Обзор апелляционной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Марий Эл за II квартал 2015 года

Обзор утвержден
Президиумом Верховного Суда
Республики Марий Эл
30 октября 2015 года

I. Вопросы квалификации

Суд первой инстанции ошибочно пришел к выводу о том, что действия подсудимой совершены с использованием своего служебного положения.

Приговором суда от 16 марта 2015 года Б. осуждена по ч. 3 ст. 160 УК РФ к лишению свободы условно за присвоение, то есть хищение чужого имущества, вверенного ей, с использованием своего служебного положения.

Рассмотрев материалы уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что судом первой инстанции действиям Б. была дана неправильная правовая оценка, и суд пришел к ошибочному выводу о том, что действия осужденной совершены с использованием своего служебного положения.

В соответствии с п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 51 от 27 декабря 2007 года "О практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" под лицами, использующими свое служебное положение при совершении присвоения или растраты (ч. 3 ст. 160 УК РФ), следует понимать должностных лиц, обладающих признаками, предусмотренными примечанием 1 к ст. 285 УК РФ, государственных или муниципальных служащих, не являющихся должностными лицами, а также иных лиц, отвечающих требованиям, предусмотренным примечанием 1 к ст. 201 УК РФ.

Согласно примечанию 1 к ст. 285 УК РФ должностными лицами признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях.

Таким образом, Б., работая заведующей производством в средней общеобразовательной школе, осуществляла полномочия в отношении вверенного ей имущества, однако в соответствии с примечанием 1 к ст. 285 УК РФ не обладала указанными признаками и не являлась должностным лицом. По делу следует, что она не выполняла никаких управленческих функций, связанных с осуществлением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, то есть осуществляла в образовательном учреждении только производственные функции. Кроме того, в ее обязанности не входил сбор денежных средств за питание, в присвоении которых она обвинялась, а этой деятельностью она занималась на общественных началах. В связи с изложенным, в ее действиях отсутствует квалифицирующий признак совершения присвоения "с использованием служебного положения".

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции переквалифицировал действия Б. с ч. 3 ст. 160 УК РФ на ч. 1 ст. 160 УК РФ, назначил наказание в виде лишения свободы условно и применил п. 9 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 апреля 2015 года N 6576-6 ГД "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов", освободив Б. от назначенного наказания.

Определение N 22-342/2015

Суд первой инстанции необоснованно исключил из обвинения квалифицирующий признак кражи "совершенной из одежды", что послужило причиной изменения приговора по доводам апелляционного представления.

Органом предварительного расследования действия П. были квалифицированы по п. "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ как кража, то есть тайное хищение чужого имущества из одежды, находящейся при потерпевшем. В судебном заседании суда первой инстанции П. согласилась с предъявленным обвинением, вину признала, поддержала ходатайство о постановлении приговора в особом порядке судебного разбирательства.

Рассмотрев материалы уголовного дела, суд первой инстанции установил, что П. совершила хищение денежных средств из кармана надетого на С. кителя, однако не согласился с квалификацией ее действий, исключил квалифицирующий признак кражи "совершенной из одежды" и переквалифицировал действия П. на ч. 1 ст. 158 УК РФ. Данный вывод был мотивирован судом тем, что С. спал и не контролировал сохранность своего имущества, поэтому был лишен возможности обнаружить и пресечь действия П., что свидетельствует об отсутствии в ее действиях данного квалифицирующего признака, а указанные обстоятельства лишь подтверждают то, что хищение носило тайный характер для потерпевшего С., что и осознавала П.

Проверив материалы дела по доводам апелляционного представления, суд апелляционной инстанции изменил указанный приговор, не согласившись с выводами суда первой инстанции, установив, что им было допущено неправильное применение уголовного закона.

Определяя, повышенную степень общественной опасности кражи, совершенной из одежды, законодатель исходил из того, что потерпевший, помещая какое-либо имущество в карман одежды, тем самым предпринимает меры для усиления степени его сохранности и надеется, что доступ к этому имуществу для посторонних лиц будет закрыт. При этом не имеет значения, бодрствует потерпевший или спит, так как кража - это всегда тайное хищение чужого имущества, и квалификация действий виновного по данной статье не зависит от того, мог потерпевший контролировать сохранность своего имущества или нет, был ли он лишен возможности обнаружить и пресечь преступные действия.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции приговор изменил, действия П. переквалифицировал на п. "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ как тайное хищение чужого имущества из одежды, находящейся при потерпевшем, наказание усилил.

Постановление N 22-409/2015

Преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния. Уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

Приговором суда от 17 апреля 2015 года К. признан виновным в совершении незаконной переделки огнестрельного оружия, а также незаконного хранения и ношения огнестрельного оружия и осужден по ч. 1 ст. 223, ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Как было установлено судом и отражено в приговоре, преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 223 УК РФ, К. совершил летом 2011 года, точная дата не установлена

Квалифицируя действия К. по ч. 1 ст. 223 УК РФ, суд первой инстанции не указал редакцию закона, следовательно, квалифицировал действия К. по ч. 1 ст. 223 УК РФ в редакции Федерального закона от 24 ноября 2014 года N 370-ФЗ, которая действовала на день вынесения приговора, чем нарушил требования ст. 9, 10 УК РФ и ухудшил положение осужденного.

До 1 июля 2011 года ч. 1 ст. 223 УК РФ действовала в редакции Федерального закона от 25 июня 1998 года N 92-ФЗ, санкция которой предусматривала наказание в виде лишение свободы на срок от двух до четырех лет.

После 1 июля 2011 года санкция ч. 1 ст. 223 УК РФ была изменена Федеральным законом от 28 декабря 2010 года N 398-ФЗ и предусматривала наказание от 3 до 5 лет лишения свободы. Эта же санкция предусмотрена и в редакции Федерального закона от 24 ноября 2014 года N 370-ФЗ.

Судом не была установлена точная дата совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 223 УК РФ, а было определено, что данное преступление было совершено летом 2011 года, что не исключало совершение преступления до 01 июля 2011 года.

Поэтому, руководствуясь принципом презумпции невиновности и толкуя все сомнения в пользу подсудимого, действия К. были переквалифицированы на ч. 1 ст. 223 УК РФ (в редакции Федерального закона от 25 июня 1998 года N 92-ФЗ), которая действовала до 01 июля 2011 года, а назначенное ему наказание смягчено.

Постановление N 22-456/2015

II. Назначение наказания

Назначая наказание ниже низшего предела, суду первой инстанции следовало мотивировать принятое решение в описательно-мотивировочной части приговора и указать на применение ст. 64 УК РФ в резолютивной части приговора.

Приговором от 17 февраля 2015 года Э. осужден по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ к наказанию с применением ч. 5 ст. 62, ч. 3 ст. 68 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Судебная коллегия изменила данный приговор в связи с неправильным применением уголовного закона в части назначенного осужденному наказания, так как не были выполнены требования закона при назначении Э. наказания ниже низшего предела, предусмотренного ч. 1 ст. 226.1 УК РФ.

Согласно ч. 2 ст. 68 УК РФ срок наказания при рецидиве преступлений не может быть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания. Однако, в соответствии с ч. 3 ст. 68 УК РФ, установив смягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 61 УК РФ, суд вправе назначить наказание менее одной трети части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции статьи Особенной части УК РФ, а при наличии исключительных обстоятельств, предусмотренных ст. 64 УК РФ, может быть назначено более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление. При этом суд должен мотивировать принятое решение в описательно-мотивировочной части приговора и указать на применение ч. 3 ст. 68 УК РФ или ст. 64 УК РФ в резолютивной части приговора.

Обсуждая вопрос о наказании, суд первой инстанции с учетом обстоятельств, смягчающих наказание, пришел к выводу о возможности назначения наказания без учета правил, предусмотренных ч. 2 ст. 68 УК РФ, приведя в описательно-мотивировочной части приговора мотивы такого решения.

Однако санкция ч. 1 ст. 226.1 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы от 3 до 7 лет. При применении ч. 3 ст. 68 УК РФ наказание назначается в пределах санкции статьи Особенной части УК РФ, и не может быть меньше 3 лет лишения свободы. При таких обстоятельствах, суд первой инстанции, назначая наказание в виде 1 года лишения свободы, должен был в описательно-мотивировочной части приговора мотивировать свое решение о назначении Э. наказания ниже низшего предела, а в резолютивной части приговора указать на применение ст. 64 УК РФ.

Судебная коллегия изменила приговор, и указала на то, что с учетом общественной опасности содеянного Э., оценив конкретные действия осужденного, а также, принимая во внимание совокупность смягчающих наказание обстоятельств, приведенных в приговоре: полное признание вины, раскаяние, явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, наличие заболевания, наличие на иждивении ребенка, состояние здоровья матери осужденного, которые признаны исключительными, считает необходимым применить при назначении Э. наказания положения ст. 64 УК РФ.

Определение N 22-222/2015

Лицу, содержащемуся под стражей до постановления приговора, срок отбывания наказания следует исчислять со дня постановления приговора с зачетом в этот срок времени его содержания под стражей со дня задержания и до дня постановления приговора.

Приговором от 26 февраля 2015 года К. осужден по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ к лишению свободы.

В апелляционной жалобе осужденный К., не соглашаясь с приговором суда, указывал, что начало срока отбывания наказания по приговору исчисляется с 15 декабря 2014 года, однако фактически он (К.) был задержан 14 декабря 2014 года. Просил приговор суда отменить и зачесть один день, а именно день его задержания сотрудниками полиции 14 декабря 2014 года.

Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы осужденного, судебная коллегия изменила приговора в отношении К. в связи с неверным исчислением срока отбытия наказания.

Установлено, что 15 декабря 2014 года в 15 часов 40 минут К. был задержан в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ по подозрению в совершении преступления и до постановления приговора - 26 февраля 2015 года находился под стражей.

Согласно описательно-мотивировочной и резолютивной частям приговора, на основании ч. 3 ст. 72 УК РФ суд зачел в срок отбытия наказания время содержания К. под стражей с 15 декабря 2014 года по 25 февраля 2015 года включительно.

В то же время, судом оставлено без внимания следующее.

Из рапорта инспектора ППС от 14 декабря 2014 года следовало, что в 18 часов 50 минут 14 декабря 2014 года К. был обнаружен у дома N 7 по Элеваторному проезду г. Йошкар-Ола и задержан по подозрению в краже имущества, принадлежащего П., после чего К. был доставлен в дежурную часть отдела полиции.

Согласно протоколу медицинского освидетельствования для установления факта употребления алкоголя и состояния опьянения от 14 декабря 2014 года К. доставлен на освидетельствование инспектором ППС в 19 часов 15 минут 14 декабря 2014 года, освидетельствование проведено в 19 часов 20 минут 14 декабря 2014 года, и установлен факт алкогольного опьянения К.

Таким образом, К. фактически был задержан 14 декабря 2014 года по тем же обстоятельствам, которые послужили основанием к возбуждению в отношении него уголовного дела.

При этом материалы уголовного дела не содержали данных об освобождении подозреваемого К.

Учитывая изложенное, судебная коллегия зачла в срок отбытия К. наказания день его фактического задержания - 14 декабря 2014 года, внеся соответствующие изменения в приговор.

Определение N 22-265/2015

Устанавливая в действиях лица особо опасный рецидив преступлений, суд не учел, что два предыдущих приговора, по каждому из которых лицо было осуждено за совершение тяжкого преступления к реальному лишению свободы, соединены и окончательное наказание назначено по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ, поэтому судимости по указанным приговорам следовало учитывать как одну судимость.

Приговором от 12 марта 2015 года Д. осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ с применением ч. 5 ст. 62, ч. 2 ст. 68 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год 10 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Суд апелляционной инстанции изменил приговор суда по доводам апелляционного представления, исключил из описательно-мотивировочной части приговора указание на совершение осужденным Д. преступления при особо опасном рецидиве, установил в его действиях опасный рецидив преступлений, наказание осужденному по ч. 1 ст. 111 УК РФ смягчил до 1 года 9 месяцев 20 дней лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

К данному выводу суд апелляционной инстанции пришел на основании следующего.

Как следовало из обжалуемого приговора, устанавливая в действиях осужденного особо опасный рецидив преступлений и назначая в связи с этим отбывание наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии особого режима, суд исходил из того, что Д. совершил тяжкое преступление, являясь лицом, ранее дважды судимым за тяжкие преступления к реальному лишению свободы: по приговору от 05 марта 2009 года и по приговору от 24 марта 2009 года. При этом, суд оставил без внимания, что по приговору от 24 марта 2009 Д. осуждался за преступление, совершенное им до вынесения приговора от 05 марта 2009 года. Приговоры соединены и окончательное наказание назначалось по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ, поэтому судимости по указанным приговорам следует учитывать как одну судимость.

Таким образом, в соответствии с п. "б" ч. 2 ст. 18 УК РФ в действиях Д. установлен опасный рецидив преступлений, так как он был осужден за совершение тяжкого преступления в реальному лишению свободы имея одну судимость за совершение тяжких преступлений, что также повлекло изменение вида исправительного учреждения и назначение в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ для отбывания исправительную колонию строгого режима.

Определение N 22-327/2015

Окончательное наказание в виде лишения свободы, назначенное на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, не может превышать более чем наполовину максимальный срок наказания в виде лишения свободы, предусмотренный за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.

По приговору суда от 3 марта 2015 года Л. осужден за совершение восемнадцати преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ, и одного преступления, предусмотренного п.п. "а, в" ч. 3 ст. 158 УК РФ, по каждому из которых ему назначено наказание с применением ч.ч. 1, 5 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы без дополнительного наказания.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года 2 месяца без дополнительного наказания.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года 6 месяцев без дополнительного наказания с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Суд апелляционной инстанции изменил указанный приговор по доводам апелляционного представления - вследствие неправильного применения уголовного закона при назначении наказания по совокупности преступлений по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Так, санкция ч. 3 ст. 158 УК РФ в качестве наиболее строгого вида наказания предусматривает лишение свободы на срок до 6 лет.

В соответствии с ч.ч. 1 и 5 ст. 62 УК РФ, осужденному Л. за каждое из девятнадцати преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 158 УК РФ, не могло быть назначено наказание, превышающее 2 года 8 месяцев лишения свободы (2/3 от 2/3 от 6 лет).

Согласно ч. 3 ст. 69 УК РФ, если хотя бы одно из преступлений, совершенных по совокупности, является тяжким или особо тяжким преступлением, то окончательное наказание назначается путем частичного или полного сложения наказаний. При этом окончательное наказание в виде лишения свободы не может превышать более чем наполовину максимальный срок наказания в виде лишения свободы, предусмотренный за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.

При назначении наказания по совокупности преступлений судом не учтены требования ч. 3 ст. 69 УК РФ, в соответствии с которыми наказание по совокупности преступлений, за которые осужден Л., не могло превышать 4 лет лишения свободы (2 г. 8 мес. + от 2 г. 8 мес.).

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции смягчил назначенное осужденному Л. наказание по совокупности преступлений по ч. 3 ст. 69 УК РФ до 4 лет лишения свободы, а также смягчил окончательное наказание, назначенное на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, до 4 лет 4 месяцев лишения свободы.

Определение N 22-333/2015

Уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

Приговором суда от 11 марта 2015 года Ф. осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ и ему назначено наказание с применением ч. 5 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок 3 года. На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года. На условно-осужденного возложено исполнение определенных обязанностей.

При назначении Ф. наказания суд первой инстанции учел в качестве отягчающего наказание обстоятельства - совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения. Между тем, часть 1.1 статьи 63 УК РФ, предоставляющая суду такое право, введена Федеральным законом от 21 октября 2013 года N 270-ФЗ, вступившим в силу 01 ноября 2013 года, тогда как Ф. совершил преступление в состоянии алкогольного опьянения 12 апреля 2013 года, то есть до вступления в силу вышеназванного закона.

Согласно ч. 1 ст. 9 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

В соответствии с ч. 2 ст. 10 УК РФ уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции изменил приговор суда от 11 марта 2015 года по доводам апелляционного представления, исключил из описательно-мотивировочной части приговора указание на наличие в действиях Ф. отягчающего наказание обстоятельства - совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения, назначенное наказание в виде лишения свободы снизил до 2 лет 11 месяцев.

Определение N 22-267/2015

Назначение чрезмерно сурового наказания вследствие неправильного применения судом норм общей части УК РФ послужило основанием для изменения приговора суда первой инстанции.

Приговором суда от 13 марта 2015 года К. осужден по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ч. 5 ст. 62, ч. 3 ст. 68 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год 3 месяца без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Изучив материалы дела, доводы апелляционного представления относительно неправильного применения судом норм уголовного закона и назначения К. чрезмерно сурового наказания, суд апелляционной инстанции признал указанные доводы обоснованными и подлежащими удовлетворению.

Так, санкция ч. 2 ст. 158 УК РФ предусматривает возможность назначения наказания в виде лишения свободы на срок до 5 лет. С учетом правил ч. 3 ст. 68 УК РФ и ч. 5 ст. 62 УК РФ срок наказания в виде лишения свободы должен был составлять менее 1 года 1 месяца 10 дней (2/3 от 1/3 от 5 лет), однако суд назначил наказание К. в виде лишения свободы на срок 1 год 3 месяца.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции внес изменения в приговор суда от 13 марта 2015 года, смягчил наказание до 1 года лишения свободы.

Постановление N 22-355/2015

Необоснованное применение ст. 73 УК РФ послужило причиной изменения приговора по доводам апелляционной жалобы потерпевшего.

Приговором суда от 24 марта 2015 года Ф. осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ, с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ, к лишению свободы на срок 4 года. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное Ф. наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 4 года с возложением ряда обязанностей.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы потерпевшего, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о необходимости изменения приговора в связи с его несправедливостью вследствие чрезмерной мягкости назначенного наказания - необоснованного применения ст. 73 УК РФ.

Назначая Ф. наказание в виде лишения свободы, суд пришел к выводу о возможности назначения наказания с применением ст. 73 УК РФ. Однако в нарушение требований закона выводы о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, суд должным образом не мотивировал.

Кроме этого при назначении наказания не были учтены характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения.

Как установлено судом, Ф. признан виновным в совершении тяжкого преступления.

Повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью, опасные для жизни, потерпевшему Г. причинены Ф. путем нанесения ударов в область головы предметом, похожим на биту.

Также судом не учтено мнение потерпевшего, ходатайствующего о назначении осужденному наказания в виде реального лишения свободы, и из показаний которого следует, что Ф. мер к оказанию помощи и заглаживанию причиненного вреда не предпринимал.

Таким образом, учитывая тяжесть преступления, обстоятельства его совершения, поведение осужденного после совершения преступления, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что назначенное осужденному Ф. наказание в виде условного лишения свободы не отвечает задачам уголовного судопроизводства, является несправедливым вследствие чрезмерной мягкости.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции удовлетворил жалобу потерпевшего, изменил приговор суда и назначил Ф. новое наказание в виде реального лишения свободы, Ф. взят под стражу в зале суда.

Определение N 22-432/2015

Назначая наказание по ч. 1 ст. 231 УК РФ, суд не учел, что при применении положений ч.ч. 1, 5 ст. 62 УК РФ максимальный размер наказания не мог превышать 10 месяцев 20 дней лишения свободы.

Приговором суда от 10 апреля 2015 года К. осужден по ч. 1 ст. 231 УК РФ с применением ч.ч. 1, 5 ст. 62 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год; по ч. 2 ст. 228 УК РФ с применением ч.ч. 1, 5 ст. 62 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательное наказание назначено в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

При этом судом первой инстанции не было учтено следующие обстоятельства.

Санкция ч. 1 ст. 231 УК РФ предусматривает возможность назначения наказания до 2 лет лишения свободы. При этом с учетом положений ч.ч. 1, 5 ст. 62 УК РФ максимальное наказание не может превышать 10 месяцев 20 дней лишения свободы (2/3 от 2/3 от 2 лет), тогда как судом К. назначено наказание на срок 1 год.

Суд апелляционной инстанции изменил приговор суда от 10 апреля 2015 года в отношении К., смягчил наказание как назначенное по ч. 1 ст. 231 УК РФ до 10 месяцев лишения свободы, так и назначенное по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ до 3 лет 4 месяцев лишения свободы.

Определение N 22-461/2015

Неправильное определение вида рецидива и необоснованное признание в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения послужило основанием для изменения приговора.

Приговором суда от 14 апреля 2015 года Л. осужден по п. "а" ч. 3 ст. 158, п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ч. 2 ст. 68, ч. 3 ст. 69, ч. 5 ст. 69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 3 месяца с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, суд изменил приговор вследствие неправильного применения уголовного закона и несправедливости назначенного наказания.

Суд первой инстанции при описании преступного деяния, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ, указал в приговоре на совершение Л. преступления в состоянии алкогольного опьянения и признал данное обстоятельство отягчающим наказание Л..

Однако данное обстоятельство в вину Л. не вменялось, органами предварительного следствия установлено не было и не указано в обвинительном заключении при описании преступного деяния.

Суд, указав на совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения и признав данное обстоятельство отягчающим, нарушил положения ст. 252 УПК РФ и вышел за пределы предъявленного органами предварительного расследования обвинения, чем ухудшил положение осужденного и нарушил его право на защиту, в связи с чем оно было исключено судом апелляционной инстанции из приговора.

Суд также признал в качестве отягчающего наказание Л. обстоятельства опасный рецидив преступлений.

Как видно из материалов дела, Л. ранее судим по п.п. "б", "в" ч. 2 ст. 158, п.п. "б", "в" ч. 2 ст. 158, ч. 3 ст. 30, п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, то есть за преступления средней тяжести, вновь совершил тяжкое преступление и преступление средней тяжести.

Следовательно, в соответствии с ч. 1 ст. 18 УК РФ в его действиях имеет место рецидив преступления, так как умышленные преступления совершены лицом, имеющим одну судимость за ранее совершенные умышленные преступления средней тяжести.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции исключил указание суда о наличии в действиях Л. опасного рецидива преступлений, признав в его действиях рецидив преступлений.

Судом апелляционной инстанции с учетом внесенных изменений назначенное Л. наказание было снижено.

Определение N 22-443/2015

III. Процессуальные вопросы

Рассматривая материалы о применении принудительных мер медицинского характера, судом первой инстанции не было учтено, что обвинение лицу не предъявлялось и в судебном заседании прокурором не поддерживалось, что исключает наличие сторон, поименованных как "подсудимый" и "государственный обвинитель".

Постановлением суда от 20 марта 2015 года П. освобождена от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости общественно-опасного деяния, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, и ей назначена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа.

Суд апелляционной инстанции изменил постановление суда от 20 марта 2015 года: исключил из вводной и описательно-мотивировочной части постановления указание на процессуальный статус П., как подсудимой, из вводной части постановления - указание на процессуальный статус прокурора района Я., как государственного обвинителя;

- постановил считать П. лицом, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера;

- исключил из описательно-мотивировочной части постановления указание о назначении П. принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа;

- указал о применении к П. принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, общего типа.

Так, указывая во вводной части постановления процессуальный статус П. в качестве "подсудимой", а прокурора района Я., как "государственного обвинителя", суд первой инстанции не учел, что обвинение П. не предъявлялось и в судебном заседании прокурором района Я. не поддерживалось.

Согласно нормам гл. 51 УПК РФ в судебном заседании принимает участие лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, и прокурор.

Кроме того, указывая о назначении П. принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа, суд первой инстанции не учел, что п. "б" ч. 1 ст. 99 УК РФ (в редакции Федерального закона от 25 ноября 2013 года N 317-ФЗ) предусмотрен такой вид принудительной меры медицинского характера, как принудительное лечение в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, общего типа, в связи с чем в постановление суда первой инстанции были внесены соответствующие изменения.

Определение N 22-339/2015

IV. Рассмотрение материалов в порядке исполнения приговоров

Срок, установленный в ч. 2 ст. 32 УИК РФ, не является пресекательным и его пропуск не лишает судебного пристава-исполнителя возможности обратиться в суд с представлением о замене наказания другим видом наказания.

Постановлением суда от 20 февраля 2015 года оставлено без удовлетворения представление судебного пристава-исполнителя о замене штрафа, назначенного осужденному Г., другим видом наказания.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, проверив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции отменил постановление суда первой инстанции в связи с существенным нарушением судом норм уголовно-процессуального закона, материалы дела направил на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

Так, судом апелляционной инстанции было установлено, что представление пристава-исполнителя фактически судом первой инстанции не было рассмотрено по существу. Вопрос о том, является ли осужденный Г. злостно уклоняющимся от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, судом не обсуждался.

Как усматривалось из обжалуемого постановления, основанием отказа в удовлетворении представления судебного пристава-исполнителя о замене Г. наказания в виде штрафа иным видом наказания послужило направление представления в суд с нарушением сроков, предусмотренных ч. 2 ст. 32 УИК РФ.

Вместе с тем срок, установленный в ч. 2 ст. 32 УИК РФ, предусматривающий направление в суд представления о замене в соответствии с ч. 5 ст. 46 УК РФ штрафа другим видом наказания не ранее 10, но не позднее 30 дней со дня истечения предельного срока уплаты, указанного в ч.ч. 1 и 3 ст. 31 УИК РФ, не является пресекательным, и его пропуск не лишает судебного пристава-исполнителя возможности обратиться в суд с представлением о замене вида наказания.

Постановление N 22-251/2015

Вывод суда о том, что условно осужденный более 30 суток скрывался от контроля и систематически не исполнял возложенные на него судом обязанности, признан судом апелляционной инстанции необоснованным, что повлекло отмену постановления суда и освобождение лица из-под стражи.

Постановлением суда от 31 декабря 2014 года удовлетворено представление начальника филиала УИИ в отношении осужденного К. об отмене условного осуждения по приговору суда, постановлено исполнить назначенное К. наказание в виде лишения свободы на срок 1 год с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

По апелляционной жалобе осужденного суд апелляционной инстанции отменил постановление в связи с неправильным применением уголовного закона, с вынесением нового решения.

Так, представленные суду материалы не содержали сведений об объявлении К. в розыск и проведении необходимого комплекса розыскных мероприятий. Уголовно-исполнительной инспекцией направлялись лишь запросы в лечебные и правоохранительные учреждения города с целью установить местонахождение осужденного.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции установлено, что осужденный К. не нарушал возложенные на него судом обязанности, не скрывался от уголовно-исполнительной инспекции. Являясь инвалидом первой группы, К. с сентября 2014 года находился на стационарном лечении в ГБУ РМЭ "Республиканский противотуберкулезный диспансер".

Ссылка в представлении на сведения, отрицательно характеризующие К., в частности, о том, что К. неоднократно привлекался к административной и уголовной ответственности, является необоснованной, поскольку, как следует из материалов дела, в период испытательного срока К. не привлекался к административной ответственности, преступлений не совершал.

Судом апелляционной инстанции исследована копия приложенной к жалобе справки N 329 от 13 января 2015 года, подписанной врачом П., из содержания которой следует, что с 17 сентября 2014 года по настоящее время осужденный К. находится на стационарном лечении в ГБУ РМЭ "Республиканский противотуберкулезный диспансер".

При таких данных, учитывая, что судом первой инстанции не были проверены в полной мере обстоятельства, которые могли существенно повлиять на принимаемое решение, вывод суда о том, что К. более 30 суток скрывался от контроля и систематически не исполнял возложенные на него судом обязанности, нельзя признать обоснованным.

Суд апелляционной инстанции отменил постановление суда как незаконное и необоснованное, удовлетворив доводы апелляционной жалобы осужденного К., представление начальника филиала УИИ об отмене условного осуждения в отношении К. оставил без удовлетворения, освободил К. из-под стражи.

Постановление N 22-375/2015

V. Рассмотрение ходатайств об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания

Несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, стало причиной отмены постановления суда об отказе в удовлетворении ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Постановлением суда от 10 марта 2015 года ходатайство осужденного С. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания оставлено без удовлетворения.

Суд апелляционной инстанции отменил указанное постановление суда в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Так, отказывая в удовлетворении ходатайства осужденного С., суд первой инстанции сослался на то, что подавляющая часть поощрений получена осужденным в 2014 году.

При этом суд первой инстанции не учел, что осужденный С. отбывает наказание только с 27 июля 2013 года. Несмотря на это, свое первое поощрение за примерное поведение, добросовестное отношение к труду С. получил уже 11 октября 2013 года. Принимая во внимание, что общий период нахождения С. в местах лишения свободы на момент рассмотрения его ходатайства составлял чуть более полутора лет, факт получения С. поощрений в 2014 году не может рассматриваться, как свидетельствующий о том, что поощрения получены осужденным в период, предшествующий рассмотрению его ходатайства об условно-досрочном освобождении. Получить поощрения ранее 2014 года осужденный С. не мог по объективным причинам.

Кроме того, из материалов дела следует, что как в настоящее время, так и в 2014 году со стороны администрации исправительного учреждения С. характеризовался положительно.

Из протокола заседания комиссии по оценке поведения осужденных и определению условий отбывания наказаний от 28 января 2015 года следовало, что комиссия единогласно решила поддержать и направить ходатайство осужденного С. в суд с положительным заключением.

Комиссия по проверке организации работы по исполнению требований ст. 175 УИК РФ и контролю над объективностью подготовки характеризующих материалов на осужденных в исправительных учреждениях УФСИН России по Республике Марий Эл также единогласно согласилась с положительным заключением администрации о целесообразности условно-досрочного освобождения С.

Представитель следственного изолятора Р. в судебном заседании пояснил, что осужденный характеризуется с положительной стороны, администрация исправительного учреждения поддерживает ходатайство осужденного С. и просит освободить его условно-досрочно.

Сославшись на выдержки из психологических характеристик на осужденного С., суд первой инстанции оставил без внимания вывод психологической характеристики от 26 января 2015 года, согласно которой начальник психологической лаборатории следственного изолятора также посчитал целесообразным поддержать ходатайство С. об условно-досрочном освобождении.

С учетом положительно характеризующих осужденного С. данных, наличия у него поощрений, полученных в течение всего периода отбывания наказания, отсутствия взысканий, отношения осужденного к содеянному, заключения администрации исправительного учреждения о целесообразности условно-досрочного освобождения, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что осужденный С. не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания в виде лишения свободы, в связи с чем удовлетворил его ходатайство и в соответствии со ст. 79 УК РФ освободил С. условно-досрочно от отбывания оставшейся части наказания в виде лишения свободы, возложив на него ряд обязанностей.

Постановление N 22-311/2015

VI. Разрешение ходатайств о мере пресечения

При направлении уголовного дела по подсудности в необходимых случаях, если в отношении обвиняемого в ходе предварительного расследования избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, суд в соответствии с требованиями УПК РФ с участием сторон решает вопрос о мере пресечения.

13 марта 2015 года направленное первым заместителем прокурора республики в порядке ст. 222 УПК РФ уголовное дело в отношении Г. поступило в городской суд.

Постановлением городского суда от 30 марта 2015 года Г. продлен срок домашнего ареста на 2 месяца, то есть до 02 июня 2015 года.

В апелляционной жалобе защитник адвокат просил постановление суда отменить. По мнению защиты, суд, продлевая срок домашнего ареста без ходатайства следователя либо прокурора, принял на себя функцию обвинения. По поступившему уголовному делу, которое не подсудно данному суду, суд не решил вопрос о подсудности, в связи с чем Г. необоснованно находился под домашним арестом.

Суд апелляционной инстанции отказал в удовлетворении жалобы по следующим основаниям.

Принимая решение о продлении срока домашнего ареста, суд первой инстанции руководствовался требованиями уголовно-процессуального законодательства.

При направлении уголовного дела по подсудности на основании ст. 34, п. 1 ч. 1 ст. 227 УПК РФ в необходимых случаях, если в отношении обвиняемого в ходе предварительного расследования избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, суд в соответствии с требованиями ст.ст. 108, 109, 255 УПК РФ с участием сторон решает вопрос о мере пресечения.

В соответствии с требованиями ст. 228 УПК РФ по поступившему в суд уголовному делу судья должен выяснить в отношении обвиняемого, кроме прочего, подлежит ли избранию, отмене или изменению мера пресечения, а также подлежит ли продлению срок домашнего ареста или срок содержания под стражей. Вопрос о продлении срока домашнего ареста или срока содержания под стражей рассматривается в судебном заседании судьей по ходатайству прокурора или по собственной инициативе с участием обвиняемого, его защитника и прокурора в порядке, установленном ст. 108 УПК РФ.

Как следует из материалов, уголовное дело поступило из прокуратуры в городской суд, откуда по подсудности направлено в районный суд. Таким образом, вопреки доводам адвоката городской суд был не только полномочен разрешить вопрос о подсудности уголовного дела, но и разрешить вопрос о мере пресечения в отношении обвиняемого Г.

Постановление N 22-306/2015

Продлевая меру пресечения в виде домашнего ареста, суду первой инстанции следовало исчислять срок данной меры со дня поступления уголовного дела в суд.

Постановлением суда от 02 марта 2015 года обвиняемому Г. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста на срок 1 месяц, то есть до 2 апреля 2015 года.

Уголовное дело в отношении Г., направленное прокурором в суд в порядке ст. 222 УПК РФ, поступило в суд 13 марта 2015 года.

Постановлением суда от 30 марта 2015 года срок домашнего ареста продлен на 2 месяца, то есть до 02 июня 2015 года.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции пришел к следующему.

По смыслу ч. 2 ст. 255 УПК РФ, если домашний арест избран подсудимому в качестве меры пресечения, то при продлении данной меры пресечения ее срок должен исчисляться со дня поступления уголовного дела в суд. Установлено, что уголовное дело в отношении Г. поступило в суд 13 марта 2015 года.

Таким образом, при продлении срока домашнего ареста необходимо было исходить из даты поступления уголовного дела в суд и исчислять его с 13 марта 2015 года. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции внес в постановления изменения и ограничил 2 месячный срок продления меры пресечения до 13 мая 2015 года.

Постановление N 22-306/2015

Срок, исчисляемый сутками, истекает в 24 часа последних суток; срок, исчисляемый месяцами, истекает в соответствующее число последнего месяца.

1) Постановлением суда от 08 апреля 2015 года в отношении В. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 1 месяц, то есть до 08 мая 2015 года.

Как следует из материалов дела, В. была задержана в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ 07 апреля 2015 года.

Таким образом, мера пресечения в виде заключения под стражу, избранная обвиняемой В. на срок 1 месяц, действует до 07 мая 2015 года.

В связи с чем суд апелляционной инстанции внес соответствующее изменение в части указания даты окончания срока, до которого обвиняемой Вишняковой Н.И. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, - до 7 мая 2015 года.

Постановление N 22к-360/2015

2) Постановлением суда от 15 апреля 2015 года обвиняемому С. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца, то есть до 13 июня 2015 года включительно.

С. задержан 13 апреля 2015 года. Как следует из постановления, суд избрал С. меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца. При этом последним днем содержания под стражей является 12 июня 2015 года, однако суд указал окончание срока меры пресечения до 13 июня 2015 года включительно, что означает включение данного дня в срок содержания под стражей, который при таком условии составит свыше 2 месяцев.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции изменил постановление суда от 15 апреля 2015 года, ограничил срок содержания С. под стражей до 13 июня 2015 года, исключив "включительно".

Постановление N 22к-373/2015

VII. Разрешение иных ходатайств

Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что рассмотрение в порядке исполнения приговора вопроса об определении места отбывания наказания в виде исправительных работ не входит в определенную уголовно-процессуальным законодательством компетенцию суда.

По приговору от 25 июня 2014 года Т. осужден по ч. 2 ст. 297 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ с отбыванием в местах определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительной инспекцией, но в районе места жительства осужденного.

Осужденный Т. обратился в суд с заявлением об определении места отбывания наказания по приговору суда от 25 июня 2014 года, указав, что в момент вынесения приговора он являлся безработным, из-за длительного нетрудоустройства, он вынужден был зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя, заключил договоры на оказание правовых услуг.

Постановлением суда от 10 февраля 2015 года отказано в удовлетворении вышеуказанного заявления.

В апелляционной жалобе осужденный Т. выразил несогласие с постановлением суда. Полагал, что суд исказил суть его заявления и не рассмотрел его по существу. Просил постановление суда отменить и дело направить на новое рассмотрение в ином составе суда.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, выслушав мнение прокурора, суд апелляционной инстанции пришел к следующему.

Осужденный Т. поставлен на учет в уголовно-исполнительную инспекцию 25 ноября 2014 года. Т. неоднократно выдавались предписания о явке в организации для отбывания наказания в виде исправительных работ, но в приеме на работу было отказано в связи с отсутствием вакансий.

После постановки на учет в уголовно-исполнительную инспекцию, 04 декабря 2014 года Т. приобрел статус индивидуального предпринимателя, о чем в Единый государственный реестр индивидуальных предпринимателей внесена запись.

Согласно ч. 1 ст. 39 УИК РФ на органы местного самоуправления возложена обязанность в определении перечня объектов для отбывания наказания в виде исправительных работ.

В случае трудоустройства осужденного, не имевшего основного места работы, до постановки на учет инспекции в организацию, не определенную органом местного самоуправления, инспекция согласовывает с органом местного самоуправления данную организацию в качестве места для отбывания исправительных работ, как установлено п. 75 Инструкции по организации исполнения наказаний, утвержденной приказом Минюста России от 20 мая 2009 года N 142.

Т. приобрел статус индивидуального предпринимателя после постановки на учет в уголовно-исполнительную инспекцию, не согласовав свои действия с уголовно-исполнительной инспекцией.

Исходя из положений ст. 23 Гражданского кодекса РФ, гражданин вправе заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации. Это самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, организовать принудительное осуществление которой невозможно.

Более того, согласно ст. 20 Трудового кодекса РФ индивидуальный предприниматель является не работником, а работодателем.

Вопросы, связанные с исполнением приговора разрешаются в порядке, установленном главой 47 УПК РФ.

Однако в перечне вопросов, подлежащих рассмотрению судом при исполнении приговора и указанных в ст. 397 УПК РФ, не содержится вопрос об определении места отбывания наказания в виде исправительных работ.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что рассмотрение заявленных требований не входит в определенную уголовно-процессуальным законодательством компетенцию суда, а доводы жалобы Т. не основаны на законе.

Постановление N 22-252/2015

Действующим уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрено разрешение ходатайств о включении новых смягчающих обстоятельств в приговор суда в порядке главы 47 УПК РФ.

Осужденный Ю. обратился в суд с ходатайством о включении новых смягчающих обстоятельств, возникших после вступления приговора от 28 июня 2012 года в законную силу.

Постановлением суда от 25 февраля 2015 года отказано в принятии ходатайства Ю. о включении новых смягчающих обстоятельств.

Проверив материалы дела, выслушав участников процесса, изучив доводы апелляционной жалобы осужденного, суд апелляционной инстанции сделал вывод о законности, обоснованности и мотивированности вынесенного судом постановления.

Как следует из содержания ходатайства, осужденный Ю. просил признать в качестве смягчающих обстоятельств по приговору от 28 июня 2012 года наличие второго ребенка, установление отцовства в отношении другого ребенка, регистрацию брака, поскольку они возникли после вынесения приговора суда.

Отказывая Ю. в принятии его ходатайства, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что действующим уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрено разрешение ходатайств о включении новых смягчающих обстоятельств в приговор суда в порядке главы 47 УПК РФ.

Представленные осужденным Ю. сведения о рождении второго ребенка, регистрации брака, характеризующие его поведение после вынесения приговора, могут быть приняты во внимание при рассмотрении вопроса об его условно-досрочном освобождении в порядке ст. 79 УК РФ.

Постановление N 22-243/2015

Отсутствие гарантии исполнения приговора в части взыскания процессуальных издержек со стороны осужденного не является безусловным препятствием для отказа в передаче лица для отбывания наказания иностранному государству.

Постановлением суда от 16 апреля 2015 года отказано в удовлетворении представления временно исполняющего полномочия заместителя директора ФСИН России Б. о принятии решения о передаче для отбывания наказания в Республику Казахстан осужденного К., отбывающего наказание в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Республике Марий Эл,

Принятое решение суд обосновал тем, что приговор в отношении К. не исполнен в части взыскания с осужденного процессуальных издержек и отсутствия гарантии со стороны осужденного и иностранного государства исполнения приговора в этой части.

Изучив представленные материалы и доводы жалобы, суд апелляционной инстанции пришел к следующему выводу.

Представление на передачу осужденного К. для дальнейшего отбывания наказания вы виде лишения свободы в Республике Казахстан подано соответствующим должностным лицом.

Согласно заключению о гражданстве К. является гражданином Республики Казахстан.

Установлено, что на территории Российской Федерации К. постоянного места жительства не имеет, по вопросу приобретения гражданства Российской Федерации не обращался.

Республика Казахстан является участником Конвенции от 06 марта 1998 года о передаче осужденных к лишению свободы для дальнейшего отбывания наказания.

Из сообщения заместителя директора Департамента международного права и сотрудничества Министерства юстиции Российской Федерации следует, что у компетентного органа Российской Федерации не имеется возражений против передачи осужденного К. для дальнейшего отбывания наказания в Республику Казахстан.

В материале имеется письменное согласие осужденного на передачу его для дальнейшего отбывания наказания в Республику Казахстан.

К. осужден по п.п. "д", "ж" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 321 УК РФ, что соответствует по диспозициям и санкциям соответственно п.п. "д", "ж" ч. 2 ст. 96, ч. 2 ст. 361 УК Республики Казахстан.

В обращении Генеральной прокуратуры Республики Казахстан указано, что гарантией исполнения приговора суда Российской Федерации в отношении К. на территории Республики Казахстан является решение казахстанского суда.

Постановлением N 10/5 судьи надзорной судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Казахстан от 12 декабря 2014 года постановлено приговор районного суда Республики Марий Эл Российской Федерации от 28 февраля 2006 года в отношении К. исполнить на территории Республики Казахстан. Считать его осужденным по ст. 361 ч. 2 УК Республики Казахстан с применением ст. 55 УК РК на 2 года лишения свободы, на основании ст. 60 УК РК по совокупности приговоров окончательно считать осужденным к 12 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Начало срока отбывания наказания считать с 28 февраля 2006 года, срок окончания наказания - 27 февраля 2018 года. Приговор суда в части взыскания с К. суммы в доход государства исполнить по месту отбывания им наказания.

Таким образом, приговор районного суда Республики Марий Эл от 28 февраля 2006 года в отношении К. признан и принят к исполнению на территории Республики Казахстан.

Условия и порядок отбывания осужденным наказания, определенные судом Республики Казахстан, сопоставимы с условиями и порядком отбывания наказания, определенными приговором районного суда Республики Марий Эл.

Согласно ч. 3 ст. 76 Конституции Республики Казахстан решения, приговоры и иные постановления судов имеют обязательную силу на всей территории Республики.

Суд апелляционной инстанции считает, что постановление Верховного Суда Республики Казахстан является достаточной гарантией исполнения приговора суда Российской Федерации в отношении К., в том числе в части взыскания процессуальных издержек.

Отсутствие гарантии исполнения приговора в этой части со стороны осужденного в данном случае не является безусловным препятствием для отказа в передаче лица для отбывания наказания иностранному государству.

Других оснований отказа в передаче лица, осужденного к лишению свободы, для отбывания наказания в государстве, гражданином которого оно является, предусмотренных ст. 471 УПК РФ, не имеется.

Проверив и оценив все представленные материалы, суд апелляционной инстанции отменил постановление суда первой инстанции и удовлетворил представление временно исполняющего полномочия заместителя директора Федеральной службы исполнения наказаний Министерства юстиции РФ Б. о передаче осужденного К для дальнейшего отбывания наказания в Республику Казахстан.

Постановление N 22-474/2015

Судебная коллегия по уголовным делам

Верховного Суда Республики Марий Эл