Субъект доказывания не может быть свидетелем по уголовному делу (В. Будников, "Российская юстиция", N 8, август 2002 г.)

Субъект доказывания
не может быть свидетелем по уголовному делу

При производстве предварительного и судебного следствия по уголовным делам важное доказательственное значение имеют показания свидетелей - тех субъектов уголовно-процессуальной деятельности, которые располагают воспринятой ими информацией об обстоятельствах преступного события и способны адекватно отразить ее в своем рассказе следователю или суду при допросе. Восприятие обстоятельств преступления должно быть личным и, как правило, непосредственным. Однако уголовно-процессуальный закон не содержит требования о том, чтобы свидетель был обязательно непосредственным очевидцем преступления. В соответствии с ч.1 ст.56 УПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела. Таким образом, с правовой точки зрения не столь важно, наблюдал ли свидетель относящиеся к преступлению определенные обстоятельства лично либо получил информацию о них от других лиц или из других источников. Главным критерием допустимости его показаний в любом случае должен выступать официально установленный источник осведомленности (п.2 ч.2 ст.75 УПК). Кроме того, немаловажными факторами являются также способность и возможность дачи показаний во время допроса.

Часть 2 ст.72 УПК РСФСР содержала перечень лиц, не подлежащих допросу в качестве свидетелей. Часть 3 ст.56 УПК РФ существенно изменила этот перечень. Из него исключены лица, которые, как было сказано в прежнем законе, в силу своих физических или психических недостатков не способны правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания. Данная новелла представляется совершенно логичной, поскольку психическое или физическое состояние свидетеля возможно достоверно определить только посредством специального экспертного исследования. Очевидно поэтому, что в случае обоснованного сомнения следователя или суда в способности свидетеля дать объективные показания вследствие особенностей его психофизического состояния они должны назначить судебную экспертизу (ч.4 ст.195 УПК).

В перечень лиц, не подлежащих допросу в качестве свидетелей, дополнительно включены судья и присяжный заседатель. Они не могут давать показания об обстоятельствах уголовного дела, ставших им известными в связи с участием в производстве по данному делу (п.1 ч.3 ст.56 УПК). Это очень ценное правило. Но недостаточное. На мой взгляд, не должны подлежать допросу в качестве свидетелей и другие должностные лица, создающие надлежащие процессуальные условия для обеспечения правосудия, - следователь, дознаватель, прокурор. Ведь так же как судьи и присяжные заседатели, сведения об обстоятельствах уголовного дела они узнают именно в связи с участием в производстве по данному делу.

А между тем случаи допросов указанных должностных лиц в качестве свидетелей весьма распространены. Очень часто следователи, проводившие предварительное расследование по уголовному делу, допрашиваются в судебных заседаниях в качестве свидетелей в связи с отказом подсудимых от имевшего места признания своей вины по мотивам принудительного воздействия на них в досудебном производстве. В большинстве подобных случаев "следователи-свидетели" отрицают указываемые подсудимыми факты и их допросы завершаются, по сути, ничем, поскольку логически невозможно проверить достоверность заявлений подсудимого показаниями следователя - т.е. того самого лица, на незаконные действия которого и жалуется подсудимый. Помимо того что такие "свидетели" по своей сути не соответствуют своему процессуальному положению, суды, проводящие их допросы, прямо нарушают закон, необоснованно расширяя пределы судебного разбирательства. В соответствии с ч.1 ст.252 УПК судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Нередки случаи допросов следователей и прокуроров с целью так называемого закрепления доказательств по тем уголовным делам, где собранная совокупность доказательств явно недостаточна для принятия того или иного процессуального решения. К примеру, при расследовании убийства Н. следователь следственного управления прокуратуры Волгоградской области допросил в качестве свидетелей по факту утери вещественных доказательств своих непосредственных руководителей, дававших ему поручения в порядке ст.211 УПК РСФСР. Совершенно очевидно, что показания подобных "свидетелей" вряд ли способны прибавить убедительности принимаемым на их основе процессуальным решениям.

Следователь и прокурор являются должностными лицами в сфере досудебного производства по уголовным делам (ст.ст.37, 38 УПК). Они в установленном законом порядке формируют доказательства с целью предварительного, досудебного установления обстоятельств расследуемого криминального события, принимают процессуальные решения по делу, основываясь на информации, полученной из соответствующих источников, т.е. являются полноправными субъектами доказывания. Внутреннее убеждение публичных участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения (гл.6 УПК) складывается на основе исследования собранных и проверенных доказательств, и в этом смысле они не могут выступать в роли беспристрастных свидетелей. Их пристрастность формируется не в связи с обыденной жизнедеятельностью; она полностью сформирована в процессе осуществления служебных процессуальных полномочий, посредством которых создается правовая основа для последующего судебного разбирательства. Именно поэтому недопустим их произвольный перевод из числа публичных участников уголовного процесса в категорию его частных субъектов. Думается, что прокурор, следователь и дознаватель должны быть включены, наряду с судьей и присяжным заседателем, в перечень лиц, не подлежащих допросу в качестве свидетелей (п.1 ч.3 ст.56 УПК), а их показания, если, паче чаяния, они допрошены, следует признавать недопустимыми доказательствами (ст.75 УПК). Субъект доказывания не может быть свидетелем.

В соответствии с ч.2 ст.74 УПК показания свидетеля допускаются в качестве доказательства. Вместе с тем собственно показания представляют собой всего лишь часть протокола допроса, в которой содержится фактическая информация об обстоятельствах уголовного дела. Подобная содержательная часть протокола способна характеризовать лишь такие свойства доказательства, как относимость и достоверность (ст.88 УПК). Другое юридическое свойство доказательства - допустимость - может быть проверено и оценено только посредством анализа всего протокола допроса, а не только показаний. Допустимость предполагает соответствие порядка получения доказательства требованиям уголовно-процессуального закона (ст.75 УПК). Показания даются свидетелем во время его допроса, в ходе которого составляется протокол, в котором отражаются все участники данного следственного действия, условия его производства и т.д. (ст.166 УПК). Любое несоответствие порядка составления протокола нормативным установлениям влечет признание всего доказательства недопустимым, даже если в показаниях свидетеля содержится абсолютно достоверная и относимая информация. Думается поэтому, что перечисление в ст.74 УПК показаний в качестве видов доказательств наряду с протоколами следственных и судебных действий является с точки зрения законодательной техники излишним, а с позиций теории доказательств - неправильным.

Предмет показаний свидетеля определен в ч.2 ст.79 УПК: любые относящиеся к уголовному делу обстоятельства, в том числе связанные с личностью обвиняемого, потерпевшего, а также взаимоотношениями допрашиваемого с ними и другими свидетелями. На мой взгляд, он определен несколько шире предмета доказывания по уголовному делу, поскольку обстоятельства, характеризующие взаимоотношения допрашиваемого свидетеля с другими участниками процесса, не входят в перечень подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу (ст.73 УПК). Но, с другой стороны, характеристика подобных взаимоотношений обязательно должна учитываться при проверке полученных следователем или судом доказательств (ст.87 УПК). В содержание показаний свидетеля, таким образом, могут включаться не только сведения об обстоятельствах преступления, но и собственные суждения и выводы относительно них допрашиваемого, а также тех участников процесса, с которыми у него имелись взаимные отношения до и после совершения преступления, а также во время предварительного расследования и судебного разбирательства. Эти сведения могут указывать, в частности, на противоправное воздействие на свидетеля со стороны других лиц с целью сообщения им при допросе выгодной для них информации по делу. В любом случае сообщаемая свидетелем фактическая информация об обстоятельствах уголовного дела способна при ее соответствии юридическим свойствам доказательства устанавливать факты и события, по поводу и в отношении которых осуществляется предварительное или судебное следствие.

В. Будников,

доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики

Волгоградского госуниверситета, кандидат юридических наук

"Российская юстиция", N 8, август 2002 г.