Апелляционное определение СК по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 12 апреля 2023 г. по делу N 55-419/2023

Судебная коллегия по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Кондаковой Е.Н, судей Беседина А.В, Курохтина С.В, при ведении протокола секретарем Варламовой В.Р, с участием:

старшего прокурора отдела государственных обвинителей уголовно-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Семененко М.Э, осужденных Белхороева А.М, Костоева Б.Х, Тумгоева Б.У, принимающих участие в судебном заседании посредством использования видеоконференц-связи, адвокатов:

Мусаева М.А. в защиту Белхороева А.М, Матросова А.А. в защиту Костоева Б.Х, Афанасьева С.Н, Хасанова Р.В. в защиту Тумгоева Б.У, переводчика Переводчик, потерпевшего Потерпевший N2

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Костоева Б.Х, адвокатов Мусаева М.А. и ФИО4, в защиту осужденного Белхороева А.М, ФИО2 в защиту осужденного Костоева Б.Х, Хасанова Р.В. и Афанасьева С.Н. в защиту осужденного Тумгоева Б.У, возражения на них государственного обвинителя на приговор Московского городского суда от 13 сентября 2022 года, которым

Белхороев Али Мусаевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", гражданин РФ, судимый 03.05.2005 г. Московским районным судом Санкт-Петербурга по п. "б" ч. 3 ст. 161 УК РФ к лишению свободы сроком на 7 лет, с применением ст. 73 УК РФ с испытательным сроком на 5 лет, осужден:

- по п.п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона N 215-ФЗ от 29.07.2009 г. к 18 годам лишения свободы, - по ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона N 215-ФЗ от 29.07.2009) к 13 годам лишения свободы;

- по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона N 63-ФЗ от 13.06.1996) к 6 годам лишения свободы, с освобождением от наказания в связи с истечением сроков давности, на основании п. "в" ч. 1 ст. 78 УК РФ.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначено Белхороеву Али Мусаевичу наказание в виде лишения свободы сроком на 19 лет.

На основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение, назначенное Белхороеву А.М. приговором Московского районного суда Санкт-Петербурга от 3.05.2005 г, и в соответствии со ст. 70 УК РФ окончательно по совокупности приговоров путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытого наказания по приговору от 3.05.2005 г. назначено Белохороеву Али Мусаевичу наказание в виде лишения свободы сроком на 20 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Костоев Багаудин Хамидович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", гражданин РФ, несудимый, осужден:

- по п.п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона N 215-ФЗ от 29.07.2009 г. к 18 годам лишения свободы, - по ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона N 215-ФЗ от 29.07.2009) к 14 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 20 лет.

В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенного наказания, с наказанием, назначенным приговором Люблинского районного суда г. Москвы от 5.10.2018 г, окончательно назначено 22 года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Тумгоев Батыр Усманович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", гражданин РФ, несудимый, осужден:

- по п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона N 215-ФЗ от 29.07.2009 г.) к лишению свободы сроком на 16 лет;

- по ч. 3 ст. 30п.п. "а", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона N 215-ФЗ от 29.07.2009 г.) к 12 годам лишения свободы;

- по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона N 63-ФЗ от 13.06.1996 г.) к 6 годам лишения свободы, с освобождением от наказания в связи с истечением сроков давности на основании п. "в" ч. 1 ст. 78 УК РФ.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 18 лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбывания наказания Тумгоеву Б.У, Белхороеву А.М, Костоеву Б.Х. постановлено исчислять с даты вступления приговора в законную силу.

В соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено Тумгоеву Б.У. в срок отбывания наказания время содержания под стражей в ходе предварительного следствия с 6 июня 2019 г. до даты вступления приговора в законную силу из расчета 1 день содержания под стражей за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

В соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено Белхороеву А.М, в срок отбывания наказания время предварительного содержания под стражей с 4 июня 2019 г. до даты вступления приговора в законную силу, из расчета 1 день содержания под стражей за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима. В срок отбывания наказания зачтено время содержания его под стражей по приговору от 3.05.2005 г, с 13.04.2004 г. по 03.05.2005 г.

Зачтено Костоеву Б.Х. в срок отбывания наказания наказание в виде лишения свободы, отбытое по приговору от 05.10.2018 г. с 18.09.2016 г. до даты вступления приговора суда в законную силу.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу Тумгоеву Б.У. и Белхороеву А.М. оставлена без изменения в виде заключения под стражей

На основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение, назначенное Белхороеву А.М. приговором Московского районного суда Санкт-Петербурга от 3.05.2005 г, и в соответствии со ст. 70 УК РФ окончательно по совокупности приговоров путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытого наказания по приговору от 3.05.2005 г. назначено Белхороеву Али Мусаевичу наказание в виде лишения свободы сроком на 20 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Судьба вещественных доказательств по делу решена.

Заслушав доклад судьи Кондаковой Е.Н.; мнения осужденных Белхороева А.М, Костоева Б.Х, Тумгоева Б.У, адвокатов Мусаева М.А, в защиту Белхороева А.М, Матросова А.А. в защиту Костоева Б.Х, Хасанова Р.В. и Афанасьева С.Н. в защиту Тумгоева Б.У, поддержавших доводы жалоб и просивших об отмене приговора, прокурора Семененко М.Э, потерпевшего Потерпевший N2, полагавших необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

вердиктом коллегии присяжных заседателей от 12 июля 2022 года Тумгоев Б.У, Белохороев А.М, Костоев Б.Х. признаны виновными в совершении убийства, то есть умышленном причинении смерти другому человеку организованной группой по найму, примерно в 16-45 ДД.ММ.ГГГГ на повороте на "адрес" Костоев Б.Х. произвел не менее 24 выстрелов в Потерпевший1 и Потерпевший N2;

- в совершении покушения на убийство, то есть на причинение смерти двум лицам организованной группой, по найму, примерно в 16-45 ДД.ММ.ГГГГ на повороте на "адрес" Костоев Б.Х. произвел не менее 24 выстрелов в фон Потерпевший1 и Потерпевший N2;

- Тумгоев Б.У, Белхороев признаны виновными в совершении незаконного приобретения ДД.ММ.ГГГГ, хранения, перевозки и ношения огнестрельного оружия и боеприпасов, организованной группой.

Преступления совершены при обстоятельствах, установленных судом.

В апелляционных жалобах:

- адвокат Хасанов Р.В. в защиту Тумгоева Б.У. выражает несогласие с приговором суда, считает его подлежащим отмене в связи с наличием существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли на содержание данных присяжными ответов, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильным применением уголовного закона и несправедливостью приговора.

Указывает, что требования закона, касающиеся особенностей рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, неоднократно грубо нарушались стороной обвинения, в ходе судебного процесса стороной обвинения был выдвинут мотив совершения преступления, выходящий за рамки предъявленного обвинения, в нарушение ч. 7 ст. 335 УПК РФ подробно изучены данные о личности осужденных, государственный обвинитель делала замечания, говоря о том, что защитник поработал со свидетелем, довела до сведения присяжных в прениях информацию о наличии связей у подсудимых.

Также указывает на нарушения, допускаемые председательствующим в ходе рассмотрения дела, так, председательствующий использовал речевые обороты, способные вызвать предубеждение у присяжных против защитников, безосновательно прерывал адвоката ФИО14 в ходе вступительного слова, объявил не основанное на законе замечание адвокату Мусаеву и озвучил прямую угрозу в адрес защитников, разъяснив, что защитники могут быть удалены из зала заседания, высказывал оскорбления в адрес защитников, председательствующий доводил со сведения коллегии недостоверную информацию о том, что защитники не придут на процесс, выражает несогласие с замечанием, сделанным председательствующим в ходе его выступления в прениях, вместе с тем, председательствующий отложила судебное заседание из-за неявки государственного обвинителя, не отреагировала на то, что государственный обвинитель начала выступление, перебив защитника, необоснованно было отклонено ходатайство об оглашении показаний свидетеля ФИО15 в ходе предварительного следствия, об оглашении показаний свидетеля ФИО3, позволила государственному обвинителю задать наводящие вопросы, необоснованно удовлетворила ходатайство о допросе свидетеля, не имевшего отношение к данному делу - Волощука, который сообщил о возможной причастности к другому преступлению одного из подсудимых, в то же время вопрос об убийстве депутата Государственной Думы ФИО1 был необоснованно снят, необоснованно было отклонено ходатайство защитника Мусаева, необоснованно удален присяжный заседатель N 12 только на основании докладной записки помощника, при этом оснований к отводу не имелось, обращает внимание на нарушение тайны совещательной комнаты, поскольку во время принятия решения по присяжному велась аудиозапись, в нарушение состязательности сторон было отклонено ходатайство защиты о предъявлении детализации телефонных соединений Тумгоеву Б.У, необоснованно отложено рассмотрение ходатайства защитника о представлении из материалов дела справки, содержащей информацию о

перелетах Тумгоева, необоснованно оставлено без удовлетворения ходатайство защитника Мусаева о приобщении к материалам дела ответа из ОБДПС ГИБДД УВД по ЮВАО ГУ МВД России по г..Москве о том, что на ФИО16 зарегистрировано транспортное средство цвета серо-зеленый металлик, необоснованно отказано и в исследовании с участием присяжных заседателей ответа на адвокатский запрос из АО " "данные изъяты"", о технических характеристиках автомобиля " "данные изъяты"", о вызове следователя для выяснения адресов свидетелей, чьи адреса в обвинительном заключении являлись неактуальными, о вызове и допросе в качестве свидетеля начальника ГУУР МВД России ФИО17, которым направлена информация об уничтожении постановлений судов, на основании которых производилась снятие информации с технических каналов связи, о признании недопустимым доказательством детализации телефонных соединений, о переводе переводчиком, присутствующим в судебном заседании видеозаписи с телефона свидетеля, которая была продемонстрирована присяжным, о допросе специалиста ФИО18.

При присяжных были исследованы недопустимые доказательства - приложение к протоколу осмотра предметов - карт на листах А1 и А0, при том, что детализации телефонных соединений эти предметы не содержали, содержали пояснительные надписи, сделанные следствием, и доказательством не являлись.

При исследовании заключения эксперта N 4/7 были нарушены права защиты и подсудимых заявить отвод эксперту, поставить дополнительные вопросы, при оглашении указного заключения были допущены искажения его содержания, поскольку государственный обвинитель заменяла номера телефонов на фамилии подсудимых.

Указывает, что при присяжных были исследованы данные о личности подсудимых, об их религиозной принадлежности, такая же информация была доведена до сведения присяжных государственным обвинителем.

Государственный обвинитель при присяжных выборочно оглашала информацию, необоснованно было удовлетворено ходатайство государственного обвинителя об оглашении допроса свидетеля ФИО16, содержащего сведения, относящиеся к данным о личности, необоснованно был удален из зала заседания свидетель ФИО9 при обсуждении ходатайства об оглашении его показаний, необоснованно удовлетворено ходатайство государственного обвинителя об исследовании справки ОРМ, государственные обвинители в процессе представления доказательств давали оценку показаниям свидетелей озвучивали вопросы о допустимости доказательств, в присутствии присяжных были заданы государственным обвинителем вопросы относительно деятельности "Баталхаджинцев" и об их причастности к убийству ФИО19.

Представитель потерпевшего также задавала вопросы, касающиеся данных о личности, Тумгоеву ею был задан вопрос процессуального характера об отсутствии в деле процессуальных документов, государственный обвинитель при изучении доказательств искажала их содержание, называя фамилии подсудимых, а не номера телефонов, указанные в детализации.

Представитель потерпевшей в прениях довела до сведения присяжных недостоверную информацию, ссылалась на неисследованное доказательство.

При выступлении в прениях адвоката Мусаева суд регулярно останавливал его.

Полагает, что напутственное слово повторяло выступление прокурора в прениях, выражает несогласие с напутственным словом председательствующего.

Полагает также, что суд неправильно применил уголовный закон, квалифицировав действия Тумгоева Б.У. и Белхороева А.М. по ч. 3 ст. 222 УК РФ в редакции Федерального закона N 63-ФЗ от 13.06.1996 г, в то время как на момент инкриминируемого деяния действовала редакция Федерального закона N 92-ФЗ от 25.06.1998 г.

Просит приговор отменить;

- осужденный Костоев Б.Х. в своей апелляционной жалобе выражает несогласие с приговором ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, поскольку суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Просит приговор отменить и дело направить на новое расследование и судебное разбирательство;

- адвокат ФИО2 в защиту осужденного Костоева Б.Х. выражает несогласие с приговором, в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, которые не допустили принятие единодушного решения присяжными заседателями, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, что в последствии повлияло на вынесение обвинительного вердикта, неправильным применением уголовного закона, что привело к вынесению несправедливого приговора.

Указывает, что стороной обвинения грубо нарушались положения ч. 7, 8 ст. 335 УПК РФ как в ходе судебного следствия, так и положения ст. 336, 337 УПК РФ на стадии прений и реплик. В ходе судебного заседания был выдвинут мотив преступления, выходящий за рамки предъявленного обвинения, подробно были изучены данные о личности осужденных.

Просит приговор отменить;

- адвокат ФИО4 в защиту Белхороева А.М. выражает несогласие с приговором суда. Также указывает на то, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, в связи с чем был сделан неверный вывод о виновности ее подзащитного в совершении инкриминируемых преступлений, что повлияло на строгость назначенного наказания.

Считает назначенное наказание излишне суровым, поскольку судом при назначении наказания Белхороеву не были учтены смягчающие вину обстоятельства: наличие инвалидности 2-й группы, наличие на иждивении троих малолетних детей, наличие инвалидности у его матери и матери его детей, положительные характеристики, длительное содержание под стражей, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Просит приговор отменить и уголовное дело направить на новое рассмотрение;

- адвокат Мусаев М.А. в защиту осужденного Белхороева А.М. считает приговор незаконным и подлежащим отмене.

Указывает, что на протяжении всего судебного следствия исследовались сведения о личностях подсудимых и иные обстоятельства, доказанность которых не устанавливается присяжными заседателями: исследовались сведения об этнической и религиозной принадлежности осужденных, о "влиятельности" семей Белхороева и Тумгоева, об их членстве в "секте баталхаджинцев", о деятельности этой "секты" и тому подобное, сведения о наличии в "адрес" "мусульманской скотобойни" и о связи этой скотобойни с убийством Потерпевший1; сведения о покушении на убийство в 2004 г, указанные свидетелем ФИО5, о возможной причастности к этому преступлению Костоева Б.Х.; о наличии у Тумгоева в прошлом паспорта с анкетными данными, отличающимися от действительных, о привлечении в прошлом к уголовной ответственности всех троих осужденных, о нахождении осужденных в розыске или о нахождении их в некоем "специальном санатории", что якобы ранее препятствовало их привлечению к уголовной ответственности; о наличии у осужденных связей в правоохранительных органах, при помощи которых им удавалось избегать уголовной ответственности, о совершении на территории России террористических актов, об оказании стороной защиты в лице адвокатов давления на свидетелей с целью принуждения их к даче ложных показаний, о причастности стороны защиты к публикациям в средствах массовой информации и так далее. Вопреки требованиям ст. 252 УПК РФ председательствующий не препятствовал исследованию данных обстоятельств.

Обращает внимание на то обстоятельство, что единственное доказательство, указывающее на возможную причастность всех троих осужденных к преступлениям - детализация телефонных соединений ряда лиц, в том числе осужденных, содержащаяся на DVD-R диске, является недопустимым, однако оно было исследовано в судебном заседании. Ссылаясь на ст. 63 Федерального закона от 07.07.2003 г. N 126-ФЗ "О связи" на территории Российской Федерации, определение Конституционного суда РФ от 02.10.2003 г. N 345-О, ст. 23 Конституции РФ, указывает на отсутствие в материалах дела судебного решения о снятии информации с каналов связи в отношении всех троих осужденных. Имеющемся в материалах дела постановлении судьи Московского городского суда ФИО6 от 6.11.2009 г. N N разрешено проведение ОРМ "Снятие информации с технических каналов связи" и соединений по телефонам в отношении ФИО7 Однако, в отношении ФИО7 такое мероприятие не проводилось, получены сведения о соединениях телефонов не по адресам, указанным в постановлении, но и по всем иным соединениям, сведения получены за период, выходящий за срок, установленный постановлением, объем полученных сведений также существенно отличается от того, что установлен судебным постановлением.

Таким образом, постановления о разрешении снятия информации с технических каналов связи в отношении осужденных отсутствует. Кроме того, материалы дела не позволяют установить источник происхождения сведений о телефонных соединениях, так как в деле отсутствуют запросы операторам сотовой связи, ответы на них, а наименование папок и файлов, имеющихся на диске, свидетельствуют о том, что авторами этих папок и файлов не являются сотрудники компаний сотовой связи. Указывает на то, что в файлы внесены изменения, по крайней мере в названия, внесение которых не задокументировано. Что свидетельствует о недопустимости и недостоверности указанного доказательства. В связи с чем защита просила признать недопустимым и исключить из перечня доказательств по делу DVD-R диск, однако судом по надуманным основаниям отказано в удовлетворении заявленного ходатайство. По указанной причине в судебном заседании было исследовано не только недопустимое доказательство, но и производные от него.

Указывает, что суд в нарушение права на защиту отказал стороне защиты в праве представления присяжным ряда доказательств: ответов на адвокатские запросы о цвете автомобиля, детализаций телефонных соединений, о допросе свидетелей, к примеру, ФИО20.

Обращает внимание на нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлекли вынесение незаконного приговора: председательствующий по надуманным основаниям прервал защитников во вступительном слове, говоря о защитниках, использовал речевые обороты, направленные на то, чтобы вызвать предубеждение к ним, обсуждал в присутствии присяжных заседателей процессуальное ходатайство потерпевшей о ее освобождении от дальнейшего участия в судебном заседании; в судебном заседании 25.11.2021 г. государственный обвинитель прервала защитника, председательствующий на данное обстоятельство не отреагировал; несмотря на наличие противоречий в показаниях свидетеля ФИО15, председательствующий необоснованно отказал в оглашении показаний свидетеля (стр. 164-167 протокола судебного заседания), нарушив при этом принцип равноправия и состязательности сторон, поскольку до этого в подробностях исследовал сведения о госпитализации матери.

Также указывает на то обстоятельство, что председательствующий делал необоснованные замечания защитнику Мусаеву М.А, необоснованно отказал в оглашении показаний свидетеля ФИО8, при этом не остановил государственного обвинителя, которая многократно задавала вопрос свидетелю ФИО8, необоснованно снимались вопросы защиты, своевременно не было разрешено ходатайство адвоката Мусаева по мотиву, что оно таковым не является.

Полагает, что судом необоснованно, немотивированно и незаконно был исключен из числа коллегии присяжных заседателей присяжный N 12, поскольку из докладной записки помощника не следует заинтересованность заседателя в исходе дела, не свидетельствует она и об иных обстоятельствах, являющихся основанием для отвода присяжного заседателя.

Указывает на необоснованное оглашение показаний свидетеля ФИО16, государственным обвинителем было искажено содержание исследуемого доказательства в присутствии присяжных заседателей, при этом председательствующий данное нарушение оставил без внимания.

Обращает внимание на то обстоятельство, что государственный обвинитель довела до сведения присяжных заседателей в кратком виде сведения об автомобиле, который, по мнению обвинителя, использовался при убийстве, исказила это доказательство, председательствующим не было сделано замечание и дано какое-либо разъяснение присяжным, что повлияло на принятие решения присяжными.

Незаконно и необоснованно была исследована справка о проведении ОРМ, незаконно удален свидетель ФИО9 из зала заседании при обсуждении ходатайства об оглашении его показаний, обращает внимание на то обстоятельство, что в присутствии присяжных обсуждались вопросы о допустимости доказательств, так государственный обвинитель указывала на то, что каждый телефон использовался конкретным лицом, при этом в детализации телефонных переговоров такая информация отсутствует. Задавались вопросы свидетелю ФИО10 о личности подсудимого Костоева Б.Х, оглашались показания свидетеля ФИО10 также в части, касающейся данных о личности подсудимого, государственный обвинитель обвинила защитника Мусаева в том, что он поработал со свидетелем. Указывает, что государственный обвинитель снимала свидетеля ФИО10 на телефон, искажала содержание информации при изучении детализации телефонных соединений, при допросе Тумгоева, который отказался отвечать на вопросы фактически начала прения и стала давать оценку исследованным доказательствам, задала вопрос Тумгоеву: "Почему в материалах дела отсутствуют правоустанавливающие документы на рестораны", замечаний ей сделано не было. Дала оценку доказательствам государственный обвинитель и при допросе подсудимого Белхороева, исказила содержание заключения экспертизы Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ N 4/7 от 24.02.2022 г.; в прениях довела до сведения коллегии присяжных заседателей недостоверную информацию, также, как и представитель потерпевшего ФИО21.

В реплике государственный обвинитель довела до сведения присяжных информацию о задержании 12 "баталхаджинцев", обвиняющихся в убийстве ФИО19.

В нарушение принципа состязательности сторон председательствующий отклонил ходатайство защитника Мусаева о предъявлении детализации телефонных соединений Тумгоеву, в тот же день отложено рассмотрение ходатайства защитника о представлении справки, содержащей информацию о перелетах Тумгоева, после уточнения ходатайства адвоката о конкретизации ходатайства с указанием периода, дат и номеров ячеек, председательствующий отказался рассматривать ходатайство, необоснованно отказано и в представлении детализации Белхороеву, необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о допросе следователя, начальника ГУУР МВД России ФИО17, ФИО22, необоснованно отклонено ходатайство об исследовании информации с сайта в сети Интернет в отношении автомобиля "данные изъяты", с госномером " N", необоснованно отказано и в исследовании диплома об образовании Костоева в опровержение утверждения о том, что к покушению на жизнь свидетеля ФИО5 имеет отношение Костоев, оставлено без удовлетворения ходатайство защитника о переводе на русский язык содержания видеозаписи с телефона свидетеля на ингушском языке, удовлетворено ходатайство стороны обвинения об оглашении показаний свидетеля ФИО11, при отсутствии каких-либо законных оснований для оглашения, вопросы государственного обвинителя искажали ранее данные показания, однако, замечаний ей сделано не было.

Необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты об оглашении показаний специалиста ФИО18, не отреагировал председательствующий и на доведение до сведения присяжных заседателей информации государственным обвинителем о нахождении осужденных в розыске, в то же время необоснованно удовлетворил ходатайство об исследовании протоколов предъявления лиц для опознания по фотографиям, в то время как Белхороев уже был задержан и такое опознание произведено с нарушением закона, необоснованно исследован и протокол осмотра вещей, изъятых у Тумгоева, составленный в рамках другого уголовного дела; с нарушением закона исследовано и заключение эксперта N 4/7, поскольку экспертиза была проведена на основании постановления следователя в выделенном уголовном деле, кроме того, само заключение фактически является детализацией телефонных переговоров; довел до сведения присяжных заседателей информацию о времени траурных мероприятий после смерти мусульманина; оставил без удовлетворения ходатайство адвоката об исследовании детализации телефонных соединений номера, который принадлежит подсудимому Костоеву в части его соединений ДД.ММ.ГГГГ, ввел в заблуждение присяжных заседателей относительно расстояния между деревней "адрес" и "адрес", а также между деревней "адрес" и "адрес", вопреки закону удовлетворил ходатайство потерпевшей ФИО21 об исследовании с участием присяжных заседателей приложения к протоколу осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ, которые фактически содержали графическую фабулу обвинения, незаконно, по мнению защитника, были распечатаны и оглашены фрагменты незавершенного протокола судебного заседания, сообщена недостоверная информация о том, что подсудимые отказались от полиграфа, положения закона относительно прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, необоснованно останавливал адвоката Мусаева в прениях, перебивал адвоката Хасанова в прениях, в напутственном слове председательствующий при изложении содержания доказательств, обозначал только те

части доказательств, которые могут поддержать позицию стороны обвинения, умолчав часть показаний, на которые ссылалась защита в прениях. Нарушил председательствующий принцип беспристрастности, что повлияло на принятие решения присяжными.

Неправильно применил суд и уголовный закон, квалифицировав действия Тумгоева и Белхороева по ч. 3 ст. 222 УК РФ в редакции Федерального закона N 63-ФЗ от 13.06.1996 г, поскольку на момент совершения преступления действовал Уголовный кодекс РФ в редакции Федерального закона N 92-ФЗ от 25.06.1998 г, такое нарушение возникло из-за неверной квалификации, данной действиям осужденных на предварительном следствии в обвинительном заключении, на что указала защита в ходатайстве о возвращении дела прокурору, однако, суд данное ходатайство проигнорировал.

Просит приговор отменить и дело возвратить прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом;

- адвокат Афанасьев С.Н. в защиту осужденного Тумгоева Б.У. выражает несогласие с приговором, считает его подлежащим отмене. Полагает, что вопрос N 1 поставлен перед присяжными некорректно, выражение "сорганизовались в группу" является вопросом права, не может быть поставлен перед присяжными. Кроме того, описание обвинения, предъявленного Тумгоеву, не содержит сведений о действиях неустановленного лица либо лиц, якобы нанявших исполнителей. Полагает, что описание организованной группы также состоит из оценочных понятий, которые не могли быть предметом вердикта. При таких обстоятельствах, полагает, что суд первой инстанции дал неправильную оценку действиям Тумгоева, его действия могли быть квалифицированы как убийство группой лиц по предварительному сговору, при этом необходимо дать оценку роли и действиям каждого из подсудимых.

Выражает несогласие и с выводом суда первой инстанции о виновности Тумгоева в умышленном причинении смерти другому человеку. Судом не установлен размер вознаграждения, характер вознаграждения, в нарушение требований п. 1 и 2 ч. 1 ст. 73 УК РФ, п. 4 ч. 2 ст. 171, п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ. Таким образом, приговор суда не конкретизирован, в нем не указаны цели, мотивы и иные обстоятельства действий неустановленного лица, осуществившего найм исполнителей, размер и характер вознаграждения.

При таких обстоятельствах, выражает несогласие с постановкой вопроса N 2, в котором указано о том, что Тумгоев принял вознаграждение от других лиц, чем коллегия присяжных была введена в заблуждение.

Выражает несогласие и с указанием редакции п.п. "ж" и "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Полагает, что для правильной квалификации действий осужденных дело подлежало возвращению прокурору.

Выражает несогласие с квалификацией действий по факту причинения тяжкого вреда здоровью Потерпевший N2. В приговоре не указаны цель и мотив убийства Потерпевший N2, сведений о том, что подсудимые были наняты еще и для убийства Потерпевший N2, не исследовалось. Не конкретизирован в приговоре и умысел, с которым действовали подсудимые в отношении Потерпевший N2. При таких обстоятельствах, полагает, что по данному преступлению судом дана неверная юридическая оценка действиям осужденных.

По преступлению - незаконному приобретению и хранению оружия при формулировке обвинения автор жалобы полагает, были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального и уголовного закона. Полагает ошибочной применение редакции ФЗ-63 от 13.06.1996 г, данное нарушение также могло быть устранено только путем возвращения дела прокурору. Однако, дело прокурору не было возвращено и доводы защиты в данной части судом не были учтены.

Просит приговор отменить и уголовное дело возвратить прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом;

- в возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель считает приговор законным и обоснованным, просит оставить его без изменения.

Изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в апелляционных жалобах осужденных и адвокатов в защиту осужденных, выслушав мнение участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

Приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности осужденных Белхороева, Костоева, Тумгоева, основанном на всестороннем и полном исследовании представленных доказательств.

Из материалов дела видно, что судебное разбирательство проведено с учетом требований уголовно-процессуального закона, определяющих его особенности в суде с участием присяжных заседателей.

Коллегия присяжных заседателей сформирована в соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ (т. 23 л.д. 6-26, 33-65, 70-97).

Мотивированных отводов присяжным заседателям заявлено не было (т. 23 л.д. 93), на стадии немотивированных отводов заявлены отводы государственным обвинителем и адвокатами (т. т. 23 л.д. 95), отводы были удовлетворены.

Замечаний по проведенному отбору присяжных заседателей, а также ходатайств о роспуске коллегии присяжных заседателей в связи с ее тенденциозностью, от участников процесса не поступало. (т. 23 л.д. 96).

В судебном заседании были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей, осуществления предоставленных им прав.

В присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Из протокола судебного заседания следует, что в судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Данных о том, что в суде с участием присяжных заседателей исследовались недопустимые доказательства, из протокола судебного заседания не усматривается.

Кроме того, судебная коллегия полагает необходимым отметить, что все доказательства были исследованы судом только после проверки на предмет допустимости и доводились доказательства только в той мере, в которой это было необходимо, в соответствии с ч. 6 и 7 ст. 335 УПК РФ. Все стороны участвовали в обсуждении и представлении доказательств, доводили свою позицию по делу.

Доводы жалоб о том, что в ходе судебного процесса стороной обвинения был выдвинут мотив совершения преступления, выходящий за рамки предъявленного обвинения, в нарушение ч. 7 ст. 335 УПК РФ, не основан на материалах дела.

Не основаны на материалах дела и доводы защиты о том, что председательствующий предвзято относился к стороне защиты, использовал речевые обороты, способные вызвать предубеждение у присяжных против защитников, безосновательно прерывал адвоката ФИО14 в ходе вступительного слова, объявил не основанное на законе замечание адвокату Мусаеву. Из протокола судебного заседания следует, что замечания защитникам, в том числе и при выступлении во вступительном слове, делались председательствующим обоснованно, поскольку именно защита позволяла себе недопустимые в суде с участием присяжных заседателей высказывания, способные вызвать у присяжных предубеждение.

Не основаны на требованиях закона и материалах дела и доводы о том, что председательствующим была озвучена угроза в адрес защитников. Председательствующий, сделавший многочисленные замечания защите, которая продолжала не подчиняться распоряжениям председательствующего, довел до сведения защитников положения закона, обоснованно разъяснив, что защитники могут быть удалены из зала заседания, данные разъяснения нельзя расценить как оскорбления в адрес защитников. Вместе с тем, защита позволяла себе допускать в адрес председательствующего высказывания, в том числе и в неприемлемой форме, за что объявлялись замечания. Так, было допущено такое высказывание адвокатом Мусаевым, объявлено замечание (т. 23 л.д. 208), после чего защитник вступил в перепалку с председательствующим, (т. 23 л.д. 219), также объявлено замечание адвокату ФИО14 за реплики с места (т. 23 л.д. 221).

Из протокола судебного заседания усматривается, что после разрешения ходатайств защитники бурно реагировали, возражали на действия председательствующего и допускали различные высказывания, за что им объявлялись замечания.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что как защитники, так и государственный обвинитель допускали высказывания, которые не могли быть доведены до сведения присяжных заседателей, в связи с чем, как стороне защиты, так и стороне обвинения председательствующим делались замечания и до сведения присяжных председательствующий доводил информацию о том, что они не должны учитывать такие высказывания.

Факт отложения судебного заседания при неявке государственного обвинителя о предвзятости председательствующего не свидетельствует.

Все ходатайства разрешались председательствующим в соответствии с требованиями закона, решения принимались мотивированные, в необходимых случаях ходатайства не рассматривались незамедлительно, поскольку участникам процесса предоставлялось время для подготовки позиции по заявленным ходатайствам.

Председательствующим обоснованно отказано в оглашении показаний свидетеля ФИО15, данных в ходе предварительного следствия, поскольку никаких противоречий, дающих основания для оглашения показаний свидетеля, его показания не содержали: в ходе предварительного следствия он говорил, что возил Костоева в район "адрес", в судебном заседании пояснил, что точно не помнит, возил ли Костоева в район "адрес", но пояснил, что постоянно подвозил Костоева по различным адресам (т. 23 л.д. 165-166).

Не основаны на протоколе судебного заседания доводы о том, что государственный обвинитель задавала наводящие вопросы свидетелю ФИО8, государственным обвинителем был несколько раз повторен вопрос, поскольку ответа на него свидетель не дал, что нельзя расценить как наводящий вопрос.

Допрос свидетеля ФИО5 был произведен обоснованно, свидетель пояснил о том, в каких отношениях состоял с потерпевшим, а также о том, что потерпевший принимал участие в жизни района, при этом, как видно из протокола судебного заседания, именно адвокат Мусаев М.А. первым задал ему вопрос о том, при каких обстоятельствах стреляли в свидетеля. (т. 23 л.д. 205)

Вместе с тем, допрос свидетеля ФИО5 не является основанием задать вопрос об убийстве депутата ФИО1, вместе с тем, указанный вопрос снят верно, поскольку отношения к рассматриваемому преступлению данное убийство не имело.

Не основаны на материалах дела и требованиях закона и доводы о необоснованном отводе присяжного N 12. Как видно из протокола судебного заседания 02.01.2022 г. на имя председательствующего судьи Поспеловой Е.В. поступила докладная помощника судьи ФИО12, которая сообщила о том, что присяжный заседатель N 12 высказывал ей претензии, говорил о допускаемых судом нарушениях закона, указал, что читал в "Интернете" о присяжных и указывал, что суд нарушает положения закона. Позволил высказывание "суд это профанация", просил решить вопрос об его обязательном участии в голосовании, оспаривая тот факт, что является запасным присяжным, но не основным, говорил о том, что нельзя прийти к выводу о виновности либо невиновности подсудимых в совершении преступления, не располагая данными об их возрасте. (т. 21 л.д. 170)

В ходе судебного заседания т. 23 л.д. 243 была оглашена указанная докладная, приглашен присяжный заседатель, который дал пояснения по допущенным им высказываниям. В связи с чем, поступило заявление государственного обвинителя ФИО13 об отводе присяжного заседателя, постановлением от 27.01.2022 г. принято решение об его отводе (т. 21л.д. 171-173, т. 23 л.д. 245). При таких обстоятельствах, суд правильно пришел к выводу о том, что имеются основания полагать, что присяжный заседатель N 12 не сможет принять объективное и беспристрастное решение по делу, с учетом допущенных им высказываний, касающихся негативной оценки работы суда и хода судебного разбирательства, а также в связи с нарушением положений ч. 2 ст. 333 УПК РФ.

Доводы о нарушении тайны совещательной комнаты, поскольку во время принятия решения по присяжному велась аудиозапись, не основаны на требованиях закона, поскольку судебное заседание было открытым, велась аудиозапись судебного заседания, отвод присяжному заседателю также верно обсуждался в открытом заседании, что предусмотрено действующим уголовно-процессуальным законом. Тот факт, что после удаления суда в совещательную комнату, аудиозапись в зале заседания не была приостановлена о нарушении тайны совещательной комнаты не свидетельствует и нарушением закона не является.

Поскольку в предъявленном обвинении отсутствует указание о том, что преступление было совершено именно на автомашине, принадлежащей ФИО16, установление цвета его автомобиля не входило в круг доказывания по делу, в связи с чем, суд обоснованно оставил без удовлетворения ходатайство защитника Мусаева о приобщении к материалам дела ответа из ОБДПС ГИБДД УВД по ЮВАО ГУ МВД России по г. Москве о том, что на ФИО16 зарегистрировано транспортное средство цвета серо-зеленый металлик, а также правильно отказано в исследовании с участием присяжных заседателей ответа на адвокатский запрос из АО " "данные изъяты"", о технических характеристиках автомобиля " "данные изъяты"".

Верно разрешено судом и ходатайство о вызове следователя для выяснения адресов свидетелей, чьи адреса, указанные в обвинительном заключении, являлись неактуальными, поскольку исследованных доказательств было достаточно для представления присяжным заседателям.

Отсутствовали и основания для допроса лица, подписавшего справку, согласно которой постановления судов о снятии информации с технических каналов связи уничтожены, поскольку все сведения, которое оно могло сообщить, изложены были в справке, а также приведены ссылки на нормативный акт, на основании которого постановления были уничтожены. Вместе с тем, истребовав и огласив представленную справку, суд убедился в том, что постановления судов о даче согласия на снятие информации с технических каналов связи имелись, следовательно, основания для признания детализации телефонных соединений недопустимым доказательством отсутствовали.

Приложение к протоколу осмотра предметов - карт на листах А1 и А0 было оглашено верно, поскольку протокол получен в соответствии с требованиями закона. Кроме того, принадлежность телефонов была установлена в ходе проведения предварительного следствия, причем конкретных номеров конкретным подсудимым. При таких обстоятельствах, приложение к протоколу осмотра места происшествия не является недопустимым доказательством.

Указание государственным обвинителем именно фамилий обвиняемых, но не номеров телефонов, не является нарушением требований закона, по вышеуказанным основаниям, кроме того, такое изложение доказательств требовала и специфика представления доказательств по делу.

Государственный обвинитель вправе представлять новые доказательства по делу в ходе судебного заседания, с учетом также и того обстоятельства, что в рамках выделенного уголовного дела расследование продолжалось и доказательство - заключение эксперта, было получено именно в рамках выделенного уголовного дела. Оглашение такого заключения нарушением закона не является. Кроме того, защита не была лишена возможности поставить вопрос о недопустимости указанного заключения, правом своим защита воспользовалась. А поскольку в ходе следствия была установлена принадлежность телефонных номеров конкретным обвиняемым, тот факт, что государственный обвинитель в рамках предоставленных законом полномочий при исследовании заключения называла фамилии, не свидетельствует о нарушении требований закона с ее стороны при представлении доказательств, не свидетельствует данное обстоятельство и об искажении информации при представлении ее присяжным заседателям.

Вопрос о религиозной принадлежности обсуждался в связи с необходимостью установления значимых обстоятельств по делу, а также в связи с поступившей информацией о том, что потерпевший выступал против нахождения в районе недалеко от строящегося им сооружения мусульманской скотобойни, поскольку возникал вопрос об отъезде на похороны и обязательности нахождения в месте похорон в течение определенного промежутка времени, с учетом предъявленного обвинения установление религиозной принадлежности подсудимых не повлияло и не могло повлиять на присяжных. Кроме того, сами осужденные при выступлении в последнем слове заявляли о своей религиозной принадлежности и принадлежности к "баталхаджинцам": Белхороев т. 26 л.д. 74, Костоев также дал пояснения о принадлежности семей к определенным родам и наличии у них определенной иерархии (т. 26 л.д. 70).

Поскольку Тумгоев, Белхороев и Костоев обвинялись в совершении убийства организованной группой, которая характеризовалась устойчивостью и сплоченностью, что выражалось в постоянстве состава ее участников, наличии длительных между ними отношений, обусловленных родственными и дружескими связями, вопрос о принадлежности к определенным семьям, наличии связей между семействами, обоснованно был исследован в судебном заседании.

Ходатайство государственного обвинителя об оглашении показаний свидетеля ФИО16 судом удовлетворено правильно, поскольку в показаниях в судебном заседании и на следствии имелись противоречия.

Удаление свидетеля ФИО9 при обсуждении ходатайства об оглашении его показаний, нарушением закона, влекущим отмену приговора, не является, кроме того, свидетель был удален из зала заседания по мотивированному ходатайству прокурора, поскольку адвокат Мусаев называл противоречия и фактически своим выступлением подсказывал свидетелю как ему следует отвечать на вопросы (т. 24 л.д. 38-40).

Доводы защиты о необоснованном удовлетворении ходатайства государственного обвинителя об исследовании справки ОРМ т. 14 л.д. 1-2, 6, не основаны на требованиях закона, указанная справка была получена в соответствии с требованиями закона, потому не было оснований для непредставления ее присяжным (т. 24 л.д. 70).

Тот факт, что представителем потерпевших был задан вопрос процессуального характера Тумгоеву, о причине отсутствия в деле документов, подтверждающих факт владения им ресторанами, не является нарушением закона, влекущим отмену приговора.

Прения сторон проведены в соответствии с требованиями ст. 336 УПК РФ в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. В случае нарушения требований закона выступающими, председательствующим делались им замечания.

Так, представителю потерпевшей было сделано замечание, когда она сослалась на неисследованные доказательства, а присяжным разъяснено, что они не должны принимать во внимание данное обстоятельство (т. 26 л.д. 259).

Не влечет отмену приговора и тот факт, что при выступлении в прениях адвоката Мусаева суд регулярно останавливал его (т. 26 л.д. 1-43).

Защитник заявил, "если не вы, решение по существу дела принимал бы председательствующий и исход дела был бы предрешен... " затем адвокат заявил, что "в стране всего 0, 5% оправдательных приговоров, а в делах об убийствах оправданий не бывает, они отсутствуют как явление", затем заявил: "принцип "обвинен значит виновен" - это девиз репрессивной системы, частью которой является суд... " (т. 26 л.2). Такие высказывания защитника не могли быть оставлены председательствующим без внимания.

Далее, заявил, что защитой в суд принесен диплом, в ответ на замечание председательствующего, сказал, что просит поверить ему на слово, диплом выдан 1.07.2004 г, председательствующий вновь был вынужден остановить защитника и разъяснить присяжным не принимать во внимание высказывание защитника (т. 26 л.д. 5), после чего защитник коснулся вопроса баталхаджинцев, принадлежности к фамилии Белхороева, Тумгоева, затем завел речь о том, что Тумгоев и Белхороев стали объектом преследования в 2019 году из-за своей гражданской активности по вопросу раздела чечено-ингушских земель (т. 26 л.д. 7), на что председательствующим было сделано замечание (т. 26 л.д. 8 два замечания, и предложено обратиться к предмету судебного разбирательства). Кроме того, было сделано еще 66 различных замечаний, в основном, председательствующий предлагал защитнику вернуться к рассматриваемому вопросу и осуществить защиту. Прослушав протокол судебного заседания, судебная коллегия убедилась в обоснованности сделанных замечаний, вместе с тем, такое количество замечаний нельзя расценить как оказание давления на присяжных, поскольку в основном замечания председательствующим делались с целью направить защитника на оказание юридической помощи своему подзащитному, что им и было осуществлено.

Подсудимые Тумгоев, Белхороев и Костоев от выступления в прениях отказались.

Таким образом, нарушений требований ч. 8 ст. 335 УПК РФ допущено не было.

После окончания прений сторон всем участникам была предоставлена возможность осуществить право на реплику, которой они и воспользовались.

Тумгоев выступил с последним словом (т. 26 л.д. 70), Костоев Б.Х. (т. 26 л.д. 70-73), Белхороев (т. 26 л.д. 73-74).

Согласно вопросному листу вопросы в нем поставлены перед коллегией присяжных заседателей с учетом требований ст. 252 УПК РФ.

Вопросный лист был сформулирован с учетом мнения сторон, содержание вопросов присяжным заседателям соответствует требованиям ст. 339 УПК РФ. Предложений о постановке новых вопросов, иных вопросов, переформулировать вопросы от участников процесса не поступило (т. 26 л.д. 74-75).

Доводы защиты о том, что вопрос N 1 поставлен перед присяжными некорректно, выражение "сорганизовались в группу" является вопросом права, и не может быть поставлен перед присяжными, является несостоятельным, поскольку "сорганизовались" является синонимом слова "объединились". При этом, судебная коллегия отмечает, что у присяжных вопросов по вопросному листу не возникло, таким образом, вопрос является ясным и понятным.

Не основан на материалах дела и довод жалобы о том, что во 2 вопросе указано о том, что Тумгоев принял вознаграждение от других лиц, чем коллегия присяжных была введена в заблуждение, такого вопроса перед присяжными не ставилось. Был поставлен вопрос о том, что "... Тумгоев принял предложение от других лиц... ", и такой вопрос соответствует предъявленному обвинению.

При описании организованной группы суд также не вышел за рамки предъявленного обвинения и постановка такого вопроса перед присяжными требованиям закона не противоречит.

Доводы жалоб о том, что обвинение отличается от постановленного в опросном листе вопроса, не основаны на материалах дела и требованиях закона. Тумгоев, Белхороев и Костоев обвинялись в совершении убийства по найму, в вопросном листе указано "за вознаграждение". Также признано установленным и в приговоре. Вместе с тем, данное указание "за вознаграждение" не является нарушением положений ст. 252 УПК РФ, поскольку убийство по найму, согласно п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве", как убийство по найму надлежит квалифицировать убийство, обусловленное получением исполнителем преступления материального или иного вознаграждения.

При таких обстоятельствах, доводы жалоб и в данной части судебная коллегия считает несостоятельными.

Напутственное слово произнесено председательствующим судьей с соблюдением принципа объективности и беспристрастности, с изложением исследованных доказательств, а также позиции, как государственного обвинителя, так и позиции защиты. Защита воспользовалась своим правом на заявление возражений на напутственное слово председательствующего. (т. 26 л. 105-106)

Доводы защиты о том, что напутственное слово повторяет выступление прокурора, не основаны на материалах дела.

Из протокола судебного заседания усматривается, что коллегия присяжных заседателей удалилась в совещательную комнату в 20-15, вышла из совещательной комнаты в 23-55 (т. 26 л.д. 106).

Вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным, непротиворечивым (т. 26 л.д. 106).

При таких обстоятельствах отсутствуют основания для признания вердикта присяжных незаконным.

После оглашения вердикта коллегии присяжных заседателей заявлений от участников процесса о роспуске коллегии, в связи с нарушениями тайны совещательной комнаты не заявлялось (т. 26 л. 107, 114), замечания на протокол судебного заседания в данной части не приносились.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не допущено, многочисленные доводы жалоб об обратном являются несостоятельными.

Действия осужденных Тумгоева, Белхороева и Костоева квалифицированы судом в соответствии с требованиями закона и обстоятельствами, установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей.

Доводы защиты о неверном применении уголовного закона и необходимости отмены приговора и направления дела прокурору, судебная коллегия считает несостоятельными и не основанными на требованиях закона.

Редакция ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона N 63-ФЗ от 13.06.1996 г.) указана судом согласно предъявленному обвинению, поскольку санкция ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона N 92-ФЗ от 25.06.1998), действовавшей на момент совершения преступления, была более жесткой, по сравнению с той редакцией, в которой предъявлено обвинение и в соответствии со ст. 10 УК РФ, суд оставил редакцию ч. 3 ст. 222 УК РФ, указанную следствием.

Редакция п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также редакция п. "а", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ указана судом в соответствии с требованиями ст. 10 УК РФ.

Доводы о том, что не было исследовано доказательств, свидетельствующих о том, что у осужденных имелся умысел на убийство Потерпевший N2 по найму, следовательно, по данному преступлению действиям осужденных дана неверная юридическая оценка, являются несостоятельными.

Указанные доводы заявлялись и в суде первой инстанции, суд правильно пришел к выводу о том, что согласно постановленному вердикту осужденные действовали с прямым умыслом на убийство Потерпевший N2. Потерпевший Потерпевший1 передвигался на автомашине под управлением Потерпевший N2, самостоятельно за руль не садился, выстрелы производились как в Потерпевший1, так и в присутствовавшего при данном убийстве Потерпевший N2 практически одномоментно. При таких обстоятельствах и с учетом ответов, данных присяжными, суд правильно квалифицировал действия осужденных по данному преступлению по ч. 3 ст. 30, п. "а, ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Доводы о том, что приговор суда постановлен с нарушением требований закона, поскольку суд не установилразмер вознаграждения, характер вознаграждения, цели, мотивы и иные обстоятельства действий неустановленного лица, осуществившего найм исполнителей, размер и характер вознаграждения, не основаны на материалах дела и требованиях закона.

Приговор постановлен в рамках, установленных ст. 252 УПК РФ, цели, мотивы неустановленного лица, осуществившего найм, установлению не подлежат при рассмотрении дела в отношении иных, установленных лиц - исполнителей Тумгоева, Белхороева и Костоева. Все необходимые обстоятельства в отношении осужденных судом установлены. Неустановление размера и характера вознаграждения, при том, что установлен факт совершения убийства и покушения на убийство по найму, не является препятствием для постановления обвинительного приговора.

Судом проверено психическое состояние Тумгоева, Белхороева и Костоева и они правильно признаны вменяемыми и подлежащими уголовной ответственности.

При назначении наказания каждому из осужденных в соответствии со ст. 6, 43, 60 УК РФ суд учел характер и степень общественной опасности содеянного, фактические обстоятельства дела, данные о личности каждого из осужденных, их семейное положение, возраст и состояние здоровья, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни семьи каждого.

Назначая наказание Тумгоеву, суд учел наличие у него 4 малолетних детей, положительные характеристики, отсутствие судимости, отрицательную характеристику из СИЗО. При этом суд в соответствии с требованиями закона признал смягчающим наказание Тумгоева обстоятельством наличие у него 4 малолетних детей, положительные характеристики и длительное содержание под стражей в условиях следственного изолятора.

При назначении наказания Белхороеву суд учел данные о личности, в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, правильно учел наличие у него троих малолетних детей, инвалидности 2-й группы, инвалидность матери и матери его детей, положительные характеристики, а также длительное содержание под стражей в условиях следственного изолятора.

Суд, назначая наказание Костоеву, учел данные о его личности, наличие смягчающих наказание обстоятельств - положительные характеристики, наличие инвалидности у его родной сестры. Мера пресечения по данному делу Костоеву не избиралась.

Назначенное таким образом наказание судебная коллегия признает соразмерным содеянному, вопреки доводам жалоб, и оснований к его смягчению Тумгоеву, Белхороеву и Костоеву не усматривает.

Поскольку Белхороев на момент совершения преступления был судим Московским районным судом Санкт-Петербурга 03.05.2005 г. по п. "б" ч. 3 ст. 161 УК РФ к лишению свободы на срок 7 лет, с применением ст. 73 УК РФ с испытательным сроком 5 лет, суд верно отменил условное осуждение и назначил окончательное наказание по правилам, предусмотренным ст. 70 УК РФ.

Оснований для применения положений ст. 64, 73, ч. 6 ст. 15 УК РФ суд правильно не усмотрел, не находит таковых и суд апелляционной инстанции, соглашаясь с мотивами принятого судом первой инстанции решения.

Режим отбывания наказания определен верно.

Судьба вещественных доказательств разрешена правильно.

На основании изложенного, и руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Московского городского суда от 13 сентября 2022 года в отношении Тумгоева Батыра Усмановича, Белхороева Али Мусаевича, Костоева Багаудина Хамидовича оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденных, защитников - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии вступившего в законную силу приговора.

В случае подачи кассационной жалобы либо представления, осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий подпись

Судьи: подписи