Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 13 сентября 2022 г. по делу N 8Г-15881/2022[88-15959/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Латушкиной С.Б, судей Гусева Д.А, Андугановой О.С, с участием переводчика Чымбалак Н.В, прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-501/2020 по иску Монгуша Эреса Мергеновича к Федеральной службе исполнения наказаний, Управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Тыва, Федеральному казенному учреждению "Следственный изолятор N1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Тыва" о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Монгуша Эреса Мергеновича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва от 26 января 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, объяснения участвующего в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи истца Монгуш Э.М, поддержавшего доводы и требования кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К, полагавшей кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Монгуш Эрес Мергенович (далее по тексту - Монгуш Э.М, истец) обратился в суд с иском к Управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Тыва (далее по тексту - УФСИН России по Республике Тыва, ответчик), Федеральному казенному учреждению "Следственный изолятор N1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Тыва" (далее по тексту - ФКУ "Следственный изолятор N 1 УФСИН России по Республике Тыва", ответчик) о компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что в период с 15 июля 1998 г. по ноябрь 1998 г. находился в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Тыва. В ноябре 1998 г. его состояние здоровья ухудшилось, после проведения "данные изъяты" у него был обнаружен "данные изъяты", впоследствии переведен в ФКУ ЛИУ-2 УФСИН России по Республике Тыва, где проходил лечение в течение "данные изъяты". Считает, что данное заболевание приобретено вследствие грубых нарушений условий содержания подозреваемых, обвиняемых в СИЗО-1, в частности камера N, в которой он содержался, постоянно была переполнена, в ней находилась 25-30 человек, туалет не был огорожен, что создавало определенные неудобства, прием пищи осуществляли в камерах по очереди, так как посадочных мест не хватало, приходилось принимать пищу прямо на кроватях, в камере не было вентиляции воздуха, что препятствовало поступлению кислорода. При этом у него появились другие заболевания внутренних органов ("данные изъяты"). В дальнейшем его прооперировали, "данные изъяты". В настоящее время он постоянно нуждается в лекарственных препаратах. Ненадлежащие условия содержания в СИЗО-1 г. Кызыла причинили ему нравственные и физические страдания. Просил взыскать с ответчиков компенсацию морального вреда в размере 350000 рублей.

Решением Кызылского городского суда Республики Тыва от 17 марта 2020 г. исковые требования Монгуша Э.М. оставлены без удовлетворения.

В связи с не привлечением судом первой инстанции в качестве ответчика Федеральной службы исполнения наказаний, суд апелляционной инстанции определением от 2 декабря 2020 г. перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва от 26 января 2021 г. решение Кызылского городского суда Республики Тыва от 17 марта 2020 г. отменено и вынесено новое решение, которым исковое заявление Монгуша Э.М. к Федеральной службе исполнения наказаний, Управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Тыва, Федеральному казенному учреждению "Следственный изолятор N1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Тыва" о взыскании компенсации морального вреда оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Монгуш Э.М. просит отменить решение Кызылского городского суда Республики Тыва от 17 марта 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва от 26 января 2021 г.

Относительно доводов кассационной жалобы прокуратурой Республики Тыва представлены письменные возражения.

Истец Монгуш Э.М, участвующий в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи, доводы и требования кассационной жалобы поддержал, просил кассационную жалобу удовлетворить.

Иные лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в судебное заседание не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В кассационной жалобе Монгуша Э.М. ставится вопрос, в том числе об отмене решения Кызылского городского суда Республики Тыва от 17 марта 2020 г, которое отменено апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва от 26 января 2021 г.

Между тем, отсутствие предмета обжалования при отмене решения суда первой инстанции исключает рассмотрение поданной на данное решение кассационной жалобы, в связи с чем, решение Кызылского городского суда Республики Тыва от 17 марта 2020 г. не может являться предметом проверки суда кассационной инстанции.

В силу пункта 6 части 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по результатам рассмотрения кассационных жалобы, представления кассационный суд общей юрисдикции, при наличии оснований, предусмотренных статьей 379.1 настоящего Кодекса, вправе оставить кассационные жалобу, представление без рассмотрения по существу.

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 379.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационные жалоба, представление возвращаются без рассмотрения по существу, если при решении вопроса о принятии кассационных жалобы, представления к производству суда установлено, что кассационные жалоба, представление поданы на судебный акт, который в соответствии с частью первой статьи 376 настоящего Кодекса не обжалуется в кассационный суд общей юрисдикции.

Таким образом, кассационная жалоба в части обжалования решения Кызылского городского суда Республики Тыва от 17 марта 2020 г. подлежит оставлению без рассмотрения по существу.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов суда апелляционной инстанций незаконными.

Статьей 53 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В силу с части 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Согласно части 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Порядок осуществления прав осужденных устанавливается настоящим Кодексом, а также иными нормативными правовыми актами. При осуществлении прав осужденных не должны нарушаться порядок и условия отбывания наказаний, а также ущемляться права и законные интересы других лиц (части 10, 11 статьи 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Условия и порядок содержания в следственных изоляторах регулируются Федеральным законом от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

В соответствии со статьей 4 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

В силу статей 15, 23 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

Подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности.

Как установлено судом апелляционной инстанции и следует из материалов дела, Монгуш Э.М. осужден по приговору Кызылского городского суда Республики Тыва от ДД.ММ.ГГГГ к "данные изъяты" годам лишения свободы в исправительной колонии общего режим, действительно отбывал наказание в ФКУ ЛИУ-2 УФСИН России по Республике Тыва c 3 февраля 1999 г. по 21 апреля 2000 г, откуда был направлен в ФКУ ИК-4 УФСИН России по Республике Тыва для дальнейшего отбывания срока наказания. Начало срока ДД.ММ.ГГГГ, конец срока ДД.ММ.ГГГГ

Согласно справке по техническому оборудованию камер ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Тыва, в период содержания Монгуша Э.М. с 14 июля 1998 г. по 3 февраля 1999 г. оконные проемы в камерах СИЗО-1 г. Кызыла выполнены в соответствии с требованиями строительных норм и правил СНиП 23-05-95 "Естественное и искусственное освещение" (утв. Постановлением Минстроя Российской Федерации от 2 августа 1995 г. N 18-78, дата введения 1 января 1996), а именно оконное проемы в камерах СИЗО-1 г. Кызыла расположены на высоте 1, 5 м. от уровня пола. Размещение оконных проемов обеспечивает в достаточной мере поступление в камеру дневного света для естественного освещения (размер окон 135*115 мм). Ha всех оконных проемах камер СИЗО-1 г. Кызыла с наружной стороны установлены стационарные решетки. Внутреннее и внешнее остекление окон камер произведено из обычного стекла. Также открывающиеся отсекающие металлические решетки установлены с внутренней стороны окон. В камерах N 1, 10, 33 СИЗО-1 г. Кызыла имеется ночное освещение. Все камеры оборудованы электрическими лампами на потолке, мощность 220 Вт. Санитарные узлы в камерах СИЗО-1, в том числе в камерах N N, N, N, в которых содержался Монгуш Э.М. соответствовали СНиП 3.05.01-85 "Внутренние санитарно-технические системы" (утв. Постановлением Госстроя СССР от 13 декабря 1985 г. N 224, дата ведения 1 июля 1986 г.). В камерных помещениях на два и более мест санитарные узлы в период содержания Монгуша Э.М. в период с 14 июля 1998 г. по 3 февраля 1999 г. были выполнены с учетом соблюдения приватности, то есть санитарные узлы были оборудованы перегородками высотой 1 метр и имели дверцы с открыванием наружу.

Согласно ответу ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Тыва от 1 октября 2019 г, в соответствии с приказом ФСИН России от 21 июля 2014 г. N 373 "Об утверждении Перечня документов, образующихся в деятельности Федеральной службы исполнения наказаний органов, учреждений и предприятий уголовно-исполнительной системы, с указанием сроков хранения" сроки хранения документов (рапорт, справки, талоны, перемещения, списки перемещения), связанные с размещением подозреваемых, обвиняемых и осужденных, журнал учета прогулок и журнал учета санитарной обработки составляет 10 лет, в связи с чем запрашиваемые сведения не могут быть представлены.

Согласно ответу прокуратуры г. Кызыла от 4 декабря 2020 г. N, сведения о проверках ФКУ "Следственный Изолятор N 1 УФСИН России по Республике Тыва" в 1998-1999 г. по жалобам, содержащимся в нем лиц на ненадлежащие условия содержания представить невозможно в связи с уничтожением надзорных производств.

Из ответа Прокуратуры Республики Тыва от 4 декабря 2020 г. N следует, что сведения о проверках ФКУ "Следственный Изолятор N 1 УФСИН России по Республике Тыва" в 1998-1999 г. по жалобам, содержащимся в нем лиц, на ненадлежащие условия содержания представить не представляется возможным в связи с уничтожением номенклатурных дел, надзорных производств с материалами проверок пo истечении сроков хранения. По учетно-регистрационным данным прокуратуры республики сведений по надзорным производствам по жалобам Монгуша Э.М. не имеется.

В свою очередь Монгуш Э.М. в ходе рассмотрения дела пояснял, что с жалобами на ненадлежащие условия содержания в СИ3О-1 в органы прокуратуры, суд не обращался.

Установив указанные обстоятельства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что доводы истца о ненадлежащих условиях содержания, переполненности камер, об отсутствии в камерах вентиляции воздуха, неогороженного туалета не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения дела и таких доказательств не представлено истцом.

Помимо указанного, в ходе рассмотрения дела Монгуш Э.М. пояснил, что в СИЗО-1 УФСИН России по Республике Тыва поступил здоровым, в ноябре 1998 года ему стало плохо, "данные изъяты". После проведения "данные изъяты" у него обнаружили "данные изъяты", лечился в ЛИУ-2 "данные изъяты".

Из ответа ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Тыва от 30 ноября 2020 г. N следует, что Монгуш Э.М. содержался в данном учреждении с 20 июля 1998 г. по 3 февраля 1999 г, при вступлении приговора в законную силу этапирован в ФКУ ЛИУ-2 УФСИН России по Республике Тыва, медицинская документация при этапировании приобщена к личному делу осужденного, все обследования и установленные диагнозы, лечение также записаны в медицинской амбулаторной карте. В филиале "Медицинская часть N 7" ФКУ3 МСЧ-19 ФСИН России архивируется медицинская документация только на лиц, освобожденных из ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Тыва.

Согласно ответу ФКУ ЛИУ-2 УФСИН России по Республике Тыва от 1 декабря 2020 г. N, Монгуш Э.М. поступил в ЛИУ-2 из СИЗО-1 3 февраля 1999 г. с диагнозом " "данные изъяты"), выписан 25 августа 1999 г. с диагнозом " "данные изъяты"". Также повторно поступил 21 декабря 2004 г. с тем же диагнозом, выписан 13 апреля 2005 г. с диагнозом "данные изъяты".

Из справки ФКУЗ Медико-санитарная часть N 19 филиал "Туберкулезная больница N 2" ("адрес") от 27 сентября 2019 г. следует, что Монгуш Э.М. находился на лечении в "данные изъяты" больнице ФКУ ЛИУ-2 УФСИН России по Республике Тыва 2 раза. Поступил в "данные изъяты" больницу ФКУ ЛИУ-2 УФСИН России по Республике Тыва 3 февраля 1999 г. из ФКУ СИЗО-1 с диагнозом " "данные изъяты"". Выписан 25 августа 1999 г. в связи с "данные изъяты" с диагнозом " "данные изъяты"". ("данные изъяты"). После перевода в ГДУП с диагнозом " "данные изъяты"" убыл 21 апреля 2000 г. в ФКУ ИК-4. Вновь поступил 21 декабря 2004 г. из ФКУ СИЗО-1 с диагнозом " "данные изъяты"", по окончании проведенного курса "данные изъяты" и проведенных исследований "данные изъяты" исключена, медицинская документация представлена в апреле 2005 г. на ЦВКК ГБУЗ PT " "данные изъяты"". Заключение ЦВКК: " "данные изъяты". Выписан 13 июня 2005 г. с диагнозом " "данные изъяты"".

Из истории болезни "данные изъяты" больного N следует, что Монгуш Э.М. поступил из СИЗО-1 3 февраля 1999 г. с диагнозом " "данные изъяты", выписан 25 августа 1999 г.

Согласно ответу ГБУЗ PT " "данные изъяты"" N от 10 декабря 2020 г, Монгуш Э.М. на "данные изъяты". В период с 1997 г. по 1998 г. в стационарных условиях не лечился. В архиве, в журнале для регистраций, вписанных историй болезни на Монгуша Э.М. история болезни не зарегистрирована.

Из ответа Министерства здравоохранения Республики Тыва N от 23 декабря 2020 г. следует, что согласно Региональной медицинской информационно-аналитической системы Moнгуш Э.М. прикреплен к ГБУЗ PT "Дзун-Хемчикский ММЦ", есть регистрационные данные о посещениях за период 2015 по 2017 г. в ГБУЗ PT "Дзун-Хемчикский ММЦ". За период с 1997 г. по 1999 г. отсутствует информация о медицинской карте Монгуша Э.М. Из приложенной выписки следует, что за период с 10 декабря 2015 г. по 17 июля 2017 г. Монгуш Э.М. обращался по поводу заболевания "данные изъяты", "данные изъяты", "данные изъяты".

Согласно ответу ГБУЗ PT "дзун-Хемчикский ММЦ" N от 14 января 2021 г, медицинская карта амбулаторного больного Монгуша Э.М. в регистратуре не найдена.

В ходе рассмотрения дела Монгуш Э.М. указывал, что медицинскую карту из СИ3О-1 ему выдали при выписке из ЛИУ-2, в данное время она находится у него дома. Поэтому данная медицинская карта была истребована по указанному истцом адресу.

Из медицинской карты Монгуша Э.М, представленной в ходе рассмотрения дела родственниками истца, следует, что карта заведена в ГБУЗ PT "Дзун-Хемчикский ММЦ" 3 декабря 2015 г, истцу выставлен диагноз " "данные изъяты"... ". 15 мая 2003 г. принят на прием по направлению хирурга; проведена "данные изъяты" в 2001 году в "адрес" при медицинском осмотре. "данные изъяты" раньше не болел. "данные изъяты" отрицает. В ИТП был с 1998 г. по 2001 г. в "адрес".

Из истории болезни ЛИУ-2 "данные изъяты" больного Монгуша Э.М. N следует, что истец "больным себя считает с 1998 г. сентябрь месяца. Заболел в СИЗО. Лечился в СИЗО в "данные изъяты"". На последней странице имеется вкладыш (кармашек), в котором указываются даты 22 июля 1998 г. N, 17 декабря 1998 г. N и т.д. Данные даты и номера соответствуют двум справкам, согласно которым Монгуш Э.М. 22 июля 1998 г. проходил "данные изъяты" N и истцу установлен "данные изъяты" (снимка нет), 17 декабря 1998 г. "данные изъяты" N "данные изъяты" (имеется снимок).

При рассмотрении дела судом апелляционной инстанции были допрошены ряд свидетелей, так свидетель С.С.А. пояснил, что по прибытию в СИЗО-1 лица обязательно проходят медосмотр, больные "данные изъяты" помещаются в другую камеру.

Свидетель Х.А.Ю. пояснил, что в камерах N, N содержались больные "данные изъяты". Все подследственные, поступившие в СИЗО, помещаются в карантинную камеру, которой была камера N.

Свидетель О.Н.М. пояснила, что заболевание ("данные изъяты") у истца было выявлено в июле 1998 г. Поступил в ЛИУ-2 из СИЗО-1 3 февраля 1999 г. Лечение начал получать в СИЗО-1. Снимок "данные изъяты" прибыл с медицинской документацией из СИЗО-1. Все снимки "данные изъяты" уничтожаются, один снимок случайно сохранился. Инкубационный период "данные изъяты" составляет минимум 3 месяца, а максимум 6 месяцев, даже два года. Инкубационный период у истца начался задолго до поступления истца в СИЗО-1.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, в том числе историю болезни ФКУ ЛИУ-2 "данные изъяты" больного Монгуша Э.М. N, показания свидетелей, суд апелляционной пришел к выводу об отсутствии предусмотренных законом оснований для компенсации морального вреда в связи ненадлежащими условиям содержания в СИЗО- 1 и заболеванием "данные изъяты".

Отменяя решение суда первой инстанции и разрешая спор по существу, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что поскольку доказательств, подтверждающих факт нарушения прав истца, а также отсутствие доказательств, подтверждающих факт содержания истца в СИЗО-1 г. Кызыла в ненадлежащих условиях, которые в том числе привели к заболеванию "данные изъяты" отсутствуют, то правовых оснований для удовлетворения исковых требований Монгуша Э.М. о компенсации морального вреда не имеется, в связи с чем отказал в удовлетворении исковых требований.

Оснований не соглашаться с выводами суда апелляционной инстанции у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемом апелляционном определении, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суд апелляционной инстанции дал надлежащую оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Вопреки доводам кассационной жалобы, обстоятельств, свидетельствующих о причинении вреда здоровью истца в период содержания под стражей вследствие ненадлежащих условий судом апелляционной инстанции не установлено и наличие нарушений, на которые ссылается истец, судом апелляционной инстанции обоснованно признано недоказанным.

Судом апелляционной инстанции обоснованно отмечено, что истец, имея возможность осуществить защиту своих прав предусмотренными гражданским законодательством способами защиты, на протяжении длительного периода времени (более 20 лет) в суд с данным иском не обращался, при таких обстоятельствах со стороны истца усматривается недобросовестность со стороны его действий, поскольку обращение с требованиями о компенсации морального вреда по истечении продолжительного времени после событий, с которыми он связывает причинение ему страданий, влекущих взыскание компенсации морального вреда, затрудняет истребование и исследование доказательств судом.

Доводы кассационной жалобы отмену оспариваемого судебного акта не влекут, поскольку выражают несогласие с выводами суда апелляционной инстанции, направлены на иную оценку установленных по делу обстоятельств и исследованных судом доказательств, что на стадии кассационного производства по делу не представляется возможным.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции".

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", производство в суде кассационной инстанции предназначено для проверки законности вступивших в законную силу судебных постановлений, установления правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судебными инстанциями в ходе предшествующего рассмотрения дела.

Решение вопроса исследования и оценки доказательств, установление фактических обстоятельств дела отнесено к компетенции судов первой и апелляционной инстанций, поэтому связанные с ним доводы заявителя подлежат отклонению.

Одним из принципов верховенства права является принцип правовой определенности, который предусматривает недопустимость пересмотра окончательного решения суда исключительно в целях проведения повторного слушания по делу и постановления нового решения. Пересмотр окончательного решения суда возможен лишь с целью исправления судебных ошибок при неправильном применении правовых норм. Отклонение от данного принципа допустимо исключительно при наличии существенных и неоспоримых обстоятельств. Указанные обстоятельства заявителем в кассационной жалобе не приведены.

Юридически значимые обстоятельства дела судом апелляционной инстанции определены правильно, выводы должным образом мотивированы и основаны на установленных фактических обстоятельствах дела, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права.

Поскольку судом апелляционной инстанции материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва от 26 января 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Монгуша Эреса Мергеновича - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи