Определение Конституционного Суда РФ от 30 ноября 2021 г. N 2637-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Комарова Сергея Александровича на нарушение его конституционных прав положениями пункта 3 статьи 48 Федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах" и статьи 27.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина С.А. Комарова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин С.А. Комаров оспаривает конституционность положений пункта 3 статьи 48 "Осуществление контроля за хранением, перевозкой или пересылкой наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров в местах произрастания и культивирования наркосодержащих растений, а также в местах возможного осуществления незаконных перевозок наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров" Федерального закона от 8 января 1998 года N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах" и статьи 27.7 "Личный досмотр, досмотр вещей, находящихся при физическом лице" КоАП Российской Федерации.

Согласно представленным материалам, приговором районного суда С.А. Комаров осужден за совершение преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств. Доводы апелляционной и кассационных жалоб осужденного о недопустимости доказательств, в частности полученных в результате его личного досмотра, проведенного и оформленного без учета требований уголовно-процессуального закона, отклонены вышестоящими судами.

Как утверждает заявитель, оспариваемые законоположения не соответствуют статьям 22, 23, 45, 46 и 50 Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они - в системе действующего правового регулирования - позволяют оперативным сотрудникам полиции проводить при задержании лица его досмотр (личный досмотр), в результате которого изымать имущество граждан, а также поскольку они предоставляют правоприменителям возможность использовать в качестве процессуального источника доказательств по уголовному делу протокол такого досмотра.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, гарантированное статьей 51 (часть 1) Конституции Российской Федерации право не исключает возможность проведения различных процессуальных действий с участием подозреваемого или обвиняемого, а также использования документов, предметов одежды, образцов биологических тканей и пр. в целях получения доказательств - при условии соблюдения установленной законом процедуры осуществления соответствующих действий, последующей судебной проверки и оценки полученных доказательств (определения от 16 декабря 2004 года N 448-О, от 3 июля 2007 года N 594-О-П, от 11 мая 2012 года N 673-О и др.). Данная правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, как следует из его решений, носит общий характер и распространяется на отношения, связанные с публичным преследованием физических лиц как в уголовно-процессуальном порядке, так и в порядке, предусмотренном законодательством об административных правонарушениях (Определение от 24 декабря 2012 года N 2392-О).

Пункт 3 статьи 48 Федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах" закрепляет общее право должностных лиц органов внутренних дел, таможенных органов, органов федеральной службы безопасности при осуществлении контроля за хранением, перевозкой или пересылкой наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров производить досмотр граждан, почтовых и багажных отправлений, транспортных средств и перевозимых грузов лишь при наличии достаточных оснований полагать, что осуществляются незаконные хранение, перевозка или пересылка наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров. В свою очередь, Федеральный закон от 7 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции", определяющий назначением полиции защиту жизни, здоровья, прав и свобод граждан Российской Федерации, иностранных граждан, лиц без гражданства, а равно противодействие преступности, охрану общественного порядка, собственности и обеспечение общественной безопасности (часть 1 статьи 1), предоставляет в этих целях сотрудникам полиции право осуществлять в порядке, установленном законодательством об административных правонарушениях, личный досмотр граждан, досмотр находящихся при них вещей, а также досмотр их транспортных средств при наличии данных о том, что эти граждане имеют при себе, в частности, наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, а также право изымать указанные средства и вещества при отсутствии законных оснований для их ношения или хранения (пункт 16 части 1 статьи 13).

Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, личный досмотр может иметь место в порядке, установленном Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, его статьями 27.1, 27.7, 27.9 и 27.10, носит кратковременный и безотлагательный характер и не предполагает получения согласия лица, в отношении которого он применяется (определения от 23 сентября 2010 года N 1210-О-О, от 28 января 2016 года N 73-О и др.). Такое правовое регулирование означает для правоприменительных органов необходимость в своей деятельности ориентироваться на то, что лицу при применении к нему меры государственного принуждения в порядке главы 27 данного Кодекса следует разъяснять имеющиеся у него процессуальные права (определения от 24 декабря 2012 года N 2392-О, от 24 октября 2013 года N 1697-О и от 28 сентября 2017 года N 1850-О), а также предусматривает обязательное составление протокола о личном досмотре, досмотре вещей либо внесение соответствующей записи в протокол о доставлении или в протокол об административном задержании (часть 6 статьи 27.7 данного Кодекса).

Порядок же собирания, проверки и оценки доказательств в ходе уголовного судопроизводства оспариваемыми законоположениями не регулируется, он определяется Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. Так, статья 75 данного Кодекса - в развитие статьи 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации о недопустимости использования при осуществлении правосудия доказательств, полученных с нарушением федерального закона, - предусматривает, что доказательства, полученные с нарушением требований данного Кодекса, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для установления любого из обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу (часть первая), и определяет, что к недопустимым доказательствам относятся в том числе показания подозреваемого, обвиняемого, полученные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде, а также иные доказательства, полученные с нарушением требований данного Кодекса (пункты 1 и 3 части второй). Положения названной статьи уголовно-процессуального закона служат гарантией принятия законного и обоснованного решения по уголовному делу и не могут расцениваться как нарушающие чьи-либо права (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 октября 2008 года N 527-О-О, от 23 июня 2009 года N 886-О-О, от 23 сентября 2010 года N 1190-О-О, от 29 мая 2014 года N 1049-О, от 25 октября 2016 года N 2203-О, от 27 июня 2017 года N 1178-О, от 15 октября 2018 года N 2519-О и др.).

При этом Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предъявляет к процессуальному решению относительно допустимости доказательств требования законности, обоснованности и мотивированности (части третья и четвертая статьи 7) и не содержит норм, освобождающих суд, а равно прокурора, следователя и дознавателя от обязанности исследовать доводы подозреваемого, обвиняемого о признании тех или иных доказательств не имеющими юридической силы и при возникновении сомнений в допустимости или достоверности доказательств - отвергнуть их в соответствии с предписаниями статей 49 (часть 3) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 955-О-О, от 21 мая 2015 года N 1134-О, от 29 сентября 2015 года N 1849-О, от 28 марта 2017 года N 501-О, от 25 октября 2018 года N 2729-О и др.).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации, в свою очередь, разъяснил, что при рассмотрении ходатайства стороны о признании доказательств недопустимыми в соответствии с пунктом 3 части второй статьи 75 УПК Российской Федерации суд должен выяснять, в чем конкретно выразилось нарушение требований уголовно-процессуального закона; доказательства признаются недопустимыми, в частности, если имели место существенные нарушения установленного порядка их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами (пункт 13 постановления от 19 декабря 2017 года N 51 "О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)").

Соответственно, оспариваемые законоположения не предполагают произвольное проведение личного досмотра, закрепляют основания и порядок его проведения, гарантии процессуальных прав участвующих лиц и не содержат норм, препятствующих осуществлению надлежащего уголовно-процессуального доказывания, а потому не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в обозначенном им аспекте. Таким образом, данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Комарова Сергея Александровича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин