Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 26 августа 2024 г. N Ф08-6371/24 по делу N А63-17206/2022

г. Краснодар

26 августа 2024 г.

Дело N А63-17206/2022

Резолютивная часть постановления объявлена 20 августа 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 26 августа 2024 года.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Сороколетовой Н.А., судей Илюшникова С.М. и Соловьева Е.Г., при участии в судебном заседании Кожина Михаила Валерьевича (лично, паспорт) и его представителя Шириной В.В. (доверенность от 12.08.2024), в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, извещенных о времени и месте судебного заседания, в том числе путем размещения соответствующей информации на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, рассмотрев кассационную жалобу Кожина Михаила Валерьевича на постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.05.2024 по делу N А63-17206/2022, установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) сельскохозяйственного производственного кооператива "Архангельский" (далее - должник, кооператив) Кожин Михаил Валерьевич (далее - заявитель, кредитор) обратился в арбитражный суд с заявлением о включении реестр требований кредиторов должника задолженности в сумме 7 253 300 рублей, из которой 6 630 тыс. рублей основного долга, 623 300 рублей процентов.

Определением суда от 26.09.2023 в удовлетворении заявления отказано.

Постановлением апелляционного суда от 21.05.2024 определение суда от 26.09.2023 отменено. Требования Кожина М.В. в сумме 6 630 тыс. рублей основного долга, 623 300 рублей процентов признаны обоснованными и подлежащими удовлетворению после погашения требований кредиторов должника, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс).

В кассационной жалобе заявитель просит постановление апелляционного суда отменить в части определения очередности удовлетворения требований кредитора, принять новый судебный акт о включении требований Кожина М.В. в третью очередь реестра требований кредиторов. Податель жалобы указывает, что Кожин М.В. не является контролирующим должника лицом, он не мог давать должнику обязательные к исполнению поручения; обстоятельств, позволяющих прийти к выводу о том, что кредитор при предоставлении займов преследовал цель и объективно мог рассчитывать на последующее распределение прибыли в случае успешности проекта, либо действовал под влиянием контролирующего должника лица, в судебных актах не приведено; вывод о предоставлении займов в условиях имущественного кризиса является неверным, займы предоставлялись для финансирования кассового разрыва, о чем свидетельствуют незначительные суммы займов.

Отзывы на кассационную жалобу не поступили.

В судебном заседании Кожин М.В. и его представитель поддержали доводы кассационной жалобы, просили обжалуемый судебный акт отменить, кассационную жалобу - удовлетворить.

Кассационная жалоба рассмотрена на основании части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс), в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, в порядке, установленном главой 35 вышеназванного Кодекса.

Предметом кассационного обжалования явилось определение очередности удовлетворения требований заявителя. В силу части 1 статьи 286 Кодекса законность обжалуемого судебного акта проверяется судом в указанной части.

Изучив материалы дела и доводы, изложенные в кассационной жалобе, выслушав участвующих в деле лиц, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела и установили суды, СПК "Архангельский" обратился в суд с заявлением о признании его несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 17.01.2023 (резолютивная часть определения объявлена 10.01.2023) в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Пономарев С.М. Сведения о введении в отношении должника указанной процедуры банкротства опубликованы в газете "Коммерсантъ" от 21.01.2023 N 77034153811 и в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве 16.01.2023 N 10531561.

14 июня 2021 года Кожин М.В. (займодавец) и должник (заемщик) заключили договор займа, согласно которому заимодавец обязался передать заемщику денежные средства в сумме 5 млн. рублей, а заемщик обязался вернуть сумму займа и уплатить проценты за пользование займом в срок до 30.11.2021. Сторонами также согласовано, что сумма займа вносится в кассу заемщика (пункт 1.2); за пользование денежными средствами заемщик выплачивает 10 % от займа за весь период (пункт 1.3); в случае невозвращения суммы займа в согласованный срок, заемщик уплачивает неустойку в размере 0,1 % от суммы долга за каждый день просрочки до дня ее возврата заимодавцу.

В подтверждение исполнения условий указанного договора кредитор представил квитанции к приходным кассовым ордерам от 15.06.2021 N 55 - 1 100 тыс. рублей, от 06.07.2021 N 61 - 400 тыс. рублей, от 15.07.2021 N 64 - 20 тыс. рублей, от 15.07.2021 N 65 - 2 300 тыс. рублей, от 22.07.2021 N 70 - 100 тыс. рублей, от 27.07.2021 N 77 - 900 тыс. рублей, всего на общую сумму 4 820 тыс. рублей.

Дополнительным соглашением от 10.06.2022 стороны согласовали, что задолженность заемщика по состоянию на 10.06.2021 составила 5 302 тыс. рублей, в том числе 4820 тыс. рублей основного долга, 482 тыс. рублей процентов и 1 017 984 рубля пени, срок возврата займа продлен до 01.08.2022.

20 декабря 2021 года Кожин М.В. (займодавец) и должник (заемщик) заключили договор займа, согласно которому заимодавец обязался передать заемщику денежные средства в сумме 1 500 тыс. рублей, а заемщик обязался вернуть сумму займа и уплатить проценты за пользование займом в срок до 30.08.2022. Сторонами также согласовано, что сумма займа вносится в кассу заемщика (пункт 1.2); за пользование денежными средствами заемщик выплачивает 10 % от займа за весь период (пункт 1.3); в случае невозвращения суммы займа в согласованный срок, заемщик уплачивает неустойку в размере 0,1 % от суммы долга за каждый день просрочки до дня ее возврата заимодавцу (пункт 3.2 договора).

В подтверждение исполнения условий указанного договора кредитор представил в материалы дела квитанции к приходным кассовым ордерам от 20.12.2021 N 120 - 1 339 тыс. рублей, от 28.12.2021 N 124 - 74 тыс. рублей, на общую сумму 1 413 тыс. рублей.

28 марта 2022 года Кожин М.В. (займодавец) и должник (заемщик) заключили договор беспроцентного займа, согласно которому заимодавец обязался передать заемщику денежные средства в сумме 397 тыс. рублей, а заемщик обязался вернуть сумму займа в срок до 01.10.2022. Сторонами также согласовано, что сумма займа вносится в кассу заемщика (пункт 1.1); в случае невозвращения суммы займа в согласованный срок, заемщик уплачивает неустойку в размере 0,5 % от суммы долга за каждый день просрочки до дня ее возврата заимодавцу (пункт 3.3 договора).

В подтверждение исполнения условий указанного договора кредитор представил квитанцию к приходному кассовому ордеру от 29.03.2022 N 198 на сумму 397 тыс. рублей.

Поскольку должник возврат заемных средств в согласованные сторонами сроки не осуществил, проценты за пользование займами не уплатил, заявитель обратился в суд.

Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции установил, что Кожин М.В. являлся главным бухгалтером СПК "Архангельский", то есть заинтересованным лицом по отношению к должнику; заявителем не подтверждена финансовая возможность предоставить заем в соответствующем размере; заключение между Кожиным М.В. и ООО "АгроСнаб" договора займа от 11.06.2021 фактически было направлено на предоставление обществом кооперативу через главного бухгалтера должника - Кожина М.В. денежных средств для ведения кооперативом финансово-хозяйственной деятельности; денежные средства, полученные Кожиным М.В. от ООО "АгроСнаб" и в дальнейшем перечисленные СПК "Архангельский" носили "транзитный" характер, выдавались под отчет, а также направлялись на выплату заработной платы сотрудникам кооператива, в том числе Кожину М.В.

Отменяя определение суда первой инстанции и признавая требования заявителя обоснованными, суд апелляционной инстанции руководствовался статьями 65, 71 и 223 Кодекса, статьями 19, 61.10, 71, 142, 148 Закона о банкротстве, правовой позицией изложенной в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор судебной практики от 29.01.2020), и пришел к выводу о том, что состав, размер требований кредитора подтверждены материалами дела, однако, поскольку на момент предоставления займов должник находился в состоянии имущественного кризиса, принимая во внимание служебное положение Кожина М.В. суд счел указанные обстоятельства достаточными для понижения очередности удовлетворения требования кредитора, до очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Суд апелляционной инстанции обоснованно исходил из следующего.

В силу статьи 223 Кодекса, пункта 1 статьи 32 Закона о банкротстве дела о банкротстве рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, предусмотренным статьями 71 и 100 названного закона, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

В силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. Установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности (пункт 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве").

В условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника - банкрота, предъявляются повышенные требования.

В предмет доказывания по спорам об установлении обоснованности и размера требований кредиторов входит оценка сделки на предмет ее заключенности и действительности, обстоятельств возникновения долга, о реальности возникших между сторонами правоотношений, установления факта наличия (отсутствия) общих хозяйственных связей между кредитором и должником, экономической целесообразности заключения сделки, оценка поведения сторон с точки зрения наличия или отсутствия злоупотребления правом при заключении сделки (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 14.08.2020 N 308-ЭС19-9133 (15), от 15.09.2020 N 308-ЭС19-9133 (10)).

Признавая заявленные требования в размере 7 253 300 рублей обоснованными суд апелляционной инстанции исходил из того, что наличие реальных договорных отношений, финансовой состоятельности кредитора и факт задолженности подтверждаются материалами дела.

Выводы в части обоснованности требований не обжалуются, в связи с чем судом округа не проверяются.

При разрешении вопроса об очередности удовлетворения заявленных требований, суд руководствовался следующим.

Согласно абзацу третьему пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованным лицом по отношению к должнику признается лицо, которое является аффилированным лицом должника.

При подозрении на аффилированность сторон, кредитор, предъявляющий требование к должнику, должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе, повышает вероятность представления внешне безупречных доказательств исполнения сделок с целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (определения Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 (6) и от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784), что противоречит стандарту добросовестного осуществления прав.

Доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической, но и фактической. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475).

В соответствии с правовой позицией, изложенной в Обзоре судебной практики от 29.01.2020, аффилированность кредитора по отношению к должнику сама по себе не исключает возможность включения требования заинтересованного кредитора в реестр требований кредиторов, но может повлиять на очередность удовлетворения такого требования.

В пункте 3 Обзора от 29.01.2020 указано, что требования контролирующего должника лица подлежат субординации, в частности, если они возникли в условиях имущественного кризиса должника.

Как разъяснено в пункте 3.1 Обзора от 29.01.2020 контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 Гражданского кодекса). Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункт 8 статьи 63 Гражданского кодекса.

Согласно абзацу 4 пункта 3.2 Обзора от 29.01.2020 невостребование контролирующим лицом займа в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом (например, пункт 2 статьи 811, статьи 813 Гражданского кодекса), или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника. Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства.

Неустраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора от 29.01.2020).

Как установил суд апелляционной инстанции, и следует из открытых данных информационной системы "Картотека арбитражных дел", вступившими в законную силу судебными актами по настоящему делу, установлено, что по итогам 2019 года балансовая стоимость активов должника составляла 461 095 тыс. рублей, при этом обязательства превышали активы и составляли 487 229 тыс. рублей, в том числе краткосрочные - 392 253 тыс. рублей. Величина капитала общества по итогам 2019 года имела отрицательное значение (- 26 134 тыс. рублей); деятельность характеризовалась непокрытым убытком в сумме 26 134 тыс. рублей. Динамика чистых активов должника с 2019 года до 2022 года имела отрицательное значения (по итогам 2019 года - 26 124 тыс. рублей, 2020 года - 38 526 тыс. рублей, 2021 года - 140 885 тыс. рублей); экономические показатели его деятельности свидетельствуют об убыточности с 2019 года и недостаточности стоимости активов для расчетов по имеющимся обязательствам.

При этом, из материалов электронного дела усматривается, что на момент заключения договоров займа у должника имелись неисполненные обязательства начиная с 2017 года перед иными кредиторами, требования которых впоследствии включены в реестр требований кредиторов.

В то же время, Кожин М.В. являлся главным бухгалтером должника, то есть заинтересованным лицом по отношению к должнику в силу части 2 статьи 19 Закона о банкротстве.

Как следует из пояснений самого Кожина М.В. и подтверждается материалами дела денежные средства по договорам займа были направлены должником на выплату заработной платы сотрудникам, то есть на поддержание текущей деятельности кооператива.

При изложенных обстоятельствах суд апелляционной инстанции заключил о нахождении должника в состоянии имущественного кризиса в момент предоставления займов Кожиным М.В.

Исследовав и оценив по правилам статьи 71 Кодекса имеющиеся в материалах дела доказательства, руководствуясь вышеназванными нормами права и разъяснениями к ним, а также правовой позицией, изложенной в Обзоре судебной практики от 29.01.2020, принимая во внимание предоставление займов на значительную сумму без установления регулярных выплат и заключения обеспечительных сделок, невостребование заинтересованным лицом займов в разумный срок после истечения срока, на который они предоставлялись, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование, предусмотренного договорами или законом, подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа, суд апелляционной инстанций констатировал, что заявленная задолженность не отвечает критериям обычных хозяйственных отношений, в рассматриваемом случае фактически имело место финансирование со стороны кредитора, направленное на обеспечение предпринимательской деятельности должника, осуществляемого как путем пополнения активов должника, так и отказа от принятия своевременных мер к истребованию задолженности.

Учитывая названные обстоятельства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что предоставление должнику денежных средств по договорам займа фактически являлось компенсационным финансированием, в связи с чем, требование заявителя не может быть учтено в реестре требований кредиторов наравне с иными независимыми кредиторами должника и подлежит удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Суд кассационной инстанции считает выводы суда соответствующими представленным доказательствам, установленным фактическим обстоятельствам спора, нормам материального и процессуального права.

Довод подателя жалобы об отличном подходе судов в отношении требований Солдатенко Р.С. - члена правления кооператива в сумме 278 869 рублей 84 копеек, включенной в третью очередь реестра требований кредиторов определением суда от 29.01.2024, подлежит отклонению, поскольку указанная задолженность возникла при иных фактических обстоятельствах (из договора аренды здания от 16.03.2021). В то же время, требование Солдатенко Р.С. в сумме 3 232 359 рублей 45 копеек, возникшее из договора займа от 25.02.2020 определением суда от 28.11.2023 признано обоснованным и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Суд округа, поддерживая выводы суда апелляционной инстанции, считает необходимым отметить, что согласно данным информационной системы "Картотека арбитражных дел", в период с 2017 года должник систематически прибегал к получению заемных денежных средств, в том числе от аффилированных лиц. Так, в рамках настоящего дела о банкротстве заявлены требования по меньшей мере 12 кредиторов, основанные на договорах займа на общую сумму более 180 млн. рублей.

Приведенные в кассационной жалобе доводы подлежат отклонению, так как выводов суда апелляционной инстанции не опровергают, не свидетельствуют о допущении судом нарушений норм материального и (или) процессуального права и не могут служить основаниями для отмены обжалуемого судебного акта, поскольку по своей сути касаются фактических обстоятельств, доказательственной базы по спору и вопросов их оценки, основаны на ином толковании норм права, подлежащих применению при рассмотрении спора; доводы заявителя кассационной жалобы тождественны доводам, являвшимся предметом исследования суда апелляционной инстанции и получившим надлежащую правовую оценку с подробным изложением мотивов их отклонения.

Нормы права при разрешении спора применены правильно. Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 Кодекса безусловным основанием для отмены судебного акта, судом округа не установлено.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены судебного акта.

Руководствуясь статьями 284, 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.05.2024 по делу N А63-17206/2022 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Н.А. Сороколетова

Судьи

С.М. Илюшников Е.Г. Соловьев