Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 25 января 2024 г. по делу N 8Г-28761/2023[88-445/2024-(88-29342/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Тураевой Т.Е, судей Бросовой Н.В. и Пияковой Н.А, рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием системы видеоконференц-связи при содействии Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан кассационную жалобу Фирстова Александра Алексеевича на решение Заинского городского суда Республики Татарстан от 30 марта 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 14 сентября 2023 года по гражданскому делу N 2-181/2023 по иску общества с ограниченной ответственностью "Управление технологического транспорта - Трубострой" к Фирстову Александру Алексеевичу о возмещении ущерба.

Заслушав доклад судьи Тураевой Т.Е, объяснения представителя ответчика Мулахметовой Г.Р, действующей на основании доверенности от 24 ноября 2022 года, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Общество с ограниченной ответственностью "Управление технологического транспорта - Трубострой" (далее ООО "УТТ-Трубострой") обратилось в суд с иском к Фирстову А.А. о взыскании суммы причиненного работодателю ущерба в размере 1 083 733 руб. 60 коп, расходов по уплате государственной пошлины в размере 13 619 руб.

В обоснование требований указано, что Фирстов А.А. был трудоустроен в ООО "УТТ-Трубострой" в период с 27 марта 2019 года по 6 мая 2022 года в должности машиниста экскаватора 6 разряда. 27 марта 2019 года с ответчиком был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности. В период с 24 января 2022 года по 1 февраля 2022 года ООО "УТТ-Трубострой" проведено внутреннее служебное расследование по вопросу установления факта перерасхода дизельного топлива работником ООО "УТТ- Трубострой" машинистом экскаватора Фирстовым А.А. в период с 16 мая 2020 года по 15 июля 2021 года при управлении им экскаватором "данные изъяты", с государственным регистрационным знаком N (ранее государственный регистрационный знак N). По результатам служебного расследования установлено, что недостача топлива с 16 мая 2020 года по 15 июля 2021 года при управлении ответчиком данным экскаватором составила 24 895 литров. Исходя из недостачи дизельного топлива в количестве 24 895 литров, обществу причинен прямой действительный ущерб на сумму 1 083 733 руб. 60 коп.

Решением Заинского городского суда Республики Татарстан от 30 марта 2023 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 14 сентября 2023 года, исковые требования удовлетворены. С Фирстова А.А. в пользу ООО "УТТ-Трубострой" в счет возмещения ущерба взыскано 1 083 733 руб. 60 коп, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 13 619 руб.

В кассационной жалобе Фирстов А.А. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений как незаконных. Основанием для отмены указывает нарушение норм материального и процессуального права.

В письменных возражениях представитель истца полагает судебные акты законными и обоснованными, кассационную жалобу - не подлежащей удовлетворению.

Представитель ответчика Мулахметова Г.Р. в суде кассационной инстанции просила удовлетворить кассационную жалобу по изложенным в ней доводам.

Судом кассационной инстанции удовлетворено ходатайство представителя истца о проведении судебного заседания с использованием системы видеоконференц-связи при содействии Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан.

Ответчик Фирстов А.А, представитель истца ООО "УТТ-Трубострой" ни в Шестой кассационный суд общей юрисдикции, ни в Набережночелнинский городской суд Республики Татарстан для участия в судебном заседании не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просили.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена в отсутствие иных лиц, участвующих в деле.

Заслушав представителя ответчика, проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены судами первой и апелляционной инстанций, и они выразились в следующем.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, с 27 марта 2019 года Фирстов А.А. состоял в трудовых отношениях с ООО "УТТ-Трубострой" в должности машиниста экскаватора на основании трудового договора N от 27 марта 2019 года и приказа о приеме работника на работу N-пр от 27 марта 2019 года.

В этот же день с Фирстовым А.А. заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности.

Указанный трудовой договор расторгнут 6 мая 2022 года.

Приказом директора ООО "УТТ-Трубострой" от 24 января 2022 года в связи с необходимостью проведения проверки для установления причин возникновения ущерба, причиненного ООО "УТТ-Трубострой" по факту хищения топлива с транспорта приказано провести внутреннее служебное расследование, создать комиссию, которой провести проверку в срок до 1 февраля 2022 года, обязать в указанные сроки дать объяснения работником Фирстовым А.А. - машинистом экскаватора 6 разряда (том 1 л.д.27).

Как указано в обжалуемых судебных актах, 24 января 2022 года Фирстову А.А. было направлено требование дать объяснение по факту того, что за период с 16 мая 2020 года по 15 августа 2021 года была зафиксирована недостача топлива с экскаватора "данные изъяты" под его управлением (том 1 л.д.27). Фирстов А.А. от дачи объяснений по факту недостачи топлива отказался, что подтверждается служебной запиской механика уч.Пенза ООО "УТТ-Трубострой" ФИО4 (том 1 л.д.28).

Согласно заключению по результатам служебной проверки, утвержденному 1 февраля 2022 года, установлено, что с 16 мая 2020 года по 15 июля 2021 года Фирстов А.А. производил работы на специальной технике "данные изъяты" с государственным регистрационным знаком " N" (в последующем измененным на " N"), на котором установлена программа по мониторингу работы спец.техники " "данные изъяты"". Работы происходили на участках: "данные изъяты". По результатам сверки путевых листов строительных машин с выпиской из программы " "данные изъяты"" была обнаружена недостача: количество топлива, списанного Фирстовым А.А, превышало количество потраченного транспортом топлива, исходя из данных программы. На основании установленных фактов комиссия пришла к выводу, что Фирстовым А.А. был нанесен убыток в размере стоимости списанного, но неистраченного топлива в количестве 24 895 литров (том 1 л.д.29).

Согласно справке ООО "УТТ-Трубострой" от 1 февраля 2022 года общая стоимость 24 895 литров дизельного топлива составляет 1 083 733, 60 руб. (том 1 л.д.31).

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что работодателем представлены доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости, причинения Фирстовым А.А. материального ущерба обществу в указанном размере в результате его умышленных действий (пункт 3 части 1 статьи 243 Трудового кодекса Российской Федерации), выразившихся в неправомерном списании дизельного топлива в большем размере, чем потрачено транспортом (экскаватором "данные изъяты"), на котором осуществлял свои трудовые функции Фирстов А.А. При этом достаточных и допустимых доказательств обратного ответчик в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в суд не представил, размер причиненного ущерба не оспорил.

Как указано в решении, правовое значение при разрешении исковых требований ООО "УТТ-Трубострой", исходя из положений части третьей статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о разрешении судом спора по заявленным истцом требованиям, имеет установление факта умышленного причинения Фирстовым А.А. ущерба работодателю, а не правомерность или неправомерность заключения с ним договора о полной индивидуальной материальной ответственности.

Доводы представителя ответчика о недоказанности работодателем размера причиненного Фирстовым А.А. материального ущерба и его вины со ссылкой на то, что размер ущерба невозможно установить, исходя из данных программы мониторинга расхода топлива техники " "данные изъяты"", признаны судом ошибочными, поскольку размер ущерба может быть подтвержден работодателем имеющимися у него доказательствами, в том числе заправочными ведомостями, путевыми листами, счет-фактурами, товарно-транспортными накладными, данными информационного ресурса " "данные изъяты"", установленного работодателем на принадлежащем ему экскаваторе "данные изъяты". Как указано судом, ответчик лично получал дизельное топливо в количестве, указанном в путевых листах экскаватора, однако списывал дизельное топливо в большем размере, чем потрачено на этой специальной технике, что подтверждено вышеуказанными материалами дела. При этом неисправностей в работе оборудования и механизмов экскаватора за спорный период не установлено, техническое обслуживание экскаватора проводилось в установленные сроки, обратного в материалы дела не представлено. Согласно отметок в путевых листах машинист Фирстов А.А. принимал экскаватор в технически исправном состоянии, в последующем с жалобами и заявлениями на неисправности экскаватора и неполадки в его работе не обращался.

Доводы представителя ответчика о том, что в отношении Фирстова А.А. не вынесен обвинительный приговор, следовательно, он не может нести полную материальную ответственность, признаны городским судом несостоятельными со ссылкой на то, что в данном случае подлежит применению не п. 5 ч. 1 ст. 243 Трудового кодекса Российской Федерации, а п. 3 ч. 1 ст. 243 Трудового кодекса Российской Федерации.

Порядок привлечения ответчика к материальной ответственности и взыскания ущерба, по мнению суда, работодателем соблюден, поскольку до принятия решения о возмещении ущерба ответчиком работодатель провел проверку с обязательным истребованием от работника письменного объяснения для установления размера причиненного ущерба, причин его возникновения и вины работника в причинении ущерба. Материалами дела установлено, что от дачи объяснений Фирстов А.А. отказался, что подтверждается служебной запиской о непредставлении письменных объяснений.

Также судом установлено, что иск подан в течение годичного срока, предусмотренного ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, со дня обнаружения работодателем причиненного ущерба (1 февраля 2022 года).

Обстоятельств, предусмотренных ст. 239 Трудового кодекса РФ, исключающих ответственность работника за причиненный работодателю ущерб, судом не установлено.

Также судом не установлено оснований для применения положений статьи 250 Трудового кодекса Российской Федерации со ссылкой на то, что ответчик, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, работает в настоящее время в "данные изъяты"", его заработная плата выше среднемесячной заработной платы в Республике Татарстан.

Суд апелляционной инстанции согласился с такими выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Доводы апелляционной жалобы о том, что истец не представил в суд доказательства правомерности заключения с работником договора о полной материальной ответственности, судом отклонены, как основанные на неправильном толковании норм материального права.

Как указано в апелляционном определении, в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 243 ТК РФ умышленное причинение ущерба является самостоятельным основанием для возложения на работника материальной ответственности в полном размере за причиненный ущерб и применяется независимо от наличия или отсутствия, а также правомерности заключения соглашения о полной материальной ответственности.

Доводы апелляционной жалобы о том, что материалы дела не содержат доказательств умышленного причинения ущерба Фирстовым А.А, путевые листы лично Фирстов А.А. не получал, путевые листы всегда заполнялись механиками, судом отклонены за несостоятельностью.

Как указано в определении, из материалов дела следует, что ответчик лично получал дизельное топливо в количестве, указанном в путевых листах экскаватора, однако списывал дизельное топливо в большем размере, чем потрачено на этой специальной технике. В частности, из путевых листов усматривается количество выданного топлива, остаток топлива при выезде и возращении, а из заправочных ведомостей следует, что Фирстов А.А. лично расписывался за количество получаемого топлива. Факт недостачи установлен по результатам сверки путевых листов строительных машин с выпиской из программы " "данные изъяты"". При этом неисправностей в работе оборудования и механизмов экскаватора за спорный период не установлено, техническое обслуживание экскаватора проводилось в установленные сроки. Согласно отметок в путевых листах машинист Фирстов А.А. принимал экскаватор в технически исправном состоянии, в последующем с жалобами и заявлениями на неисправности экскаватора и неполадки в его работе не обращался. Таким образом, доказательств того, что недостача топлива произошла при отсутствии вины ответчика или в результате его неосторожных действий, в материалы дела не представлено. Размер ущерба может быть подтвержден работодателем не только результатами инвентаризации, но и иными доказательствами, в том числе актом проверки финансово-хозяйственной деятельности организации, проведенной на основании имеющихся у работодателя финансовых, бухгалтерских и кадровых документов.

Факт вины Фирстова А.А. с учетом его функциональных обязанностей, противоправности его поведения и причинения ущерба истцу, по мнению суда, доказан в ходе судебного разбирательства. Противоправные действия Фирстова А.А. носят виновный характер, так как совершались сознательно и неоднократно, в течение длительного периода, имели целью извлечение, в том числе личной материальной выгоды, поэтому вывод суда первой инстанции о том, что имеет место случай умышленного причинения ущерба, предусмотренный пунктом 3 части 1 статьи 243 Трудового кодекса Российской Федерации, признан обоснованным, в связи с чем причиненный Фирстовым А.А. материальный ущерб организации - истца следует взыскать с него в полном объеме. Также признан обоснованным вывод о соблюдении работодателем положений статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации при установлении размера причиненного ему ущерба и причин его возникновения.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций сделаны с нарушением норм материального права, регулирующих спорные отношения, и норм процессуального права.

Общие положения о материальной ответственности сторон трудового договора, определяющие обязанности стороны трудового договора по возмещению причиненного другой стороне ущерба и условия наступления материальной ответственности стороны трудового договора, содержатся в главе 37 Трудового кодекса Российской Федерации.

Частью первой статьи 232 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившая ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с этим кодексом и иными федеральными законами.

Согласно части третьей статьи 232 Трудового кодекса Российской Федерации расторжение трудового договора после причинения ущерба не влечет за собой освобождение стороны этого договора от материальной ответственности, предусмотренной Трудовым кодексом Российской Федерации или иными федеральными законами.

Условия наступления материальной ответственности стороны трудового договора установлены статьей 233 Трудового кодекса Российской Федерации. В соответствии с этой нормой материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено данным кодексом или иными федеральными законами. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.

Главой 39 Трудового кодекса Российской Федерации "Материальная ответственность работника" определены условия и порядок возложения на работника, причинившего работодателю имущественный ущерб, материальной ответственности, в том числе и пределы такой ответственности.

Работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат (часть первая статьи 238 Трудового кодекса Российской Федерации).

Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам (часть вторая статьи 238 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 241 Трудового кодекса Российской Федерации за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено данным кодексом или иными федеральными законами.

Полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере (часть первая статьи 242 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью второй статьи 242 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных этим кодексом или иными федеральными законами.

Перечень случаев возложения на работника материальной ответственности в полном размере причиненного ущерба приведен в статье 243 Трудового кодекса Российской Федерации.

Так, материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в следующих случаях:

1) когда в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей;

2) недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу;

3) умышленного причинения ущерба;

4) причинения ущерба в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения;

5) причинения ущерба в результате преступных действий работника, установленных приговором суда;

6) причинения ущерба в результате административного правонарушения, если таковое установлено соответствующим государственным органом;

7) разглашения сведений, составляющих охраняемую законом тайну (государственную, служебную, коммерческую или иную), в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими федеральными законами;

8) причинения ущерба не при исполнении работником трудовых обязанностей.

Материальная ответственность в полном размере причиненного работодателю ущерба может быть установлена трудовым договором, заключаемым с заместителями руководителя организации, главным бухгалтером.

В силу части первой статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов.

Согласно части второй статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.

В пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю" даны разъяснения о том, что к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

При рассмотрении дела о возмещении причиненного работодателю прямого действительного ущерба в полном размере работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации либо иными федеральными законами работник может быть привлечен к ответственности в полном размере причиненного ущерба (пункт 8 вышеуказанного постановления).

Из приведенных норм трудового законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что материальная ответственность работника является самостоятельным видом юридической ответственности и возникает лишь при наличии ряда обязательных условий, к которым относятся: наличие прямого действительного ущерба, противоправность поведения (действия или бездействия) работника, причинно-следственная связь между действиями или бездействием работника и причиненным ущербом, вина работника в причинении ущерба. При этом бремя доказывания наличия совокупности указанных обстоятельств законом возложено на работодателя, который до принятия решения о возмещении ущерба конкретным работником обязан провести проверку с обязательным истребованием от работника письменного объяснения для установления размера причиненного ущерба, причин его возникновения и вины работника в причинении ущерба. Расторжение трудового договора после причинения работником ущерба работодателю не влечет за собой освобождение работника от материальной ответственности, предусмотренной Трудовым кодексом Российской Федерации, в случае установления работодателем факта причинения работником ущерба при исполнении трудовых обязанностей.

Основным видом материальной ответственности работника за ущерб, причиненный работодателю, является ограниченная материальная ответственность. Правило об ограниченной материальной ответственности работника в пределах его среднего месячного заработка применяется во всех случаях, кроме тех, в отношении которых Трудовым кодексом Российской Федерации или иным федеральным законом прямо установлена более высокая материальная ответственность работника, в частности полная материальная ответственность. Одним из таких случаев полной материальной ответственности является умышленное причинение работником ущерба работодателю. Наличие оснований для привлечения работника к полной материальной ответственности должен доказать работодатель при рассмотрении дела о возмещении причиненного работодателю прямого действительного ущерба в полном объеме.

Суд первой инстанции, с выводом которого согласился суд апелляционной инстанции, удовлетворяя заявленные требования о возмещении материального ущерба, неправильно применил нормы трудового законодательства, определяющие условия и порядок возложения на работника полной материальной ответственности за причиненный работодателю при исполнении трудовых обязанностей материальный ущерб.

Суждения суда первой инстанции, поддержанные судом апелляционной инстанции, о доказанности размера материального ущерба, о наличии оснований для взыскания ущерба в полном объеме, о соблюдении процедуры привлечения работника к материальной ответственности противоречат приведенному правовому регулированию спорных отношений об основаниях возложения полной материальной ответственности на работника.

Судами первой и апелляционной инстанций не принято во внимание, что доказательства вручения Фирстову А.А. представленного истцом требования о предоставлении письменных объяснений в материалах дела отсутствуют. При этом служебная записка лица (факт работы и полномочия которого истцом не подтверждены документально), содержащая сведения об отказе работника от дачи объяснений, не может заменить комиссионно составленный работодателем акт об отказе или уклонении работника от дачи объяснений, как того требуют положения части второй статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации.

Между тем, несоблюдение работодателем процедуры привлечения работника к материальной ответственности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска.

Кроме того, выводы о том, что факт заключения с работником договора о полной материальной ответственности не имеет юридического значения при рассмотрении дела, поскольку основанием для привлечения Фирстова А.А. к полной материальной ответственности в данном случае является совершение им умышленных действий, направленных на причинение ущерба работодателю, а именно то, что он лично получал дизельное топливо в количестве, указанном в путевых листах экскаватора, однако списывал дизельное топливо в большем размере, чем потрачено на этой специальной технике, сделаны судами без оценки и проверки доводов ответчика, оспаривавшего факты личного получения им топлива, заполнения им путевых листов со ссылками на то, что путевые листы заполнялись механиками. Также судами не дана оценка доводам ответчика о том, что на одном экскаваторе работали два машиниста.

При этом судами не истребованы и не проанализированы должностные инструкции машиниста экскаватора и механика, не установлено, входит ли в должностные обязанности ответчика получение топлива и его списание и тому подобные действия, вмененные судом в качестве действий, направленных на причинение ущерба работодателю. А выводы судов о наличии у истца умысла на причинение ущерба работодателю являются голословными, поскольку они не подтверждены какими-либо доказательствами.

Следует также отметить, что работодателем при проведении служебного расследования умысел работника на причинение ущерба не был установлен, а основанием для привлечения работника к материальной ответственности указано заключение с ним договора о полной материальной ответственности.

Вопреки выводам судов, оценка правомерности заключения с работником договора о полной индивидуальной материальной ответственности является юридически значимым доказательством при рассмотрении данного дела, поскольку именно этим обстоятельством обоснованы заявленные истцом требования, однако, оценка этому судами в судебных актах не дана.

Кроме того, преждевременными являются и выводы судов о доказанности размера ущерба, поскольку данные выводы обоснованы судами лишь представленными самим истцом сведениями о стоимости дизельного топлива, которая не подтверждена соответствующими платежными документами (документами, подтверждающими факт приобретения истцом данного топлива и т.п.) Указывая, что размер ущерба может быть подтвержден не только результатами инвентаризации, но и иными доказательствами, в том числе актом проверки финансово-хозяйственной деятельности организации, проведенной на основании имеющихся у работодателя финансовых, бухгалтерских и кадровых документов, суд апелляционной инстанции не принял во внимание, что акт проверки финансово-хозяйственной деятельности организации в материалах дела также отсутствует, как и результаты инвентаризации.

При рассмотрении настоящего гражданского дела судебными инстанциями допущены и иные существенные нарушения норм материального и процессуального права.

Согласно статье 250 Трудового кодекса Российской Федерации орган по рассмотрению трудовых споров может с учетом степени и формы вины, материального положения работника и других обстоятельств снизить размер ущерба, подлежащий взысканию с работника. Снижение размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, не производится, если ущерб причинен преступлением, совершенным в корыстных целях.

Как разъяснено в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года N 52, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что работник обязан возместить причиненный ущерб, суд в соответствии с частью первой статьи 250 Трудового кодекса Российской Федерации может с учетом степени и формы вины, материального положения работника, а также других конкретных обстоятельств снизить размер сумм, подлежащих взысканию, но не вправе полностью освободить работника от такой обязанности. При этом следует иметь в виду, что в соответствии с частью второй статьи 250 Трудового кодекса Российской Федерации снижение размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, не может быть произведено, если ущерб причинен преступлением, совершенным в корыстных целях. Снижение размера ущерба допустимо в случаях как полной, так и ограниченной материальной ответственности. Оценивая материальное положение работника, следует принимать во внимание его имущественное положение (размер заработка, иных основных и дополнительных доходов), его семейное положение (количество членов семьи, наличие иждивенцев, удержания по исполнительным документам) и т.п.

По смыслу статьи 250 Трудового кодекса Российской Федерации и разъяснений по ее применению, содержащихся в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года N 52, правила этой нормы о снижении размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, могут применяться судом при рассмотрении требований о взыскании с работника причиненного работодателю ущерба не только по заявлению (ходатайству) работника, но и по инициативе суда. В случае, если такого заявления от работника не поступило, суду при рассмотрении дела с учетом части второй статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации необходимо вынести на обсуждение сторон вопрос о снижении размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, и для решения этого вопроса оценить обстоятельства, касающиеся материального и семейного положения работника.

Между тем судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении настоящего дела указанные положения статьи 250 Трудового кодекса Российской Федерации и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации по применению данной нормы учтены не в полной мере.

Делая вывод об отсутствии оснований для применения положений статьи 250 Трудового кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции ограничился указанием на возраст ответчика и на то, что его доход превышает среднемесячный заработок в Республике Татарстан. Между тем, судом не оценены соразмерность заявленной ко взысканию суммы и доход ответчика, не установлены иные указанные в постановлении Пленума обстоятельства, имеющие значение при определении материального положения работника.

В силу части 2 статьи 56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с частью 1 статьи 196 ГПК РФ при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 ГПК РФ).

Исходя из положений статей 67, 71, 195 - 198 ГПК РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 ГПК РФ). В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможности оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Эти требования процессуального закона судами выполнены не были, выводы об обстоятельствах, имеющих юридическое значение, не подтверждены доказательствами, отвечающими требованиям относимости и допустимости.

Ввиду изложенного решение Заинского городского суда Республики Татарстан от 30 марта 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 14 сентября 2023 года нельзя признать законными, они приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, что согласно части 1 статьи 379.7 ГПК РФ является основанием для отмены указанных судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть приведенное выше и разрешить исковые требования ООО "УТТ-Трубострой" к Фирстову А.А. о взыскании причиненного работодателю ущерба в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права, установленными по делу обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Заинского городского суда Республики Татарстан от 30 марта 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 14 сентября 2023 года отменить.

Направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Заинский городской суд Республики Татарстан.

Председательствующий Т.Е. Тураева

Судьи Н.В. Бросова

Н.А. Пиякова