Злоупотребление правом: теория проблемы с точки зрения применения в арбитражном процессе (Ю.А. Тарасенко, "Вестник Федерального Арбитражного суда Западно-Сибирского округа", N 4, май-июнь 2004 г.)

Злоупотребление правом: теория проблемы с точки зрения
применения в арбитражном процессе

Проблема злоупотребление правом является одной из актуальных. Об этом свидетельствуют примеры из арбитражно-судебной практики, а также многочисленные работы, посвященные рассмотрению данного вопроса. Таким образом, говорить о том, что данный вопрос не исследован должным образом - не приходиться.

Тем не менее, проблемы, связанные с существованием и применением данного весьма сложного правового института остаются.

В настоящей работе автор не ставит цель окончательно расставить точки над "i" по тем или иным вопросам. Задача настоящего исследования состоит в следующем: на основе анализа существующих подходов в отношении дефиниции "злоупотребление правом" предложить классификацию видов злоупотребления правом, беря за основу сферу использования правовых знаний и отраслевой признак.

Вопрос о том, что следует понимать под злоупотреблением правом остается дискуссионным. Можно выделить несколько подходов к определению этого понятия.

Первый определяет злоупотребление правом через такие признаки как наличие причинения вреда и совершение действий, причиняющих вред, с умыслом.

Согласно второму подходу злоупотреблением правом признается осуществление субъективного права в противоречии с доброй совестью, добрыми нравами.

При третьем подходе, используемом в гражданском праве, злоупотребление правом есть особый тип гражданского правонарушения, совершаемого управомоченным лицом при осуществлении им принадлежащего ему права, связанный с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему общего типа поведения.

В правовой доктрине (и отчасти в судебно-арбитражной практике) выделяют следующие разновидности злоупотребления правом:

шикана - лицо осуществляет принадлежащее ему право исключительно во вред другому*(1);

злоупотребление правом в иной форме.

Для целей настоящей работы возьмем следующее определение злоупотребления, в соответствие с которым под употреблением права во зло будет пониматься действия лица, в границах предоставленного ему права, но в противоречии с целевым назначением права, принципами доброй совести, разумности, и наносящими другим лицам вред.

Ситуации, связанные с злоупотреблением правом, применительно к рассматриваемой проблеме можно классифицировать следующим образом:

I. Беря за основу отраслевой признак следует выделить

1. Злоупотребление материальными правами;

2. Злоупотребление процессуальными правами;

II. Беря за основу сферу использования правовых знаний, следует выделить

3. Злоупотребление правами советника по правовым вопросам;

4. Злоупотребление при осуществлении правосудия судебным усмотрением.

Содержание каждой классификационной рубрики можно представить следующим образом:

1. Злоупотребление материальными правами

В данную рубрику входят следующие виды злоупотреблений:

Злоупотребление в сфере права собственности

Исторически сложилось, что злоупотребления, связанные с правом собственности являются едва ли не древнейшими. Это объясняется возникновением и становлением института собственности.

По мере усложнения экономических отношений происходило и усложнение действий, которые квалифицируют как злоупотребление правами.

В виду этого, рассматриваемый вид, в свою очередь подразделяется на подвиды.

Во-первых, (и это самый распространенный подвид) следует выделить злоупотребления в сфере вещного права.

Со времен римского частного права кочует ставший хрестоматийным пример о признании действий владельца по возведении на своем участке ограды - злоупотреблением вследствие того, что сосед оказался лишен солнечного света.

Современное гражданское право дает более изощренные примеры злоупотреблений.

Так, директор коммерческой организации, имевший статус предпринимателя, совершил в свою пользу дарение недвижимости (складов), принадлежащих организации. Понимая незаконность сделки, он спешно перестроил склады в иной объект (кафе), получив на строительство необходимые разрешения и согласования, но к моменту оформления прав собственности на кафе учредители организации оспорили его действия. Из-за этого предпринимателю было отказано в регистрации права собственности на кафе. Отказ был обжалован в суд; арбитражный суд отказал в требовании о понуждении к регистрации, сославшись на то, что налицо злоупотребление правом со стороны истца.

Этот достаточно типичный пример показывает, что само по себе применение нормы статьи 10 ГК РФ не решает вопроса о принадлежности имущества.

Во-вторых, это злоупотребления в области интеллектуальной собственности.

ООО "Акорус" обратилось с иском к ЗАО "Ватро" об обязании ответчика прекратить нарушение исключительных прав на товарный знак истца, включая рекламу, продажу, предложение к продаже, хранение, импорт продукции с использованием зарегистрированного товарного знака, а также убрать маркировку, указание на товарный знак или любое другое воспроизведение товарного знака "METRINCH" с продукции, упаковки, технического и рекламного материала ответчика.

Суд установил, что истец является владельцем товарного знака "METRINCH", что подтверждается свидетельством на товарный знак, который зарегистрирован в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания, но не опубликован, как предусмотрено ст. 18 Закона РФ "О товарных знаках...".

По смыслу Закона РФ "О товарных знаках ..." юридические лица могут приобретать право на товарный знак, когда они производят товары, занимаются их реализацией, ремонтом и т.п., а также оказывают потребителям всевозможные услуги, в противном случае приобретение права на товарный знак в иных целях ведет к злоупотреблению правом.

Ответчик осуществлял с 1993 года продажу на Российском рынке продукции американской фирмы-производителя, обозначенной знаком "METRINCH". Фирма - производитель ввела в оборот продукцию со спорным товарным знаком, "но не зарегистрировала свой товарный знак на территории РФ.

В материалах дела отсутствовали доказательства использования истцом в своей деятельности спорного товарного знака, как на момент регистрации данного товарного знака, так и на момент обращения с настоящим иском.

Исследовав имеющиеся в деле переписку истца с ответчиком, а также с производителем товара суд сделал вывод, что целью ООО "Акорус" являлось создание препятствий продолжению хозяйственной деятельности фирмы-производителя с тем, чтобы в дальнейшем получить с нее деньги за устранение созданных препятствий путем последующей продажи лицензии. Таким образом, суд обосновано пришел к правильному выводу о наличии злоупотребления истцом своим правом на товарный знак "METRINCH" и правомерно отказал в иске согласно п.2 ст.10 ГК РФ.

Корпоративные злоупотребления

Данный подвид злоупотреблений очевидно уже был известен в средние века*(2) и связан в основном с деятельностью органов юридических лиц.

Не является исключением и современная практика. В этом плане показательно следующее дело.

Негосударственный пенсионный фонд "Лукойл-Гарант" обратился с иском о ликвидации ЗАО "МНВК"*(3).

Фактическим основанием иска послужило отсутствие положительного соотношения чистых активов ЗАО "МНВК" размеру его уставного капитала.

Правовым основанием выступила норма ст. 35 п. 5 и п. 6 ФЗ "Об акционерных обществах" в соответствии с которой если по окончании второго и каждого последующего финансового года в соответствии с годовым бухгалтерским балансом, предложенным для утверждения акционерам общества или в результате аудиторской проверки стоимость чистых активов общества оказывается меньше величины минимального уставного капитала указанной в ст. 26 ФЗ "Об акционерных обществах", общество обязано принять решение о своей ликвидации.

Если решение об уменьшении уставного капитала или ликвидации общества не было принято, его акционеры, кредиторы, а также органы, уполномоченные государством, вправе требовать ликвидации общества в судебном порядке.

Арбитражный суд, установив соответствие фактического основания иска действительности, удовлетворил иск.

Однако правомерность такого решения вызывает определенные сомнения, если оценивать действия истца как злоупотребление. Обращение лица в суд преследует цель защиты своих нарушенных прав (ст. 4 АПК РФ). Право на обращение в суд с требованием о ликвидации НПФ "Лукойл-Гарант" как акционеру ЗАО "МНВК" предоставляет ст. 35 ФЗ "Об акционерных обществах".

Остается вопрос: какие субъективные права "Лукойл-Гарант" (акционера) нарушаются отсутствием у ЗАО "МНВК" активов?

Существо акционерных отношений таково, что взаимоотношения общества и акционеров находятся в другой плоскости - акционеры фактически определяют политику общества посредством принятия тех или иных решений.

Права и интересы акционера можно нарушить, если отстранить его от участия в управлении обществом, чего не было в рассматриваемом деле.

Собственно обращение НПФ преследовало одну цель - устранить общество как субъекта прав из-за проводимой им и неугодной определенным лицам профильной деятельности.

Представляется, что указанный случай можно рассматривать, как реализация своего права при отсутствии его нарушения исключительно с намерением причинить вред другому лицу.

Злоупотребления в сфере обязательственного права

Данный подвид злоупотреблений также имеет древние корни и был хорошо известен римскому частному праву.

Также как и злоупотребления в праве собственности, эта разновидность злоупотреблений связана с реализацией лицом своих прав, которые, однако, вытекают из возникших обязательств.

Большая часть таких злоупотреблений связана с различными видами договоров*(4). Примеры злоупотребления обязательственными правами (правами из договора) весьма разнообразны.

В качестве иллюстрации можно привести следующее дело.

Банк заключил с организацией договор на предоставление кредита. В качестве меры ответственности за несвоевременный возврат кредита в договоре было предусмотрено начисление процентов в размере 300% годовых.

Суд, рассматривая требования банка о взыскании с организации суммы долга и проценты, начисленные за несвоевременный возврат, квалифицировал деятельность банка как злоупотребление, указав следующее: установление в кредитном договоре необоснованно завышенных процентов (300 процентов годовых) при невозврате кредита в срок по существу является злоупотреблением правом, так как потери банка полностью покрываются ставкой обычных процентов (150 процентов годовых)*(5).

В другом деле в действиях продавца (юридического лица), принявшего часть оплаты как исполненное покупателем по договору купли-продажи и оспаривавшего впоследствии действительность договора на основании его подписания с превышением полномочий (ст. 174 ГК РФ), суд обоснованно усмотрел злоупотребление правом*(6).

Злоупотребления в сфере наследственного права

Примером указанных злоупотреблений может послужить следующее дело:

Должник, против которого были выданы исполнительные листы по договорам займа, получил жилой дом по наследству. Однако он, подав заявление в нотариальную контору, уклонялся и от принятия наследства, и от регистрации права собственности на дом. Очевидно, что такие действия или, точнее, бездействие имело цель избежать обращения взыскания на дом. Еще в римском праве подобное поведение квалифицировалось как злоупотребление и наследник (не желающий исполнить легат) понуждался к принятию наследства.

Данный пример интересен тем, что в отличие от традиционного способа защиты должника, использующего ст.10 ГК РФ в качестве возражения против заявленного требования кредитора, квалификация отношений по основаниям злоупотребления, выступает как средство защиты именно кредитора.

Причем, суд в рассматриваемом примере, установив факт злоупотребления, не только оказывает в защите права недобросовестному субъекту, но и принуждает его к активным действиям.

Злоупотребления на стадии возникновения права

Данную разновидность злоупотреблений можно рассмотреть на следующем примере:

Недобросовестное включение в заявку на перевозку грузов, адресованную перевозчику, заведомо незаконного условия о частичной оплате перевозки в иностранной валюте (данное условие имеет самостоятельный характер и не может являться основанием изменения другого согласованного сторонами условия договора - цены) и последующий отказ от проведения расчетов за оказанные услуги установленным законом способом представляет собой злоупотребление правом*(7).

Данный вид злоупотреблений интересен тем, что упречность действий субъекта выявляется не столько в процессе реализации уже существующих прав (как подавляющее большинство известных злоупотреблений), а на стадии формирования (зарождения) права. Уже здесь лицо готовит те основания, по которым можно будет в дальнейшем отказаться от исполнения своих обязательств, используя формально-юридический порок в содержании договора. По существу есть основания полагать, что в указанном случае действия отправителя следует квалифицировать как умышленные.

2. Злоупотребление процессуальными правами

Злоупотребление процессуальными правами - понятие, возникшее, очевидно, с возникновением судопроизводства.

В литературе этому виду злоупотребления уделено не столь пристальное внимание, как к злоупотреблениям в сфере материального права.

С развитием товарно-стоимостных отношений и на этой основе усложнением законодательства (в том числе и процессуального), проблема злоупотребления процессуальными правами приобрела особое значение. При этом, следует отметить следующий специфический момент: анализ судебно-арбитражной практики показывает, что рассматриваемое явление, как правило, не становится предметом исследования (ни прямо, ни косвенно) в судебном процессе.

С одной стороны это объясняется тем, что злоупотребления в процессуальной сфере весьма трудно выявляемы, поскольку рассмотрению подвергаются материальные взаимоотношения сторон, а представительная деятельность участников спора находится как бы на втором плане.

В судебном заседании, судья рассматривает и выясняет юридические отношения представленные в виде различных документов (т.е. то, что было совершено в прошлом и при этом четко зафиксировано).

Процессуальная (или представительная) деятельность участников проходит при самом судебном разбирательстве. Поэтому так трудно выявить действия (бездействия) недобросовестного характера происходящие в процессе, поскольку зачастую невозможно сразу дать четкую оценку мотивам таких действий.

Учитывая негативные последствия, которые оказывают недобросовестные действия участников, как на сам процесс, так и на конечный результат, законодатель уделяет особое внимание при регулировании данных отношений.

АПК РФ 2002 г. в ст. 41 предоставляя лицам, участвующим в деле значительный объем процессуальных прав, одновременно устанавливает обязанность лиц добросовестно использовать принадлежащие им процессуальные права.

АПК РФ также закрепляет норму, в соответствии с которой, злоупотребление процессуальными правами влечет для лиц предусмотренные кодексом неблагоприятные последствия*(8).

Одним из примеров процессуальных злоупотреблений следует считать действия стороны представляющей в судебное заседание при рассмотрении дела по существу доказательств, которые не были раскрыты перед другими лицами, участвующими в деле.

АПК РФ в ст. 65 устанавливает, что все доказательства, на которые ссылаются стороны в обосновании своих требований и возражений должны быть представлены на этапе подготовки дела к судебному разбирательству и в предварительном судебном заседании.

Такая процедура установлена для возможности более полного и всестороннего изучения конфликтной ситуации и имеет цель - избежать поверхностной квалификации правоотношений.

3. Злоупотребление правами советника по правовым вопросам*(9)

В чем смысл деятельности советника по правовым вопросам?

Очевидно главный аспект деятельности советника по правовым вопросам (адвоката) - обеспечит защиту прав, свобод и законных интересов своего доверителя.

Свою обязанность советник должен исполнить честно, разумно и добросовестно: отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством РФ средствами (ст. 7 Закона РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"). Причем советник не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя.

В соответствии с этим, любой советник на практике приложит максимум усилий для выработки такой линии поведения (например, в суде) которая позволит получить положительный для конкретного доверителя результат.

Подавляющее большинство споров характеризуется, как правило, обоюдностью нарушений участвующих в деле контрагентов. Извлечь выгоду для клиента можно посредством, например, использования метода акцентирования на нарушениях, совершенных оппонентом, обеспечив при этом "перемещение центра тяжести" с собственных нарушений.

Показателен следующий пример:

Инвестор предъявил требование к контрагенту (Заказчику) о взыскании задолженности, составляющую сумму перечисленных средств по договору и штрафных санкций в размере учетной ставки банковского процента.

Свои притязания инвестор обосновал затягиванием Заказчиком сроков окончания строительства, в связи с чем, инвестор обратился к контрагенту по договору с требованием о расторжении договора.

В качестве правового основания расторжения договора послужил пункт 5.8. в соответствие с которым, "В случае нарушения одной из сторон положений настоящего договора, другая имеет право расторгнуть договор с уведомлением противной стороны в срок за две недели до предполагаемого момента прекращения обязательств. Сторона, требующая расторжения договора, должна привести доказательства нарушения договорных обязательств с расчетом ущерба и уведомить об этом официальным письмом. Договор считается расторгнутым после возмещения сторонами всех понесенных затрат или убытков".

Поскольку требование о расторжении договора остались без ответа, инвестор посчитал данный договор расторгнутым в одностороннем порядке.

Резолюция суда: в иске инвестора к Заказчику о взыскании суммы задолженности и штрафных санкций - отказать.

Мотивировка суда: доказательств уведомления ответчика об одностороннем расторжении договора, истцом не представлено. В деле имеется письмо, адресованное юристу компании, однако доказательств направления его не представлено. Направление письма юристу компании с извещением о расторжении договора не может быть признано надлежащим уведомлением о расторжении договора, поскольку в соответствии со ст. 53 ГК РФ, юридические лица участвуют в гражданских правоотношениях через свои исполнительные органы*(10).

В дальнейшем, Инвестор обратился с иском об обязании Заказчика передать обусловленные договором площади.

Ответчик в своих возражениях сослался на отсутствие приложения к договору, в котором должно было быть определено расположение истребуемых площадей.

Суд в иске Инвестору отказал, руководствуясь не заключением договора вследствие не конкретизации предмета договора*(11).

В качестве комментария можно сказать следующее: очевидно, что пострадавшей организацией является инвестор, заплативший крупную сумму денежных средств. Должник же, используя факт ненадлежащего уведомления (в первом процессе), и факт упречности предмета договора (во втором процессе), хотя это было известно с самого начала, добился выгодного для себя решения. Причем, показателен тот факт, что ответчик, зная о упречности договора, в первом процессе использовал иной аргумент, позволивший ему в дальнейшем получить вполне законный период времени для передачи всех площадей третьим лицам.

В рассматриваемом случае, советником используются знания различных правовых ситуаций не для достижения истины и справедливости, а для защиты прав своего доверителя. Это и есть использование своих знаний в противоречии с духом права.

В идеале, принцип справедливости должен выражать интересы всех участников. Это характерно и для ситуаций, когда сторона является нарушителем, поскольку восстановление справедливости в конкретном споре отвечает интересам как всего общества, так, и, в конечном счете, самого нарушителя.

Если допустить обратное (когда споры решают без учета принципа справедливости) субъекты права (они же участники потенциального спора) будут лишены определенной уверенности, что отразится на возможности планирования долгосрочных отношений, поскольку будет отсутствовать известная стабильность.

Тем не менее, следует отметить, что в действиях советника отсутствует умысел причинить другой стороне вред, а также какие либо иные противоправные действия. Он строит защиту, опираясь на существующие законодательные предписания (хотя и с целью вывести из-под ответственности своего доверителя).

Поэтому такие действия не подпадают под признаки шиканы. Полагаю, что такие действия можно квалифицировать как злоупотребление правом в иных формах.

4. Злоупотребление при осуществлении правосудия судебным усмотрением

Данный вид злоупотреблений нельзя в строгом смысле назвать злоупотреблением права в том понимании, которое дает ст. 10 ГК, поскольку 1) в ней речь идет о действиях лица - субъекта частного права. Суд же является элементом публичной системы; 2) применять последствия ст. 10 ГК РФ может только суд и только при осуществлении правосудия. В силу этого, суд не может применять такие последствия в отношении себя либо другого суда (в том числе и нижестоящей инстанции).

Однако нельзя не заметить при определенных обстоятельствах известное сходство между действиями частного лица, злоупотребляющего своими правами во вред другому частному лицу и действиями в отдельных случаях судьи в процессе осуществления судебного усмотрения.

В связи с этим возникает вопрос - как понимать институт судебного усмотрения: как обязанность или как правомочие?

Если принять за исходный тезис о том, права суда совпадают с его обязанностями, то судебное усмотрение, это, безусловно, обязанность и деятельность суда, в данном случае, представляет собой сугубо "механическую" функцию по сбору доказательств, поиску применимой нормы и вынесения решения в соответствии с найденной нормой.

Если допустить, что судебная деятельность включает не только обязанности, но и права, то институт судебного усмотрения представляет собой достаточно сложное правовое явление, позволяющее судье в каждом конкретном случае при вынесении решения опираться на принцип свободы (свобода оценки доказательств, свобода выбора и обоснования решения исходя из внутреннего убеждения и т.п.).

Дефиниция "свобода", безусловно, относится к сфере возможного нежели должного, а, следовательно, присуща правомочиям.

Обязанности всегда строго поименованы и имеют строгие границы. Правомочия же охватывают всю ту область отношений, которая выходит за границы обязанностей. Действительно, сложно представить, как можно подчинить определенным обязательным правилам мыслительную деятельность судьи по оценке чего-либо.

Если институт судебного усмотрения (а для целей настоящей работы судебное усмотрение понимается широко: не только как деятельность при вынесении решений, но и как сопутствующее всему судебному процессу, в том числе и при выборе, связанном с совершением определенных процессуальных действий. Например, в соответствии со ст. 136 и ст. 137 АПК РФ суд самостоятельно решает вопрос о степени готовности дела к судебному разбирательству) представляет правомочие, то, как и всякому праву, ему не избежать оборотной стороны - возможности злоупотребления предоставленным правом.

С одной стороны, АПК РФ установлены различные сроки для совершения тех или иных действий. В частности, ст. 134 АПК РФ предусматривает, что подготовка дела к судебному разбирательству должна быть завершена в срок, не превышающий двух месяцев со дня поступления заявления в арбитражный суд.

С другой стороны, АПК РФ не предусматривает негативных последствий для случаев нарушения установленных сроков.

В этой связи интересна следующая мысль: как расценивать действия судьи, который выдерживает означенный двух месячный срок при очевидности факта подготовленности дела к рассмотрению в судебном заседании? (При этом важно указать и на стремление сторон быстро рассмотреть спор и на техническую возможность судьи назначить дело на более ранний срок).

Представляется, что указанное действие судьи, применяя критерии, разработанные в материальном праве (конечно, с известной долей условности), можно квалифицировать как разновидность злоупотреблением судебным усмотрением при осуществлении правосудия*(12).

Ю.А. Тарасенко,

кандидат юридических наук

"Вестник Федерального Арбитражного суда Западно-Сибирского округа", N 4, май-июнь 2004 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Весьма остроумный пример шиканы из классической литературы ("Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем" Н.В. Гоголя) привел проф. М.И. Брагинский. См. Научно-практический комментарий к части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей / Под общ. ред. В.Д. Карповича, с. 375.

*(2) Опыт римских юристов здесь бессилен, поскольку римское право не знало института юридического лица, который был теоретически обоснован (хотя и на идеях римлян) в эпоху глоссаторов.

*(3) Рассматриваемый пример интересен тем, что ответчиком выступало ЗАО "МНВК" более известное как "ТВ-6". См. Постановление Арбитражного суда г. Москвы от 26 ноября 2001 г. N А40-15139/01-65-94 (Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 января 2002 г. N 32/02 указанное постановление оставлено в силе).

*(4) Договоры, являясь разновидностью обязательств, представляют древнейшую правовую конструкцию. Древнее их являются только деликты. См. подробнее: Брагинский М., Витрянский В. Договорное право. Общие положения. М. "Статут", 1999 г. с.3

*(5) См. Постановление Президиума ВАС РФ N 964/97 от 16.12.1997 г.

*(6) См. Постановление Президиума ВАС РФ N 5679/97 от 03.02.1998 г.

*(7) См. Постановление ФАС МО N КГ-А40/5584-00 от 13.12.2000 г.

*(8) Сразу следует отметить определенную "узость" данной нормы по сравнению с содержанием аналогичной, в материальном праве - статьи 10 ГК РФ.

*(9) Указанная классификация, безусловно, не должна пониматься с точки зрения применения статьи 10 ГК РФ, поскольку означенная статья используется только для регулирования отношений, вытекающих из норм материального права. Но в связи с тем, что категория "злоупотребление правом" представляет собой некое межотраслевое явление, представляется возможным обратить внимание на известную схожесть, так сказать стереотип отношений. В свою очередь, это дает основание рассмотреть предлагаемую классификацию с точки зрения постановки проблемного вопроса.

*(10) См. Решение Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-50690/02-49-485 от 14.02.2003 г.

*(11) См. Решение Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-43805/03-68-89 от 21.04.2003 г.

*(12) Указанная разновидность злоупотреблений не входит в подгруппу собственно процессуальных нарушений, учитывая субъектный состав, где главной фигурой выступает суд, а образует собственную подгруппу.