Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 19 апреля 2023 г. N Ф09-9479/18 по делу N А07-34985/2017

Екатеринбург

19 апреля 2023 г.

Дело N А07-34985/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 13 апреля 2023 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 19 апреля 2023 г.

Арбитражный суд Уральского округа в составе:

председательствующего Морозова Д.Н.,

судей Столяренко Г.М., Шершон Н.В.

рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы конкурсного управляющего должником Саитгареева Рустэма Фаритовича, акционерного общества "Российский сельскохозяйственный банк" на определение от 26.08.2022 и дополнительное определение от 30.08.2022 Арбитражного суда Республики Башкортостан по делу N А07-34985/2017, постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.12.2022 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании в здании суда округа приняли участие представители:

конкурсного управляющего Саитгареева Р.Ф. - Голубев А.А. по доверенности от 10.08.2022, Сайфуллин Р.И. по доверенности от 12.04.2023;

акционерного общества "Российский сельскохозяйственный банк" - Федоров К.Г. по доверенности от 16.12.2020 N 648, Фархутдинов Р.К. по доверенности от 22.07.2021;

Федеральной налоговой службы - Рамазанова Д.Р. по доверенности от 20.09.2022 N 24-08/20816;

благотворительного фонда "Урал" - Алимгафарова А.Р. по доверенности от 09.01.2023 N 1, Макаренко С.А. по доверенности от 01.06.2022 N 7, Салимьянов И.Г. по доверенности от 01.06.2022 N 8.

Определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 14.12.2017 принято к производству суда заявление о признании общества с ограниченной ответственностью "Башкирский птицеводческий комплекс имени М. Гафури" (далее - общество "БПК", должник) несостоятельным (банкротом).

Определением от 29.03.2018 в отношении общества "БПК" введено наблюдение, временным управляющим утвержден Молин Дмитрий Евгеньевич.

Решением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 06.03.2019 общество "БПК" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, исполнение обязанностей конкурсного управляющего должником возложено на временного управляющего Молина Д.Е. Определением от 26.04.2019 конкурсным управляющим должником утвержден Иващенко Александр Петрович.

Благотворительный фонд "Урал" (далее - фонд "Урал", фонд) 25.04.2018 обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в третью очередь реестра требований кредиторов должника его требования в сумме 4 012 408 431,69 руб., в том числе 3 946 511 889,63 руб. основного долга и 65 896 542,06 руб. процентов (с учетом уточнений от 22.10.2018 в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 18.02.2019, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.08.2019, в третью очередь реестра требований кредиторов должника включено требование фонда "Урал" в размере 4 009 478 281,78 руб.

Постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 20.01.2020 определение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 18.02.2019, постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.08.2019 отменены, спор направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 02.10.2020 Иващенко А.П. освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего обществом "БПК", новым конкурсным управляющим утвержден Саитгареев Р.Ф.

При новом рассмотрении определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 26.08.2022 требование фонда в сумме 4 009 478 281,78 руб. вновь включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника. Дополнительным определением суда от 30.08.2022 требование фонда "Урал" в сумме 2 930 149,91 руб. также включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.12.2022 определение от 26.08.2022 и дополнительное определение от 30.08.2022 Арбитражного суда Республики Башкортостан оставлены без изменения.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, конкурсный управляющий должником Саитгареев Р.Ф., акционерное общество "Российский сельскохозяйственный банк" (далее - Россельхозбанк) обратились в Арбитражный суд Уральского округа с самостоятельными кассационными жалобами.

В кассационной жалобе Россельхозбанк просит определение от 26.08.2022 и дополнительное определение суда от 30.08.2022, постановление суда от 28.12.2022 отменить, направить обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Башкортостан. Заявитель кассационной жалобы ссылается на несоответствие выводов судов представленным в материалы дела доказательствам, неправильное применение судами норм материального и процессуального права. Россельхозбанк указывает на то, что суды неправильно оценили правоотношения между кредитором и должником в спорный период; обстоятельства, свидетельствующие о наличии/отсутствии их фактической аффилированности; обстоятельства экономической нецелесообразности предоставления должнику денежных средств кредитором; обстоятельства наличия/отсутствия транзитного характера движения полученных должником денежных средств; реальность вексельных правоотношений между кредитором и должником.

Кассатор считает, что судами не учтены правовые позиции Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, на которые Россельхозбанк ссылался в своих возражениях и пояснениях, в том числе апелляционной жалобе.

Помимо того, Россельхозбанк утверждает, что суды не привлекли к участию в обособленном споре Межрегиональное управление Федеральной службы по финансовому мониторингу по Приволжскому федеральному округу для дачи пояснений о наличии/отсутствии в действиях должника и фонда при совершении вексельных сделок признаков легализации доходов и обналичивания денежных средств; суды приняли решение на основании документов, не относящихся к данному обособленному спору (письма Министерства сельского хозяйства Республики Башкортостан от 16.10.2014; Министерства экономического развития Республики Башкортостан от 21.10.2014 N 22-4861; приказа "О формировании Перечня приоритетных инвестиционных проектов Республики Башкортостан" от 31.10.2014 N 229), которые относятся к другому инвестиционному проекту (Комплекс по выращиванию и переработке мяса индейки проектной мощностью 70 тыс. тонн в год), который планировался к реализации другим лицом (обществом с ограниченной ответственностью "Башкирский птицеводческий комплекс имени М.Гафури - Кугарчи").

Кассатор также ссылается на то, что суды приняли решения без предъявления фондом и в отсутствие в материалах дела подлинников векселей, сославшись на то, что векселя изъяты у должника следственным органом, что отражено в протоколе обыска от 09.07.2018. Отмечает, что в протоколе не содержатся сведения об изъятии папки с векселями должника за 2016 г., таким образом, по мнению Россельхозбанка, спорные векселя должником, возможно, не выдавались. Заявитель жалобы утверждает, что судом апелляционной инстанции исследована вексельная схема должника о выдаче участникам группы (вместо оплаты) собственных простых векселей на сумму 1,8 млрд руб. (с учетом процентов 5,2 млрд руб.), что привело к неверным выводам по оценке реальности вексельных отношений.

Кассатор приводит довод о том, что судами не дана оценка действиям фонда, которые, по мнению Россельхозбанка, являются злоупотреблением правом, так как в обособленном споре по включению в реестр требований кредиторов требования Россельхозбанка по вексельным обязательствам фонд отрицал реальность обязательств, лежащих в основе указанных векселей, в отличие от настоящего спора.

В кассационной жалобе и дополнении к ней конкурсный управляющий Саитгареев Р.Ф. просит определение от 26.08.2022 и дополнительное определение суда от 30.08.2022, постановление суда от 28.12.2022 отменить, принять новый судебный акт, в удовлетворении заявления фонда "Урал" о включении в реестр требований кредиторов должника отказать. Заявитель кассационной жалобы ссылается на несоответствие выводов судов представленным в материалы дела доказательствам, неправильное применение судами норм материального и процессуального права. Кассатор указывает на верность вывода суда апелляционной инстанции о том, что условия сделок, на основании которых фонд предоставил должнику денежные средства, могут свидетельствовать о фактической аффилированности, однако отмечает ошибочность иных выводов суда и неверное распределение бремени доказывания. В обоснование довода конкурсный управляющий Саитгареев Р.Ф. приводит обстоятельства, по результатам анализа которых кассатор пришел к выводу об обратном (наличие корпоративной связи, предоставление денежных средств в отсутствие достаточного ликвидного обеспечения, отсутствие возможности их возврата, необоснованное представление отсрочек, осуществление операций с денежными средствами исключительно в пределах одной кредитной организации, небрежное отношение со стороны фонда "Урал" к обеспечению сохранности оригиналов векселей). Отмечает, что разумный и добросовестный участник гражданского оборота при предъявлении требования о платеже по векселям на столь значительную сумму, как в настоящем споре (4 009 478 281,78 руб.), и очевидной невозможности реального получения денежных средств против передачи ценных бумаг оставил бы векселя у себя либо принял меры к обеспечению полной доказательственной базы на случай возможных судебных споров по вопросам о действительности вексельного обязательства, о наличии у кредитора прав из векселей.

Со ссылкой на определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 14.02.2019 N 305-ЭС18-17629, пункт 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, кассатор утверждает, что суды двух инстанций, описывая вексельную схему взаимодействия с должником для целей финансирования строительства птицекомплекса, до конца не исследовали вопрос ее реализации с точки зрения наличия фактической аффилированности между фондом "Урал" и должником, а также не исследовали вопрос субординации таких требований по отношению к независимым кредиторам. Конкурсный управляющий выражает несогласие с выводом судов, что денежные средства, полученные от фонда "Урал" (в лице дочернего общества с ограниченной ответственностью "Урал-Инвест", далее - общество "Урал-Инвест") были направлены на строительство птицекомплекса.

Кроме того, управляющим заявлен довод о наличии негласных договоренностей между фондом "Урал" и контролирующими должника лицами, результатом которых стало частичное погашение требования фонда путем отчуждения здания торгово-развлекательного комплекса "Иремель".

Федеральная налоговая служба в лице Управления по Республике Башкортостан (далее - ФНС России, уполномоченный орган) в отзыве на кассационную жалобу конкурсного управляющего Саитгареева Р.Ф. соглашается с доводами кассационной жалобы, считает, что требования фонда "Урал" включению в реестр требований кредиторов общества "БПК" не подлежат, поскольку операции по приобретению и реализации векселей не связаны с разведением сельскохозяйственной птицы - основным видом деятельности общества.

В отзывах на кассационные жалобы (с дополнениями) фонд "Урал" просит оставить оспариваемые судебные акты без изменения, считает их законными и обоснованными.

К отзыву (на дополнения к кассационной жалобе конкурсного управляющего), поступившему в Арбитражный суд Уральского округа 11.04.2023, фонд приложил дополнительные документы, указанные как приложения к отзыву N 1-8. Вышеназванные дополнительные документы подлежат возвращению фонду в силу статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку сбор, принятие и оценка дополнительных доказательств не входят в компетенцию суда кассационной инстанции, который проверяет законность принятых судебных актов на основании имеющихся в деле доказательств, исследованных и оцененных судами первой и апелляционной инстанций. Фактическому возврату на бумажном носителе документы не подлежат, поскольку представлены в электронном виде посредством системы "Мой Арбитр".

Законность обжалуемых судебных актов проверена кассационным судом в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов кассационных жалоб.

Как установлено судами и следует из материалов дела, в обоснование заявленных требований фонд "Урал" сослался на наличие у должника перед ним денежного обязательства.

Так, 23.10.2014 между должником и обществом "Урал-Инвест" заключен договор купли-продажи векселей N 435, по условиям которого должник продает, а общество "Урал-Инвест" покупает 25 составленных 23.10.2014 эмитированных последним простых векселей серии БПК N 00275 - 00299 на общую номинальную сумму 1 600 000 000 руб., сроком погашения - по предъявлению, но не ранее 24.11.2014-21.10.2016.

В подтверждение исполнения сторонами условий данного договора представлены акт приема-передачи векселей от 23.10.2014 и платежное поручение от 23.10.2014 N 793 о перечислении обществом "Урал-Инвест" в пользу должника 1 600 000 000 руб.

В тот же день между обществом "Урал-Инвест" (жертвователь) и фондом "Урал" (получатель) заключен договор пожертвования, согласно которому последнему переданы 21 вексель на общую сумму 1 540 000 000 руб., в том числе вышеперечисленные векселя, а также подписан акт приема-передачи векселей, являющихся предметом этого договора.

Помимо этого между должником и обществом "Урал-Инвест" 03.02.2015 заключен договор купли-продажи векселей N 18/2015, в соответствии с которым должник продает, а общество "Урал-Инвест" покупает 24 составленных 03.02.2015 простых векселя серии БПК N 00324 - 00347 общей номинальной стоимостью 1 929 000 000 руб., сроком погашения - по предъявлению, но не ранее 03.03.2015-03.02.2017.

Во исполнение условий договора купли-продажи векселей N 18/2015 должник передал обществу "Урал-Инвест" указанные векселя по акту приема-передачи от 03.02.2015, а общество "Урал-Инвест" перечислило должнику платежным поручением от 03.02.2015 N 72 денежные средства в сумме 1 929 000 000 руб.

Единственным учредителем общества "Урал-Инвест" с 2006 года являлся фонд "Урал".

Определением Арбитражного суда города Москвы от 30.03.2015 по делу N А40-216989/14 между открытым акционерным обществом "Акционерная финансовая корпорация "Система" (далее - общество АФК "Система") и обществом "Урал-Инвест" утверждено мировое соглашение от 19.03.2015, согласно которому общество "Урал-Инвест" в счет погашения задолженности передает обществу АФК "Система", в числе прочего, простые векселя общества "БПК" серии БПК N 00325 - 00347 (пункт 1 статьи 1 мирового соглашения).

Пунктом 8 упомянутого мирового соглашения установлено, что общество АФК "Система" осуществляет в пользу фонда "Урал" пожертвование из числа получаемого от общества "Урал-Инвест" имущества в общей сумме 4 615 113 151 руб. и поручает последнему передать фонду "Урал" от имени общества АФК "Система" посредством индоссамента с обязательной оговоркой "без оборота на меня" все векселя, перечисленные в пункте 1.1 статьи 1 мирового соглашения.

По акту приема-передачи простых векселей от 08.04.2015 указанные векселя переданы фонду.

В последующем между должником и фондом "Урал" заключены договоры купли-продажи векселей: от 02.12.2015 N 411/2015, согласно которому должник продает, а фонд "Урал" покупает 4 векселя на общую номинальную сумму 60 000 000 руб., включая простые векселя серии БПК N 00379 и 00380, от 17.03.2016 N 45/2016, в соответствии с которым должник продает, а фонд "Урал" покупает 9 векселей общей номинальной стоимостью 150 000 842,05 руб., в том числе простые векселя серии БПК N 00383 - 00389, от 23.10.2014 N 435, в соответствии с которым должник продает, а фонд "Урал" покупает 25 векселей общей номинальной стоимостью 1 600 000 000 руб., в том числе векселя серии БПК N 00275 - 00299, от 25.03.2016 N 70/2016, по которому должник продает, а фонд "Урал" приобретает 9 векселей на общую номинальную сумму 200 000 000 руб., включающие 9 простых векселей серии БПК N 00398 - 00404, а также от 27.08.2015 N 305/2015, по условиям которого должник продает, а фонд "Урал" покупает простой вексель серии БПК N 00360 номинальной стоимостью 150 000 000 руб. сроком погашения - по предъявлении, но не ранее 27.11.2015.

Кроме того, 27.11.2015 между должником и фондом "Урал" совершен договор мены векселей N 401/2015/96, по условиям которого фонд "Урал" обязуется передать должнику в порядке обмена простой вексель серии БПК N 00360 номинальной стоимостью 150 000 000 руб. с наступившим сроком погашения, тогда как должник обязуется передать 6 векселей, в том числе вексель БПК N 00371 на сумму 30 000 000 руб., БПК N 00372 на сумму 30 000 000 руб., БПК N 00373 на сумму 30 000 000 руб., БПК N 00374 на сумму 30 000 000 руб., БПК N 00375 на сумму 30 000 000 руб., БПК N 00376 на сумму 5 671 232,88 руб., со сроками погашения не ранее 05.02.2016, 29.02.2016, 28.03.2016, 28.04.2016, 30.05.2016, соответственно. В подтверждение договора между должником и фондом подписан акт приема передачи векселей от 27.11.2015, в соответствии с которым произведена передача указанных векселей.

В дальнейшем между должником и фондом "Урал" заключен договор мены векселей от 23.03.2016 N 67/2016, в соответствии с условиями которого фонд "Урал" обязался в порядке обмена передать должнику простой вексель серии БПК N 00291, а должник - три простых векселя серии БПК N 00393, 00394, 00395 общей номинальной стоимостью 17 760 843,25 руб. В подтверждение исполнения обязательств по этому договору представлен подписанный ими акт приема-передачи векселей от 23.03.2016.

Между должником и фондом 28.03.2016 заключен договор мены векселей N 73/2016, по условиям которого фонд обязался в порядке обмена передать должнику вексель N 373, а должник обязуется передать в порядке обмена 6 векселей, в том числе векселя: БПК N 406 на сумму 5 224 420,94 руб., N 407 на сумму 6 316 358,86 руб., N 408 на сумму 6 249 394,73 руб., N 409 на сумму 6 187 892,70 руб., N 410 на сумму 6 021 955,16 руб., N 411 на сумму 1 501 122,91 руб. В подтверждение договора между должником и фондом подписан акт приема передачи векселей от 28.03.2016, в соответствии с которым произведена передача указанных векселей.

Таким образом, фонду переданы векселя общей номинальной стоимостью 3 308 462 155 руб. с начисленными процентами в сумме 701 528 086,25 руб. и по состоянию на 01.07.2016 совокупная сумма вексельной задолженности составила 4 009 990 241,25 руб.

01.07.2016 между фондом "Урал" (кредитор/займодавец) и обществом "БПК" заключено соглашение о предъявлении векселей должника к платежу, в соответствии с которым фонд предъявляет к платежу простые векселя должника в количестве 38 шт. общей номинальной стоимостью 3 308 462 155 руб. и начисленными процентами в сумме 701 528 086,25 руб.

01.07.2016 также между фондом "Урал" (кредитор/займодавец) и обществом "БПК" (должник/заемщик) заключен договор о замене долга на заемное обязательство (новация), согласно которому у должника имеются вексельные обязательства перед фондом, которые новируются в заемное обязательство на сумму 4 009 990 241,25 руб. со сроком возврата не позднее 18.06.2020 в соответствии с графиком и начислением процентов на сумму займа по ставке 13,607% годовых; в силу пункта 1.6 приведенного договора после его заключения вексельные обязательства должника перед фондом "Урал" в сумме 4 009 990 241,25 руб. прекращаются.

Исполнение заемщиком данного обязательства обеспечивается поручительством Камилова Дамира Феликсовича и Юсуповой Нелли Марсельевны (в соответствии с условиями двух договоров поручительства от 01.07.2016, пункт 1.4 договора о новации).

В рамках дела N А07-11049/2017 по иску фонда "Урал" к обществу "БПК" о взыскании задолженности по договору займа определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 06.07.2017 между сторонами заключено мировое соглашение от 29.06.2017. По указанному мировому соглашению стороны досрочно расторгли договор о новации от 01.07.2016, должник признал задолженность перед фондом "Урал" в размере 4 009 478 281,78 руб., при этом ему предоставлена отсрочка исполнения обязательства до 01.03.2018.

Постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 27.09.2018 определение суда первой инстанции от 06.07.2017 по делу N А07-11049/2017 об утверждении мирового соглашения отменено, дело направлено на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции. В последующем определением суда от 09.10.2020 исковое заявление фонда "Урал" оставлено без рассмотрения.

Дополнительным соглашением от 02.10.2018 N 3 стороны внесли в договор о замене долга на заемное обязательство (новация) от 01.07.2016 следующие изменения, вступающие в силу с 30.06.2017: пункт 1.3.2 договора изложен в следующей редакции: с 30.06.2017 и по день возврата суммы займа начисление и выплата процентов осуществляются по ставке 0,1% годовых; пункт 1.3.3 договора - проценты на остаток суммы займа начисляются и выплачиваются ежемесячно, одновременно с возвратом части суммы займа в соответствии с графиком платежей; пункт 4.2 договора, предусматривающий размер и основания начисления и оплаты неустойки, исключен.

Ссылаясь на наличие у общества "БПК" задолженности в размере 3 946 511 889,63 руб. основного долга и 65 896 542,06 руб. процентов, фонд "Урал" обратился в арбитражный суд с рассматриваемым требованием.

Временный, а затем конкурсный управляющие должника и Россельхозбанк возражали против удовлетворения требований фонда "Урал", ссылаясь на то, что фонд "Урал" является заинтересованным по отношению к должнику лицом, поскольку в состав совета фонда входит Гафаров Леонид Шамильевич, являвшийся в спорный период председателем совета директоров общества с ограниченной ответственностью Коммерческий банк "Уральский капитал" (далее - Уралкапиталбанк), мажоритарным акционером которого является Камилов Д.Ф. - один из учредителей должника, а также ввиду фактической аффилированности, которая в рамках спорных правоотношений выразилась в предоставлении должнику значительной суммы денежных средств (свыше 3 млрд руб.) в отсутствие достаточного ликвидного обеспечения, необоснованном предоставлении отсрочки при отсутствии платежей в счет вексельных обязательств и непредъявлении соответствующего требования к должнику до возбуждения дела о банкротстве, и в корпоративном статусе требования, заключающемся в поддержании текущей деятельности должника путем предоставления ему займа для компенсации негативного управленческого воздействия и искусственном наращивании кредиторской задолженности. Кроме того, управляющий и банк ссылались на транзитный характер операций по предоставлению денежных средств, так как операции с денежными средствами осуществлялись в пределах одной кредитной организации - Уралкапиталбанка, должник, получая денежные средства, направлял их в названный подконтрольный Камилову Д.Ф. банк, приобретая векселя Уралкапиталбанка, которые в последующем были переданы и предъявлены последнему подконтрольными банку, Гафарову Л.Ш. и Камилову Д.Ф. лицами, в результате чего денежные средства фактически остались в подконтрольных компаниях, а должник не получил какой-либо имущественной выгоды и не направил полученные денежные средства на осуществление хозяйственной деятельности, что свидетельствует об отсутствии экономической целесообразности спорных правоотношений.

Удовлетворяя заявление о включении требования в реестр требований кредиторов должника, суды первой и апелляционной инстанций исходили из следующего.

При повторном рассмотрении спора суды при проверке доводов о транзитном характере операций по предоставлению денежных средств кредитором установили, что на полученные денежные средства (по договору от 23.10.2014 в сумме 1 600 000 000 руб., по договору от 03.02.2015 - в сумме 1 929 000 000 руб.) от фонда и его дочернего общества - "Урал-Инвест" в те же даты должник приобрел простые векселя Уралкапиталбанка, перечислив Уралкапиталбанку в счет покупной цены денежные средства в общей сумме 3 225 941 735 руб., при этом в соответствии с выписками по лицевым счетам полученные Уралкапиталбанком денежные средства были перечислены последним ряду организаций в счет погашения векселей, выданных должнику.

В течение этого дня третьи лица предъявили простые векселя к банку "Уральский капитал" к исполнению и получили денежные средства. Так, Уралкапиталбанк произвел перечисление в следующих суммах: открытому акционерному обществу "Уральский капитал" (далее - общество "Уральский капитал") 1 430 000 000 руб., обществу с ограниченной ответственностью "Лека" (далее - общество "Лека") 33 459 680 руб., обществу с ограниченной ответственностью "Торговый дом "Башкирский птицеводческий комплекс имени М.Гафури" (далее - общество "ТД БПК") 617 866 000 руб.

При этом общество "Уральский капитал" выступало генеральным подрядчиком, осуществляющим III очередь строительства птицекомплекса по производству мяса индейки, общество "Лека" являлось поставщиком технологического оборудования, общество "ТД БПК" - основным дилером по продаже его продукции.

Определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 16.01.2019 установлено, что общества "Уральский капитал", "Лека" прибрели права векселедержателей на основании заключенных с обществом "БПК" возмездных договоров на финансирование работ по III очереди проекта строительства птицекомплекса.

Исходя из анализа расчетного счета должника за 2015 г., общая сумма денежных средств, поступивших от общества "ТД БПК", составила 3 569 829 000 руб., в 2016 г. - 2 130 260 000 руб., в 2017 г. - 356 921 000 руб. Таким образом, суды пришли к выводу, что получение обществом "ТД БПК" денежных средств в сумме 617,8 млн руб. (за счет инвестиций фонда "Урал", на фоне общей картины движения денег) не связано с транзитным характером движения денежных средств и не может свидетельствовать о каком-либо выводе денежных средств, а напротив, общество "ТД БПК" перечисляло должнику денежные средства в большем размере. Полученные должником средства фактически были направлены на расчеты с контрагентами должника по обязательствам, связанным со строительством птицекомплекса (обществам "Уральский капитал", "Лека"), либо реализацией мяса индейки (обществу "ТД БПК").

Таким образом, суды двух инстанций заключили, что денежными средствами, полученными генеральным подрядчиком - обществом "Уральский капитал" посредством предъявления к оплате векселей Уралкапиталбанку, приобретенных должником за счет средств фонда и общества "Урал-Инвест", фактически оплачены работы по строительству птицекомплекса (III очередь строительства).

Суды также отметили, что дебиторская задолженность обществ "Уральский капитал" и "ТД БПК" по договорам купли-продажи векселей 2014-2015 гг. трансформировалась в вексельный долг по векселям, выпущенным в 2017 г. и переданным обществу "БПК"; указали на то, что данные сведения о формировании и наличии дебиторской задолженности подтверждаются бухгалтерской отчетностью должника. Помимо этого, суды пришли к выводу, что приобретение должником векселей с дальнейшей передачей их, в том числе, обществам "Уральский капитал", "ТД БПК" было нацелено на финансирование генерального подрядчика с отсрочкой платежа, а также основного дилера по продаже его продукции.

Суды двух инстанций согласились с доводами фонда "Урал" относительно привлечения обществом "БПК" средств иных займодавцев, в том числе фонда "Урал" (и его дочернего общества "Урал-Инвест") в ориентировочной сумме 3,3 млрд руб. (с учетом погашения долга), а также более мелких кредитных организаций и займодавцев на общую сумму примерно 0,8 млрд руб., поскольку условием кредитования было собственное участие в финансировании проекта на 25%. Без привлечения данного дополнительного финансирования объем работ, который был реализован в рамках проекта по строительству птицекомплекса, не мог быть выполнен. При этом суды сослались, в том числе на результаты проведенного исследования обществом с ограниченной ответственностью "Аудит Безопасность Консалтинг".

Отклоняя доводы о транзитной схеме движения денежных средств, суды исходили из того, что в результате анализа схемы распределения денежных средств, предоставленных фондом и обществом "Урал-Инвест", прослеживается намерение должника и его контролирующих лиц произвести погашение обязательств должника перед третьими лицами в обход запрета со стороны Россельхозбанка производить погашение иных обязательств до погашения обязательств перед банком (ковенантов), а также намерение должника профинансировать строительство птицекомплекса, в том числе за счет заемных средств фонда "Урал". В результате реализации указанной схемы движения векселей и денег вексельные обязательства должника фактически были заменены на вексельные обязательства Уралкапиталбанка, и третьи лица в результате мены векселей получили денежные средства непосредственно по векселям Уралкапиталбанка.

Суды отметили, что с учетом требований Россельхозбанка о невозможности погашения обязательств должника перед всеми остальными кредиторами до погашения задолженности перед ним, датированного не ранее 2026 г., можно предположить, что фактические расчеты между обществами "БПК" и "Уральский капитал", а также "ТД БПК" должны были быть произведены в 2026 г., в связи с чем данными организациями и были выданы собственные векселя со сроком погашения не ранее 2026 г.

Относительно реальности вексельных правоотношений между кредитором и должником суды заключили, что фондом представлены надлежащие доказательства наличия вексельных обязательств: копии векселей, содержащих все необходимые реквизиты и соответствующих требованиям статьи 75 Положения о переводном и простом векселе, подлежащего применению на основании статьи 1 Федерального закона от 11.03.1997 N 48-ФЗ "О переводном и простом векселе", а также кредитором раскрыты обстоятельства перехода к нему прав векселедержателя. Достаточных и убедительных доводов и доказательств, способных поставить под сомнение реальность договорных отношений, в счет исполнения которых могли быть выданы векселя, лицами, участвующими в деле, не приведено и не представлено. При этом суды отметили, что подлинники спорных векселей отсутствуют в материалах рассматриваемого дела, поскольку изъяты у должника следственным органом; иными представленными документами и обстоятельствами подтверждается, что полученные от фонда средства были направлены должником на расчеты с кредиторами в нарушение условий кредитных договоров, заключенных между Россельхозбанком и должником.

Таким образом, удовлетворяя заявленные требования, суды двух инстанций исходили из доказанности материалами дела наличия спорной задолженности, так как в подтверждение наличия вексельных обязательств кредитором представлены заверенные должником копии векселей, отвечающих требованиям к их форме и содержанию, подлинники которых не были представлены в дело по причине изъятия у должника следственными органами, кредитором раскрыты обстоятельства перехода к нему прав векселедержателя: выдача векселей должником на основании сделок по их купле-продаже, взамен которых должник получил реальный актив - денежные средства, поступившие на его расчетный счет и израсходованные им по собственному усмотрению, в том числе направленные на погашение кредитных обязательств и расчеты с контрагентами, притом, что такие последующие операции по распоряжению средствами находятся вне зоны ответственности фонда "Урал", признали верным представленный кредитором расчет заявленной суммы задолженности при непредставлении в материалы дела контррасчета; отсутствия признаков транзитного характера движения полученных должником денежных средств, доказанности экономической целесообразности предоставления должнику денежных средств (строительство III очереди птицефабрики).

Суд округа считает выводы судов первой и апелляционной инстанций относительно реальности правоотношений фонда и должника, отсутствия транзитного характера операций по предоставлению денежных средств, обоснованными, в связи с чем доводы кассационных жалоб конкурсного управляющего Саитгареева Р.Ф., Россельхозбанка в указанной части отклоняются, поскольку являлись предметом рассмотрения судов двух инстанций, получили надлежащую правовую оценку. Оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов у суда кассационной инстанции не имеется (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Иная оценка заявителем жалобы фактических обстоятельств дела, а также иное толкование им положений закона не свидетельствуют о существенных нарушениях судами норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход дела, и не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

Выводы судов о реальности правоотношений и расходования денежных средств, полученных от фонда "Урал" соответствуют материалам дела; все обстоятельства, входящие в предмет судебного исследования в указанной части, установлены, представленные доказательства и доводы, приведенные участвующими в деле лицами, исследованы и оценены, результаты их оценки, а также мотивы, которыми суды руководствовались при принятии решения, отражены в судебном акте со ссылкой на конкретные доказательства (статьи 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). При этом заявители фактически ссылаются не на незаконность обжалуемых судебных актов, а выражают несогласие с произведенной судами оценкой доказательств, и просят еще раз пересмотреть дело по существу и переоценить имеющиеся в деле доказательства.

Между тем подтвержденная материалами дела обоснованность денежного требования конкурсного кредитора не предрешает итог рассмотрения судами вопросов об очередности названного требования, а также его размере.

При проверке доводов о фактической аффилированности должника и фонда суды отметили, что получателями средств, перечисленных не только фондом, но и иными кредиторами (Россельхозбанком, обществом с ограниченной ответственностью "Фармэллинрус", Министерством сельского хозяйства Республики Башкортостан в виде субсидий и других) в 2015-2017 гг. являлись одни и те же компании, которые участвовали в реализации проекта должника по строительству птицекомплекса и реализации мяса индейки. Структура финансово-хозяйственных связей в процессе строительства и расширения птицекомплекса, реализации мяса индейки в 2015-2017 г.г. складывалась таким образом, что основными контрагентами должника были компании, участвующие в строительстве птицекомплекса и получающие средства не только за счет фонда, но и иных кредиторов.

Суды учли, что проект по строительству птицекомплекса реализовывался группой компаний, перечисление денежных средств должником производилось в счет обязательств по выполнению работ, реализации мяса индейки и др., приняв во внимание то, что вся структура финансово-экономических связей была построена на взаимодействии указанных компаний (а не только применительно к распределению денег фонда). Суды первой и апелляционной инстанций также пришли к выводу, что перечисление денежных средств в рамках одной кредитной организации является не признаком аффилированности, а примером обычной практики в компаниях холдинга, имеющих денежные средства на расчетных счетах в одном банке.

Отклоняя доводы управляющего и возражающего кредитора, суды исходили также из невозможности оказания Гафаровым Л.М., являющимся одним из пяти членов совета фонда "Урал", решения которого принимаются простым большинством голосов и в компетенцию которого не входит принятие решений о заключении сделок, влияния на решения фонда по вопросу о заключении сделок, недоказанности фактической аффилированности должника и кредитора притом, что прямые признаки их заинтересованности отсутствуют, должником заключены письменные договоры купли-продажи векселей на процентной основе, а фондом принимались меры, направленные на отсрочку выполнения должником обязательств путем заключения соглашения о предъявлении векселей должника к платежу, договора о замене долга на заемное обязательство от 01.07.2016, а также на взыскание долга (дело N А07-11049/2017), а также из того, что перечисление денежных средств должнику и последующее перечисление отдельных средств в счет приобретения векселей банка в пределах одной кредитной организации не имеют правового значения, так как находящиеся на счете денежные средства принадлежат клиенту, что не исключает распоряжения должником средствами по собственному усмотрению.

При этом суды отметили, что конкурсным управляющим и Россельхозбанком не представлено доказательств того, что на момент предоставления заемных средств общество находилось в условиях имущественного кризиса (Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, далее - Обзор от 29.01.2020).

Суд апелляционной инстанции также принял во внимание, что выдача значительной суммы без обеспечения может свидетельствовать о фактической аффилированности, между тем заключил, что одного лишь факта аффилированности недостаточно для признания требования необоснованным. Отсутствие причинения вреда кредиторам должника заключением спорных сделок обусловлено тем, что обязательства должника по кредитным договорам с Россельхозбанком были обеспечены залогом в будущем построенного птицекомплекса, в отличие от обязательств должника перед фондом.

Оценив довод конкурсного управляющего о том, что фактически с фондом произведен частичный расчет путем отчуждения акционерным обществом "Уфимский хлопчатобумажный комбинат" (далее - обществом "УХБК") здания торгово-развлекательного центра "Иремель", расположенного по адресу: Республика Башкортостан, г. Уфа, Менделеева, д. 137, суды отклонили его как необоснованный, в том числе со ссылкой на отсутствие доказательств исполнения соглашения от 22.11.2017, заключенного между фондом "Урал" и Юсуповым Марселем Харисовичем.

Между тем судами обеих инстанций при решении вопросов об очередности и размере заявленного требования не учтено следующее.

При принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, и какие - не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; решает, подлежит ли иск удовлетворению; обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права (часть 2 статьи 65, часть 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основании своих требований и возражений, арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, результаты оценки доказательств суд отражает в судебном акте, содержащем мотивы принятия или отказа в принятии доказательств, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений (часть 1 статьи 65, статья 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Как неоднократно отмечали высшие судебные инстанции, в условиях банкротства должника для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника - банкрота, предъявляются повышенные требования (пункт 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", пункт 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016). Судебное исследование этих обстоятельств должно отличаться большей глубиной и широтой по сравнению с обычным спором, тем более, если на такие обстоятельства указывают лица, участвующие в деле. Для этого требуется исследование не только прямых, но и косвенных доказательств и их оценка на предмет согласованности между собой и позициями, занимаемыми сторонами спора.

Особо Верховный Суд Российской Федерации подчеркивает необходимость применения повышенного стандарта доказывания при оценке обоснованности требований заинтересованных по отношению к должнику кредиторов. Такой кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга. Связано это, прежде всего, с тем, что в условиях конкуренции кредиторов должника-банкрота возможны ситуации, когда спор по задолженности между таким кредитором и должником, носит формальный характер и направлен на сохранение имущества должника за его бенефициарами - собственниками бизнеса (через аффилированных лиц), если должник юридическое лицо. Подобные споры характеризуются, в частности, предоставлением минимально необходимого и в то же время внешне безупречного набора доказательств наличия задолженности у должника, обычно достаточного для разрешения подобного спора. В связи с совпадением интересов должника и такого кредитора их процессуальная активность не направлена на установление истины.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца двадцать шестого статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя опровержения соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Конкурсный управляющий либо конкурирующий кредитор не является стороной сделки, в силу чего объективно ограничен в возможности доказывания основания для понижения очередности требования другого кредитора. Поэтому предъявление к ним высокого стандарта доказывания привело бы к процессуальному неравенству.

Для уравнивания в правах конкурирующих кредиторов, уполномоченных органов и конкурсного управляющего, с одной стороны, и взаимосвязанных с должником лиц, - с другой, арбитражный суд должен оказывать содействие в реализации их прав, создавать условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела. Процессуальная активность конкурирующих кредиторов при содействии арбитражных судов (пункт 3 статьи 9, пункты 2, 4 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) позволяет эффективно пресекать злоупотребления и не допускать недобросовестных лиц к распределению конкурсной массы.

Как следует из материалов дела, конкурсным управляющим должником и Россельхозбанком заявлялись доводы относительно фактической аффилированности фонда и должника. Так, со ссылкой на определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 кредитор и конкурсный управляющий указывали на наличие корпоративной связи (председателем совета директоров Уралкапиталбанка в период совершения сделок являлся Гафаров Л.Ш., который также входил в состав совета фонда "Урал" - коллегиального органа управления фонда) и возможное совершение сделок на недоступных условиях: предоставление значительных денежных средств в отсутствие ликвидного обеспечения; отсутствие возможности исправного возврата должником столь крупной суммы; необоснованное предоставление отсрочек (соглашением о замене долга на заемное обязательство (новации) от 01.07.2016, мировым соглашением, утвержденным определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 06.07.2017 по делу N А07-11049/2017).

Делая вывод о недоказанности аффилированности фонда "Урал" и должника ввиду того, что с учетом положений Федерального закона от 12.01.1996 N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях" (статья 7), Федерального закона от 11.08.1995 N 135-ФЗ "О благотворительной деятельности и добровольчестве (волонтерстве)" (статьи 1, 7, 10), Устава фонда (статьи 1, 6; относительно органов управления и порядка принятия решений) Гафаров Л.М. являлся лишь одним из пяти членов совета фонда, решения которого принимаются простым большинством голосов, в компетенцию которого не входит принятие решений о заключении сделок, и он не мог оказать влияние на решения фонда по вопросу о заключении сделок, суды вновь, как и при первоначальном рассмотрении спора, исходили исключительно из отсутствия в данном случае юридической аффилированности должника и кредитора, при этом не исследовали и не оценили должным образом возражения, аналогичные доводам кассационной жалобы, о фактической аффилированности заявителя и должника, не проверили обоснованность соответствующих доводов конкурсного управляющего должником и Россельхозбанка относительно того, что фактическая аффилированность кредитора и должника в данном случае заключается в нестандартном характере спорных правоотношений (вексельных сделок, последующей новации задолженности в заемные отношения, предоставлении отсрочек уплаты задолженности путем, во-первых, заключения соглашения от 01.07.2016, во-вторых, мирового соглашения от 29.06.2017 по делу N А07-11049/2017), совершенных на условиях, не доступных независимым участникам оборота, выразившихся в предоставлении должнику, не имеющему возможности своевременного возврата крупных сумм в предусмотренные векселями сроки (по векселю БПК N 00299 на сумму 1 240 000 000 руб. - 21.10.2016, по векселю БПК N 00347 на сумму 1 423 000 000 руб. - 03.02.2017), денежных средств в отсутствие ликвидного обеспечения, необоснованном предоставлении отсрочек при отсутствии всех плановых платежей в счет вексельных обязательств и непредъявлении соответствующего требования к должнику при первых же просрочках; при наличии таких обоснованных возражений неверно распределили бремя доказывания, фактически возложив на конкурсного управляющего и конкурирующего кредитора бремя доказывания фактов, касающихся отношений между сторонами в спорный период, в то время как бремя опровержения обстоятельств аффилированности, в том числе, фактической, лежит именно на кредиторе, обладающем большим объемом информации и доказательств в рамках спорных правоотношений, чем конкурсный управляющий и другие независимые кредиторы.

Разновидностью финансирования по смыслу пункта 1 статьи 317.1 Гражданского кодекса Российской Федерации является предоставление контролирующим лицом, осуществившим неденежное исполнение, отсрочки, рассрочки платежа подконтрольному должнику по договорам купли-продажи, подряда, аренды и т.д. по отношению к общим правилам о сроке платежа (об оплате товара непосредственно до или после его передачи продавцом, об оплате работ после окончательной сдачи их результатов), о внесении арендной платы в сроки, обычно применяемые при аренде аналогичного имущества при сравнимых обстоятельствах и т.п.). Поэтому в случае признания подобного финансирования компенсационным вопрос о распределении риска разрешается так же, как и в ситуации выдачи контролирующим лицом займа. При этом контролирующее лицо, опровергая факт выдачи компенсационного финансирования, вправе доказать, что согласованные им условия (его действия) были обусловлены объективными особенностями соответствующего рынка товаров, работ, услуг (пункт 3.3 Обзора от 29.01.2020).

В том же положении, что и контролирующее лицо, находится аффилированный с должником кредитор, не обладающий контролем над ним, предоставивший компенсационное финансирование под влиянием контролирующего лица (пункт 4 Обзора от 29.01.2020).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пунктах 3.1, 3.2, 3.3 Обзора от 29.01.2020, лицо, которое пытается вернуть общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу компенсационного финансирования, в частности с использованием конструкции договора займа, либо путем предоставления контролирующим лицом, осуществившим неденежное исполнение, отсрочки, рассрочки платежа подконтрольному должнику по договорам купли-продажи, подряда, аренды и т.д. по отношению к общим правилам о сроке платежа, то есть избравшее модель поведения, отличную от предписанной законом, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации). При банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Возражая против заявленного требования, конкурсный управляющий должником последовательно ссылался на наличие признаков аффилированности между участниками правоотношений, а также выдачу займов (предоставление отсрочек) в период имущественного кризиса должника.

При обоснованности/необоснованности доводов судам необходимо учитывать, что судебная практика исходит из того, что факты пролонгации кредитором заемных обязательств должника, несмотря на продолжающееся нарушение со стороны последнего условий об их погашении, а также невзыскание имеющейся задолженности (непредъявление требования об акселерации долга), могут свидетельствовать о предоставлении обществом аффилированному лицу (должнику) компенсационного финансирования, которое не подлежит противопоставлению требованиям независимых кредиторов и удовлетворяется в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

При этом не устраненные лицом, предъявившим требование о включении в реестр кредиторской задолженности, разумные сомнения относительно независимости и того, являлся ли длительный отказ от взыскания задолженности компенсационным финансированием, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора от 29.01.2020).

В нарушение положений статей 71, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суды, делая вывод об отсутствии оснований для субординации рассматриваемого требования, фактически не исследовали действительную модель сложившихся между кредитором и должником взаимоотношений, а также наличие у должника признаков имущественного кризиса как в период получения финансирования, так и при пролонгации обязательства по возврату задолженности, заявленной к включению в реестр требований кредиторов должника, в отсутствие доказательств ведения должником безубыточной деятельности с 2014 года.

При этом ссылка суда апелляционной инстанции на отсутствие причинения вреда кредиторам должника заключением спорных сделок с фондом тем, что обязательства должника по кредитным договорам с Россельхозбанком были обеспечены залогом в будущем построенного птицекомплекса, в отличие от обязательств должника перед фондом "Урал", который мог рассчитывать на возврат инвестированных сумм лишь в случае получения прибыли от реализации проекта, признается судом округа не способной предрешить вопрос о возможной субординации требования фонда, поскольку, как следует из объяснений представителя конкурсного управляющего, данных в судебном заседании суда кассационной инстанции, денежных средств, вырученных от реализации имущественного комплекса должника, недостаточно для полного погашения залогового требования Россельхозбанка. При этом сведений о наличии соглашения между должником, фондом и банком о порядке удовлетворения их требований к должнику, в частности, о том, что требования фонда могут быть противопоставлены Россельхозбанку без возражений по мотиву необходимости понижения их очередности, материалы обособленного спора не содержат.

В рассматриваемом случае ни судом первой, ни судом апелляционной инстанций не дана оценка такому нетипичному (нестандартному) поведению для независимых участников хозяйственного оборота применительно к масштабам их деятельности, не выяснены мотивы, по которым кредитор как лицо, призванное в соответствии с пунктом 2 статьи 123.18 Гражданского кодекса Российской Федерации использовать свое имущество лишь для целей, определенных в его уставе, посчитал допустимым посредством дочернего общества "Урал-Инвест" с основным видом экономической деятельности "Консультирование по вопросам коммерческой деятельности и управления" (код по ОКВЭД 70.22) не только вступить с должником в хозяйственные отношения посредством покупки его собственных векселей, но и впоследствии предоставить длительную отсрочку исполнения обязательств; суды также никак не проанализировали последующие нетипичные сделки - выдачу участниками должника Камиловым Д.Ф. и Юсуповой Н.М. фонду фактически послесрочного поручительства на основании пункта 1.4 договора о новации и пункта 3 мирового соглашения (в материалы обособленного спора данные договоры поручительства не представлены) как еще одно возможное доказательство фактической аффилированности бенефициара(-ов) фонда "Урал" и контролирующих должника лиц.

Согласно пункту 49 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством" при предъявлении кредитором требования в деле о банкротстве основного должника к участию в его рассмотрении может быть привлечен в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора (статья 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), поручитель.

В силу приведенного разъяснения привлечение поручителей к участию в рассмотрении требования кредитора в деле о банкротстве основного должника не является обязательным.

Вместе с тем привлечение Камилова Д.Ф. и Юсуповой Н.М. к участию в настоящем споре может способствовать установлению фактических обстоятельств как выдачи должнику финансирования в 2014-2015 гг., так и предоставления отсрочек его возврата в 2016-2017 гг.

Более того, еще временный управляющий Молин Д.Е. заявлял возражения по размеру требования кредитора (т. 4, л.д. 165-166), ссылаясь на его частичное - в сумме 1 930 000 000 руб. погашение Юсуповым М.Х. (отцом Юсуповой Н.М.), аналогичные, по сути, доводы приводились и конкурсным управляющим Саитгареевым Р.Ф. (т. 27, л.д. 34-35).

Однако суды, также не привлекая к участию в споре Юсупова М.Х., не дали оценки логичным и согласующимся между собой аргументам управляющих с представлением конкретного доказательства - соглашения от 22.11.2017 (т. 27, л.д. 40), приложенного к отзыву конкурсного управляющего должником от 18.08.2022, о том, что в данном случае имело место перераспределение активов в группе компаний, то есть платежи общества "УХБК", а также передача им объектов недвижимости (в частности, торгово-развлекательного комплекса "Иремель") другому дочернему обществу фонда "Урал" (обществу с ограниченной ответственностью "Иремель-инвест") являлись частью расчетов по долгам общества "БПК" перед фондом "Урал". В настоящее время в рамках дела N А07-21746/2018 о банкротстве общества "УХБК" рассматривается обособленный спор об оспаривании сделок общества "УХБК" (постановление Арбитражного суда Уральского округа от 12.10.2022 N Ф09-1776/19), в котором аналогичные доводы конкурсного управляющего обществом "УХБК" признаны судом округа заслуживающими внимания.

Кроме того, судами фактически не дано никакой оценки нетипичному поведению фонда "Урал" - бездействию в виде непредъявления требования к сопоручителю Юсуповой Н.М., что также может подтверждать доводы конкурсного управляющего Саитгареева Р.Ф. (а ранее - временного управляющего Молина Д.Е.) о погашении части требования фонда к должнику Юсуповым М.Х. как возможным контролирующим должника лицом, к которому предъявлено требование о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; аналогично, не раскрыто фондом и содержание соглашения от 06.07.2017 о порядке урегулирования задолженности по мировому соглашению, заключенного между фондом, Камиловым Д.Ф. и Юсуповым М.Х., на наличие которого ссылался Россельхозбанк (т. 7, л.д. 253).

Следовательно, удовлетворяя заявление фонда "Урал" и включая в третью очередь реестра требований кредиторов должника его требование в сумме 4 012 408 431,69 руб. (с учетом дополнительного определения от 30.08.2022), суды неправильно применили положения пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве, не учли вышеназванные правовые позиции Пленума и Президиума Верховного Суда Российской Федерации, и, в нарушение статей 65, 71, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не определили, с учетом всех вышеизложенных обстоятельств, размер требований кредитора, не исследовали и не оценили все необходимые доказательства, доводы и возражения, лиц, участвующих в деле, не установили характер спорных правоотношений между должником и кредитором.

С учетом изложенного и того, что, исходя из вышеназванных обстоятельств, выводы судов о наличии оснований для включения требований фонда "Урал" в третью очередь реестра требований кредиторов должника сделаны при неправильном применении судами норм материального права (статья 100 Закона о банкротстве), норм процессуального права (статьи 65, 71, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), без исследования и оценки всех имеющихся доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, что повлекло совершение ошибочных выводов и вынесение неправильных судебных актов, обжалуемые судебные акты подлежат отмене. Исходя из того, что для принятия обоснованного и законного судебного акта требуется исследование и оценка доказательств, установление всех имеющих значение для дела обстоятельств, что невозможно в арбитражном суде округа в силу его полномочий, дело в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит передаче на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении арбитражному суду необходимо устранить отмеченные недостатки, в том числе вновь проверить обстоятельства, свидетельствующие о наличии/отсутствии фактической аффилированности кредитора и должника, в случае обоснованности - определить очередность удовлетворения требования кредитора, проверить размер заявленных требований с учетом исследования доводов о частичном погашении задолженности поручителем, установить сумму задолженности с разумной степенью достоверности, рассмотреть вопрос о привлечении к участию в споре третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, при правильном применении норм процессуального права верно распределить бремя доказывания по настоящему спору и предложить лицам, участвующим в деле, представить надлежащие доказательства, подтверждающие обстоятельства, на которые они ссылаются, дать оценку доводам, приведенным лицами, участвующими в споре, установить все обстоятельства дела, имеющие значение для разрешения настоящего спора, исследовать и оценить в совокупности все имеющиеся в деле доказательства, и по результатам исследования и оценки представленных в материалы дела доказательств принять решение в соответствии с установленными обстоятельствами и действующим законодательством.

Руководствуясь статьями 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 26.08.2022 и дополнительное определение от 30.08.2022 Арбитражного суда Республики Башкортостан по делу N А07-34985/2017, постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.12.2022 по тому же делу отменить.

Обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Башкортостан.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Д.Н. Морозов

Судьи

Г.М. Столяренко Н.В. Шершон