Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 06 октября 2022 г. по делу N 8Г-18813/2022[88-18791/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

в составе председательствующего Лавник М.В, судей Гусева Д.А, Новожиловой И.А, с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Волковой А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-795/2021 (УИД 75RS0002-01-2021-000017-87) по иску Сотника Евгения Анатольевича к Федеральной службе исполнения наказаний, федеральному казенному учреждению здравоохранения "Медико-санитарная часть N 75 Федеральной службы исполнения наказаний" о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе представителя Сотника Евгения Анатольевича - Коптеевой Анастасии Владимировны на решение Ингодинского районного суда г. Читы от 24 сентября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 мая 2022 г.

по кассационному представлению исполняющего обязанности прокурора Забайкальского края на решение Ингодинского районного суда г. Читы от 24 сентября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 мая 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, объяснение участвующего в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи истца Сотника В.А, поддержавшего доводы и требования кассационной жалобы, а также требования кассационного представления, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Волковой А.Г, полагавшей кассационное представление и кассационную жалобу подлежащими удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Сотник Евгений Анатольевич (далее по тексту - Сотник Е.А, истец) обратился в суд с иском к Федеральной службе исполнения наказаний (далее по тексту - ФСИН России, ответчик), федеральному казенному учреждению здравоохранения "Медико-санитарная часть N 75 Федеральной службы исполнения наказаний" (далее по тексту - ФКУЗ "МСЧ N 75 ФСИН России", ответчик) о компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что с 26 марта 2013 г. истец отбывает наказание в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю. В ноябре 2018 года в период отбывания наказания в ИК-1 во время работы в котельной при поднятии тележки с углем у него случился "данные изъяты". Причиной заболевания врачи указали тяжелые условия труда в котельной, где истецработал кочегаром с октября 2018 года несмотря на противопоказания к данной работе из-за имеющегося заболевания "данные изъяты". До работы кочегаром истец 2 года и 4 месяца работал в кузне кузнецом, хотя на заявлении истца о поступлении на работу имелась отметка о противопоказаниях к работе с движущимися предметами.

После "данные изъяты" истец обратился в медсанчасть колонии с жалобами на "данные изъяты" и его госпитализировали, 9 декабря 2018 г. этапировали в филиал тюремной больницы N 1, где он "данные изъяты". Истцу был выставлен диагноз: " "данные изъяты", установлена "данные изъяты" группа инвалидности, назначили препараты, в том числе " "данные изъяты"", который необходимо принимать пожизненно. Вместе с тем этот препарат, а также назначенные препараты "данные изъяты" истец регулярно не получает.

Заключением специалиста ООО "Межрегиональный центр независимой медико-социальной экспертизы" от 7 октября 2020 г. было установлено, что истец надлежащего лечения и обследования по диагностированному заболеванию не получает. Диагноз " "данные изъяты" был установлен только в июле 2019 года, в то время как клиническая картина имела место с декабря 2018 года, лечение заболевания начато несвоевременно, а также являлось не регулярным, соответственно недостаточным. Назначенный препарат " "данные изъяты"" в июле 2019 г. истец начал получать только с сентября 2019 г, в марте-апреле данный препарат истцу не выдавался. В медицинской карте истца отсутствуют процедурные карты за исключением редких назначений по 1-2 препарату, в связи с чем анализ применения всех лекарственных препаратов не представляется возможным, также имеет место формальное заполнение листов врачебных назначений. Также установлено, что имело место поздняя госпитализация истца в стационар (заболел 30 ноября 2018 г, госпитализирован 5 декабря 2018 г.). При госпитализации истцу не были проведены: "данные изъяты" в крови, определение "данные изъяты", исследование "данные изъяты", а также истец не был обеспечен средствами для "данные изъяты", не назначены физиопроцедуры, препараты местного лечебного воздействия, содержащие "данные изъяты"; непостоянное (с перерывами) обеспечение лекарственными препаратами для постоянного применения. Также заключением было установлено, что диагностика и лечение имеющихся заболеваний у истца не соответствует стандартам оказания медицинской помощи по имеющимся заболеваниям. Указанное имело негативные последствия для здоровья истца. В контексте проводимого лечения и прерывания необходимой медикаментозной терапии прогноз развития имеющихся у истца заболеваний неблагоприятный. Пассивное лечение имеющихся у истца заболеваний имеет негативные последствия, имеются предпосылки на сокращение жизненного периода.

На основании изложенного, с учетом уточнений исковых требований истец просил суд взыскать с Российской Федерации в лице ФСИН России за счет средств казны Российской Федерации в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 2300000 рублей.

Решением Ингодинского районного суда г. Читы от 24 сентября 2021 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 мая 2022 г, заявленные Сотник Е.А. исковые требования оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель Сотника Е.А. - Коптеева А.В. просит отменить решение Ингодинского районного суда г. Читы от 24 сентября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 мая 2022 г.

В кассационном представлении, поданном в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, исполняющий обязанности прокурора Забайкальского края просит отменить решение Ингодинского районного суда г. Читы от 24 сентября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 мая 2022 г.

Относительно доводов кассационной жалобы и кассационного представления письменных возражений не представлено.

Истец Сотник В.А, участвующий в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи истца, доводы и требования кассационной жалобы поддержал, просил кассационную жалобу и кассационное представление удовлетворить.

Иные лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в судебное заседание не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что такие нарушения по настоящему делу были допущены судами первой и апелляционной инстанции и они выразились в следующем.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, Сотник Е.А. по приговору суда с 2013 года отбывает наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю.

За время отбывания Сотник Е.А. находится на диспансерном наблюдении с диагнозом: "данные изъяты".

В период с 18 апреля 2016 г. занимал должность подсобного рабочего ЦТ АО, с 1 октября 2018 г. переведен на должность кочегара 2 категории ЕТКС. 5 июля 2019 г. уволен с должности машиниста (кочегара) 2 разряда.

Согласно имеющимся в материалах дела медицинским документам Сотник Е.А. неоднократно, в периоды с 6 декабря 2018 г. по 18 апреля 2019 г, с 14 мая 2019 г. по 18 июня 2019 г, с 14июля 2019 г. по 18 августа 2019 г, с 12 марта 2020 г. по 6 апреля 2020 г, с 6 августа 2020 г. по 1 сентября 2020 г, с 5 апреля 2021 г. по 17 апреля 2021 г. находился на стационарном лечении в хирургическом и терапевтическом отделениях ФКУЗ МСЧ N 75 УФСИН России по Забайкальскому краю.

Из представленной в материалы дела справки заместителя начальника ФКУЗ МСЧ-75 ФСИН России о лекарственном обеспечении Сотника Е.А, выписок из медицинских карт, листов назначений лекарственных препаратов усматривается, что за период нахождения в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю Сотник Е.А. неоднократно проходил лечение в стационарных условиях (хирургическое, терапевтическое отделения) филиала больницы N 1, 2 ФКУЗ МСЧ-75 УФСИН России по Забайкальскому краю, где получал необходимое лечение и наблюдение со стороны врачей, проходил стационарное лечение, получал все необходимые обследования и лекарственные препараты, по прибытию ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю находился на диспансерном учете, где также был обеспечен всеми необходимыми лекарственными препаратами.

Судами также установлено, что жалоб и заявлений по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю от Сотника Е.А. не поступало, в настоящее время состояние здоровья Сотника Е.А. удовлетворительное, на фоне получаемого лечения его состояние здоровья улучшилось, таким образом судами нарушений порядка оказания истцу медицинской помощи не установлено.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции указал на недоказанность факта незаконных действий или бездействия со стороны государственных органов, связанных с неоказанием Сотнику Е.А. должной медицинской помощи при содержании в ФКУ ИК-1 УФСИН по Забайкальскому краю, которые могли причинить ему моральный вред, выразившийся в нравственных переживаниях и физических страданиях.

Суд апелляционной инстанции, проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также сделаны с существенным нарушением норм процессуального права и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

В соответствии со статьей 8 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 части 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 части 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

В пункте 21 части 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Частями 1 и 7 статьи 26 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" предусмотрено, что лица, заключенные под стражу, отбывающие наказание в виде лишения свободы, имеют право на оказание медицинской помощи, в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Порядок организации оказания медицинской помощи, в том числе в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, лицам, указанным в части 1 настоящей статьи, устанавливается законодательством Российской Федерации, в том числе нормативными правовыми актами уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно части 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Порядок осуществления прав осужденных устанавливается настоящим Кодексом, а также иными нормативными правовыми актами. При осуществлении прав осужденных не должны нарушаться порядок и условия отбывания наказаний, а также ущемляться права и законные интересы других лиц (части 10, 11 статьи 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Частями 1 и 5 статьи 101 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что лечебно-профилактическая и санитарно-профилактическая помощь осужденным к лишению свободы организуется и предоставляется в соответствии с Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений и законодательством Российской Федерации.

Порядок оказания осужденным медицинской помощи, организации и проведения санитарного надзора, использования лечебно-профилактических и санитарно-профилактических учреждений органов здравоохранения и привлечения для этих целей их медицинского персонала устанавливается законодательством Российской Федерации, нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, и федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения.

Такой порядок утвержден приказом Министерства Юстиции Российской Федерации от 28 декабря 2017 г. N 285 "Об утверждении Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы".

Общие основания ответственности за причинение вреда установлены статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 1 которой предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Специальные условия и порядок возмещения вреда, причиненного в результате незаконных действий органов государственной власти или их должностных лиц, регламентированы положениями в том числе статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Так, согласно статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит

возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, по своей юридической природе обязательства, возникающие в силу применения норм гражданско-правового института возмещения вреда, причиненного действиями органов власти или их должностных лиц, представляют собой правовую форму реализации гражданско-правовой ответственности, к которой привлекается в соответствии с предписанием закона причинитель вреда (статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). В частности, статья 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации содержит специальную норму об ответственности за вред, причиненный в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, а также их должностных лиц. Применение данной нормы предполагает наличие как общих условий деликтной (т.е. внедоговорной) ответственности (наличие вреда, противоправность действий его причинителя, наличие причинной связи между вредом и противоправными действиями, вины причинителя), так и специальных условий такой ответственности, связанных с особенностями причинителя вреда и характера его действий (Постановление от 3 июля 2019 г. N 26-П, Определение от 17 января 2012 г. N 149-О-О и др.).

Таким образом, ответственность субъектов, перечисленных в статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, наступает на общих основаниях, но при наличии указанных в ней специальных условий, выражающихся в причинении вреда противоправными действиями при осуществлении властно-административных полномочий.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Из содержания искового заявления Сотника Е.А. следует, что основанием его обращения в суд с требованием о компенсации морального вреда явилось ненадлежащее и несвоевременное оказание медицинской помощи, в частности было указано, что лечение имеющихся у него заболеваний было несвоевременным и нерегулярным, имела место поздняя госпитализация, не проводились необходимые обследование и лечение, лабораторные исследования, ряд назначенных препаратов ему не выдавались, ряд препаратов выданы значительно позже назначения, ведение медицинской документации является формальным и неполным, имело место прерывание лечения и выдачи лекарственных препаратов, длительное отсутствие необходимых медикаментов, диагностика и лечение имеющихся заболеваний не соответствуют стандартам оказания медицинской помощи.

Вместе с тем судами первой и апелляционной инстанции не выяснялся и не ставился на обсуждение вопрос о том, являются ли указанные основания заявленных исковых требований результатом ненадлежащего оказания медицинской помощи ФКУЗ "МСЧ N 75 ФСИН России" либо имели место в период отбывания истцом наказания в виде лишения свободы в исправительном учреждении.

Отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований суд первой инстанции из пояснений работников ФКУЗ "МСЧ N 75 ФСИН России", представленных справок и медицинских карт указал, что необходимыми лекарственными жизненно важными препаратами Сотник Е.А. был обеспечен в полном объеме, отраженные в стационарной карте пациента Сотника Е.А. сведения противоречат выводам специалистов о не полном проведении обследования пациента и избрании неверной схемы лечения, обследование и лечение пациента проводилось в соответствии с существующими стандартами оказания медицинской помощи пациентам с хроническими заболеваниями, имеющимися у Сотника Е.А, "данные изъяты" Сотнику Е.А. было не целесообразно ввиду "данные изъяты" ("данные изъяты"), Сотнику Е.А. проводилось исследование "данные изъяты", в том числе в применении с "данные изъяты" поэтому целесообразности в применении "данные изъяты" не было, данные медицинских документов свидетельствуют о том, что Сотнику Е.А. в ходе проведения стационарного лечения (во все периоды нахождения в стационаре) верно выставлен диагноз, в том числе установлено наличие хронического заболевание "данные изъяты", проведено необходимое обследование (включая лабораторные исследования, консультации узких специалистов), по результатам которого подобрана схема лечения, о том, что в действиях медицинских работников отсутствует какие-либо нарушения, связанные с неверным выставлением диагноза, назначенной схемы лечения, с не своевременностью начатого лечения, свидетельствует улучшение состояния здоровья, улучшения качества жизни пациента на фоне получаемого лечения, все изменения в схеме лечения, включая отмену части препаратов, изменению длительности приема лекарственных препаратов, вносились лечащими врачами исходя из состояния здоровья Сотника Е.А. в тот или иной период времени и не повлекли ухудшения здоровья последнего, напротив о правильности избранной тактики лечения свидетельствует наличие положительной динамики в состоянии пациента, установленные

факты отсутствия в определенный период времени части назначенных к приемуСотнику Е.А. препаратов, включая дорогостоящие "данные изъяты", носят исключительный характер, и на время их отсутствия лечение Сотника Е.А. не приостанавливалось и не прекращалось, отсутствующие препараты были заменены препаратами той же фармакологической группы, показанных при "данные изъяты" ("данные изъяты"), в том числе содержащими тождественное действующее вещество.

Помимо указанного суд первой инстанции указал, что выводы в представленном стороной истца заключении специалиста не могут быть расценены в качестве достоверного доказательства, поскольку они носят предположительный характер, в том числе в части возможных негативных последствий, сделаны без учета проведенных обследований и назначенного лечения, данные о которых содержатся в медицинской карте стационарного больного N, не исследованной при подготовке данного заключения, также данными специалистами в выводах не учтен факт замены назначенных препаратов, их назначение, фармакологическая группа (просто сделан вывод о неполучении назначенных первоначально препаратов), не исследовано фактическое состояние здоровья пациента относительно первоначального при обращении за медицинской помощью в декабре 2018 года, наличие в анамнезе "данные изъяты", выводы специалистов противоречат установленным на основании данных медицинских документов обстоятельствам, включая проведенное лечение, обследование, влияние проводимого лечения на состояние здоровья и качество жизни Сотника Е.А.

Суд апелляционной инстанции, проверяя законность решения суда первой инстанции, указал на обоснованность выводов суда первой инстанции, также отметив, что из представленной в материалы дела справки заместителя начальника ФКУЗ "МСЧ N 75 ФСИН России", выписок из медицинских карт, листов назначений лекарственных препаратов усматривается, что за период нахождения в ФКУЗ "МСЧ N 75 ФСИН России" истец неоднократно проходил лечение в стационарных условиях ("данные изъяты" отделения) филиала больницы ФКУЗ "МСЧ N 75 ФСИН России", где получал необходимое лечение, лекарственные препараты и наблюдение со стороныврачей, по прибытию ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю находился на диспансерном учете, где также был обеспечен всеми необходимыми лекарственными препаратами, в связи с чем не доказан факт незаконных действий или бездействия со стороны государственных органов, связанных с неоказанием Сотнику Е.А. должной медицинской помощи при содержании в ФКУ ИК-1 УФСИН по Забайкальскому краю, которые могли причинить ему моральный вред.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что исходя из существа рассматриваемого спора о компенсации морального вреда в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи, необходимости установления юридически значимыхобстоятельств по делу, к которым относится установление обстоятельств оказания медицинской помощи, оценка ее полноты и качества, соответствие стандартам оказания медицинской помощи по имеющимся заболеваниям, с учетом того, что данные вопросы требуют специальных познаний, которыми суд не обладает, выводы судов о надлежащем оказании истцу медицинской помощи нельзя признать обоснованными, тогда как необходимые сведения для правильного разрешения дела могли быть получены посредством проведения судебной экспертизы в соответствии со статьей 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласно части первой которой при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Заключение эксперта в силу положений статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является одним из доказательств по делу.

В пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются

исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

Согласно части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с частью 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В случае, если обжалуемое решение постановлено без исследования и установления всех фактических обстоятельств по делу, у суда апелляционной инстанции имеются соответствующие полномочия по устранению выявленных нарушений, в том числе и посредством назначения необходимой экспертизы, поскольку согласно абзацу 2 части статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного Кодекса.

Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (пункт 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 16 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции").

Между тем, суд апелляционной инстанции, не обладая специальными познаниями в области медицины, не поставив на обсуждение сторон вопрос о назначении по делу экспертизы с целью установления юридически значимых обстоятельств, пришел к выводу об обоснованности принятого судом первой инстанции решения.

В силу части статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Частью 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплено, что в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы, которыми руководствовался суд.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 2 и 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права. Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В силу положений статей 67, 71, 195 - 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Данные требования в силу абзаца 2 части статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации распространяются и на суд апелляционной инстанции.

Таким образом, апелляционное определение также должно соответствовать общим требованиям, предъявляемым к решению суда статьей 1 95 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то есть должно быть законным и обоснованным.

Однако этим требованиям решение суда и апелляционное определение не соответствуют.

Ввиду изложенного решение суда и апелляционное определение нельзя признать законными, они приняты с нарушениями норм материального и процессуального права, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные отношения, установленными обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ингодинского районного суда г. Читы от 24 сентября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 26 мая 2022 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Ингодинский районный суд г. Читы.

Председательствующий

Судьи