Справка о работе Воронежского областного суда по рассмотрению уголовных дел в апелляционном порядке за 6 месяцев 2018 года

За 6 месяцев 2018 года в Воронежский областной суд для рассмотрения в апелляционном порядке поступило 1391 дело, окончено 1275 дел.

В результате рассмотрения дел были:

- отменены обвинительные приговоры в отношении 11 лиц, из них:

- с направлением дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в отношении 6 лиц;

- с возвращением дела прокурору в отношении 5 лиц;

- изменены обвинительные приговоры в отношении 70 лиц, из них:

- с изменением квалификации со смягчением наказания в отношении 33 лиц;

- без изменения квалификации со смягчением наказания в отношении 25 лиц;

- с изменением квалификации с усилением наказания в отношении 1 лица;

- без изменения квалификации с усилением наказания в отношении 11 лиц;

Кроме того, судебной коллегией было вынесено 17 частных определений.

Изучение апелляционной практики показало, что причинами отмены или изменения судебных постановлений явились следующие нарушения норм материального и процессуального права.

Ошибки в применении норм уголовного закона

Приговором Каширского районного суда Воронежской области от 1 декабря 2017 г. М. был осужден по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы.

На основании ч. 4 ст. 74 УК РФ было отменено условное осуждение по приговору от 15 декабря 2016 г.

На основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию была частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору от 15 декабря 2016 г. было окончательно назначено 2 года 1 месяц лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Изменяя приговор Каширского районного суда Воронежской области от 1 декабря 2017 г., а именно:

- признавая смягчающим наказание обстоятельством состояние его здоровья, смягчая наказание осужденному с применением положения ч. 3 ст. 68 УК РФ до 1 года 11 месяцев лишения свободы.

На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, назначая наказание в виде 2 лет лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

Засчитывая в срок наказания период нахождения под стражей с 10 ноября 2017 г. по 1 декабря 2017 г., судебная коллегия по уголовным делам Воронежского областного суда указала следующее.

При рассмотрении данного уголовного дела в апелляционной инстанции было установлено и подтверждалось сообщением начальника филиала - врача филиала "медицинская часть N 9" Ершовой Э.П. о том, что с 14 ноября 2017 г. по настоящее время М. находился на стационарном лечении в легочном туберкулезном отделении с диагнозом "инфильтративный туберкулез верхней доли левого легкого МБТ. Хронический вирусный гепатит "С" стадия ремиссии. Психические поведенческие расстройства в результате употребления алкоголя, вынужденная ремиссия".

Проанализировав данные сведения суд апелляционной инстанции признал в качестве смягчающего наказание осужденного обстоятельства состояние здоровья М. и с учетом указанных обстоятельств, нашел возможным смягчить наказание.

Кроме того, суд апелляционной инстанции нашел обоснованным довод апелляционного представления государственного обвинителя о зачете в срок наказания времени нахождения под стражей с 10 ноября 2017 г. по 1 декабря 2017 г.

(22-333)

Приговором Новоусманского районного суда Воронежской области от 26 декабря 2017 г.:

О. был осужден к лишению свободы по ч. 4 ст. 111 УК РФ с применением ч. 6 ст. 88 УК РФ сроком на 7 лет с отбыванием наказания в воспитательной колонии;

П. был осужден к лишению свободы по ч. 4 ст. 111 УК РФ сроком на 7 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

Ю. был осужден к лишению свободы по ч. 4 ст. 111 УК РФ, с применением ч. 6 ст. 88 УК РФ сроком на 5 лет с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Изменяя приговор Новоусманского районного суда Воронежской области от 26 ноября 2017 г., а именно:

- исключая из описательно-мотивировочной части приговора указание суда на учет мнения потерпевшей о строгом наказании подсудимых;

- смягчая осужденным О. и П. наказание на 1 месяц каждому, т.е. до 6 лет 11 месяцев лишения свободы каждому;

- назначая П. отбывание наказания в исправительной колонии общего режима;

- смягчая Ю. наказание на 1 месяц, т.е. до 4 лет 11 месяцев лишения свободы, судебная коллегия по уголовным делам Воронежского областного суда указала следующее.

Оспариваемый приговор подлежал изменению, так как при определении размера наказания, как правильно было мотивировано в апелляционном представлении, суд неправомерно учел позицию потерпевшей, настаивавшей на строгом наказании виновных, т.е. фактически незаконно расширил перечень отягчающих наказание обстоятельств, что в силу закона являлось недопустимым.

При таких обстоятельствах, ссылка суда на позицию потерпевшей подлежала исключению из приговора, что влекло смягчение размера наказания осужденным.

Помимо того, как верно было указано в апелляционном представлении, районный суд ошибочно определил осужденному П. отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима.

В соответствии с п. 10 постановления Пленума ВС РФ от 29.05.2014 г. N 9 "О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений", если лицо, совершившее тяжкое или особо тяжкое преступление в несовершеннолетнем возрасте, на момент вынесения приговора достигло возраста восемнадцати лет, суду следует назначить ему отбывание наказания в исправительной колонии общего режима.

Таким образом П., совершивший особо тяжкое преступление в несовершеннолетнем возрасте и достигнувший на момент вынесения приговора возраста 18 лет, должен был отбывать наказание в исправительной колонии общего режима.

(22-589)

Приговором Центрального районного суда г. Воронежа от 22 января 2018 г. Д. был осужден по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 327 в виде лишения свободы на срок 1 год 3 месяца; по ч. 3 ст. 327 УК РФ в виде исправительных работ на срок 1 год с удержанием 10% из заработной платы ежемесячно в доход государства.

На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем поглощения менее строгого наказания более строгим наказанием было постановлено окончательно назначить Д. наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 3 месяца с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Отменяя приговор Центрального районного суда г. Воронежа от 22 января 2018 г. и направляя уголовное дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе, судебная коллегия по уголовным делам Воронежского областного суда указала следующее.

Органом предварительного расследования Д. было предъявлено обвинение по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 327 УК РФ в совершении пособничества и подделке официального документа, представляющего права, в целях его использования, а также по ч. 4 ст. 159 УК РФ в совершении мошенничества, т.е. хищения чужого имущества путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Как следовало из материалов дела, осуждение Д. по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 327, ч. 3 ст. 327 УК РФ было обусловлено позицией гособвинителя в судебном заседании, частично отказавшегося от предъявленного Д. обвинения по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 327, ч. 4 ст. 159 УК РФ. В частности, гособвинитель пришел к выводу, что имеющиеся доказательства свидетельствовали об отсутствии у Д. умысла на совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, и указывали на введение Д. в заблуждение М., пояснившим подсудимому, что денежные средства, находящиеся на банковском счете принадлежали М. По мнению гособвинителя, в материалах дела отсутствовали достаточные доказательства, опровергающие доводы подсудимого о введении его в заблуждение М., об истинных намерениях которого Д. не был осведомлен, либо подтверждающие осведомленность Д. о принадлежности денежных средств физическому лицу - Ф. В связи с этим гособвинитель пришел к выводу о необходимости переквалификации действий Д., по которым органом предварительного расследования ему было предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 159 УК РФ, на ч. 3 ст. 327 УК РФ, а также о наличии оснований для отказа в удовлетворении гражданского иска ЦЧБ ПАО "Сбербанк" о взыскании с Д. 1500000 рублей.

Суд апелляционной инстанции посчитал изложенную позицию гособвинителя в части вывода о том, что имеющиеся доказательства свидетельствовали об отсутствии у Д. умысла на совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ и в связи с этим, переквалификации действий Д. с ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 3 ст. 327 УК РФ и наличии оснований к отказу в удовлетворении гражданского иска, необоснованной, поскольку обстоятельствам, указанным в приведенных показаниях М., Ш. и Ф., с учетом доводов апелляционных жалоб, не была дана гособвинителем оценка при изложении им суду своего вывода об отсутствии у Д. умысла на совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ и в связи с этим, о необходимости переквалификации действий Д. с ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 3 ст. 327 УК РФ, суд апелляционной инстанции посчитал данный вывод гособвинителя и соответственно его частичный отказ от предъявленного Д. обвинения по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 327, ч. 4 ст. 159 УК РФ необоснованным.

Постановлением КС РФ от 2 июля 2013 г. N 16 - П по делу о проверки конституционности положений ч. 1 ст. 237 УПК РФ закреплено право суда возвратить уголовное дело прокурору в случае, если фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления. Соответственно, предъявление лицу органом предварительного расследования обвинения вопреки норме уголовного закона, подлежащей применению, не являлась безусловным препятствием для вынесения судом законного, обоснованного и справедливого приговора и таким образом могло быть преодолено.

Согласно правовой позиции, изложенной в названном постановлении КС РФ, безусловное следование инициативе стороны обвинения или защиты, которые всегда преследовали собственный интерес, означало бы недопустимое ограничение самостоятельности суда как носителя публичной по своей природе судебной власти, осуществляемой самостоятельно, свободно и независимо от позиции той или другой стороны. Ограничение права суда на выбор нормы уголовного закона, подлежащей применению, влечет также ограничение права потерпевшего на защиту от преступных действий, что приводит к нарушению принципов состязательности и равноправия сторон, фактически сводит на нет право потерпевшего довести до суда свою позицию о доказанности обвинения, его объеме, применении уголовного закона и назначении наказания.

Соответственно, производство по уголовному делу, в том числе уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания либо отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, не могут осуществляться в противоречии с положениями уголовного закона.

Согласно п. 55 ст. 5 УПК РФ, уголовное преследование - процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого, в совершении преступления. Исходя из этого, гособвинитель как представитель стороны обвинения при осуществлении им в суде своих процессуальных полномочий в полной мере осуществляет уголовное преследование подсудимого. Поскольку, как отмечено выше, предъявление лицу органом предварительного расследования обвинения вопреки норме уголовного закона, подлежащей применению, может быть преодолено, необоснованный отказ (полный или частичный) гособвинителя в суде первой инстанции от предъявленного лицу обвинения, обязательный в силу ст. 246 УПК РФ, для суда первой инстанции, не являлся таковым для суда апелляционной инстанции, и соответственно, может быть преодолен по жалобе потерпевшего.

Принимая во внимание, что вынесение Центральным районным судом г. Воронежа 22 января 2018 г. приговора в отношении Д. по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 327, ч. 3 ст. 327 УК РФ было обусловлено не самостоятельными выводами суда, а позицией гособвинителя, частично отказавшегося от предъявленного Д. обвинения по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 327, ч. 4 ст. 159 УК РФ и учитывая, что данный отказ гособвинителя признавался судом апелляционной инстанцией необоснованным, указанный приговор подлежал отмене, что влекло признание частичного отказа гособвинителя от предъявленного Д. обвинения по ч. 5, ст. 33, ч. 1 ст. 327, ч. 4 ст. 159 УК РФ недействительным.

Исходя из того, что органом предварительного расследования Д. было предъявлено обвинение по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 327, ч. 4 ст. 159 УК РФ и имея в виду, что в соответствии с нормами уголовно-процессуального закона гособвинитель не наделен правом предъявлять обвинение, а обладает лишь правомочием его поддерживать, изменить либо полностью (частично) отказаться от него, отмена вышеуказанного приговора суда не влечет возвращение уголовного дела прокурору по основаниям, предусмотренным ст. 237 УПК РФ.

(22-494)

Приговором Калачеевского районного суда Воронежской области от 13 марта 2018 г. С. был осужден:

- по ч. 1 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ сроком на 1 год 2 месяца с удержанием из заработной платы 10%;

- по ст. 2641 УК РФ к наказанию в виде обязательных работ сроком на 440 часов с лишением права управления транспортными средствами на срок 2 года;

- по п.п. "б, в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде 1 года 10 месяцев лишения свободы;

- по ч. 1 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ сроком на 1 год, с удержанием из заработной платы 10%;

- по ч. 1 ст. 166 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев.

На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ и п. "в" и "г" ч. 1 ст. 71 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, было окончательно назначено 3 года лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с лишением права управления транспортными средствами сроком на 2 года. Согласно ч. 4 и ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний по данному приговору и по приговору Калачеевского районного суда Воронежской области от 25 октября 2017 г., окончательно было постановлено назначить С. наказание в виде лишения свободы сроком на 5 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с лишением права управления транспортными средствами сроком на 3 года.

Изменяя приговор Калачеевского районного суда Воронежской области от 13 марта 2018 г., а именно:

- исключая из описательно - мотивировочной части приговора ссылку на судимость С.;

- исключая из описательно - мотивировочной части приговора признание отягчающим обстоятельством по факту совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 166 УК РФ, совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения.

Смягчая назначенное С. наказание:

- по ч. 1 ст. 158 УК РФ по факту хищения денежных средств Ч. до 11 месяцев исправительных работ с удержанием из заработной платы 10%;

- по ст. 2641 УК РФ до 400 часов обязательных работ с лишением права управления транспортными средствами на срок 2 года;

- по п.п. "б, в" ч. 2 ст. 158 УК РФ до 1 года 9 месяцев лишения свободы;

- по ч. 1 ст. 158 УК РФ по факту кражи имущества М. до 11 месяцев исправительных работ с удержанием из заработной платы 10%;

- по ч. 1 ст. 166 УК РФ до 1 года 5 месяцев лишения свободы.

Смягчая назначенное С. на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ и п. "в" и "г" ч. 1 ст. 71 УК РФ наказание до 2 лет 11 месяцев лишения свободы с лишением права управления транспортными средствами на срок 2 года.

Исключая из резолютивной части приговора при назначении С. наказания на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ указание о назначении окончательного наказания с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Смягчая назначенное С. на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ окончательное наказание до 4 лет 11 месяцев лишения свободы с лишением права управления транспортными средствами сроком на 3 года, судья по уголовным делам Воронежского областного суда указал следующее.

Поскольку на момент совершения вышеуказанных преступлений С. не был судим, из приговора подлежала исключению ссылка суда при назначении наказания на судимость С.

Отягчающим обстоятельством по ч. 1 ст. 166 УК РФ судом первой инстанции было признано совершение этого преступления в состоянии алкогольного опьянения.

Исходя из разъяснений, изложенных в п. 31 постановления Пленума ВС РФ от 22 декабря 2015 г. N 58 "О практике назначения судами РФ уголовного наказания" следует, что само по себе совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, не является единственным и достаточным основанием для признания такого состояния обстоятельством, отягчающим наказание. При разрешении вопроса о возможности признания указанного состояния лица в момент совершения преступления отягчающим обстоятельством суду надлежит принимать во внимание характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения, влияние состояния опьянения на поведение лица при совершении преступления, а также личность виновного.

Приведенные разъяснения Пленума ВС РФ судом первой инстанции не были выполнены, поскольку наличие указанного отягчающего обстоятельства было мотивировано в приговоре лишь тем, что состояние алкогольного опьянения способствовало совершению преступления. Однако судом в приговоре при разрешении вопроса о признании состояния алкогольного опьянения осужденного отягчающим обстоятельством не было указано, в силу каких данных такое состояние С. способствовало совершению им преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 166 УК РФ, не были приведены сведения о личности осужденного, свидетельствующие о влиянии алкогольного опьянения на поведение С. при совершении угона, а изложенные в приговоре обстоятельства этого преступления сами по себе не подтверждали вывод районного суда о наличии указанного отягчающего обстоятельства.

С учетом изложенного, признание судом в приговоре указанного отягчающего обстоятельства нельзя было признать обоснованным, в силу чего оно подлежало исключению из приговора.

Санкция ч. 1 ст. 158 УК РФ в части наказания в виде исправительных работ предусматривает назначение данного вида наказания на срок до одного года. В нарушение приведенной нормы уголовного закона суд первой инстанции назначил С. по ч. 1 ст. 158 УК РФ по факту кражи денежных средств Ч. наказание в виде исправительных работ сроком на 1 год 2 месяца, что нельзя было признать законным. Поэтому назначенное по указанному факту по ч. 1 ст. 158 УК РФ наказание в виде исправительных работ подлежало смягчению в пределах санкции, предусмотренной для данного вида наказания.

Исключение из приговора ссылки на судимость С. и отягчающего по ч. 1 ст. 166 УК РФ обстоятельства влекло смягчение наказания, назначенного С. по ч. 1 ст. 158 УК РФ по факту кражи денежных средств Ч. и по ч. 1 ст. 158 УК РФ по факту кражи имущества М. в виде исправительных работ, по ст. 2641 УК РФ в виде обязательных работ, по п.п. "б, в" ч. 2 ст. 158 и по ч. 1 ст. 166 УК РФ в виде лишения свободы в пределах санкции, предусмотренной указанными нормами уголовного закона для данных видов наказаний. Смягчение назначенного С. наказания за каждое из указанных преступлений влекло в целях обеспечения принципа справедливости смягчение наказания, назначенного по совокупности преступлений в порядке ч. 2 ст. 69 УК РФ, а также окончательного наказания, назначенного на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ.

В силу того, что окончательное наказание С. было назначено на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ с указанием вида исправительного учреждения - исправительной колонии общего режима, при назначении С. наказания на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ из приговора подлежало исключению указание о назначении окончательного наказания с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

(22-853)

Ошибки в применении норм уголовно-процессуального закона

Приговором Железнодорожного районного суда г. Воронежа от 16 января 2018 г. С. был осужден по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Отменяя приговор Железнодорожного районного суда г. Воронежа от 16 января 2018 г. и направляя уголовное дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе, судья по уголовным делам Воронежского областного суда указала следующее.

В соответствии с требованиями п. 1 ст. 307 УПК РФ, а так же п. 18 Постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2016 г. N 55 "О судебном приговоре", судам следует иметь ввиду, что описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, как оно установлено судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. В тех случаях, когда преступление совершено группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, при описании преступного деяния должно быть указано, какие конкретно преступные действия были совершены каждым из соучастников преступления.

Согласно приговору, суд в описательно-мотивировочной части приговора описал преступные деяния С., уголовное преследование в отношении которого было прекращено постановлением Железнодорожного районного суда г. Воронежа от 11 сентября 2017 г. указав, что С. 13 мая 2017 г., около 10 часов 00 минут совершил кражу книг из магазина "Ридер", на общую сумму 3287 рублей, действуя группой лиц по предварительному сговору с другим лицом. Вместе с тем, суд не описал преступные действия С., хотя в обвинительном заключении было указано какие конкретно преступные действия были совершены С., как соучастником данного преступления.

Кроме того, согласно п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 г. N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" в случае назначения штрафа в качестве основного наказания за одно из преступлений при наличии совокупности приговоров подлежат применению общие правила назначения наказания по совокупности приговоров, а также правила, установленные для сложения наказаний ч. 2 ст. 71 УК РФ. В резолютивной части приговора в таких случаях должно быть указано на применение ст. 70 УК РФ, а также на самостоятельное исполнение штрафа.

Вместе с тем, при назначении наказания суд не применил правила ст. 70 УК РФ, указав, что приговор мирового судьи судебного участка N 4 в Ленинском районе Воронежской области от 15 декабря 2016 г. в отношении С. следовало исполнять самостоятельно, что не соответствовало требованиям п. 7 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 г. N 58.

(N 22-511)

Постановлением Бутурлиновского районного суда Воронежской области от 3 мая 2018 г. заявителю К., являющейся по уголовному делу потерпевшей, было отказано в удовлетворении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ, на постановление заместителя начальника СО ОМВД РФ по Бутурлиновскому району Воронежской области от 19.02.2108 г. о прекращении уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия с участием водителя П. и пешехода Т.

Отменяя постановление Бутурлиновского районного суда Воронежской области и признавая постановление заместителя начальника СО ОМВД РФ по Бутурлиновскому району Воронежской области незаконным, судья по уголовным делам Воронежского областного суда указал следующее.

Исходя из положений ст. 78 УК РФ, лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекли 2 года после совершения преступления небольшой тяжести.

Согласно взаимосвязанных положений п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ и ч. 2 ст. 27 УПК РФ, прекращение уголовного преследования по основаниям истечения сроков давности уголовного преследования допускается, если подозреваемый или обвиняемый против этого не возражает.

Таким образом, помимо установленного законом статуса подозреваемого либо обвиняемого у лица, в отношении которого принимается решение о прекращении уголовного дела по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, требуется его согласие на прекращение уголовного дела именно по данному основанию.

Вышеуказанные требования уголовно-процессуального закона не были соблюдены органами предварительного расследования по уголовному делу по факту ДТП с участием водителя П. и пешехода Т., поскольку уголовное дело было прекращено по п. 3 ч. 1ст. 24 УПК РФ в отношении неустановленного лица, в отношении которого невозможно выполнить названные требования уголовно-процессуального закона по причине отсутствия подозреваемого или обвиняемого и соответственно его согласия.

Соглашаясь с постановлением заместителя начальника СО ОМВД РФ по Бутурлиновскому району Воронежской области от 19.02.2018 г. о прекращении уголовного дела в отношении неустановленного лица по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, районный суд не учел требований п. 3 ч. 1 ст. 24 и ч. 2 ст. 27 УПК РФ и принял необоснованное решение об отказе в удовлетворении жалобы заявителя К., что являлось основанием к отмене судебного решения, предусмотренным статьями 38915, 38917 УПК РФ.

(22-1235)

Постановлением Левобережного районного суда г. Воронежа от 31 мая 2018 г. в отношении С., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ, была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца.

Отменяя постановление Левобережного районного суда г. Воронежа от 31 мая 2018 г. в и освобождая С. из-под стражи, судья Воронежского областного суда указала следующее.

Из постановления усматривалось, что суд принял решение об избрании в отношении С. меры пресечения в виде заключения под стражу, сославшись на тяжесть возникшего в отношении него подозрения и наличие оснований полагать, что подозреваемый мог угрожать участникам уголовного судопроизводства, оказать на них давление с целью изменения изобличающих его показаний, уничтожить доказательства, иным способом воспрепятствовать производству по делу.

Однако, по мнению суда апелляционной инстанции указанные выводы суда первой инстанции не были подтверждены какими-либо объективными доказательствами.

Так, суд первой инстанции мотивируя избрание подозреваемому С. меры пресечения в виде заключения под стражу, указал на наличие у следствия информации об оказании на второго подозреваемого (Б.М.Р.) воздействия с целью изменения им своих показаний.

При этом, в чем состояло указанное воздействие и кем оно было оказано суд в своем постановлении не указал, а представленные вместе с ходатайством материалы каких-либо доказательств такого воздействия не содержали.

Единственным источником сведений о воздействии на подозреваемого Б.М.Р. являлись слова следователя Б.В.Н., которые в нарушение ст. 108 УПК РФ судом фактически не проверялись и им не была дана надлежащая оценка.

Кроме того, суд не в полной мере учел степень общественной опасности и обстоятельства преступления, в причастности к совершению которого подозревался С., а именно в тайном хищении с полки магазина "Пятерочка N 6022" шести банок кофе на общую сумму 2957, 72 рублей, которое было отнесено к категории преступлений средней тяжести.

Помимо того, суд не дал должной оценки, как того требуют положения ст. 99 УПК РФ, совокупности сведений о личности подозреваемого, в том числе тому, что С. являлся гражданином Российской Федерации, имел постоянное место жительства и регистрации в г. Воронеже, впервые привлекался к уголовной ответственности, был трудоустроен, являлся студентом 4 курса филиала "РГУПС", ему предстояла сдача выпускных экзаменов, положительно характеризовался по месту работы и учебы, страдал рядом хронических заболеваний, дал подробные показания, в которых вину полностью признал, раскаялся в содеянном, кроме того потерпевшему был полностью возмещен ущерб, и он никаких претензий не имел.

(22-1335)

Справка подготовлена отделом статистической отчетности и обобщения судебной практики Воронежского областного суда