Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 24 января 2024 г. по делу N 8Г-30191/2023[88-1577/2024-(88-30645/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Мирсаяпова А.И, судей Семенцева С.А, Якимовой О.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-51/2023 по иску Родиловца Николая Валериовича к Безруковой Галине Алексеевне о взыскании компенсации морального вреда вследствие причинения вреда здоровья в результате дорожно-транспортного происшествия по кассационной жалобе Безруковой Г.А. на решение Волжского районного суда Самарской области от 3 мая 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 5 сентября 2023 г.

Заслушав доклад судьи Шестого кассационного суда общей юрисдикции Мирсаяпова А.И, объяснения Безруковой Г.А. и ее представителя по устному заявлению Баркетова А.В, поддержавших доводы кассационной жалобы, прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Гулиевой Е.С, полагавшей жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Родиловец Н.В. обратился в суд с названным иском к Безруковой Г.А, указав, что 7 марта 2018 г. произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля Лада 213100 под управлением водителя Безруковой Г.А. и автомобиля ВАЗ 21703, находящегося в собственности и под управлением истца.

В результате столкновения Родиловец Н.В. получил "данные изъяты" повреждения, повлекшие "данные изъяты".

Истец просил взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб.

Решением Волжского районного суда Самарской области от 3 мая 2023 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 5 сентября 2023 г, исковые требования удовлетворены частично.

Взыскана с Безруковой Г.А. в пользу Родиловца Н.В. компенсация морального вреда в размере 170 000 руб.

В кассационной жалобе заявителем ставится вопрос об отмене постановлений судов первой и апелляционной инстанций, как незаконных.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит ее не подлежащей удовлетворению.

В силу положений статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено данным кодексом (часть 1).

В интересах законности кассационный суд общей юрисдикции вправе выйти за пределы доводов кассационных жалобы, представления. При этом суд не вправе проверять законность судебных постановлений в той части, в которой они не обжалуются, а также законность судебных постановлений, которые не обжалуются (часть 2).

Согласно части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела. Дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Подобных нарушений по доводам кассационной жалобы не выявлено.

Согласно статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме, лицом, причинившим вред.

Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Таким образом, ответственность за причиненный вред наступает при совокупности условий, которая включает: наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, а также причинно-следственную связь между противоправными действиями и наступившими неблагоприятными последствиями. Отсутствие одного из перечисленных условий является основанием для отказа в удовлетворении требования о возмещении ущерба. При этом на истца возложено бремя доказывания самого факта причинения вреда и величины его возмещения, причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчика и наступившими негативными последствиями, а обязанность доказать отсутствие своей вины в причинении вреда лежит на ответчике.

В силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 настоящего Кодекса.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", под владельцем источника повышенной опасности следует понимать юридическое лицо или гражданина, которые используют его в силу принадлежащего им права собственности, права хозяйственного ведения, оперативного управления либо на других законных основаниях (например, по договору аренды, проката, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности).

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда.

В соответствии с разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В силу статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненного потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно разъяснениям пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Судами установлено, что 7 марта 2018 г. около в 10 час 00 мин. на 20 км автодороги "Самара-Большая Черниговка" на территории муниципального района Волжский Самарской области произошло столкновение автомобиля ВАЗ 21703 под управлением водителя Родиловца Н.В, следовавшего по указанной автодороге в направлении г. Самары, и автомобиля Лада 213100 под управлением водителя Безруковой Г.А, которая выполняла поворот налево в направлении г. Самары на главную автодорогу "Самара-Большая Черниговка" с примыкающей слева по ходу движения водителя Родиловца Н.В. второстепенной дороги.

Из заключения эксперта ГБУЗ "Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" от 4 июля 2018 г. N следует, что Родиловец Н.В. в результате указанного дорожно-транспортного происшествия получил "данные изъяты" повреждения: закрытый "данные изъяты" которые квалифицируются как причинившие "данные изъяты".

Согласно выписному эпикризу из медицинской карты стационарного больного N Родиловец Н.В. в период с 7 марта 2018 г. по 26 марта 2018 г. находился на излечении в травматологическом отделении N 4 ГБУЗ СО "СГКБ им. Н.И. Пирогова" с клиническим диагнозом: "данные изъяты" "данные изъяты"

На основании постановления по делу об административном правонарушении от 7 марта 2018 г. Безрукова Г.А. привлечена к административной ответственности по части 2 статьи 12.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях за нарушение требований пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации.

Тогда же было возбуждено дело об административном правонарушении по статье 12.24 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и начато административное расследование по факту дорожно-транспортного происшествия.

24 мая 2018 г. производство по делу об административном правонарушении по статье 12.24 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в отношении Безруковой Г.А. прекращено, материал по факту происшествия направлен в СО ОМВД России по Волжскому району для проведения проверки в порядке статей 144-145 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации.

По результатам данной проверки неоднократно (22 июня 2018 г, 26 июля 2018 г, 5 сентября 2018 г, 6 октября 2018 г, 7 ноября 2018 г, 8 декабря 2018 г, 28 сентября 2019 г, 19 апреля 2019 г.), последний раз 5 декабря 2019 г. в отношении Родиловца Н.В. выносились постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по части 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации за отсутствием в его действиях признаков состава указанного преступления.

Данные решения на протяжении всего периода проверки признавались необоснованными и отменялись должностными лицами СО МВД России по Волжскому району и прокуратуры Волжского района Самарской области (26 июня 2018 г, 6 августа 2018 г, 6 сентября 2018 г, 8 октября 2018 г, 8 ноября 2018 г, 28 января 2019 г, 1 апреля 2019 г, 5 ноября 2019 г.) для проведения дополнительных проверок и необходимых действий для устранения недостатков, последний раз 16 мая 2022 г. заместителем прокурора Волжского района Самарской области.

16 мая 2022 г. в отношении Безруковой Г.А. старшим следователем СО ОМВД России по Волжскому району возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, по факту вышеуказанного дорожно-транспортного происшествия.

Постановлением Волжского районного суда Самарской области от 28 июля 2022 г. постановление о возбуждении в отношении Безруковой Г.А. уголовного дела признано незаконным.

В рамках доследственной проверки назначалась автотехническая экспертиза, производство которой было поручено ЭКЦ ГУ МВД России по Самарской области.

Согласно выводам заключения эксперта N от 28 декабря 2018 г. в данной дорожно-транспортной ситуации водитель Безрукова Г.А. должна была руководствоваться требованиями пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации, водитель Родиловец Н.В. - пунктами 10.1, 10.3 Правил дорожного движения Российской Федерации. На момент столкновения автомобили двигались в попутном направлении под небольшим острым углом. Минимальная скорость движения автомобиля ВАЗ 21703, соответствующая оставленному на месте дорожно-транспортного происшествия следу торможения на проезжей части, составляла 125 км/ч, однако фактическая скорость движения указанного транспортного средства была выше расчетной. В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля располагал возможностью избежать столкновения с автомобилем Лада 213100 путем своевременного применения мер экстренного торможения. В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля Лада 213100 располагал возможность избежать столкновения с автомобилем ВАЗ 21703, действуя в соответствии с пунктом 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации.

Учитывая, что между сторонами возникли противоречия относительно обстоятельств, условий, механизма дорожно-транспортного происшествия, определением суда от 27 января 2023 г. по делу была назначена судебная автотехническая экспертиза с поручением ее проведения ООО "Статус".

По заключению эксперта N от 30 марта 2023 г, рассчитанная величина скорости движения автомобиля ВАЗ 21703 составляет 152, 2 км/ч и является минимальной, поскольку в расчете не учтены затраты кинетической энергии, израсходованной на деформацию частей и деталей транспортных средств, а учесть последнее не представляется возможным из-за отсутствия научно обоснованной и достаточно апробированной методики подобных исследований. Следовательно, скорость движения автомобиля ВАЗ 21703 к моменту начала торможения составляла более 152, 2 км/ч.

В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля ВАЗ 21703 Родиловец Н.В. не располагал технической возможностью путем торможения предотвратить столкновение с автомобилем Лада 213100 с момента реагирования на опасность при скорости движения не менее 125 км/ч, поскольку расстояние (133, 3 метров), на котором автомобиль ВАЗ 21703 находился от места столкновения с момента реагирования водителя на опасность с последующим применением торможения меньше остановочного пути (135, 3 метров), автомобиля ВАЗ 21703 в условиях места происшествия.

При этом водитель Родиловец Н.В. располагал технической возможностью путем торможения предотвратить столкновение с автомобилем Лада 213100 с момента реагирования на опасность при скорости движения равной 90 км/ч, поскольку расстояние (120, 9 м.), на котором автомобиль ВАЗ 21703 находился от места столкновения с момента реагирования водителя на опасность с последующим применением торможения больше остановочного пути (79, 1 метров), автомобиля ВАЗ 21703 в условиях места происшествия.

В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля ВАЗ 21703 Родиловец Н.В. не располагал технической возможностью путем торможения предотвратить столкновение с автомобилем Лада 213100, если место столкновения автомобилей находится на зафиксированном расстоянии (со слов Безруковой Г.А.) 44 м от знака 20 км перед знаком 5.15.7, при скорости движения более 125 км/ч, поскольку расстояние (112, 9 м), на котором автомобиль ВАЗ 21703 находился от места столкновения с момента реагирования водителя на опасность с последующим применением торможения меньше остановочного пути автомобиля ВАЗ 21703 в условиях места происшествия (135, 3 м).

При этом в данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля ВАЗ 21703 Родиловец Н.В. располагал технической возможностью путем торможения предотвратить столкновение с автомобилем Лада 213100 если место столкновения автомобилей находится на зафиксированном расстоянии (со слов Безруковой Г.А.) 44 м от знака 20 км перед знаком 5.15.7, при скорости движения равной 90 км/ч, поскольку расстояние (100, 5 м), на котором автомобиль ВАЗ 21703 находился от места столкновения с момента реагирования водителя на опасность с последующим применением торможения (100, 5 метров), больше остановочного пути автомобиля ВАЗ 21703 в условиях места происшествия (79, 1 м).

Расчетное время движения автомобиля Лада 213100 под управлением Безруковой Г.А, по кротчайшему пути через полосу движения, по которой двигался автомобиль под управлением Родиловца Н.В. шириной 3, 2 м (с момента выезда до момента покидания полосы), исходя из габаритов автомобиля и средней скорости равной 12, 5 км/ч (согласно показаний обоих водителей), составляет 2, 14 сек.

Расстоянии от линии пересечения проезжих частей, на котором находилась передняя часть автомобиль ВАЗ 21703 под управлением водителя Родиловца Н.В. в момент реагирования его на опасность (выезд автомобиля Лада 213100 на его полосу движения), исходя из установленной скорости его движения 152, 2 км/ч, составляло около 111, 2 м.

Расстояние, на котором находился бы ВАЗ 21703 от линии пресечения проезжих частей, исходя из установленного (при разрешении вопроса N) места расположения автомобиля ВАЗ 21703 в момент реагирования водителя на опасность, при скорости движения равной 90 км/ч в момент покидания автомобилем Лада 213100 его полосы движения (при значении времени, установленном при исследовании вопроса N) составляло бы 57, 7 м.

Столкновение автомобилей в данной дорожной ситуации, если бы автомобиль ВАЗ 21703 двигался прямолинейно не происходило бы, по причинам, указанным в исследовательской части.

Наезд автомобиля ВАЗ 21703 на световую опору в данной дорожной ситуации не произошел бы, так как удаления автомобиля, в момент реагирования водителем на опасность (158, 7 метров), больше остановочного пути (79, 1 метров) при движении с максимально допустимой скоростью его движения 90 км/ч.

Водитель Безрукова Г.А. при управлении автомобилем Лада 213100 в случае движения по крайней левой полосе в сторону г. Самары, с технической точки зрения создавала бы помеху движению автомобиля ВАЗ 21703 так как водитель автомобиля ВАЗ 21703 Родиловец Н.В. вынужден был бы изменить направление движения и скорость.

В рассматриваемой дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля ВАЗ 21703 Родиловец Н.В, двигался прямо по полосе своего направления с превышением допустимой скорости, и допустил занос своего автомобиля, с технической точки зрения должен был руководствоваться в соответствии с требованием пунктов 10.1, 10.3 Правил дорожного движения Российской Федерации.

В рассматриваемой дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля Лада 213100 Безрукова Г.А. при выезде с перекрестка и уступив дорогу, осуществляла движение по правой полосе попутного направления с автомобилем ВАЗ 21703 не создавая помех и опасности для движения автомобилю ВАЗ 21703 с технической точки зрения, должна была руководствоваться в соответствии с требованием пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации.

В экспертной практике принято рассчитывать техническую возможность предотвращения происшествия для водителей транспортных средств, которым была создана опасность для движения. В данном случае опасность для движения была создана водителем ВАЗ 21703 Родиловцом Н.В, поэтому определение технической возможности водителем Безруковой Г.А. при управлении автомобилем Лада 213100 избежать столкновение с автомобилем ВАЗ 21703 не имеет технического смысла.

С технической точки зрения в данной дорожно-транспортной ситуации в действиях водителя автомобиля Лада 213100 Безруковой Г.А. несоответствий требованиям Правил дорожного движения Российской Федерации не усматривается.

С технической точки зрения в данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля ВАЗ 21703 Родиловец Н.В. своими действиями (движение с превышением допустимой скоростью, не обеспечивающей контроля за движением, в результате чего произошел занос автомобиля) создал как для себя, так и для водителя автомобиля Лада 213100 опасную ситуацию и предотвращение данного дорожно-транспортного происшествия зависело от выполнения водителем автомобиля ВАЗ 21703 Родиловцем Н.В. требований пунктов 10.1 и 10.3 Правил дорожного движения Российской Федерации, следовательно, действия водителя автомобиля ВАЗ 21703 Родиловца Н.В. не соответствовали требованиям пунктов 10.1 и 10.3 Правил дорожного движения Российской Федерации и находятся в причинной связи с дорожно-транспортным происшествием.

Согласно пункту 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации на перекрестке неравнозначных дорог водитель транспортного средства, движущегося по второстепенной дороге, должен уступить дорогу транспортным средствам, приближающимся по главной, независимо от направления их дальнейшего движения.

В силу пункта 1.2 Правил дорожного движения Российской Федерации. "уступить дорогу (не создавать помех)" - это требование, означающее, что участник дорожного движения не должен начинать, возобновлять или продолжать движение, осуществлять какой-либо маневр, если это может вынудить других участников движения, имеющих по отношению к нему преимущество, изменить направление движения или скорость. Преимущество (приоритет), согласно тому же пункту - право на первоочередное движение в намеченном направлении по отношению к другим участникам движения. Раскрываемые положения Правил при определении преимущества транспортного средства, двигающегося по главной дороге перед транспортным средством, выезжающей со второстепенной (прилегающей) дороги, определяют такое преимущество исключительно исходя из того, по какой дороге осуществляется движение его участниками. Таким образом, движущееся по главной дороге транспортное средство независимо от его расположения на проезжей части и совершаемых на главной дороге маневров, в том числе перестроения, имеет приоритет перед любым выезжающим с прилегающей территории транспортным средством.

В соответствии с пунктом 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

На основании пункта 10.3 Правил дорожного движения Российской Федерации. вне населенных пунктов разрешается движение мотоциклам, легковым автомобилям и грузовым автомобилям с разрешенной максимальной массой не более 3, 5 т на автомагистралях - со скоростью не более 110 км/ч, на остальных дорогах - не более 90 км/ч.

Вина в дорожно-транспортном происшествии обусловлена нарушением его участниками Правил дорожного движения Российской Федерации.

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Исследовав обстоятельства дела и представленные доказательства в их совокупности в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь указанными выше нормами права, суд пришел к выводу, что причинами дорожно-транспортного происшествия послужили выявленные несоответствия в действиях водителя Безруковой Г.А. требованиям пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации и водителя Родиловца Н.В. требованиям пунктов 10.1, 10.3 Правил дорожного движения Российской Федерации, что свидетельствует о наличии обоюдной вины участников дорожно-транспортного происшествия в размере 50% у каждого.

Возлагая на водителей равную ответственность за произошедшее дорожно-транспортное происшествие, суд установил, что водитель Родиловец Н.В. своими действиями (движение с превышением допустимой скоростью, не обеспечивающей контроля за движением, в результате чего произошел занос автомобиля) создал как для себя, так и для водителя автомобиля Лада 213100 Безруковой Г.А. опасную ситуацию и предотвращение данного дорожно-транспортного происшествия зависело от выполнения водителем автомобиля Родиловцом Н.В. требований Правил дорожного движения. В свою очередь, водитель Безрукова Г.А, действуя с должной степенью осмотрительности, не должна была начинать совершение маневра поворота налево до завершения проезда участком движения автомобилем под управлением Родиловца Н.В, находящегося в поле ее зрения, и чьи действия в настоящем случае непосредственно привели к такому исходу событий.

Из объяснений Безруковой Г.А. и ее пассажира Тихонова А.Е. следует, что они видели приближающийся легковой автомобиль под управлением Родиловца Н.В, двигавшийся по главной дороге, имевший преимущественное право движения.

Судом также учтено, что в рассматриваемом случае имеет значение обстановка, из которой исходил водитель Родиловец Н.В. который, двигаясь по главной дороге, исходил из того, что какие-либо помехи для его движения по главной дороге не могли были быть созданы в результате выезда транспортного средства с второстепенной дороги, что объективно влияет на скорость его реакции при возникновении аварийной ситуации. Водитель Родиловец Н.В. имел все основания рассчитывать на отсутствие потенциальной возможности возникновения аварийной ситуации вследствие выезда Безруковой Г.А. по пересекающей направление движения водителя Родиловца Н.В. траектории и выстраивающейся на полосу движения водителя Родиловца Н.В. с последующим смещением автомобиля на правую полосу движения.

Постановление должностного лица ГИБДД в части установления вины Безруковой Г.А. в нарушении требований пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации при выезде с второстепенной дороги на главную дорогу и привлечением в связи с этим к административной ответственности по части 2 статьи 12.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях ответчиком не оспорено.

В то же время обязанность соблюдения скоростного режима в зависимости от погодных условий, освещенности, совокупности иных объективных данных, лежит на каждом водителе - владельце источника повышенной опасности, в связи с чем счел, что в действиях водителя Родиловца Н.В. имеются нарушения пунктов 10.1, 10.3 Правил дорожного движения Российской Федерации.

Суд пришел к выводу, что скорость, с которой двигался Родиловец Н.В, не позволяла ему в достаточной степени контролировать дорожную обстановку, и в отсутствие доказательств того, что при соблюдении скоростного режима техническая возможность избежать столкновения у него отсутствовала, отсутствии доказательств того, что Родиловец Н.В. двигался со скоростью, обеспечивавшей ему постоянный контроль над дорожной обстановкой, при условии, что водитель Безрукова Г.А, действуя с должной степенью осмотрительности, не должна была начинать совершение маневра поворота налево до завершения проезда участком движения автомобилем под управлением Родиловца Н.В, находящегося в поле ее зрения.

С учетом установленных обстоятельств дела суд пришел к мнению о том, что Безрукова Г.А. должна нести правовые последствия в виде возложения на нее обязанности по компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца в сумме 170 000 руб, суд посчитал нужным учесть характер и объем причиненных истцу нравственных страданий, обстоятельства их причинения, степень тяжести вреда здоровью истца и его последствия, длительность нахождения истца на лечении, возраст ответчика, ее семейное и имущественное положение, которая не работает и не имеет самостоятельного заработка (источника дохода), придя к выводу о наличии грубой неосторожности в действиях самого Родиловца Н.В. в виде несоблюдения пунктов 10.1, 10.3 Правил дорожного движения Российской Федерации, которые способствовали возникновению вреда.

Суд апелляционной инстанции с позицией суда первой инстанции согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции также полагает возможным согласиться с указанными выводами с учетом доводов жалобы.

Обоснование принятых судебными инстанциями постановлений подробно изложено в мотивировочной части судебных актов.

Доводы кассационной жалобы о неправильном применении судами норм права заявлены в силу их ошибочного толкования кассатором.

Приведенные кассатором доводы по существу были предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции, им дана надлежащая правовая оценка, оснований не согласиться с которой не имеется.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции считает выводы судов основанными на правильном толковании статей 151, 1064, 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом судами дана оценка всем обстоятельствам дела в соответствии с требованиями статей 67 и 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Установление причин дорожно-транспортного происшествия, наличия, формы и степени вины каждой из сторон, а также размера вреда, относится к установлению фактических обстоятельств дела, оценке и исследованию доказательств.

Доводы заявителя о несогласии с указанными выводами, в том числе о том, что нарушений предписаний Правил дорожного движения Российской Федерации ею не допущено, а имевшее место событие обусловлено несоблюдением истцом предписаний упомянутых Правил, сводятся к переоценке доказательств по делу и установлению иных обстоятельств, чем те, которые были установлены судом, однако решение вопроса исследования и оценки доказательств, а также обстоятельств дела отнесено к компетенции судов первой и апелляционной инстанций (статьи 196, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), поэтому связанные с этим доводы заявителя не могут служить поводом к отмене решения и апелляционного определения в кассационном порядке.

Правом дать иную оценку собранным по делу доказательствам, а также обстоятельствам, на которые заявитель ссылается в кассационной жалобе в обоснование своей позиции, суд кассационной инстанции не наделен в силу императивного запрета, содержащегося в части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Выраженное в кассационной жалобе несогласие с действиями судов нижестоящих инстанций по сбору и оценке доказательств, не свидетельствует о нарушении судами норм процессуального права.

В силу статьи 5, части 1 статьи 67, части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации только суду принадлежит право оценки доказательств при принятии решения. Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Вопросы сбора доказательств по конкретному делу разрешаются судом.

При этом никакой орган не вправе давать суду указания относительно объёма доказательств, необходимых по этому делу.

Таким образом, в силу закона право определения обстоятельств, имеющих значение для дела, и оценки представленных доказательств принадлежит суду, рассматривающему спор по существу.

Доводы кассационной жалобы не свидетельствуют о наличии правовых оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений в кассационном порядке.

Из перечисленных положений процессуального закона в их взаимосвязи следует, что производство в кассационном суде общей юрисдикции предназначено для исправления нарушений норм материального и процессуального права, допущенных судами первой и (или) апелляционной инстанций в ходе предшествующего разбирательства дела, которые привели к неправильному разрешению дела и принятию неправильных судебных постановлений.

Судами не допущено таких нарушений норм материального и (или) процессуального права, в том числе тех, ссылка на которые имеется в кассационной жалобе, повлекших вынесение неправильного решения, и являющихся основанием для отмены принятых судебных постановлений.

При таком положении кассационная жалоба подлежит отклонению.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Волжского районного суда Самарской области от 3 мая 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 5 сентября 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Безруковой Г.А. - без удовлетворения.

Приостановление исполнения решения Волжского районного суда Самарской области от 3 мая 2023 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 5 сентября 2023 г. отменить в связи с окончанием производства в суде кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи