Решение Суда по интеллектуальным правам от 16 сентября 2021 г. по делу N СИП-329/2021 Суд отказал в иске о признании действий ответчика по приобретению исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции, поскольку в материалы дела не представлены доказательства использования истцами спорного обозначения до даты приоритета спорного товарного знака и известности ответчику данного обстоятельства

Решение Суда по интеллектуальным правам от 16 сентября 2021 г. по делу N СИП-329/2021

Именем Российской Федерации

ГАРАНТ:

Постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 16 декабря 2021 г. N С01-1982/2021 по делу N СИП-329/2021 настоящее решение оставлено без изменения

Резолютивная часть решения объявлена 9 сентября 2021 г.

Полный текст решения изготовлен 16 сентября 2021 г.

Суд по интеллектуальным правам в составе: председательствующего судьи Силаев Р.В., судей Булгакова Д.А. (на основании определения от 09.09.2021 произведена замена судьи Мындря Д.И.), Погадаева Н.Н.

при ведении протокола секретарем судебного заседания Степашиной Е.Г.

рассмотрел в судебном заседании с использованием системы веб-конференции дело по иску индивидуального предпринимателя Давляшина Константина Сергеевича (Санкт-Петербург, ОГРНИП 315784700081057) и Солонько Андрея Александровича (г. Гатчина, Ленинградская обл.) к индивидуальному предпринимателю Залыгину Виталию Игоревичу (Москва, ОГРНИП 318774600539299) о признании актом недобросовестной конкуренции действий по приобретению исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 735250

при участии в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, - Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200).

В судебном заседании приняли участие представители:

от Давляшина Константина Сергеевича - Токарев Ю.А. (по доверенности от 22.01.2021);

от Солонько Андрея Александровича - Комаровская О.И. (по доверенности от 05.04.2021);

от Залыгина В.И. - Хроменков С.С. (по доверенности от 03.04.2021).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Давляшин Константин Сергеевич и Солонько Андрей Александрович обратились в Суд по интеллектуальным правам с иском к индивидуальному предпринимателю Залыгину Виталию Игоревичу о признании действий по приобретению исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 735250 актом недобросовестной конкуренции и об обязании Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) досрочно прекратить правовую охрану указанного товарного знака.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен Роспатент.

На стадии подготовки дела к судебному разбирательству ответчик заявил о фальсификации представленных истцами в материалы дела следующих доказательств: "Выписка из технических условий на ЛОС Кристал от 2015 г.", "Справка о круглогодичном использовании септиков от 2017 г.", мотивированное тем, что подписи Звалыгина В.И. на указанных документах выполнены не им, и ходатайствовал о назначении судебной почерковедческой экспертизы указанных документов.

С согласия истцов оспоренные ответчиком документы были исключены судом из числа доказательств по делу, вследствие чего проверка заявления ответчика об их фальсификации судом не проводилась.

Определением от 19.08.2021 суд прекратил производство по иску в части требования к Роспатенту о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 735250 вследствие отказа истцов от иска в указанной части, принятого судом.

Ввиду замены судьи Мындря Д.И. судебное разбирательство по делу начато с начала.

В судебном заседании представители истцов поддержали исковые требования с учетом доводов, изложенных в письменных пояснениях от 06.09.2021.

Ответчик в отзыве и его представитель в ходе судебного заседания против удовлетворения иска возражали.

Роспатент, надлежаще извещенный о начале судебного процесса с его участием, а равно о времени и месте судебного заседания, в том числе посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда и в картотеке арбитражных дел, явки своего представителя не обеспечил, что в соответствии с частью 5 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не препятствует разрешению спора по существу.

Как установлено судом на основании материалов дела, Залыгин В.И. является правообладателем товарного знака "" по свидетельству Российской Федерации N 735250, зарегистрированного по заявке от 27.11.2018 N 2018752105 в отношении товаров 11-го класса МКТУ "водораспределительные и санитарно-технические в том числе, установки для очистки сточных вод; установки для очистки воды; аппараты для дезинфекции; аппараты и машины для очистки воды; приборы для фильтрования воды; приборы и установки санитарно-технические; стерилизаторы; стерилизаторы воды; установки систем водоснабжения" и услуг 37-го класса МКТУ "ремонт и техническое обслуживание установок для очистки сточных вод; консультации по вопросам установки, ремонту и техническому обслуживанию установок для очистки сточных вод".

Оспаривая действия правообладателя по регистрации указанного товарного знака, Давляшин К.С. и Солонько А.А. указали следующее.

Обозначение "КРИСТАЛЛ" активно использовалось в качестве наименования локального очистного сооружения для хозяйственно-бытовых сточных вод (аэрационного септика) до даты приоритета спорного товарного знака обществом с ограниченной ответственностью "НПО Альфа-Композит" (ОГРН 1157746372453, далее - общество "НПО Альфа-Композит"), участником которого являлся Солонько А.А.

Эскиз такого септика в 2015 году разработал Солонько А.А.

В подтверждение факта использования обществом "НПО Альфа-Композит" спорного словесного обозначения при маркировке своей продукции и известности потребителям продукции указанного общества истцами в материалы дела представлены сведения из сети Интернет, отражающие в том числе мнение потребителей, сертификат соответствия и другие материалы.

В обоснование своей заинтересованности в иске Солонько А.А. указал, что он является автором чертежей септика и одним из учредителей общества "НПО Альфа-Композит", которое извлекало прибыль от продажи товаров, для индивидуализации которых использовалось обозначение "Кристалл"; Солонько А.А. является лицом, заинтересованным в использовании обозначения "септик Кристалл" в отношении очистных сооружений.

Давляшин К.С. в обоснование своей заинтересованности в иске указал, что он являлся одним из официальных дилеров общества "НПО Альфакомпозит" и длительное время занимается изготовлением и реализацией локальных очистных сооружений "КРИСТАЛЛ"; является с 25.01.2017 администратором домена "кристаллспб.рф", на сайте по указанному адресу были размещены сведения о продаже септиков под обозначением "Кристалл" производства общества "НПО Альфа Композит". При этом Давляшин К.С. обращает внимание суда на то обстоятельство, что Звалыгин В.И. 29.02.2018 до регистрации спорного товарного знака направил Давляшину К.С. претензию о незаконном использовании обозначения "КРИСТАЛЛ", а также в рамках дел N А56-93287/2020 и N А56-93289/2020 предъявил исковые требования о запрете использовать обозначение "КРИСТАЛЛ" в составе доменного имени и о взыскании компенсации в суммарном размере 10 000 000 рублей.

По мнению истцов, занимая должность единоличного исполнительного органа общества "НПО Альфа-Композит", Залыгин В.И. в силу полномочий, предоставленных ему законодательством об обществах с ограниченной ответственностью, должен был действовать исключительно в интересах названного общества, его участников и контрагентов (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и пункт 1 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). В силу изложенного истцы полагают, что исключительные права на спорный товарный знак должны были принадлежать обществу "НПО Альфа-Композит".

Как указывают истцы, Залыгин В.И. в силу занимаемого в обществе "НПО Альфа-Композит" положения при подаче заявки на регистрацию спорного товарного знака не мог не знать, что на протяжении предшествующих трёх лет это обозначение использовалось его работодателем - обществом "НПО Альфа-Композит" при производстве и продаже аналогичных товаров, а также рядом других лиц, в том числе Давляшиным К.С.

Рассмотрев требование истцов о признании актом недобросовестной конкуренции действий ответчика по приобретению исключительного права на спорный товарный знак, исследовав собранные по делу доказательства, выслушав пояснения представителей сторон, принявших участие в судебном заседании, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска в силу следующего.

В соответствии с подпунктом 6 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение всего срока действия правовой охраны, если действия правообладателя, связанные с предоставлением правовой охраны товарному знаку или сходному с ним до степени смешения другому товарному знаку, признаны в установленном порядке злоупотреблением правом либо недобросовестной конкуренцией.

Признание действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции отнесено Федеральным законом от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции) к компетенции антимонопольных органов (статьи 22, 23 названного Закона).

Право выбора судебного или административного порядка защиты своего нарушенного или оспариваемого права принадлежит субъекту спорных правоотношений. Закон не содержит указаний на то, что защита гражданских прав в административном порядке (путем рассмотрения антимонопольным органом дел о нарушениях антимонопольного законодательства) исключается при наличии возможности обратиться в арбитражный суд или, наоборот, является обязательным условием обращения лиц, чьи права нарушены, в суд.

Таким образом, лицо, считающее, что его права или законные интересы нарушены в результате совершения иным лицом недобросовестных действий по приобретению и использованию исключительных прав на средство индивидуализации, направленных на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности и причиняющих или несущих вероятность причинения убытков, имеет право обратиться в арбитражный суд с иском о признании таких действий актом недобросовестной конкуренции, минуя административный порядок.

Вместе с тем, учитывая то обстоятельство, что требование о признании актом недобросовестной конкуренции действий лица по приобретению и использованию исключительного права, поданное в арбитражный суд, рассматривается в порядке искового производства, право на обращение с соответствующим иском возникает только у того истца, чьи права и законные интересы нарушены такими действиями (статья 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а не у любого лица, которому стало известно о наличии в действиях ответчика признаков недобросовестной конкуренции. При этом бремя доказывания обстоятельств, на которых истцы основывают свои требования, возложено именно на них.

В силу этого доводы истцов об использовании спорного обозначения в качестве наименования септиков иными, а не истцами, лицами не может повлиять на результаты рассмотрения иска Солонько А.А. и Давляшина К.С.

Квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, от намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки. Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом, в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения (пункт 169 Постановления N 10).

Актом недобросовестной конкуренции, связанной с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг, могут быть признаны только действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), приобретающих и использующих исключительное право на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг.

Согласно части 2 статьи 14 Закона о защите конкуренции (в редакции, действовавшей на момент подачи заявки на регистрацию спорного товарного знака), не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг.

Аналогичная норма содержится в части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции (в редакции, действовавшей на указанный истцом момент выявления факта недобросовестной конкуренции в действиях ответчика и обращения в Суд по интеллектуальным правам).

По смыслу положений пункта 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции конкуренция - это соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

Недобросовестная конкуренция - это любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации (пункт 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

Из приведенного определения понятия "недобросовестная конкуренция" следует, что для признания действий недобросовестной конкуренцией они должны одновременно выполнять несколько условий, а именно: они должны совершаться хозяйствующими субъектами; быть направлены на получение преимуществ в предпринимательской деятельности; противоречить законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости; причинить или быть способными причинить убытки другому хозяйствующему субъекту - конкуренту либо нанести ущерба его деловой репутации (причинение вреда).

Под направленностью действий хозяйствующего субъекта на получение преимуществ в предпринимательской деятельности понимается их объективная способность предоставить хозяйствующему субъекту такие преимущества. При этом сами преимущества означают такое превосходство над конкурентами, которое обеспечивает в том числе возможность увеличить размер получаемой прибыли по отношению к уровню прибыли при воздержании от указанных действий. Таким образом, действия хозяйствующих субъектов могут считаться направленными на получение преимуществ, если они позволяют хозяйствующим субъектам увеличить получаемую прибыль либо предотвратить ее неизбежное снижение.

В силу статьи 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 (далее - Парижская конвенция) актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. Так, подлежат запрету: 1) все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента; 2) ложные утверждения при осуществлении коммерческой деятельности, способные дискредитировать предприятие, продукты или промышленную или торговую деятельность конкурента; 3) указания или утверждения, использование которых при осуществлении коммерческой деятельности может ввести общественность в заблуждение относительно характера, способа изготовления, свойств, пригодности к применению или количества товаров.

Для признания действий по приобретению исключительного права на средство индивидуализации актом недобросовестной конкуренции прежде всего должна быть установлена цель совершения соответствующих действий. На необходимость учета цели действий при анализе добросовестности поведения обращено внимание, в частности, в пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях".

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшего товарный знак, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что иные лица (конкуренты) на момент подачи заявки на регистрацию обозначения в качестве товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг без регистрации в качестве товарного знака, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Однако установления осведомленности правообладателя об использовании другими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака самого по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что, приобретая исключительное право на товарный знак, лицо имело нечестную цель.

С точки зрения определения намерений при исследовании вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак, исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, характеризующее цели такого приобретения. При этом недобросовестность правообладателя должна быть установлена прежде всего на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

Приведенные выше нормы права, основанные на положениях статьи 10.bis Парижской конвенции, обуславливают нежелательность появления в гражданском обороте товарных знаков, вызывающих у потребителей неоправданные представления об ассоциативной связи между разными производителями товаров и услуг.

Это обуславливает обязанность хозяйствующего субъекта, претендующего на правовую охрану конкретного обозначения в качестве товарного знака, принять исчерпывающие меры по предотвращению регистрации в качестве товарного знака обозначения, при использовании которого маркируемый этим обозначением товар воспринимается потребителями как товар иного производителя (в том числе путем смешения его обозначения со средствами индивидуализации иных лиц).

В силу запрета недобросовестной конкуренции хозяйствующие субъекты вне зависимости от их положения на рынке при ведении экономической деятельности обязаны воздерживаться от поведения, противоречащего законодательству и (или) сложившимся в гражданском обороте представлениям о добропорядочном, разумном и справедливом поведении (статья 10.bis Парижской конвенции, пункты 3, 4 статьи 1 ГК РФ, пункты 7 и 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

Нарушение хозяйствующим субъектом при ведении своей деятельности норм гражданского и иного законодательства, в том числе в случае неправомерного использования охраняемого результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, само по себе не означает совершение акта недобросовестной конкуренции.

При рассмотрении спора о нарушении запрета недобросовестной конкуренции должны быть установлены в совокупности:

- факт осуществления хозяйствующим субъектом действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции;

- отличие избранного хозяйствующим субъектом способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики;

- направленность поведения хозяйствующего субъекта на получение преимущества, в частности имущественной выгоды или возможности ее извлечения, при осуществлении экономической деятельности за счет иных участников рынка, в том числе посредством оказания влияния на выбор покупателей (потребителей), на возможность иных хозяйствующих субъектов, конкурирующих добросовестно, извлекать преимущество из предложения товаров на рынке, на причинение вреда хозяйствующим субъектам-конкурентам иными подобными способами (например, в результате использования (умаления) чужой деловой репутации).

Согласно разъяснениям высшей судебной инстанции, приведенным в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства", для доказывания факта недобросовестной конкуренции необходимо установление как специальных признаков, определенных нормами статей 14.1-14.7 Закона о защите конкуренции, так и общих признаков недобросовестной конкуренции, предусмотренных пунктом 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции, статьей 10.bis Парижской конвенции.

При этом суд обращает внимание на то, что в рамках настоящего дела установлению подлежит вся совокупность вышеназванных обстоятельств применительно к каждому из истцов. При недоказанности хотя бы одного из элементов состава, действия лица по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак не могут быть признаны актом недобросовестной конкуренции, поскольку в рамках искового производства суд не осуществляет регулирование отношений на рынке определенного товара в общественных интересах (что входит в полномочия антимонопольного органа), а рассматривает гражданско-правовой спор между спорящими сторонами (хозяйствующими субъектами), устанавливая все элементы состава применительно к отношениям спорящих сторон.

Суд по интеллектуальным правам считает необходимым отметить, что с учетом установленного ГК РФ общего требования о необходимости использования зарегистрированного товарного знака в соответствии с установленной законом целью предоставления правовой охраны, с учетом приведенных официальных разъяснений содержания норм материального права могут считаться недобросовестными и не подлежать судебной защите такие действия обладателя права на товарный знак, которые направлены на создание препятствий к использованию даже тождественных или сходных с ним до степени смешения обозначений, в случае отсутствия фактического его использования самим правообладателем. Попытка получить судебную защиту при отсутствии достойного защиты интереса (например, при имитации нарушения права) является злоупотреблением правом.

Проверяя наличие факта недобросовестного поведения и злоупотребления правом со стороны заявителя в подобных случаях, суд должен также учесть цель регистрации товарного знака или приобретения исключительного права на товарный знак, реальное намерение правообладателя его использовать, причины неиспользования. В случае же установления того, что правообладателем был зарегистрирован товарный знак или приобретено исключительное право на товарный знак не с целью его использования самостоятельно или с привлечением третьих лиц, а лишь с целью запрещения третьим лицам использовать соответствующее обозначение, в защите такого права указанному лицу судом может быть отказано.

Вместе с тем истцами в рамках данного дела соответствующего аргумента не приводится.

Относительно довода Давляшина К.С. о злоупотреблении правом Залыгиным В.И. при предъявлении исковых требований в защиту исключительного права на спорный товарный знак коллегия судей считает необходимым отметить следующее.

Злоупотребление правом представляет собой действие, направленное против конкретного лица. При этом, как указывалось выше, соответствующие доводы лицо, к которому правообладателем предъявлены требования о защите исключительного права, вправе заявить в рамках рассмотрения таких требований.

Вместе с тем к конкретному случаю злоупотребления правом - при приобретении исключительного права на товарный знак - положения статьи 10 ГК РФ применяются иначе, с учетом положений подпункта 6 пункта 2 статьи 1512 Кодекса и существа такого нарушения.

Недобросовестная цель приобретения исключительного права устанавливается единожды, и ее выявление порождает последствия не только для взаимоотношений лиц, участвующих в деле, в котором она анализировалась, но и в целом для самого товарного знака.

Более того, с учетом положений подпункта 6 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ последствия возникают и для других товарных знаков того же лица, если они сходны до степени смешения с товарным знаком, приобретение прав на который признано злоупотреблением правом или недобросовестной конкуренцией.

С точки зрения определения намерений при установлении вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, свидетельствующее о цели такого приобретения.

При этом недобросовестность правообладателя должна быть прежде всего установлена на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

Исходя из положений частей 1 и 2 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обязанность доказывания в действиях правообладателя злоупотребления правом возлагается на заявителя по настоящему делу; обстоятельства, имеющие значение для дела, устанавливаются арбитражным судом исходя из доводов и возражений участвующих в деле лиц.

Между тем судебная коллегия не усматривает, что истцами были представлены доказательства, с достаточной очевидностью свидетельствующие о совершении ответчиком умышленных недобросовестных действий, направленных на причинение вреда истцам в отсутствие иных, добросовестных целей, либо целенаправленных действий по обходу установленных правил признания действия исключительного права.

В частности, судом не усматривается в материалах дела доказательств того, что оспариваемые истцом действия ответчика способны были оказать влияние на состояние конкурентных отношений с истцами и такие действия отличались от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики.

Так, истцами в материалы дела не представлены доказательства использования ими спорного обозначения до даты приоритета спорного товарного знака и известности ответчику данного обстоятельства.

Соответствующие утверждения истца Давляшин К.С. носят декларативный характер, а представленные договоры и товаросопроводительные документы не подтверждают использованием именно Давляшиным К.С. спорного обозначения в отношении септиков.

В отсутствие сведений о делегировании домена и наполнении сайта не подтверждает данного обстоятельства и доменная справка регистратора доменных имен, согласно которой Давляшин К.С. является с 25.01.2017 администратором домена "кристаллспб.рф".

С учетом вышеприведенных правовых подходов к рассмотрению данной категории споров довод истцов о том, что Давляшин К.С. является участником и единоличным исполнительным органом хозяйственных обществ, которые используют (использовали) спорное обозначение в своей хозяйственной деятельности не свидетельствует о наличии непосредственно у Давляшина К.С. права на иск в данном споре (часть 1 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 64, статьями 71, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установлена обязанность лиц, участвующих в деле, доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений.

В соответствии с частью 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Недоказанность истцом Давляшиным К.С. обстоятельств, входящих в бремя его доказывания является основанием для отказа в удовлетворении его иска.

В отношении доводов Солонько А.А. коллегия судей пришла к следующим выводам.

Солонько А.А. не заявляет о том, что как самостоятельный хозяйствующий субъект использовал спорное обозначение до даты приоритета спорного товарного знака в качестве средства индивидуализации своих товаров и услуг. Фактически доводы Солонько А.А., являвшегося участником общества "НПО Альфа-Композит", сводятся к мнению о наличии акта недобросовестной конкуренции в действиях Залыгина В.И., являвшегося единоличным исполнительным органом указанного общества, по регистрации спорного товарного знака на свое имя, а не на имя общества "НПО Альфа-Композит".

При этом истец Солонько А.А. не заявляет о нарушении его авторских прав (на приведенное в иске техническое либо конструкторско-художественное решение) в результате регистрации спорного товарного знака, а выступает в качестве участника корпоративных отношений в защиту имущественных интересов общества "НПО Альфа-Композит". Так, по мнению названного истца, зарегистрировав на себя спорный товарный знак, Залыгин В.И. фактически закрепил за собой преимущества, созданные в результате многолетней производственной деятельности общества "НПО Альфа-Композит", участником которого является данный истец и единоличным исполнительным органом которого являлся ответчик.

Вместе с тем согласно позиции президиума Суда по интеллектуальным правам, нашедшей отражение в постановлениях от 26.03.2021 по делу N СИП-932/2019 и от 26.01.2021 по делу N СИП-4/2020, применительно к положениям пункта 1 статьи 65.2, пункта 4 статьи 66, пункта 1 статьи 67 ГК РФ, главы 28.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, учитывая разъяснения, изложенные в пунктах 35, 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 25) предъявление подобного иска участником корпорации является ненадлежащим способом защиты прав, которые истец считает нарушенными в результате регистрации спорного товарного знака на имя ответчика, и не приведет к восстановлению каких-либо имущественных прав участника корпорации.

Так, в соответствии с пунктом 1 статьи 2 ГК РФ гражданское законодательство определяет правовое положение участников гражданского оборота, основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальных прав), регулирует отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (корпоративные отношения), договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников.

Согласно части 1 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов, в том числе с требованием о присуждении ему компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, в порядке, установленном этим Кодексом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 65.2 ГК РФ участники корпорации (участники, члены, акционеры и т.п.) вправе:

участвовать в управлении делами корпорации, за исключением случая, предусмотренного пунктом 2 статьи 84 настоящего Кодекса;

в случаях и в порядке, которые предусмотрены законом и учредительным документом корпорации, получать информацию о деятельности корпорации и знакомиться с ее бухгалтерской и иной документацией;

обжаловать решения органов корпорации, влекущие гражданско-правовые последствия, в случаях и в порядке, которые предусмотрены законом;

требовать, действуя от имени корпорации (пункт 1 статьи 182), возмещения причиненных корпорации убытков (статья 53.1);

оспаривать, действуя от имени корпорации (пункт 1 статьи 182), совершенные ею сделки по основаниям, предусмотренным статьей 174 этого Кодекса или законами о корпорациях отдельных организационно-правовых форм, и требовать применения последствий их недействительности, а также применения последствий недействительности ничтожных сделок корпорации.

Участники корпорации могут иметь и другие права, предусмотренные законом или учредительным документом корпорации.

Пунктом 1 статьи 53.1 ГК РФ предусмотрено, что лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам, названным в пунктах 1 и 2 этой статьи, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ).

Согласно пункту 4 статьи 66 ГК РФ общество "НПО Альфа-Композит" относится к хозяйственным обществам.

В силу пункта 1 статьи 67 ГК РФ участник хозяйственного товарищества или общества наряду с правами, предусмотренными для участников корпораций пунктом 1 статьи 65.2 указанного Кодекса, также вправе:

принимать участие в распределении прибыли товарищества или общества, участником которого он является;

получать в случае ликвидации товарищества или общества часть имущества, оставшегося после расчетов с кредиторами, или его стоимость;

требовать исключения другого участника из товарищества или общества (кроме публичных акционерных обществ) в судебном порядке с выплатой ему действительной стоимости его доли участия, если такой участник своими действиями (бездействием) причинил существенный вред товариществу или обществу либо иным образом существенно затрудняет его деятельность и достижение целей, ради которых оно создавалось, в том числе грубо нарушая свои обязанности, предусмотренные законом или учредительными документами товарищества или общества. Отказ от этого права или его ограничение ничтожны.

Участники хозяйственных товариществ или обществ могут иметь и другие права, предусмотренные названным Кодексом, законами о хозяйственных обществах, учредительными документами товарищества или общества.

Так, частью 5 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон N 14-ФЗ) с иском о возмещении убытков, причиненных обществу членом совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличным исполнительным органом общества, членом коллегиального исполнительного органа общества или управляющим, вправе обратиться в суд общество или его участник.

Как разъяснено в пункте 31 Постановления N 25, требования участника корпорации, созданной в форме коммерческой организации, перечисленные в пункте 1 статьи 65.2 ГК РФ, подлежат рассмотрению арбитражным судом по правилам главы 28.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 32 Постановления N 25, участник корпорации, обращающийся в установленном порядке от имени корпорации в суд с требованием о возмещении причиненных корпорации убытков (статья 53.1 ГК РФ), а также об оспаривании заключенных корпорацией сделок, о применении последствий их недействительности и о применении последствий недействительности ничтожных сделок корпорации, в силу закона является ее представителем, в том числе на стадии исполнения судебного решения, а истцом по делу выступает корпорация (пункт 2 статьи 53 ГК РФ, пункт 1 статьи 65.2 ГК РФ).

Порядок обращения участника корпорации в суд с такими требованиями определяется, в том числе с учетом ограничений, установленных законодательством о юридических лицах.

Лицо, уполномоченное выступать от имени корпорации, также является представителем корпорации при рассмотрении названных требований наряду с предъявившим их участником корпорации.

Ответчиком по требованию о возмещении причиненных корпорации убытков выступает соответственно причинившее убытки лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, члены коллегиальных органов юридического лица, лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица (пункты 1-4 статьи 53.1 ГК РФ).

Согласно статье 225.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражные суды рассматривают, в том числе споры по искам учредителей, участников, членов юридического лица о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу, признании недействительными сделок, совершенных юридическим лицом, и (или) применении последствий недействительности таких сделок.

В пункте 35 Постановления N 25 также разъяснены возможные способы защиты участника общества, полагающего, что действиями другого участника причинен существенный вред этому юридическому лицу либо иным образом существенно затруднена деятельность общества и достижение целей, ради которых оно создавалось, в том числе грубо нарушены обязанности, предусмотренные законом или учредительными документами общества.

Так, ссылаясь среди прочего на совершение другим участником действий, противоречащих интересам общества, в том числе при выполнении функций единоличного исполнительного органа (например, причинение значительного ущерба имуществу общества, недобросовестное совершение сделки в ущерб интересам общества, осуществление конкурирующей деятельности и др.), заинтересованный участник общества вправе требовать в судебном порядке исключения другого участника с выплатой ему действительной стоимости его доли участия.

В связи с этим участник общества вправе реализовать права, вытекающие из его участия в хозяйственном обществе, в том числе право требовать, действуя от имени общества, возмещения причиненных обществу убытков и исключения другого участника из общества путем предъявления соответствующих исков в порядке, предусмотренном главой 28.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Именно в споре, рассматриваемом по правилам главы 28.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дающим гарантии процессуальной защиты всем участникам общества, может быть рассмотрен вопрос о добросовестности действий одного участника и/или единоличного исполнительного органа по отношению к обществу в целом (и опосредованно - к другим участникам).

Вместе с тем коллегия судей пришла к выводу о том, что в данном конкретном случае предъявление Солонько А.А. иска в рамках настоящего дела либо в рамках самостоятельного иска по правилам главы 28.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не приведет к восстановлению прав общества "НПО Альфа-Композит" и опосредованно Солонько А.А. как его участника, поскольку согласно сведениям Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) названное общество исключено 07.02.2021 из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо.

Таким образом, лицо, в защиту которого истцом Солонько А.А. фактически предъявлен иск к Залыгину В.И., на момент предъявления иска утратило правоспособность.

При этом коллегия судей принимает во внимание, что на дату приоритета спорного товарного знака (27.11.2018) регистрирующим органом уже было принято решение от 08.10.2018 о предстоящем исключении общества "НПО Альфа-Композит" из ЕГРЮЛ как недействующего юридического лица.

Данное обстоятельство позволяет суду поставить под сомнение утверждение истцов о том, что на дату приоритета спорного товарного знака названное общество фактически использовало обозначение "КРИСТАЛЛ" в своей хозяйственной деятельности, которое не нашло документального подтверждения в материалах дела.

На основании изложенного Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований Солонько А.А. и Давляшина К.С.

Вывод суда об отсутствии оснований для удовлетворения иска является, в свою очередь, в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отнесения расходов по уплате государственной пошлины за подачу иска на истцов.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

исковые требования индивидуального предпринимателя Давляшина Константина Сергеевича и Солонько Андрея Александровича оставить без удовлетворения.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

Р.В. Силаев

Судьи

Д.А. Булгаков

Н.Н. Погадаев