"Возмещение морального вреда" (Казанцев В., "Российская юстиция", 1996 г., N 5)

Возмещение морального вреда

С начала 90-х годов российское законодательство пополнилось принципиально новым правовым институтом - компенсацией за нанесенный моральный вред. Следует отметить, что сам термин "моральный вред" употреблялся в юридической лексике и ранее, однако его характеристика полярно отличалась от теперешней. "Денежное возмещение неимущественного или так называемого морального вреда, - отмечалось в "Юридическом словаре" 1953 года, - как унижающее достоинство советского человека, согласно действующему законодательству, не может иметь места..." и далее, в другой словарной статье: "денежное возмещение неимущественного вреда, как унижающее человеческое достоинство, советскому праву чуждо. ГК не знает нормы о денежной компенсации за нравственные переживания и т.п., тогда как в гражданском законодательстве многих буржуазных государств такого рода компенсация - обычное явление".

И через тридцать лет после издания этого словаря в юридической литературе по-прежнему утверждалась такая же компетенция. Так, достаточно знающие юристы В.Смирнов и А.Собчак категорически указывали, что моральный вред (причем слово "моральный" бралось ими в кавычки) лишен экономического содержания и не подлежит материальному возмещению. (Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. Л., 1983). Это мнение поддерживали и некоторые другие юристы. М.Маркова, например, пишет: "Моральный вред, который терпит пострадавший от преступления и его близкие, не подлежит материальной компенсации".

Такая позиция, по-видимому, объяснялась отсутствием четких указаний в гражданском законодательстве. Однако в Основах уголовного судопроизводства Союза СССР и союзных республик уже появилось упоминание о моральном вреде: "Потерпевшим признается лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред" (ст.24). Это дало основание целому ряду юристов внедрять в юридическое сознание общества необходимость материального возмещения морального вреда.

Очевидно, что уголовное законодательство не может игнорировать вопросы возмещения морального вреда потерпевшему. Так, применительно к ст.29 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР гражданин, потерпевший от преступления т.е. лицо, которому этим преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред (ст.53 УПК РСФСР), вправе предъявить гражданский иск о компенсации морального вреда при производстве по уголовному делу. Это обстоятельство специально подчеркнул Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п.9 своего постановления N 10 от 20 декабря 1994 г. "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда".

В связи с этим представляется целесообразным несколько иначе рассматривать квалификацию некоторых преступлений против собственности, предусмотренных главой пятой Особенной части УК РСФСР. Это тем более актуально, что практика компенсирования морального вреда при гражданско-правовых отношениях более или менее установилась, тогда как в уголовном праве эти вопросы еще следует решить.

По сути дела, можно считать почти бесспорным утверждение, что любое преступление причиняет потерпевшему моральный вред. Но прежде чем продолжить вытекающие из такой посылки логические умозаключения, следует, по-видимому, обратиться к самому понятию морального вреда в том смысле, какой в него вкладывают юристы сегодня.

Итак, согласно упомянутому постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные деяниями (действиями или бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, или нарушающими его личные неимущественные права либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно российскому законодательству к нематериальным благам гражданина относятся жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, честь, доброе имя, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, неприкосновенность жилища и др.; к личным неимущественным правам - право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности; к имущественным правам относятся субъективные права гражданина, связанные с владением, пользованием и распоряжением имуществом, а также теми материальными (имущественными) требованиями, которые возникают между участниками экономического оборота по поводу распределения этого имущества и обмена (товарами, услугами, выполняемыми работами, деньгами, ценными бумагами и др.).

Моральный вред может выражаться в разных формах: нравственных переживаниях в связи с утратой родных и близких; невозможности продолжать активную общественную жизнь; в потере работы; разглашении личной, семейной или врачебной тайны, распространении не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство, доброе имя или деловую репутацию; временном ограничении или лишении каких-либо прав; обычной физической боли, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

В юриспруденции нет четкого определения понятия ущерба, однако цивилистами принято выделять две его разновидности - убытки и вред.

Убытки - это ущерб, выраженный в денежной форме, вред - это уничтожение либо умаление личного или имущественного блага. В уголовном праве называются три разновидности - ущерб, вред, тяжкие последствия, причем грань между ними не всегда уловима. Анализ Особенной части Уголовного кодекса РСФСР (по состоянию на 31 марта 1995 г.) показывает, что в качестве квалифицирующего признака в более семи десятков составов преступлений названы: тяжкие последствия (в 49 составах); особо тяжкие последствия (в 2 составах); значительный ущерб (в 9 составах); крупный ущерб (в 6 составах); значительный имущественный ущерб (в 1 составе); имущественный ущерб (в 1 составе); существенный вред (в 5 составах); существенный вред здоровью людей (в 2 составах); вред здоровью людей или граждан (в 5 составах); вредные последствия (в 2 составах).

Все эти признаки-понятия в одних статьях синонимичны или равнозначны, в других немного разнятся. Так, ст.213 УК предусматривает ответственность за нарушение действующих на транспорте правил об охране порядка и безопасности движения, если эти нарушения повлекли гибель людей или иные тяжкие последствия; ч.2 ст.213.2 - ответственность за угон воздушного судна, находящегося на земле или в полете, или захват такого судна с целью угона, если такие действия повлекли аварию воздушного судна или иные тяжкие последствия, а ч.3 той же статьи - ответственность, если такие действия повлекли гибель людей или причинение тяжких телесных повреждений. Следовательно, в одном случае гибель людей приравнена к иным тяжким последствиям, в другом - иные тяжкие последствия являются менее значимым квалифицирующим признаком состава преступления, нежели причинение тяжких телесных повреждений. И такие случаи в уголовном законодательстве неединичны. Так, ч.2 ст.67.2 предусматривает ответственность за разработку, производство, приобретение, хранение, сбыт, транспортировку биологического оружия, если это повлекло смерть человека, причинило вред его здоровью или повлекло иные тяжкие последствия. Статья 222.1 (нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими или другими биологическими агентами и токсинами) в ч.1 указывает в качестве условий признания таковых действий преступными причинение вреда здоровью людей либо наступление иных тяжких последствий, а в ч.2 квалифицирующий признак - смерть человека. Так что порой трудно проследить логику законодателя в расстановке акцентов на признаки, квалифицирующие сходные преступления.

Вообще анализ многочисленных алогизмов и парадоксов в российском уголовном законодательстве - специальная тема для отдельной статьи или даже более крупного самостоятельного исследования. Здесь же некоторые из них приведены лишь для иллюстрации того положения, что понятия "тяжкие последствия", "значительный или крупный ущерб", "существенный вред" и др. могут толковаться расширительно и включать в свое содержание понятие морального вреда. Это вытекает из смысла упомянутого постановления Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 и из общего гражданско-правового понимания института ущерба. Это явствует и из вновь введенной Федеральным законом от 13 декабря 1994 г. N 59-ФЗ ст.128.1 Уголовного кодекса РСФСР, карающей за разглашение сведений, составляющих врачебную тайну. Квалифицирующим признаком здесь признается причинение потерпевшему материального или морального вреда либо наступление иных тяжких последствий. Очевидно, что законодатель не перечисляет конкретно всех возможных тяжких последствий от совершения такого рода преступления, но некоторые из них - причинение материального или морального вреда - он выделяет. Значит, причинение морального вреда преступлением равнозначно наступлению тяжких последствий. Но в других статьях Уголовного кодекса равнозначны наступление тяжких последствий и причинение крупного ущерба (например, ч.4 ст.148 говорит о вымогательстве, сопряженном с захватом заложников либо причинившем крупный ущерб или повлекшем иные тяжкие последствия). Вряд ли стоит искать разницу в понятиях "крупный ущерб" и "значительный ущерб". Можно указать и на ст.213.4, которая признает преступлением заведомо ложное сообщение об акте терроризма, если это создает опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба, а равно наступления иных тяжких последствий. Таким образом, можно выстроить достаточно убедительную логическую цепочку понятий: моральный вред, тяжкие последствия, крупный ущерб, значительный ущерб - и все они будут взаимозаменяемыми.

Конституция Российской Федерации закрепила приоритет прав и свобод человека и гражданина, установив их высшими ценностями. Возрожден и институт частной собственности граждан, посягательства на нее караются уголовным законом. При таких посягательствах собственнику, разумеется, причиняется моральный вред. Между тем в прежнем уголовном законодательстве, когда частная собственность категорически отрицалась и допускалась лишь личная собственность в ограниченных размерах, сама личность отодвигалась на второй план и приоритетом были государственные ценности, существовала законная разница в наказаниях за посягательство против государственной и против личной собственности. Нынешние, в общем-то паллиативные, меры по корректировке уголовного закона еще недостаточно четко акцентируют священность права собственности.

Так, новая редакция ст.144 УК РСФСР почти механически соединила две старые статьи 89 и 144, оставив по-прежнему один простой состав кражи и несколько квалифицированных. Простой состав изложен в первой части новой редакции ст.144 - тайное похищение чужого имущества (кража); во второй части указаны квалифицирующие признаки - повторность, предварительный сговор группы, проникновение в жилище, помещение либо иное хранилище, а равно причинение значительного ущерба потерпевшему. Весьма часто под признаки простой кражи подпадают преступные действия карманных воров. Криминалистам известно, что этот контингент преступного мира отличается высокой профессиональностью, особой изощренностью и общественной опасностью. Однако при поимке карманников их действия квалифицируют только по оконченному результату. Иными словами, если доказано, что преступник выкрал пустой кошелек или порезал недорогую хозяйственную сумку либо карман поношенного пиджака, считается, что потерпевшему не причинен значительный ущерб, а потому такие действия могут подпадать лишь под признаки ч.1 ст.144 УК (простая кража). Тем самым полностью по-прежнему игнорируются нравственные страдания потерпевшего, которому, к примеру, просто противно, что чья-то посторонняя рука рылась в его одежде. У него возникает стрессовое состояние, отвратительное настроение на длительное время. Если же моральный вред от такого преступления приравнять к категории существенного ущерба на основании вышеприведенных умозаключений, то, думается, вполне справедливо квалифицировать в подобных случаях эту простую кражу по ч.2 ст.144.

Нередко как простую кражу квалифицируют похищения у потерпевшего личных документов, фотографий, писем, записок, других предметов, которые в стоимостном выражении не могут расцениваться как причинение значительного имущественного ущерба. Однако для потерпевшего они представляют большую ценность. Утрата документов может повлечь потерю работы либо временное ограничение или лишение каких-то прав. При хищении фотографий, писем, записок возникает опасность разглашения личной, семейной, врачебной тайны либо распространения не соответствующих действительности сведений, порочащих потерпевшего. Украденные незначительные предметы могут являться семейными реликвиями, имеющими для потерпевшего особую ценность. Словом, оснований полагать, что в результате совершения простой кражи потерпевшему причиняется моральный вред, существует достаточно много. И очень часто этот моральный вред причиняет потерпевшему значительный ущерб, а следовательно, анализируемое преступное деяние - тайное хищение чужого имущества (кража) - должно все-таки квалифицироваться как кража, причинившая значительный ущерб потерпевшему, т.е. по ч.2 ст.144 УК.

Разумеется, в каждом конкретном случае при дознании, предварительном или судебном следствии необходимо тщательно выяснить: чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и как они нанесены, какова причинная связь между преступным деянием и этими страданиями, в какой сумме или иной материальной форме он оценивает их компенсацию, а также других обстоятельств, имеющих значение по делу. И только тогда, когда будет установлено отсутствие морального вреда потерпевшему, подобное мелкое незначительное хищение чужого имущества можно квалифицировать как простую кражу.

По такому же принципу можно, по-видимому, квалифицировать и многие другие преступные деяния, в составах которых есть упоминание о причинении ущерба (крупного, значительного, имущественного), тяжких последствий (особо тяжких последствий), вреда либо вредных последствий.

Полагая, что любое преступление против личности причиняет этой личности и ее близким моральный вред (нравственные или физические страдания), автор предвидит, что в санкциях каждого состава такого преступления будет обязательное указание о возмещении преступником морального вреда потерпевшему.

Казанцев В.