Защита прав участников корпоративных отношений (О.В. Петникова, "Журнал российского права", N 6, июнь 2002 г.)

Защита прав участников корпоративных отношений

Корпоративные отношения сегодня представляют собой весьма актуальный предмет исследования. Их характер, перечень, специфика и другие вопросы были неоднократно рассмотрены в литературе и публицистике. Немаловажной представляется и проблема защиты своих прав участником таких отношений. Теория гражданского права рассматривает право на защиту как необходимый компонент любого субъективного гражданского права*(1). Именно возможность защиты делает право реальным и осуществимым. В настоящей статье рассматриваются различные варианты защиты корпоративных прав на примере общества с ограниченной ответственностью (ООО).

Осуществление прав участника общества почти всегда поставлено в зависимость от действий органов управления. Собственных инструментов для достижения этого у участника нет. Соответственно, права участников нарушаются прежде всего действиями органов управления. Именно они осуществляют непосредственное руководство компанией, что и создает потенциальную возможность ущемления прав ее реальных владельцев.

Законодатель, как отечественный, так и зарубежный, предоставляет участникам определенные гарантии от злоупотреблений со стороны руководства. Это выражается в закреплении особого статуса общего собрания как высшего органа в системе органов управления компании и его исключительной компетенции. Все участники общества имеют право присутствовать на общем собрании участников общества, принимать участие в обсуждении вопросов повестки дня и голосовать при принятии решений.

Таким образом, важнейшие вопросы жизнедеятельности компании не могут быть решены без вовлечения участников. Важное значение имеет также право участника на получение информации, требование о проведении аудиторской проверки (ч.4. ст.91 Гражданского кодекса, ст.48 Закона об ООО*(2)).

Нарушение прав участника возможно в результате действия (бездействия) любого из органов управления, в том числе и общего собрания. Действия органов управления выражаются в принятии ими каких-либо решений. И, соответственно, Закон предоставляет участнику возможность обжаловать такие решения в суд.

Анализ ст.4 указанного закона показывает, что право участника обжаловать в суд решение общего собрания поставлено в зависимость от целого ряда условий. Прежде всего, Закон не обязывает, а лишь предоставляет суду возможность отменить обжалуемое решение при наличии целого ряда условий. Такое право возникает у суда, только если:

(1) решение принято с нарушением Закона или устава общества (здесь, очевидно, возможно нарушение Закона как с материальной, так и с процессуальной точек зрения);

(2) принятое решение нарушает права и законные интересы участника (представляется, такое решение не может быть соответствующим Закону, а следовательно, с точки зрения юридической техники было бы логически более верно закрепить в Законе только это условие, без предыдущего);

(3) участник, обжалующий решение, не принимал участия в голосовании либо голосовал против;

(4) такое требование должно быть предъявлено в течение двух месяцев со дня, когда участник узнал или должен был узнать о принятом решении, либо со дня принятия решения, если участник участвовал в общем собрании, принявшем такое решение.

Таким образом, при наличии всей совокупности перечисленных условий суд может признать решение недействительным. Однако суд вправе и оставить его в силе, если:

(1) голосование участника, подавшего заявление, не могло повлиять на результаты голосования (представляется, что это условие может быть принято во внимание только в ситуации, когда обжалующий не участвовал либо не голосовал на собрании, принявшем решение, так как если он участвовал и проголосовал против, то совершенно очевидно, что его голос не повлиял на результаты голосования. И это есть свершившийся факт, а не условие, которое может быть положено в основу судебного решения);

(2) допущенные нарушения не являются существенными (не вполне ясно, относится ли настоящее требование к нарушению Закона и устава общества либо к правам и законным интересам участника, так как нарушено может быть и то, и другое, но степень может быть разной. Данное требование весьма странно, так как оно фактически допускает несущественное нарушение как Закона, так и охраняемых им интересов. Критерий же существенности Законом вообще не определен и, следовательно, отдан на усмотрение судей. Закрепление такого рода условий в Законе, на мой взгляд, нежелательно, ибо чревато произволом судей и ущемлением прав участников);

(3) решение не повлекло причинение убытков данному участнику (это положение Закона также не вполне ясно. Убытки, как они определены ст.15 ГК, подразумевают расходы, которые лицо произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, и упущенную выгоду. Даже если допустить, что в результате нарушения прав участника ООО последнему не были причинены убытки, возникает вопрос о правомерности нарушения права при отсутствии убытков и законности критерия наличия или отсутствия убытков для защиты нарушенного права (ч.2 ст.43 Закона).

Часть 3 ст.43 указанного закона предоставляет участнику право обжаловать решения остальных органов управления - совета директоров, единоличного исполнительного органа, коллегиального исполнительного органа или управляющего. Сказанное применимо и к обжалованию решений этих органов управления.

Следует отметить, что обжалование решений как общего собрания, так и других органов управления возможно только участником. Лицо, вышедшее из общества, уже не может защитить права, которые были нарушены в результате незаконного решения в то время, когда данное лицо еще было участником. Субъектом этих прав может быть исключительно участник, лицо же, вышедшее из общества, их утрачивает, а поэтому утрачивает и право их защищать.

Очевидно, что все многообразие возможных требований участника к обществу не сводится к обжалованию решения органа его управления. Это лишь частный случай, предусмотренный в Законе. Соответственно, встает вопрос о целесообразности включения в него общей нормы о возможности участника обратиться в суд с иском к обществу за защитой своих прав, связанных с участием в ООО.

Особый способ защиты прав участников ООО предусмотрен ст.44 Закона. Согласно ей участник вправе обратиться в суд с иском о возмещении убытков, причиненных обществу членом совета директоров (наблюдательного совета), единоличным исполнительным органом, членом коллегиального исполнительного органа или управляющим. В отличие от обращения участника в суд за защитой прав, в этом случае участник защищает не свои права, а интересы общества в целом. Суть искового требования сводится к возмещению понесенных убытков самому юридическому лицу (ООО). Это единственный случай, когда любому из участников общества предоставляется право представлять, а точнее, защищать интересы общества, как участникам полного товарищества.

Однако необходимо иметь в виду, что в данном случае участник будет выступать от своего собственного имени, а не от имени общества, но защищая интересы последнего. В акционерном праве эта конструкция получила название косвенного или производного иска. Защищая интересы общества, его участник тем самым косвенным образом защищает и свои интересы. Интересы общества считаются производными от интересов его участников.

Весьма интересно процессуальное воплощение данной нормы Закона. Истцом в этом случае будет конкретный участник общества, предъявляющий требование о защите интересов последнего. ООО, как и любое юридическое лицо, является искусственным субъектом права и выступает в обороте через свои органы. Иными словами, от его имени действуют лица, занимающие руководящие должности (в соответствии со ст.53 ГК, ст.40-42 Закона). В ситуации, когда имеют место злоупотребления именно со стороны этих лиц, общество не может само защитить свои интересы, так как это означает, что управляющие должны обжаловать свои собственные действия. Разумеется, участники на общем собрании могут освободить от должности неугодных им управляющих, чьи действия причинили обществу убытки, и избрать новых лиц, а последние, в свою очередь, предъявить требования к своим предшественникам от имени общества. Но это процесс длительный и трудоемкий. Предоставление любому участнику возможности предъявить иск и защитить интересы общества в такой ситуации значительно повышает оперативность данной меры и усиливает ответственность управляющих.

Однако создается весьма интересная ситуация, когда одно лицо, субъект права, предъявляет иск от своего имени, но в интересах другого субъекта права. С точки зрения торгового оборота, совершенно очевидно, что участник, предъявляющий такой иск, защищает свои интересы, но косвенным образом. Но ни материальное, ни процессуальное право не знает понятия косвенного интереса. Статья 44 Закона, предоставившая участнику возможность обратиться в суд с иском о возмещении убытков обществу, понятия косвенного интереса не содержит. Это понятие выработано в теории*(3), а сама конструкция такого иска заимствована из англо-американского права и аналогов в отечественном законодательстве не имеет.

В гражданском процессе истцом считается лицо, обладающее материально-правовым и процессуально-правовым интересом. Наличие материально-правового интереса подразумевает, прежде всего, то, что лицо, выступающее в качестве истца, презюмируется стороной спорного материального правоотношения и субъектом спорного материального права. Статья 34 Арбитражно-процессуального кодекса прямо закрепляет положение, что истцами являются организации и граждане, предъявившие иск в своих интересах или в интересах которых предъявлен иск. Гражданско-процессуальное право допускает предъявление определенными лицами иска в защиту не своих интересов. Такими правомочиями обладают, например, прокурор, некоторые государственные органы и общественные организации. Однако статья 33 Гражданско-процессуального кодекса прямо говорит, что "лицо, в интересах которого дело начато по заявлению прокурора, органов государственного управления, профсоюзов, государственных предприятий, учреждений, организаций, колхозов, иных кооперативных организаций, их объединений, других общественных организаций или отдельных граждан, в случаях, когда по закону они могут обращаться в суд за защитой прав и интересов других лиц, извещается о возникшем процессе и участвует в нем в качестве истца".

Статья 44 Закона не дает оснований предположить, что общество, в интересах которого и о возмещении убытков которому предъявлен иск одним из участников, может быть привлечено в процесс в качестве истца. Причина уже указывалась: фактически, при определенных условиях, это может означать, что от имени общества будет выступать то же лицо, которое выступает ответчиком.

В научной литературе предпринимались попытки объяснить позицию истца - участника общества при предъявлении такого иска с точки зрения института представительства и соучастия. Участник не может быть признан представителем общества, так как он самостоятельно выступает в процессе в качестве истца, действуя от своего имени и защищая интересы общества и косвенным образом свои. По той же причине нет здесь и соучастия.

Таким образом, данная конструкция, получившая в литературе название косвенного иска, представляет собой уникальное явление. Его введение в российское корпоративное право представляется целесообразным, так как значительно усиливает ответственность управляющих и предоставляет участникам ООО реальные рычаги воздействия и контроля над их деятельностью. Но процессуальное воплощение данной нормы Закона остается не вполне ясным. Вопрос этот, вероятно, должен быть так или иначе решен судебной практикой, однако на настоящий момент такая практика еще не сложилась.

О.В. Петникова,

аспирант ИЗиСП

"Журнал российского права", N 6, июнь 2002 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Грибанов В. П. Основные проблемы осуществления и защиты гражданских прав: Дисс. ... докт. юрид. наук. Т.2. М., 1970. С.206. Цит. по.: Ломакин Д. В. Акционерное правоотношение. М.: Спарк, 1997. С. 73.

*(2) См.: Федеральный закон от 8 февраля 1998 года N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (в дальнейшем - Закон).

*(3) См.: Ярков В. Корпоративное право: косвенные иски // Рынок ценных бумаг. 1997. N 18.