Постановление Европейского Суда по правам человека от 12 мая 2020 г. Дело "Коростелев (Korostelev) против Российской Федерации" (Жалоба N 29290/10) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Коростелев (Korostelev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 29290/10)

Постановление Суда

Страсбург, 12 мая 2020 г.

По делу "Коростелев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Пауля Лемменса, Председателя Палаты Суда,

Георгия А. Сергидеса,

Хелен Келлер,

Дмитрия Дедова,

Марии Элосеги,

Эрика Веннерстрёма,

Лорэн Скембри Орланд, судей,

а также при участии Милана Блашко, Секретаря Секции Суда,

принимая во внимание

жалобу, поданную против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Антоном Алексеевичем Коростелевым (далее - заявитель) 25 апреля 2010 г.,

решение о направлении уведомления властям Российской Федерации о жалобе на выговоры, вынесенные заявителю в связи с ночными молитвами, и на отсутствие эффективного внутригосударственного средства правовой защиты в этом отношении, а также решение об объявлении жалобы в оставшейся части неприемлемой для рассмотрения по существу,

комментарии сторон,

рассмотрев дело в закрытом заседании 22 апреля 2020 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Введение

Настоящее дело касается наложения взысканий на заявителя в связи с нарушением внутреннего распорядка места лишения свободы, а именно совершением двух намазов в ночное время, тогда как "непрерывный сон" был предусмотрен для всех заключенных, а также предполагаемого отсутствия эффективных внутригосударственных средств правовой защиты, чтобы обжаловать дисциплинарные взыскания.

Факты

1. Заявитель родился в 1987 году и в настоящее время отбывает наказание в Исправительной колонии N ИК-18 в поселке Харп Ямало-Ненецкого автономного округа, Российская Федерация* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N 18 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Ямало-Ненецкому автономному округу" (примеч. редактора).).

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена правовая помощь, представлял адвокат А. Лаптев, практикующий в г. Москве.

3. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде М.Л. Гальпериным.

4. Факты дела, представленные сторонами, можно кратко изложить следующим образом.

I. Лишение заявителя свободы

5. 17 июня 2009 г. заявителю был вынесен обвинительный приговор, согласно которому он был приговорен к пожизненному лишению свободы с отбыванием наказания в Исправительной колонии N ИК-56 в поселке Лозвинский Свердловской области* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение Исправительная колония N 56 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Свердловской области (также известна как "Черный беркут") (примеч. редактора).).

6. В конце 2011 года его временно перевели в одиночную камеру Следственного изолятора N 1 г. Сыктывкара, Республика Коми (далее - СИЗО N 1).

7. Позднее в неуказанную дату заявителя перевели в Исправительную колонию N ИК-18.

II. Религиозные убеждения заявителя

8. Заявитель исповедует ислам. Он убежден в том, что его религиозный долг состоит в совершении богослужения (намазов) не менее пяти раз в день в установленное время, в том числе в ночные часы. Богослужение должно совершаться в определенной позе на молитвенном коврике.

9. По утверждениям заявителя, ему было особенно важно совершать намазы во время Рамадана (девятого месяца мусульманского календаря, который для мусульман является периодом поста, молитвы и размышлений).

III. Выговоры, вынесенные заявителю за совершение молитв в ночное время

10. 30 июля 2012 г. (11-й день Рамадана), в 01.00, и 30 мая 2013 г., в 2.53, охранники, наблюдая за заявителем в камере СИЗО N 1 с помощью камеры видеонаблюдения, заметили, что он совершает намаз. Они немедленно потребовали, чтобы он вернулся на спальное место, но заявитель отказался выполнить их требования.

11. В те же дни, 30 июля 2012 г. и 30 мая 2013 г., охранники доложили об указанных инцидентах начальнику СИЗО N 1. Они указали, что заявитель не соблюдал внутренний распорядок следственного изолятора, который предписывал, что заключенные должны спать в ночное время с 22.00 до 06.00, а также что заявитель не подчинился их последующим требованиям. Они утверждали, что его поведение нарушало Федеральный закон от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (далее - Закон о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых), который предусматривал обязанность каждого заключенного соблюдать внутренний распорядок места лишения свободы и подчиняться требованиям охранников.

12. В ответ на указанные выше утверждения заявитель подготовил письменные "объяснения" от 7 августа 2012 г. и 31 мая 2013 г. соответственно. Он отметил, что ночной сон - это его право, а не обязанность. Следовательно, он мог проводить ночное время по своему усмотрению. Он также отметил, что молитва в ночное время представляла собой важный ритуал, предписанный его религиозными убеждениями. В дополнение в своих объяснениях от 7 августа 2012 г. он указал, что ему было особенно важно исполнить свой религиозный долг в "священный месяц Рамадан". В своих объяснениях от 31 мая 2013 г. он подчеркнул, что его действия никого не беспокоили, так как он содержался в одиночной камере.

13. 8 августа 2012 г. и 31 мая 2013 г., рассмотрев указанные объяснения охранников и заявителя, начальник СИЗО N 1 вынес заявителю официальный выговор за нарушение Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, а именно за нарушение внутреннего распорядка следственного изолятора и за неисполнение требований охранников вернуться на спальное место. Дисциплинарное взыскание было наложено на него в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 36 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, которые обязывали всех заключенных соблюдать внутренний распорядок места лишения свободы и выполнять законные требования администрации мест содержания под стражей (см. ниже § 29).

IV. Обжалование заявителем выговоров

14. 15 августа 2012 г. заявитель обжаловал решение начальника СИЗО N 1 от 8 августа 2012 г. в Сыктывкарском городском суде. Он ссылался на свободу вероисповедания и на свое право проводить ночное время по собственному усмотрению.

15. 7 ноября 2012 г. Сыктывкарский городской суд отказал в удовлетворении жалобы заявителя. Суд постановил, что заключенные могут реализовывать свои права в той мере, в какой это не противоречит внутреннему распорядку места лишения свободы. Заключенные могут совершать богослужение или участвовать в религиозных церемониях только в том случае, если такие практики не нарушают законодательные нормы. Суд отметил, что согласно внутреннему распорядку СИЗО N 1 (который был принят начальником СИЗО в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации) заключенные обязаны непрерывно спать с 22.00 до 06.00. Следовательно, действия заявителя, а именно отсутствие на спальном месте в период времени, установленный для непрерывного ночного сна, нарушали внутренний распорядок места лишения свободы и установленные законом правила соблюдения дисциплины в месте лишения свободы. С учетом вышеизложенного суд пришел к выводу, что заявитель правомерно был подвергнут наказанию за допущенные им нарушения.

16. 6 декабря 2012 г. заявитель обжаловал указанное выше судебное решение в апелляционном порядке в Верховном суде Республики Коми.

17. 11 февраля 2013 г. Верховный суд Республики Коми отклонил апелляционную жалобу заявителя, согласившись с доводами суда первой инстанции. Он постановил, что дисциплинарное взыскание было применено к заявителю правомерно, поскольку факт нарушения дисциплины в месте лишения свободы был надлежащим образом установлен. Верховный суд Республики Коми отметил, что заявитель неправильно истолковал законодательство Российской Федерации. Нахождение заключенного на его спальном месте в период времени, установленный для ночного сна, являлось обязанностью (а не правом) заключенного.

18. По информации властей Российской Федерации, заявитель обжаловал указанное решение в Верховном суде Республики Коми, который 29 июля 2013 г. отклонил его жалобу.

V. Выговор заявителю за молитвы в дневное время

19. Заявитель утверждал, что 5 марта 2018 г. в Исправительной колонии N ИК-18 ему был вынесен выговор за совершение богослужения в дневное время 28 февраля 2018 г.

Соответствующие законодательство Российской Федерации и правоприменительная практика, а также международные документы

I. Конституция Российской Федерации

20. Статья 28 Конституции Российской Федерации гарантирует свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.

II. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации

21. Часть 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее - УИК РФ) ("Основы правового положения осужденных") предусматривает, что при исполнении наказаний осужденным гарантируются все права и свободы с ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

22. Согласно частям 2 и 3 статьи 11 УИК РФ ("Основные обязанности осужденных") осужденные обязаны соблюдать требования федеральных законов, определяющих порядок и условия отбывания наказаний, а также принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов. Осужденные также обязаны выполнять законные требования администрации мест содержания под стражей.

23. В соответствии с частью 1 статьи 115 УИК РФ ("Меры взыскания, применяемые к осужденным к лишению свободы") за нарушение установленного порядка отбывания наказания к осужденным могут применяться следующие меры взыскания: выговор, дисциплинарный штраф, водворение в штрафной изолятор, перевод в одиночные камеры или в камеры специального типа.

24. Согласно части 4 статьи 127 УИК РФ для того, чтобы иметь право на перевод из строгих условий отбывания наказания, в которые помещаются все осужденные к пожизненному лишению свободы по прибытии в исправительную колонию особого режима, в облегченные условия отбывания наказания, осужденный к пожизненному лишению свободы не должен иметь дисциплинарных взысканий.

25. Часть 4 статьи 114 УИК РФ ("Порядок применения мер поощрения к осужденным к лишению свободы") предусматривает, что к осужденному, имеющему неснятое или непогашенное взыскание, может быть применено поощрение только в виде досрочного снятия ранее наложенного взыскания. Иные меры поощрения не применимы к таким осужденным.

III. Уголовный кодекс Российской Федерации

26. Часть 5 статьи 79 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) ("Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания") предусматривает, что лицо, отбывающее пожизненное лишение свободы, может быть освобождено условно-досрочно, если судом будет признано, что оно не нуждается в дальнейшем отбывании этого наказания и фактически отбыло не менее 25 лет лишения свободы.

27. В соответствии с частью 4.1 статьи 79 УК РФ (вступила в силу 16 мая 2014 г.) при принятии решения о применении условно-досрочного освобождения суд учитывает поведение осужденного, а также какие-либо дисциплинарные взыскания, наложенные на него в период отбывания наказания.

IV. Федеральный закон от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений"

28. Пункт 10 части первой статьи 17 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых ("Права подозреваемых и обвиняемых") устанавливает, что подозреваемые и обвиняемые имеют право на восьмичасовой сон в ночное время. Следственные органы вправе осуществлять вмешательство в данное право только в исключительных обстоятельствах, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

29. Пункты 1 и 2 статьи 36 Закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых" ("Основные обязанности подозреваемых и обвиняемых") предусматривают, что подозреваемые и обвиняемые обязаны соблюдать порядок содержания под стражей, установленный Законом о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых и Правилами внутреннего распорядка соответствующего места содержания под стражей, а также выполнять законные требования администрации мест содержания под стражей.

V. Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов, утвержденные Министерством юстиции Российской Федерации 14 октября 2005 г.

30. Согласно правилу 100 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов подозреваемые и обвиняемые могут отправлять религиозные обряды в камерах, а при наличии возможности - в специально оборудованных для этих целей помещениях следственных изоляторов.

31. Правило 101 запрещает отправление религиозных обрядов, нарушающих требования Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов или права других подозреваемых и обвиняемых.

32. Приложение N 4 к Правилам внутреннего распорядка следственных изоляторов содержит примерный распорядок дня подозреваемых и обвиняемых в следственных изоляторах, согласно которому подозреваемым и обвиняемым обеспечивается "непрерывный сон" с 22.00 до 06.00.

VI. Распорядок дня в СИЗО N 1, утвержденный начальником следственного изолятора 23 марта 2011 г.

33. 23 марта 2011 г. начальник СИЗО N 1 утвердил следующий распорядок дня в следственном изоляторе:

"Подъем - 6.00.

Туалет, заправка коек - с 6.00 до 6.30.

Завтрак - с 6.30 до 7.30.

Утренняя проверка - с 8.00 до 9.00.

Участие в следственных действиях и судебных заседаниях - с 9.00 до 12.30.

Прогулка - с 9.00 до 12.30.

Обеденный перерыв - с 12.30 до 14.00.

Участие в следственных действиях и судебных заседаниях - с 14.00 до 18.00 (по пятницам до 17.00).

Прогулка - с 14.00 до 17.00.

Ужин - с 18.00 до 19.00.

Вечерняя проверка - с 20.00 до 21.00.

Подготовка ко сну - с 21.30 до 22.00.

Сон (непрерывный) - с 22.00 до 6.00".

VII. Европейские пенитенциарные правила

34. 11 января 2006 г. Комитет министров Совета Европы принял Рекомендацию N Rec(2006)2 "О Европейских пенитенциарных правилах", которая в соответствующих частях гласит:

"29.1. Следует уважать свободу мысли, совести и религии заключенных.

29.2. Внутренний режим, насколько это возможно, должен быть организован таким образом, чтобы давать заключенным возможность исповедовать свою религию и веру, посещать службы или собрания, проводимые получившими соответствующее разрешение представителями таких религий или верований; такие представители религий или верований должны иметь возможность посещать заключенных и общаться с ними в конфиденциальной обстановке; заключенным следует разрешать иметь у себя книги и литературу, относящиеся к их религии и верованиям".

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 9 Конвенции

35. Заявитель жаловался на то, что дисциплинарные производства, возбужденные против него за совершение богослужения в ночное время, а также отсутствие у него возможности исполнять свой религиозный долг нарушали статью 9 Конвенции, которая в соответствующих частях гласит:

"1. Каждый имеет право на свободу... религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов.

2. Свобода исповедовать свою религию... подлежит лишь тем ограничениям, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц".

A. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

36. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба заявителя была явно необоснованной.

37. Заявитель настаивал на своей жалобе.

38. Европейский Суд отмечает, что ни власти Российской Федерации, ни государственные органы не подвергали сомнению тот факт, что заявитель исповедовал ислам. Европейский Суд уже приходил к выводу, что исповедание ислама путем совершения молитвы относится к сфере действия статьи 9 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Масаев против Республики Молдова" (Masaev v. Moldova) от 12 мая 2009 г., жалоба N 6303/05, §§ 19-26). Следовательно, он полагает, что жалоба заявителя попадает под сферу действия статьи 9 Конвенции.

39. Европейский Суд считает, что эта жалоба не является явно необоснованной или неприемлемой по каким-либо иным основаниям, перечисленным в статье 35 Конвенции. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

(a) Заявитель

40. Заявитель настаивал на своих жалобах. Он утверждал, что наложение дисциплинарного взыскания на него было незаконным, не преследовало законную цель и не было соразмерным. В частности, по словам заявителя, толкование Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых судами Российской Федерации было ошибочным и непредсказуемым. De facto запрет на совершение богослужения в ночное время не представляет угрозы для общественной безопасности, здоровья, нравственности или прав других заключенных. Осуществление его права исповедовать религию не причиняло каких-либо неудобств другим лицам и не возлагало на органы государственной власти какое-либо бремя.

41. Заявитель также жаловался на недавний выговор, вынесенный ему 5 марта 2018 г. (см. выше § 19).

(b) Власти Российской Федерации

42. Власти Российской Федерации считали, что оспариваемое вмешательство в права заявителя, а именно вынесенный ему выговор, полностью соответствовало статье 9 Конвенции. В частности, они утверждали, что распорядок дня места лишения свободы был разработан, чтобы гарантировать права заключенных и охрану их здоровья. Последнее предписывало заключенным спать в ночное время. Правило, устанавливающее ночной сон, было обязательным для каждого заключенного, включая заявителя, который имел возможность молиться в разное время, отведенное для этой цели в распорядке дня. По мнению властей Российской Федерации, учитывая разнообразие религиозных убеждений заключенных, было бы крайне непрактично составлять индивидуальный распорядок для отдельных лиц или делать специальные исключения из общего распорядка для каждой группы верующих. Власти Российской Федерации также утверждали, что администрация места лишения свободы не могла мириться с поведением заявителя. Решение не возбуждать производство против заключенного за нарушение дисциплины может привести к неповиновению заключенных и к увеличению рисков для личной безопасности заключенных и сотрудников места лишения свободы.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Пределы рассмотрения настоящего дела

43. Европейский Суд отмечает, что после направления уведомления о жалобе властям Российской Федерации заявитель пожаловался на новый случай применения к нему дисциплинарного взыскания за совершение богослужения (см. выше §§ 19 и 41).

44. Указанная новая жалоба не является развитием первоначальных жалоб заявителя, в отношении которых стороны уже представили свои комментарии. Обстоятельства новой жалобы значительно отличаются от обстоятельств первых двух случаев, уведомление о которых было направлено властям Российской Федерации: последний инцидент касается другого времени для совершения молитвы (дневное, а не ночное время) и другого места содержания под стражей (исправительная колония, а не следственный изолятор). Кроме того, фактическая информация, представленная заявителем в отношении последнего инцидента, недостаточна для надлежащего рассмотрения данной жалобы по существу.

45. В связи с этим Европейский Суд считает нецелесообразным рассматривать данный вопрос в настоящем деле (см. Постановление Европейского Суда по делу "Петухов против Украины (N 2)" (Petukhov v. Ukraine) (N 2) от 12 марта 2019 г., жалоба N 41216/13, §§ 115-116, Постановление Европейского Суда по делу "Алиев против Азербайджана" (Aliyev v. Azerbaijan) от 20 сентября 2018 г., жалобы NN 68762/14 и 71200/14, §§ 96-97, и Постановление Европейского Суда по делу "Садков против Украины" (Sadkov v. Ukraine) от 6 июля 2017 г., жалоба N 21987/05, §§ 76-77).

(b) Общие принципы

46. В том виде, как он закреплен в статье 9 Конвенции, принцип свободы мысли, совести и религии представляет собой одну из основ "демократического общества" по смыслу Конвенции. Такая свобода в ее религиозном аспекте относится к числу наиболее важных элементов идентичности верующих и их понимания жизни. Она также представляет собой ценность и для атеистов, агностиков, скептиков или равнодушных. От нее зависит неотделимый от демократического общества плюрализм, который дорогой ценой завоевывался на протяжении столетий. Эта свобода предполагает, inter alia, свободу придерживаться или не придерживаться религиозных убеждений, а также свободу соблюдать или не соблюдать религиозные обряды (см. среди прочих примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "S.A.S. против Франции" (S.A.S. v. France), жалоба N 43835/11* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2019. N 6 (примеч. редактора).), § 124, ECHR 2014).

47. Свобода вероисповедания является прежде всего вопросом личного размышления и совести каждого человека. Данный аспект права, изложенный в первом параграфе статьи 9 Конвенции, а именно придерживаться любых религиозных убеждений, а также менять свою религию или убеждения, является абсолютным и безусловным. Однако, как далее указано в пункте 1 статьи 9 Конвенции, свобода религии также охватывает свободу исповедовать свою религию как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком. Исповедание религиозных убеждений может принимать формы богослужения, обучения, отправления религиозных и культовых обрядов. Свидетельство словами и делом связано с наличием религиозных убеждений (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лейла Сахин против Турции" (Leyla Sahin v. Turkey), жалоба N 44774/98, § 105, ECHR 2005-XI). Поскольку исповедование лицом своих религиозных убеждений может оказать влияние на других лиц, составители Конвенции сопроводили данный аспект свободы религии условиями, изложенными в пункте 2 статьи 9 Конвенции. Согласно данному пункту любое ограничение свободы человека исповедовать религию или убеждения должно быть предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе для достижения одной или нескольких предусмотренных в нем легитимных целей (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эвейда и другие против Соединенного Королевства" (Eweida and Others v. United Kingdom), жалоба N 48420/10 и три другие жалобы, § 80, ECHR 2013).

48. В Постановлении по делу "Якубский против Польши" (Jakobski v. Poland) от 7 декабря 2010 г., жалоба N 18429/06, § 50, которое касалось возможности заключенного, являющегося буддистом, получать пищу без содержания мяса, Европейский Суд отметил, что, если решение о принятии особых мер для одного заключенного в рамках системы может иметь финансовые последствия для места содержания под стражей и косвенно для качества режима, установленного для других заключенных, то необходимо установить справедливый баланс между интересами места содержания под стражей, других заключенных и особыми интересами заявителя.

(c) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

(i) Имело ли место вмешательство в права заявителя, гарантированные статьей 9 Конвенции

49. Стороны не оспаривали, что применение дисциплинарных взысканий к заявителю являлось вмешательством в его право на свободу вероисповедания.

50. Европейский Суд последовательно утверждал, что применение административных или уголовных санкций за исповедование религиозных убеждений представляет собой вмешательство в права, гарантированные пунктом 1 статьи 9 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Нолан и К. против Российской Федерации" (Nolan and K. v. Russia) от 12 февраля 2009 г., жалоба N 2512/04* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2010. N 1 (примеч. редактора).), § 61, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Масаев против Республики Молдова" (Masaev v. Moldova), § 25, и Постановление Европейского Суда по делу "Коккинакис против Греции" (Kokkinakis v. Greece) от 25 мая 1993 г., жалоба N 14307/88* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2016. N 2 (примеч. редактора).), § 36, Series A, N 260-A). Равным образом Европейский Суд полагает, что дисциплинарное взыскание, наложенное на заявителя, даже в столь мягкой форме, как выговор, составляло вмешательство в его право, гарантированное статьей 9 Конвенции.

51. Остается установить, было ли вмешательство обоснованным и необходимым в демократическом обществе.

(ii) Было ли вмешательство обоснованным

() "Предусмотрено законом"

52. Европейский Суд отмечает, что заявителю был вынесен выговор за нарушение распорядка дня места лишения свободы и за несоблюдение требований охранников вернуться на спальное место. Дисциплинарное взыскание было наложено на него в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 36 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, которые обязывали всех заключенных соблюдать внутренний распорядок места лишения свободы и выполнять законные требования администрации мест содержания под стражей (см. выше § 29). Соответственно, Европейский Суд считает, что дисциплинарное производство, возбужденное в отношении заявителя, имело правовое основание в законодательстве Российской Федерации.

53. Европейский Суд не может принять довод заявителя о том, что Закон о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых не отвечал требованиям качества закона и применялся непредсказуемо ввиду того, что право на сон было ошибочно истолковано как обязанность заключенного. Европейский Суд отмечает, что к заявителю было применено дисциплинарное взыскание не за то, что он не спал ночью, а за совершение богослужения. Подобные действия были явно несовместимы с распорядком дня места лишения свободы, где четко указано, что время с 22.00 до 06.00 предназначалось для непрерывного сна. Учитывая обязательный характер правил внутреннего распорядка места лишения свободы, заявитель, по всей видимости, мог предвидеть последствия своих действий, поскольку право на сон не имело равной ценности с правом совершать богослужение.

54. Следовательно, оспариваемое вмешательство было "предусмотрено законом".

() Легитимная цель

55. Власти Российской Федерации отметили, что дисциплинарное взыскание, наложенное на заявителя, было необходимо в целях обеспечения порядка в следственном изоляторе и гарантии личной безопасности заключенных и сотрудников места лишения свободы.

56. Европейский Суд выражает некоторые сомнения в том, что оспариваемая мера преследовала цели, на которые ссылались власти Российской Федерации. Однако, по мнению Европейского Суда, данный вопрос тесно связан с вопросом о том, была ли такая мера "необходима в демократическом обществе", поэтому он считает целесообразным рассматривать дело с этой точки зрения (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Зелиха Магомадова против Российской Федерации" (Zelikha Magomadova v. Russia) от 8 октября 2019 г., жалоба N 58724/14* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2021. N 1 (примеч. редактора).), § 97).

(iii) Необходимость в демократическом обществе

57. Европейский Суд напоминает, что в период тюремного заключения лица утрачивают право на свободу, но продолжают пользоваться всеми иными фундаментальными правами и свободами (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Хорошенко против Российской Федерации" (Khoroshenko v. Russia), жалоба N 41418/04* (* См.: там же. 2015. N 9 (примеч. редактора).), § 116, ECHR 2015, с дополнительными ссылками). Соответственно, при заключении под стражу лицо не утрачивает своих прав, гарантированных Конвенцией, в том числе права на свободу вероисповедания, поэтому любое ограничение таких прав должно быть оправдано в каждом конкретном деле.

58. Из доводов властей Российской Федерации и из выводов органов государственной власти следует, что единственной причиной применения дисциплинарного взыскания к заявителю стали формальное несоответствие его действий распорядку дня места лишения свободы, а также попытка органов власти обеспечить полное и безоговорочное соблюдение каждым заключенным данного распорядка.

59. Хотя Европейский Суд признает важность дисциплины в месте лишения свободы, он не может принять столь формальный подход, который явно не учитывал индивидуальную ситуацию заявителя и не принимал во внимание требование установления справедливого баланса между противоречащими частными и государственными интересами.

60. Обращаясь к таким противоречащим интересам, Европейский Суд признает, что для заявителя было особенно важно выполнить свой долг по совершению религиозных обрядов в часы, предписанные его религиозными убеждениями. Эту обязанность необходимо было выполнять каждый день, особенно в период Рамадана.

61. Европейский Суд не усматривает каких-либо свидетельств того, что совершение заявителем намаза в ночное время создавало риски для порядка или безопасности в месте лишения свободы. Заявитель не использовал опасные предметы и не пытался совершать коллективное богослужение в составе большой группы лиц вместе с другими заключенными (см. для сравнения Решение Комиссии по правам человека по делу "X. против Австрии" (X. v. Austria) от 15 февраля 1965 г., жалоба N 1753/63, которое касалось изъятия четок у заключенного-буддиста).

62. Кроме того, богослужение, совершаемое заявителем, не беспокоило ни других заключенных, ни охранников, поскольку он совершал намазы, находясь в одиночной камере, и, как следует из материалов, находящихся в распоряжении Европейского Суда, не создавал шума или иных помех (см. для сравнения Решение Европейского Суда по делу "Ковальков против Латвии" (Kovalkovs v. Latvia) от 31 января 2012 г., жалоба N 35021/05, §§ 64-66 и 68, в части, касающейся изъятия ароматических палочек, из-за применения которых от заявителя сильно пахло). Богослужение, совершаемое заявителем, не нарушало установившийся распорядок дня заключенных, включая содействие проведению следственных действий или посещение судебных заседаний. Наконец, представляется, что совершение намаза не могло истощить заявителя или ухудшить состояние его здоровья или его способность участвовать в уголовном производстве.

63. Несмотря на довод властей Российской Федерации о том, что заявитель мог совершать богослужение в другие часы, кроме тех, что предусмотрены распорядком дня места лишения свободы, Европейский Суд отмечает, что распорядок дня в СИЗО N 1, представленный заявителем и не оспариваемый властями Российской Федерации, прямо не предусматривал "время для молитвы" или "личное время", которое заключенные могли использовать по своему усмотрению (см. выше § 33). Подобная практика противоречит рекомендации, содержащейся в Европейских пенитенциарных правилах, согласно которой "внутренний режим, насколько это возможно, должен быть организован таким образом, чтобы давать заключенным возможность исповедовать свою религию и веру..." (см. выше § 34). У администрации места лишения свободы была возможность уважать желание заявителя совершать намазы с учетом того, что в обстоятельствах дела со стороны властей не требовалось принятия каких-либо специальных мер (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Якубский против Польши" (Jakobski v. Poland), §§ 48-55, а также см. для сравнения упомянутое выше Решение Европейского Суда по делу "Ковальков против Латвии" (Kovalkovs v. Latvia), § 67, в части, касающейся отказа администрации места лишения свободы предоставить заявителю отдельную комнату, где он мог бы читать, молиться, медитировать и знакомиться с религиозными материалами, см. также, mutatis mutandis, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Эвейда и другие против Соединенного Королевства" (Eweida and Others v. United Kingdom), §§ 89-95).

64. Наконец, Европейский Суд отмечает, что, будучи формой дисциплинарного взыскания, выговор не только уменьшил шансы заявителя на условно-досрочное освобождение (см. выше § 27), смягчение условий отбывания наказания (см. выше § 24) или на применение к нему меры поощрения (см. выше § 25), но и оказал сдерживающее воздействие на других заключенных. Суды Российской Федерации не провели какой-либо значимой оценки соразмерности данной меры взыскания. Они ограничили свою проверку вопросом о том, нарушало ли поведение заявителя распорядок дня места лишения свободы. Они не смогли выявить легитимную цель оспариваемого вмешательства в право заявителя на свободу религии, а также не смогли установить баланс между конкурирующими интересами.

65. С учетом вышеизложенного Европейский Суд приходит к выводу, что вмешательство в право заявителя на свободу вероисповедания, которое выразилось в наложении на него дисциплинарного взыскания, не достигло справедливого баланса между противоречащими интересами и было несоразмерно целям, на которые ссылались власти Российской Федерации. Следовательно, оно не может считаться необходимым в демократическом обществе по смыслу пункта 2 статьи 9 Конвенции в особых обстоятельствах настоящего дела. Таким образом, имело место нарушение требований статьи 9 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

66. Заявитель жаловался на то, что у него не было эффективного внутригосударственного средства правовой защиты для подачи жалобы в соответствии со статьей 9 Конвенции. Он ссылался на статью 13 Конвенции, которая гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

67. Заявитель настаивал на своей жалобе.

68. Власти Российской Федерации считали, что данная жалоба является неприемлемой для рассмотрения по существу.

69. Европейский Суд считает, что данная жалоба не является явно необоснованной или неприемлемой по каким-либо иным основаниям, указанным в статье 35 Конвенции. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

70. Учитывая выводы, изложенные выше в §§ 64 и 65, Европейский Суд полагает, что отсутствует необходимость отдельно рассматривать эту жалобу по существу.

III. Применение статьи 41 Конвенции

71. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

72. Заявитель требовал выплаты компенсации морального вреда в размере, который определит Европейский Суд по своему усмотрению, но не менее 5 500 евро.

73. Власти Российской Федерации сочли требование заявителя чрезмерным.

74. Европейский Суд присуждает заявителю 2 600 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, которые могут быть начислены на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

75. Заявитель также требовал выплаты 8 500 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных в Европейском Суде на основании соглашения с его представителем А. Лаптевым. Заявитель просил, чтобы сумма компенсации была перечислена на банковский счет его представителя.

76. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель фактически не понес каких-либо расходов и издержек. Они отметили, что по условиям соглашения о правовой помощи, заключенного между заявителем и его представителем, расходы должны оплачиваться только в том случае, если Европейский Суд вынесет постановление по делу заявителя. Власти Российской Федерации утверждали, что данное положение не могло гарантировать оплату.

77. В настоящем деле Европейский Суд не убежден доводом властей Российской Федерации о том, что соглашение о правовой помощи между заявителем и его представителем не могло гарантировать оплату в будущем, поскольку власти Российской Федерации не представили Европейскому Суду каких-либо ссылок на законодательство или практику судов Российской Федерации, которые свидетельствовали бы о том, что подобное соглашение не подлежит приведению в исполнение. Принимая во внимание, что в соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой доказано, что они являлись разумными по размеру, а также учитывая, что заявителю уже была предоставлена правовая помощь, Европейский Суд присуждает ему 2 000 евро в связи с разбирательством в Европейском Суде, а также любые налоги, которые могут быть начислены на указанную сумму. Сумма компенсации должна быть перечислена на банковский счет представителя заявителя.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

78. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Европейский Суд единогласно:

1) объявил жалобы в соответствии со статьями 9 и 13 Конвенции приемлемыми для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 9 Конвенции;

3) постановил, что отсутствует необходимость отдельно рассматривать жалобу в соответствии со статьей 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 9 Конвенции.

4) постановил, что:

(a) власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты:

(i) 2 600 (две тысячи шестьсот) евро, а также любые налоги, которые могут быть начислены на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 2 000 (две тысячи) евро, а также любые налоги, которые могут быть начислены на указанную сумму, в качестве компенсации судебных расходов и издержек; данная сумма подлежит перечислению на банковский счет представителя заявителя;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на указанные выше суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 12 мая 2020 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Милан Блашко Секретарь Секции Суда

Пауль Лемменс Председатель Палаты Суда