Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 8 июля 2019 г. N Ф04-3775/17 по делу N А27-3852/2016

г. Тюмень

8 июля 2019 г.

Дело N А27-3852/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 01 июля 2019 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 08 июля 2019 года.

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Забоева К.И.,

судей Ишутиной О.В.,

Кадниковой О.В.

при протоколировании судебного заседания с использованием средств аудиозаписи рассмотрел кассационную жалобу акционерного общества "Щелково Агрохим" на определение Арбитражного суда Кемеровской области от 22.01.2019 (судья Димина В.С.) и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 01.04.2019 (судьи Усанина Н.А., Зайцева О.О., Кудряшева Е.В.) по делу N А27-3852/2016 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Сельскохозяйственное объединение "Заречье" (650099, Кемеровская область, город Кемерово, улица Красноармейская, дом 136, ИНН 4205080212, ОГРН 1054205018130), принятые по заявлению внешнего управляющего обществом с ограниченной ответственностью "Сельскохозяйственное объединение "Заречье" о признании недействительными сделками перечислений денежных средств акционерному обществу "Щелково Агрохим" (141101, Московская область, Щелковский район, город Щелково, улица Заводская, дом 2, корпус 142, квартира 204, ИНН 5050029646, ОГРН 1025006519427), осуществленных обществом с ограниченной ответственностью "Агропромышленная фирма "Скоморошка" (650000, Кемеровская область, город Кемерово, улица Демьяна Бедного, дом 1, офис 5, ИНН 4247004559, ОГРН 1044247000687), обществом с ограниченной ответственностью "Молочное производственное объединение "Скоморошка" (650055, Кемеровская область, город Кемерово, проспект Кузнецский, дом 99, ИНН 4213003797, ОГРН 1024201364880), обществом с ограниченной ответственностью "Шахта Костромовская" (652502, Кемеровская область, город Ленинск-Кузнецкий, улица Зорина, дом 2, ИНН 4212037786, ОГРН 1154212000447).

В заседании приняли участие представители: общества с ограниченной ответственностью "Сельскохозяйственное объединение "Заречье" - Сабитов Д.М. по доверенности от 24.06.2019; акционерного общества "Щелково Агрохим" - Львов В.Ю. по доверенности от 19.05.2019.

Суд установил:

определением Арбитражного суда Кемеровской области от 31.03.2016 принято к производству заявление открытого акционерного общества "Шахта Заречная" (далее - общество "Шахта "Заречная") о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Сельскохозяйственное объединение "Заречье" (далее - общество "СХО "Заречье", должник), возбуждено производство по делу о банкротстве.

В последующем в арбитражный суд с заявлениями о признании должника несостоятельным (банкротом) обратились: 26.04.2016 - общество с ограниченной ответственностью "ФинИнвестКом" (далее - общество "ФинИнвестКом"); 02.08.2016 - акционерное общество "Щелково Агрохим" (далее - общество "Щелково Агрохим"); 07.10.2016 - закрытое акционерное общество "Орелинвестпром" (далее - общество "Орелинвестпром"). Заявления указанных лиц приняты судом к производству как заявления о вступлении в дело о банкротстве по правилам пункта 8 статьи 42 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве).

Определением Арбитражного суда Кемеровской области от 22.07.2016 утверждено мировое соглашение, заключенное между обществом "Шахта "Заречная" и должником, производство по заявлению данного кредитора прекращено.

Определением суда от 09.09.2016 заявление общества "ФинИнвестКом" оставлено без рассмотрения в связи с погашением третьим лицом за должника задолженности перед данным кредитором 05.09.2016.

Определением суда от 09.09.2016 назначено судебное заседание для проверки заявления общества "Щелково Агрохим" на 04.10.2016, которое впоследствии было отложено на 06.12.2016 и после объявления перерыва в судебном заседании 06.12.2016 окончено 13.12.2016.

Определением суда от 13.12.2016 заявление общества "Щелково Агрохим" оставлено без рассмотрения в связи с удовлетворением его требования обществами с ограниченной ответственностью "Агропромышленная фирма "Скоморошка" (далее - общество "АПФ "Скоморошка"), "Молочное производственное объединение "Скоморошка" (далее - общество "МПО "Скоморошка"), "Шахта Костромовская" (далее - общество "Шахта Костромовская").

Определением Арбитражного суда Кемеровской области от 29.03.2017 производство по делу о банкротстве общества "СХО "Заречье" прекращено в связи с утверждением мирового соглашения между обществом "Орелинвестпром" и должником, которое впоследствии расторгнуто постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 02.10.2017.

Определением суда от 25.01.2018 заявление общества "Орелинвестпром" признано обоснованным, в отношении должника введена процедура наблюдения, утвержден временный управляющий.

Определениями суда от 23.08.2018 в отношении должника введено внешнее управление и утвержден внешний управляющий, а решением суда от 19.04.2019 общество "СХО "Заречье" признано банкротом.

Внешний управляющий должником 20.11.2018 обратился в Арбитражный суд Кемеровской области с заявлением к обществу "Щелково Агрохим" о признании недействительными в порядке статьи 61.3 Закона о банкротстве платежей, совершенных в его пользу за счет должника: обществом "АПФ "Скоморошка" (в настоящий момент переименовано в общество с ограниченной ответственностью "Литвиновское") платежными поручениями от 31.10.2016 N 496 на сумму 2 300 000 руб., от 06.12.2016 N 568 на сумму 94 389 руб.; обществом "МПО "Скоморошка" платежным поручением от 06.10.2016 N 9756 на сумму 2 200 000 руб.; обществом "Шахта Костромовская" (реорганизовано путем присоединения к обществу с ограниченной ответственностью "ММК-Уголь") платежным поручением от 30.11.2016 N 90864 на сумму 2 801 416 руб.

В качестве последствий недействительности сделок внешний управляющий просил взыскать в пользу должника с общества "Щелково Агрохим" полученные последним денежные средства и восстановить задолженность общества "СХО "Заречье" перед обществом "Щелково Агрохим" в соответствующей сумме.

Определением Арбитражного суда Кемеровской области от 22.01.2019, оставленным без изменения постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 01.04.2019, заявление удовлетворено.

Общество "Щелково Агрохим" обратилось с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение и постановление, принять новый судебный акт.

Общество "Щелково Агрохим" полагает, что сам факт погашения его требований третьими лицами за должника после возбуждения дела о банкротстве не влечет отсутствия необходимости проверки его добросовестности, как ошибочно заключили суды, поскольку из пункта 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63) прямо следует необходимость изучения мотивов, обусловивших подачу кредитором заявления о признании должника банкротом, которые могут заключаться в обычном исполнении судебного акта о взыскании денежных средств с должника.

По мнению общества "Щелково Агрохим", доказательством того, что оно является добросовестным кредитором и рассматривало возбуждение дела о банкротстве как ординарный способ принудительного исполнения судебного решения, является намерение заключить мировое соглашение с должником на стадии рассмотрения обоснованности заявления кредитора и помочь должнику погасить имеющуюся задолженность, сохранив его как субъекта предпринимательской деятельности, а также заявление обществом "Щелково Агрохим" ходатайства о привлечении к участию в деле в качестве третьих лиц фактических плательщиков для установления мотивов погашения требований. Однако суд первой инстанции оставил ходатайства без удовлетворения, указав, что общество "Щелково Агрохим" обязано принять платежи третьих лиц на основании статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и пункта 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении" (далее - Постановление N 54), и определением от 13.12.2016 признал погашенными требования кредитора к должнику, фактически лишив общество "Щелково Агрохим" возможности участвовать в установлении обстоятельств дела, в частности, мотивов осуществления спорных платежей, чтобы при необходимости вернуть полученные денежные средства плательщикам.

В связи с этим общество "Щелково Агрохим" полагает, что против воли было лишено права требования к должнику и утратило возможность влиять на ход процедуры несостоятельности должника, в частности, лишилось права на предложение кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации арбитражных управляющих, из числа которых подлежит назначению арбитражный управляющий для проведения первой введенной судом процедуры.

В отзыве на кассационную жалобу общество "СХО "Заречье" просит отказать в ее удовлетворении и оставить судебные акты без изменения.

В судебном заседании представители поддержали доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзыве на нее.

Проверив в соответствии с положениями статей 284, 286 АПК РФ правильность применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, суд кассационной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для отмены судебных актов.

Судами установлено, что требования общества "Щелково Агрохим" к должнику основаны на вступивших в законную силу решениях Арбитражного суда Московской области от 24.12.2013 по делу N А41-53260/2013, от 11.09.2014 по делу N А41-42492/2014, от 16.09.2014 по делу N А41-42646/2014, от 08.06.2015 по делу N А41-23513/2015.

Как видно из определения Арбитражного суда Кемеровской области от 13.12.2016 по настоящему делу, в ходе рассмотрения требования общества "Щелково Агрохим" сторонами 07.10.2016 заключено мировое соглашение, которым предусмотрено погашение задолженности до 25.11.2016.

Ввиду того, что задолженность за общество "СХО "Заречье" перед обществом "Щелково Агрохим" полностью погашена обществами "АПФ "Скоморошка", "МПО "Скоморошка" и "Шахта Костромовская" платежными поручениями от 06.10.2016 N 9756, от 31.10.2016 N 496, от 30.11.2016 N 90864, от 06.12.2016 N 568, суд оставил заявление общества "Щелково Агрохим" без рассмотрения.

При этом суд отклонил ходатайство общества "Щелково Агрохим" о привлечении к участию в деле в качестве третьих лиц плательщиков, указав на то, что на основании пункта 1 статьи 313 ГК РФ и разъяснений, содержащихся в пункте 20 Постановления N 54, считает требования кредитора погашенными.

Ссылаясь на то, что платежи совершены после возбуждения дела о банкротстве общества "СХО "Заречье", внешний управляющий обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением, указывая на предпочтительное удовлетворение требования общества "Щелково Агрохим" перед другими кредиторами должника.

Удовлетворяя заявление, суд первой инстанции исходил из доказанности совокупности условий, достаточных для признания оспариваемых перечислений недействительными сделками на основании пункта 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве.

При этом факт преимущественного удовлетворения должником требований общества "Щелково Агрохим" перед иными кредиторами при совершении оспариваемых платежей суд признал доказанным, учитывая, что на момент их совершения у должника имелись неисполненные обязательства перед другими кредиторами, чьи требования впоследствии включены в реестр требований кредиторов, а заявление общества "Щелково Агрохим" было третьим по счету заявлением о признании должника банкротом, поданным в рамках дела, и на момент его рассмотрения в производстве суда также находилось аналогичное заявление общества "Орелинвестпром".

Седьмой арбитражный апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции, отклонив довод общества "Щелково Агрохим" о необходимости исследования вопросов его добросовестности и учета констатированной определением суда первой инстанции от 13.12.2016 невозможности отказа от принятия исполнения от третьих лиц, со ссылкой на то, что данные обстоятельства в силу пунктов 1, 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве не имеют юридического значения, поскольку спорные платежи совершены после возбуждения дела о банкротстве.

Между тем судами не учтено следующее.

Действительно, исполнение сделки (платеж) третьим лицом по просьбе и за счет должника иному лицу (кредитору должника) в порядке статьи 313 ГК РФ может быть оспорено на основании статьи 61.3 Закона о банкротстве, поскольку в такой ситуации третье лицо гасит свой долг перед должником, одновременно погашая задолженность должника перед иным лицом (кредитором), в пользу которого производится платеж вне установленной очередности преференциально по отношению к иным кредиторам, конкурирующим за конкурсную массу должника (определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.01.2019 N 305-ЭС16-6318(9)).

Однако решающее значение при установлении обстоятельств исполнения обязательства за должника третьим лицом имеет факт предоставления такого исполнения именно за счет должника (пункт 2 Постановления N 63), поскольку само по себе исполнение третьим лицом обязательства должника на основании статьи 313 ГК РФ до введения первой процедуры банкротства не может быть признано злоупотреблением правом при отсутствии доказательств того, что поведение третьего лица причинило вред лицам, участвующим в деле о банкротстве (определение Верховного Суда Российской Федерации от 25.01.2017 N 305-ЭС16-15945, пункт 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.04.2017, определение Верховного Суда Российской Федерации от 22.05.2017 N 304-ЭС17-1258, пункт 12 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 15.11.2017).

По смыслу Закона о банкротстве законный материальный интерес любого кредитора должника, прежде всего, состоит в наиболее полном итоговом погашении заявленных им требований. Все предоставленные кредиторам права, а также инструменты влияния на ход процедуры несостоятельности направлены на способствование достижению названной цели.

Признавая спорные платежи недействительными сделками, суды указали, что они совершены третьим лицами на основании писем должника в счет погашения их задолженности перед ним.

Вместе с тем ни существо, ни реальность этих обязательств судами не установлены и в предмет исследования не включались.

Более того, общество "Щелково Агрохим" заявляло о возможной аффилированности третьих лиц по отношению к должнику и, во всяком случае, согласованности их действий, изначально предполагавших первичное исполнение обязательств за должника с целью исключения общества "Щелково Агрохим" из числа заявителей по делу о банкротстве и последующее оспаривание этого исполнения со взысканием с общества "Щелково Агрохим" денежных средств в пользу должника.

Указанные доводы необоснованно оставлены судами без внимания и оценки.

Между тем судебная практика исходит из того, что при включении требований в реестр кредиторов применению подлежит повышенный стандарт доказывания, то есть суд в этом случае обязан провести более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом. На практике это означает, что суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности. Судебное исследование этих обстоятельств должно отличаться большей глубиной и широтой, по сравнению с обычным спором.

Если же кредитор и должник являются аффилироваными лицами (формально-юридически либо фактически), то к требованию кредитора должен быть применен еще более строгий стандарт доказывания, чем к обычному кредитору в деле о банкротстве. Такой кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов позволяет аффилированному кредитору и должнику настолько внешне безупречно документально подтвердить мнимое обязательство, что независимые кредиторы не в состоянии его опровергнуть простым представлением иных документов.

Указанный подход следует из многочисленной судебной практики Верховного Суда Российской Федерации по вопросам рассмотрения требований лиц, позиционирующих себя в качестве кредиторов должника, в реестр требований его кредиторов (определения 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 (6), от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784, от 18.09.2017 N 301-ЭС15-19729(2), от 25.09.2017 N 309-ЭС17-344(2), от 11.10.2017 N 304-ЭС15-193723(3), от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197, от 23.07.2018 N 305-ЭС18-3009, от 23.08.2018 N 305-ЭС18-3533, от 08.05.2019 N 305-ЭС18-25788(2) и пр.).

Исполнение обязательства третьим лицом влечет переход к нему права требования к должнику в порядке суброгации (статья 387 ГК РФ), но подобное исполнение, предоставленное за счет должника, может быть признано недействительным как преференциальная сделка. Реальность обязательства третьего лица перед должником, в счет погашения которого производится исполнение, должна доказываться заявившим о недействительности сделки лицом.

В отсутствие проверки судом действительности обязательства третьего лица перед должником, в счет погашения которого производится исполнение, должник и третье лицо, особенно, если они являются аффилированными лицами, обладая полным контролем над соответствующей доказательственной базой, могут либо представить в суд документы, подтверждающие наличие обязательств третьего лица перед должником, либо не сделать этого, либо при недобросовестном осуществлении гражданских прав представить документы, имитирующие наличие такого обязательства.

Иными словами, основания для признания предоставленного кредитору третьим лицом исполнения недействительной сделкой находятся в сфере произвола должника и третьего лица, кредитор же, получивший исполнение, не являясь стороной правоотношения, не имеет возможности доказывания мнимости обязательства третьего лица перед должником.

То есть отсутствие судебной проверки обязательства третьего лица перед должником фактически приводит к полному блокированию возможности правомерного погашения требований заявителей в делах о банкротстве третьими лицами после подачи заявления о признании должника банкротом, допустимость которой следует из определений Верховного Суда Российской Федерации от 25.01.2017 N 305-ЭС16-15945, от 22.05.2017 N 304-ЭС17-1258, поскольку любое подобное исполнение может быть оспорено на основании статьи 61.3 Закона о банкротстве по усмотрению заинтересованных в таком оспаривании лиц.

Это не согласуется с основными принципами гражданского оборота, строящегося на началах стабильности и предсказуемости последствий действий его участников, каковые не могут носить негативный характер, если эти действия отвечают критерию ожидаемости, то есть соответствуют стандарту добросовестного поведения, установленному в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

В этой связи суд округа полагает, что при рассмотрении вопроса о действительности исполнения кредитору обязательства должника третьим лицом применительно к экономическому источнику исполнения (за счет должника или за счет самого третьего лица) подлежат применению те же стандарты доказывания, что и при рассмотрении требования такого третьего лица о включении в реестр требований кредиторов должника, если бы оно было заявлено.

То есть для вывода о том, что исполнение за должника предоставлено третьим лицом за счет должника в погашение имеющегося перед должником у третьего лица обязательства, суду необходимо установить существо и реальность этого обязательства на основании ясных и убедительных доказательств, а случае аффилированности должника и третьего лица - на основании доказательств, устраняющих всякие разумные сомнения в его существовании.

При рассмотрении настоящего обособленного спора подобные обстоятельства, исходя из применимых стандартов доказывания, судами не установлены.

Кроме того, по смыслу пункта 12 Постановления N 63, если инициатор банкротства рассматривал возбуждение такого дела как ординарный вариант принудительного исполнения судебного решения, то он не быть признан недобросовестным.

Из истории движения дела о банкротстве общества "СХО "Заречье" видно, что заявление общества "Щелково Агрохим" было третьим по счету. Требования первых двух кредиторов, обратившихся с заявлениями о признании общества "СХО "Заречье", были полностью удовлетворены до установления судом их обоснованности и введения первой процедуры, при этом требование общества "ФинИнвестКом" погашено за должника третьим лицом.

Требования общества "Щелково Агрохим", как и требования первых двух обратившихся в суд кредиторов, были погашены третьими лицами после возбуждения дела о банкротстве должника, что говорит в пользу ординарности (обычности) действовавшей в тот период схемы исполнения обязательств должником (третьих лиц, входящих с должником в одну группу с общими экономическими интересами).

В судебном заседании по рассмотрению требований общества "Щелково Агрохим" последнее предпринимало попытки установления причин погашения его требований лицами, кредитором которых оно не являлось, путем заявления ходатайства о привлечении к участию в деле третьих лиц, однако, в его удовлетворении судом было отказано.

Более того, в определении от 13.12.2016 об оставлении требования общества "Щелково Агрохим" без рассмотрения суд фактически указал на его кредиторскую обязанность принять исполнение от третьих лиц, предложенное за должника, сославшись на пункт 1 статьи 313 ГК РФ и пункт 20 Постановления N 54, согласно положениям которого, кредитор, неправомерно не принявший подобное исполнение, считается просрочившим.

Таким образом, судом констатирована модель правомерного поведения кредитора, применимая к обществу "Щелково Агрохим", тем самым у последнего порождены разумные ожидания отсутствия каких-либо негативных последствий собственных действий, соответствующих описанному в судебном акте стандарту.

Вместе с тем исполнение, предоставленное за должника третьими лицами, признано судом недействительной сделкой, совершенной в противоречии с положениями Закона о банкротстве, а полученные денежные средства взысканы с общества "Щелково Агрохим" в пользу должника.

Исходя из правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 24.05.2001 N 8-П, должен соблюдаться принцип поддержания доверия граждан к закону и действиям государства. Однако, в изложенных обстоятельствах добросовестно действовавшее лицо было поставлено в состояние правовой неопределенности в отношениях с государством, что не соответствует принципам верховенства права, юридического равенства, поддержания доверия к закону и действиям публичной власти, вытекающим из статьи 2, частей 1 и 2 статьи 15, статьи 18, части 1 статьи 19 Конституции Российской Федерации, и приводит к нарушению баланса частных и публичных интересов.

Таким образом, поскольку судами допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов общества в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, обжалуемые судебные акты на основании пункта 3 части 1 статьи 287 АПК РФ подлежат отмене с направлением обособленного спора на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

В то же время довод общества "Щелково Агрохим", являвшегося третьим заявителем по делу о банкротстве должника, о неправомерном лишении его права выбора арбитражного управляющего подлежит отклонению, поскольку, учитывая специфику отношений несостоятельности, а также принимая во внимание, что право выбора кандидатуры арбитражного управляющего для проведения первой процедуры является одним из инструментов влияния на ход процедуры несостоятельности, погашение должником первоначально заявленного требования не ведет к переходу ко второму заявителю права на предложение кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации (определение Верховного Суда Российской Федерации от 02.11.2017 N 305-ЭС16-20931(2)).

При новом рассмотрении суду следует устранить отмеченные нарушения в соответствии с частью 2.1 статьи 289 АПК РФ, определить обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, в частности, проанализировать аффилированность должника и третьих лиц, предоставивших за него исполнение (формально-юридическую либо фактическую), проверить с применением соответствующего обстоятельствам дела стандарта доказывания существо и реальность обязательств третьих лиц перед должником, в счет погашения которых производилось исполнение, учесть разумные правомерные ожидания кредитора, получившего исполнение, и в итоге разрешить обособленный спор по существу, распределив судебные расходы, в том числе по кассационной жалобе.

Руководствуясь пунктом 3 части 1 статьи 287, статьями 288, 289 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

постановил:

определение Арбитражного суда Кемеровской области от 22.01.2019 и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 01.04.2019 по делу N А27-3852/2016 отменить. Обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Кемеровской области.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

К.И. Забоев

Судьи

О.В. Ишутина О.В. Кадникова