Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 20 января 2020 г. N Ф09-9479/18 по делу N А07-34985/2017

Екатеринбург

20 января 2020 г.

Дело N А07-34985/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 13 января 2020 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 20 января 2020 г.

Арбитражный суд Уральского округа в составе:

председательствующего Пирской О. Н.,

судей Шершон Н. В., Соловцова С. Н.

рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы акционерного общества "Россельхозбанк" (далее - Россельхозбанк), конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "БПК имени М.Гафури" (далее - общество "БПК", должник) Иващенко Александра Петровича на определение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 18.02.2019 по делу N А07-34985/2017 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.08.2019 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

Судебное заседание по рассмотрению жалоб назначено на 28.10.2019.

Определением Арбитражного суда Уральского округа от 28.10.2019 судебное заседание отложено на 02.12.2019.

Определением от 02.12.2019 произведена замена судьи Павловой Е.А., находящейся в отпуске, на судью Соловцова С.Н. (часть 3 статьи 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В судебном заседании 02.12.2019 объявлен перерыв до 09.12.2019.

После перерыва судебное заседание продолжено в том же составе суда.

Определением Арбитражного суда Уральского округа от 09.12.2019 судебное заседание отложено на 13.01.2020.

В судебном заседании 13.01.2020 приняли участие представители:

благотворительного фонда "Урал" (далее - фонд "Урал", фонд) - Гимадрисламов И.Н. (доверенность от 09.01.2020 N 2);

Федеральной налоговой службы (далее - уполномоченный орган) - Горскова Т.Н. (доверенность от 22.01.2019 N 24-08/00993);

Россельхозбанка - Федоров К.Г. (доверенность от 16.01.2018 N 19);

общества "БПК" - Голубев А.А. (доверенностьот 22.05.2019).

Определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 14.12.2017 по заявлению уполномоченного органа возбуждено производство по делу о признании общества "БПК" несостоятельным (банкротом).

Определением от 29.03.2018 в отношении общества "БПК" введено наблюдение, временным управляющим утвержден Молин Дмитрий Евгеньевич.

Соответствующие сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" от 07.04.2018 N 60 (сообщение N 77032576186).

Фонд "Урал" 25.04.2018 обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в третью очередь реестра требований кредиторов должника его требований в сумме 4 012 408 431 руб. 69 коп., в том числе 3 946 511 889 руб. 63 коп. основного долга и 65 896 542 руб. 06 коп. процентов (с учетом уточнений от 22.10.2018 в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации)

Определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 18.02.2019 (судья Гумерова З.С.) в третью очередь реестра требований кредиторов должника включено требование фонда "Урал" в размере 4 009 478 281 руб. 78 коп.

Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.08.2019 (судьи Забутырина Л.В., Калина И.В., Хоронеко М.Н.) определение суда первой инстанции от 18.02.2019 оставлено без изменения.

В кассационных жалобах конкурсный управляющий Иващенко А.П. и Россельхозбанк просят определение суда первой инстанции от 18.02.2019 и постановление суда апелляционной инстанции от 21.08.2019 отменить, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований, ссылаясь на несоответствие выводов судов обстоятельствам дела.

В обоснование кассационной жалобы Иващенко А.П. ссылается на то, что судами не была дана оценка его доводам о корпоративной аффилированности должника и кредитора, выразившейся в том, что одним из бенефициарных владельцев общества "БПК" является Камилов Дамир Феликсович, также являющийся мажоритарным акционером общества с ограниченной ответственностью "Коммерческий банк "Уральский капитал" (далее - Уралкапиталбанк), председателем совета директоров которого в спорный период являлся Гафаров Леонид Шамильевич, который, в свою очередь, также входил в состав совета фонда "Урал" и фактически мог определять действия Уралкапиталбанка, был связан с должником через Камилова Д.Ф., который, определяя состав членов совета директоров Уралкапиталбанка, мог давать ему обязательные указания; а также доводам о фактической аффилированности, выразившейся в предоставлении должнику, не имеющему возможности своевременного возврата крупных сумм в предусмотренные векселями сроки, значительной суммы денежных средств (4 млрд руб.) в отсутствие достаточного ликвидного обеспечения, необоснованном предоставлении отсрочки при отсутствии платежей в счет вексельных обязательств и непредъвлении соответствующего требования к должнику до возбуждения дела о банкротстве, а также в осуществлении операций с денежными средствами в пределах одной кредитной организации - Уралкапиталбанка, под контролем Камилова Д.Ф., небрежном обеспечении сохранности векселей общества "БПК" и отсутствии контроля за целевым использованием денежных средств, направленных на развитие бизнеса должника. Конкурсный управляющий также отмечает транзитный характер операций по предоставлению денежных средств, так как общество "БПК", получая денежные средства, направляло их в подконтрольный Камилову Д.Ф. банк, приобретая векселя Уралкапиталбанка, которые в последующем были переданы и предъявлены последнему подконтрольными банку, Камилову Д.Ф. лицами, в результате чего денежные средства фактически остались в подконтрольных компаниях, а должник не получил какой-либо имущественной выгоды.

В пояснениях к кассационной жалобе Иващенко А.П. отмечает, что в данном случае должник выполнял функции "технического (формального) заемщика" для целей финансирования близких Уралкапиталбанку, Камилову Д.Ф. и Юсупову М.Х. структур, обеспечивая возвратность данных денежных средств.

Россельхозбанк в кассационной жалобе также ссылается на то, что фонд "Урал" является заинтересованным по отношению к должнику лицом, так как входит с ним в одну группу лиц с общими экономическими интересами и является аффилированным лицом должника через их бенефициаров и руководителей Гафарова Л.Ш., Камилова Д.Ф., Юсупова Д.В. и Уралкапиталбанк, при этом фактическая аффилированность кредитора и должника заключается в нестандартном характере вексельных сделок, совершенных на условиях, недоступных независимым участникам оборота, и корпоративном статусе требования, выразившемся в поддержании текущей деятельности должника путем предоставления ему займа для компенсации негативного управленческого воздействия и искусственном наращивании кредиторской задолженности, поясняет, что поступившие в оплату векселей должника, на которых основано требование фонда, денежные средства фактически находились в пределах одной группы лиц, имели транзитный характер и распределялись между участниками вышеупомянутой группы под контролем бенефициарных владельцев, которые, в свою очередь имели возможность создать спорную фиктивную задолженность общества "БПК", причем данные денежные средства были изначально получены от Уралкапиталбанка и впоследствии возвращены ему, полагает, что названные обстоятельства, свидетельствуют о корпоративном характере требования фонда "Урал", не подлежащего включению в реестр требований кредиторов, обращает внимание на то, что с целью установления названных обстоятельств конкурсным управляющим заявлялись ходатайства об истребовании доказательств, в удовлетворении которых отказано, что привело к несоответствию выводов судов фактическим обстоятельствам дела. Заявитель обращает внимание на отсутствие экономического обоснования спорных правоотношений, при том, что инвестиционное финансирование строительства должника осуществлялось исключительно за счет предоставленных Россельхозбанком должнику кредитных средств, а финансирование деятельности должника фондом "Урал" материалами дела не подтверждено, последующее приобретение должником векселей Уралкапиталбанка и ненаправление денежных средств на хозяйственную деятельность не имело для должника экономического смысла при наличии непогашенных кредитов Россельхозбанка, с учетом чего названные правоотношения свидетельствует о злоупотреблении правом с целью искусственного безденежного наращивания долга перед аффилированным кредитором, незаконного перераспределения конкурсной массы в его пользу и получения контроля за процедурой банкротства. Банк полагает недоказанной реальность вексельных обязательств, указывает на то, что суды не исследовали действительность и наличие обязательства, лежащего в основе выдачи должником векселей, не провели анализ необходимых для этого документов (банковских выписок и бухгалтерских балансов), ограничившись лишь ссылками на платежные поручения и не проверив действительность данных платежей, а также не учли, что в подтверждение реальности вексельных обязательств кредитором в материалы дела представлены лишь копии соответствующих векселей, в то время как их подлинники, несмотря на неоднократные требования управляющего и Россельхозбанка об истребовании таковых у кредитора и должника, в материалы дела представлены не были, и не установили, какие векселя на каком основании, в каком количестве и номинальной стоимости были получены фондом "Урал", какие предъявлены должнику к оплате, по каким произведена новация о замене долга на заемное обязательство. При этом Россельхозбанк отмечает, что при доказанности реальности обязательств, лежащих в основе требований фонда "Урал", данное требование, полученное последним безвозмездно в качестве пожертвования, может быть включено лишь в "пятую" очередь реестра требований кредиторов по аналогии с правовой позицией, приведенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.11.2018 N 305-ЭС18-11840. По мнению заявителя, поскольку уточненное требование фонда "Урал" считается поданным 29.10.2018 (момент изменения основания требования), то кредитором был пропущен срок для предъявления его требования в процедуре наблюдения.

Уполномоченный орган в отзыве поддерживает доводы, изложенные в кассационных жалобах, полагает, что требования фонда "Урал" не подлежат включению в реестр требований кредиторов должника.

Фонд "Урал" в отзывах и письменных пояснениях по доводам, изложенным в кассационных жалобах, возражает, просит обжалуемые судебные акты оставить без изменения, в удовлетворении кассационных жалоб отказать.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и следует из материалов дела, в обоснование заявленных требований фонд "Урал" сослался на наличие у должника перед ним обязательства, вытекающего из вексельных отношений.

Так, 23.10.2014 между должником и обществом с ограниченной ответственностью "Урал-Инвест" (далее - общество "Урал-Инвест") заключен договор купли-продажи векселей N 435, по условиям которого должник продает, а общество "Урал-Инвест" покупает 25 эмитированных последним векселей на общую номинальную сумму 1 600 000 000 руб., в том числе составленные 23.10.2014 векселя серии БПК N 00291 (сроком погашения - по предъявлении, но не ранее 23.03.2016) и N 00294 - 00299.

В подтверждение исполнения сторонами условий данного договора представлены акт приема-передачи векселей от 23.10.2014 и платежное поручение от 23.10.2014 N 793 о перечислении обществом "Урал-Инвест" в пользу должника 1 600 000 000 руб.

В тот же день между обществом "Урал-Инвест" (жертвователь) и фондом "Урал" (получатель) заключен договор пожертвования, согласно которому последнему переданы 21 вексель на общую сумму 1 540 000 000 руб., в том числе вышеперечисленные векселя, а также подписан акт приема-передачи векселей, являющихся предметом этого договора.

В дальнейшем между должником и фондом "Урал" заключен договор мены векселей от 23.03.2016 N 67/2016, в соответствии с условиями которого фонд "Урал" обязался в порядке обмена передать должнику простой вексель серии БПК N 00291, а должник - три простых векселя серии БПК N 00393, 00394, 00395 общей номинальной стоимостью 17 760 843 руб. 25 коп., а в подтверждение исполнения обязательств по этому договору представлен подписанный ими акт приема-передачи векселей от 23.03.2016.

Помимо этого между должником и обществом "Урал-Инвест" 03.02.2015 заключен договор купли-продажи векселей N 18/2015, в соответствии с которым должник продает, а общество "Урал-Инвест" покупает 24 векселя общей номинальной стоимостью 1 929 000 000 руб., в том числе составленные 03.02.2015 простые векселя серии БПК N 00340 - 00347.

Во исполнение условий договора купли-продажи векселей N 18/2015 должник передал обществу "Урал-Инвест" указанные векселя по акту приема-передачи от 03.02.2015, а общество "Урал-Инвест" перечислило должнику платежным поручением от 03.02.2015 N 72 денежные средства в сумме 1 929 000 000 руб.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 30.03.2015 по делу N А40-216989/14 между открытым акционерным обществом "Акционерная финансовая корпорация "Система" (далее - общество АФК "Система") и обществом "Урал-Инвест" утверждено мировое соглашение от 19.03.2015, согласно которому общество "Урал-Инвест" в счет погашения задолженности передает обществу АФК "Система", в числе прочего, простые векселя общества "БПК" серии БПК N 00325 - 00347 (пункт 1 статьи 1 мирового соглашения).

Пунктом 8 упомянутого мирового соглашения установлено, что общество АФК "Система" осуществляет в пользу фонда "Урал" пожертвование из числа получаемого от общества "Урал-Инвест" имущества в общей сумме 4 615 113 151 руб. и поручает последнему передать фонду "Урал" от имени общества АФК "Система" посредством индоссамента с обязательной оговоркой "без оборота на меня" все векселя, перечисленные в пункте 1.1. статьи 1 мирового соглашения.

По акту приема-передачи простых векселей от 08.04.2015 указанные векселя переданы фонду.

В последующем между должником и фондом "Урал" заключены договоры купли-продажи векселей: от 02.12.2015 N 411/2015, согласно которому должник продает, а фонд "Урал" покупает 4 векселя на общую номинальную сумму 60 000 000 руб., включая простые векселя серии БПК N 00379 и 00380, от 17.03.2016 N 45/2016, в соответствии с которым должник продает, а фонд "Урал" покупает 9 векселей общей номинальной стоимостью 150 000 842 руб. 05 коп., в том числе простые векселя серии БПК N 00383 - 00389, от 25.03.2016 N 70/2016 по которому должник продает, а фонд "Урал" приобретает 9 векселей на общую номинальную сумму 200 млн. руб., включающие простые векселя серии БПК N 00398 - 00404, а также от 27.08.2015 N 305/2015, по условиям которого должник продает, а фонд "Урал" покупает простой вексель серии БПК N 00360 номинальной стоимостью 150 000 000 руб. сроком погашения - по предъявлении, но не ранее 27.11.2015.

В подтверждение исполнения сторонами условий указанных договоров представлены акты приема-передачи векселей от 02.12.2015, от 17.03.2016, от 25.03.2016 и от 27.08.2015, а также платежные поручения от 02.12.2015 N 1095, от 17.03.2016 N 245, от 25.03.2016 N 263 и от 27.08.2015 N 730 о перечислении фондом "Урал" в пользу должника оговоренных денежных сумм.

Кроме того, 27.11.2015 между должником и фондом "Урал" совершен договор мены векселей N 401/2015/96, по условиям которого фонд "Урал" обязуется передать должнику в порядке обмена простой вексель серии БПК N 00360 номинальной стоимостью 150 000 000 руб. с наступившим сроком погашения, тогда как должник обязуется передать фонду "Урал" в порядке обмена векселя на общую сумму 187 172 378 руб. 18 коп., в том числе простые векселя серии БПК N 00373, 00406 - 00410, а также составлен акт приема-передачи векселей.

Таким образом, как указывает кредитор, ему переданы 38 простых векселя должника общей номинальной стоимостью 3 308 462 155 руб. с начисленными процентами в сумме 701 528 086 руб. 25 коп. и по состоянию на 01.07.2016 совокупная сумма вексельной задолженности (с учетом процентов) составила 4 009 990 241 руб. 25 коп.

Между фондом "Урал" (кредитор/займодавец) и обществом "БПК" (должник/заемщик) 01.07.2016 заключен договор о замене долга на заемное обязательство (новация), согласно которому у должника имеются вексельные обязательства перед фондом, которые новируются в заемное обязательство на сумму 4 009 990 241 руб. 25 коп. со сроком возврата не позднее 18.06.2020 в соответствии с графиком и начислением процентов на сумму займа по ставке 13,607% годовых; исполнение данного обязательства заемщиком обеспечивается поручительством Камилова Дамира Феликсовича и Юсуповой Нелли Марсельевны.

В силу пункта 1.6. приведенного договора после его заключения вексельные обязательства должника перед фондом "Урал" в сумме 4 009 990 241 руб. 25 коп. прекращаются.

В рамках дела N А07-11049/2017 по иску фонда "Урал" к обществу "БПК" о взыскании задолженности по договору займа определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 06.07.2017 между ними заключено мировое соглашение от 29.06.2017.

По указанному мировому соглашению стороны досрочно расторгли договор о новации от 01.07.2016, должник признал задолженность перед фондом "Урал" в размере 4 009 478 281 руб. 78 коп., при этом ему предоставлена отсрочка исполнения обязательства до 01.03.2018.

Постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 27.09.2018 определение суда первой инстанции от 06.07.2017 по делу N А07-11049/2017 об утверждении мирового соглашения отменено. Дело направлено на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

Дополнительным соглашением от 02.10.2018N 3 стороны внесли в договор о замене долга на заемное обязательство (новация) от 01.07.2016 следующие изменения, вступающие в силу с 30.06.2017: пункт 1.3.2. указанного договора изложен в следующей редакции: с 30.06.2017 и по день возврата суммы займа начисление и выплата процентов осуществляются по ставке 0,1% годовых; пункт 1.3.3. договора изложен в следующей редакции: проценты на остаток суммы займа начисляются и выплачиваются ежемесячно, одновременно с возвратом части суммы займа в соответствии с графиком платежей; пункт 4.2. договора от 01.07.2017, предусматривающий размер и основания начисления и оплаты неустойки, исключен.

Определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 14.12.2017 возбуждено производство по делу о банкротстве общества "БПК".

Определением от 29.03.2018 в отношении общества "БПК" введено наблюдение, временным управляющим утвержден Молин Д.Е..

Ссылаясь на наличие у общества "БПК" задолженности в размере 3 946 511 889 руб. 63 коп. основного долга и 65 896 542 руб. 06 коп. процентов, фонд "Урал" обратился в арбитражный суд с рассматриваемым требованием.

Временный, а затем конкурсный управляющие должника и Россельхозбанк возражали против удовлетворения требований фонда "Урал", ссылаясь на то, что фонд "Урал" является заинтересованным по отношению к должнику лицом, поскольку в состав совета фонда входит Гафаров Л.Ф., являвшийся в спорный период председателем совета директоров Уралкапиталбанка, мажоритарным акционером которого является Камилов Д.Ф. - один из бенефициарных владельцев должника, а также ввиду фактической аффилированности, которая в рамках спорных правоотношений выразилась в предоставлении должнику, значительной суммы денежных средств (4 млрд руб.) в отсутствие достаточного ликвидного обеспечения, необоснованном предоставлении отсрочки при отсутствии платежей в счет вексельных обязательств и непредъявлении соответствующего требования к должнику до возбуждения дела о банкротстве, и в корпоративном статусе требования, заключающемся в поддержании текущей деятельности должника путем предоставления ему займа для компенсации негативного управленческого воздействия и искусственном наращивании кредиторской задолженности. Кроме того, управляющий и банк ссылались на транзитный характер операций по предоставлению денежных средств, так как операции с денежными средствами осуществлялись в пределах одной кредитной организации - Уралкапиталбанка, должник, получая денежные средства, направлял их в названный подконтрольный Камилову Д.Ф. банк, приобретая векселя Уралкапиталбанка, которые в последующем были переданы и предъявлены последнему подконтрольными банку, Гафарову Л.Ш. и Камилову Д.Ф. лицами, в результате чего денежные средства фактически остались в подконтрольных компаниях, а должник не получил какой-либо имущественной выгоды и не направил полученные денежные средства на осуществление хозяйственной деятельности, что свидетельствует об отсутствии экономической целесообразности спорных правоотношений.

Удовлетворяя заявленные требования, суды исходили из доказанности материалами дела наличия спорной задолженности, так как в подтверждение наличия вексельных обязательств кредитором представлены заверенные должником копии векселей, отвечающих требованиям к их форме и содержанию, подлинники которых не были представлены в дело по причине изъятия у должника следственными органами, кредитором раскрыты обстоятельства перехода к нему прав векселедержателя: выдача векселей должником на основании сделок по их купле-продаже, взамен которых должник получил реальный актив - денежные средства, поступившие на его расчетный счет и израсходованные им по собственному усмотрению, в том числе направленные на погашение кредитных обязательств и расчеты с контрагентами, при том, что такие последующие операции по распоряжению средствами находятся вне зоны ответственности фонда, признали верным представленный кредитором расчет заявленной суммы задолженности при непредставлении в материалы дела доказательств отсутствия данной задолженности или контррасчета, а также признали соблюденным кредитором срок на предъявление данного требования в процедуре наблюдения.

При этом отклоняя доводы относительно отсутствия экономической целесообразности спорных правоотношений и злоупотребления правом, суды исходили из того, что они основаны на предположении, субъективной оценке и документально не подтверждены, тогда как фондом предоставлены разумные пояснения относительно целей инвестирования должника, а какие-либо достаточные и убедительные доводы и доказательства, ставящие под сомнения реальность договорных отношений, в счет исполнения которых выданы спорные векселя, не приведены и не представлены, а доводы об отсутствии ликвидного обеспечения не приняты, поскольку средства предоставлялись под проценты и на непродолжительный срок при наличии сведений о стремительно развивающемся предприятии, размер финансирования которого обусловлен соответствующими целями инвестирования.

Отклоняя доводы конкурсного управляющего и Россельхозбанка относительно аффилированности должника и кредитора, суды исходили из невозможности оказания Гафаровым Л.М., являющимся одним из пяти членов Совета фонда "Урал", решения которого принимаются простым большинством голосов и в компетенцию которого не входит принятие решений о заключении сделок, влияния на решения фонда по вопросу о заключении сделок, недоказанности фактической аффилированности должника и кредитора при том, что прямые признаки их заинтересованности отсутствуют, должником заключены письменные договоры купли-продажи векселей на процентной основе, а фондом принимались меры, направленные на отсрочку выполнения должником обязательств путем заключения соглашения о предъявлении векселей должника к платежу, договора о замене долга на заемное обязательство от 01.07.2016, а также на взыскание долга (дело N А07-11049/2017), а также из того, что перечисление денежных средств должнику и последующее перечисление отдельных средств в счет приобретения векселей банка в пределах одной кредитной организации не имеют правового значения, так как находящиеся на счете денежные средства принадлежат клиенту, и не исключают факта распоряжения должником средствами по собственному усмотрению.

Между тем судами обеих инстанций не учтено следующее.

При принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, и какие - не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; решает, подлежит ли иск удовлетворению; обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права (часть 2 статьи 65, часть 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил доводы лиц, участвующих в деле, законы и иные нормативные правовые акты, которым руководствовался суд при принятии решения (пункты 2, 3 части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основании своих требований и возражений, арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, результаты оценки доказательств суд отражает в судебном акте, содержащем мотивы принятия или отказа в принятии доказательств, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений (часть 1 статьи 65, статья 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 1 статьи 71 Закона о банкротстве, для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение 30 календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих их обоснованность, и включаются в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

В силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий по ним между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны лишь требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности (пункт 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - постановление Пленума N 35)).

Как неоднократно отмечал Верховный Суд Российской Федерации, в условиях банкротства должника для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника - банкрота, предъявляются повышенные требования (пункт 26 постановления Пленума N 35, пункт 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016)). Судебное исследование этих обстоятельств должно отличаться большей глубиной и широтой по сравнению с обычным спором, тем более, если на такие обстоятельства указывают лица, участвующие в деле. Для этого требуется исследование не только прямых, но и косвенных доказательств и их оценка на предмет согласованности между собой и позициями, занимаемыми сторонами спора.

Особо Верховный Суд Российской Федерации подчеркивает необходимость применения повышенного стандарта доказывания при оценке обоснованности требований заинтересованных по отношению к должнику кредиторов. Такой кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга. Связано это, прежде всего, с тем, что в условиях конкуренции кредиторов должника-банкрота возможны ситуации, когда спор по задолженности между таким кредитором и должником, носит формальный характер и направлен на сохранение имущества должника за его бенефициарами - собственниками бизнеса (через аффилированных лиц), если должник юридическое лицо. Подобные споры характеризуются, в частности, предоставлением минимально необходимого и в то же время внешне безупречного набора доказательств наличия задолженности у должника, обычно достаточного для разрешения подобного спора. В связи с совпадением интересов должника и такого кредитора их процессуальная активность не направлена на установление истины.

С учетом вышеуказанных правовых позиций, принимая во внимание, что установленными в деле о банкротстве могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности, заинтересованный по отношению к должнику кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, исходя из заявленных участвующими в деле лицами возражений. При этом на такого кредитора может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе ее исполнения, подтвердить реальность правоотношений с несостоятельным должником с целью недопущения включения в реестр необоснованных требований, созданных формально для искусственного формирования задолженности.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Конкурсный управляющий либо конкурирующий кредитор не является стороной сделки, в силу чего объективно ограничен в возможности доказывания необоснованности требования другого кредитора. Поэтому предъявление к ним высокого стандарта доказывания привело бы к процессуальному неравенству. В данном случае достаточно подтвердить существенность сомнений в наличии долга. Напротив, стороны сделки не лишены возможности представить в суд как прямые, так и косвенные доказательства, опровергающие сомнения в реальности ее исполнения.

Поэтому при наличии убедительных доводов и доказательств, представленных конкурсным управляющим либо конкурирующим кредитором, бремя опровержения доводов о фиктивности сделки лежит на лицах, ее заключивших, поскольку в рамках спорного правоотношения они объективно обладают большим объемом информации и доказательств, чем конкурсный управляющий и другие кредиторы. Предоставление дополнительного обоснования не составляет для них какой-либо сложности.

Для уравнивания в правах конкурирующих кредиторов, уполномоченных органов и конкурсного управляющего, с одной стороны, и взаимосвязанных с должником лиц,- с другой, арбитражный суд должен оказывать содействие в реализации их прав, создавать условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела. Процессуальная активность конкурирующих кредиторов при содействии арбитражных судов (пункт 3 статьи 9, пункты 2, 4 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) позволяет эффективно пресекать злоупотребления и не допускать недобросовестных лиц к распределению конкурсной массы.

Делая вывод о недоказанности аффилированности фонда "Урал" и должника ввиду того, что с учетом положений Федерального закона от 12.01.1996 N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях" (статья 7), Федерального закона от 11.08.1995 N 135-ФЗ "О благотворительной деятельности и добровольчестве (волонтерстве)" (статьи 1, 7, 10), Устава фонда (статьи 1, 6; относительно органов управления и порядка принятия решений) Гафаров Л.М., является лишь одним из пяти членов Совета фонда, решения которого принимаются простым большинством голосов, в компетенцию которого не входит принятие решений о заключении сделок, и он не мог оказать влияние на решения фонда по вопросу о заключении сделок, суды исходили исключительно из отсутствия в данном случае юридической аффилированности должника и кредитора, при этом не исследовали и не оценили возражения аналогичные доводам кассационной жалобы, в том числе обстоятельства их фактической аффилированности, не проверили обоснованность соответствующих доводов конкурсного управляющего должника и Россельхозбанка относительно того, что фактическая аффилированность кредитора и должника в данном случае заключается в нестандартном характере спорных правоотношений (вексельных сделок, последующей новации задолженности в заемные отношения), совершенных на условиях, недоступных независимым участникам оборота, выразившихся в предоставлении должнику, не имеющему возможности своевременного возврата крупных сумм в предусмотренные векселями сроки, значительной суммы денежных средств (4 млрд руб.) в отсутствие достаточного ликвидного обеспечения, необоснованном предоставлении отсрочки при отсутствии платежей в счет вексельных обязательств и непредъвлении соответствующего требования к должнику до возбуждения дела о банкротстве, а также в осуществлении операций с денежными средствами в пределах одной кредитной организации - Уралкапиталбанка, под контролем Камилова Д.Ф. при наличии таких обоснованных возражений неверно распределили бремя доказывания, фактически возложив на конкурсного управляющего и конкурирующего кредитора бремя доказывания фактов, касающихся отношений между сторонами в спорный период, в то время как бремя по опровержению обстоятельств аффилированности лежит именно на кредиторе, обладающем большим объемом информации и доказательств в рамках спорных правоотношений, чем конкурсный управляющий и другие кредиторы.

Также суды не дали надлежащей оценки последующему расходованию должником полученных денежных средств, не проверили обоснованность доводов конкурсного управляющего должника и Россельхозбанка относительно транзитного характера движения денежных средств, выразившегося в расходовании должником полученных денежных средств на приобретение векселей Уралкапиталбанка, которые в последующем переданы и предъявлены последнему подконтрольными Камилову Д.Ф. лицами: открытым акционерным обществом "Уральский капитал", обществом с ограниченной ответственностью "Лека", обществом с ограниченной ответственностью "РегионСервис", обществом с ограниченной ответственностью "ТД БПК им. М.Гафури", в результате чего денежные средства фактически остались в подконтрольных компаниях, а должник не получил какой-либо имущественной выгоды, фактически данные обстоятельства в полном объеме и надлежащим образом суды не исследовали, при этом необоснованно исходили из того, что последующие операции по распоряжению денежными средствами находятся вне зоны ответственности фонда, тогда как такой транзитный характер операций по перечислению денежных средств в отсутствие доказательств их расходования должником на собственные нужды может свидетельствовать о злоупотреблении правом.

Суды не учли объективные сложности доказывания независимым кредитором мнимого характера отношений входящих в одну группу лиц. Такие сложности возникают зачастую как в результате отсутствия, в силу объективных причин, прямых письменных доказательств, подтверждающих соответствующие доводы, так и в связи с нежеланием сторон сделок и аффилированных с ними лиц раскрывать документы, отражающие реальное положение дел и действительный оборот. Однако подобные процессуальные особенности не должны снижать уровень правовой защищенности независимых кредиторов, которые могут пострадать от наличия в реестре несуществующего требования. Поэтому если возражающие против требования лица убедительно с помощью косвенных доказательств обосновали утверждения о подозрительном характере долга, положенного в основание требования, бремя опровержения данных утверждений переходит на располагающего большим объемом информации и доказательств заявителя, которому не должно составить труда доказать реальность предъявленного им требования, раскрыть обстоятельства, предшествующие вступлению в спорные правоотношения, разумные экономические мотивы, побудившие заключить сделку.

Между тем суды фактически возложили все бремя доказывания на иных кредиторов должника.

При этом фондом разумные экономические мотивы, побудившие передать должнику, в отсутствие реального обеспечения более 3 млрд. рублей не представлены.

Из изложенного следует, что удовлетворяя требования фонда "Урал" и включая в реестр требований кредиторов должника его требование в размере 4 009 478 281 руб. 78 коп., суды неправильно применили положения пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве, пункт 26 постановления Пленума N 35 и вышеназванные правовые позиции Верховного суда Российской Федерации, и, в нарушение статей 65, 71, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не оценили, с учетом всех вышеизложенных обстоятельств, обоснованность требований кредитора, не исследовали и не оценили все необходимые доказательства, доводы и возражения, лиц, участвующих в деле, не установили характер спорных правоотношений между должником и кредитором.

Согласно части 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, основанием для отмены решения, постановления судов первой и апелляционной инстанций является несоответствие выводов судов, содержащихся в судебном акте, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами, и имеющимся в деле доказательствам, нарушение (неправильное применение) норм материального права и норм процессуального права, при этом последнее является основанием для изменения или отмены судебного акта, если это процессуальное нарушение привело или могло привести к принятию неправильного решения, постановления (части 2, 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Учитывая изложенное и то, что, исходя из вышеназванных обстоятельств, выводы судов о наличии оснований для включения требований фонда "Урал" в реестр требований кредиторов должника сделаны при неправильном применении судами норм материального права (статья 71 Закона о банкротстве), норм процессуального права (статьи 65, 71, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) соответствующих разъяснений (пункт 26 постановления Пленума N 35), являются недостаточно обоснованными, сделаны преждевременно, без исследования и оценки всех обстоятельств дела, всех имеющихся доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, что повлекло совершение ошибочных выводов и вынесение неправильных судебных актов, обжалуемые определение суда первой инстанции от 18.02.2019 и постановление суда апелляционной инстанции от 21.08.2019 подлежат отмене, дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела арбитражному суду, с учетом изложенного в мотивировочной части данного постановления, надлежит устранить отмеченные недостатки, в том числе исследовать и оценить правоотношения между кредитором и должником в спорный период, проверить обстоятельства, свидетельствующие о наличии/отсутствии их фактической аффилированности, об экономической целесообразности предоставления должнику денежных средств, о наличии/отсутствии транзитного характера движения полученных должником денежных средств, реальность вексельных правоотношений между кредитором и должником, при правильном применении норм процессуального права верно распределить бремя доказывания по настоящему спору и предложить лицам, участвующим в деле, представить надлежащие документальные доказательства, подтверждающие обстоятельства, на которые они ссылаются, дать оценку доводам, приведенным лицами, участвующими в деле, установить все фактические обстоятельства дела, имеющие значение для разрешения настоящего спора, исследовать и оценить в совокупности все имеющиеся в деле доказательства, и по результатам исследования и оценки представленных в материалы дела доказательств принять решение в соответствии с установленными обстоятельствами и действующим законодательством.

Руководствуясь статьями 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 18.02.2019 по делу N А07-34985/2017 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.08.2019 по тому же делу отменить.

Обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Башкортостан.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

О.Н. Пирская

Судьи

Н.В. Шершон С.Н. Соловцов