Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 20 февраля 2021 г. N С01-1755/2020 по делу N СИП-458/2020 Суд оставил без изменения решение суда первой инстанции о признании недействительным решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку, поскольку Роспатент не учел, что вероятность смешения сравниваемых товарных знаков зависит от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров/услуг

Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 20 февраля 2021 г. N С01-1755/2020 по делу N СИП-458/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 15 февраля 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 20 февраля 2021 года.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - председателя Суда по интеллектуальным правам Новоселовой Л.А.;

членов президиума: Данилова Г.Ю., Корнеева В.А., Химичева В.А., Четвертаковой Е.С.;

судьи-докладчика Снегура А.А. -

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационные жалобы Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) и акционерного общества "Крымская Фруктовая Компания" (квартал Общественный центр, д. 2, с. Петровка, Красногвардейский р-н, Республика Крым, 297012, ОГРН 1149102044145) на решение Суда по интеллектуальным правам от 19.10.2020 по делу N СИП-458/2020

по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Холдинговая компания "Бизнесинвестгрупп" (просп. Октября, д. 25/1, кв. 59, г. Уфа, Республика Башкортостан, 450059, ОГРН 1110280024832) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 20.02.2020, принятого по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 703176.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено акционерное общество "Крымская Фруктовая Компания".

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью "Холдинговая компания "Бизнесинвестгрупп" - Ибатуллин А.В. (генеральный директор, протокол общего собрания учредителей от 17.05.2011 N 1);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Кулакова К.В. (по доверенности от 07.04.2020 N 01/32-282/41) и Субботин А.А. (по доверенности от 24.08.2020 N 01/32-901/41);

от акционерного общества "Крымская Фруктовая Компания" - Дуранин А.В. (по доверенности от 26.01.2021 N 41).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Холдинговая Компания "Бизнесинвестгрупп" (далее - общество "Бизнесинвестгрупп") обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 20.02.2020, принятого по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 703176.

В порядке, предусмотренном статьей 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено акционерное общество "Крымская Фруктовая Компания" (далее - общество "КФК").

Решением Суда по интеллектуальным правам от 19.10.2020 требования общества "Бизнесинвестгрупп" удовлетворены: решение Роспатента от 20.02.2020, принятое по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 703176, признано недействительным как несоответствующее требованиям подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В поданных в президиум Суда по интеллектуальным правам кассационных жалобах, Роспатент и общество "КФК", ссылаясь на неправильное применение судом первой инстанции норм материального права, на несоответствие его выводов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, просят отменить обжалуемое решение. При этом Роспатент просит направить дело на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции, а общество "КФК" - принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления общества "Бизнесинвестгрупп".

Обществом "Бизнесинвестгрупп" отзывы на кассационные жалобы не представлены.

В судебном заседании, состоявшемся 15.02.2021, представители Роспатента и общества "КФК" поддержали изложенные в кассационных жалобах доводы, просили их удовлетворить.

Представитель общества "Бизнесинвестгрупп" возражал против удовлетворения кассационных жалоб, ссылаясь на их необоснованность.

Законность обжалуемого решения суда первой инстанции проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационных жалобах.

Как следует из материалов дела и установил суд первой инстанции, общество "КФК" является правообладателем словесного товарного знака "" по свидетельству Российской Федерации N 703176, зарегистрированного 13.03.2019 с приоритетом от 31.07.2018 в отношении широкого перечня товаров 3, 5, 29, 30, 31, 32, 33-го классов и услуг 35, 39, 40-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ).

Общество "Бизнесинвестгрупп" 02.09.2019 обратилось в Роспатент с возражением против предоставления правовой охраны указанному товарному знаку, мотивированным несоответствием его государственной регистрации требованиям подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ, так как на имя подателя возражения в отношении однородных товаров и услуг зарегистрирован товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 687467, который имеет более раннюю дату приоритета (17.05.2016) и, по мнению общества "Бизнесинвестгрупп", является сходным до степени смешения со спорным товарным знаком.

По результатам рассмотрения возражения Роспатент принял решение от 20.02.2020 об отказе в его удовлетворении и оставлении в силе правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 703176.

Принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, на основании оценки спорного и противопоставленного товарных знаков с точки зрения наличия либо отсутствия вероятности их смешения Роспатент установил: несмотря на то что товары 3, 5-го классов МКТУ, часть товаров 29, 30, 31, 32, 33-го классов МКТУ, часть услуг 35, 39-го и 40-го классов МКТУ спорного товарного знака являются однородными товарам 3, 5, 29, 30-33-го классов МКТУ и услугам 35, 39, 40-го классов МКТУ противопоставленного товарного знака, отсутствуют основания для признания предоставления правовой охраны спорному товарному знаку недействительной в порядке, предусмотренном подпунктом 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ, поскольку спорный и противопоставленный товарные знаки не являются сходными.

Полагая, что решение Роспатента от 20.02.2020 об отказе в удовлетворении возражения не соответствует закону и иным нормативным правовым актам, нарушает его права и законные интересы, общество "Бизнесинвестгрупп" обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании этого решения недействительным.

Дело рассмотрено судом первой инстанции по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающим проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный акт, и соответствие оспариваемого акта требованиям законодательства.

Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в порядке, предусмотренном статьями 71 и 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции усмотрел основания для удовлетворения заявления общества "Бизнесинвестгрупп".

Суд первой инстанции исходил из того, что из оспариваемого решения Роспатента не следует, что административный орган устанавливал степень сходства спорного и противопоставленного товарных знаков с учетом сформулированных высшей судебной инстанцией правовых подходов к оценке обозначений на предмет сходства, отметив, что вхождение в сравниваемые товарные знаки словесных элементов "царский", "царские" само по себе исключает вывод об отсутствии их сходства.

Суд первой инстанции указал на то, что при определении в спорном товарном знаке основного индивидуализирующего элемента Роспатенту необходимо было принять во внимание то обстоятельство, что слово "кандиль" обозначает сорт яблок, в связи с чем административному органу следовало оценить индивидуализирующую способность указанного словесного элемента в отношении товаров, содержащих сведения о яблоках (фруктах), яблонях (деревьях, их саженцах, древесине), товарах, являющихся продуктами их переработки, а также услугам, связанных с оборотом таких товаров.

Ссылаясь на правовую позицию, выраженную в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 21.05.2020 по делу N СИП-482/2019, суд первой инстанции отметил, что само по себе несовпадение первых частей товарных знаков, с которых начинается прочтение обозначения, с учетом обстоятельств дела не исключает возможность признания сильным элементом товарного знака, создающим основную индивидуализирующую способность, любого из словесных элементов, входящих в состав словесного товарного знака.

Соглашаясь с позицией Роспатента о том, что частое использование различными производителями тождественных либо сходных до степени смешения средств индивидуализации снижает различительную способность таких обозначений, суд первой инстанции вместе с тем признал спорным вывод Роспатента о том, что различительная способность словесных элементов "царский", "царские" существенно "размыта" в результате большого числа регистраций товарных знаков с указанным элементом, поскольку такое "размытие" различительной способности обозначения (индивидуализирующей функции) в восприятии потребителей достигается в результате частого фактического использования таких обозначений, в то время как оспариваемое решение Роспатента содержит лишь ссылки на факты регистраций товарных знаков со словесным обозначением "царский" и производных от него словесных элементов и не содержит сведений об их фактическом использовании в гражданском обороте.

Суд первой инстанции указал на то, что довод Роспатента и общества "КФК" об отсутствии доказательств фактического использования заявителем старшего (противопоставленного) товарного знака сам по себе не предопределяет вывод об отсутствии вероятности смешения сравниваемых товарных знаков, поскольку использование товарного знака правообладателем в отношении конкретных товаров/услуг является одним из дополнительных критериев, который подлежит принятию во внимание (при наличии соответствующих доказательств) лишь после установления сходства обозначений и степени такого сходства, однородности товаров/услуг и степени такой однородности, а также оценки общего впечатления, производимого сравниваемыми знаками на рядового потребителя соответствующих товаров/услуг.

Суд первой инстанции отклонил довод общества "КФК" об известности его товарного знака (продукции, маркированной таким знаком), поскольку для целей проверки соответствия товарного знака пункту 6 статьи 1483 ГК РФ значение имеет известность старшего (противопоставленного) товарного знака.

Проверив обоснованность довода общества "КФК" о наличии в действиях общества "Бизнесинвестгрупп" признаков злоупотребления правом, суд первой инстанции установил отсутствие в материалах дела достаточных сведений, однозначно свидетельствующих о недобросовестности действий общества "Бизнесинвестгрупп".

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиумом Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Роспатент в кассационной жалобе указывает на то, что при принятии оспариваемого решения он проводил сравнительный анализ спорного и противопоставленного товарных знаков исходя из их восприятия в целом рядовым российским потребителем, в то время как в рассматриваемом случае суд первой инстанции ограничился лишь оценкой отдельных элементов сравниваемых товарных знаков.

Роспатент также подвергает сомнению обоснованность вывода суда первой инстанции о том, что в спорном товарном знаке логическое ударение падает на словесный элемент "Царский", отмечая отсутствие со стороны суда оценки его довода о том, что основным индивидуализирующим элементом является словесный элемент "Кандиль", имеющий самостоятельное значение в отличие от словесных элементов "царский", "царские".

Кроме того, Роспатент возражает против вывода суда первой инстанции о том, что словесный элемент "Кандиль" является слабым элементом для части товаров, ссылаясь на то, что вывод о сходстве делается на основе общего впечатления, формируемого в том числе с учетом неохраняемых элементов.

Общество "КФК" в обоснование своей кассационной жалобы указывает на то, что суд первой инстанции ненадлежащим образом исследовал обстоятельства, свидетельствующие о наличии в действиях общества "Бизнесинвестгрупп" признаков злоупотребления правом.

Общество "КФК" полагает, что у общества "Бизнесинвестгрупп", не являющегося производителем яблок, отсутствует интерес, который мог бы быть нарушен действиями общества "КФК" по использованию спорного товарного знака.

С точки зрения общества "КФК", неиспользование обществом "Бизнесинвестгрупп" своего товарного знака приводит к тому, что при любой степени сходства сравниваемых товарных знаков не возникает вероятность их смешения.

Общество "КФК" также считает необоснованным вывод суда первой инстанции о том, что вхождение в сравниваемые товарные знаки словесных элементов "царский", "царские" исключает вывод об отсутствии их сходства, поскольку данные словесные элементы широко используются в гражданском обороте, что подтверждается анализом оборота товаров с брендом "Царские" на электронной площадке "Яндекс. Маркет".

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в кассационных жалобах, выслушав позиции представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к следующим выводам.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет.

Регистрация в качестве товарного знака в отношении однородных товаров обозначения, сходного до степени смешения с каким-либо из товарных знаков, указанных в подпунктах 1 и 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ, допускается с согласия правообладателя при условии, что такая регистрация не может явиться причиной введения в заблуждение потребителя. Согласие не может быть отозвано правообладателем.

Согласно пункту 41 Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденных приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), обозначение считается тождественным с другим обозначением (товарным знаком), если оно совпадает с ним во всех элементах. Обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

Пунктом 42 Правил N 482 предусмотрено, что словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам, а именно:

1) звуковое сходство определяется на основании следующих признаков: наличие близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близость звуков, составляющих обозначения; расположение близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличие совпадающих слогов и их расположение; число слогов в обозначениях; место совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близость состава гласных; близость состава согласных; характер совпадающих частей обозначений; вхождение одного обозначения в другое; ударение;

2) графическое сходство определяется на основании следующих признаков: общее зрительное впечатление; вид шрифта; графическое написание с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположение букв по отношению друг к другу; алфавит, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание;

3) смысловое сходство определяется на основании следующих признаков: подобие заложенных в обозначениях понятий, идей (в частности, совпадение значения обозначений в разных языках); совпадение одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположность заложенных в обозначениях понятий, идей.

Признаки, указанные в пункте 42 Правил N 482, учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе: используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров; длительность и объем использования товарного знака правообладателем; степень известности, узнаваемости товарного знака; степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены); наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Оценка сходства обозначений производится на основе общего впечатления, формируемого в том числе с учетом неохраняемых элементов. При этом формирование общего впечатления может происходить под воздействием любых особенностей обозначений, в том числе доминирующих словесных или графических элементов, их композиционного и цветографического решения и др. Исходя из разновидности обозначения (словесное, изобразительное, звуковое и т.д.) и/или способа его использования общее впечатление может быть зрительным и/или слуховым.

Президиум Суда по интеллектуальным правам считает, что суд первой инстанции обоснованно обратил внимание административного органа на то, что при оценке сходства обозначений определяется сходство как всего обозначения в целом, так и его составляющих элементов с учетом значимости положения, занимаемого тождественным или сходным элементом в заявленном обозначении.

Вместе с тем для признания сходства товарных знаков достаточно уже самой опасности, а не реального смешения товарных знаков в глазах потребителя. О том, что в рассматриваемом случае опасность смешения существует, свидетельствует вхождение в спорный товарный знак словесных элементов "царский", "царские", которые являются единственными элементами противопоставленного товарного знака.

При этом, вопреки утверждению Роспатента, из обжалуемого решения суда первой инстанции не следует, что названный словесный элемент был признан доминирующим. В рассматриваемом случае суд первой инстанции указал лишь на то, что используемая административным органом методология определения сильного элемента, согласно которой доминирование элемента определяется его расположением в начале обозначения, не может быть признан надлежащей, местоположение элемента не является единственным критерием при определении его восприятия.

Кроме того, экспертиза обозначения проводится как отдельно по каждому словесному элементу, так и по всему обозначению в целом, а также применительно к тем товарам и услугам, в отношении которых испрашивается правовая охрана обозначения, в связи с чем суд первой инстанции правомерно указал на необходимость установления индивидуализирующей способности словесного элемента "кандиль" в отношении товаров, содержащих сведения о яблоках.

Президиум Суда по интеллектуальным правам не принимает довод общества "КФК" об ограниченной известности словесного элемента "Кандиль" в качестве сорта яблок, так как данный довод противоречит содержащемуся в оспариваемом решении выводу Роспатента об известности этого элемента из словарно-справочных источников, о наличии у него определенного семантического смысла, о котором осведомлены потребители. При этом общество "КФК", заявляя соответствующий довод, не оспаривает решение Роспатента от 20.02.2020.

Президиум Суда по интеллектуальным правам считает обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что в данном случае заключения Роспатента, сделанные по результатам сравнения обозначений "Кандиль Царский" и "Царские" по фонетическому и семантическому критерию, исключают лишь вывод о высокой степени сходства этих товарных знаков, но не исключают низкую степень их сходства.

Суд первой инстанции в обжалуемом решении верно отметил, что, сделав вывод об отсутствии вероятности смешения сравниваемых товарных знаков, Роспатент не учел, что такая вероятность зависит от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров/услуг. Как указывалось выше, такая вероятность может иметь место и при низкой степени сходства, но идентичности товаров/услуг, а также при низкой степени однородности товаров/услуг, но тождестве (или высокой степени сходства) сравниваемых товарных знаков.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что доводы кассационных жалоб заявлены без учета категории рассматриваемого спора.

В соответствии с частью 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта и устанавливает его соответствие закону или иному нормативному правовому акту.

Частью 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установлена обязанность органа, принявшего акт, по доказыванию соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта.

Вопреки доводам кассационных жалоб как орган, принявший оспариваемое решение, Роспатент не подтвердил правомерность своих выводов об отсутствии сходства сравниваемых обозначений.

Именно на Роспатент, а не на суд первой инстанции возлагается обязанность по полному и всестороннему рассмотрению всех доводов заявленного возражения, в том числе по определению доминирующих элементов, по сравнению в отношении каждого слова, входящего в товарные знаки, по определению степени сходства обозначений и степени однородности товаров противопоставленных обозначений.

Данные обстоятельства подробно проанализированы судом первой инстанции, его выводы соответствуют требованиям части 4 статьи 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о законности, обоснованности и мотивированности принимаемых решений.

Суд первой инстанции правомерно отметил, что следование выработанным судебной практикой критериям оценки сходства сравниваемых обозначений и однородности товаров и услуг в целях установления вероятности смешения обозначений обусловлено необходимостью обеспечить соблюдение единообразия практики при применении одних и тех же норм закона как судом, так и административным органом.

Президиум Суда по интеллектуальным правам обращает внимание на то, что суд первой инстанции не сделал окончательных выводов в отношении сходства спорных обозначений, а указал на ряд допущенных Роспатентом нарушений процедуры принятия ненормативного акта. Возложение на Роспатент обязанности по повторному рассмотрению возражения не только не предопределяет выводы административного органа по существу возражения, но и направлено исключительно на его всестороннее, полное и объективное рассмотрение.

Изложенные выводы суда первой инстанции соответствуют сформулированной в пункте 138 Постановления N 10 правовой позиции высшей судебной инстанции, согласно которой если по результатам рассмотрения дела об оспаривании решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражения, судом установлено, что данный ненормативный правовой акт не соответствует закону или иному нормативному правовому акту и нарушает права и законные интересы заявителя, то согласно части 2 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение о признании этого акта недействительным и в резолютивной части на основании пункта 3 части 4 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации указывает на обязанность Роспатента устранить допущенные нарушения прав и законных интересов заявителя в разумный срок.

Президиум Суда по интеллектуальным правам также отклоняет довод общества "КФК" о необоснованности вывода суда первой инстанции, о недоказанности в действиях общества "Бизнесинвестгруп" признаков злоупотребления правом.

Как отмечено в пункте 154 Постановления N 10, суд вправе отказать лицу в защите его права на товарный знак на основании статьи 10 ГК РФ, если по материалам дела исходя из конкретных фактических обстоятельств действия по приобретению соответствующего товарного знака (по государственной регистрации товарного знака (в том числе по подаче заявки на товарный знак, по приобретению исключительного права на товарный знак на основании договора об отчуждении исключительного права) или действия по применению конкретных мер защиты могут быть квалифицированы как злоупотребление правом.

При этом неиспользование товарного знака правообладателем, обращающимся за защитой принадлежащего ему права, само по себе не свидетельствует о злоупотреблении правом.

Независимо от того, что вопрос о наличии в действиях лица признаков злоупотребления правом является вопросом факта, суды не могут подходить к рассмотрению этого вопроса произвольно, а суд кассационной инстанции вправе проверять соблюдение нижестоящими судами требований Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о всестороннем, полном и объективном исследовании доказательств по делу, о методологических подходах к установлению недобросовестного поведения, правильном применении норм материального права.

Согласно разъяснению, данному в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

По смыслу пунктов 1 и 2 статьи 10 ГК РФ для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей).

На необходимость учета цели действий при анализе добросовестности поведения обращено внимание, в частности, в пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях".

Согласно пункту 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Само по себе обращение в Роспатент с возражением не может свидетельствовать о злоупотреблении правом, а при установлении факта злоупотребления правом суду следует определить конкретные обстоятельства, однозначно свидетельствующие о наличии цели причинить вред другому лицу. При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений.

Суд первой инстанции верно установил, что, ссылаясь на наличие в действиях общества "Бизнесинвестгруп" злоупотребления правом, общество "КФК" не представило какие-либо доказательства, из которых однозначно следует, что действия первого в рамках настоящего спора и именно по отношению к обществу "КФК" являются злоупотреблением правом.

В силу статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о недоказанности обществом "КФК" наличия в действиях общества "Бизнесинвестгруп" по обращению с возражением в Роспатент и заявлением в суд признаков злоупотребления правом.

Поскольку пределы рассмотрения дела в суде кассационной инстанции ограничены проверкой правильности применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствия их выводов о применении норм права установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам (части 1 и 3 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), президиум Суда по интеллектуальным правам не усматривает оснований для отмены обжалуемого судебного акта.

Учитывая, что Роспатент освобожден от уплаты государственной пошлины при подаче кассационной жалобы, вопрос о распределении соответствующих судебных расходов президиумом Суда по интеллектуальным правам не разрешается.

Судебные расходы, понесенные обществом "КФК" в связи с уплатой государственной пошлины при подаче кассационной жалобы, в силу частей 1 и 5 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на указанное лицо.

Согласно подпункту 3 пункта 1 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ) при подаче заявлений о признании ненормативного правового акта недействительным и о признании решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц незаконными государственная пошлина для организаций составляет 3 000 рублей.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду подпункт 3 пункта 1 статьи 333.21 НК РФ

В силу подпункта 12 пункта 1 НК РФ при подаче апелляционной жалобы и (или) кассационной жалобы на решения и (или) постановления арбитражного суда, а также на определения суда об отказе в принятии искового заявления (заявления) или заявления о выдаче судебного приказа, о прекращении производства по делу, об оставлении искового заявления без рассмотрения, по делу об оспаривании решений третейского суда, о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейского суда, об отказе в выдаче исполнительных листов государственная пошлина составляет 50 процентов размера государственной пошлины, подлежащей уплате при подаче искового заявления неимущественного характера.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду подпункт 12 пункта 1 статьи 333.21 НК РФ

Статьей 104 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определено, что основания и порядок возврата государственной пошлины устанавливаются в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах.

Согласно подпункту 1 пункта 1 статьи 333.40 НК РФ государственная пошлина, уплаченная в большем размере, чем это предусмотрено законом, подлежит возврату.

Поскольку обществом "КФК" государственная пошлина при подаче кассационной жалобы фактически уплачена в размере 3 000 рублей, излишне уплаченная государственная пошлина в размере 1 500 рублей подлежит возврату этому лицу из федерального бюджета.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 19.10.2020 по делу N СИП-458/2020 оставить без изменения, кассационные жалобы Федеральной службы по интеллектуальной собственности и акционерного общества "Крымская Фруктовая Компания" - без удовлетворения.

Возвратить акционерному обществу "Крымская Фруктовая Компания" из федерального бюджета государственную пошлину в размере 1 500 (одна тысяча пятьсот) рублей, излишне уплаченную при подаче кассационной жалобы по платежному поручению от 03.12.2020 N 4428.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий:

Л.А. Новоселова

Члены президиума:

Г.Ю. Данилов

В.А. Корнеев

В.А. Химичев

Е.С. Четвертакова

А.А. Снегур