Апелляционное определение СК по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 14 июля 2022 г. по делу N 55-324/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе председательствующего Печерицы Ю.А., судей Кострова А.В., Фоминых С.М., с участием прокурора отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Леванова О.В., осужденного Репина И.Г, его защитника - адвоката Кубасова Н.А., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Артемьевой Е.А., рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Репина И.Г., его защитника - адвоката Сидякина А.Г. на приговор Оренбургского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, которым

Репин И.Г, "данные о личности", признан виновным и осужден по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, и ему назначено наказание, в виде лишения свободы на срок 15 лет, с ограничением свободы на срок 2 года, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, в соответствии со ст. 53 УК РФ, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбывания наказания в виде лишения свободы исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок отбывания наказания время содержания под стражей со дня фактического его задержания, то есть с ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу, в соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок дополнительного наказания в виде ограничения свободы, исчислен со дня освобождения из мест лишения свободы.

Мера пресечения, до вступления приговора в законную силу, оставлена без изменения - заключение под стражу.

Гражданский иск потерпевший К.Р.Ч. удовлетворен частично. Взыскано с Репина И.Г. в пользу потерпевший К.Р.Ч, в счёт компенсации причиненного ей морального вреда 750000 (семьсот пятьдесят тысяч) рублей.

Взыскано с Репина И.Г. в доход федерального бюджета процессуальные издержки по уголовному делу, связанные с выплатой вознаграждения адвокату Сидякину А.Г, в сумме 59340 (пятьдесят девять тысяч триста сорок) рублей.

Разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Кострова А.В, выступления осужденного Репина И.Г. и его защитника, поддержавших доводы апелляционных жалоб, прокурора Леванова О.В, полагавшего необходимым оставить приговор без изменения, судебная коллегия

установила:

Репин И.Г. признан виновным и осуждён за убийство У.А.А, совершенное с особой жестокостью. Преступление совершено в период времени с 18 часов 45 минут до 23 часов 10 минут ДД.ММ.ГГГГ в "адрес".

Осужденный Репин И.Г. в ходе судебного заседания вину в совершении преступления, предусмотренного п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, не признал.

В основной и дополнительных апелляционных жалобах осужденный Репин И.Г. и его защитник Сидякин А.Г. просят отменить приговор, считая его незаконным и необоснованным, вынесенным с нарушением уголовно-процессуального закона и с неправильным применением уголовного закона. Полагают, что выводы суда в приговоре не соответствуют установленным судом фактическим обстоятельствам уголовного дела. При этом осужденный просит возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, либо изменить приговор путем значительного смягчения наказания, а его защитник - прекратить уголовное дело.

В своей апелляционной жалобе защитник Сидякин А.Г. высказывает мнение о непоследовательности показаний свидетелей и экспертов, их противоречии установленным по уголовному делу обстоятельствам, что было проигнорировано судом. Приходит к выводу об отсутствии прямых доказательств виновности Репина И.Г. и о том, что суду первой инстанции надлежало вынести оправдательный приговор.

Осужденный Репин И.Г. в своих апелляционных жалобах (основной и дополнительных) ссылаясь на материалы дела, свои показания и показания свидетелей, потерпевшей, выражает несогласие с квалификацией его действий, данной судом. Обращает внимание на отсутствие доказательств того, что ДД.ММ.ГГГГ он с потерпевшей распивал спиртные напитки, а также возникшей между ними ссоры. Просит учесть, что заключения врача-нарколога в материалах уголовного дела не содержится. Высказывает мнение, что свидетель И.О.И. не могла точно установить в ходе переписки с ним, был ли он в состоянии алкогольного опьянения ДД.ММ.ГГГГ.

Указывает на противоречивость выводов, отраженных в заключении судебно-медицинского эксперта, ссылается на некомпетентность эксперта. Отмечает, что суд отклонил его ходатайство о проведении новой экспертизы. Обращает внимание на отсутствие даты в подписках экспертов, проводивших судебно-медицинскую и дополнительную амбулаторную комплексную психолого-психиатрическую судебную экспертизу, о разъяснении им прав и обязанностей.

Считает недопустимыми и нарушающими требования ст. 8 УК РФ выводы суда о наличии у него умысла на совершение преступления, основанными лишь на заключении судебно-медицинской экспертизы, при этом приходит к выводу о нарушении экспертом требований объективности, всесторонности и полноты исследования. Отмечает, что он не хотел расчленять тело У.А.А, чтобы избежать наказания, поскольку отчленил от тела только голову, а чемодан с телом оставил рядом с соседним домом. Считает, положенные в основу обвинительного приговора показания К.А.О, К.О.А, К.С.П, Ф.А.Н, П.Н.С, К.Д.С. основаны на слухах и предположениях. Отмечает, что отраженный в приговоре вывод, согласно которому его мать И.О.И. характеризует его отрицательно, не соответствует данным ею показаниям.

Обращает внимание на нарушение судом ст. 5 УК РФ, в частности, на допущенное объективное вменение. Считает назначенное наказание чрезмерно суровым. Отмечает, что суд признал ряд обстоятельств смягчающими наказание, и назначил наказание, запрошенное стороной обвинения.

Указывает на противоречие в экспертных заключениях относительно того, что кровь на анализ установления наличия алкоголя взять было невозможно, поскольку тело было обескровлено, и в то же время в полостях сердца обнаружена кровь в больших количествах. При этом во время допроса в ходе судебного заседания эксперт Л.Д.И. указал на то, что крови было мало для взятия на анализ. Ссылается на установление в ходе судебного разбирательства, что два повреждения вдоль позвоночника не могли быть получены при обстоятельствах, указанных экспертом. Обращает внимание на то, что ширина молнии в два раза уже ширины между царапинами, а на молнии кровь потерпевшей не обнаружена. Кроме того, считает выводы эксперта основанными на предположениях, ссылается на то, что эксперт не смог установить точную причину смерти при механической асфиксии, не смог установить последовательность возникновения повреждений.

Просит учесть показания эксперта Ч.В.Н, который не нашел никакого научного обоснования выводов судебно-медицинской экспертизы относительно времени, прошедшего между нанесением потерпевшей повреждений и наступлением смерти. При этом считает необоснованными выводы эксперта Ч.В.Н, изложенные в заключении судебно-медицинской медико-криминалистической экспертизы, согласно которым телесные повреждения, повлекшие смерть У.А.А, не могли образоваться при обстоятельствах, указанных обвиняемым. В обоснование своей позиции высказывает мнение, что эксперт не учел в полной мере сведения, сообщенные обвиняемым в ходе допросов и следственного эксперимента. Обращает внимание, что пояс, который был обернут вокруг шеи потерпевшей, состоял из мягких материалов, и был выбран, чтобы у потерпевшей не возникло болевых ощущений и не осталось следов на шее. Ссылается на показания эксперта Ч.В.Н, установившего наличие ярких морфологических признаков, свойственных рефлекторной остановке сердца.

Считает, что эксперт Л.Д.И. принял трупные пятна за повреждения, нанесенные потерпевшей, а кровоизлияние головного мозга - за удары в голову. При этом эксперт не обнаружил следы связывания потерпевшей. Отмечает, что, по мнению эксперта, для сдавливания дыхательных путей требовалось большое усилие, однако на шее потерпевшей странгуляционная борозда не образовалась.

Просит учесть, что эксперт Ч.В.Н. подтвердил, что один из ожогов на теле потерпевшей мог образоваться при указанных обвиняемым обстоятельствах. При этом эксперт Л.Д.И. так и не представил суду дополнительные фотографии иных ожогов, о чем он просил в ходе судебного разбирательства. Полагает, что крик У.А.А, который ДД.ММ.ГГГГ услышала свидетель П.Н.С, был связан именно с этим.

Оспаривает процедуру проведения дополнительной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы, указывает, что эксперты в ходе исследования пояснили ему, что синдром зависимости от алкоголя ему поставили на основании материалов уголовного дела, в частности - показаний свидетелей. Отмечает, что он положительно характеризуется по месту работы, где осуществляет трудовую деятельность длительными командировками продолжительностью в 10-11 месяцев, по месту жительства соседями, с которыми знаком 17 лет, на учете у врача-психиатра либо врача-нарколога не состоит, не привлекался к административной ответственности за появление в общественных местах в состоянии алкогольного опьянения. Считает оценку экспертов предвзятой, а саму экспертизу - проведенной в форме допроса. Отмечает, что эксперт К.Б.И. вел себя агрессивно, кричал на него, делал ложные обвинения, указывал на обстоятельства, не соответствующие материалам уголовного дела. Кроме того, эксперты сослались на привлечение его к уголовной ответственности по "данные изъяты", а информации об этом в уголовном деле не содержится. Просит учесть, что отраженные в экспертизе выводы, о том, что он не находился в состоянии аффекта, не содержат пояснения, при каком из преступлений аффект отсутствовал - в ходе причинения смерти по неосторожности или при расчленении тела потерпевшей. Отмечает, что в заключении экспертиов не отражен весь ход исследования, использовано большое количество специальной терминологии, в том числе психиатрической.

Обращает внимание, что в ходе предварительного следствия при проведении допросов с участием заместителя руководителя СО Ф.А.Н, на него оказывалось психологическое давление, которое сопровождалось физическим насилием, а адвокат К.С.П, по его мнению действовала в интересах следствия. От данных показаний он в ходе судебного разбирательства отказался. Считает, что государственный обвинитель нарушила требования ст. 61 УПК РФ, ходатайствуя о допросе в ходе судебного разбирательства заинтересованных лиц - защитника К.С.П. и следователя У.М.В.

Просит обратить внимание на речь государственного обвинителя в прениях, в ходе которой она заявила, что в нарушение соответствующего постановления суда никакой служебной проверки по факту оказания на него (Репина И.Г.) давления не проводилось.

Считает, что физическое и психологическое давление было оказано и на свидетеля О.А.В, который не явился на судебное разбирательство. Указывает на показания свидетеля К.О.А, который сообщил, что он (Репин И.Г.) был в нормальном состоянии, признаков наркотического или алкогольного опьянения свидетель не заметил. Дает данному обстоятельству оценку как свидетельствующему о том, что он не контролировал свои действия, считает, что мог находиться в состоянии кумулятивного аффекта.

Полагает, что сведения, сообщенные в суде свидетелем И.Ж.С, являются недопустимым доказательством, поскольку данный свидетель не был заявлен следствием и стороной обвинения в начале судебного разбирательства. Считает, что государственный обвинитель в ходе всего судебного следствия препятствовала его попыткам представить сведения, подтверждающие его показания. Обращает внимание, что показания свидетеля, видевшего потерпевшую У.А.А. утром ДД.ММ.ГГГГ, невозможно проверить, поскольку ходатайство о детализации звонков потерпевшей в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ было отклонено.

Просит учесть, что видеозапись, на которой он тянет за собой чемодан на колесиках, была показана по телевидению, что считает нарушением ст. 161 УПК РФ.

Приходит к выводу, что допущенные судом нарушения лишили его права на эффективную защиту от предъявленного обвинения.

Ссылаясь на показания экспертов в суде, считает, что эксперт Л.Д.И. умышленно скрыл обнаружение ярких морфологических признаков на теле потерпевшей и умышленно поставил неверный механизм давления на шею. Отмечает, что повреждения на суставах нижних конечностей потерпевшей с лицевой стороны, а также 7 ожогов не видны на фотоснимках, содержащихся в материалах уголовного дела, изображены схематично экспертом Л.Д.И. При этом эксперт Л.Д.И, по его мнению, в ходе допроса на предварительном следствии ввел следователя в заблуждение, указав, что для нанесения потерпевшей имеющихся травм необходим продолжительный период времени, после чего в ходе судебного разбирательства изменил свои показания, а также скрыл факт отсутствия научного обоснования полученных выводов.

Кроме того, в дополнениях осужденный Репин И.Г. выражает несогласие относительно доводов возражений государственного обвинителя Чигановой Н.В. В частности, указывает на то, что его версия не может быть опровергнута показаниями свидетелей, поскольку они не являлись непосредственными свидетелями событий, повлекших наступление смерти потерпевшей. Просит изучить аудио- и видеозаписи хода всего судебного разбирательства суда первой инстанции для подтверждения своей позиции о наличии противоречий в заключениях экспертов и их показаниях, данных в суде. Приходит к выводу о фальсификации экспертом Л.Д.И. заключения, данного им по результатам проведенного исследования. Считает, что государственным обвинителем нарушен срок подачи возражений на апелляционные жалобы. Полагает, что судебно-медицинская экспертиза в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства не носила комплексный характер, не был привлечен эксперт-криминалист. Обращает внимание, что в судебном заседании не был допрошен эксперт З.Р.К, в компетенции которого было установление наличия или отсутствия его спермы во влагалище или прямой кишке потерпевшей У.А.А.

В возражениях, поданных на апелляционные жалобы стороны защиты, потерпевшая потерпевший К.Р.Ч. считает приговор суда первой инстанции в отношении Репина И.Г. справедливым, не подлежащим изменению. Считает правильными выводы экспертов по проведенным ими исследованиям, отмечая отсутствие у тех оснований оговаривать осужденного. Полагает, что Репин И.Г. в ходе судебного разбирательства пытался уйти от ответственности и затянуть процесс. Просит судебную коллегию принять справедливое решение.

В возражениях, поданных на апелляционные жалобы стороны защиты, государственный обвинитель Чиганова Н.В. высказывает несогласие с изложенными в них доводами, считает их необоснованными, просит оставить их без удовлетворения. Полагает, что приговор в отношении Репина И.Г. является законным, обоснованным и справедливым. Отмечает, что доводы Репина И.Г. являлись предметом тщательной оценки и анализа в ходе рассмотрения дела по существу, признаны несостоятельными и не могут служить основанием для изменения либо отмены приговора. Приходит к выводу об отсутствии противоречий в выводах экспертов, а доводы осужденного об обратном считает надуманными.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб с учётом мнения сторон, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения, находя приговор законным и обоснованным.

В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признаётся законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Оснований, предусмотренных ст. 389.15 УПК РФ, для отмены либо изменения приговора в апелляционном порядке судебная коллегия не усматривает.

Несмотря на показания Репина И.Г, согласно которым смерть У.А.А. наступила от его неосторожных действий, телесных повреждений, он потерпевшей не причинял, вывод суда о виновности Репина И.Г. в убийстве У.А.А, совершенном с особой жестокостью, основан на собранных и исследованных в судебном заседании доказательствах, а также на правильно установленных всех фактических обстоятельствах дела, приведённых в приговоре.

В ходе проверки показаний на месте Репин И.Г. воспроизвёл с использованием манекена характер и последовательность своих действий, а также положение потерпевшей во время причинения ей ожога в области живота, а также в момент её удушения и расчленения. Также указал, что в кресле его квартиры находится куртка потерпевшей, которую он спрятал после совершенного убийства, остальные вещи и голову У.А.А. он выкинул в мусорный контейнер, находящийся рядом с его домом "данные изъяты".

Показания осужденного, который он неодкратно изменял, суд первой инстанции признал достоверными в той части, которая не противоречит фактическим обстоятельствам дела, установленным на основании совокупности исследованных доказательств.

Так выводы суда об умышленном причинении смерти потерпевшей У.А.А. основаны на заключении судебно-медицинского эксперта о наличии телесных повреждений на трупе У.А.А, механизме их причинения, о причине ее смерти, которой является механическая асфиксия в результате сдавления органов шеи тупым предметом, согласуются с приведенными показаниями экспертов Л.Д.И. и Ч.В.Н, протоколами осмотров места происшествия, показаниями свидетелей. Указанные доказательства свидетельствуют о нанесении Репиным И.Г. ударов по телу потерпевшей руками и ногами, прижигании ее тела окурками сигарет, а также применении поясного ремня для удушения.

Заключение судебно-медицинской экспертизы и показания эксперта Л.Д.И. свидетельствуют о причинении Репиным И.Г. истязаний и смерти потерпевшей, выразившихся в нанесении не менее 68 ударов руками и ногами по различным частям тела, из которых не менее 9 ударов по голове, не менее 8 термических воздействий на кожные покровы тела У.А.А. тлеющими окурками сигарет, а также сдавление шеи потерпевшей с использованием поясного ремня, повлекших смерть У.А.А.

Установленное приговором время совершения преступления (период с 18 часов 45 мин до 23 часов 10 мин. ДД.ММ.ГГГГ) не противоречит выводам судебно-медицинской экспертизы о времени наступлении смерти У.А.А..

Вопреки доводам осужденного отсутствие странгуляционной борозды у потерпевшей обусловлено тем, что воздействие Репиным И.Г. осуществлялось широким мягким ремнем, что подтвердил в судебном заседании эксперт Ч.В.Н.

Кроме того, из показаний эксперта Л.Д.И. очевидно, что поскольку тело потерпевшей не подвешивалось, а значит, не было времени, чтобы кожа уплотнилась, клетки умерли, и образовалась странгуляционная борозда.

Кроме того, как следует из показаний эксперта Ч.В.Н, версия о том, что была рефлекторная остановка сердца, противоречит тем данным, которые были обнаружены при экспертизе. Согласно пояснениям эксперта, имеется классическая, яркая картина механической асфиксии, выраженная в одутловатости лица, наличии кровоизлияний в соединительные оболочки глаз, кровоизлияний в слизистую губ, в подлегочную плевру. Это говорит, по мнению эксперта, о том, что имелось нарушение кровообращения в области головы, когда в результате сдавления шеи, кровь по глубоким артериям поступала в мозг, но её отток по поверхностным венам был затруднён. И в результате этого затруднения оттока возникает переполнение кровью сосудов, и в результате возникают указанные выше явления. А в случае рефлекторной остановки сердца этих признаков нет. Кроме того, эксперт пояснил, что имевшиеся на теле трупные пятна невозможно принять за телесные повреждения, поскольку это совершенно разные явления. У него не имеется сомнений относительно того, что экспертом, производившим судебно-медицинскую экспертизу, были описаны кровоподтеки, а не трупные пятна.

Согласно заключению комплексной судебной экспертизы на исследованных участках ремня обнаружена кровь У.А.А, на исследованных участках ремня, отдельно представленных, клинка и рукоятки складного ножа обнаружена смесь генетического материала, которая произошла в результате смешения клеток эпителия У.А.А. и Репина И.Г. "данные изъяты".

Указанные обстоятельства соотносятся с заключением судебно-медицинской медико-криминалистической экспертизы по материалам уголовного дела.

Судебная коллегия не находит оснований сомневаться в выводах проведенных в период предварительного расследования судебных экспертиз, поскольку экспертизы проведены в соответствии с требованиями ст. ст. 195 - 199 УПК РФ, экспертам разъяснены их права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, они предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ. Заключения экспертиз соответствуют требованиям уголовно-процессуального законодательства, выполнены лицами, обладающими специальными знаниями и назначенными в порядке, предусмотренном УПК РФ, квалификация экспертов у суда сомнений не вызвала. Заключения экспертов соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, оформлены надлежащим образом, научно обоснованы, их выводы ясны и понятны. Несогласие с выводами экспертов не является основанием для признания данных доказательств недопустимыми.

При этом в приговоре полно и правильно изложено содержание всех исследованных по делу доказательств, приведены выводы, касающиеся проверки и оценки каждого из них.

Так, установленные при осмотрах места происшествия обстоятельства, соответствуют данным, приведенным Репиным И.Г. в ходе его допроса. В том числе, что убийство совершено в квартире осужденного, поскольку согласно протоколам от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ с фототаблицами к нему, в квартире "адрес", в которой проживал Репин И.Г, обнаружены следы вещества бурого цвета, кухонные ножи, поясной ремень, а также куртка потерпевшей, куртка и шапка, выданные Репиным И.Г, в которых он выносил труп потерпевшей "данные изъяты".

Согласно протоколам осмотров на территории, прилегающей к жилому дому "адрес", у стены дома обнаружен чемодан, в котором находится обезглавленный обнаженный труп женщины "данные изъяты", а на полигоне бытовых отходов "адрес", обнаружены и изъяты два полиэтиленовых пакета, в которых находится отсеченная голова неустановленной женщины, а также бюстгальтер, трусы, джинсы, толстовка "данные изъяты".

Из показаний свидетеля К.А.О, следует, что ДД.ММ.ГГГГ, он видел, как Репин И.Г. катил, заполненный чем-то тяжелым, чемодан синего цвета в сторону дома "адрес".

Показания данного свидетеля соответствует протоколу осмотра предметов - видеозаписи, с камеры видеонаблюдения, согласно которой ДД.ММ.ГГГГ, в 22 часа 26 мин, Репин И.Г. тянет за собой чемодан на колесиках в направлении "адрес" и площадки с мусорными баками и выходит за границы обзора видеокамеры. В 22 часа 30 мин. Репин И.Г. возвращается без чемодана и направляется в обратном направлении "данные изъяты".

В соответствии с оглашенными с согласия сторон показаниям свидетеля Т.М.В, ДД.ММ.ГГГГ, около 16 часов, дети указали ей на чемодан, находящийся у "адрес", в котором находилось тело обнаженной женщины без головы. Она сообщила об этом в полицию "данные изъяты".

Согласно показаниям свидетелей К.Д.С. и П.Н.С. очевидно, что ДД.ММ.ГГГГ в квартире Репина И.Г. в адрес последнего громко ругалась женщина.

Из показаний свидетеля М.О.Ф. следует, что она знает Репина И.Г. около 17 лет как соседа. Видела Репина И.Г. с девушкой, вероятно казашкой, очень маленького роста. Знает, что Репин И.Г. злоупотреблял спиртным.

У суда не имелось оснований подвергать сомнениям достоверность показаний допрошенных по делу потерпевшей потерпевший К.Р.Ч, свидетелей и экспертов, поскольку в судебном заседании не было установлено данных о заинтересованности кого-либо из них в оговоре осужденного.

Вопреки доводам жалоб, суд обоснованно признал показания потерпевшей потерпевший К.Р.Ч, опознавшей голову и тело У.А.А. и свидетелей, данные в ходе судебного разбирательства, а также в ходе предварительного следствия правдивыми и достоверными и положил их в основу приговора, так как их показания являются последовательными, не противоречат друг другу и соответствуют исследованным письменным доказательствам по уголовному делу.

Доводы жалоб о том, что показания свидетелей, данные на предварительном следствии, не соответствуют действительности, несостоятельны. Кроме того, потерпевшая потерпевший К.Р.Ч, свидетели Г.Е.А, И.Ж.С, М.К.Х, К.А.О, К.Д.С, П.Н.С, М.О.Ф, были допрошены в судебном заседании и сообщили об известных им обстоятельствах, имеющих значение для данного уголовного дела.

Неустранимых существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденного, требующих истолкования их в пользу Репина И.Г, судебной коллегией по делу не установлено.

Суд надлежащим образом проверил версию стороны защиты об отсутствии в действиях Репина И.Г. умысла на убийство потерпевшей и отверг её. Принимая во внимание характер примененного осужденным насилия к потерпевшей, использование поясного ремня для сдавления её шеи, суд обоснованно пришёл к выводу о том, что осужденный действовал с умыслом на убийство У.А.А..

Кроме того, анализируя заключение медико-криминалистической экспертизы, с учётом совокупности иных исследованных в судебном заседании доказательств, очевидно, что телесные повреждения, повлекшие смерть У.А.А, не могли образоваться при обстоятельствах, выдвинутых в свою защиту обвиняемым Репиным И.Г.

Версии стороны защиты, указывающие на нахождение Репина И.Г. в состоянии физиологического аффекта, а также о неосторожном характере его действий были тщательно проверены судом. С учётом совокупности исследованных доказательств, в том числе приведённых в приговоре показаний свидетелей, заключений экспертов, данные версии мотивированно были признаны судом не соответствующими действительности. Обоснованность выводов суда по оценке версий стороны защиты сомнений не вызывает.

Вопреки доводам жалоб осуждённого, показания свидетелей, которые не слышали шума в его квартире ДД.ММ.ГГГГ, когда было совершено преступление, не свидетельствуют о непричастности Репина И.Г. к преступлению, поскольку его виновность подтверждается совокупностью иных приведенных в приговоре доказательств.

С учётом всей совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, суд обоснованно признал несостоятельными и доводы Репина И.Г. о том, что он не имел умысла на причинение потерпевшей особых мучений и страданий.

Судебная коллегия считает необходимым признать, что тщательный анализ и данная в соответствии с требованиями закона оценка исследованным в судебном заседании доказательствам, позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершённого Репиным И.Г. преступления, прийти к правильному выводу о его виновности в совершении умышленного убийства, а также о квалификации его действий.

Как следует из представленных доказательств, об умысле Репина И.Г. на лишение жизни потерпевшей свидетельствуют действия осуждённого, направленные на совершение им данного преступления, когда он нанёс потерпевшей множество, не менее 68, ударов руками и ногами по различным частям тела, в том числе 9 ударов по голове, которые привели к множественным кровоподтёкам, а также не менее 8 раз прижёг тлеющими окурками сигарет кожные покровы в области живота, околопупочной, паховой областей и внутренней поверхности правого бедра, тем самым причиняя ей острую длительную боль и физические страдания, от которых не наступила смерть, но они, безусловно, причиняли потерпевшей мучения и страдания.

Об особой жестокости действий Репина И.Г, направленных на причинение смерти потерпевшей, свидетельствует то, что избранный Репиным И.Г. способ лишения жизни У.А.А, связанный с характером его действий, был заведомо для осужденного связан с причинением потерпевшей особых мучений и страданий, обусловленных применением поясного ремня в качестве орудия удушения, количеством, локализацией телесных повреждений, а так же длительностью причинения телесных повреждений. Репин И.Г, безусловно, осознавал, что своими действиями, связанными с нанесением ударов руками и ногами по телу протерпевшей, усиленными прижиганием тлеющими окурками сигарет кожных покровов в наиболее чувствительных местах тела У.А.А, причиняет потерпевшей сильную физическую боль и страдания, и желал этого.

Как следует из заключения эксперта, все обнаруженные телесные повреждения носят прижизненный характер, за исключением расчленения тела на уровне средней трети шеи с полным отделением головы и посмертных повреждений эпидермиса пергаментной плотности. Тупая травма шеи: кровоподтёк в области средней трети шеи по средней линии, механической асфиксии в результате сдавления органов шеи тупым предметом (предметами) с последующим развитием острой дыхательной недостаточности, являются опасными для жизни и поэтому признаку расцениваются как повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью. Между данными телесными повреждениями и наступлением смерти имеется прямая причинно-следственная связь.

При этом, поскольку У.А.А. не получила каких-либо черепно-мозговых травм, она была в сознании при получении множественных телесных повреждений, в том числе при прижигании ее кожных покровов тлеющими окурками сигарет, до сдавления осужденным ее шеи и наступления смерти.

Несогласие осуждённого с показаниями экспертов Л.Д.И. и Ч.В.Н, не свидетельствует о невозможности использования их показаний в доказывании по уголовному делу.

С учётом изложенного, принимая во внимание длительность нанесения ударов потерпевшей, способ нанесения телесных повреждений, локализацию телесных повреждений, осужденный Репин И.Г. осознавал, что своими действиями причиняет У.А.А. особые мучения, страдания, сильную физическую боль и желал этого. При этом Репин И.Г. проявлял исключительную безжалостность.

Таким образом, вина Репина И.Г. в умышленном лишении жизни У.А.А. с особой жестокостью, установлена совокупностью достаточных доказательств, исследованных судом.

Все обстоятельства, при которых совершено преступление, и подлежащие доказыванию в силу ст. 73 УПК РФ, в том числе наличие у Репина И.Г. умысла на совершение преступления, предусмотренного п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, вопреки позиции стороны защиты, судом установлены правильно.

Как следует из материалов дела, следственные действия с Репиным И.Г. проводились в установленном законом порядке, в том числе с участием адвоката, против участия которого он не возражал, протоколы составлены надлежащим образом.

При этом Репину И.Г. разъяснялись предусмотренные уголовно-процессуальным законом права в соответствии с его процессуальным положением, он предупреждался о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств, в том числе и при его последующем отказе от данных показаний, разъяснялось также право, предусмотренное ст. 51 Конституции РФ, не свидетельствовать против самого себя.

Судом приняты достаточные и эффективные меры по проверке заявления Репина И.Г. о применении к нему недозволенных методов ведения расследования. Суд дал надлежащую оценку результатам проведенной в порядке ст. 144 УПК РФ проверки заявления Репина И.Г, не согласиться с которой у судебной коллегии оснований не имеется.

В протоколах допросов Репина И.Г. зафиксировано, что они подписаны им, адвокатом, иными участниками, после прочтения протоколов, что исключает искажение лицами, составившими протоколы, отражённых в них показаний. Никто из участников не делал замечаний, как по процедуре проведения следственных действий, так и по содержанию показаний Репина И.Г.

При этом Репин И.Г. предупреждался о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств, в том числе и при его последующем отказе от данных показаний, разъяснялось также право не свидетельствовать против самого себя.

Как усматривается из материалов дела, К.С.П. осуществляла защиту Репина И.Г. после разъяснения ему прав, в том числе права пользоваться услугами защитника при составлении протокола задержания "данные изъяты". При этом каких-либо возражений относительно кандидатуры назначенного ему защитника, Репин И.Г. не высказал.

В ходе предварительного расследования Репин И.Г. от услуг защитника К.С.П. не отказывался, отводов ей не заявлял. Позиция защитника не противоречила интересам Репина И.Г. Защитник К.С.П. в суде поясняла, что во всех следственных мероприятиях она принимала участие лично и осуществляла свои полномочия в строгом соответствии с законом

То, что Репин И.Г. изменял свои показания в ходе предварительного и судебного следствия, свидетельствует о свободе выбора им позиции защиты по делу и обеспечении возможности реализовать предусмотренное Конституцией РФ права на защиту.

Замена защитника К.С.П. на защитника Сидякина А.Г, произведенная в суде по ходатайству подсудимого, не препятствовала возможности оглашения показаний Репина И.Г, данных им в ходе предварительного следствия.

В материалах дела отсутствуют какие-либо сведения о том, что во время допросов Репин И.Г. не мог должным образом оценивать существо излагаемых обстоятельств, смысл и значение поставленных перед ним вопросов и своих ответов на них, давал показания под диктовку следователя или подписывал протоколы допроса, предварительно не ознакомившись с его содержанием.

При таких данных суд первой инстанции обоснованно огласил по ходатайству стороны обвинения показания осужденного Репина И.Г. в порядке, предусмотренном ст. 276 УПК РФ, и положил их в основу приговора в той части, в какой они соотносятся с иными доказательствами.

Уголовное дело органами предварительного следствия расследовано, а судом рассмотрено всесторонне и объективно, в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства с соблюдением принципа состязательности и равноправия сторон. Нарушений уголовно-процессуального закона при допросах потерпевшей, свидетелей, проведении следственных действий, на стадии предварительного следствия не допущено, выводы об этом аргументированы в приговоре.

Вопреки доводам осужденного, обвинительное заключение по делу отвечает требованиям ст. 220 УПК РФ, утверждено уполномоченным на то должностным лицом - первым заместителем Генерального прокурора Российской Федерации. В нем с достаточной полнотой и конкретностью приводятся существо обвинения и другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Показания потерпевшей, свидетелей, приведенные в обвинительном заключении, с учетом имеющихся в материалах дела протоколов их допросов, вопреки доводам жалоб, не идентичны, а дополняют друг друга. Данный документ логичен, ясен для понимания и не ограничивает осужденного в возможности реализации права на защиту.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующим судьей создавались все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, принимались все предусмотренные законом меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон, в том числе, участникам процесса в полной мере была обеспечена возможность заявлять ходатайства, задавать вопросы допрашиваемым свидетелям.

Заявленные сторонами ходатайства были разрешены судом не предвзято, с учетом требований закона и в зависимости от их значения для правильного разрешения дела, с принятием по ним мотивированных решений.

Демонстрация по телевидению видеозаписи, на которой он тянет за собой чемодан на колесиках, не свидетельствует об ущемлении прав подсудимого и о наличии у суда обвинительного уклона.

Заявление осужденного о недопустимости показаний свидетеля О.А.В, на которого в ходе предварительного следствия, по его мнению, оказывалось давление, апелляционной инстанцией анализировалось. Однако данный свидетель, несмотря на предпринятые меры, доставлен не был, в ходе рассмотрения дела не допрашивался, его показания судом не исследовались. Ссылка на показания данного свидетеля в приговоре отсутствует.

Доводы стороны защиты о неполноте судебного следствия со ссылками на то, что ряд свидетелей в суде не допрошены, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку не свидетельствуют об отсутствии у суда оснований для вынесения обвинительного приговора, исходя из достаточного объема и содержания доказательств, которые были представлены сторонами, исследованы в судебном заседании, приведены и оценены в приговоре. При этом сторона защиты при нуждаемости в допросе дополнительных свидетелей, могла самостоятельно обеспечить их явку в судебное заседание с учетом того содействия, которое стороне защите оказывал суд, однако данным правом не воспользовалась.

Доводы, перечисленные осужденным и его защитником в жалобах, об отсутствии состава преступления, мотива, необоснованного вменения признаков объективной стороны преступления, тщательно и в полном объеме проверены, однако не нашли своего подтверждения и признаются несостоятельными. Выводы суда, подробно изложенные в приговоре, приведенные аргументы убедительны и сомнений в своей объективности не вызывают. Несогласие осужденного с оценкой доказательств, произведенной судом первой инстанции, на правильность выводов о виновности и на квалификацию содеянного не влияет.

При назначении наказания осужденному судом учтены характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, данные о личности виновного, иные обстоятельства, влияющие на назначение наказания, в том числе, смягчающие и отягчающие наказание осужденного Репин И.Г, то есть в полной мере выполнены требования ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ.

При этом смягчающие обстоятельства, каковыми признаны активное способствование раскрытию и расследованию преступления, частичное признание вины, раскаяние в содеянном, принесение извинений потерпевшей, его состояние здоровья, в связи с наличием хронического заболевания, учтены при назначении наказания осужденному в полной мере.

В соответствии с положениями уголовного закона (ч. 1.1 ст. 63 УК РФ) совершение Репиным И.Г. в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, суд обоснованно признал отягчающим его наказание обстоятельством. При разрешении вопроса о возможности признания указанного состояния Репина И.Г. в момент совершения преступления отягчающим наказание обстоятельством, суд принял во внимание характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения, влияние состояния опьянения на его поведение при совершении преступления, а также личность виновного. Кроме того, данное состояние осужденного, в которое он привел себя сам, как правильно отмечено в приговоре, способствовало совершению преступления. Выводы суда в этой части в приговоре также соответствующе мотивированы.

В этой связи доводы апелляционной жалобы осужденного о необоснованном признании судом совершения преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, отягчающим его наказание обстоятельством, а также о том, что вывод суда о его нахождении в момент совершения преступного деяния в состоянии алкогольного опьянения не подтверждается приведенными в приговоре доказательствами, не могут быть признаны правильными.

Выводы суда в этой части основаны на материалах дела, согласно которым в ходе осмотра однокомнатной квартиры Репина И.Г, как на столе в кухне, так и на столе у дивана обнаружены стеклянные рюмки, а также приведенных в приговоре показаниях свидетеля И.О.И, матери осужденного, которая в ходе предварительного следствия, после разъяснения ей положений ст. 51 Конституции РФ, сообщила, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ она с Репиным И.Г. не виделась, но созванивалась по телефону и переписывалась через месседжер "Ватсап". Поняла, что он ежедневно распивает спиртное у себя дома, делала ему в связи с этим замечания, но сын реагировал отрицательно.

Указанные выводы также подтверждаются показаниями самого Репина И.Г, данными в ходе предварительного расследования, при допросе его в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также в ходе проведения проверки его показаний на месте ДД.ММ.ГГГГ. При проведении указанных следственных действий Репин И.Г. неоднократно последовательно утверждал, что с 19 по ДД.ММ.ГГГГ вдвоем с У.А.А. распивали спиртное у него в квартире.

Вопреки доводам осужденного проведение медицинского освидетельствования для установления состояния опьянения при подтверждении данного факта совокупностью иных доказательств не требуется.

Психическое состояние осужденного, в том числе, с учётом тех доводов, которые были изложены Репиным И.Г, судом проверено надлежащим образом, и он обоснованно признан вменяемым в отношении инкриминируемого деяния.

В соответствии с заключениями судебной комплексной психолого-психиатрической комиссии экспертов и дополнительной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы Репин И.Г. обнаруживает синдром зависимости от алкоголя средней стадии. На момент инкриминируемых ему противоправных действий он находился вне какого-либо временного психического расстройства, при этом не был в помраченном сознании, не обнаруживал психотических расстройств, действовал целенаправленно, а наличие алкогольной зависимости не лишало испытуемого в исследуемой ситуации и не лишает его в настоящее время способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. После совершения инкриминируемых ему действий какого-либо иного болезненного расстройства психической деятельности у подэкспертного не развилось.

Вопреки доводам жалоб, указанные заключения экспертов мотивированы, аргументированы, основаны на изложенных в заключениях методиках, не вызывают сомнений в своей обоснованности, объективности и достоверности.

Наказание, назначенное Репину И.Г, по мнению судебной коллегии, отвечает закрепленным в уголовном законодательстве РФ целям исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений, а также принципам справедливости и гуманизма, по своему виду и размеру чрезмерно суровым либо явно несправедливым не является.

Установленные судом ограничения и возложенные на Репина И.Г. обязанности при назначении дополнительного наказания в виде ограничения свободы в соответствии с санкцией ч. 2 ст. 105 УК РФ соответствуют требованиям ст. 53 УК РФ.

Те обстоятельства, на которые ссылаются в апелляционных жалобах осужденный и защитник, были учтены судом при назначении Репину И.Г. наказания. Каких-либо оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, а также ст.ст. 64 и 73 УК РФ суд первой инстанции не установил, не приведено их и в апелляционных жалобах.

Верно исчислив срок отбывания наказания осужденному со дня вступления приговора в законную силу, суд также правильно применил правила, предусмотренные п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, постановив зачесть время содержания Репина И.Г. под стражей в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

В соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание наказания в виде лишения свободы Репину И.Г. правильно назначено в исправительной колонии строгого режима.

Вопрос о вещественных доказательствах судом разрешен в соответствии с положениями ст. 81 УПК РФ.

Гражданский иск потерпевшей потерпевший К.Р.Ч. разрешен с соблюдением положений ст. ст. 151, 1101 ГК РФ, приговор суда в этой части достаточно полно мотивирован и отвечает требованиям разумности и справедливости. Размер компенсации морального вреда определен судом с учетом степени причиненных потерпевшей потерпевший К.Р.Ч. смертью близкого человека нравственных страданий, а также с учетом формы вины осужденного, его материального положения.

Каких-либо оснований для изменения приговора в части взыскания с осужденного Репина И.Г. процессуальных издержек в размере 59340 рублей в доход федерального бюджета из материалов дела не усматривается.

Доводы осужденного о пропуске прокурором установленного судом первой инстанции срока для подачи возражений на апелляционные жалобы нельзя признать обоснованными. Возражений прокурора поданы в установленном законом порядке до начала рассмотрения уголовного дела судом апелляционной инстанции, копии возражений направлены всем заинтересованным лицам, в том числе и осужденному, а сами возражения приобщены к материалам уголовного дела.

Иные доводы осужденного и стороны защиты, изложенные в апелляционных жалобах, а также в суде апелляционной инстанции, не содержат фактов, которые не были проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела, влияли бы на обоснованность и законность приговора, либо опровергали бы выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены или изменения приговора.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Оренбургского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Репина И.Г. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Репина И.Г, а также его защитника - адвоката Сидякина А.Г. - без удовлетворения.

Настоящее апелляционное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленным главой 47.1 УПК РФ, путём подачи кассационных жалобы, представления через Оренбургский областной суд в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения, а осужденным, содержащимся под стражей - в тот же срок со дня вручения ему копии апелляционного определения.

Разъяснить осужденному Репину И.Г. его право ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий:

Судьи: