Определение Конституционного Суда РФ от 27 декабря 2023 г. N 3502-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Богатикова Александра Александровича на нарушение его конституционных прав пунктом 3 статьи 122 Налогового кодекса Российской Федерации, пунктами "а" и "б" части второй статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также рядом норм Гражданского кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, C.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, М.Б. Лобова, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.А. Сивицкого,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.А. Богатикова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин А.А. Богатиков оспаривает конституционность пункта 3 статьи 122 "Неуплата или неполная уплата сумм налога (сбора, страховых взносов)" Налогового кодекса Российской Федерации, пунктов "а" и "б" части второй статьи 199 "Уклонение от уплаты налогов, сборов, подлежащих уплате организацией, и (или) страховых взносов, подлежащих уплате организацией - плательщиком страховых взносов" УК Российской Федерации, а также пункта 3 статьи 53.1 "Ответственность лица, уполномоченного выступать от имени юридического лица, членов коллегиальных органов юридического лица и лиц, определяющих действия юридического лица", статьи 393 "Обязанность должника возместить убытки", пунктов 1 и 2 статьи 1064 "Общие основания ответственности за причинение вреда" ГК Российской Федерации.

Как следует из представленных материалов, решением арбитражного суда удовлетворен иск гражданина Б. - бывшего участника общества с ограниченной ответственностью, реализовавшего свою долю в уставном капитале данного общества А.А. Богатикову, о взыскании с последнего убытков. Суд - приняв во внимание сведения, отраженные во вступившем в законную силу решении арбитражного суда по налоговому спору с участием общества, а также в материалах уголовного дела, возбужденного в отношении А.А. Богатикова по признакам преступления, предусмотренного статьей 199 УК Российской Федерации, и позднее прекращенного в связи с возмещением причиненного им ущерба, - пришел к выводу, что в результате совершения при непосредственном участии ответчика в период, предшествовавший заключению договора купли-продажи доли, фиктивных сделок по выводу из общества денежных средств (о чем истец не был осведомлен), произошло снижение активов данного общества, повлекшее за собой неправомерное снижение стоимости доли истца, и взыскал в пользу Б. убытки в размере разницы между ценой, уплаченной ему по договору, и ценой, на которую он мог бы претендовать, в случае несовершения ответчиком указанных неправомерных действий. Оставляя данное решение без изменения, суд апелляционной инстанции указал на ошибочность ссылки суда первой инстанции на статью 393 ГК Российской Федерации, притом что к спорным правоотношениям подлежали применению общие основания ответственности за причинение вреда, отметив, что данная ошибка не повлекла вынесения неправильного решения по существу дела. Акты судов первой и апелляционной инстанций оставлены судом кассационной инстанции без изменения. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации А.А. Богатикову отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам этого суда.

По мнению заявителя, оспариваемые нормы противоречат статьям 1 (часть 1), 4 (часть 2), 8, 15 (часть 1), 17 (часть 3), 19, 34 (часть 1), 35 (часть 2), 46 (части 1 и 3) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они:

не закрепляют необходимых признаков субъекта, контролирующего юридическое лицо, для применения в деликтных правоотношениях и не определяют стандарта их доказывания, а также правовых последствий установления этого статуса, допуская тем самым произвольное признание физического лица контролирующим лицом, действующим посредством юридического лица;

позволяют признать контролирующее лицо виновным в совершении юридическим лицом налогового правонарушения, а также в совершении преступления и тем самым причинившим убытки иному обладателю доли в уставном капитале этого юридического лица в виде уменьшения ее рыночной стоимости;

позволяют, используя конструкцию контроля и подконтрольности, не учитывать волеизъявления участников гражданского оборота, выраженного в заключенном между ними и исполненном договоре купли-продажи доли в уставном капитале юридического лица;

не предусматривают четких и ясных требований, позволяющих участникам спорных правоотношений и суду дифференцировать требование о взыскании убытков по обязательствам и требование о возмещении вреда, причиненного имуществу, в результате чего становится возможным рассмотрение и разрешение судами различных инстанций одного и того же иска то в качестве требования о возмещении убытков по обязательствам, то в качестве требования о возмещении вреда, причиненного имуществу.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Вопреки требованиям статей 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", представленными материалами не подтверждается применение судом оспариваемых положений статьи 122 Налогового кодекса Российской Федерации и статьи 199 УК Российской Федерации в конкретном деле с участием заявителя. Само же по себе упоминание этих законоположений в судебных актах при отражении обстоятельств ранее рассмотренного дела о привлечении юридического лица к налоговой ответственности, а также сведений об уголовном деле в отношении А.А. Богатикова - по смыслу неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции (Постановление от 29 мая 2018 года N 21-П; определения от 29 октября 2020 года N 2490-О, от 24 декабря 2020 года N 2968-О и др.) - не свидетельствует об их применении в данном деле.

Пункт 3 статьи 53.1 ГК Российской Федерации о том, что лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам, названным в пунктах 1 и 2 данной статьи, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно, действуя в системной взаимосвязи с иными положениями законодательства о юридических лицах, предполагает обязанность суда при определении наличия признаков такого контроля установить степень вовлеченности конкретного лица в процесс управления юридическим лицом, проверив, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности юридического лица; осуществление фактического контроля возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Такой подход отражен, в частности, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (пункт 3). При этом, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, применяя общее правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что не может рассматриваться как нарушение каких-либо конституционных прав и свобод граждан (определения от 20 ноября 2003 года N 404-О, от 29 сентября 2020 года N 2220-О и др.). Соответственно, содержание данной нормы не свидетельствует о ее неопределенности в аспекте, обозначенном в жалобе.

Не содержат такой неопределенности и статьи 393 и 1064 ГК Российской Федерации, наличие оснований для применения которых устанавливается судом с учетом предписаний статей 307 и 307.1 данного Кодекса, в частности о том, что обязательства возникают из договоров и других сделок, вследствие причинения вреда, вследствие неосновательного обогащения, а также из иных оснований, указанных в данном Кодексе (пункт 2 статьи 307); к обязательствам вследствие причинения вреда и к обязательствам вследствие неосновательного обогащения общие положения об обязательствах применяются, если иное не предусмотрено соответственно правилами глав 59 и 60 данного Кодекса или не вытекает из существа соответствующих отношений (пункт 2 статьи 307.1). При этом, как следует из представленных материалов, суды вышестоящих инстанций, определив основание возникновения спорного обязательства, не установили условий для применения статьи 393 ГК Российской Федерации в конкретном деле с участием заявителя.

Оспариваемые же положения статьи 1064 ГК Российской Федерации, среди прочего устанавливающие, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (пункт 1); лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2), служат цели реализации закрепленного в Конституции Российской Федерации принципа охраны права частной собственности законом (статья 35, часть 1) и корреспондируют правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации о том, что обязанность возместить причиненный вред - мера гражданско-правовой ответственности, которая применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между этим поведением и наступлением вреда, а также его вину (постановления от 15 июля 2009 года N 13-П, от 7 апреля 2015 года N 7-П, от 8 декабря 2017 года N 39-П и др.).

Перечисленные нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, таким образом, сами по себе не могут расцениваться в качестве нарушающих указанные в жалобе конституционные права заявителя.

Установление же и оценка фактических обстоятельств конкретного дела, в частности относящихся к элементам состава вменяемого А.А. Богатикову гражданского правонарушения, проверка обоснованности сделанных по результатам их исследования выводов судов, в том числе о выборе подлежащих применению исходя из установленных обстоятельств дела норм права, не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Богатикова Александра Александровича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин