо заинтересованности в исходе дела у них не имелось.

Так, из акта проведения оперативно-розыскного мероприятия "Оперативный эксперимент" от ДД.ММ.ГГГГ следует, что в целях изобличения противоправной деятельности лиц, осуществляющих незаконный сбыт синтетических наркотических средств на территории "адрес" и других субъектов Российской Федерации через интернет-магазин, с сотового телефона задержанных по подозрению в незаконном сбыте наркотических средств ФИО13 и ФИО12 была осуществлена переписка с лицом, зарегистрированным в интернет-чате " ФИО26" по именем пользователя " ФИО25", о наличии наркотических средств. После чего были изготовлены восемь муляжей наркотического средства для помещения, согласно указанию лица, с которым велась переписка, в тайники на территории "адрес" "адрес". Ссылки с описанием тайников и фотографиями были направлены вышеуказанному лицу. После чего было организовано наблюдение за местами тайников с муляжами наркотического средства ("данные изъяты"). При этом в ходе проведения ДД.ММ.ГГГГ оперативно-розыскного мероприятия "Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств" один из муляжей наркотического средства обнаружен не был ("данные изъяты"). ДД.ММ.ГГГГ после получения оперативной информации о причастности жителя "адрес" ФИО1 к сбыту наркотических средств бесконтактным способом путём изготовления тайников с "закладками" было проведено оперативно-розыскное мероприятие "Наблюдение" (ФИО27), в ходе которого Панченко И.А. был задержан и в ходе осмотра его квартиры были обнаружены и изъяты, в том числе фрагмент полимерного пакета с фрагментом бумаги с текстом " "данные изъяты"" от ранее изготовленного муляжа наркотического средства (ФИО28).

Материалы оперативно-розыскных мероприятий представлены органу предварительного следствия в установленном законом порядке и обоснованно признаны судами допустимыми доказательствами, поскольку данные мероприятия проведены для решения задач, указанных в ст. 2 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", при наличии оснований и с соблюдением условий, предусмотренных ст. 7 и 8 названного Федерального закона. Данные материалы исследованы судом в соответствии с нормами действующего уголовно-процессуального закона в условиях судебного разбирательства, фактические данные, отраженные в них, подтвердили свидетели ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20 и ФИО21, участвовавшие в их проведении.

Вопреки доводам жалобы неознакомление стороны защиты с журналом оперативной информации, который из-за его секретности не был предоставлен в суд, не свидетельствует о нарушение права осуждённого на защиту.

С учётом изменений, внесённых судом апелляционной инстанции, основания для признания недостоверными показаний свидетелей ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20 и ФИО21 отсутствуют, так как не усматривается обстоятельств, свидетельствующих об оговоре ими осуждённого. Их показания последовательны, стабильны и согласуются с письменными доказательствами, которым судом дана надлежащая оценка. Противоречий об юридически значимых для разрешения дела обстоятельствах, которые ставили бы под сомнение выводы суда о виновности Панченко И.А. в совершении инкриминируемого ему деяния, показания свидетелей не содержат.

То обстоятельство, что свидетели ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18 и ФИО19, являются сотрудниками полиции, не является основанием считать недопустимыми доказательствами их показания об обстоятельствах, ставших им известными при исполнении должностных обязанностей, в том числе о проведении оперативно-розыскных мероприятий, в ходе которых подтверждена причастность Панченко И.А. к незаконному обороту наркотических средств.

Доводы осуждённого о том, что показания свидетелей ФИО20 и ФИО21, которые являлись понятыми при осмотре его квартиры и участка местности, являются недопустимыми доказательствами, так как указанные лица принимали участие в качестве представителей общественности при проведении оперативно-розыскного мероприятия "Наблюдение", судебная коллегия признает несостоятельными, поскольку каких-либо данных о том, что указанные свидетели были заинтересованными в исходе дела лицами, материалы уголовного дела не содержат. Обстоятельств, предусмотренных ст. 60 УПК РФ, исключающих участие указанных свидетелей в качестве понятых по данному делу не имеется. Участие данных лиц в качестве представителей общественности при проведении оперативно-розыскных мероприятий, основанием для признания их показаний недопустимыми доказательствами не является.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года N 55 "О судебном приговоре", в тех случаях, когда в ходе проверки сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, подсудимый обращался с письменным или устным заявлением о явке с повинной, и сторона обвинения ссылается на указанные в этом заявлении сведения как на одно из доказательств его виновности, суду надлежит проверять, в частности, разъяснялись ли подсудимому при принятии от него такого заявления с учётом требований ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ права не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, установленном главой 16 УПК РФ, была ли обеспечена возможность осуществления этих прав.

Как видно из протокола явки с повинной Панченко И.А. от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты") в нём содержатся сведения о разъяснении ему положений ст. 51 Конституции РФ и предусмотренных ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ прав, в том числе не свидетельствовать против себя самого, пользоваться услугами адвоката. Замечаний и жалоб у Панченко И.А. не имелось, что было удостоверено его подписью.

Довод осуждённого, впервые заявленный в кассационной жалобе, о применении к нему недозволенных методов ведения следствия не подтверждается материалами уголовного дела и является безосновательным.

При таких данных, судебная коллегия находит, что оснований для признания протокола явки с повинной недопустимым доказательством и исключения его из числа доказательств у судов первой и апелляционной не имелось.

Исследованные в судебном заседании доказательства, в том числе протокол явки с повинной, свидетельствуют о том, что умысел у Панченко И.А. на сбыт наркотического средства в составе группы лиц по предварительному сговору имелся и был сформирован независимо от действий сотрудников полиции, при этом им были выполнены действия, направленные на совершение преступления, однако преступный результат не наступил по независящим от него обстоятельствам.

При таких данных оснований считать, что сотрудники полиции спровоцировали осуждённого на совершение преступления, не имеется.

Судебная коллегия отмечает, что доводы осуждённого о недопустимости актов его личного досмотра и досмотра автомобиля, а также протоколов осмотра места происшествия, являлись предметом рассмотрения судов первой и апелляционной инстанций, им дана надлежащая оценка, с которой следует согласиться.

Из материалов дела видно, что личный досмотр Панченко И.А. и досмотр его автомобиля, были осуществлены в ходе проводимого в отношении него оперативно-розыскного мероприятия, в соответствии со ст. 13 Федерального закона от 7 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции" и ч. 3 ст. 48 Федерального закона от 8 января 1998 года N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах", согласно которым должностные лица органов внутренних дел при осуществлении контроля за хранением, перевозкой или пересылкой наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров вправе производить досмотр граждан, почтовых и багажных отправлений, транспортных средств и перевозимых грузов при наличии достаточных оснований полагать, что осуществляются незаконные хранение, перевозка или пересылка наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров.

Ход и результаты досмотров зафиксированы в актах, с которыми были ознакомлены и которые подписали участвующие лица, в том числе Панченко И.А, замечаний к правильности их составления не поступило.

То обстоятельство, что в ходе личного досмотра Панченко И.А. и досмотра его автомобиля, ничего запрещённого обнаружено не было, на что указал осуждённый в жалобе, не ставит под сомнение выводы суда о его виновности в совершении инкриминируемого деяния при наличии совокупности иных, правильно оцененных, доказательств по делу.

Нельзя согласиться и с доводами кассационной жалобы о недопустимости протоколов осмотра места происшествия - квартиры N в "адрес" ("данные изъяты") и участка местности по координатам N.

Осмотр места происшествия производился надлежащим должностным лицом при наличии предусмотренных ч. 1 ст. 176 УПК РФ оснований, после подтверждения полученной оперативной информации о том, что Панченко И.А. причастен к незаконному сбыту наркотических средств, в связи с чем, может хранить их по месту своего жительства. Перед началом осмотра места происшествия всем участвующим лицам, в том числе Панченко И.А, были разъяснены права, что подтверждается наличием подписей в соответствующих графах протокола. На момент производства осмотра Панченко И.А. задержанным не являлся, процессуального статуса подозреваемого в рамках проводимой проверки не имел, вследствие чего участие защитника - адвоката в данном случае не требовалось, а ходатайств со стороны Панченко И.А. о приглашении защитника не заявлялось. По окончании осмотра от участвующих лиц, в том числе Панченко И.А, каких-либо заявлений и замечаний не поступило.

Заключения экспертов, в том числе заключение судебной экспертизы N-н, на которые суд сослался в приговоре, соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ. Порядок назначения экспертиз не нарушен, исследования проведены в соответствии с требованиями закона, квалифицированными специалистами, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Каких-либо противоречий между исследовательской частью заключений и выводами не имеется. Выводы экспертов логичны, последовательны и не допускают их двусмысленного толкования.

Вопреки доводам жалобы, ознакомление обвиняемого и его защитника с постановлениями о назначении экспертиз после их проведения не влечёт за собой признание заключений экспертиз как недопустимых доказательств, о чем обоснованно указано судами первой и апелляционной инстанций в судебных решениях.

По смыслу уголовно-процессуального закона, положения п. 1 ч. 1 ст. 198 УПК РФ о праве подозреваемого (обвиняемого) лица знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы призваны обеспечить такому лицу возможность заявить ходатайства, указанные в части первой данной статьи, которые связаны с производством экспертизы.

Как видно из материалов дела, при ознакомлении Панченко И.А. и его защитника с постановлениями о назначении экспертиз и с заключениями экспертов каких-либо заявлений, ходатайств, замечаний, отводов экспертам или новых вопросов от обвиняемого и его защитника не поступило.

Согласно протокола судебного заседания, данным правом сторона защиты воспользовалась в ходе судебного разбирательства, заявляя соответствующие ходатайства, которые были судом надлежащим образом рассмотрены и мотивированно отвергнуты.

Вопреки утверждениям осуждённого заключение специалиста N от ДД.ММ.ГГГГ на заключение эксперта N-н получило в приговоре мотивированную оценку и правильно отвергнуто как необоснованное, поскольку оно получено вне рамок уголовно-процессуального закона, без соблюдения процедуры назначения и проведения экспертных исследований, в том числе без предметов исследования, что делает содержащиеся в нём выводы нелегитимными. В связи с чем, данное заключение не являлось основанием к назначению повторных экспертных исследований.

Доводы осуждённого, аналогичные изложенным в кассационной жалобе, в том числе о его невиновности, об отсутствии доказательств его вины, являлись предметом рассмотрения судом апелляционной инстанции, им дана надлежащая оценка, с которой следует согласиться.

Содержание кассационной жалобы, по существу, сводится к переоценке доказательств по делу, что недопустимо при пересмотре судебных решений в порядке главы 47.1 УПК РФ.

С учётом установленных фактических обстоятельств дела действия Панченко И.А. судом квалифицированы правильно по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

Что касается довода осуждённого о том, что описательно-мотивировочная часть приговора совпадает с формулировкой обвинения, приведённой в обвинительном заключении, то данное обстоятельство не относится к числу нарушений, перечисленных в пп. 2, 8, 10, 11 ч. 2 ст. 389.17, ст. 389.25 УПК РФ, поскольку не лишает участников уголовного судопроизводства возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство, не влияет на полноту установление судом фактических обстоятельств дела и юридическую оценку действий Панченко И.А, данную судом.

Выводы суда о вменяемости осуждённого соответствуют данным о его личности, материалам уголовного дела и сомнений не вызывают.

Согласно заключению амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы N, Панченко И.А. обнаруживает признаки психического расстройства в форме синдрома зависимости вызванного употреблением психостимуляторов, но указанное расстройство выражено не столь значительно и не лишало Панченко И.А. способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими при совершении преступления. общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. В применении принудительных мер медицинского характера он не нуждается ("данные изъяты").

При назначении Панченко И.А. наказания суд учёл характер и степень общественной опасности совершённого преступления; данные о личности виновного; смягчающие наказание обстоятельства, а именно, наличие малолетних детей у виновного, явку с повинной, наличие хронических заболеваний; отсутствие отягчающих обстоятельств; влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и условия жизни его семьи.

Иных смягчающих обстоятельств, значимых для назначения наказания и достаточных для признания их в качестве смягчающих в соответствии с чч. 1 и 2 ст. 61 УК РФ, у суда не имелось.

Выводы суда о необходимости назначения Панченко И.А. наказания в виде реального лишения свободы с учётом ч. 3 ст. 66, ч. 1 ст. 62 УК РФ при отсутствии оснований для применения положений ст. 64, 73 УК РФ в приговоре надлежащим образом мотивированы и являются правильными.

Назначенное Панченко И.А. наказание соразмерно содеянному, данным о личности виновного, отвечает требованиям ст. 6, 60 УК РФ и является справедливым. Оснований для смягчения наказания не имеется.

С учётом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности, суд правильно не усмотрел оснований для изменения в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ категории совершённого преступления на менее тяжкую.

Вид исправительного учреждения назначен осуждённому в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ правильно.

Судьба вещественных доказательств разрешена судом в соответствии с требованиями закона.

Судебное разбирательство в суде апелляционной инстанции проведено с учётом требований гл. 45.1 УПК РФ. Приведённые в апелляционных жалобах доводы получили мотивированную правовую оценку в суде апелляционной инстанции. Содержание апелляционного определения отвечает требованиям ч. 4 ст. 7, ст. 389.20, 389.28 УПК РФ.

Действия судов первой и апелляционной инстанций при рассмотрении уголовного дела в отношении Панченко И.А. не содержат признаков нарушения разумного срока, отвечают требованиям достаточности и эффективности и были направлены на своевременное рассмотрение уголовного дела.

Кассационная жалоба осуждённого на постановления суда от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ о продлении в отношении Панченко И.А. срока содержания под стражей не является предметом судебного разбирательства в порядке сплошной кассации, поскольку Панченко И.А. оспариваются промежуточные судебные решения, в связи с чем, кассационное производство по указанной кассационной жалобе прекращается, жалоба возвращается осуждённому для решения вопроса о её передаче на рассмотрение в порядке выборочной кассации, предусмотренной ч. 4 ст. 401.3, 401.10 - 401.12 УПК РФ.

Что касается доводов жалобы о зачёте в срок лишения свободы времени задержания с 5 по 6 марта 2019 года, то в соответствии с положениями п. 1 ст. 396, подп. 11 п. 1 ст. 397, подп.2 п. 1 ст. 399 УПК РФ данный вопрос может быть рассмотрен по ходатайству осуждённого судом, постановившим приговор, в порядке исполнения.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает, что основания для изменения состоявшихся по делу судебных решений по доводам кассационной жалобы осуждённого отсутствуют.

С учётом изложенного, руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

кассационную жалобу осуждённого Панченко ФИО29 о пересмотре приговора Дзержинского районного суда г. Волгограда от 29 июля 2020 года и апелляционного определения Волгоградского областного суда от 27 октября 2020 года оставить без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации по правилам главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи