Апелляционное определение СК по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 24 января 2023 г. по делу N 55-11/2023

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Волкова Н.Г, судей Кострова А.В, Кузнецова В.Г, при секретаре судебного заседания Мамаевой А.В, с участием прокурора отдела Генеральной прокуратуры РФ Маковеевой Н.Е, осужденного Пенкина А.И, защитника - адвоката Чеховой Н.В, потерпевшей З.Е.В, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по основной и дополнительным апелляционным жалобам осужденного Пенкина А.И, апелляционной жалобе защитника Абдрахманова А.А. на приговор Верховного Суда Республики Татарстан от ДД.ММ.ГГГГ, постановленный с участием коллегии присяжных заседателей, которым

Пенкин А.И, "данные о личности", осужден по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде 18 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанностей, предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Мера пресечения Пенкину А.И. оставлена без изменения в виде заключения под стражу, срок наказания в виде лишения свободы исчислен со дня вступления приговора в законную силу, срок дополнительного наказания в виде ограничения свободы исчислен со дня освобождения Пенкина А.И. из исправительного учреждения.

Время содержания Пенкина А.И. под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу зачтено в срок отбывания наказания в виде лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с Пенкина А.И. процессуальные издержки, связанные с выплатой вознаграждения адвокатам за оказание ему юридической помощи на досудебной стадии, в сумме 6000 рублей, в доход федерального бюджета.

Вопрос о вещественных доказательствах разрешен.

Заслушав доклад судьи Кострова А.В, выступления прокурора Маковеевой Н.Е, осужденного Пенкина А.И. и его защитника - адвоката Чеховой Н.В, а также потерпевшей З.Е.В, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

приговором суда, постановленным на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, Пенкин А.И. признан виновным и осужден за совершение убийства двух лиц - Г.А.В. и Л.В.В. при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В основной и дополнительных апелляционных жалобах осужденный Пенкин А.И, а также в апелляционной жалобе его защитник - адвокат Абдрахманов А.А. выражают несогласие с вынесенным приговором, считая его чрезмерно суровым и несправедливым. Просят отменить его, направить уголовное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции со стадии отбора коллегии присяжных заседателей.

Кроме того, осужденный Пенкин А.И. высказывает несогласие с квалификацией его действий, приводит свою версию произошедших событий. Считает, что его действия должны быть квалифицированы иначе, поскольку у него не было умысла на причинение смерти потерпевшим.

Обращает внимание суда на то, что со стороны Г.А.В. в адрес осужденного высказывалась нецензурная брань и угрозы, впоследствии Л.В.В. и Г.А.В. наносили ему удары по голове и спине. Л.В.В. нанес ему удар банкой в височную область, где ему ранее делали операцию. От данного удара у осужденного потемнело в глазах, он схватил нож и стал им махать, момента нанесения ударов потерпевшим он не помнит. Полагает, что он не мог руководить своими действиями в тот момент вследствие причинения ему ударов. Подробно описывает свои физические повреждения, указывает на свои разорванные брюки. Отмечает, что сам позвонил в дежурную часть и сообщил о произошедшем преступлении.

Высказывает мнение, что выводы судебно-медицинской экспертизы являются поверхностными. Обращает внимание на то, что все его устные и письменные ходатайства о проведении дополнительной судебно-медицинской экспертизы были необоснованно отклонены в суде и на предварительном следствии. Просит учесть, что в заключении судебно-медицинской экспертизы не отражены повреждения, полученные им от потерпевших. Считает, что следователь поставил вопросы перед экспертом, руководствуясь лишь своим усмотрением.

Высказывает мнение, что экспертиза была сделана с использованием старых фотографий, а государственный обвинитель доводил до присяжных свое личное мнение, что повлияло на справедливость вынесенного ими вердикта.

Выражает позицию, что имела место тенденциозность коллегии присяжных, поскольку коллегия была на стороне обвинения, а права стороны защиты были нарушены.

Полагает, что сторона защиты находилась в неравных условиях, все мотивированные и обоснованные доводы защиты были отклонены и опровергнуты.

Считает, что в суде не исследованы обстоятельства невозможности допроса в качестве свидетеля водителя "Газели", личность которого не была установлена, однако показания которого, при этом, имеют большое значение для уголовного дела. Отмечает, что данный свидетель в день совершения преступления общался с потерпевшими.

Утверждает, что не принимал участие в отборе кандидатов в присяжные заседатели по причине глухоты. Просит учесть, что сообщал об имеющемся у него дефекте слуха. Считает, что сформированная коллегия не могла вынести объективный и беспристрастный вердикт вследствие однородности ее состава. Высказывает мнение, что список присяжных заседателей составлен с нарушением установленных требований. В обоснование своих доводов приводит анализ данных о личности кандидатов в присяжные заседатели, в частности, отмечает, что старшина коллегии С.Л.В. ранее являлась следователем РУВД Советского района г. Казань, была заинтересована в вынесении обвинительного вердикта. Кроме того, супруга кандидата N (С.Ш.Д.) является пенсионером МВД Республики Татарстан, мать кандидата N работала в войсковой части, отец кандидата N - бывший сотрудник МВД, кандидат N - бывший сотрудник РУВД Советского района, а по присяжным М.А.М, Ф.Е.С, К.М.У, М.Э.И, Д.Н.А, А.В.А, А.В.С, Н.С.Г. не представлены характеризующие их материалы, при этом А.В.С. сообщил, что ранее являлся сотрудником УФСИН России, а Б.О.С. не смогла исключить, что ее отец не привлекался к уголовной ответственности.

Обращает внимание суда на время совещания присяжных, которое составило менее трех часов, минимально установленных требованиями УПК РФ.

Утверждает, что в опорном пункте полиции в день задержания он находился под постоянным психологическим давлением, шантажом и угрозами, целью которых было взятие им на себя ответственности за совершенное преступление. Указывает, что ввиду плохого самочувствия просил вызвать скорую помощь. На предоставленного ему в качестве защитника адвоката Гусеву он согласился, так как у него не было другого выбора. Описывает приезд врача, сделавшего ему укол, врача-эксперта, изъявшего у него брюки и сделавшего мазки. Утверждает, что расписывался в документах, заполненных следователем, не вникая в их содержание. При этом врач приехал после начала допроса. Указывает, что при проведении следственного эксперимента следователь объяснял и требовал, чтобы осужденный показывал и делал то, как все происходило в момент преступления. Обращает внимание, что следователь прерывал его и делал замечания, что показывал, как нужно правильно делать движения ножом. При этом он не помнил, как наносил удары, о чем сообщал следователю. Отмечает, что находился под сильным давлением, в результате которого воспроизводил все требуемые следователем действия, при этом адвокат не делала никаких замечаний.

Оспаривает заключение судебно-медицинской экспертизы касаемо причинения ему телесных повреждений. Указывает, что требовал провести в отношении него необходимые исследования имеющихся у него повреждений (перелома хрящевой перегородки, ноздрей, выбитого зубного протеза, перелома нижней челюсти). Обращает внимание суда на то, что объяснение, составленное им для следователя, адвокат Гусева передала не следователю, а судье, рассматривавшей материал по вопросу меры пресечения. Судья вложила объяснение в материал, не огласив его.

Отмечает, что был направлен на экспертизу в г. Казань в отсутствие защитника Гусевой, а перед экспертами не были поставлены вопросы относительно имевшихся у него повреждений. Подчеркивает, что адвокат Гусева является "подставной", ранее работала следователем, в связи с чем ДД.ММ.ГГГГ он заявил отвод данному защитнику. Не имея в силу материального положения возможности заключить соглашение с защитником, он согласился на предоставленного ему адвоката Утяковского Н.С. Просит учесть, что подписал протокол ознакомления с материалами уголовного дела по указанию защитника, который ввел его в заблуждение.

Ссылаясь на заявленное им ДД.ММ.ГГГГ ходатайство об отказе от услуг защитника Утяковского Н.С, обращает внимание, что фактически с момента задержания и до вынесения судом первой инстанции приговора находился без должной юридической помощи, поскольку назначавшиеся ему защитники действовали в интересах следственных органов. Копию обвинительного заключения он получил лишь после возвращения уголовного дела на дополнительное расследование. Приводит в подтверждение своих доводов процессуальное движение уголовного дела.

Обращает внимание, что в ходе судебного разбирательства не оглашались сведения, характеризующие личность Л.В.В. и Г.А.В, не исследовалась причина возникновения конфликта. Отмечает, что показания, отраженные в протоколе допроса от ДД.ММ.ГГГГ, не могли быть использованы в качестве доказательства, поскольку даны под воздействием "недозволенных методов ведения расследования".

Высказывает позицию, что нанес удары ножом потерпевшим в процессе самозащиты, на почве внезапно возникших насильственных посягательств потерпевших в отношении его мужского достоинства, желавших его унизительной смерти. Отмечает, что находился в состоянии внезапно возникшего мощнейшего стресса, лишившего возможности осознавать фактический характер и общественную опасность его действий и руководить ими.

Ссылается на показания эксперта С.М.С, сообщившего, что часть телесных повреждений Л.В.В. и Г.А.В. получили за 5-10 дней до совершения преступления. Предполагает, что они могли их получить в конфликте между собой. Считает, что суд проигнорировал показания свидетеля П.А.Л, согласно которым Л.В.В. и Г.А.В. "сначала передерутся, потом вместе пьют". Оценивает как сфальсифицированные, косвенные и противоречивые показания свидетеля С.Н.А, в частности, сообщившей, что он ее хватал и приставал.

Высказывает мнение, что выводы суда не подтверждаются исследованными доказательствами, а суд, отклонив все ходатайства стороны защиты, действовал с обвинительным уклоном. Считает, что сообщение о совершенном им преступлении не подлежало оглашению в судебном заседании, кроме того, оценивает данное сообщение и частичное признание им вины недопустимым доказательством. Не соглашается с выводом суда, что оснований не доверять показаниям, данным им на предварительном следствии, не имеется. Отмечает, что описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна была содержать указание на мотив и цели совершения преступления.

Не соглашается с доводами возражений, принесенных прокурором на апелляционные жалобы. Указывает, что государственный обвинитель преследует свои интересы, утверждая о законности приговора. Полагает, что в материалах дела имеются сфальсифицированные доказательства, а следствие велось предвзято. Оспаривает довод прокурора, что он был ознакомлен с обвинительным заключением в пределах допустимого законом времени, поскольку в действительности получил его копию ДД.ММ.ГГГГ. Не соглашается с прокурором, указавшим, что водитель Газели не являлся свидетелем событий, происходивших ДД.ММ.ГГГГ. Подчеркивает, что личность данного свидетеля в действительности установить было возможно. Отмечает, что вопросы, которые были поставлены перед экспертом С.М.С, являлись поверхностными.

В апелляционной жалобе адвокат Абдрахманов А.А. отмечает, что в ходе предварительного слушания и судебного следствия стороной защиты заявлялись ходатайства о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы в отношении Пенкина А.И. ввиду неполноты первоначальной экспертизы, которые были немотивированно признаны судом заявленными преждевременно, а впоследствии оставлены без удовлетворения. Указывает, что заключение эксперта не содержит выводов относительно пошатывания зубов и выбитого зубного протеза, а также перелома носовой перегородки Пенкина А.И, кроме того, не содержит таких конкретных вопросов и постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы.

Просит учесть, что при допросе ДД.ММ.ГГГГ Пенкин А.И. показывал, что ему были нанесены удары по различным частям тела, в том числе в область лица. При этом осужденный пояснил, что находился в стрессовой ситуация из-за произошедших событий, в состоянии сильного похмельного синдрома, что привело к его тяжелому психологическому состоянию, вследствие чего он мог быть не совсем точен при описании нанесенных ему повреждений.

Указывает, что заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ является поверхностным, содержит неубедительные выводы относительно повреждения зубов Пенкина А.И.

Обращает внимание суда на то, что Пенкиным А.И. заявлялось мотивированное ходатайство об исключении из числа доказательств протоколов допроса подозреваемого от ДД.ММ.ГГГГ и проверки показаний на месте ввиду нахождения его в состоянии, ставящим под сомнение возможность дачи им правильных показаний по уголовному делу и реализации права на защиту.

Высказывает мнение, что удовлетворение судом ходатайства о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы могло привести к получению выводов, которые могли бы иметь большое значение при вынесении присяжными заседателями вердикта, в частности, при их ответе на вопросы N 3, 4.

Полагает, что выводы суда об отсутствии оснований для роспуска коллегии присяжных и направления уголовного дела на новое рассмотрение в соответствии с ч. 5 ст. 348 УК РФ являются неубедительными, поскольку указанные последствия возможны, если не установлено событие преступления либо не доказано участие подсудимого в совершении преступления.

Считает, что судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые привели к неполной и необъективной оценке присяжными произошедших событий, и необоснованным выводам об отсутствии оснований для применения правил ч. 5 ст. 348 УПК РФ.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного Пенкина А.И. и адвоката Абдрахманова А.А. старший прокурор отдела уголовно-судебного управления прокуратуры Республики Татарстан Якунин С.С. указывает, что доводы апелляционных жалоб являются неубедительными и не подлежат удовлетворению, предлагает оставить их без удовлетворения, а приговор суда - без изменения.

В заседании суда апелляционной инстанции:

- осужденный Пенкин А.И. и его защитник - адвокат Чехова Н.В. апелляционные жалобы осужденного Пенкина А.И. и адвоката Абдрахманова А.А. поддержали, просили приговор суда первой инстанции отменить, направить дело на новое рассмотрение в тот же суд, в ином его составе.

- прокурор Маковеева Н.Е. и потерпевшая З.Е.В. посчитали обжалуемый приговор законным и обоснованным, просили оставить его без изменения, апелляционные жалобы осужденного Пенкина А.И. и адвоката Абдрахманова А.А. - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним с учётом мнения сторон, высказанных в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения, считая приговор законным и обоснованным.

Нарушений уголовно-процессуального закона в ходе расследования, на предварительном слушании и в судебном разбирательстве, влекущих в соответствии с п. 2 - 4 ст. 389.15 УПК РФ отмену или изменение приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, по данному делу не выявлено.

Указанный вывод подтверждается материалами дела и протоколом судебного заседания.

Предварительное расследование проведено в установленные законом сроки, уполномоченным должностным лицом.

Соблюдение требований уголовно-процессуального закона в стадии предварительного следствия при собирании доказательств было проверено в судебном разбирательстве применительно к вопросу о допустимости доказательств по ходатайствам сторон, перед тем как доказательства были представлены коллегии присяжных заседателей.

Суд апелляционной инстанции отмечает, что по окончании расследования дела Пенкину А.И. в соответствующей стадии надлежащим образом было разъяснено право на выбор формы судопроизводства по делу, в том числе, особенности и последствия рассмотрения уголовного дела коллегией присяжных заседателей, а также порядок и пределы обжалования приговора, которые ему были понятны.

Доводы жалобы о ненадлежащем ознакомлении Пенкина А.И. по окончании предварительного следствия с материалами дела несостоятельны.

Пенкин А.И, а также его защитник Утяковский Н.С. имели достаточно времени для ознакомления с материалами уголовного дела и ознакомились с ними ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается собственноручной записью обвиняемого о таком ознакомлении в соответствующем протоколе, а также впоследствии было подтверждено обвиняемым в ходе судебного разбирательства, при этом никаких жалоб на действия следователя или защитника не подавалось. Защитником составлено ходатайство о переквалификации действий обвиняемого, которое было поддержано Пенкиным А.И, и разрешено следователем в установленном порядке, в удовлетворении данного ходатайства было отказано.

Обвинительное заключение соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ и не имеет таких недостатков, которые исключали бы возможность отправления на его основе судопроизводства по делу и постановления приговора, утверждено прокурором Республики Татарстан, вручено обвиняемому ДД.ММ.ГГГГ, и он имел возможность подготовиться к судебному заседанию.

В связи с поступившим в суд первой инстанции ходатайством о рассмотрении дела с участием коллегии присяжных заседателей, ДД.ММ.ГГГГ назначено предварительное слушание на ДД.ММ.ГГГГ.

Из протокола предварительного слушания следует, что Пенкин А.И. в установленном законом порядке был ознакомлен с особенностями рассмотрения дела с участием коллегии присяжных заседателей, а также юридическими последствиями удовлетворения такого ходатайства, включая особенности обжалования и рассмотрения жалоб на приговор суда, постановленный с участием присяжных заседателей.

По итогам предварительного слушания было назначено открытое судебное заседание по данному уголовному делу на ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, форма судопроизводства по делу определена с учетом позиции Пенкина А.И, который подтвердил в стадии предварительного слушания заявленное им ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей.

При отборе кандидатов в присяжные заседатели осужденный доверил свои полномочия защитнику. Как видно из протокола судебного заседания, сторонам разъяснены их права, предусмотренные ч. 5 ст. 327 УПК РФ.

Учитывая, что Пенкин А.И. доверил защищавшему его адвокату Абдрахманову А.А. участвовать в отборе присяжных заседателей, он не может считаться лишенным права на участие в формировании коллегии присяжных заседателей. Более того, в ходе отбора кандидатов, как сам Пенкин А.И, так и его защитник неоднократно сообщали, что по обсуждаемым вопросам их позиция была согласованной.

Из материалов уголовного дела усматривается, что коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением требований ст. 328 УПК РФ. Председательствующий судья обратился к присяжным заседателям с разъяснениями стоявших перед ними задач и условий их участия в рассмотрении данного уголовного дела. Сторонам обвинения и защиты было предоставлено право опросить кандидатов в присяжные заседатели с целью выяснения у них обстоятельств, препятствующих их участию в деле, а затем заявить мотивированные и немотивированные отводы.

Данных о том, что кем-либо из присяжных заседателей были нарушены возложенные на них обязанности, либо допущены действия и высказывания, позволяющие усомниться в их беспристрастности, протокол судебного заседания не содержит.

Сведений о том, что в составе коллегии присяжных заседателей принимали участие лица, которые в силу закона не имели права исполнять обязанности присяжного заседателя, либо скрыли информацию, которая могла повлиять на принятие решения по делу и лишила стороны права на мотивированный и немотивированный отвод, из материалов дела не усматривается.

Суждения Пенкина А.И. о заинтересованности кандидатов по изложенным в жалобах причинам, являются его предположениями, не основанными на материалах дела.

Так, информация, сообщенная кандидатом С.Л.В, о том, что она в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ года состояла в должности следователя РУВД Советского района г. Казань, не является препятствием исполнению ею обязанностей присяжного заседателя в силу положений п. "е", ч. 2 ст. 7 Федерального закона от 20 августа 2004 года N 113-ФЗ "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации", поскольку с момента ее увольнения с указанной должности прошло более пяти лет.

Указанный С.Л.В. период нахождения в должности, подтверждается поступившей в суд апелляционной инстанции из МВД по Республике Татарстан справкой от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой С.Л.В. действительно проходила службу в органах внутренних дел с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в должности младшего следователя следственного отдела Советского РУВД г. Казани.

Не может судебная коллегия согласиться и с доводами в той части, что кандидат А.В.С, работавший младшим инспектором отдела режима в СИЗО-1 и уволенный в ДД.ММ.ГГГГ году, то есть менее чем за пять лет до момента формирования коллегии присяжных заседателей, необоснованно вошел в ее состав.

Обстоятельств, исключающих участие данного кандидата в составе коллегии и в рассмотрении данного дела, исходя из требований ст. 61 УПК РФ и п. "е.2" ч. 2 ст. 7 приведенного выше Федерального закона от 20 августа 2004 года N 113-ФЗ, не имелось, поскольку граждане, занимающие такие должности в течение пяти лет со дня ее прекращения, исключаются из списка кандидатов в присяжные заседатели лишь по их письменному заявлению, тогда как такого заявления от А.В.С. не поступало.

Кроме того, отвечая на вопрос о том, могут ли приведенные выше обстоятельства повлиять на объективность и беспристрастность при рассмотрении настоящего уголовного дела, кандидаты С.Л.В, А.В.С. ответили отрицательно, самоотводы не заявляли "тома и листы дела", отводов им не заявлялось, в связи с чем у председательствующего не имелось правовых оснований для исключения указанных лиц из списков.

Наличие у кандидатов С.Ш.Д, А.В.С, Я.А.А. тех или иных родственников, имевших отношение к правоохранительным органам, также не являлось безусловным препятствием к участию в деле.

Сообщение кандидата Б.О.С. о том, что она не может исключить, что ее отец мог быть преследован уголовным законом, само по себе не является основанием для исключения данного кандидата. Как следует из протокола, Б.О.С. сообщила, что ее родители развелись, и с отцом она не поддерживала отношения.

Вопреки доводам жалоб, указанные выше кандидаты, а также кандидаты в присяжные заседатели М.А.М, Ф.Е.С, К.М.У, М.Э.И, Д.Н.А, А.В.А, Н.С.Г. информацию о себе от участников не скрывали. Сообщенная каждым из них информация была известна стороне защиты.

Следует также отметить, что на всех стадиях формирования коллегии присяжных заседателей указанным кандидатам ни от одной из сторон не было заявлено отвода, хотя такая возможность сторонам была предоставлена председательствующим, и участники процесса в отношении иных кандидатов этим правом пользовались.

Кроме того, замечаний по поводу процесса формирования коллегии присяжных заседателей, заявлений о ее роспуске ввиду тенденциозности состава от сторон не поступило.

Таким образом, ущемления прав сторон, нарушения принципа состязательности сторон и проявление какого-либо обвинительного уклона со стороны председательствующего, допущено не было. Дело рассмотрено законным составом суда.

Судебное следствие по делу проведено на основе принципа состязательности, предусмотренного ст. 15 УПК РФ, с учетом требований ст. 252, 335 УПК РФ об особенностях судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей. Председательствующий не ограничивал прав участников процесса и создавал необходимые условия для полного и всестороннего исследования доказательств, заявленные ходатайства разрешены судом в установленном законом порядке. Вопреки доводам апелляционных жалоб стороны защиты, в протоколе судебного заседания отсутствуют данные, свидетельствующие об оказании незаконного воздействия на коллегию присяжных заседателей, в том числе со стороны обвинения, которое могло иметь существенное значение для принятия обоснованного решения. Все заявленные как стороной защиты, так и стороной обвинения в ходе судебных заседаний ходатайства рассмотрены судом в строгом соответствии с уголовно-процессуальным законом. Как следует из протокола судебного заседания, в случаях, когда участники процесса и допрашиваемые свидетели пытались довести до присяжных заседателей сведения, не подлежавшие исследованию в их присутствии и не относящиеся к фактическим обстоятельствам дела, председательствующий, в соответствии с требованиями закона, своевременно пресекал такие попытки, делал им соответствующие замечания и обращался к присяжным заседателям с просьбой не принимать указанные сведения во внимание при вынесении вердикта.

Все предусмотренные законом права, в том числе особенности судопроизводства с участием коллегии присяжных заседателей, в судебном заседании Пенкину А.И. и иным участникам процесса неоднократно разъяснялись, по поводу чего они каждый раз заявляли, что данные разъяснения им ясны и понятны. Условия для реализации этих прав судом были созданы. Для получения квалифицированной юридической помощи подсудимый был обеспечен защитником.

Соблюдение указанных положений закона обеспечивалось председательствующим судьей, который подробно и неоднократно разъяснял сторонам, а также свидетелям о том, какой именно круг вопросов подлежит выяснению в присутствии присяжных заседателей, последовательно снимал не относящиеся к делу и повторные вопросы как стороны обвинения, так и защиты, предлагал в спорных случаях переформулировать содержание вопроса, обосновать, какое значение его выяснение имеет для установления фактических обстоятельств дела, запрещал доводить до сведения присяжных заседателей информацию, относящуюся к процедуре получения доказательств, деятельности следственных органов, ставить под сомнение законность доказательств, об исследовании которых было принято решение, ссылаться на неисследованные доказательства, инициировать обсуждение вопроса о виновности в преступлении лица, не привлеченного в качестве обвиняемого. Указанные действия председательствующего судьи не выходили за рамки отведенных ему полномочий и их нельзя признать ограничивающими права стороны защиты на выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право стороны защиты на представление доказательств, судом не допущено.

Доводы апелляционных жалоб о том, что председательствующий судья занял позицию стороны обвинения, являются голословными и не подтверждаются протоколом судебного заседания.

Позицию стороны защиты о формировании предвзятого отношения присяжных к осужденному и обвинительного уклона судебного разбирательства, судебная коллегия находит необоснованной, противоречащей материалам дела.

Судебная коллегия приходит к выводу, что судебное следствие проведено с соблюдением требований закона о состязательности и равноправии сторон, которым были предоставлены равные возможности в предоставлении и исследовании доказательств и созданы для этого необходимые условия.

Во вступительном заявлении, как следует из протокола судебного заседания, государственные обвинители изложили существо обвинения, которое соответствует предъявленному Пенкину А.И. обвинению, и предложили порядок исследования представленных им доказательств.

Доводы жалоб об оказании государственными обвинителями давления на присяжных заседателей, навязывании им собственного мнения, высказывании оценочных суждений относительно виновности подсудимого при допросах свидетелей и искажении им сути доказательств, а также создании предубежденности у присяжных заседателей, опровергаются содержанием протокола судебного заседания. Каких-либо конкретных сведений в подтверждение указанных доводов стороной защиты не приведено.

Подсудимый и его защитник, участвуя в судебном заседании, слышали заявленные государственными обвинителями ходатайства и принятые по ним судом решения, имели возможность возражать против обвинения, представлять свои доказательства, высказывать замечания по содержанию и формулировке вопросов, выносимых на разрешение присяжных заседателей, а также заявлять ходатайства о постановке перед присяжными заседателями новых вопросов. Каких-либо препятствий в реализации прав председательствующий судья стороне защиты не создавал.

Нарушений закона при допросе подсудимого, а также свидетелей, оглашении показаний, как и незаконного воздействия на коллегию присяжных заседателей при представлении доказательств сторонами, не допускалось, в связи с этим доводы апелляционных жалоб в данной части являются несостоятельными.

Из материалов дела, аудиозаписи судебных заседаний суда первой инстанции следует, что свои процессуальные права Пенкиным А.И. реализованы в полном объеме. О судебных заседаниях он был извещен, копии судебных решений ему вручены, он дополнительно знакомился с материалами уголовного дела, получил на руки письменный протокол суда первой инстанции, по ходатайству ознакомлен с аудиопротоколом, подал замечания на протокол, которые рассмотрены в порядке ст. 260 УПК РФ, подал апелляционные жалобы на приговор. Также обеспечивался помощью защитника и получал консультации. Заявлений о том, что он плохо слышит, в судебном заседании не делал. Ход судебного заседания Пенкину А.И. был понятен, на вопросы он отвечал, высказывал свою позицию. В суде апелляционной инстанции с использованием системы видеоконференц-связи, Пенкин А.И. выражал свою позицию относительно доводов жалоб и возражений на них, отвечал на вопросы, заявлял ходатайства, участвовал в их разрешении. Материалы дела также не содержат сведений о наличии у Пенкина А.И. проблем со слухом.

В связи с изложенным, доводы Пенкина А.И. о том, что он плохо слышит и это препятствует реализации им предусмотренных уголовно-процессуальным законом прав, судебная коллегия находит несостоятельными.

В соответствии с требованиями ст. 343 УПК РФ, оценка представленных доказательств, в том числе показаний Пенкина А.И, данных им в ходе предварительного и судебного следствия, наличие или отсутствие в них противоречий, является прерогативой присяжных заседателей.

По ходатайству государственного обвинения в ходе судебного заседания были оглашены показания Пенкина А.И, которые были даны в качестве подозреваемого, содержащиеся в соответствующем протоколе "тома и листы дела", и протокол проверки показаний на месте "тома и листы дела".

Эти и другие доказательства, использованные в процедуре доказывания, соответствуют закону по своей форме и источнику получения, проверены судом на предмет относимости и достоверности.

Суд проверил законность указанных протоколов как путем изучения отраженной в них процедуры следственных действий, так и посредством допроса в качестве свидетеля, в отсутствие коллегии присяжных заседателей, старшего следователя Г.Р.Н, по результатам чего пришел к выводам о несостоятельности доводов Пенкина А.И. об оказании на него незаконного воздействия в ходе дачи показаний.

Доводы подсудимого Пенкина А.И. о том, что первоначальные показания в ходе предварительного следствия он дал, будучи введенным в заблуждение следователем и адвокатом, а также в связи с оказанием на него давления, судом первой инстанции анализировались, однако каких-либо действий, связанных с получением от Пенкина А.И. вынужденных показаний, не установлено.

Из материалов дела установлено, что следственные действия с Пенкиным А.И. проводились в установленном законом порядке, в том числе с участием адвоката Гусевой Н.Л, позиция которой была активной, профессиональной, направленной на защиту интересов Пенкина А.И, не расходилась с его собственной, протоколы составлены надлежащим образом, подписаны всеми участниками следственных действий, никто из которых не делал замечаний как по процедуре проведения следственных действий, так и по содержанию показаний подсудимого.

В указанных протоколах зафиксировано и то, что они подписаны Пенкиным А.И, а также адвокатом, после прочтения протоколов, что исключает искажение лицом, составившим протоколы, отраженных в них показаний.

При этом Пенкину А.И. разъяснялись предусмотренные уголовно-процессуальным законом права в соответствии с его процессуальным положением, он предупреждался о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств, в том числе, и при его последующем отказе от данных показаний, разъяснялось также право не свидетельствовать против самого себя.

Как усматривается из материалов дела, защитник Гусева Н.Л. была назначена Пенкину А.И. после разъяснения ему прав, в том числе пользоваться услугами защитника. При этом, как следует из протоколов допроса и проверки показаний на месте от ДД.ММ.ГГГГ, каких-либо возражений относительно кандидатуры назначенного ему защитника Пенкин А.И. не высказал.

Замена защитника Гусевой Н.Л. на защитника Утяковского Н.С. произведена на основании заявления Пенкина А.И. от ДД.ММ.ГГГГ "тома и листы дела".

До этого момента от услуг защитника Гусевой Н.Л, а впоследствии от услуг защитника Утяковского Н.С, полномочия которых подтверждены ордерами, в ходе предварительного расследования Пенкин А.И. не отказывался, отводов им не заявлял. Позиция защитников была активной и не противоречила интересам Пенкина А.И.

То, что Пенкин А.И. изменял свои показания в ходе предварительного и судебного следствия, свидетельствует о свободе выбора им позиции защиты по делу и обеспечении возможности реализовать предусмотренное Конституцией РФ право на защиту.

Доводы защиты о недопустимости заключения судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной в отношении Пенкина А.И, в связи с не отражением в ней всех имеющихся у него повреждений, являются несостоятельными.

В суде первой инстанции эксперт С.М.С. подтвердил выводы, изложенные в указанном заключении. Вместе с тем, сообщил, что если бы в ходе экспертизы Пенкин А.И, заявлял о болезненности в области носа, сломанной челюсти, то данные обстоятельства были бы обязательно отражены в заключении эксперта. Также отметил, что в экспертизе отмечено пошатывание зубов (с 1 по 3). Эксперт предполагает, что данное обстоятельство могло быть обусловлено заболеванием зубов или ротовой полости.

Суд первой инстанции обоснованно оставил без удовлетворения ходатайство стороны защиты о назначении дополнительной комплексной судебно-медицинской экспертизы в отношении Пенкина А.И, поскольку имеющееся в материалах уголовного дела заключение судебно-медицинской экспертизы "тома и листы дела" в отношении осужденного является допустимым доказательством.

Оснований для назначения экспертизы в отношении брюк осужденного, для установления принадлежности, обнаруженных на ней следов крови, суду апелляционной инстанции не представлено. Кроме того, в материалах дела содержится заключение судебной молекулярно-генетической, согласно которой кровь человека, обнаруженная на штанах Пенкина А.И, произошла от Л.В.В.

Все имеющиеся в материалах дела заключения экспертиз получены в соответствии с требованиями УПК РФ и Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Сведения, отраженные в заключениях, не противоречат собранным по делу доказательствам, научно аргументированы, соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, нарушений требований статей 198 и 206 УПК РФ судебная коллегия не усматривает.

Все исследованные судом с участием коллегии присяжных заседателей доказательства являются допустимыми и относимыми. Оценка же доказательств, признанных судом допустимыми, на предмет их достоверности относится исключительно к компетенции коллегии присяжных заседателей.

При этом, как следует из протокола судебного заседания, заявленное подсудимым ходатайство о вызове и допросе в качестве свидетеля - водителя "Газели", не было конкретизировано, данные о его личности представлены не были, явка свидетеля в судебное заседание не была обеспечена. В соответствии с действующим законодательством, суд не является органом, уполномоченным на проведение оперативно-розыскных мероприятий и установление личности свидетеля. В связи с чем, заявленное ходатайство не могло быть удовлетворено.

Неудовлетворенность осужденного и его защитника результатом рассмотрения тех или иных вопросов, возникавших в ходе судебного разбирательства, не свидетельствует о предвзятости суда и утрате им объективности и беспристрастности, наличии у него обвинительного уклона.

Прения сторон проведены в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. Из протокола судебного заседания следует, что сторона обвинения, как и сторона защиты, в прениях давали исследованным в судебном заседании доказательствам оценку в соответствии с их процессуальным положением, что не противоречит требованиям закона и не может быть отнесено к незаконному воздействию на присяжных заседателей.

Вопросный лист отвечает требованиям ст. 338 УПК РФ, сформулирован в соответствии с предъявленным обвинением, по результатам судебного следствия и с учетом прений сторон.

Сторонам, с учетом объема рассматриваемого дела, было предоставлено достаточно времени для обсуждения вопросов, предложенных председательствующим судьей.

Сторонам, в том числе защите, в полном соответствии с требованиями ст. 338 УПК РФ было предоставлено право высказать замечания по содержанию и формулировке вопросов, право внести предложения о постановке вопросов.

Председательствующий судья в пределах своих полномочий, в соответствии с ч. 4 ст. 338 УПК РФ, в совещательной комнате окончательно сформулировал вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, и обоснованно внес их в вопросный лист. Все вопросы, как это предусмотрено положениями ч. 8 ст. 339 УПК РФ, поставлены в понятных для присяжных заседателей формулировках и не требовали от коллегии присяжных заседателей юридической оценки.

Каких-либо неясностей в связи с поставленными вопросами у присяжных заседателей не возникло, за дополнительными разъяснениями они не обращались.

Доводы стороны защиты о том, что участники уголовного судопроизводства, а также свидетели в ходе дачи показаний, касались вопросов, которые могли вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого, и что эти высказывания и поведение стороны защиты остались без соответствующего реагирования со стороны председательствующего, не соответствуют данным, отраженным в протоколе судебного заседания. Кроме того, в напутственном слове председательствующий вновь обратил внимание коллегии присяжных заседателей, что доводившиеся в ходе судебного заседания до присяжных сведения, не относящиеся к фактическим обстоятельствам дела, не должны вызывать у них предубеждение по отношению к подсудимому.

Председательствующий своевременно реагировал на выяснения обстоятельств, не подлежащих исследованию в присутствии присяжных заседателей, в том числе и по данным, характеризующим личности подсудимого и потерпевших "тома и листы дела".

Напутственное слово, с которым председательствующий обратился к присяжным заседателям, соответствует требованиям 340 УПК РФ, в нем не выражено в какой-либо форме мнение председательствующего судьи по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей.

Председательствующий в напутственном слове достаточно полно разъяснил уголовный закон, предусматривающий ответственность за деяние, в совершении которого обвинялся подсудимый.

Принцип объективности при произнесении председательствующим судьей напутственного слова присяжным заседателям нарушен не был, что подтверждается текстом напутственного слова, приобщенным к материалам уголовного дела.

Судебная коллегия констатирует, что никакого искажения информации, содержащейся в исследованных в присутствии присяжных заседателей доказательствах, председательствующим в напутственном слове не допущено.

Напутственное слово не содержит в себе мнение председательствующего по оценке доказательств. Судом приведены отношение подсудимого к предъявленному обвинению, его показания, разъяснена позиция стороны защиты.

Действия председательствующего судьи обеспечивали объективное исследование и оценку всех собранных доказательств, представленных не только стороной защиты, но и стороной обвинения. При этом, хотя председательствующий и разъяснял значение соответствующих понятий, он не оказывал на присяжных незаконного воздействия, влиявшего на формирование их мнения и содержание ответов на постановленные перед ними вопросы при вынесении вердикта.

Согласно п.п. 5, 6 ст. 340 УПК РФ, присяжные заседатели, выслушав напутственное слово председательствующего и ознакомившись с поставленными перед ними вопросами, вправе получить от него дополнительные разъяснения.

Дав ответы на поставленные вопросы, присяжные заседатели вынесли ясный и непротиворечивый вердикт. Вопросный лист заполнен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, подписан старшиной присяжных заседателей и председательствующим в судебном заседании. Нарушений порядка и сроков совещания присяжных заседателей при вынесении вердикта, тайны совещательной комнаты допущено не было.

Требования ст. 343 УПК РФ при вынесении вердикта присяжными заседателями были соблюдены.

Тот факт, что присяжные заседатели находились в совещательной комнате менее трех часов, не противоречит требованиям ч. 1 ст. 343 УПК РФ, поскольку из содержания вердикта следует, что при обсуждении поставленных перед ними вопросов присяжные заседатели приняли единодушные решения "тома и листы дела".

При этом, вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным и непротиворечивым.

Оценив исследованные доказательства и вынесенный вердикт, председательствующий правильно не усмотрел оснований, предусмотренных ч. 5 ст. 348 УПК РФ, для роспуска коллегии присяжных заседателей и рассмотрения дела иным составом суда.

Судебное разбирательство после провозглашения вердикта проведено в соответствии с требованиями ст. 346 - 351 УПК РФ, нарушений закона, которые бы свидетельствовали о неправосудности приговора, судом не допущено.

Суд правильно в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей квалифицировал содеянное Пенкиным А.И. по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, как убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам. Оснований для переквалификации его действий на ч. 1 ст. 108 УК РФ, либо вынесения оправдательного приговора не усматривается.

Утверждения осужденного о совершении инкриминированного ему деяния в состоянии аффекта, необходимой обороны от посягательства со стороны потерпевших, либо при превышении ее пределов, противоречат содержанию вердикта коллегии присяжных.

При этом, перед присяжными заседателями был поставлен вопрос N 4, сформулированный согласно позиции защиты, но, поскольку присяжные заседатели посчитали доказанным обстоятельства деяния в соответствии с предъявленным обвинением, утвердительно ответив на вопрос N3, необходимости ответа на вопрос N 4 не возникло.

Из ответа на вопрос N 3, очевидно, что коллегия присяжных заседателей дала единогласный ответ: "Да доказано", что действия Пенкина А.И. были совершены с целью лишения жизни Г.А.В. и Л.В.В.

Суд обоснованно признал смягчающими наказание Пенкина А.И. обстоятельствами: в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ - активное способствование раскрытию и расследованию преступления; в соответствии с п. "з" ч. 1 ст. 61 УК РФ - аморальность и противоправность поведения потерпевших, явившегося поводом для преступления; на основании ч. 2 ст. 61 УК РФ - признание вины на предварительном следствии и раскаяние в содеянном, пожилой возраст и состояние здоровья подсудимого, отягощенное наличием заболеваний. При этом сведений о наличии у осужденного заболеваний, включенных в Перечень тяжелых заболеваний, препятствующих отбыванию наказания, суду не представлено.

Факт нахождения Пенкина А.И. в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, установлен вердиктом присяжных заседателей, а выводы суда о признании данного обстоятельства отягчающим наказание в приговоре надлежащим образом мотивированы, и не согласиться с ними оснований не имеется.

При этом признание состояния алкогольного опьянения, вызванного употреблением алкоголя, отягчающим наказание обстоятельством, относится исключительно к компетенции председательствующего по делу судьи.

Судом проверялось психическое состояние Пенкина А.И, и он обоснованно признан вменяемым и подлежащим уголовной ответственности за содеянное. Нарушений уголовно-процессуального законодательства при проведении судебной психолого-психиатрической экспертизы в отношении осужденного не допущено. Экспертиза была назначена надлежащим должностным лицом в рамках расследования уголовного дела, заключение составлено комиссией экспертов, обладающих необходимыми образованием и стажем работы по специальности, является полным, ясным и непротиворечивым. Оснований для признания данного заключения недопустимым доказательством, вопреки доводам осужденного не имеется.

Наказание, назначенное осужденному, отвечает требованиям ст. ст.6, 60 УК РФ, является справедливым и соразмерным содеянному. При назначении наказания Пенкину А.И. судом в полной мере учтены как характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, так и данные о его личности, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, а также вердикт присяжных заседателей, согласно которому Пенкин А.И. снисхождения не заслуживает. Оснований для смягчения назначенного наказания у судебной коллегии не имеется.

Также не имеется оснований и для изменения категории преступления, за которое осужден Пенкин А.И, на менее тяжкое в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, с учетом установленных обстоятельств совершенного преступления.

В приговоре приведены основания, по которым суд не усмотрел оснований для применения положений ст.ст. 64 и 73 УК РФ.

Оснований считать назначенное Пенкину А.И. наказание несправедливым и чрезмерно суровым не имеется.

Вид исправительного учреждения Пенкину А.И. судом назначен правильно, в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Также верно разрешен и вопрос о зачете времени содержания Пенкина А.И. под стражей с учетом положений п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Замечания на протокол судебного заседания, поданные осужденным, рассмотрены в установленном порядке.

Существенных нарушений норм уголовно-процессуального законодательства при рассмотрении уголовного дела, влекущих отмену или изменение приговора, судом первой инстанции допущено не было.

При таких обстоятельствах, оснований для отмены или изменения приговора судебная коллегия не усматривает, апелляционные жалобы осужденного Пенкина А.И. и адвоката Абдрахманова А.А. удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Верховного Суда Республики Татарстан от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Пенкина А.И. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Пенкина А.И. и адвоката Абдрахманова А.А. - без удовлетворения.

Настоящее апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через Верховный Суд Республики Татарстан в течение 6 месяцев со дня его вынесения, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии апелляционного определения.

Разъяснить осужденному Пенкину А.И. его право ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий:

Судьи: