Обзор судебной практики по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики за 3 квартал 2015 года

Практика
рассмотрения споров, вытекающих из обязательств

Правила страхования средств автотранспорта, утвержденные страховой компанией, не должны противоречить федеральному законодательству и ущемлять права страхователя по сравнению с общими принципами и нормами права.

С.Н. обратился в суд с исковым заявлением к ЗАО о взыскании в пользу ОАО страхового возмещения, о взыскании в свою пользу процентов за пользование чужими денежными средствами.

Исковые требования мотивированы тем, что 02 ноября 2014 года в результате дорожно-транспортного происшествия автомобиль истца DAF получил механические повреждения, истцу причинен ущерб в размере 300000 рублей. Автомобиль застрахован по договору страхования от 16 июля 2014 года на условиях КАСКО в ЗАО, выгодоприобретателем по договору является ОАО. 27 ноября 2014 года С.Н. направил ответчику заявление о страховом возмещении, которое оставлено без ответа.

Суд, отказывая в удовлетворении исковых требований, указал, что в момент ДТП автомобилем истца управлял А.Е., не включенный в страховой полис в качестве лица, допущенного к управлению застрахованным ТС, и отметил, что в этом случае по договору страхования размер безусловной франшизы составляет 900000 рублей, что превышает размер ущерба, причиненного истцу по страховому случаю.

Судебная коллегия с указанными выводами суда не согласилась ввиду следующего.

Из материалов дела следует, что 16 июля 2014 года между истцом (страхователь) и ЗАО (страховщик) заключен договор страхования транспортного средства истца по риску КАСКО (ущерб, хищение) сроком действия до 15 июля 2015 года. Страховая сумма определена сторонами в размере трех миллионов рублей, выгодоприобретателем указано ОАО. Лицами, допущенными к управлению, указаны С.Н. (истец), В.Ф., В.В. Способ выплаты страхового возмещения по риску "Ущерб" при повреждении ТС указан как ремонт на СТОА по направлению страховщика.

По условиям договора страхования франшиза в части страхования ТС и дополнительного оборудования не установлена, однако если страховой случай произошел с участием лиц, не указанных в договоре в качестве лиц, допущенных к управлению застрахованным ТС, в отношении застрахованного ТС по риску "Ущерб" устанавливается безусловная франшиза в размере 30% от страховой суммы.

02 ноября 2014 года произошло ДТП по вине М.С., управлявшего автомобилем ВАЗ, в результате чего автомобиль, принадлежавший истцу, получил механические повреждения.

27 ноября 2014 года С.Н. обратился к ответчику с заявлением о выплате страхового возмещения. В этот же день страховщиком составлен акт осмотра ТС. Согласно экспертному заключению от 22 декабря 2014 года, изготовленным ООО по заказу ответчика, стоимость ремонта поврежденного ТС истца составляет 300000 рублей.

По закону при безусловной франшизе страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения в той части убытка, которая соответствует установленному размеру франшизы, независимо от того, больше или меньше эти убытки по отношению к франшизе.

Однако выводы районного суда о том, что условие о применении безусловной франшизы, содержащееся в п. 4.12.5 Правил страхования средств наземного транспорта N 09.09, утвержденными приказом ЗАО от 29 апреля 2014 года, не противоречит закону и является в данном случае основанием для освобождения ответчика от выплаты страхового возмещения, являются неправомерными по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивными нормами), действующим в момент его заключения, то есть стороны не вправе заключать договор на условиях, противоречащих закону.

Статьей 943 ГК РФ предусмотрено, что условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правила страхования).

Правила страхования средств автотранспорта являются неотъемлемой частью договора страхования и также не должны содержать положения, противоречащие гражданскому законодательству и ухудшающие положение страхователя по сравнению с установленным законом.

Таким образом, правила, утвержденные страховой компанией, не должны противоречить федеральному законодательству и ущемлять права страхователя по сравнению с общими принципами и нормами права.

Основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения предусмотрены статьями 961, 963, 964 ГК РФ. Доказательств наступления страхового случая с наличием обстоятельств, предусмотренных указанными статьями, суду представлено не было, оснований для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения в судебном заседании не установлено.

Такого основания для освобождения от выплаты страхового возмещения, как отсутствие в страховом полисе указания на лицо, допущенное к управлению автомобилем, которое управляло им в момент дорожно-транспортного происшествия, ни нормами ГК РФ, ни иным законом не предусмотрено. В связи с этим рассматриваемое основание противоречит нормам ГК РФ и применяться не должно.

Кроме того, в силу п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 года N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан").

Принимая во внимание приведенные нормы закона, судебная коллегия пришла к выводу, что суд первой инстанции неправомерно признал обоснованным отказ ответчика в выплате истцу страхового возмещения.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и вынесла новое решение, которым исковые требования С.Н. удовлетворила (Апелляционное дело N 33-3009/2015, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Расписка, в которой не указаны предусмотренные ст. 361 ГК РФ, п. 2 ст. 363 ГК РФ, п. 1 ст. 362 ГК РФ, п. 4 ст. 367 ГК РФ существенные условия договора поручительства, не может быть признана договором поручительства.

Г.М. обратилась в суд с иском к Ю.И., Н.Ю., ООО о взыскании долга по договорам займа.

Требования истца мотивированы тем, что на основании договора займа от 07 декабря 2011 года Г.М. передала Т.В. по договору займа денежные средства в сумме 300000 рублей до востребования с обязательством выплаты 10% годовых. По условиям займа в случае форс-мажорных обстоятельств, ограничивающих возврат заемной суммы, ООО гарантирует возврат денежных средств в пределах 1/4 доли. Также 09 ноября 2012 года Г.М. передела Т.В. по договору займа 500000 рублей до востребования для строительства дома, о чем Т.В. оформлена расписка, в которой указано, что в случае форс-мажорных обстоятельств ответственность несут Ю.И. и Н.Ю. путем продажи объекта. 01 декабря 2013 года Т.В. получила от Г.М. по договору займа 40000 рублей до востребования с обязательством выплаты 12% годовых. В данной расписке также указано, что в случае форс-мажорных обстоятельств ООО гарантирует возврат денежных средств в пределах доли Т.В. 31 июля 2013 года Т.В. вернула Г.М. 100000 рублей. 08 июня 2014 года заемщик Т.В. умерла, ее наследниками являются Н.Ю. и Ю.И., которые в добровольном порядке отказываются возвращать долг.

Ссылаясь на то, что Н.Ю. и Ю.И. являются наследниками умершей Т.В. и поручителями по договорам займа, ООО является поручителем по договорам займа, Г.М. просила взыскать в солидарном порядке с ответчиков сумму основного долга по договорам займа и проценты.

Суд отказал в удовлетворении требования Г.М. о взыскании с ответчиков Ю.И. и Н.Ю. денежных средств как с наследников Т.В., поскольку истицей не представлено доказательств того, что ответчиками были реализованы наследственные права путем обращения к нотариусу с соответствующим заявлением или путем фактического принятия наследства.

Решением суда первой инстанции постановлено взыскать с Ю.И., Н.Ю. в солидарном порядке в пользу Г.М. сумму основного долга по договору займа от 09 ноября 2012 года и проценты за пользование займом. В удовлетворении исковых требований в остальной части отказано. При этом суд пришел к выводу, что указанные выше ответчики являются поручителями по данному договору займа и в соответствии со статьями 361, 363 ГК РФ несут солидарную ответственность перед кредитором за неисполнение должником его обязательства в том же объеме, что и должник.

Между тем, указанный вывод суда первой инстанции основан на неправильном применении норм материального права.

Так, согласно ст. 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части.

В соответствии со ст. 362 ГК РФ договор поручительства должен быть совершен в письменной форме, несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора поручительства. Пунктом 1 ст. 160 ГК РФ предусмотрено, что сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

В тексте расписки от 09 ноября 2012 года имеется запись о том, что в случае форс-мажорных обстоятельств, ограничивающих возврат денежной суммы, ответственность несет Ю.И. и Н.Ю. путем продажи объекта, а также подписи истца Г.М., заемщика Т.В., ответчиков Ю.И. и Н.Ю.

Рассматривая дело по апелляционной жалобе ответчиков, судебная коллегия указала, что данная расписка не может быть признана договором поручительства, поскольку не отвечает требованиям статей 361-363, 367 ГК РФ.

Так, предоставленная истцом расписка не содержит существенных условий договора поручительства: перед кем поручаются ответчики и по каким непосредственно обязательствам, как того требует ст. 361 ГК РФ; в ней не указан объем поручительства (полностью или в части) с учетом правил п. 2 ст. 363 ГК РФ; вид ответственности поручителей - солидарная или субсидиарная, с учетом правил п. 1 ст. 362 ГК РФ; срок поручительства, как установлено п. 4 ст. 367 ГК РФ.

Указание в расписке на то, что Ю.И. и Н.Ю. в случае форс-мажорных обстоятельств, ограничивающих возврат денежной суммы, несут ответственность путем продажи объекта, не позволяет достоверно определить действительное волеизъявление сторон договора.

При указанных обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что договор поручительства между сторонами в установленном законом порядке и форме заключен не был, в связи с чем отменила решение суда первой инстанции в части удовлетворения исковых требований с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований (Апелляционное дело N 33-3429/2015, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Вопрос о возмещении морального вреда в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности по уголовным делам частного обвинения должен разрешаться с учетом оснований, предусмотренных статьей 151 ГК РФ и общих правил возмещения вреда, установленных статьей 1064 ГК РФ.

Н.Н. обратилась в суд с иском к И.Н. о взыскании компенсации морального вреда, мотивируя свое требование тем, что вступившим в законную силу приговором мирового судьи она оправдана по предъявленному И.Н. обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, в связи с отсутствием в ее деянии состава преступления.

Судом первой инстанции установлено, что И.Н. обратилась к мировому судье с заявлением о возбуждении уголовного дела в порядке частного обвинения в отношении Н.Н. В качестве оснований для привлечения к уголовной ответственности указано на нанесение Н.Н. побоев дочери заявителя Е.О. на почве личных неприязненных отношений. Так, И.Н. со слов дочери стало известно, что 17 апреля 2014 года на первом этаже коридора школы Н.Н. схватила Е.О. за одежду и сильно толкнула, прижав ее в углу коридора, ударила по шее.

Вступившим в законную силу приговором мирового судьи Н.Н. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, оправдана в связи с отсутствием в ее деянии состава преступления.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что оправдание Н.Н. означает, что само деяние, в связи с которым поступило заявление от И.Н., отсутствовало и наличие оправдательного приговора по делу частного обвинения может служить достаточным основанием для возложения на частного обвинителя обязанности возместить оправданному компенсацию морального вреда.

Делая такой вывод, суд первой инстанции не учел следующее.

Согласно п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российский Федерации от 29 ноября 2011 года N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" (в редакции от 09 февраля 2012 года N 3 и 02 апреля 2013 года N 6), право на реабилитацию при постановлении оправдательного приговора либо прекращении уголовного дела по основаниям, указанным в ч. 2 ст. 133 УПК РФ, имеют лица не только по делам публичного и частно-публичного обвинения, но и по делам частного обвинения.

Ввиду того, что уголовное преследование по уголовным делам частного обвинения (за исключением случаев, предусмотренных п. 2 ч. 1 и ч. 4 ст. 147 УПК РФ) возбуждается частным обвинителем и прекращение дела либо постановление по делу оправдательного приговора судом первой инстанции не является следствием незаконных действий со стороны государства, правила о реабилитации на лиц, в отношении которых вынесены такие решения, не распространяются.

Вместе с тем, лицо имеет право на реабилитацию в тех случаях, когда обвинительный приговор по делу частного обвинения отменен и уголовное дело прекращено по основаниям, указанным в ч. 2 ст. 133 УПК РФ, в апелляционном, кассационном, надзорном порядке, в связи с новыми или вновь открывшимися обстоятельствами либо судом апелляционной инстанции после отмены обвинительного приговора по делу постановлен оправдательный приговор.

Согласно конституционно-правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 года N 643-О-О, реализация потерпевшим его процессуальных прав, хотя и по делам частного обвинения, не является основанием для постановки его в равные правовые условия с государством в части возмещения вреда в полном объеме и независимо от наличия вины. Согласно ст. 151 ГК РФ суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации морального вреда, если гражданину такой вред (физические или нравственные страдания) причинен действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом.

Вопрос о возмещении морального вреда в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности по уголовным делам частного обвинения должен разрешаться с учетом оснований, предусмотренных ст. 151 ГК РФ и общих правил возмещения вреда, установленных ст. 1064 ГК РФ, при наличии одновременно следующих условий: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинно-следственной связи между наступлением вреда и противоправным поведением причинителя вреда, наличие вины последнего.

Таким образом, с учетом изложенной правовой позиции вынесение в отношении подсудимого по делу частного обвинения оправдательного приговора не является безусловным основанием для возмещения ему имущественного и морального вреда, такие требования могут быть удовлетворены лишь при условии установления факта противоправности действий частного обвинителя, обратившегося к мировому судье с заявлением в порядке частного обвинения исключительно для причинения вреда другому лицу (злоупотребление правом).

Каких-либо доказательств, свидетельствующих о противоправности действий частного обвинителя И.Н. и об обращении в суд исключительно с целью причинения вреда Н.Н. (злоупотреблении правом), суду не представлено.

При таких обстоятельствах, возбуждая дело частного обвинения, И.Н. реализовала предусмотренный законом способ государственной защиты прав и законных интересов своего ребенка (ст. 45 Конституции Российской Федерации, ст. 56 Семейного кодекса Российской Федерации) и не злоупотребила правом на судебную защиту. Поэтому оснований для взыскания с частного обвинителя компенсации морального вреда у суда не имелось.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла по делу новое решение, которым отказала в удовлетворении требования о взыскании компенсации морального вреда (Апелляционное дело N 33-4049/2015, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Взыскание с причинителя вреда денежных средств на восстановление имущества (ремонт) с учетом налога на добавленную стоимость, накладных расходов отвечает принципу полного возмещения причиненного ущерба.

С.И. обратилась в суд с иском к ООО о возмещении материального ущерба, причиненного затоплением квартиры, в размере 665724 рублей, взыскании расходов по оплате услуг оценщика.

Требования мотивированы тем, что С.И. является собственником квартиры в многоквартирном доме. 29 января 2014 года произошло затопление квартиры истца, причиной которого послужил срыв цангового соединения на стыке горячего водоснабжения, что подтверждается актом обследования технического состояния квартиры от 29 января 2014 года. С целью определения размера причинённого ущерба С.И. обратилась в ООО "М", согласно заключению которого от 12 февраля 2014 года рыночная стоимость восстановительного ремонта ее квартиры составляет 956276 рублей. Виновником затопления квартиры является ООО, так как монтаж соединения труб горячего водоснабжения, где произошла протечка воды, осуществляла управляющая организация ООО осенью 2012 года. Истец обращалась к ответчику с претензией, в которой была изложена просьба о возмещении ущерба. Однако ответа на претензию не последовало.

Решением суда постановлено взыскать с ООО в пользу С.И. материальный ущерб в размере 412086 рублей.

При этом судом установлено, что на момент затопления квартиры услуги по эксплуатации и обслуживанию мест общего пользования жилого дома оказывало ООО, место срыва цангового соединения на стояке горячего водоснабжения относится к зоне ответственности управляющей организации ООО. Определением суда была назначена судебная экспертиза. Согласно выводам экспертного заключения стоимость ремонтно-восстановительных работ по устранению недостатков в помещениях квартиры в уровне цен на 2014 год составляет 665724 рублей, в том числе НДС в сумме 101551 рублей. Общая стоимость ремонтно-восстановительных работ объекта экспертизы, включая стоимость замены поврежденной мебели и химчистки поврежденных ковров, составляет 768269 рублей.

Между тем, частично удовлетворяя исковые требования, суд исходил из того, что материальный ущерб подлежит возмещению без учета налога на добавленную стоимость, поскольку возмещение убытков не является операцией, облагаемой указанным налогом. Кроме того, из расчета стоимости ремонтно-восстановительных работ по устранению недостатков, установленной по результатам судебной экспертизы, суд исключил сметную прибыль, накладные расходы, расходы на машины и механизмы.

Судебная коллегия признала данный вывод суда ошибочным по следующим основаниям.

В п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01 июля 1996 года N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" дано разъяснение о том, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (п. 2 ст. 15 ГК РФ). Необходимость таких расходов и их предполагаемый размер должны быть подтверждены обоснованным расчетом, доказательствами, в качестве которых могут быть представлены смета (калькуляция) затрат на устранение недостатков товаров, работ, услуг; договор, определяющий размер ответственности за нарушение обязательств, и тому подобное.

Размер расходов, которые С.И. должна будет произвести для восстановления нарушенного права, указан в экспертном заключении. Действующее законодательство не содержит ограничений относительно включения налога на добавленную стоимость, накладных расходов, сметной прибыли и расходов на машины и механизмы в расчет убытков.

Взыскание с ответчика стоимости восстановительного ремонта квартиры после затопления с учетом НДС, накладных расходов, сметной прибыли и расходов на машины и механизмы отвечает принципу полного возмещения причиненного имуществу истца ущерба, установленному нормами ГК РФ.

Таким образом, оснований для исключения из стоимости восстановительного ремонта НДС, а также вышеуказанных расходов у суда не имелось. Следовательно, с ответчика в пользу истца подлежал взысканию материальный ущерб в сумме 665724 рублей.

Судебная коллегия изменила решение суда первой инстанции в части подлежащей взысканию суммы материального ущерба (Апелляционное дело N 33-4249/2015, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Практика
рассмотрения жилищных споров и споров, вытекающих из семейно-брачных отношений

Для внеочередного обеспечения граждан, страдающих тяжелыми формами хронических заболеваний, жилыми помещениями по договору социального найма из муниципального жилищного фонда необходимо не только наличие у гражданина предусмотренных Перечнем хронических заболеваний, но и одновременно признание этого гражданина нуждающимся в жилом помещении в установленном Жилищным кодексом РФ порядке.

В.А., Н.А. в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Т.А., обратились в суд с иском к администрации М. сельского поселения, администрации Урмарского района о возложении обязанности поставить семью Н.А. в составе из трех человек на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий во внеочередном порядке; предоставить Н.А. на состав семьи из трех человек, с учетом права Т.А. на дополнительную жилую площадь, благоустроенное жилое помещение во внеочередном порядке общей площадью не менее 64 кв. м.

Исковые требования мотивированы тем, что на основании постановления главы М. сельского поселения от 08 декабря 2010 года истцы были приняты на учет граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий согласно п. 1 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ (не являются нанимателями по договору социального найма, членами семьи нанимателя, собственниками жилого помещения, членами собственника жилья) с составом семьи из трех человек. Постановлением главы сельского поселения от 02 июня 2014 года в указанное постановление внесены изменения и в качестве основания принятия на учет указан п. 4 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ (наличие хронических заболеваний у члена семьи). Их семья имеет право на обеспечение жилым помещением во внеочередном порядке в соответствии с ч. 2 ст. 57 ЖК РФ, поскольку Т.А. является инвалидом, страдает заболеванием, которое входит в Перечень тяжелых форм хронических заболеваний, при которых невозможно совместное проживание граждан в одной квартире, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 16 июня 2006 года N 378, а также в Перечень заболеваний, дающих инвалидам, страдающим ими, право на дополнительную жилую площадь, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 21 декабря 2004 года N 817.

Решением суда первой инстанции на администрацию М. сельского поселения возложена обязанность поставить семью Н.А. в составе из двух человек (Н.А. и дочь Т.А.) на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий во внеочередном порядке; на администрацию Урмарского района возложена обязанность предоставить Н.А. в составе семьи из двух человек с учетом права Т.А. на дополнительную жилую площадь, благоустроенное помещение во внеочередном порядке по установленной социальной норме площадью не менее 48 кв. м. в пределах территории М. сельского поселения.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что несовершеннолетняя Т.А. имеет заболевание, которое входит в Перечень тяжелых форм хронических заболеваний, при которых невозможно совместное проживание граждан в одной квартире. В обоснование того, что семья признана малоимущей, суд первой инстанции положил справку N 739 от 19 ноября 2014 года, выданную отделом социальной защиты населения заявителю В.А. для социальных выплат, о том, что семья из пяти человек является малоимущей.

Вместе с тем судом первой инстанции неправильно установлены обстоятельства, имеющие юридическое значение, и вследствие этого неправильно применены нормы материального права.

Из материалов дела следует, что постановлением администрации М. сельского поселения от 08 декабря 2010 года Н.А. в составе семьи из трех человек, включая дочь Т.А. и сына В.А., принята на учет граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, на основании п. 1 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ по ее заявлению для участия в Федеральной целевой программе "Социальное развитие села до 2012 года". Для участия в указной федеральной целевой программе не требуется признание семьи малоимущей.

В мае 2014 года Н.А. представила в администрацию сельского поселения медицинское заключение от 24 февраля 2014 года о том, что несовершеннолетняя дочь Т.А. страдает заболеванием, которое входит в Перечень тяжелых форм хронических заболеваний, при которых невозможно совместное проживание граждан в одной квартире.

Постановлением главы администрации М. сельского поселения от 02 июня 2014 года в постановление от 08 декабря 2010 года внесены изменения в части основания постановки на учет с п. 1 на п. 4 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ. Какого-либо заявления о признании семьи малоимущей в целях постановки на учет в качестве нуждающихся в улучшении жилищных условий истицей не подавалось, соответственно решение о признании семьи малоимущей не принималось. При этом как Н.А., так и несовершеннолетняя Т.А. на учете нуждающихся в жилье до 1 марта 2005 года не состояли.

В соответствии с ч. 1 ст. 57 ЖК РФ, вступившего в действие с 1 марта 2005 года, жилые помещения предоставляются гражданам, состоящим на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, в порядке очередности исходя из времени принятия таких граждан на учет, за исключением установленных ч. 2 настоящей статьи случаев. В силу п. 3 ч. 2 ст. 57 ЖК РФ вне очереди жилые помещения по договорам социального найма предоставляются гражданам, страдающим тяжелыми формами хронических заболеваний, указанных в установленном Постановлением Правительства РФ от 16 июня 2006 года N 378 перечне.

В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма или собственниками жилых помещений, членами семьи собственника жилого помещения, проживающими в квартире, занятой несколькими семьями, если в составе семьи имеется больной, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, при которой совместное проживание с ним в одной квартире невозможно, и не имеющими иного жилого помещения, занимаемого по договору социального найма или принадлежащего на праве собственности. Перечень соответствующих заболеваний устанавливается уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти.

Вместе с тем, исходя из ч. 1 ст. 57 ЖК РФ, для получения жилого помещения гражданину необходимо быть принятым на учет нуждающихся в жилье. В соответствии с положениями ЖК РФ состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях имеют право указанные в ст. 49 названного Кодекса категории граждан.

В соответствии с данной статьей ЖК РФ жилые помещения муниципального жилищного фонда по договорам социального найма предоставляются малоимущим гражданам, признанным по установленным данным Кодексом основаниям нуждающимися в жилых помещениях, в предусмотренном им порядке. При этом к малоимущим относятся граждане, признанные таковыми органом местного самоуправления в порядке, установленном законом соответствующего субъекта Российской Федерации, с учетом дохода, приходящегося на каждого члена семьи, и стоимости подлежащего налогообложению имущества, находящегося в собственности членов семьи (ч. 2 ст. 49 ЖК РФ). Жилые помещения жилищного фонда Российской Федерации или жилищного фонда субъекта Российской Федерации по договорам социального найма предоставляются иным определенным федеральным законом, указом Президента Российской Федерации или законом субъекта Российской Федерации категориям граждан, признанных по установленным указанным Кодексом и (или) федеральным законом, указом Президента Российской Федерации или законом субъекта Российской Федерации основаниям нуждающимися в жилых помещениях; данные жилые помещения также предоставляются в предусмотренном названным Кодексом порядке, если иной порядок не предусмотрен указанным федеральным законом, указом Президента Российской Федерации или законом субъекта Российской Федерации (ч. 3 ст. 49 ЖК РФ).

Из изложенного следует, что для предоставления жилого помещения по договору социального найма из муниципального жилищного фонда необходимо признание гражданина малоимущим и нуждающимся в жилом помещении. Предоставление гражданам жилого помещения по договору социального найма из государственного жилищного фонда (жилищного фонда Российской Федерации или жилищного фонда субъекта Российской Федерации) возможно лишь при наличии специального регулирования, устанавливающего право соответствующей категории граждан на обеспечение жильем из указанного жилищного фонда, при условии признания таких граждан нуждающимися в жилых помещениях и вне зависимости от их имущественного положения.

В соответствии с ч. 4 ст. 49 ЖК РФ предоставление жилого помещения по договору социального найма из муниципального жилищного фонда органами местного самоуправления указанной категории граждан, для которых не требуется признания малоимущими, возможно только в случае наделения данных органов в установленном законодательством порядке государственными полномочиями на обеспечение жилыми помещениями.

Из изложенного следует, что для того, чтобы быть принятым на учет в качестве нуждающегося в жилых помещениях и получить жилое помещение по договору социального найма, необходимо соответствовать определенной категории, установленной федеральным законом, либо быть признанным малоимущим.

На федеральном уровне обеспечение жилыми помещениями инвалидов осуществляется в соответствии с Федеральным законом "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации". Статьей 17 названного закона предусмотрено, что обеспечение за счет средств федерального бюджета жильем инвалидов и семей, имеющих детей-инвалидов, нуждающихся в улучшении жилищных условий, вставших на учет до 1 января 2005 года, осуществляется в соответствии с положениями ст. 28.2 настоящего Федерального закона, т.е. за счет средств Федерального фонда компенсаций.

В соответствии со ст. 11 Закона Чувашской Республики от 17 октября 2005 года N 42 "О регулировании жилищных отношений в Чувашской Республике" к иным категориям граждан, определенным настоящим Законом в соответствии с ч. 3 ст. 49 ЖК РФ в целях предоставления по договорам социального найма жилых помещений государственного жилищного фонда Чувашской Республики (далее - иные категории граждан), относятся граждане, указанные в ст. 17 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", признанные нуждающимися в улучшении жилищных условий и вставшие на учет до 1 января 2005 года, и граждане, указанные в статьях 14, 15, 17 - 19 и 21 Федерального закона "О ветеранах", признанные нуждающимися в улучшении жилищных условий.

Таким образом, указанные в ст. 17 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" граждане, встающие на учет на получение жилого помещения после 1 января 2005 года, к числу иных категорий граждан названной выше статьей Закона Чувашской Республики и Федеральным законом не отнесены.

Н.А. с несовершеннолетней Т.А. на учет нуждающихся в жилье до 1 января 2005 года не состояла.

Статья 28.2 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" устанавливает, что инвалиды и семьи, имеющие детей-инвалидов, нуждающиеся в улучшении жилищных условий, вставшие на учет после 1 января 2005 года, обеспечиваются жилым помещением в соответствии с жилищным законодательством Российской Федерации.

Таким образом, для внеочередного обеспечения граждан, указанных в п. 3 ч. 2 ст. 57 ЖК РФ, жилыми помещениями по договору социального найма из муниципального жилищного фонда необходимо наличие у гражданина хронических заболеваний, предусмотренных Перечнем заболеваний, и одновременно признание этого гражданина малоимущим, нуждающимся в жилом помещении.

Вопрос о признании Н.А. вместе с несовершеннолетней Т.А. нуждающейся в жилье и предоставлении ей жилья во внеочередном порядке подлежит разрешению по общим правилам жилищного законодательства - в соответствии с ч. 1 ст. 49 ЖК РФ, т.е. в случае признания ее органом местного самоуправления малоимущей в порядке, установленном законом соответствующего субъекта Российской Федерации (Законом Чувашской Республики "О регулировании жилищных отношений").

Вместе с тем, из материалов гражданского дела следует, что истец Н.А., Т.А. не обращались в органы местного самоуправления с заявлением о признании их малоимущими в целях предоставления жилых помещений муниципального жилищного фонда, решение органа местного самоуправления о признании их малоимущими и принятии на учет нуждающихся в жилье в списке малоимущие не принималось.

При этом справка, выданная отделом социальной защиты населения заявителю В.А. для получения социальных выплат, о том, что семья из пяти человек является малоимущей, не может служить доказательством признания семьи Н.А. с дочерью малоимущими в целях постановки на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма из муниципального жилищного фонда.

Принимая во внимание, что истец малоимущей в целях постановки на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях в установленном законом порядке не признана, вывод суда первой инстанции об удовлетворении исковых требований является ошибочным.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции в части удовлетворения требований Н.А. с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении требований (Апелляционное дело N 33-3086/2015, Урмарский районный суд Чувашской Республики).

Факт того, что ребенок не вселялся в жилое помещение, достаточным и безусловным основанием для признания его не приобретшим право пользования указанным жилым помещением не является, поскольку несовершеннолетний в силу своего возраста не имеет возможности самостоятельно осуществлять свои права в полном объеме, включая право на выбор места жительства.

Е.Н. обратилась в суд с иском к А.В., действующей в интересах несовершеннолетнего сына Р.В., о признании Р.В. не приобретшим право пользования жилым помещением, и к Федеральной миграционной службе с требованиями о возложении обязанности снять Р.В. с регистрационного учета.

Исковые требования мотивированы тем, что Е.Н. является нанимателем квартиры по договору социального найма. В указанной квартире совместно с членами семьи зарегистрирован ее несовершеннолетний внук Р.В., который в спорное жилое помещение никогда не вселялся и в нем не проживал, а был зарегистрирован там по месту жительства своего отца В.Н. (сына истицы). Брак между родителями несовершеннолетнего Р.В. был расторгнут и решением суда место жительства несовершеннолетнего определено с матерью А.В. Кроме того в собственности несовершеннолетнего имеется 1/3 доля в другом жилом помещении.

Принимая решение об удовлетворении требований о признании Р.В. не приобретшим право пользования жилым помещением, суд исходил из того, что в квартиру он фактически на правах члена семьи на постоянное место жительства не вселялся, мать несовершеннолетнего бремя содержания жилья не несла, Р.В. пользуется другим помещением по месту жительства своей матери, в связи с чем право пользования данным жилым помещением не приобрел, его регистрация по месту жительства в спорной квартире носит формальный характер.

Однако данный вывод суда основан на ошибочном толковании норм действующего жилищного, гражданского и семейного законодательства.

Как установлено судом первой инстанции квартира на основании ордера от 15 мая 1980 года предоставлена Е.Н. на состав семьи из трех человек, включая супруга Н.Г., дочь О.Н. В соответствии с договором социального найма жилого помещения от 07 апреля 2000 года Е.Н. и членам ее семьи в бессрочное пользование для проживания предоставлено спорное жилое помещение.

Из поквартирной карточки следует, что по состоянию на 08 июня 2015 года в указанной квартире зарегистрированы: Е.Н. (истец), О.Н., Н.Г., В.Н. (отец несовершеннолетнего), Е.В., Р.В. (несовершеннолетний).

В силу ч. 2 ст. 20 ГК РФ местом жительства несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет, признается место жительства их законных представителей - родителей.

В соответствии с ч. 1 и 3 ст. 65 Семейного кодекса Российской Федерации (СК РФ) родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей. Обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы родителей.

Место жительства детей при раздельном проживании родителей устанавливается соглашением родителей.

Согласно ч. 1 ст. 55 СК РФ, а также разъяснениям, содержащимся в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 14 от 2 июля 2009 года "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", в силу положений Семейного кодекса РФ об ответственности родителей за воспитание и развитие своих детей, их обязанности заботиться об их здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии расторжение брака родителей или раздельное проживание родителей не влияют на права ребенка, в том числе на жилищные права.

Исходя из правоприменительного толкования указанных норм права, дети вправе проживать как по месту жительства матери, так и по месту жительства отца. Вместе с тем, будучи несовершеннолетними, в силу своего возраста, т.е. по независящим от них причинам, они не могут самостоятельно реализовать свое право пользования жилым помещением, т.е. на вселение в жилое помещение и проживание в нем, поскольку зависимы от воли родителей.

Несовершеннолетние дети приобретают право на ту жилую площадь, которая определяется им в качестве места жительства соглашением родителей, которое выступает предпосылкой вселения ребенка в конкретное жилое помещение и не связывается с каким-либо сроком, по истечении которого то или иное лицо может быть признано вселенным.

Как усматривается из материалов дела, местом жительства несовершеннолетнего Р.В. родителями была избрана спорная квартира, указанное соглашение было реализовано ими посредством регистрации сына в данном жилом помещении в установленном законном порядке с их согласия, что позволяло суду сделать вывод о приобретении ребенком права пользования жилым помещением.

При этом сам по себе факт того, что ребенок не вселялся в спорную квартиру, достаточным и безусловным основанием для признания ребенка не приобретшим право пользования жилым помещением не является, поскольку несовершеннолетний в силу своего возраста не имеет возможности самостоятельно осуществлять свои права в полном объеме, включая право на выбор места жительства.

Кроме того, проживание ребенка с матерью в другом жилом помещении и прекращение брака родителей несовершеннолетнего также само по себе не может служить основанием для признания несовершеннолетнего Р.В. не приобретшим право пользования жилым помещением, право пользования которым имеет его отец, так как несовершеннолетний ребенок в силу своего возраста был поставлен в зависимость от выбора места жительства его родителей.

Таким образом, судебная коллегия пришла к выводу, что несовершеннолетний Р.В. приобрел право пользования спорным жилым помещением в соответствии с требованиями жилищного законодательства, поскольку иное повлекло бы нарушение прав ребенка, гарантированных законом, самостоятельное осуществление которых невозможно в силу малолетнего возраста.

Судебная коллегия отменила решение суда и приняла новое решение, отказав в удовлетворении исковых требований (Апелляционное дело N 33-4010/2015, Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики).

Долг одного из супругов по договору займа или иной сделке может быть признан общим долгом супругов лишь при наличии обстоятельств, подтверждающих, что все полученное по сделке было использовано на нужды семьи и что долг не был погашен в период брака сторон за счет совместных средств супругов. Бремя доказывания этих обстоятельств лежит на стороне, претендующей на распределение долга.

В.М. обратился в суд с иском к Н.И. о признании долгового обязательства по договору займа от 21 марта 2012 года общим долгом супругов и взыскании с Н.И. 125000 рублей в счет возмещения 1/2 доли исполненного обязательства.

Исковые требования мотивированы тем, что В.М. состоял с Н.И. в браке с 10 января 2007 года. В период брака 21 марта 2012 года он взял у Н. в долг 250000 рублей, о чем оформил расписку. Указанные денежные средства были использованы в интересах, поскольку внесены в уставный капитал создаваемого ООО, зарегистрированного в ЕГРЮЛ 19 апреля 2012 года. Истец полагал, что эти заемные средства являются общим долгом супругов. Долг им возвращен Н. самостоятельно. Решением суда от 25 декабря 2013 года брак между ним и Н.И. расторгнут и произведен раздел имущества, в том числе уставный капитал ООО разделен между сторонами по 1/2 доли в сумме 125000 рублей каждому.

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь ст.ст. 34, 38, 39, 45 СК РФ, исходил из того, что на момент заключения договора займа В.М. и Н.И. состояли в браке, проживали совместно, и полученные истцом по договору займа денежные средства были внесены в уставный капитал ООО, то есть использованы на нужды семьи, поэтому являются общим долгом супругов.

Судебная коллегия с такими выводами суда не согласилась ввиду следующего.

В соответствии с п. 3 ст. 39 СК РФ общие долги супругов при разделе общего имущества супругов распределяются между супругами пропорционально присужденным им долям. В соответствии с п. 2 ст. 45 СК РФ взыскание обращается на общее имущество супругов по общим обязательствам супругов, а также по обязательствам одного из супругов, если судом установлено, что все полученное по обязательствам одним из супругов было использовано на нужды семьи. При недостаточности этого имущества супруги несут по указанным обязательствам солидарную ответственность имуществом каждого из них.

Из содержания приведенных норм в их взаимосвязи следует, что в том случае, если полученное одним из супругов по его личному обязательству было использовано на нужды семьи, то после погашения данного обязательства (полностью или в части) этот супруг вправе требовать от другого супруга (бывшего супруга) возмещения расходов по исполнению обязательства в размере доли, соответствующей доле другого супруга в общем имуществе супругов.

Пунктом 2 ст. 35 СК РФ и п. 2 ст. 253 ГК РФ установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом. Однако действующее законодательство не содержит положения о том, что такое согласие предполагается и в случае приобретения одним из супругов долговых обязательств. Напротив, в силу п. 1 ст. 45 СК РФ допускается существование у каждого из супругов собственных обязательств.

Поэтому в случае заключения одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из п. 2 ст. 45 СК РФ, бремя доказывания которых лежит на стороне, претендующей на распределение долга, в данном случае на истце.

Из материалов дела усматривается, что обязательство В.М. по долговой расписке от 21 марта 2012 года является его личным обязательством, поскольку Н.И. не была стороной указанного заемного обязательства. Доказательств того, что она знала о заключенном договоре займа либо давала согласие на его заключение, истцом в порядке ст. 56 ГПК РФ суду не представлено. Сама Н.И. отрицала факт возникновения в период брака спорного заемного обязательства.

При таких обстоятельствах на Н.И. может быть возложена обязанность по возмещению В.М. соответствующей части понесенных им после прекращения семейных отношений расходов по погашению долга по договору займа только в том случае, если будет доказано, что полученные истцом заемные денежные средства были использованы на нужды семьи, и что долг не был погашен в период брака сторон за счет совместных средств супругов. При этом процессуальная обязанность по доказыванию этого обстоятельства лежит на В.М., как стороне, требующей возмещения расходов на оплату долга и ссылающейся на факт создания совместного имущества за счет заемных средств.

В.М. в суде первой инстанции утверждал, что денежные средства, полученные им в долг у Н., были внесены в уставный капитал созданного в период брака ООО. Между тем, в материалах дела не имеется допустимых и достоверных доказательств, объективно свидетельствующих о том, что полученные истцом в долг денежные средства были внесены в уставный капитала создаваемого юридического лица.

Само по себе указание в расписке от 21 марта 2012 года на то, что денежные средства взяты в долг для создания уставного капитала, с достоверностью не подтверждает, что заемные средства действительно были потрачены на эти цели. То обстоятельство, что расписка датирована 21 марта 2012 года, а денежные средства для оплаты уставного капитала внесены в банковское учреждение 11 апреля 2012 года также не свидетельствует, что взятые в долг денежные средства были истрачены именно на формирование уставного капитала.

Кроме того, из заключения эксперта следует, что рукописный текст расписки подвергался "искусственному старению" - внешнему агрессивному световому (и/или термическому) воздействию; установить, соответствует ли время выполнения рукописного текста в расписке дате 21 марта 2012 года не представляется возможным.

С учетом изложенного судебная коллегия пришла к выводу о том, что представленные истцом в обоснование своей правовой позиции доказательства с достоверностью не подтверждают, что заемные денежные средства им получены с согласия своей супруги, были необходимы для нужд семьи и истрачены именно на эти цели, в данном случае внесены в уставный капитал создаваемого юридического лица.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения об отказе в удовлетворении требований В.М. (Апелляционное дело N 33-2980/2015, Ибресинский районный суд Чувашской Республики).

Практика
рассмотрения дел по спорам, возникающим из пенсионных и социальных правоотношений

Страховые взносы в Пенсионный фонд, Фонд социального страхования, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования Российской Федерации, обязанность по уплате которых возникла после возбуждения производства по делу о банкротстве индивидуального предпринимателя, являются текущими платежами, и требования об их взыскании могут быть предъявлены в общем порядке в суд общей юрисдикции.

Управление Пенсионного фонда Российской Федерации (УПФ РФ) обратилось в суд с иском к И.А. о взыскании страховых взносов на обязательное пенсионное и обязательное медицинское страхование и пеней.

Требования мотивированы тем, что ответчица являлась индивидуальным предпринимателем в период с декабря 2004 года по октябрь 2014 года. В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 5 и п. 1 ст. 14 Федерального закона от 24 июля 2009 года N 212-ФЗ "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования и территориальные фонды обязательного медицинского страхования" индивидуальные предприниматели являются плательщиками страховых взносов и должны уплачивать страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации и фонды обязательного медицинского страхования в размере, определяемом исходя из стоимости страхового года. Однако такие платежи за 2014 год ответчица не произвела и за ней числится задолженность по страховым взносам на страховую часть трудовой пенсии в сумме 14440 рублей, страховым взносам в Федеральный фонд обязательного медицинского страхования в сумме 2832 рублей.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании страховых взносов за период с 01 января по 31 октября 2014 года, суд первой инстанции исходил из правовой позиции, изложенной в п. 28 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 июня 2011 года N 51, согласно которой после завершения конкурсного производства гражданин считается свободным от исполнения всех оставшихся неудовлетворенными обязательств, связанных с его предпринимательской деятельностью, а также обязательных платежей, основанием для возникновения которых послужила предпринимательская деятельность должника, независимо от того, заявлялись ли указанные требования или обязательные платежи в деле о банкротстве (п. 4 ст. 25 ГК РФ, п. 1 ст. 212 Федеральный закон от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)").

Судебная коллегия нашла выводы суда ошибочными ввиду следующего.

Согласно п. 1 ст. 212 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" после завершения расчетов с кредиторами гражданин, признанный банкротом, освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, заявленных в ходе процедур, применяемых в деле о банкротстве.

Законодатель разграничивает обязательства, по которым срок исполнения наступил до возбуждения процедуры банкротства, требования по которым предъявляются в рамках производства по делу о банкротстве, а также обязательства, которые наступили после возбуждения такого производства.

В силу ст. 5 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" возникшие после возбуждения производства по делу о банкротстве требования кредиторов об оплате поставленных товаров, оказанных услуг и выполненных работ являются текущими. Требования кредиторов по текущим платежам не подлежат включению в реестр требований кредиторов. Кредиторы по текущим платежам при проведении соответствующих процедур, применяемых в деле о банкротстве, не признаются лицами, участвующими в деле о банкротстве.

Как следует из материалов дела, определением Арбитражного суда Чувашской Республики от 30 сентября 2014 года в реестр требований кредиторов были включены требования о взыскании задолженности по страховым взносам на обязательное пенсионное страхование и обязательное медицинское страхование, обязанность по уплате которых наступила у И.А. до возбуждения дела о банкротстве.

Исходя из изложенного, уплата страховых взносов за 2014 год относится к текущим платежам, которые не могли быть предъявлены в рамках процедуры банкротства и завершение процедуры банкротства не влечет прекращение обязательства по уплате указанных взносов. Требования о взыскании указанных платежей могли быть предъявлены истцом в общем порядке. Аналогичная правовая позиция изложена и в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 июня 2011 года N 51, которым руководствовался суд (абз. 2 п. 28 и в п. 29).

Установив, что истцом соблюдена процедура составления справки о недоимке, направления требования об уплате недоимки и обращения в суд, установленная Федеральным законом от 24 июля 2009 года N 212-ФЗ "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования", судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения об удовлетворении исковых требований (Апелляционное дело N 33-3367/2015, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

В случае непредставления инвалидам технических средств реабилитации, они не могут быть предоставлены в будущем за предыдущей период. В этом случае может быть выплачена компенсация в порядке, установленном приказом Минздравсоцразвития России от 31 января 2011 года N 57н.

Прокурор, ссылаясь на Федеральный закон от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", положения Правил обеспечения инвалидов техническими средствами реабилитации и отдельных категорий граждан из числа ветеранов протезами (кроме зубных протезов), протезно-ортопедическими изделиями, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 07 апреля 2008 года N 240, обратился в суд с иском в интересах Р.Д. к Региональному отделению Фонда социального страхования Российской Федерации по Чувашской Республике о возложении обязанности обеспечить Р.Д. техническими средствами реабилитации.

В обоснование требования указано, что Р.Д. является инвалидом первой группы, нуждается в обеспечении техническими средствами реабилитации - подгузниками в количестве 60 штук в месяц и впитывающими простынями (пеленками) в количестве 30 штук в месяц. Однако за декабрь 2014 года она не была обеспечена подгузниками в количестве 60 штук.

Разрешая заявленные требования, суд пришел к выводу, что в полном объеме техническими средствами реабилитации Р.Д. фактически не обеспечена до настоящего времени, доказательств уважительности причин неисполнения обязанности по обеспечению инвалида указанными средствами не представлено, и возложил на ответчика обязанность обеспечить Р.Д. подгузниками в количестве 60 штук за декабрь 2014 года.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

Федеральным законом от 17 июля 1999 года N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи" предусмотрены категории граждан, имеющих право на получение государственной социальной помощи в виде набора социальных услуг, в том числе инвалиды (п. 8 ст. 6.1).

Как следует из преамбулы к указанному закону настоящий Федеральный закон определяет государственную политику в области социальной защиты инвалидов в Российской Федерации, целью которой является обеспечение инвалидам равных с другими гражданами возможностей в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, а также в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации. Предусмотренные настоящим Федеральным законом меры социальной защиты инвалидов являются расходными обязательствами Российской Федерации, за исключением мер социальной поддержки и социального обслуживания, относящихся к полномочиям государственной власти субъектов Российской Федерации в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Как следует из ч. 6 ст. 11 Федерального закона от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", если предусмотренные индивидуальной программой реабилитации техническое средство реабилитации и (или) услуга не могут быть предоставлены инвалиду либо если инвалид приобрел соответствующее техническое средство реабилитации (ТСР) и (или) оплатил услугу за собственный счет, ему выплачивается компенсация в размере стоимости приобретенного ТСР и (или) оказанной услуги, но не более стоимости соответствующего ТСР и (или) услуги.

Порядок выплаты компенсации за технические средства (изделия) и (или) услуги по их ремонту, включая порядок определения ее размера и порядок информирования инвалидов (ветеранов) о размере указанной компенсации, определяется приказом Минздравсоцразвития России от 31.01.2011 года N 57н.

Обеспечение инвалидов ТСР осуществляется в соответствии с индивидуальными программами реабилитации (ИПР) инвалидов, разрабатываемыми федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы в порядке, установленном Министерством здравоохранения и социального развития РФ.

Судебная коллегия отметила, что установленное нарушение прав инвалида Р.Д. не может быть восстановлено путем фактического взыскания в ее пользу гигиенических средств за предыдущие периоды, то есть истцом в данном случае избран ненадлежащий способ восстановления нарушенного права Р.Д.

Средства технической реабилитации, которыми инвалид не был обеспечен своевременно, необходимы ему в соответствии с их предназначением (гигиенические средства) периодически для ежедневного применения и в том количестве, которое предусмотрено программой реабилитации инвалида. В данном случае в соответствии с ИПР инвалиду предоставляется 60 подгузников в месяц, впитывающие простыни (пеленки) в количестве 30 штук в месяц.

Таким образом, возложение на ответчиков обязанности по предоставлению единовременно 60 подгузников не восстановит ранее допущенное ответчиком нарушение прав инвалида.

Поскольку истцом заявлены требования именно о возложении обязанности представить технические средства реабилитации в определенном количестве за прошлое время, а требований о пресечении действий, нарушающих право, либо возмещении убытков (взыскании затрат) не заявлено, оснований для удовлетворения иска не имелось.

При этом судебная коллегия отметила, что истец не лишен права обратиться с самостоятельным иском о возмещении в порядке статей 15, 393 ГК РФ убытков, вызванных расходами (затратами) на самостоятельное приобретение указанных выше и недопоставленных в 2014 году технических средств реабилитации инвалида Р.Д.

В суде апелляционной инстанции прокурор отказался от иска, однако законный представитель Р.Д. - Г.М. от исковых требований не отказывался, в связи с чем на основании ст. 45 ГПК РФ производство по делу не прекращено.

Судебная коллегия отменила решение суда и приняла по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Г.М. о возложении на ответчика обязанности обеспечить Р.Д. техническими средствами реабилитации отказала (Апелляционное дело N 33-4157/2015, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Практика
рассмотрения налоговых споров

К налоговым и другим финансовым отношениям гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством.

Межрайонная инспекция Федеральной налоговой службы обратилась в суд с иском к Д.И., в котором просила взыскать недоимку по единому налогу на вмененный доход в размере 741 рубля, пени за несвоевременную уплату налога в размере 173 рублей.

Требования мотивированы тем, что ответчик, ранее имевший статус индивидуального предпринимателя, являлся плательщиком указанного налога, но за первый квартал 2011 года его добровольно не уплатил. В связи с этим Инспекция первоначально направила ему требования об уплате налога и пеней, а затем обратилась к мировому судье с заявлением, в котором просила выдать судебный приказ об их взыскании, который в связи с поступившими возражениями ответчика отменен.

Отказывая в иске, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 113 Налогового кодекса Российской Федерации (НК РФ), ст. 195, 196 ГК РФ и исходил из того, что трехлетний срок для привлечения ответчика к налоговой ответственности, исчисляемый с момента прекращения статуса индивидуального предпринимателя, т.е. с 28 февраля 2011 года, истек.

Принимая такое решение, районный суд не учел следующее.

Согласно п. 3 ст. 2 ГК РФ к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законом.

Поскольку иное законодательством не предусмотрено, то ст. 195, 196 ГК РФ, содержащие нормы об исковой давности, к спорным правоотношениям не применяются. Не применяется к ним и ст. 113 НК РФ, поскольку в ней речь идет о сроке давности привлечения лица к ответственности за совершение налоговых правонарушений, предусмотренных гл. 16 НК РФ, тогда как по настоящему делу Инспекция просила взыскать недоимку по единому налогу на вмененный доход и пени за его несвоевременную уплату.

Налоговый кодекс Российской Федерации предусматривает определенные сроки и процедуру взимания налогов, пеней как до обращения в суд, так и в судебном порядке.

Так, по смыслу п. 1 ст. 346.26, п. 1 ст. 346.28, п. 1 ст. 346.29, ст. 346.30, п. 1, 3 ст. 346.32 НК РФ в редакции, действовавшей в спорный период, плательщиками единого налога на вмененный доход (далее - единый налог) являются организации и индивидуальные предприниматели, осуществляющие на территории муниципального района, городского округа, городов федерального значения Москвы и Санкт-Петербурга, в которых введен единый налог, предпринимательскую деятельность, облагаемую единым налогом, и перешедшие на уплату единого налога в порядке, установленном главой 26.3 НК РФ.

При этом налоговым периодом по единому налогу признается квартал, а объектом налогообложения - вмененный доход налогоплательщика. Уплата такого налога производится налогоплательщиком по итогам налогового периода не позднее 25-го числа первого месяца следующего налогового периода.

Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанности по уплате налога является основанием для направления налоговым органом налогоплательщику требования об уплате налога, в котором помимо прочего указывается об обязанности уплатить в установленный срок неуплаченную сумму налога, с указанием размера пеней, начисленных на момент направления требования. Такое требование должно быть направлено налогоплательщику не позднее трех месяцев со дня выявления недоимки, если иное не предусмотрено ст. 70 НК РФ, и налогоплательщиком должно быть исполнено в течение восьми дней с даты его получения, если более продолжительный период времени для уплаты налога и пеней не указан в самом требовании (п. 1 ст. 45, п. 1-5 ст. 69, п. 1 ст. 70 НК РФ в редакции, действующей в спорный период).

Законодатель установил также порядок взыскания недоимки, пеней в судебном порядке. В частности, в случае неисполнения налогоплательщиком - физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем, в установленный срок обязанности по уплате налога, пеней, налоговый орган, направивший требование об уплате налога, пеней, вправе обратиться в суд с заявлением о взыскании налога, пеней за счет имущества данного физического лица в пределах сумм, указанных в требовании об уплате налога, пеней с учетом особенностей, установленных ст. 48 НК РФ.

Такое заявление подается в отношении всех требований об уплате налога, сбора, пеней, штрафов, по которым истек срок исполнения и которые не исполнены этим физическим лицом на дату подачи налоговым органом заявления о взыскании в суд, и в случае, если общая сумма налога, сбора, пеней, штрафов, подлежащая взысканию с физического лица, превышает 1500 рублей по правоотношениям, по которым требования об уплате направлены до 4 апреля 2013 года, 3000 рублей по правоотношениям, по которым требования об уплате направлены после 4 апреля 2013 года, за исключением случая, предусмотренного абзацем третьим п. 2 ст. 48 НК РФ (п. 1 ст. 48 НК РФ).

Заявление о взыскании подается в суд общей юрисдикции налоговым органом в течение шести месяцев со дня истечения срока исполнения требования об уплате налога, сбора, пеней, штрафов, если иное не предусмотрено п. 2 ст. 48 НК РФ.

Если в течение трех лет со дня истечения срока исполнения самого раннего требования об уплате налога, сбора, пеней, штрафов, учитываемого налоговым органом при расчете общей суммы налога, сбора, пеней, штрафов, подлежащей взысканию с физического лица, общая сумма налогов, сборов, пеней, штрафов превысила 1500 рублей по правоотношениям, по которым требования об уплате направлены до 4 апреля 2013 года, и 3000 рублей по правоотношениям, по которым требования об уплате направлены после 4 апреля 2013 года, налоговый орган обращается в суд с заявлением о взыскании в течение шести месяцев со дня, когда указанная сумма превысила соответственно 1500 рублей и 3000 рублей.

Если в течение трех лет со дня истечения срока исполнения самого раннего требования об уплате налога, сбора, пеней, штрафов, учитываемого налоговым органом при расчете общей суммы налога, сбора, пеней, штрафов, подлежащей взысканию с физического лица, такая сумма налогов, сборов, пеней, штрафов не превысила 1500 рублей по правоотношениям, по которым требования об уплате направлены до 4 апреля 2013 года, и 3000 рублей по правоотношениям, по которым требования об уплате направлены после 4 апреля 2013 года, налоговый орган обращается в суд с заявлением о взыскании в течение шести месяцев со дня истечения указанного трехлетнего срока (п. 2 ст. 48 НК РФ в редакции Федеральных законов от 29 ноября 2010 года N 324-ФЗ, от 4 марта 2013 года N 20-ФЗ).

Требование о взыскании налога, пеней, за счет имущества физического лица может быть предъявлено налоговым органом в порядке искового производства не позднее шести месяцев со дня вынесения судом определения об отмене судебного приказа (п. 3 ст. 48 НК РФ).

Указанное применительно к спорной ситуации означает, что плательщику единого налога на вмененный доход, если он добровольно не уплачен не позднее 25-го числа первого месяца следующего квартала, налоговый орган не позднее трех месяцев со дня выявления недоимки (т.е. со дня истечения срока добровольной уплаты налога) первоначально направляет требование об уплате налога и соответствующих пеней в срок, указанный в этом документе; по истечении срока исполнения требования об уплате налога, пеней обращается с заявлением об их взыскании в суд общей юрисдикции с соблюдением условий и сроков, предусмотренных ст. 48 НК РФ.

По спорным правоотношениям процедура и сроки, установленные вышеуказанными нормами, Инспекцией соблюдены.

Как видно из настоящего дела, в период с 17 марта 2009 года по 5 марта 2011 года Д.И. имел статус индивидуального предпринимателя и являлся плательщиком единого налога на вмененный доход. 1 марта 2011 года он представил в Инспекцию налоговую декларацию, где сумму единого налога на вмененный доход за первый квартал 2011 года указал в размере 741 рубля. Однако до 25 апреля 2011 года добровольно этот налог не уплатил, в связи с чем 13 мая 2011 года налоговый орган направил ему требование об уплате налога в указанном размере и пеней по состоянию на 10 мая 2011 года со сроком уплаты 30 мая 2011 года.

Согласно п. 1-3, 5-6 ст. 75 НК РФ пеня начисляется за каждый календарный день просрочки исполнения обязанности по уплате налога, начиная со следующего за установленным законодательством о налогах и сборах дня уплаты налога, если иное не предусмотрено гл. 25 и 26.1 НК РФ.

Пени уплачиваются одновременно с уплатой сумм налога и сбора или после уплаты таких сумм в полном объеме, а их принудительное взыскание с физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями, производится в порядке, предусмотренном ст. 48 НК РФ.

В настоящем деле имеются также другие требования об уплате пеней.

Что касается сроков обращения в суд, то 16 июля 2014 года Инспекция обратилась к мировому судье с заявлением, в котором просила выдать судебный приказ о взыскании с Д.И. недоимки и пеней в вышеуказанном размере. Такой приказ выдан 28 июля 2014 года, отменен определением от 13 октября 2014 года, а 13 апреля 2015 года налоговый орган обратился в районный суд с вышеуказанным иском.

Изложенное свидетельствует о том, что сроки, установленные в ст. 48 НК РФ, налоговым органом также соблюдены. В самом раннем требовании срок уплаты установлен 30 мая 2011 года, трехлетний срок его исполнения истек 30 мая 2014 года. До истечения шестимесячного срока, исчисляемого с 31 мая 2014 года, Инспекция первоначально обратилась с заявлением о выдаче судебного приказа, а после его отмены до истечения шестимесячного срока, исчисляемого с 14 октября 2014 года, с иском в районный суд.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и удовлетворила исковые требования (Апелляционное дело N 33-2991/2015, Алатырский районный суд Чувашской Республики).

В случае нарушения срока взыскания задолженности по налогу, пени не могут быть взысканы.

ИФНС обратилась в суд с иском к В.М. о взыскании пени по транспортном налогу.

Требования мотивированы тем, что ответчик с 1999 года по 20 ноября 2008 года имел в собственности автомобиль ГАЗ. За 2008 год В.М. начислен транспортный налог в размере 1467 рублей и ему направлено налоговое уведомление по сроку уплаты налога 31 марта 2009 года. Однако в установленные сроки он свою обязанность не исполнил, в связи с чем в соответствии с п. 4 ст. 75 НК РФ ему были начислены пени за период с 08 апреля 2009 года по 19 декабря 2011 года в размере 999 рублей и направлено требование от 19 декабря 2011 года о погашении задолженности в установленные сроки. Данное требование в добровольном порядке В.М. не исполнил, в связи с чем налоговая инспекция обратилась к мировому судье, судебным приказом которого от 12 марта 2015 года с В.М. взыскана задолженность в виде пени по транспортному налогу. В связи с поступившими возражениями ответчика судебный приказ 23 марта 2015 года отменён.

Судом первой инстанции исковые требования удовлетворены.

При этом суд первой инстанции пришел к правильному выводу о правомерности начисления В.М. транспортного налога за 2008 год, поскольку принадлежащий ответчику автомобиль с учета снят лишь 20 ноября 2008 года. Однако, взыскивая задолженность в виде пени, суд не учел следующее.

По смыслу ст. 31 НК РФ налоговые органы вправе взыскивать недоимки, а также пени, проценты и штрафы в случаях и порядке, которые установлены настоящим Кодексом, в том числе путем предъявления соответствующих требований в суды общей юрисдикции или арбитражные суды.

В соответствии со ст. 44 НК РФ обязанность по уплате конкретного налога или сбора возлагается на налогоплательщика и плательщика сбора с момента возникновения установленных законодательством о налогах и сборах обстоятельств, предусматривающих уплату данного налога или сбора. Обязанность по уплате налога и (или) сбора прекращается при наличии оснований, установленных настоящим Кодексом или иным актом законодательства о налогах и сборах, в том числе с возникновением иных обстоятельств, с которыми законодательство о налогах и сборах связывает прекращение обязанности по уплате соответствующего налога или сбора (п.п. 5 п. 3 ст. 44 НК РФ).

Согласно п. 1 ст. 45 НК РФ налогоплательщик обязан самостоятельно исполнить обязанность по уплате налога, если иное не предусмотрено законодательством о налогах и сборах, что подразумевает добровольное перечисление денежных средств в счет уплаты соответствующих налогов и сборов по собственной инициативе и в сумме, исчисленной самостоятельно. Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанности по уплате налога является основанием для направления налоговым органом налогоплательщику требования об уплате налога. Именно с момента направления такого требования начинается этап принудительного исполнения обязанности по уплате налога или сбора, то есть направление требования - это составная часть процедуры принудительного исполнения обязанности по уплате налога.

Пунктом 1 ст. 48 НК РФ установлено, что в случае неисполнения налогоплательщиком (плательщиком сборов) - физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем, в установленный срок обязанности по уплате налога, сбора, пеней, штрафов налоговый орган (таможенный орган), направивший требование об уплате налога, сбора, пеней, штрафов (налоговый орган по месту жительства физического лица в случае снятия этого лица с учета в налоговом органе, направившем требование об уплате налога, сбора, пеней, штрафов), вправе обратиться в суд с заявлением о взыскании налога, сбора, пеней, штрафов за счет имущества, в том числе денежных средств на счетах в банке, электронных денежных средств, переводы которых осуществляются с использованием персонифицированных электронных средств платежа, и наличных денежных средств данного физического лица в пределах сумм, указанных в требовании об уплате налога, сбора, пеней, штрафов, с учетом особенностей, установленных настоящей статьей.

Заявление о взыскании подается в суд общей юрисдикции налоговым органом в течение шести месяцев со дня истечения срока исполнения требования об уплате налога, сбора, пеней, штрафов, если иное не предусмотрено настоящим пунктом (п. 2 ст. 48 НК РФ).

В соответствии с п. 3 ст. 48 НК РФ требование о взыскании налога, сбора, пеней, штрафов за счет имущества физического лица может быть предъявлено налоговым органом в порядке искового производства не позднее шести месяцев со дня вынесения судом определения об отмене судебного приказа.

Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления о взыскании может быть восстановлен судом.

Таким образом, основанием для принятия решения о взыскании налога, пени, штрафа за счет денежных средств налогоплательщика (общества) является неисполнение налогоплательщиком требования налогового органа об уплате налога, пени, штрафа.

Как следует из содержания искового заявления, фактически недоимка по транспортному налогу, на которую начислены пени, образовалась за 2008 год.

Пунктами 1 и 2 ст. 57 НК РФ определено, что сроки уплаты налогов и сборов устанавливаются применительно к каждому налогу и сбору, а при уплате налога и сбора с нарушением срока налогоплательщик (плательщик сборов) уплачивает пени в порядке и на условиях, предусмотренных Кодексом.

Пунктом 1 ст. 72 НК РФ установлено, что пени являются способом обеспечения исполнения обязанности по уплате налогов и сборов.

В соответствии со ст. 75 НК РФ пеней признается установленная настоящей статьей денежная сумма, которую налогоплательщик, плательщик сборов или налоговый агент должны выплатить в случае уплаты причитающихся сумм налогов или сборов, в том числе налогов, уплачиваемых в связи с перемещением товаров через таможенную границу Российской Федерации, в более поздние по сравнению с установленными законодательством о налогах и сборах сроки.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 15 июля 1999 года N 11-П изложена четкая правовая позиция, согласно которой пеня относится к правовосстановительным мерам принуждения, которые устанавливаются законодателем в целях обеспечения выполнения публичной обязанности платить законно установленные налоги и сборы и возмещения ущерба, понесенного казной в результате ее неисполнения, в связи с несоблюдением законных требований государства. Правовосстановительные меры обеспечивают исполнение налогоплательщиком его конституционной обязанности по уплате налогов, т.е. представляют собой погашение недоимки и возмещение ущерба от несвоевременной и неполной уплаты налога.

В силу п.п. 5, 6 ст. 75 НК РФ пени уплачиваются одновременно с уплатой сумм налога и сбора или после уплаты таких сумм в полном объеме и могут быть взысканы принудительно за счет денежных средств налогоплательщика на счетах в банке, а также за счет иного имущества налогоплательщика в порядке, предусмотренном ст. 46-48 НК РФ.

Таким образом, пени могут взыскиваться только в том случае, если налоговым органом были своевременно приняты меры к принудительному взысканию суммы соответствующего налога. В этом случае начисление пеней осуществляется по день фактического погашения недоимки.

Исходя из вышеуказанных норм права, пени являются способом обеспечения исполнения обязанности по уплате налога, с истечением срока взыскания задолженности по основному обязательству истекает срок давности и по дополнительному. Исполнение обязанности по уплате пеней не может рассматриваться в отрыве от исполнения обязанности по уплате налога, уплата пеней является дополнительной обязанностью налогоплательщика помимо обязанности по уплате налога и способом обеспечения исполнения обязанности по уплате налога. В случае нарушения срока взыскания задолженности по налогу, пени не могут выступать в качестве способа обеспечения исполнения обязанности по его уплате, их начисление и взыскание при таких обстоятельствах будут противоречить положениям НК РФ.

Указанные выше требования нормативных правовых актов судом первой инстанции при удовлетворении требования налоговой инспекции по настоящему делу учтены не были.

Так, судом не принято во внимание, что судебным приказом мирового судьи от 10 июля 2009 года с В.М. взыскана задолженность по транспортному налогу за 2008 год в размере 3846 рублей и пени в размере 745 рублей. В последующем определением того же мирового судьи от 28 июля 2009 года данный судебный приказ был отменен в связи с поступившими от ответчика возражениями.

Применительно к п. 3 ст. 48 НК РФ требование о взыскании указанного транспортного налога с В.М. должно было быть предъявлено в порядке искового производства не позднее шести месяцев со дня вынесения судом определения об отмене судебного приказа, т.е. не позднее 28 января 2010 года.

Сведений о предъявлении такого иска к ответчику в материалах дела не содержится и истцом суду не представлено. Представитель истца в суде апелляционной инстанции отрицала обращение в суд с соответствующим иском к В.М.

В материалах дела также не содержится сведений о добровольной уплате ответчиком транспортного налога за 2008 год.

Имеющиеся же в материалах дела судебный приказ мирового судьи от 04 мая 2012 года о взыскании с В.М. транспортного налога за 2008 год, определение от 10 июня 2013 года об отмене данного судебного приказа не могут служить подтверждением того, что налоговым органом соблюдены требования п. 3 ст. 48 НК РФ о предъявлении соответствующего иска к ответчику.

Таким образом, налоговый орган с 28 января 2010 года утратил возможность взыскания с В.М. недоимки по транспортному налогу за 2008 год ввиду истечения установленного срока для его взыскания. После истечения срока взыскания задолженности по налогу пени не могут служить способом обеспечения исполнения обязанности по уплате налога и с этого момента не подлежат начислению.

При изложенных выше обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требования ИФНС о взыскании с В.М. пени по транспортному налогу за 2008 год, отменила решение суда и приняла по делу новое решение, которым отказала в удовлетворении исковых требований (Апелляционное дело N 33-4243/2015, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики)

Рассмотрение иных споров

В случаях, когда доля собственника незначительна, не может быть реально выделена и он не имеет существенного интереса в использовании общего имущества, суд может и при отсутствии согласия этого собственника обязать остальных участников долевой собственности выплатить ему компенсацию (п. 4 ст. 252 ГК РФ).

Н.В. обратилась в суд к А.И. с требованием возложить обязанность на Н.В. выплатить владельцу малозначительной доли А.И. денежную компенсацию в размере 260000 рублей за 1/6 долю в праве собственности на однокомнатную квартиру, прекратить право собственности А.И. и признать за Н.В. право собственности на указанную долю.

Исковые требования мотивированы тем, что истец является собственником 5/6 долей в спорной квартире. Ответчик А.И., имеющая в собственности 1/6 долю в квартире, выехала из спорного жилого помещения, свои вещи забрала, намерений проживать в квартире не имеет, в настоящее время проживает в другом городе, где у нее имеется благоустроенная квартира. Так как реальный выдел доли в квартире невозможен, в родственных отношениях с ответчиком истец не состоит, Н.В. готова выплатить в качестве денежной компенсации ответчику 260000 рублей за 1/6 долю в спорной квартире.

Отказывая Н.В. в удовлетворении исковых требований, суд исходил из того, что с учетом положений п. 4 ст. 252 ГК РФ принудительная компенсация за незначительную долю в общем имуществе возможна лишь в отношении участника общей собственности, заявившего требование о выделе своей доли. Принудительное изъятие у сособственника принадлежащей ему на праве собственности незначительной доли жилого помещения нормами гражданского законодательства не допускается.

Судебная коллегия не согласилась с указанными выводами суда и отменила решение по следующим основаниям.

Согласно п. 1 ст. 252 ГК РФ имущество, находящееся в долевой собственности, может быть разделено между ее участниками по соглашению между ними. Участник долевой собственности вправе требовать выдела своей доли из общего имущества (п. 2 ст. 252 ГК РФ). При недостижении участниками долевой собственности соглашения о способе и условиях раздела общего имущества или выдела доли одного из них участник долевой собственности вправе в судебном порядке требовать выдела в натуре своей доли из общего имущества. Если выдел доли в натуре не допускается законом или невозможен без несоразмерного ущерба имуществу, находящемуся в общей собственности, выделяющийся собственник имеет право на выплату ему стоимости его доли другими участниками долевой собственности (п. 3 ст. 252 ГК РФ). Несоразмерность имущества, выделяемого в натуре участнику долевой собственности на основании настоящей статьи, его доле в праве собственности устраняется выплатой соответствующей денежной суммы или иной компенсацией. Выплата участнику долевой собственности остальными собственниками компенсации вместо выдела его доли в натуре допускается с его согласия. В случаях, когда доля собственника незначительна, не может быть реально выделена и он не имеет существенного интереса в использовании общего имущества, суд может и при отсутствии согласия этого собственника обязать остальных участников долевой собственности выплатить ему компенсацию (п. 4 ст. 252 ГК РФ). С получением компенсации в соответствии с настоящей статьей собственник утрачивает право на долю в общем имуществе (п. 5 ст. 252 ГК РФ).

Из содержания приведенных положений ст. 252 ГК РФ следует, что участникам долевой собственности принадлежит право произвести между собой раздел общего имущества или выдел доли путем достижения соглашения о способе и условиях раздела общего имущества или выдела доли одного из них, а в случае недостижения такого соглашения - обратиться в суд за разрешением возникшего спора.

Н.В. как участник долевой собственности, реализуя данное право, обратилась с иском к сособственнику А.И., поскольку действие законоположений п. 4 ст. 252 ГК РФ распространяется как на требования выделяющегося собственника, так и на требования остальных участников общей долевой собственности. Закрепляя в п. 4 ст. 252 ГК РФ возможность принудительной выплаты участнику долевой собственности денежной компенсации за его долю, а следовательно, и утраты им права на долю в общем имуществе, законодатель исходил из исключительности таких случаев, их допустимости только при конкретных обстоятельствах и лишь в тех пределах, в каких это необходимо для восстановления нарушенных прав и законных интересов других участников долевой собственности.

Из материалов дела следует, что общая площадь спорной квартиры составляет 29,10 кв. м., квартира состоит из одной комнаты площадью 16,80 кв. м., кухни, коридора, кладовой. Таким образом, на долю ответчика приходится 4,85 кв. м. от общей площади квартиры и 2,8 кв. м. от жилой площади.

Ответчик А.И. с момента возникновения права собственности на спорное жилое помещение в нем не проживала, бремя расходов по содержанию не несла, участия в содержании и сохранении указанного имущества не принимала, плату за жилье и коммунальные услуги не вносила. Согласно адресной справке А.И. зарегистрирована в квартире в другом городе. Истец Н.В. в спорном жилом помещении проживает, имеет существенный интерес в использовании жилого помещения, несет расходы по его содержанию, её доля существенно больше доли А.И.

Порядок пользования спорным жилым домом участниками долевой собственности не определен, доказательств того, что А.И. заинтересована в пользовании спорным жилым помещением, ею не представлено. Кроме того, в спорной квартире отсутствует помещение, соразмерное доле ответчика в праве собственности.

Таким образом, доля А.И. в праве собственности настолько мала, что осуществлять фактическое пользование спорным жилым помещением соразмерно доле в праве общей долевой собственности для нее не представляется возможным.

О невозможности совместного пользования спорным жилым помещением свидетельствует то обстоятельство, что стороны не состоят в родственных отношениях.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о наличии исключительного случая, когда объект собственности не может быть использован всеми сособственниками по его назначению (для проживания) без нарушения прав собственника, имеющего большую долю в праве собственности. Следовательно, защита нарушенных прав и законных интересов собственника значительной доли в праве на имущество Н.В. возможна в силу п. 4 ст. 252 ГК РФ путем принудительной выплаты участнику долевой собственности А.И. денежной компенсации за ее долю с утратой ею права на долю в общем имуществе.

Согласно экспертному заключению рыночная стоимость 1/6 доли в праве собственности на квартиру составляет 260000 рублей. При отсутствии других доказательств, предоставленных А.И. о рыночной стоимости квартиры, судебная коллегия взяла указанное заключение за основу для определения стоимости доли.

В судебном заседании апелляционной инстанции Н.В. представила выписку из Банка, подтверждающую платежеспособность истца.

С учетом изложенного судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и вынесла новое решение, которым исковые требования Н.В. удовлетворила (Апелляционное дело N 33-2227/2015, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Возврат должнику исполнительского сбора в случае отмены постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора осуществляется по Правилам возвращения исполнительского сбора, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 21 июля 2008 года N 550, в специальном порядке, не предусматривающем возбуждение исполнительного производства.

А.А. в интересах А.Г. обратился в суд с заявлением об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя об отказе в возбуждении исполнительного производства, возложении обязанности исполнить требования исполнительного листа.

Требования мотивированы тем, что определением Верховного Суда Чувашской Республики от 04 февраля 2015 года отменено решение суда от 25 ноября 2014 года в части отказа в удовлетворении требований А.Г. об отмене постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора с А.Г. и принято новое решение о возложении обязанности возвратить сумму удержанного исполнительского сбора. На исполнение в отдел судебных приставов А.Г. предъявил исполнительный документ о взыскании с отдела судебных приставов исполнительского сбора. Постановлением судебного пристава-исполнителя от 02 марта 2015 года отказано в возбуждении исполнительного производства со ссылкой на пп. 8 п. 1 ст. 31 Федерального закона от 02 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Федеральный закон N 229-ФЗ).

Суд первой инстанции отменил постановление об отказе в возбуждении исполнительного производства и возложил на судебного пристава-исполнителя обязанность выполнить требования исполнительного листа.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно ч. 10, ч. 11 ст. 112 Федерального закона N 229-ФЗ исполнительский сбор возвращается должнику в полном объеме в случаях отмены постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора. Возвращение должнику исполнительского сбора осуществляется в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации.

Правила возвращения исполнительского сбора (далее - Правила) утверждены Постановлением Правительства Российской Федерации от 21 июля 2008 года N 550.

В соответствии с п. 3 указанных Правил возврат исполнительского сбора осуществляется на основании заявления, представляемого должником в структурное подразделение территориального органа Федеральной службы судебных приставов, в котором был взыскан исполнительский сбор.

Возврат исполнительского сбора, перечисленного должником на счет по учету средств, поступающих во временное распоряжение структурных подразделений территориальных органов Федеральной службы судебных приставов, до момента перечисления его на счета, открытые органам Федерального казначейства, предназначенные для учета поступлений и их распределения между бюджетами бюджетной системы Российской Федерации, осуществляется структурным подразделением территориального органа Федеральной службы судебных приставов, в котором был взыскан исполнительский сбор (п. 4 Правил).

Возврат исполнительского сбора, перечисленного на счета, открытые органам Федерального казначейства, предусмотренные п. 4 Правил, осуществляется территориальными органами Федерального казначейства на основании платежного документа администратора доходов бюджета (соответствующего территориального органа Федеральной службы судебных приставов) (п. 5 Правил).

Таким образом, законодательством определен специальный способ возврата исполнительского сбора, не предусматривающий возбуждение исполнительного производства и принудительное взыскание исполнительского сбора в общем порядке, предусмотренном Федеральным законом N 229-ФЗ.

Как следует из представленных в суд первой инстанции документов, в порядке, предусмотренном Правилами, возврат исполнительского сбора был осуществлен 23 марта 2015 года. Кроме того, исполнительский сбор уже был перечислен в бюджет, а ч. 2 ст. 1 Федерального закона N 229-ФЗ установлено, что условия и порядок исполнения судебных актов по передаче гражданам, организациям денежных средств соответствующего бюджета бюджетной системы Российской Федерации устанавливаются бюджетным законодательством Российской Федерации.

В соответствии с п. 2 ст. 239 Бюджетного кодекса РФ обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации службой судебных приставов не производится, за исключением случаев, установленных настоящим Кодексом. Таких случаев по делу не усматривается, что также препятствовало принятию исполнительного листа для исполнения.

В соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 31 Федерального закона N 229-ФЗ судебный пристав-исполнитель в трехдневный срок со дня поступления к нему исполнительного документа выносит постановление об отказе в возбуждении исполнительного производства, в частности, если исполнительный документ в соответствии с законодательством Российской Федерации не подлежит исполнению Федеральной службой судебных приставов.

Поскольку у судебного пристава-исполнителя не имелось законных оснований для возбуждения исполнительного производства на основании предъявленного А.Г. исполнительного листа, отказ в возбуждении исполнительного производства соответствует требованиям закона.

Судебная коллегия отменила решение суда и приняла по делу новое решение, которым отказал в удовлетворении заявления об отмене постановления судебного пристава-исполнителя об отказе в возбуждении исполнительного производства (Апелляционное дело N 33-3280/2015, Батыревский районный суд Чувашской Республики).

В случаях, установленных ГК РФ для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения, в частности, если он установлен приговором суда.

ООО обратилось в суд с иском к А.В. с требованиями о возмещении ущерба, причиненного преступлением, в двукратном размере за нарушение исключительных прав.

Исковые требования мотивированы тем, что приговором суда от 18 сентября 2014 года A.M. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 146 Уголовного кодекса Российской Федерации за незаконное использование объектов авторских прав. В результате преступных действий A.M. причинил ущерб истцу в виде стоимости использованных нелицензионных программных продуктов на сумму 246960 рублей.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что А.В. является ненадлежащим ответчиком, поскольку ущерб был им причинен при исполнении трудовых обязанностей и в силу ст. 1068 ГК РФ ответственность за его действия должен нести работодатель.

Судебная коллегия, не оспаривая право истца на предъявление иска к работодателю, отменила решение суда по следующим основаниям.

В силу п. 1 ст. 1270 ГК РФ автору произведения или иному правообладателю принадлежит исключительное право использовать произведение в любой форме и любым не противоречащим закону способом.

В соответствии со ст. 1301 ГК РФ в случае нарушения исключительного права на произведение автор или иной правообладатель вправе в соответствии с п. 3 ст. 1252 ГК РФ требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации, в том числе в двукратном размере стоимости контрафактных экземпляров произведения.

Из приговора суда следует, что А.В., являясь главным бухгалтером унитарного предприятия и выполняя свои функции по ведению бухгалтерского учета и документооборота, заведомо зная о контрафактности установленных на системных блоках персональных компьютеров программных продуктов, умышлено использовал 4 единицы нелицензионной программы "1С: Предприятие 7.7. (сетевая версия). Комплексная поставка", стоимостью 78000 рублей каждая и нелицензионную программу: "1С: Предприятие 7.7. Бухгалтерский учет", стоимостью 12960 рублей, причинив правообладателю материальный ущерб в размере 246960 рублей.

Статьей 52 Конституции Российской Федерации гарантировано право потерпевшего от преступления лица на возмещение убытков.

Частью 3 статьи 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации закреплено право юридического и физического лица, признанного потерпевшим по уголовному делу, на возмещение имущественного вреда, причиненного непосредственно преступлением.

В силу ч. 4 ст. 61 ГПК РФ вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Истец признан потерпевшим по уголовному делу, возбужденному в отношении А.В., который приговором суда от 18 сентября 2014 года признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 146 УК РФ, и в причинении ООО материального ущерба на общую сумму 246960 рублей.

Таким образом, спор вытекает из деликтных отношений. При доказанности факта совершения лицом виновных действий и наличия причинной связи между этими действиями и наступившими последствиями истец вправе рассчитывать на судебную защиту.

Указанное обстоятельство дает право истцу (потерпевшему по уголовному делу) на предъявление иска непосредственно к лицу, преступными действиями которого был причинен материальный ущерб, тем более что, как следует из материалов дела, унитарное предприятие, работником которого являлся ответчик, решением арбитражного суда от 04 ноября 2014 года признано несостоятельным (банкротом), и в отношении него введена процедура конкурсного производства, что свидетельствует о затруднительности защиты истцом своих прав иным путем.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения, которым взыскала с А.В. в пользу ООО денежную компенсацию в размере 493920 рублей (Апелляционное дело N 33-3333/2015, Моргаушский районный суд Чувашской Республики)

Лицо, считающее себя собственником находящегося в его владении недвижимого имущества, право на которое зарегистрировано за иным субъектом, вправе обратиться в суд с иском о признании за ним права собственности. Если иное не предусмотрено законом, иск о признании права подлежит удовлетворению в случае представления истцом доказательств возникновения у него соответствующего права.

С.К. обратился в суд с иском к Н.А., С.М., А.Ю. о признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону от 7 октября 2008 года, выданного Н.А., признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону от 29 ноября 2010 года, выданного С.М. и А.Ю., и просил также прекратить запись о государственной регистрации права общей долевой собственности Н.А., С.М., А.Ю. на земельный участок, признать недействительным постановление главы Лапсарской сельской администрации от 15 мая 1992 года в части выделения А.А. земельного участка, признать за ним право собственности на спорный земельный участок.

Иск мотивирован следующими обстоятельствами.

На основании свидетельства о праве на наследство по завещанию от 16 апреля 1991 года, выданного нотариусом С.К. после смерти прадеда С.С., истцу на праве собственности принадлежит жилой дом. На момент выдачи свидетельства о праве на наследство приусадебный земельный участок указанного жилого дома в собственности наследодателя не находился. После вступления в наследство истец пользовался приусадебным земельным участком и уплачивал земельный налог. В 2010 - 2011 годах на приусадебном земельном участке он возвел рядом со своим жилым домом новый жилой дом. В апреле 2014 года истец решил зарегистрировать право собственности на жилой дом и приусадебный земельный участок в соответствии с требованиями Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", но выяснилось, что приусадебный земельный участок находится в общей собственности Н.А., С.М. и А.Ю. При этом ему также стало известно, что постановлением главы Лапсарской сельской администрации от 15 мая 1992 года приусадебный земельный участок его жилого дома был предоставлен в собственность его прабабушке А.А., которая умерла 4 июля 1993 года. Наследниками А.А., принявшими наследство в равных долях, признаны А.С. и Ю.А. После смерти А.С. мать истца Н.А. зарегистрировала право на 1/2 долю в праве общей долевой собственности на приусадебный земельный участок его жилого дома на основании выданного ей нотариусом свидетельства о праве на наследство по закону от 7 октября 2008 года. После смерти Ю.А. наследство было принято его наследниками по закону - С.М. и А.Ю., которые зарегистрировали по 1/4 доле в праве общей долевой собственности на приусадебный земельный участок его жилого дома на основании выданного им нотариусом свидетельства о праве на наследство по закону от 29 ноября 2010 года. Истец полагал, что приусадебный земельный участок его жилого дома был предоставлен в собственность его прабабушке А.А. ошибочно в силу того, что в то время он сам находился в несовершеннолетнем возрасте, в связи с чем приватизация им земельного участка была затруднительна.

Принимая решение об удовлетворении иска, суд исходил из того, что оспариваемое решение органа местного самоуправления о предоставлении А.А. спорного земельного участка не соответствует закону и нарушает права истца С.К., и что спорный земельный участок не мог быть включен в состав наследства лиц, наследниками которых являются ответчики, поскольку перешел в пользование истца.

При этом заявление представителя ответчика А.Ю. о пропуске истцом срока исковой давности суд признал несостоятельным, поскольку пришел к выводу, что истец С.К. узнал о нарушении своих прав, а также о том, кто является надлежащим ответчиком, только в мае 2014 года, когда получил на спорный земельный участок выписку из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 13 ГК РФ ненормативный акт государственного органа или органа местного самоуправления, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативный акт, не соответствующие закону или иным правовым актам и нарушающие гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, могут быть признаны судом недействительными.

Согласно ст. 10 Федерального закона от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" установленные частью первой ГК РФ сроки исковой давности и правила их исчисления применяются к тем требованиям, сроки предъявления которых, предусмотренные ранее действующим законодательством, не истекли до 1 января 1995 года.

В силу ст. 196 ГК РФ, равно как и в силу ст. 78 ГК РСФСР, действовавшего в период возникновения спорных отношений, общий срок исковой давности составляет три года.

В соответствии с п. 1 ст. 200 ГК РФ (в редакции, действовавшей до внесения изменений Федеральным законом от 7 мая 2013 года N 100-ФЗ) и ст. 83 ГК РСФСР течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (п. 2 ст. 196 ГК РФ, ст. 87 ГК РСФСР).

По общему правилу п. 5 ст. 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

В случае нарушения прав лиц, не обладающих полной гражданской и процессуальной дееспособностью (например, малолетние дети, недееспособные граждане), срок исковой давности по требованию, связанному с таким нарушением, следует исчислять со дня, когда об этом узнал или должен быть узнать любой из их законных представителей.

Приватизация гражданами расположенных в сельской местности приусадебных земельных участков в ходе земельной реформы, проводившейся в 1990-х годах, является общеизвестным обстоятельством, не нуждающимся в доказывании (ч. 1 ст. 61 ГПК РФ).

Следовательно, родители истца С.К., которыми согласно материалам дела являются К.П. и ответчик Н.А., своевременно должны были знать о проводившейся приватизации земельных участков, поэтому они также своевременно были должны и могли узнать об оспариваемом в настоящее время их сыном решении органа местного самоуправления о предоставлении спорного земельного участка другому лицу.

При этом каких-либо данных о том, что родители С.К. в качестве его законных представителей ненадлежащим образом исполняли возложенные на них законодательством полномочия, в деле не имеется.

С.К. при достижении совершеннолетия в 2000 году, также с учетом общеизвестности приватизации гражданами расположенных в сельской местности приусадебных земельных участков мог и самостоятельно обратиться в администрацию Лапсарского сельского поселения и выяснить, что спорный земельный участок предоставлен другому лицу.

Кроме того, согласно материалам дела сведения об уплате С.К. земельного налога имеются до 2006 года, в связи с чем при должной степени заботливости и осмотрительности он также и в 2006 году должен был и мог узнать, что спорный земельный участок ему не принадлежит, поскольку согласно ст. 388 НК РФ плательщиками земельного налога признаются организации и физические лица, обладающие земельными участками на праве собственности, праве постоянного (бессрочного) пользования или праве пожизненного наследуемого владения.

Следует также отметить, что до того, как приступить к строительству нового жилого дома на спорном земельном участке, которое согласно материалам дела было начато в 2007 году, С.К. при должной степени заботливости и осмотрительности был обязан предварительно выяснить принадлежность земельного участка, поскольку согласно п. 1 ст. 263 ГК РФ право возводить здания и сооружения на земельном участке принадлежит его собственнику, в связи с чем он еще до начала строительства был должен и мог узнать, что спорный земельный участок предоставлен другому лицу.

С исковым заявлением о признании оспариваемого решения органа местного самоуправления недействительным С.К. обратился в суд 27 мая 2014 года.

При таких обстоятельствах судебная коллегия признала несостоятельным вывод суда о том, что для оспаривания решения органа местного самоуправления о предоставлении земельного участка срок исковой давности истцом не пропущен. Поскольку представителем ответчика было заявлено о пропуске истцом срока исковой давности, правовых оснований для удовлетворения иска о признании недействительным оспариваемого решения органа местного самоуправления не имелось.

Из дела также следует, что спорный земельный участок был включен в состав наследства А.А., умершей 4 июля 1993 года, вступившим в законную силу решением Чебоксарского районного суда от 17 апреля 2008 года по заявлению Н.А. об установлении факта владения и пользования земельным участком на праве собственности, включении земельного участка в состав наследства, установлении факта принятия наследства.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 10/22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" по смыслу частей 2, 3 ст. 61 ГПК РФ или частей 2, 3 ст. 69 АПК РФ обстоятельства, установленные при рассмотрении дела по иску о праве на имущество, не имеют обязательного характера для лиц, не участвовавших в деле. Такие лица могут обратиться в суд с самостоятельным иском о праве на это имущество. В то же время при рассмотрении названного иска суд учитывает обстоятельства ранее рассмотренного дела о праве на спорное имущество, независимо от того, установлены ли они судебным актом суда общей юрисдикции или арбитражного суда. Если суд придет к иным выводам, нежели содержащиеся в судебном акте по ранее рассмотренному делу, он должен указать соответствующие мотивы.

Между тем содержащийся в указанном решении вывод суда о предоставлении спорного земельного участка в собственность А.А. доказательствами по настоящему делу не опровергнут и к иным выводам по настоящему делу суд не приходил.

В силу ч. 2 ст. 13 ГПК РФ вступившие в законную силу судебные постановления, а также законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Следовательно, решение суда, вступившее в законную силу, не может быть преодолено принятием судом другого решения по тем же вопросам, что не было учтено судом при вынесении обжалуемого решения.

Земельные участки и расположенные на них здания, строения, сооружения выступают в качестве самостоятельных объектов гражданского оборота (ст. 130 ГК РФ). Земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, приобретаются в собственность гражданами в порядке, установленном земельным законодательством.

Согласно ст. 73 ЗК РСФСР в ред. 1970 года переход права собственности на жилое строение, расположенное в сельской местности, не влек за собой перехода права пользования приусадебным земельным участком, в связи с чем в силу закона право пользования спорным земельным участков к истцу не перешло.

В соответствии с положениями ст.ст. 7, 23, 30 ЗК РСФСР (1991 года) в редакции, действовавшей до издания Указа Президента Российской Федерации 24 декабря 1993 года N 2287, местные Советы народных депутатов принимали решения о предоставлении гражданам в собственность земельных участков для ведения личного подсобного хозяйства на основании поданных ими соответствующих заявлений.

Сведений об обращении законных представителей истца в Лапсарскую сельскую администрацию с заявлением о предоставлении спорного земельного участка до того, как органом местного самоуправления было принято оспариваемое истцом решение, в деле не имеется, что свидетельствует о том, что они свою волю на приватизацию спорного земельного участка в установленном законом порядке не изъявляли и что в приватизации спорного земельного участка орган местного самоуправления им не отказывал.

Как разъяснено в пп. 58 и 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 10/22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", лицо, считающее себя собственником находящегося в его владении недвижимого имущества, право на которое зарегистрировано за иным субъектом, вправе обратиться в суд с иском о признании права собственности. Если иное не предусмотрено законом, иск о признании права подлежит удовлетворению в случае представления истцом доказательств возникновения у него соответствующего права. Иск о признании права, заявленный лицами, права и сделки которых в отношении спорного имущества никогда не были зарегистрированы, могут быть удовлетворены в тех случаях, когда права на спорное имущество возникли до вступления в силу Закона о регистрации и не регистрировались в соответствии с пунктами 1 и 2 ст. 6 названного Закона, либо возникли независимо от их регистрации в соответствии с п. 2 ст. 8 ГК РФ.

Поскольку в деле нет доказательств, свидетельствующих о возникновении у истца права собственности на спорный земельный участок по основаниям, предусмотренным законом, суд не был вправе удовлетворять требование истца о признании за ним права собственности на спорный земельный участок.

Отсутствие правовых оснований для удовлетворения иска в части указанных выше требований исключало также возможность удовлетворения иска и в части остальных требований истца о признании недействительными оспариваемых свидетельств о праве на наследство и прекращении права общей долевой собственности ответчиков на спорный земельный участок.

В пункте 79 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" разъяснено, что в случае возникновения спора между собственником недвижимости, расположенной на земельном участке, и собственником этого участка суд может признать право собственника недвижимости на приобретение в собственность земельного участка, на котором находится эта недвижимость, или право собственника земельного участка на приобретение оставшейся на нем недвижимости либо установить условия пользования земельным участком собственником недвижимости на новый срок.

Таким образом, по делу имеют место неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении, обстоятельствам дела.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла по делу новое решение, которым отказала в удовлетворении иска С.К. (Апелляционное дело N 33-3384/2015, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики).

Процессуальные вопросы

При обращении в суд с заявлением, содержащим несколько связанных между собой требований, из которых одни подведомственны суду общей юрисдикции, другие арбитражному суду, если разделение требований невозможно, дело подлежит рассмотрению и разрешению в суде общей юрисдикции.

ООО 1 обратилось в суд с иском к ООО 2, Р.Р. о взыскании в солидарном порядке суммы долга по договору поставки.

В обоснование иска указано, что между ООО 1 (поставщик) и ООО 2 (покупатель) был заключен договор поставки, пунктом 5.6 которого в качестве способа обеспечения исполнения обязательств предусмотрено поручительство Р.Р. Покупатель ООО 2 не исполняет обязательства по оплате поставленной продукции.

Отказывая в принятии искового заявления, судья исходил из того, что иск не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства в суде общей юрисдикции, поскольку в данном случае имеется спор между юридическими лицами.

Судебная коллегия с данным выводом судьи не согласилась, указав, что он основан на неправильном применении норм процессуального права.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов, по спорам, вытекающим из гражданских, семейный, трудовых, жилищных, экологических и иных правоотношений.

Согласно положениям ст. 27 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, а в случаях, предусмотренных АПК РФ и иными федеральными законами, с участием Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя. Иные дела могут быть отнесены к подведомственности арбитражных судов федеральным законом.

На основании ст. 28 АПК РФ арбитражные суды рассматривают в порядке искового производства возникающие из гражданских правоотношений экономические споры и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, а в случаях, предусмотренных АПК РФ и иными федеральными законами, другими организациями и гражданами.

Из смысла норм процессуального законодательства следует, что гражданин может быть лицом, участвующим в арбитражном процессе в качестве стороны, исключительно в случаях, если на момент обращения в арбитражный суд он имеет государственную регистрацию в качестве индивидуального предпринимателя либо если участие гражданина без статуса индивидуального предпринимателя в арбитражном процессе предусмотрено федеральным законом.

Из представленных материалов следует, что между ООО 1 и ООО 2 был заключен договор поставки, в соответствии с которым ООО 1 обязалось поставить в адрес ООО 2 товар, а последнее обязалось принять и оплатить поставленный товар. Пунктом 5.6 договора поставки установлена обязанность поручителя Р.Р., как физического лица, отвечать перед ООО 1 за исполнение покупателем ООО 2 обязательств, принятых по договору.

В рассматриваемом случае не имеет значения то обстоятельство, что поручитель Р.Р. является директором ООО 2, поскольку, заключая договор поручительства, Р.Р. действовал как физическое лицо, а процессуальное законодательство не предусматривает норму, в соответствии с которой спор о взыскании с поручителя (физического лица, не имеющего статуса индивидуального предпринимателя) задолженности по обеспеченному поручительством обязательству может быть рассмотрен арбитражным судом. Данную категорию дел не относит к компетенции арбитражных судов и ст. 33 АПК РФ.

В соответствии с ч. 4 ст. 22 ГПК РФ при обращении в суд с заявлением, содержащим несколько связанных между собой требований, из которых одни подведомственны суду общей юрисдикции, другие арбитражному суду, если разделение требований невозможно, дело подлежит рассмотрению и разрешению в суде общей юрисдикции.

Принимая во внимание, что требования ООО 1 к ответчикам являются солидарными, их разделение невозможно, одним из ответчиков является физическое лицо - поручитель Р.Р., судебная коллегия пришла к выводу, что иск ООО 1 подлежит рассмотрению и разрешению судом общей юрисдикции в порядке ст. 22 ГПК РФ.

Судебная коллегия отменила определение судьи, материал направила в суд первой инстанции для разрешения вопроса о принятии искового заявления к производству суда (Апелляционное дело N 33-3144/2015, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Споры между товариществом собственников жилья и коммерческими юридическими лицами, индивидуальными предпринимателями по вопросам порядка пользования общим имуществом в многоквартирном доме подлежат рассмотрению судом общей юрисдикции.

Товарищество собственников жилья (ТСЖ) обратилось в суд с иском к ООО о возложении обязанности исполнить решение по шестому вопросу повестки дня общего собрания собственников помещений в жилом доме от 18 мая 2015 года в части использования одного машиноместа, выделенного для парковки автомобилей ООО, и по второму вопросу повестки дня общего собрания от 05 июля 2015 года в части запрета парковки на придомовой территории более одного автомобиля, принадлежащего сотрудникам ООО.

Отказывая в принятии искового заявления ТСЖ, суд исходил из того, что данный спор носит экономический характер, а также из того, что субъектный состав указанного спора свидетельствует о его подведомственности арбитражному суду.

Судебная коллегия не согласилась с указанным выводом суда первой инстанции по следующим основаниям.

По смыслу положений ст. 22 ГПК РФ, ст. 27 АПК РФ основополагающими критериями отнесения гражданских дел к подведомственности арбитражных судов являются характер спорных правоотношений и субъектный состав спора. Для отнесения гражданского дела к подведомственности арбитражного суда возникший спор должен носить экономический характер, то есть спорное правоотношение должно возникнуть в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности.

В силу ст. 28 АПК РФ арбитражные суды рассматривают в порядке искового производства возникающие из гражданских правоотношений экономические споры и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами, другими организациями и гражданами.

Гражданские дела подлежат рассмотрению в суде, если хотя бы одной из сторон является гражданин, не имеющий статуса предпринимателя, либо в случае, когда гражданин имеет такой статус, но дело возникло не в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности, или объединение граждан, не являющееся юридическим лицом, либо орган местного самоуправления, не имеющий статуса юридического лица.

В силу п. 2 ст. 291 ГК РФ, п. 1 ст. 135 Жилищного кодекса РФ товарищество собственников жилья является некоммерческой организацией, объединением собственников помещений в многоквартирном доме, созданным для совместного управления общим комплексом имущества в многоквартирном доме, обеспечения эксплуатации этого комплекса, владения, пользования и распоряжения общим имуществом.

Из содержания искового заявления ТСЖ усматривается, что им ставится вопрос о возложении на ответчика обязанности исполнить решения общих собраний собственников многоквартирного дома, связанные с порядком пользования общим имуществом собственников помещений многоквартирного дома.

Учитывая изложенное, а также принимая во внимание, что ТСЖ является некоммерческой организацией, его деятельность не связана с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности и не имеет основной целью извлечение прибыли, вывод о подведомственности спора арбитражному суду не соответствует положениям ст. 22 ГПК РФ, ст.ст. 27, 28 АПК РФ.

Судебная коллегия отменила определение судьи, материал направила в суд первой инстанции для решения вопроса о принятии искового заявления ТСЖ к производству суда (Апелляционное дело N 33-4515/2015, Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики).

По смыслу закона под районом деятельности судебного пристава-исполнителя понимается территория, на которой он осуществляет свою деятельность в целом, а не конкретное исполнительное действие, являющееся предметом обжалования.

Сельскохозяйственный потребительский кредитный кооператив (СПКК) обратился в Красноармейский районный суд с жалобой на постановление старшего судебного пристава - начальника Красноармейского районного отдела судебных приставов об отмене постановления судебного пристава - исполнителя Красноармейского районного отдела судебных приставов о передаче имущества должника взыскателю, вынесенного по исполнительному производству, возбужденному в отношении И.Б. на основании исполнительного листа, выданного Цивильским районным судом Чувашской Республики.

Возвращая жалобу СПКК по основанию ее неподсудности Красноармейскому районному суду, судья исходил из того, что исполнительные действия судебным приставом-исполнителем Красноармейского районного отдела судебных приставов совершались на территории Цивильского района, в связи с этим рассмотрение жалобы подсудно Цивильскому районному суду.

Судебная коллегия нашла данный вывод суда ошибочным ввиду следующего.

Из материалов следует, что в производстве Красноармейского районного отдела судебных приставов находится исполнительное производство, возбужденное на основании исполнительного листа, выданного Цивильским районным судом. Предметом исполнения является задолженность по кредитным платежам в отношении должника И.Б., проживающей на территории Цивильского района, в пользу взыскателя СПКК, расположенного в городе Цивильск.

В рамках данного исполнительного производства 03 декабря 2014 года судебный пристав - исполнитель Красноармейского районного отдела судебных приставов наложил арест на сельскохозяйственных животных, принадлежащих И.Б.

В связи с обращением взыскателя с заявлением о согласии оставить арестованное имущество должника за собой в счет погашения долга по исполнительному документу на основании постановления от 23 января 2015 года судебный пристав - исполнитель Красноармейского районного отдела судебных приставов передал имущество должника (сельскохозяйственных животных) взыскателю СПКК.

Постановлением старшего судебного пристава - начальника Красноармейского районного отдела судебных приставов от 30 января 2015 года указанное постановление отменено по тем основаниям, что переданное арестованное имущество находится в залоге у ОАО, что препятствует передаче имущества взыскателю.

СПКК обжаловал постановление от 30 января 2015 года в Красноармейский районный суд Чувашской Республики.

В соответствии с ч. 2 ст. 441 ГПК РФ (в редакции, действовавшей до 15 сентября 2015 года), ч. 1 ст. 128 Федерального закона "Об исполнительном производстве" заявление об оспаривании постановлений должностного лица службы судебных приставов, его действий (бездействия) подается в суд, в районе деятельности которого исполняет свои обязанности указанное должностное лицо, в десятидневный срок со дня вынесения постановления, совершения действий либо со дня, когда взыскателю, должнику или лицам, чьи права и интересы нарушены такими постановлением, действиями (бездействием), стало известно о нарушении их прав и интересов.

По смыслу закона под районом деятельности судебного пристава-исполнителя понимается территория, на которой он осуществляет свою деятельность в целом, а не конкретное исполнительное действие, являющееся предметом обжалования.

Поскольку заявителем оспаривается постановление старшего судебного пристава - начальника Красноармейского районного отдела судебных приставов, который исполняет свои обязанности в Красноармейском районе, то рассмотрение жалобы заявителя подсудно Красноармейскому районному суду Чувашской Республики.

Судебная коллегия отменила определение судьи и материал направила в Красноармейский районный для решения вопроса о принятии заявления (Апелляционное дело N 33-3382/2015, Красноармейский районный суд Чувашской Республики).

Вопросы о прекращении исполнительного производства рассматриваются районным судом, в районе деятельности которого исполняет свои обязанности судебный пристав-исполнитель, независимо от того, каким судом (районным судом или мировым судьей) выдан исполнительный лист.

Судебный пристав-исполнитель обратился в Московский районный суд г. Чебоксары заявлением о прекращении исполнительного производства в связи со смертью должника.

Проанализировав требования ст. 440 ГПК РФ, ст. 45 Федерального закона "Об исполнительном производстве", касающиеся приостановления и прекращения исполнительного производства, во взаимосвязи с положениями Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации", и возвращая судебному приставу-исполнителю заявление, судья районного суда исходил из того, что исполнительный лист, на основании которого возбуждено исполнительное производство, выдан мировым судьей, соответственно, разрешение вопросов, связанных с прекращением исполнительного производства и его приостановлением, относится к подсудности мирового судьи, выдавшего исполнительный лист.

Судебная коллегия нашла вывод суда неправильным и отменила определение суда, указав при этом следующее.

В силу ч. 1 ст. 440 ГПК РФ вопросы о приостановлении или прекращении исполнительного производства рассматриваются судом, в районе деятельности которого исполняет свои обязанности судебный пристав-исполнитель.

В указанной статье не содержится прямого указания на отнесение дел по заявлениям о прекращении исполнительного производства к подсудности именно мирового судьи. Не содержится такое указание и в нормах, в целом определяющих компетенцию мирового судьи в сфере гражданского судопроизводства (ст. 3 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации", ст. 23 ГПК РФ).

Аналогичные нормы содержатся и в ч. 3 ст. 45 Федерального закона "Об исполнительном производстве", в силу которой прекращение исполнительного производства производится судом общей юрисдикции, в районе деятельности которого исполняет свои обязанности судебный пристав-исполнитель.

Согласно ч. 1 ст. 33 Федерального закона "Об исполнительном производстве", если должником является гражданин, то исполнительные действия совершаются, и меры принудительного исполнения применяются судебным приставом-исполнителем по его месту жительства, месту пребывания или местонахождению его имущества.

Таким образом, по смыслу данного Федерального закона местонахождение судебного пристава-исполнителя определяется его юрисдикцией, то есть территорией, на которой он совершает исполнительные действия в отношении должника по месту проживания последнего, и не связано с местом нахождения подразделения службы судебных приставов, что также согласуется со статьями 440 и 441 ГПК РФ.

Из представленного материала усматривается, что должник Е.В. проживал по улице Эльгера г. Чебоксары, указанный адрес относится к территориальной подсудности Московского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики.

С учетом изложенного следует признать, что заявление подано судебным приставом-исполнителем по месту совершения им исполнительных действий в отношении должника. При таких обстоятельствах вывод судьи о возвращении заявления ввиду его неподсудности суду не может быть признан правильным.

Судебная коллегия отменила определение судьи и материал направила в суд первой инстанции для рассмотрения со стадии принятия заявления к производству суда (Апелляционное дело N 33-3497/2015, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Правило исключительной подсудности, установленное ч. 1 ст. 30 ГПК РФ, не подлежит применению, если отсутствует спор о праве на земельный участок.

Т.И., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетних детей, обратилась в суд с исковым заявлением к администрации Калининского района г. Чебоксары о признании незаконным отказа в даче согласия на продажу земельного участка и возложении обязанности дать согласие на продажу земельного участка, предоставленного в соответствии с Законом Чувашской Республики от 1 апреля 2011 года N 10 "О предоставлении земельных участков многодетным семьям в Чувашской Республике".

Возвращая исковое заявление, судья исходил из того, что заявление подлежит рассмотрению районным судом по месту нахождения земельного участка по правилам исключительной подсудности, установленной ч. 1 ст. 30 ГПК РФ, так как заявленные требования связаны с правами на земельный участок.

Судебная коллегия отменила определение суда по следующим основаниям.

Как следует из содержания искового заявления, Т.И. не согласна с действиями администрации Калининского района г. Чебоксары. При этом каких-либо требований о защите прав собственников земельного участка либо о признании права собственности на земельный участок в иске не заявлено, не имеется сведений и о том, что право собственности на земельный участок кем-либо оспаривается.

Таким образом, в представленных материалах отсутствуют сведения, подтверждающие наличие материального спора о праве на принадлежащий Т.И. земельный участок.

Принимая во внимание, что предметом рассмотрения является не спор о праве на недвижимое имущество, а законность действий органа местного самоуправления, то в рассматриваемой ситуации положения ч. 1 ст. 30 ГПК РФ к спорным правоотношениям не применимы.

Поскольку в рассматриваемой ситуации отсутствует спор о праве на земельный участок, то у судьи не имелось оснований для возвращения искового заявления по мотиву его неподсудности.

По правилам ст. 254 ГПК РФ, действовавшей до 15 сентября 2015 года, Т.И., оспаривая действия администрации Калининского района г. Чебоксары, обоснованно обратилась в Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики по месту нахождения данного органа местного самоуправления.

При таких обстоятельствах судебная коллегия отменила определение судьи, материал направила в суд первой инстанции для разрешения вопроса о принятии искового заявления к производству суда (Апелляционное дело N 33-4559/2015, Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Законность процессуальных действий судей, совершенных в ходе рассмотрения конкретных дел, может быть проверена лишь в предусмотренных процессуальным законом случаях в установленном порядке.

Э.В. обратился в суд с исковым заявлением о взыскании с председателя районного суда компенсации морального вреда, указав в обоснование, что в протоколе судебного заседания от 10 января 2015 года судьей допущено выражение, оскорбляющее его честь и достоинство.

Определением судьи районного суда исковое заявление оставлено без движения, в последующем исковое заявление возвращено заявителю.

Судебная коллегия отменила определение, которым исковое заявление возвращено, указав следующее.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.

В соответствии с п. 1 ст. 9 Закона "О статусе судей в Российской Федерации" независимость судьи обеспечивается, в частности, предусмотренной законом процедурой осуществления правосудия; запретом, под угрозой ответственности, чьего бы то ни было вмешательства в деятельность по осуществлению правосудия.

В п. 2 ст. 10 данного Закона прямо предусмотрено, что судья не обязан давать каких-либо объяснений по существу рассмотренных или находящихся в производстве дел, а также представлять их кому бы то ни было для ознакомления, иначе как в случаях и порядке, предусмотренных процессуальным законом.

Как следует из искового заявления, Э.В. фактически ставится вопрос об ответственности судьи в процессе отправления правосудия и необходимости компенсации причиненного этими действиями вреда.

Действующее гражданское законодательство не определяет основания и порядок рассмотрения дел, связанных с незаконными, по мнению заявителя, действиями судьи, за исключением перечисленных в п. 2 ст. 1070 ГК РФ случаев незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Законность процессуальных действий судей, совершенных в ходе рассмотрения конкретных дел, может быть проверена лишь в предусмотренных процессуальным законом случаях в установленном порядке. Подача самостоятельного заявления об установлении незаконности действий судьи вне рамок рассматриваемого дела законом не предусмотрена.

Поскольку требования заявителя не подлежат рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства, судебная коллегия отменила определение судьи и вынесла новое определение, которым отказала в принятии искового заявления (Апелляционное дело N 33-3808/2015, Алатырский районный суд Чувашской Республики).

Если иск подан в соответствии со статьей 46 ГПК РФ, статьей 45 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" общественной организацией в защиту интересов потребителя, при отказе в иске судебные издержки, понесенные ответчиком, подлежат возмещению за счет средств соответствующего бюджета.

Вступившим в законную силу решением суда отказано в удовлетворении требований Чувашской республиканской общественной организации в интересах А.А. к ООО о взыскании неустойки за нарушение срока удовлетворения требования потребителя.

Ответчик по делу - ООО обратился в суд с заявлением о взыскании с истца расходов на авиаперелет, расходов на проживание, командировочных расходов, расходов на связь, расходов на проезд на аэроэкспрессе.

Определением суда заявление ООО удовлетворено частично, с истца А.А. в пользу ответчика ООО взысканы судебные расходы, связанные с покупкой авиабилетов, билета на аэроэкспресс, командировочных расходов, расходов на проживание.

Судебная коллегия отменила определение суда первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В силу ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на проезд и проживание сторон и третьих лиц, понесенные ими в связи с явкой в суд, и другие признанные судом необходимыми расходы.

В соответствии с п. 1 ст. 102 ГПК РФ при отказе полностью или частично в иске лицу, обратившемуся в суд в предусмотренных законом случаях с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов истца, ответчику возмещаются за счет средств соответствующего бюджета понесенные им издержки, связанные с рассмотрением дела, полностью или пропорционально той части исковых требований, в удовлетворении которой истцу отказано.

Как разъяснил Верховный Суд Российской Федерации в Обзоре судебной практики, утвержденном Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 04, 11, 18 мая 2005 года, в соответствии со статьей 45 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года (в редакции от 30 декабря 2001 года) "О защите прав потребителей" общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) в случаях, предусмотренных уставами общественных объединений (их ассоциаций, союзов), вправе обращаться в суды в защиту прав потребителей (неопределенного круга потребителей). При этом в соответствии с ч. 2 ст. 46 ГПК РФ лица, подавшие заявления в защиту законных интересов других лиц, пользуются всеми процессуальными правами и несут все процессуальные обязанности истца, за исключением права на заключение мирового соглашения и обязанности по уплате судебных расходов.

При изложенных обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что поскольку иск подан в соответствии со ст. 46 ГПК РФ, ст. 45 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" Чувашской республиканской общественной организацией в защиту интересов А.А., то при отказе ему в иске судебные издержки, понесенные ответчиком, подлежат возмещению не за счет истца, а за счет средств соответствующего бюджета.

Таким образом, оснований для взыскания судебных расходов с истца не имелось, с заявлением о взыскании судебных расходов к Министерству финансов РФ ответчик не обращался. При этом в дальнейшем ответчик не лишен возможности обратиться с заявлением о возмещении судебных расходов к Министерству финансов РФ.

Судебная коллегия отменила определение суда, отказав в удовлетворении заявления ООО о взыскании судебных расходов с А.А. (Апелляционное дело N 33-3717/2015, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Определения суда, которым отказано в приостановлении производства по делу, не подлежит самостоятельному обжалованию.

В ходе рассмотрения гражданского дела по иску М.Г., прокурора в интересах Н.С. к ИП, ЗАО о возложении обязанности привести нежилое помещение в соответствие с техническим паспортом, восстановить эксплуатационные качества дома, представитель ответчика И.П. обратился с ходатайством о приостановлении производства по делу до вступления в законную силу решения Арбитражного суда Чувашской Республики по гражданскому делу по иску администрации г. Чебоксары к ИП о возложении обязанности привести указанное нежилое помещение в первоначальное состояние.

Судом первой инстанции в удовлетворении указанного ходатайства отказано.

Ответчиком ИП на определение суда об отказе в приостановлении производства по делу подана частная жалоба, которая судебной коллегией оставлена без рассмотрения по существу по следующим основаниям.

В соответствии с п.п. 1, 2 ч. 1 ст. 331 ГПК РФ в суд апелляционной инстанции обжалуются те определения суда первой инстанции, возможность обжалования которых предусмотрена ГПК РФ, а также те, которые исключают возможность дальнейшего движения дела. Определения, обжалование которых не предусмотрено ГПК РФ и которые не исключают возможность дальнейшего движения дела, исходя из положений ч. 3 ст. 331 ГПК РФ, не могут быть обжалованы отдельно от решения суда первой инстанции (п. 43 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 13 от 19 июня 2012 г. "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующего производство в суде апелляционной инстанции").

Согласно ст. 218 ГПК РФ частная жалоба может быть подана только на определение суда о приостановлении производства по делу. Нормами ГПК РФ не предусмотрено обжалование определения суда, которым отказано в приостановлении производства по делу.

Поскольку само по себе обжалуемое определение об отказе в приостановлении производства по делу не препятствует дальнейшему движению дела, то в силу ст. 331 ГПК РФ такое определение не подлежит обжалованию в апелляционном порядке.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 40 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 13 от 19 июня 2012 года "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", если при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции будет установлено, что апелляционная жалоба подана на судебное постановление, не подлежащее обжалованию в порядке апелляционного производства, то суд апелляционной инстанции на основании ч. 4 ст. 1 и п. 4 ст. 328 ГПК РФ выносит определение об оставлении апелляционной жалобы без рассмотрения по существу (Апелляционное дело N 33-2984/2015, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).