Обобщение судебной практики судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда за третий квартал 2018 года (утв. постановлением президиума Волгоградского областного суда от 26 декабря 2018 г.)

Вопросы применения норм материального права

Гражданско-правовые споры

1. Если истцом ранее заявлялось требование о взыскании неустойки в размере лимита, установленного законом, которое было разрешено судом, то предъявление нового иска о взыскании неустойки за иной период не допустимо, несмотря на то, что размер неустойки по первоначальному иску был снижен на основании статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Б. обратилась в суд с иском к ПАО СК "Росгосстрах" о взыскании неустойки, штрафа, компенсации морального вреда, указав, что 17 сентября 2014 года между ней и ответчиком заключен договор добровольного страхования принадлежащего ей автомобиля марки "Ниссан". 04 сентября 2015 года в период действия указанного договора наступил страховой случай, в результате которого автомобилю были причинены механические повреждения. Исполнив свои обязательства по договору страхования в части направления автомобиля на ремонт на станцию технического обслуживания, ответчик от выплаты причитающейся ей денежной компенсации за утрату товарной стоимости автомобиля в размере 21 600 руб. уклонился. Ссылаясь на то, что указанная компенсация была взыскана в ее пользу только на основании вступившего в законную силу судебного решения от 12 апреля 2017 года, просила суд взыскать с ответчика в ее пользу неустойку за нарушение сроков ее выплаты за период с 07 октября 2015 года по 14 февраля 2017 года в размере установленной договором добровольного страхования страховой премии - 65 751 руб., компенсацию морального вреда в размере 5 000 руб., штраф, расходы по оплате услуг представителя.

Решением Дзержинского районного суда г. Волгограда от 31 июля 2017 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 06 декабря 2017 года, исковые требования Б. удовлетворены частично. В ее пользу с ПАО СК "Росгосстрах" взысканы неустойка в размере 5 000 руб., штраф в размере 2 500 руб., расходы по оплате юридических услуг в размере 4 000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. Также с ПАО СК "Росгосстрах" взыскана госпошлина в доход бюджета муниципального образования город-герой Волгоград в размере 400 руб.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 04 сентября 2015 года принадлежащий Б. на праве собственности и застрахованный в ПАО СК "Росгосстрах" по договору добровольного страхования от 17 сентября 2014 года автомобиль марки "Ниссан" получил механические повреждения.

Страховая премия по указанному договору была определена сторонами и уплачена истцом в размере 65 751,4 руб.

На основании обращения Б. от 07 сентября 2015 года ПАО СК "Росгосстрах", признав указанный случай страховым, выдал ей направление на ремонт на станцию технического обслуживания автомобилей (далее - СТОА), однако выплату денежной компенсации за утрату товарной стоимости автомобиля (далее - УТС) не произвел.

Вступившим в законную силу решением Советского районного суда г. Волгограда от 12 апреля 2017 года с ПАО СК "Росгосстрах" в пользу Б. были взысканы величина УТС автомобиля в размере 21 600 руб., убытки на оценку величины УТС в размере 15 000 руб., неустойка за период с 15 февраля 2017 года по 12 апреля 2017 года в размере 5 000 руб., компенсация морального вреда в размере 500 руб., расходы на оплату юридических услуг в размере 5 000 руб., почтовые расходы в размере 82 руб., штраф в размере 21 050 руб.

Разрешая спор по настоящему делу, суд первой инстанции пришел к выводу об удовлетворении иска, указав на наличие у истца права требования с ответчика неустойки в размере 65 751,4 руб. не только за указанный в судебном решении от 12 апреля 2017 года период нарушения обязательства с 15 февраля 2017 года по 12 апреля 2017 года, но и за предшествующий ему период с 07 октября 2015 года (дата выдачи направления на ремонт автомобиля на СТОА) по 14 февраля 2017 года, который ранее истцом не заявлялся.

С указанным выводом судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда согласилась.

Вместе с тем согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан" отношения по добровольному страхованию имущества граждан регулируются нормами главы 48 "Страхование" Гражданского кодекса Российской Федерации, Законом Российской Федерации от 27 ноября 1992 года N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" (далее - Закон об организации страхового дела) и Законом Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" (далее - Закон о защите прав потребителей) в части, не урегулированной специальными законами.

Указанными выше специальными законами, регулирующими правоотношения по договору добровольного страхования имущества граждан, ответственность страховщика за нарушение сроков выплаты страхового возмещения не предусмотрена.

Пунктом 5 статьи 28 Закона о защите прав потребителей предусмотрена ответственность за нарушение сроков оказания услуги потребителю в виде уплаты неустойки, начисляемой за каждый день просрочки в размере трех процентов цены оказания услуги, а если цена оказания услуги договором об оказании услуг не определена - общей цены заказа.

При этом согласно абзацу 4 пункта 5 статьи 28 Закона о защите прав потребителей сумма неустойки (пени) не может превышать цену отдельного вида выполнения работы (оказания услуги) или общую цену заказа, если цена выполнения отдельного вида работы (оказания услуги) не определена договором о выполнении работы (оказании услуги).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан", цена страховой услуги определяется размером страховой премии.

Таким образом, исходя из приведенных выше правовых норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, неустойка за нарушение сроков выплаты страхового возмещения по договору добровольного страхования имущества граждан подлежит исчислению от цены оказания услуги - страховой премии и не может превышать ее размер.

Из заключенного между сторонами по делу договора страхования следует, что определенная им и уплаченная истцом ответчику в качестве страховой премии цена страховой услуги установлена в размере 65 751,4 руб.

Как указывалось выше, вступившим в законную силу решением Советского районного суда г. Волгограда от 12 апреля 2017 года исковые требования Б. о взыскании по данному страховому событию за период с 15 февраля 2017 года по 12 апреля 2017 года неустойки за нарушение сроков выплаты величины УТС автомобиля в размере страховой премии были признаны обоснованными. Установив право Б. на взыскание в ее пользу с ПАО СК "Росгосстрах" указанной неустойки в максимально возможном в данном случае размере - 65 751,4 руб., суд первой инстанции, применив положения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), исковые требования удовлетворил частично и взыскал неустойку в размере 5000 руб.

С учетом изложенного, право на взыскание с ответчика предусмотренной пунктом 5 статьи 28 Закона о защите прав потребителей неустойки в максимально возможном в данном случае размере на момент разрешения спора по настоящему гражданскому делу Б. уже было реализовано.

Вопреки выводам судебных инстанций, то обстоятельство, что Б. были предъявлены требования о взыскании указанной неустойки за иной период, как и применение судом положений статьи 333 ГК РФ, основанием для удовлетворения ее требований не являлось, так как вновь заявленная истцом к взысканию сумма неустойки в размере страховой услуги выходит за рамки лимита, предусмотренного законом и условиями заключенного между сторонами по делу договора. Однако изложенное судом первой инстанции учтено не было, а допущенная им при разрешении спора ошибка в применении норм материального права судом апелляционной инстанции не исправлена.

Указанное повлекло за собой отмену апелляционного определения и направление дела на новое апелляционное рассмотрение (постановление президиума Волгоградского областного суда от 25 июля 2018 года, N 44г-139/18).

2. Исполнитель услуги обязан доказать обстоятельства, являющиеся основанием для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание услуг потребителю.

Ш. обратилась в суд с иском к ГБУЗ "Центральная городская больница г. Камышина" о взыскании компенсации морального вреда, указав в обоснование требований, что в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи медицинским персоналом больницы умер ее новорожденный ребенок, вследствие смерти которого ей причинена глубокая душевная травма, нравственные переживания.

Решением Камышинского городского суда Волгоградской области от 15 ноября 2017 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 24 января 2018 года, в удовлетворении исковых требований Ш. отказано.

Как следует из материалов дела, основанием обращения Ш. в суд с настоящим иском явилось, по ее утверждению, оказание ненадлежащей медицинской помощи при родах, повлекшее смерть новорожденного.

Материалами дела установлено, что 17 ноября 2007 года в 3 часа 50 минут Ш. в связи с родовыми схватками была госпитализирована в родильное отделение ГБУЗ "Центральная городская больница г. Камышина", где ей при поступлении был поставлен клинический диагноз: беременность 40-41 неделя, срочные оперативные роды крупным плодом, интранатальная гибель плода.

В силу слабости родовой деятельности согласно предоперационному эпикризу рекомендовано родоразрешение путем операции кесарево сечение.

В истории новорожденного N 2623 отражено, что ребёнок родился 17 ноября 2007 года мертвый, доношенный, массой тела 4912,0 г., рост 59 см на 0б. по шкале Апгар, реанимационные мероприятия без эффекта с предполагаемой причиной: асфиксия плода.

В соответствии с протоколом патологоанатомического исследования N 339 от 19 ноября 2007 года определен заключительный диагноз: беременность 40-41 неделя. Срочные роды НЦД по кардиальному типу. Анемия I степени, носитель АТКЦМВ ВПГ. Крупный плод. Хроническая гипоксия плода. Слабость родовых сил. Оперативные роды. Асфиксия плода.

При рассмотрении дела для определения качества оказания медицинской услуги истице судом по делу была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза в ГБУЗ "Волгоградское областное бюро судебно-медицинской экспертизы", из заключения которой следует, что во время беременности у Ш. имелись определенные состояния и заболевания, которые были установлены в женской консультации своевременно и правильно, а медицинская помощь в этом учреждении оказывалась в полном объеме и качественно. Во время родов у Ш. развилось состояние - клинически узкий таз, выражающееся в несоответствии размеров головки плода и её таза. В последующем в процессе родов у плода Ш. развилась острая внутриутробная гипоксия (кислородное голодание), вследствие чего образовались кровоизлияния в его надпочечники. Эксперты полагают, что в процессе родов истице необоснованно был назначен и введен лекарственный препарат окситоцин с целью профилактики слабости потуг, а после принятия решения о проведении операции кесарево сечение выполнение этой операции произведено с запозданием. Все это (введение лекарственного препарата окситоцина, не определение признака на соответствие размеров головки плода и таза матери, запоздалое выполнение операции кесарево сечение) не позволило предотвратить развитие в родах острой внутриутробной гипоксии плода, а также способствовало прогрессированию этой гипоксии, от которой и наступила смерть новорожденного ребенка. Возможности оценить полноту проведения ребенку Ш. реанимационных мероприятий после его рождения, комиссия экспертов не имела возможности, поскольку в карте первичной и реанимационной помощи новорожденному в родильном зале не зарегистрировано данных о том, что искусственная вентиляция легких проводилась с подачей кислорода. При патологоанатомическом исследовании трупа не было зарегистрировано каких-либо данных, свидетельствующих о наличии у новорожденного ребенка заболеваний и пороков развития, которые могли бы обусловить внутриутробную гибель плода и повлиять на его жизнеспособность.

По ходатайству представителя ответчика, у которого возникли сомнения в правильности и обоснованности данного заключения, судом первой инстанции по делу была назначена повторная и дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено экспертам ГБУЗ Астраханской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы".

По заключению комплексной дополнительной медицинской судебной экспертизы в представленной медицинской документации на имя Ш. отмечены определенные заболевания, диагнозы установлены правильно и своевременно, на основании жалоб, анамнеза, результатах проведенных диагностических мероприятий, динамического (диспансерного) наблюдения, а также на основании объективных клинических данных. Каких-либо данных об осложнениях беременности, которые явились бы показанием к прерыванию беременности, не отмечено.

Медицинская помощь Ш. в женской консультации в соответствии с отмеченными диагнозами была оказана правильно и в необходимом объеме. Однако на этапах диспансерного наблюдения беременной Ш. отсутствуют данные о проведении и результатах определенных исследований и анализов. Также отмечено, что имеется неверная оценка факторов перинатального риска при диагностированном прогрессирующем многоводии.

Медицинская помощь Ш. в родах оказывалась в соответствии с нормативно-правовой документацией, действовавшей в 2007 году, однако отмечено, что отсутствуют данные о проведении в родах: оценки факторов перинатального и материнского риска при поступлении в отделение патологии беременных; определение общего анализа крови с подсчётом ретикулоцитов; определение сывороточного железа и сывороточного ферритина; проведения анализа крови на HbsAg и HCV; гемостазиограммы; рентгенопельвиометрии; анализ крови на антитела к вирусной инфекции; бактериального посева содержимого цервикального канала; пересмотр плана ведения родов в пользу оперативного родоразрешения при излитии околоплодных вод, данных КТГ, указывающих на внутриутробную гипоксию плода, а так же с учётом степени перинатального риска. Медицинская помощь, оказанная Ш., не явилась причиной гибели её плода. Причиной апоплексии надпочечников у плода Ш. явилось внутриутробное инфицирование и длительное кислородное голодание плода, несмотря на правильно проводимый комплекс лечебных мероприятий.

При этом экспертами установлены определенные недостатки в действиях медицинского персонала ГБУЗ "Центральная городская больница г. Камышина". Также в экспертном заключении отмечено, что имеется неверная оценка факторов перинатального риска (вкладыш в учётную форму N 111) и данные о направлении в стационар в 30 недель беременности при диагностированном прогрессирующем многоводии.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что истец не представила доказательств, подтверждающих вину ответчика и наличие причинно-следственной связи при оказании ответчиком медицинской помощи и наступлением неблагоприятного исхода беременности - гибелью плода, в связи с чем сделал вывод об отсутствии оснований для взыскания компенсации морального вреда.

Суд апелляционной инстанции поддержал позицию районного суда.

С такими выводами судом не согласился президиум Волгоградского областного суда, указав следующее.

В силу пунктов 1 и 2 статьи 401 ГК РФ лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Пунктом 4 статьи 13 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" предусмотрено, что изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер) освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере) (пункт 4 статьи 13, пункт 5 статьи 14, пункт 5 статьи 23.1, пункт 6 статьи 28 Закона о защите прав потребителей, статья 1098 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, причиненных ему недостоверной или недостаточно полной информацией о товаре (работе, услуге), суду следует исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о его свойствах и характеристиках, имея в виду, что в силу статьи 12 Закона о защите прав потребителей изготовитель (исполнитель, продавец) обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность компетентного выбора (пункт 44 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации).

Поскольку в силу пункта 9 данного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей, на ГБУЗ "Центральная городская больница г. Камышина" распространяются положения данного законодательства, в том числе возлагающие обязанность предоставить потребителю необходимую информацию, а также обязанность надлежащего исполнения обязательства.

Таким образом, из системного толкования указанных выше норм права и из разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, следует, что именно исполнитель ГБУЗ "Центральная городская больница г. Камышина" обязано доказать обстоятельства, являющиеся основанием для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание услуг.

Между тем в нарушение указанных требований закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, распределяя обязанность по доказыванию юридически значимых обстоятельств по настоящему делу, суды обязанность доказывания вины ответчика возложили на истца, освободив, таким образом, ответчика от установленной законом обязанности доказать отсутствие своей вины.

Более того, как следует из заключения, выполненного экспертами ГБУЗ Астраханской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы", на разрешение экспертов судом ставились вопросы относительно нарушения тактики ведения родов, своевременности решения вопроса о начале оперативного родоразрешения путем операции "кесарево сечение", однако в заключении указанной экспертизы прямого ответа на указанный вопрос не содержится. Вместе тем, данное обстоятельство судами оставлено без внимания и оценки.

Допущенные нарушения норм права являются существенными и непреодолимыми, в связи с чем апелляционное определение было отменено, дело передано на новое апелляционное рассмотрение (постановление президиума Волгоградского областного суда от 01 августа 2018 года, N 44г-137/18).

3. Для предъявления требований к субсидиарному должнику кредитору достаточно доказать, что основной должник отказался исполнить обязательство, либо не ответил в разумный срок на предложение исполнить обязательство.

ПАО Банк "ФК Открытие" обратилось в суд с иском к Л.В.А., Л.А.Н., П., НП "Региональный гарантийный фонд", ООО "Перпетум мобиле", ЗАО "Росстрейд" о расторжении кредитного договора, взыскании задолженности по кредитному договору, обращении взыскания на заложенное имущество, ссылаясь на то, что 28 марта 2013 года между ОАО "Номос-Банк" (в настоящее время ПАО Банк "ФК Открытие") был заключен кредитный договор N 311-00168/К, в соответствии с которым, банк предоставил ЗАО "Росстрейд" кредит в сумме 10 000 000 руб., сроком на 57 месяцев, с уплатой 12,5% годовых, единовременной комиссии в размере 1% от суммы кредита в дату первого погашения процентов по кредиту. Банк исполнил свои обязательства, предоставил кредит в размере и на условиях, оговоренных договором.

В обеспечение исполнения заемщиком ЗАО "Росстрейд" обязательств по кредитному договору банком 28 марта 2013 года были заключены договоры поручительства: N 311-001168/П01, N 311-00168/П02 с Л.А.Н.; N 311-00168/П03 с П. О.А.; N 311-00168/П05 с ООО "Перпетум мобиле".

28 марта 2013 года между ОАО "Номос-Банк" и НП "Региональный гарантийный фонд" был заключен договор поручительства N 311-00168/П04, согласно условиям, которого ответственность поручителя является субсидиарной и ограничена суммой в размере 5 800 000 руб.

Также истцом 28 марта 2013 года были заключены договоры залога транспортного средства: N 311-00168/З03 с Л.В.А., N 311-00168/З04 с П. О.А., договоры залога движимого имущества N 311-00168/З01 с ООО "Перпетум мобиле", N 311-00168/З05 с ЗАО "Росстрейд".

Ссылаясь на ненадлежащее исполнение заемщиком обязательств по кредитному договору, истец просил расторгнуть кредитный договор N 311-00168/К от 28 марта 2013 года; взыскать солидарно с Л.В.А., Л.А.Н., П. О.А., НП "Региональный гарантийный фонд", ООО "Перпетум мобиле", ЗАО "Росстрейд" в пользу ПАО Банк "Финансовая Корпорация Открытие" задолженность по состоянию на 30 мая 2017 года по кредитному договору N 311-00168/К от 28 марта 2013 года в размере 11 651 810 руб. 96 коп., из которых: задолженность по основному долгу в размере 8 156 535 руб. 68 коп., задолженность по процентам за период с 30 марта 2013 года по 30 мая 2017 года в размере 3 483 638 руб. 34 коп., задолженность по пени по просроченной задолженности по основному долгу за 30 мая 2017 года в размере 8 156 руб. 54 коп., задолженность по пени по просроченной задолженности по процентам за 30 мая 2017 года в размере 3 480 руб. 40 коп.; обратить взыскание на заложенное имущество путем продажи с публичных торгов; взыскать солидарно с ответчиков расходы по уплате государственной пошлины в размере 66 000 руб.

Решением Центрального районного суда г. Волгограда от 28 сентября 2017 года требования ПАО Банк "Финансовая Корпорация Открытие" удовлетворены в полном объеме.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 11 апреля 2018 года указанное решение отменено в части, принято новое решение об отказе в удовлетворении иска ПАО Банк "Финансовая Корпорация Открытие" к НП "Региональный гарантийный фонд" о взыскании задолженности по кредитному договору.

В кассационной жалобе, поданной ПАО Банк "Финансовая Корпорация Открытие", ставился вопрос об отмене апелляционного определения в части отказа в удовлетворении исковых требований ПАО Банк "Финансовая Корпорация Открытие" к НП "Региональный гарантийный фонд" о взыскании задолженности по кредитному договору судебных актов как незаконного.

Президиум Волгоградского областного суда пришел к выводу, что судом апелляционной инстанции в настоящем деле были допущены существенные нарушения норм материального права, которые выразились в следующем.

Судами установлено и из материалов дела следует, что ОАО "НОМОС-Банк" переименован 17 ноября 2011 года в ПАО Банк "Финансовая Корпорация Открытие".

28 марта 2013 года между ОАО "Номос-Банк" был заключен кредитный договор N 311-00168/К, согласно которому истец предоставил ЗАО "Росстрейд" кредит в сумме 10 000 000 руб., сроком на 57 месяцев, с уплатой 12,5% годовых, единовременной комиссии в размере 1% от суммы кредита в дату первого погашения процентов по кредиту. Банк исполнил свои обязательства, предоставил кредит в размере и на условиях, оговоренных договором.

В соответствии с условиями кредитного договора заемщик обязался вносить обязательные ежемесячные платежи в счет погашения суммы основного долга и начисленных процентов по кредиту в соответствии с графиком погашения кредита.

В целях обеспечения исполнения обязательств по договору между истцом ОАО "Номос-Банк" и ответчиками заключены договоры поручительства: с П. О.А. N 311-00168/П03 от 28 марта 2013 года; с Л.А.Н. N 311-001168/П01, N 311-00168/П02 от 28 марта 2013 года; с ООО "Перпетум мобиле" N 311-00168/П05 от 28 марта 2013 года.

Согласно условиям договоров поручительства, поручители обязались отвечать перед заимодавцем солидарно с заемщиком за исполнение им своих обязательств по кредитному договору N 311-00168/К от 28 марта 2013 года.

28 марта 2013 года между ОАО "Номос-Банк" и НП "Региональный гарантийный фонд" заключен договор поручительства N 311-00168/П04.

Согласно пункту 1.2 договора поручительства ответственность поручителя, является субсидиарной и ограничена суммой в размере 5 800 000 руб.

Согласно пункту 1.3 договора поручительства поручитель не отвечает перед банком за исполнение заемщиком обязательств по кредитному договору в части уплаты процентов за пользование чужими денежными средствами (статья 395 ГК РФ), неустойки (штрафа, пени), возмещения судебных издержек по взысканию долга и других убытков, вызванных неисполнением (ненадлежащим исполнением) заемщиком своих обязательств перед банком.

Из пункта 4.6.1 договора поручительства следует, что банк вправе в случае неисполнения заемщиком своих обязательств по кредитному договору, предъявить требование к поручителю об исполнении обязательств за заемщика в порядке и сроки, установленные настоящим договором.

Пунктом 5.1 договора поручительства, предусмотрен порядок и сроки исполнения договора. По истечении сроков и выполнении процедур, в течение не менее 90 календарных дней с даты неисполнения заемщиком своих обязательств по кредитному договору, банк обязан принять все разумные и доступные в сложившейся ситуации меры в целях получения от заемщика невозвращенной суммы основного долга (суммы кредита).

Кроме того, в обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору Банком заключены договоры залога транспортных средств и движимого имущества с Л.В.А., П. О.А., ООО "Перпетум мобиле", ЗАО "Росстрейд".

Истцом обязательства по договору исполнены надлежащим образом. Заемщик в нарушение договорных обязательств по своевременному возврату кредита свои обязанности исполнял ненадлежащим образом, в связи с чем, образовалась задолженность по состоянию на 30 мая 2017 года в размере 11 651 810 руб. 96 коп., из которых: по основному долгу в размере 8 156 535 руб. 68 коп., по процентам за период с 30 марта 2013 года по 30 мая 2017 года в размере 3 483 638 руб. 34 коп., по пени на просроченные проценты по основному долгу в размере 8 156 руб. 54 коп., по пени на просроченные проценты в размере 3 480 руб. 40 коп.

Истцом 15 мая 2017 года в адрес заёмщика и поручителей было направлено требование о погашении образовавшейся задолженности. Однако требование о возврате кредитной задолженности заёмщиком и поручителями исполнено не было.

Суд первой инстанции, разрешая спор и принимая решение об удовлетворении исковых требований, исходил из того, что заемщик надлежащим образом не выполнил взятые на себя обязательства по кредитному договору, допустил просрочку по платежам, в связи с чем пришел к выводу об удовлетворении заявленных истцом требований о расторжении кредитного договора и взыскал с ответчиков Л.В.А., Л.А.Н., П., НП "Региональный гарантийный фонд", ООО "Перпетум мобиле", ЗАО "Росстрейд" солидарно в пользу ПАО Банк "ФК Открытие" образовавшуюся задолженность и судебные расходы, а также обратил взыскание на заложенное имущество.

Решение суда в части расторжения кредитного договора, размера взысканной задолженности по кредитному договору с Л.В.А., Л.А.Н., П., ООО "Перпетум мобиле", ЗАО "Росстрейд", об обращении взыскания на заложенное имущество сторонами не оспорено, предметом проверки суда апелляционной инстанции не являлось.

Суд апелляционной инстанции, с выводом суда о солидарном взыскании задолженности по кредитному договору не согласился и пришел к выводу о том, что НП "Региональный гарантийный фонд" несет субсидиарную ответственность с отложенным сроком предъявления требований к данному поручителю.

При этом, принимая по делу новое решение в части отказа ПАО Банк "ФК Открытие" в удовлетворении исковых требований о взыскании задолженности по кредитному договору N 311-00168/К от 28 марта 2013 года с НП "Региональный гарантийный фонд", судебная коллегия указала на отсутствие доказательств, подтверждающих факт выполнения условий договора поручительства о принятии разумных и достаточных мер по взысканию просроченной задолженности с заемщика, его неплатежеспособности, а также утрату возможности бесспорного взыскания средств с заемщика и солидарных поручителей, в том числе путем обращения взыскания на заложенное имущество, как оснований для обращения с исковыми требованиями к субсидиарному поручителю.

С таким выводом суда апелляционной инстанции суд кассационной инстанции не согласился, поскольку он основан на неправильном толковании и применении норм материального права, регулирующих спорные отношения.

В соответствии со статьей 819 ГК РФ по кредитному договору банк обязуется предоставить денежные средства заемщику, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее; к отношениям по договору кредита применяются правила, регулирующие отношения по договору займа.

В силу пункта 1 статьи 809 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором займа, заимодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

На основании пункта 1 статьи 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить заимодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

В соответствии со статьей 811 ГК РФ, если договором займа предусмотрено возвращение займа по частям (в рассрочку), то при нарушении заемщиком срока, установленного для возврата очередной части займа, заимодавец вправе потребовать досрочного возврата всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами.

Согласно статье 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части.

В силу статьи 363 ГК РФ при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя.

Поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства.

Как предусмотрено пунктом 1 статьи 399 ГК РФ до предъявления требований к лицу, которое в соответствии с законом, иными правовыми актами или условиями обязательства несет ответственность дополнительно к ответственности другого лица, являющегося основным должником (субсидиарную ответственность), кредитор должен предъявить требование к основному должнику. Если основной должник отказался удовлетворить требование кредитора или кредитор не получил от него в разумный срок ответ на предъявленное требование, это требование может быть предъявлено лицу, несущему субсидиарную ответственность.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 6, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 8 от 01 июля 1996 года "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", при разрешении споров, связанных с применением субсидиарной ответственности, необходимо иметь в виду, что предусмотренный пунктом 1 статьи 399 порядок предварительного обращения кредитора к основному должнику может считаться соблюденным, если кредитор предъявил последнему письменное требование и получил отказ должника в его удовлетворении либо не получил ответа на свое требование в разумный срок.

По смыслу указанных выше положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, основополагающим условием при субсидиарном характере ответственности поручителя (статья 399 ГК РФ) для предъявления требования к нему, является представление кредитором доказательств, что основной должник отказался исполнить обязательство, обеспеченное поручительством, либо не ответил в разумный срок на предложение исполнить обязательство.

При этом применительно к положениям статьи 431 ГК РФ, реализация права на предъявление требований к поручителю по истечении 90 календарных дней с даты неисполнения заемщиком своих обязательств по кредитному договору, поставлена в зависимость от наступления одного обстоятельства, а именно: истечения определенного периода времени (90 календарных дней с даты неисполнения заемщиком своих обязательств по кредитному договору), при условии, что в течение указанного периода времени (90 календарных дней с даты неисполнения заемщиком своих обязательств по кредитному договору) банк принял все разумные и доступные в сложившейся ситуации меры в целях получения от заемщика невозвращенной суммы основного долга (суммы кредита). Условиями договора поручительства возможность предъявления банком требования к субсидиарному поручителю не ставится в зависимость от наличия либо отсутствия заложенного имущества по основному обязательству, совершения банком действий по обращению взыскания на данное имущество в судебном порядке до обращения с требованиями к субсидиарному поручителю, наличия или отсутствия постановлений об окончании исполнительного производства.

Истцом приняты необходимые меры в целях получения от заемщика задолженности по кредитному договору, в том числе путем направления в адрес заемщика и поручителей требования о возврате суммы кредита, процентов за пользование кредитом и уплате неустойки, обращения в суд с соответствующим иском. Требования о погашении задолженности основным должником не исполнено.

Следовательно, вывод апелляционной инстанций об отсутствии доказательств, подтверждающих факт выполнения условий договора поручительства о принятии разумных и достаточных мер по взысканию просроченной задолженности с заемщика, его неплатежеспособности, а также утрату возможности бесспорного взыскания средств с заемщика и солидарных поручителей, в том числе путем обращения взыскания на заложенное имущество, как оснований для обращения с исковыми требованиями к субсидиарному поручителю, является неправомерным.

По вышеуказанным основаниям апелляционное определение в обжалуемой части было отменено, дело в указанной части направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции (постановление президиума Волгоградского областного суда от 22 августа 2018 года, N 44г-167/18).

4. Юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению при рассмотрении требования о признании сделки мнимой, является установление того, имелось ли у каждой стороны сделки намерение реально совершить и исполнить соответствующую сделку. При рассмотрении исковых требований лица, не являющегося стороной сделки, о признании сделки недействительной, в качестве соответчиков должны быть привлечены все стороны сделки.

Г. Е.А. обратилась в суд с иском к Г. Р.Д. о признании недействительным договора купли-продажи автомобиля марки "MERSEDES-BENZCLS 500" от 10 августа 2017 года, заключённого между Г. Р.Д. и Г. А.А., применении последствий недействительности сделки, признании указанного автомобиля совместно нажитым имуществом супругов, разделе совместно нажитого имущества супругов, признании за ней права собственности на спорный автомобиль и взыскании с нее в пользу Г. Р.Д. компенсации в размере 200000 руб.

В обоснование требований указала, что 12 сентября 2015 года между ней и Г. Р.Д. был зарегистрирован брак, в период которого приобретен спорный автомобиль, который 10 августа 2017 года был продан ответчиком Г. А.А.

Полагала, что данный договор купли-продажи является мнимой сделкой, направленной на вывод имущества из массы совместно нажитого имущества супругов. Г. Р.Д. продолжает пользоваться спорным автомобилем, регистрация автомобиля в органах ГИБДД Г. А.А. до настоящего времени не произведена.

Определением Иловлинского районного суда Волгоградской области от 26 февраля 2018 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, был привлечен Г. А.А.

Решением Иловлинского районного суда Волгоградской области от 14 марта 2018 года в удовлетворении иска Г. Е.А. к Г. Р.Д. о признании недействительным договора купли-продажи, применении последствий недействительности сделки, признании автомобиля совместно нажитым имуществом, признании права собственности на автомобиль, взыскании с Г. Е.А. в пользу Г. Р.Д. денежной компенсации отказано.

Апелляционным определением от 07 июня 2018 года судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда перешла к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции по основаниям, предусмотренным частью 5 статьи 330 ГПК РФ, поскольку районным судом принято решение, непосредственно затрагивающее права и интересы стороны сделки - Г. А.А., не привлеченного к участию в деле в качестве соответчика, что является самостоятельным основанием для отмены решения суда.

Разрешая спор по существу, судебная коллегия пришла к выводам об удовлетворении исковых требований по следующим основаниям.

Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (часть 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка)

Согласно пункту 1 статьи 170 ГК РФ мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

По смыслу приведенной нормы права, стороны мнимой сделки при ее заключении не имеют намерения устанавливать, изменять либо прекращать права и обязанности ввиду ее заключения, то есть стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Исходя из разъяснений, содержащихся в пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению при рассмотрении требования о признании той или иной сделки мнимой, является установление того, имелось ли у каждой стороны сделки намерение реально совершить и исполнить соответствующую сделку.

В силу статьи 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В соответствии с пунктом 1 статьи 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Согласно пункту 1 статьи 223 ГК РФ право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором.

Судебной коллегией установлено и материалами дела подтверждено, что 12 сентября 2015 года между Г. Е.А. и Г. Р.Д. был зарегистрирован брак.

На основании заочного решения мирового судьи судебного участка N 78 Волгоградской области от 02 октября 2017 года, брак между супругами Г. расторгнут.

В период брака был приобретен автомобиль марки "MERSEDES-BENZCLS 500", 2005 года выпуска, стоимость которого на момент рассмотрения дела составляла 400 000 руб., что не оспаривалось сторонами.

10 августа 2017 года указанный автомобиль был отчужден Г. Р.Д. Г. А.А. на основании заключенного между ними договора купли-продажи, стоимость автомобиля составила 280 000 руб., о чем истцу стало известно в ходе рассмотрения дела.

10 августа 2017 года Г. Е.А. обратилась с заявлением на имя начальника отдела Среднеахтубинского районного отдела УФССП по Волгоградской области о принятии к принудительному исполнению исполнительного листа от 19 апреля 2016 года по делу N 2-78-131/2016 о взыскании с Г. Р.Д. алиментов в размере 1/4 части в ее пользу на содержание несовершеннолетнего сына.

14 августа 2017 года судебным приставом-исполнителем Среднеахтубинского районного отдела УФССП по Волгоградской области вынесено постановление о запрете на совершение регистрационных действий в отношении спорного транспортного средства.

Судебной коллегией также установлено, что с 10 августа 2017 года Г. Р.Д. неоднократно привлекался к административной ответственности за нарушение Правил дорожного движения, находясь за управлением спорного транспортного средства.

Кроме того, из представленной в материалы дела СПАО "Ингосстрах" копии выплатного дела по заявлению Г. Р.Д. о выплате страхового возмещения по факту ДТП, произошедшего 12 августа 2017 года с участием спорного транспортного средства, следует, что в справке о ДТП от 12 августа 2017 года собственником автомобиля указан Г. Р.Д., с заявлением о страховом возмещении 17 августа 2017 года и с претензией 07 сентября 2017 года обратился собственник автомобиля марки "MERSEDES-BENZCLS 500", 2005 года выпуска, Г. Р.Д.

В связи с отказом в выплате страхового возмещения Г. Р.Д. обратился в суд и 19 февраля 2018 года Иловлинским районным судом Волгоградской области принято решение, которым установлено, что Г. Р.Д. является собственником спорного транспортного средства и в его пользу с СПАО "Ингосстрах" взыскано страховое возмещение, штраф, компенсация морального вреда, убытки и судебные расходы.

Также Г. Р.Д. обращался за выплатой страховой возмещения в СПАО "РЕСО-Гарантия" по факту ДТП, имевшего место 01 октября 2017 года с участием спорного транспортного средства.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия пришла к выводу о том, что фактического владения и пользования автомобилем после заключения договора купли-продажи у Г. А.А. не возникло, транспортное средство фактически покупателю не передавалось, так как после заключения договора купли-продажи спорный автомобиль продолжал находиться во владении и пользовании ответчика Г. Р.Д., доказательств того, что спорный автомобиль выбывал из пользования Г. Р.Д. материалы дела не содержат.

При этом ссылка ответчиков на то, что автомобиль находился на ремонте у ИП А., что подтверждается договором заказа-наряда на работы N 126 от 10 августа 2017 года, где заказчиком указан Г. А.А., несостоятельна, так как собственник автомобиля в данном договоре не указан, а сам договор не подписан заказчиком.

В этой связи, судебная коллегия пришла к выводу, что оспариваемый договор купли-продажи от 10 августа 2017 года, заключенный между Г. Р.Д. и Г. А.А., является мнимой сделкой, поскольку реальные правовые последствия для сторон оспариваемого договора не наступили, то есть ответчики оформили договор купли-продажи спорного автомобиля без намерения создать соответствующие сделке правовые последствия. Оформление в письменной форме договора купли-продажи от 10 августа 2017 года не является достаточным доказательством фактического исполнения сторонами условий договора.

На основании пункта 1 статьи 33 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ) законным режимом имущества супругов является режим их совместной собственности. Законный режим имущества супругов действует, если брачным договор не установлено иное.

Согласно статье 34 СК РФ, имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

Статьей 38 СК РФ установлено, что раздел общего имущества супругов может быть произведен как в период брака, так и после его расторжения по требованию любого из супругов, а также в случае заявления кредитором требования о разделе общего имущества супругов для обращения взыскания на долю одного из супругов в общем имуществе супругов.

В силу статьи 39 СК РФ при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами.

Поскольку приобретение спорного автомобиля в период брака сторонами по делу не оспаривалось, судебная коллегия посчитала необходимым признать автомобиль марки "MERSEDES-BENZCLS 500", 2005 года выпуска, совместно нажитым имуществом супругов Г. Е.А. и Г. Р.Д., разделила совместно нажитое имущество, выделив в собственность Г. Е.А. указанный автомобиль и взыскала с Г. Е.А. в пользу Г. Р.Д. компенсацию в размере 200 000 руб. (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 11 июля 2018 года, дело N 33-7768/2018).

5. Перевозчик, не исполнивший или ненадлежащим образом исполнивший обязательство, являясь субъектом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, несет гражданско-правовую ответственность независимо от наличия или отсутствия вины и может быть освобожден от нее лишь при наличии обстоятельств, которые он не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело. К таким обстоятельствам не относятся случайное возгорание транспортного средства, дорожно-транспортное происшествие, противоправные действия третьих лиц.

САО "ВСК" обратилось в суд с иском к Ц. о взыскании ущерба в порядке суброгации, указав, что 24 января 2017 года между ООО "ИТЕКО Евразия" и ИП Ц. заключен договор-заявка N 13986 на предоставление услуг по перевозке и экспедированию груза, получателем которого являлось ООО "М.видео Менеджмент". ООО "ИТЕКО Евразия" свои обязательства по условиям договора исполнило надлежащим образом, товар к отправке был предоставлен в срок, надлежащего качества и количества.

26 января 2017 года при разгрузке товара обнаружена недостача части груза (37 единиц бытовой техники и электроники). Факт недостачи подтверждается соответствующим актом. По факту хищения груза возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного пунктом "б" части 3 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ).

Поскольку похищенный груз ООО "ИТЕКО Евразия" был застрахован, САО "ВСК" произвело выгодоприобретателю - ООО "М.видео Менеджмент" страховое возмещение в размере 978 320 руб. и приобрело в порядке суброгации право требовать возмещения ущерба с лица, ответственного за убытки.

После наступления страхового случая с 9 августа 2017 года ИП Ц. утратил статус индивидуального предпринимателя.

Сославшись на изложенные обстоятельства, САО "ВСК" просило суд взыскать с Ц. денежные средства в размере 978 320 руб., а также расходы по уплате государственной пошлине.

Решением Советского районного суда города Волгограда от 02 апреля 2018 года в удовлетворении исковых требований САО "ВСК" отказано.

Судебная коллегия удовлетворила апелляционную жалобу САО "ВСК", отменила решение суда первой инстанции, как постановленное в условиях неправильного толкования и применения норм материального права, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам и ненадлежащей правовой оценки доказательств по делу, и приняла новое решение об удовлетворении исковых требований, исходя из следующего.

Из материалов дела следует, что 24 ноября 2014 года между ООО "ИТЕКО Евразия" и ООО "М.видео Менеджмент" заключен договор N 01-2628/11-2014 о перевозке грузов автомобильным транспортом, по условиям которого ООО "ИТЕКО Евразия" (исполнитель) обязалось на основании письменных заявок заказчика - ООО "М.видео Менеджмент" доставлять вверенный груз в пункт назначения и выдавать его уполномоченному на получение лицу.

22 января 2017 года в адрес ООО "ИТЕКО Евразия" от заказчика поступила заявка на перевозку находящегося в г. Аксай груза (бытовой техники и электроники) с доставкой его грузополучателю - ООО "М.видео Менеджмент" в г. Волгограде.

24 января 2017 года между ООО "ИТЕКО Евразия" и ИП Ц. заключен договор-заявка на предоставление услуг N 13986, из содержания которого следует, что ИП Ц. обязался оказать ООО "ИНТЕКО Евразия" услуги по перевозке и экспедированию вышеуказанного груза. В качестве водителя-экспедитора указан Б.

На основании достигнутых с ИП Ц. договоренностей 24 января 2017 года ООО "ИНТЕКО Евразия" выдало на имя водителя-экспедитора Б. доверенность на получение от ООО "М.видео Менеджмент" груза.

Согласно транспортным накладным Б. получил необходимый для доставки груз.

Актом от 26 января 2017 года, составленным обособленным подразделением ООО "М.видео Менеджмент" в г. Волгограде, при получении груза установлено отсутствие 37 единиц товара, а также зафиксирован срыв пломбы на фургоне транспортного средства и срез троса.

Постановлением от 8 марта 2017 года следователем СО-6 СУ УМВД России по г. Волгограду по факту хищения груза, принадлежащего ООО "ИНТЕКО Евразия", совершенного в период с 22 часов 25 января 2017 года до 00 часов 26 минут 26 января 2017 года неустановленными лицами в неустановленном месте путем проникновения в полуприцеп с бортовой платформой на автодороге от г. Суровикино Волгоградской области до улицы Волгоградской Волгограда, возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного пунктом "в" части 3 статьи 158 УК РФ (тайное хищение чужого имущества, совершенное в крупном размере). Постановлением следователя от 8 мая 2017 года производство по делу приостановлено по пункту 1 части 1 статьи 208 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) (в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого).

30 января 2017 года ООО "ИНТЕКО Евразия" получило претензию ООО "М.видео Менеджмент" о возмещении убытков, причиненных недостачей товара, принятого для перевозки, в сумме 974530 руб.

Поскольку между ООО "ИНТЕКО Евразия" и САО "ВСК" 29 февраля 2016 года был заключен договор страхования грузов, по условиям которого ООО "ИНТЕКО Евразия" застраховало риск наступления ответственности за утрату, гибель или повреждение грузов, принятых к перевозке, 29 марта 2017 года САО "ВСК" произвело потерпевшему - ООО "М.видео Менеджмент" страховую выплату в сумме 978 320 руб.

08 апреля 2017 года САО "ВСК" направило ИП Ц. претензию о возмещении выплаченной в связи с наступлением страхового случая денежной суммы. Требование страховщика осталось не исполненным.

Согласно сведениям ЕГРИП с 9 августа 2017 года Ц. утратил статус индивидуального предпринимателя.

В соответствии со статьей 965 ГК РФ к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования.

Признав, что в силу вышеуказанной нормы закона к САО "ВСК" от ООО "ИНТЕКО Евразия" перешло право требования выплаченной суммы к лицам, ответственным за убытки, возмещенные в результате страхования, суд первой инстанции отказал при этом страховщику в удовлетворении иска к Ц., указав, что истец неправильно определил круг лиц, ответственных за убытки. Суд исходил из отсутствия прямых договорных отношений сторон, документов, позволяющих констатировать обязанность ответчика возместить истцу уплаченную им страховую сумму, отсутствия вины Ц. в утрате груза, виновности в произошедшем событии лиц, подлежащих установлению в рамках расследования уголовного дела. Указал на неправомерность производства истцом страхового возмещения до выяснения всех обстоятельств по уголовному делу, непринятие правоохранительными органами достаточных мер к определению виновных лиц.

Судебная коллегия не согласилась с данными выводами суда первой инстанции.

В соответствии с пунктом 1 статьи 801 ГК РФ по договору транспортной экспедиции одна сторона (экспедитор) обязуется за вознаграждение и за счет другой стороны (клиента - грузоотправителя или грузополучателя) выполнить или организовать выполнение определенных договором экспедиции услуг, связанных с перевозкой груза.

Если из договора транспортной экспедиции не следует, что экспедитор должен исполнить свои обязанности лично, экспедитор вправе привлечь к исполнению своих обязанностей других лиц. Возложение исполнения обязательства на третье лицо не освобождает экспедитора от ответственности перед клиентом за исполнение договора (статья 805 ГК РФ).

За неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по договору экспедиции экспедитор несет ответственность по основаниям и в размере, которые определяются в соответствии с правилами главы 25 настоящего Кодекса (пункт 1 статьи 803 ГК РФ).

Согласно пункту 1 статьи 7 Федерального закона от 30 июня 2003 года N 87-ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности" экспедитор несет ответственность перед клиентом в виде возмещения реального ущерба за утрату, недостачу или повреждение (порчу) груза после принятия его экспедитором и до выдачи груза получателю, указанному в договоре транспортной экспедиции, либо уполномоченному им лицу, если не докажет, что утрата или повреждение груза произошли вследствие обстоятельств, которые экспедитор не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело.

На основании пункта 1 статьи 796 ГК РФ перевозчик несет ответственность за несохранность груза или багажа, произошедшую после принятия его к перевозке и до выдачи грузополучателю, управомоченному им лицу или лицу, управомоченному на получение багажа, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение груза или багажа произошли вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело.

В силу пункта 2 статьи 796 ГК РФ ущерб, причиненный при перевозке груза или багажа, возмещается перевозчиком: в случае утраты или недостачи груза или багажа - в размере стоимости утраченного или недостающего груза или багажа; в случае повреждения (порчи) груза или багажа - в размере суммы, на которую понизилась его стоимость, а при невозможности восстановления поврежденного груза или багажа - в размере его стоимости; в случае утраты груза или багажа, сданного к перевозке с объявлением его ценности, - в размере объявленной стоимости груза или багажа.

Таким образом, в силу вышеуказанных норм права, перевозчик, не исполнивший или ненадлежащим образом исполнивший обязательство, являясь субъектом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, несет гражданско-правовую ответственность независимо от наличия или отсутствия вины и может быть освобожден от нее лишь при наличии обстоятельств, которые он не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело.

Ответственность перевозчика за несохранную перевозку также предусмотрена договором-заявкой, заключенным между ООО "ИНТЕКО Евразия" и ИП Ц., согласно пунктам 1 и 4 которого исполнитель несет ответственность за сохранность груза и обязан возместить все убытки, связанные с удовлетворением заказчиком претензий его клиента в связи с ненадлежащим оказанием услуг по настоящему договору.

Таким образом, поскольку вышеприведенными доказательствами установлен факт утраты части перевозимого груза в период ответственности ИП Ц. за его сохранность, при этом Ц. не доказаны обстоятельства, освобождающие его от ответственности (непреодолимая сила, вина грузоотправителя или грузополучателя в причинении ущерба, причинение ущерба ввиду ненадлежащей упаковки грузоотправителем, причинение вреда ввиду естественных свойств груза), судебная коллегия пришла к выводу о том, что требования САО "ВСК" о взыскании с Ц. денежной суммы, выплаченной в счет возмещения потерпевшей стороне убытков, связанных с утратой груза, являются правомерными и подлежащими удовлетворению.

Данная правовая позиция суда апелляционной инстанции основана на пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 года N 26 "О некоторых вопросах применения законодательства о договоре перевозки автомобильным транспортом грузов, пассажиров и багажа и о договоре транспортной экспедиции", в котором разъяснено, что перевозчик несет ответственность за сохранность груза с момента принятия его для перевозки и до момента выдачи грузополучателю или управомоченному им лицу, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение (порча) груза произошли: 1) вследствие обстоятельств непреодолимой силы (пункт 3 статьи 401 ГК РФ); 2) в результате ограничения или запрета движения транспортных средств по автомобильным дорогам, введенных в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, не в период просрочки исполнения перевозчиком своих обязательств; 3) вследствие вины грузоотправителя, в том числе ненадлежащей упаковки груза (статья 404 ГК РФ); 4) вследствие естественной убыли массы груза, не превышающей ее норму. Перевозчик обязан возместить реальный ущерб, причиненный случайной утратой, недостачей или повреждением (порчей) груза, в том числе возникших вследствие случайного возгорания транспортного средства, дорожно-транспортного происшествия, противоправных действий третьих лиц, например кражи груза.

Хищение груза при перевозке, недоказанность причастности перевозчика к хищению, возбуждение уголовного дела по данному факту не являются теми основаниями, которые в силу вышеприведенных норм закона и разъяснений высшей судебной инстанции освобождают перевозчика от ответственности за причинение в процессе перевозки ущерба в связи с утратой груза (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 06 июля 2018 года, дело N 33-9387/2018).

6. В случае нарушения права гражданина на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок законом предоставлен один из способов защиты права в виде взыскания компенсационной выплаты либо компенсации морального вреда по выбору лица, чьи права нарушены.

С. обратилась в суд с иском к МВД России, ГУ МВД России, Министерству финансов Российской Федерации и УФК по Волгоградской области о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указала, что 19 марта 2012 года в отношении С. К. было совершено преступление, К. из личных неприязненных отношений причинил ей побои. В этот же день за защитой своих нарушенных прав истец обратилась с заявлением в ОМВД РФ по Светлоярскому району Волгоградской области. УУП и ПДН ОМВД РФ по Светлоярскому району Волгоградской области Ч. необоснованно и незаконно было отказано в регистрации её сообщения о преступлении. Сообщение о преступлении было зарегистрировано позже. В дальнейшем, по результатам проверки сообщения истца о преступлении УУП и ПДН ОМВД РФ по Светлоярскому району Волгоградской области Ч. неоднократно незаконно и необоснованно отказывалось в возбуждении уголовного дела. На стадии принятия сообщения о преступлении и в ходе проведения процессуальной проверки УУП и ПДН ОМВД РФ по Светлоярскому району Волгоградской области Ч. допускались нарушения требований закона. После многочисленных жалоб истца, в том числе прокурору, только 04 апреля 2013 года в отношении К. было возбуждено уголовное дело N 361949 по признакам преступления, предусмотренного пунктом "а" части 2 статьи 116 УК РФ. Производство по уголовному делу в ходе его дальнейшего расследования неоднократно необоснованно и незаконно по надуманным обстоятельствам приостанавливалось и прекращалось. Указанные необоснованные и незаконные решения принимались следователем СО ОМВД РФ по Светлоярскому району Щ. За защитой своего нарушенного права С. обращалась с многочисленными жалобами к вышестоящим должностным лицам органов внутренних дел, прокурору, в следственный комитет, суд, к уполномоченному по правам человека, губернатору, депутатам, Президенту Российской Федерации. 17 апреля 2017 года действия К. были переквалифицированы с пункта "а" части 2 статьи 116 УК РФ на часть 1 статьи 116 УК РФ, в виду отсутствия в его действиях хулиганского мотива. 18 октября 2017 года расследование уголовного дела было завершено прекращением дальнейшего производства на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УПК РФ, в виду внесения 03 июля 2016 года изменений в УПК РФ и декриминализации состава преступления, предусмотренного статьей 116 УК РФ, и, следовательно, в связи с отсутствием в действиях К. состава преступления. В результате неэффективности работы органов внутренних дел, допущенных нарушений, К. избежал ответственности за совершенное деяния, что причинило С. нравственные страдания.

По приведенным основаниям, уточнив исковые требования, истец просила суд взыскать с МВД России компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб.

Решением Центрального районного суда города Волгограда от 25 мая 2018 года исковые требования удовлетворены частично. С Российской Федерации в лице МВД России за счет средств казны Российской Федерации в пользу С. взыскана сумма в счет компенсации морального вреда в размере 50 000 руб., в остальной части требований С. к МВД России о взыскании суммы отказано. В удовлетворении исковых требований С. к ГУ МВД России, Министерству финансов Российской Федерации и УФК по Волгоградской области о взыскании суммы отказано.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из следующего.

Согласно статье 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В соответствии с частью первой статьи 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Таким образом, компенсация морального вреда подлежит взысканию в случае нарушения личных неимущественные прав либо совершения посягательств на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в случаях, когда законом предусмотрена компенсация морального вреда за нарушение имущественных и иных прав гражданина.

Из материалов дела следует, что 02 апреля 2012 года в ОМВД РФ по Светлоярскому району Волгоградской области было зарегистрировано обращение С. с сообщением о совершении в отношении неё преступления.

В ходе проведения процессуальной проверки по вышеуказанному сообщению было установлено, что 19 марта 2012 года К. из личных неприязненных отношений причинил С. побои.

По результатам длительной процессуальной проверки, неоднократно принимались решения об отказе в возбуждении уголовного дела, в итоге 04 апреля 2013 года в отношении К. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного пунктом "а" части 2 статьи 116 УК РФ.

Производство по уголовному делу в ходе его дальнейшего расследования неоднократно приостанавливалось и прекращалось.

17 апреля 2017 года действия К. были переквалифицированы с пункта "а" части 2 статьи 116 УК РФ на часть 1 статьи 116 УК РФ.

18 октября 2017 года производство по делу было прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УПК РФ, в виду внесения 03 июля 2016 года изменений в УПК РФ и декриминализации состава преступления, предусмотренного статьей 116 УК РФ, и, следовательно, в связи с отсутствием в действиях К. состава преступления.

Установив данные обстоятельства, оценив представленные сторонами доказательства, руководствуясь приведенными выше нормами материального права, исходя из того, что как на стадии осуществления процессуальной проверки, так и на стадии расследования уголовного дела, сотрудниками внутренних дел допускались нарушения, которые выразились в бездействии, принятии необоснованных и незаконных процессуальных решений, суд пришел к выводу о том, что имеет место быть ненадлежащее исполнение сотрудниками внутренних дел своих должностных обязанностей, повлекшее за собой нарушение прав истца, что является основанием для взыскания с Российской Федерации в лице МВД России за счет средств казны Российской Федерации в пользу С. компенсации морального вреда, размер которой был определен в 50 000 руб.

Судебная коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции, в силу следующего.

Из материалов дела следует, что С. обращалась с административным исковым заявлением о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок, которое было принято к производству Волгоградским областным судом 13 апреля 2018 года.

Решением Волгоградского областного суда от 04 июня 2018 года в пользу С. присуждена компенсация за нарушение права на досудебное производство по уголовному делу в разумный срок, в сумме 50000 руб. Решение обращено к немедленному исполнению. Сведений о том, что данное решение оспорено, суду не представлено.

В силу части 4 статьи 1 Федерального закона от 30 апреля 2010 года N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок не препятствует возмещению вреда в соответствии со статьями 1069, 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации. Присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок лишает заинтересованное лицо права на компенсацию морального вреда за указанные нарушения.

Согласно разъяснениям, данным абзацах 3 и 4 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 марта 2016 года N 11 "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок", компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок и права на исполнение судебного акта в разумный срок, как мера ответственности государства, имеет целью возмещение причиненного неимущественного вреда фактом нарушения процедурных условий, обеспечивающих реализацию данных прав в разумный срок, независимо от наличия или отсутствия вины суда, органов уголовного преследования, органов, на которые возложена обязанность по исполнению судебных актов, иных государственных органов, органов местного самоуправления и их должностных лиц.

Данная компенсация не направлена на восполнение имущественных потерь заинтересованного лица и не заменяет собой возмещения имущественного вреда, причиненного ему незаконными действиями (бездействием) государственных органов, в том числе судов. При этом присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок лишает заинтересованное лицо права на компенсацию морального вреда за указанные нарушения (часть 4 статьи 1 Закона о компенсации, статьи 151, 1069, 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации (абзацы третий и четвертый пункта 1).

Таким образом, в случае нарушения права гражданина на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок законом предоставлен один из способов защиты права в виде взыскания компенсационной выплаты либо компенсации морального вреда по выбору лица, чьи права нарушены.

Принимая во внимание, что требование С. о компенсации морального вреда, как в настоящем деле, так и в ранее рассмотренном Волгоградским областным судом по заявлению о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок, связаны с нарушением права С. на досудебное судопроизводство в разумный срок по факту ее сообщения в 2012 году о преступлении в отношении К., и обоснованы одними и теми же обстоятельствами, у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для удовлетворения исковых требований, поскольку взыскание компенсации морального вреда в данном случае неправомерно.

С учетом изложенного, решение суда первой инстанции было отменено с принятием нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований С. (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 26 сентября 2018 года, N 33-14197/2018).

Жилищные споры

7. При разрешении споров о взыскании с лица, несвоевременно и (или) не полностью внесшего плату за жилое помещение и коммунальные услуги, пени необходимо принимать во внимание то обстоятельство, что положения части 14 статьи 155 Жилищного кодекса Российской Федерации, устанавливающие размер пени, в редакции Федерального закона от 3 ноября 2015 года N 307-ФЗ, действуют с 01 января 2016 года. При взыскании пени за период, предшествующий 01 января 2016 года необходимо применять положения части 14 статьи 155 Жилищного кодекса Российской Федерации в прежней редакции.

ООО "РЭП N 2" обратилось в суд с иском к Л., в котором просило взыскать с последнего задолженность по оплате услуг по содержанию общедомового имущества многоквартирного дома за период с апреля 2014 года по июль 2017 года в размере 378 855 руб. 32 коп. и неустойку, установленную частью 14 статьи 155 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее - ЖК РФ) за несвоевременное внесение платежей, в сумме 121975 руб. 92 коп. за период с июля 2014 года по май 2017 года, а также судебные расходы по оплате государственной пошлины - 8 092 руб.

В обоснование иска указало, что ООО "РЭП N 2" с 20 июня 2011 года по настоящее время является управляющей компанией многоквартирного дома, расположенного по адресу: Волгоградская область, г. Камышин, ул. Т., д. 35. Ответчик, являющийся собственником нежилых помещений в указанном многоквартирном доме, договор на управление, утвержденный общим собранием собственников помещений в многоквартирном доме, до настоящего времени не подписал, расходы по содержанию общего имущества не оплачивал, в связи с чем у него перед управляющей компанией образовалась задолженность.

Решением Камышинского городского суда Волгоградской области от 27 сентября 2017 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 29 ноября 2017 года, исковые требования ООО "РЭП N 2" удовлетворены.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Л. с 22 октября 2008 года является собственником встроенного нежилого помещения, расположенного в подвале многоквартирного дома по адресу: Волгоградская область, г. Камышин, ул. Т., д. 35, помещение 1, этаж 1, площадью 634,3 кв. м.

ООО "РЭП N 2" на основании решения общего собрания собственников помещений от 26 июня 2011 года является управляющей организацией данного многоквартирного дома.

Решениями общих собраний собственников помещений указанного многоквартирного дома утверждены тарифы на содержание и текущий ремонт дома, что подтверждается протоколами собраний собственников помещений от 26 июня 2011 года N 127, от 28 июля 2014 года и от 24 марта 2015 года.

Согласно расчету ООО "РЭП N 2" задолженность ответчика за содержание и текущий ремонт дома за период с апреля 2014 года по июль 2017 года составила 378 855 руб. 32 коп.

Ненадлежащее исполнение ответчиком обязательств по оплате за содержание и текущий ремонт общего имущества послужило основанием для обращения ООО "РЭП N 2" в суд с указанными требованиями.

Разрешая спор, суды удовлетворили требования, признав доказанным наличие задолженности и ее размер. Кроме того, суды в соответствии с пунктом 14 статьи 155 ЖК РФ взыскали с ответчика неустойку за период с июля 2014 года по май 2017 года в сумме 121 975 руб. 92 коп.

Выводы судов в части взыскания с ответчика в пользу истца задолженности по оплате услуг по содержанию общедомового имущества многоквартирного дома являются правильными, а ссылка в кассационной жалобе на отсутствие договора между ним и эксплуатирующей организацией договора, которым должны регулироваться отношения с ним, а также на то, что ему не направлялись платежные документы - несостоятельными, поскольку получили оценку судов со ссылкой на положения норм действующего законодательства применительно к установленным фактическим обстоятельствам дела и мотивированно отклонены.

В то же время суд кассационной инстанции не согласился с выводами судов в части взыскания с ответчика в пользу истца неустойки в соответствии с пунктом 14 статьи 155 ЖК РФ за период с июля 2014 года по май 2017 года неустойки в сумме 121 975 руб. 92 коп.

В соответствии со статьей 210 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Частью 1 статьи 36 ЖК РФ предусмотрено, что собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежит на праве общей долевой собственности общее имущество в многоквартирном доме.

Согласно части 1 статьи 39 ЖК РФ собственники помещений в многоквартирном доме несут бремя расходов на содержание общего имущества в многоквартирном доме.

Собственник помещения в многоквартирном доме обязан нести расходы на содержание принадлежащего ему помещения, а также участвовать в расходах на содержание общего имущества в многоквартирном доме соразмерно своей доле в праве общей собственности на это имущество путем внесения платы за содержание и ремонт жилого помещения, взносов на капитальный ремонт (часть 1 статьи 158 ЖК РФ).

Частью 14 статьи 155 ЖК РФ в редакции Федерального закона от 03 ноября 2015 года N 307-ФЗ предусмотрена ответственность лица, несвоевременно и (или) не полностью внесшего плату за жилое помещение и коммунальные услуги, в виде уплаты пени в размере одной трехсотой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день фактической оплаты, от не выплаченной в срок суммы за каждый день просрочки начиная с тридцать первого дня, следующего за днем наступления установленного срока оплаты, по день фактической оплаты, произведенной в течение девяноста календарных дней со дня наступления установленного срока оплаты, либо до истечения девяноста календарных дней после дня наступления установленного срока оплаты, если в девяностодневный срок оплата не произведена. Начиная с девяносто первого дня, следующего за днем наступления установленного срока оплаты, по день фактической оплаты пени уплачиваются в размере одной сто тридцатой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день фактической оплаты, от не выплаченной в срок суммы за каждый день просрочки. Увеличение установленных настоящей частью размеров пеней не допускается.

Данная норма согласно части 2 статьи 9 Закона N 307-ФЗ вступила в силу 01 января 2016 года.

В ранее действовавшей редакции указанная норма предусматривала, что лица, несвоевременно и (или) не полностью внесшие плату за жилое помещение и коммунальные услуги (должники) (за исключением взносов на капитальный ремонт), обязаны уплатить кредитору пени в размере одной трехсотой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на момент оплаты, от не выплаченных в срок сумм за каждый день просрочки начиная со следующего дня после наступления установленного срока оплаты по день фактической выплаты включительно. Увеличение установленного в настоящей части размера пеней не допускается.

Указанные пени по своей правовой природе являются законной неустойкой (статья 332 ГК РФ), увеличение размера которой в силу части 14 статьи 155 ЖК РФ не допускается.

Однако изложенные обстоятельства судом первой инстанции при рассмотрении спора не были учтены.

Согласно расчёту, представленному истцом, размер пени составляет 121 975 руб. 92 коп. При этом как следует из указанного расчета, пеня за весь период, начиная с июля 2014 года по май 2017 года, рассчитывалась по новым правилам, действующим с 01 января 2016 года, исходя из размера одной сто тридцатой ключевой ставки, как это предусмотрено редакцией Закона N 307-ФЗ.

Разрешая вопрос о взыскании неустойки за несвоевременное внесение платы за содержание и текущий ремонт общего имущества, суд первой инстанции, признав обоснованными требования истца к ответчику о взыскании пени в соответствии с правилами части 14 статьи 155 ЖК РФ, удовлетворил их в заявленном размере, сославшись лишь на то, что имеются основания для взыскания с ответчика суммы неустойки, и, не обосновал возможность применения вышеназванного механизма расчета по обязательствам, срок оплаты по которым наступил до 01 января 2016 года.

Суд апелляционной инстанции, рассматривая апелляционную жалобу Л., указывающего на незаконность применения к спорным отношениям пункта 14 статьи 155 ЖК РФ в редакции Федерального закона Российской Федерации от 03 ноября 2015 года N 307-ФЗ, данные противоречия не устранил, признав правильными выводы суда первой инстанции, оценку этому доводу заявителя не дал.

На основании вышеизложенного президиум Волгоградского областного суда отменил апелляционное определение в части оставления без изменения решения суда о взыскании неустойки и в указанной части направил дело на новое апелляционное рассмотрение (постановление президиума Волгоградского областного суда от 22 августа 2018 года, N 44г-155/18).

Процессуальные вопросы

8. Истечение срока предъявления исполнительного листа к исполнению является обстоятельством, препятствующим процессуальному правопреемству при уступке требования на стадии исполнения судебного акта.

ИП К. обратился в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве в находящемся в производстве Михайловского районного суда Волгоградской области гражданском деле N 2-1128/2010, в котором просил заменить взыскателя СКПК "Светлана" его правопреемником - ИП К.

В обоснование заявления указал, что решением Михайловского районного суда Волгоградской области от 26 октября 2010 г. с З. и К. солидарно в пользу СКПК "Светлана" было взыскано 600000 руб., а лично с З. в пользу СКПК "Светлана" было взыскано 323533 руб. 75 коп. Задолженность по судебному решению З. и К. не погашена. 26 августа 2015 года между ним и СКПК "Светлана" был заключен договор уступки права требования с зачетом встречных обязательств, по которому к нему перешло право требования к З. и К. денежной задолженности по договору займа от 3 октября 2006 г. N 170, возникшей на основании указанного решения суда, в размере 623 533 руб. 75 коп. Полагал, что уступка ему взыскателем СКПК "Светлана" своих требований к должникам является основанием для замены взыскателя его правопреемником.

Определением Михайловского районного суда Волгоградской области от 02 октября 2017 года заявление ИП К. удовлетворено. Произведена замена взыскателя СКПК "Светлана" по гражданскому делу его правопреемником - ИП К.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 22 марта 2018 года при рассмотрении вопроса по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), определение суда первой инстанции отменено и разрешен вопрос по существу. Заявление ИП К. удовлетворено.

Судом установлено и из материалов дела следует, что решением Михайловского районного суда Волгоградской области от 26 октября 2010 года по гражданскому делу N 2-1128/2010 с З. и К. солидарно в пользу СКПК "Светлана" взысканы задолженность по договору займа от 22 сентября 2006 года N 170 в размере 300 000 руб., проценты по договору займа в размере 944995 руб. 42 коп., а всего 1244 995 руб. 42 коп. С З. в пользу СКПК "Светлана" взысканы задолженность по договору займа в размере 50 000 руб., проценты по договору займа в размере 190 834 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 82 699 руб. 75 коп., а всего 323 533 руб. 75 коп.

Кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 10 февраля 2011 года решение Михайловского районного суда Волгоградской области от 26 октября 2010 года изменено в части солидарного взыскания с З., К. в пользу СКПК "Светлана" процентов по договору займа, уменьшен размер взысканных процентов до 300 000 руб. В остальной части решение суда оставлено без изменения, кассационная жалоба К. - без удовлетворения.

26 апреля 2011 года Михайловским районным судом Волгоградской области взыскателю СКПК "Светлана" были выданы исполнительные листы в отношении должника З. и в отношении должника К.

26 августа 2015 года между СКПК "Светлана", в качестве цедента, и ИП К., в качестве цессионария, был заключен договор уступки права требования с зачетом встречных обязательств, по которому ИП К. передано принадлежащее СКПК "Светлана" право требования к З. и К. денежной задолженности по договору займа от 3 октября 2006 года N 170, возникшей на основании решения Михайловского районного суда Волгоградской области по делу N 2-1128/2010 в размере 623 533 руб. 75 коп., а также право требования штрафных санкций за несвоевременность оплаты задолженности по данному судебному решению, включая право на взыскание дополнительного взноса на основании решения общего собрания членов СКПК "Светлана".

Разрешая по существу заявление ИП К. о замене стороны правопреемником, и принимая решение о его удовлетворении, суд апелляционной инстанции исходил из того, что в результате уступки взыскателем СКПК "Светлана" своего требования к должникам на основании договора произошло выбытие СКПК "Светлана" в установленном решением суда правоотношении, что является основанием для замены такой стороны правопреемником.

Президиум Волгоградского областного суда не согласился с таким выводом суда апелляционной инстанции, поскольку он сделан с нарушением норм материального права и норм процессуального права, регулирующих вопросы правопреемства при уступке требования на стадии исполнения судебного акта.

Согласно части 1 статьи 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.

Процессуальное правопреемство представляет собой переход процессуальных прав и обязанностей от одного лица к другому в связи с материальным правопреемством и допускается, в том числе, на стадии исполнительного производства.

При этом по смыслу статьи 44 ГПК РФ основанием процессуального правопреемства при уступке требования является договор уступки требования, заключаемый в соответствии с главой 24 ГК РФ.

Согласно пункту 1 статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (пункт 2 статьи 382 ГК РФ).

Пунктом 1 статьи 384 ГК РФ установлено, что, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

В силу пункта 2 статьи 384 ГК РФ право требования по денежному обязательству может перейти к другому лицу в части, если иное не предусмотрено законом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце первом пункта 35 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", осуществляя процессуальное правопреемство на стадии исполнения судебного акта, суд производит замену цедента цессионарием по заявлению или с согласия последнего в той части, в которой судебный акт не исполнен. Если истек срок для предъявления исполнительного листа к исполнению, суд производит замену только в случае восстановления срока на предъявление исполнительного листа к исполнению (статьи 23, 52 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве").

Таким образом, из содержания приведенных правовых норм и разъяснений следует, что истечение срока предъявления исполнительного листа к исполнению является обстоятельством, препятствующим процессуальному правопреемству при уступке требования на стадии исполнения судебного акта.

Частью 1 статьи 21 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Закон об исполнительном производстве) предусмотрено, что исполнительные листы, выдаваемые на основании судебных актов, за исключением исполнительных листов, указанных в частях 2, 4 и 7 настоящей статьи, могут быть предъявлены к исполнению в течение трех лет со дня вступления судебного акта в законную силу.

Согласно статье 22 Закона об исполнительном производстве срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается: 1) предъявлением исполнительного документа к исполнению; 2) частичным исполнением исполнительного документа должником (часть 1). После перерыва течение срока предъявления исполнительного документа к исполнению возобновляется. Время, истекшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается (часть 2). В случае возвращения исполнительного документа взыскателю в связи с невозможностью его исполнения срок предъявления исполнительного документа к исполнению исчисляется со дня возвращения исполнительного документа взыскателю (часть 3).

В силу части 1 статьи 23 Закона об исполнительном производстве взыскатель, пропустивший срок предъявления исполнительного листа или судебного приказа к исполнению, вправе обратиться с заявлением о восстановлении пропущенного срока в суд, принявший соответствующий судебный акт, если восстановление указанного срока предусмотрено федеральным законом.

Статьей 432 ГПК РФ предусмотрено, что срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается предъявлением его к исполнению, если федеральным законом не установлено иное, а также частичным исполнением должником судебного постановления (часть 1). Взыскателям, пропустившим срок предъявления исполнительного документа к исполнению по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен, если федеральным законом не установлено иное (часть 2).

Таким образом, срок предъявления к исполнению исполнительного листа, выданного на основании судебного акта, составляет три года со дня вступления судебного акта в законную силу, и прерывается предъявлением его к исполнению. После перерыва течение срока предъявления исполнительного листа к исполнению возобновляется. Время, истекшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается.

Однако, обстоятельства, связанные с истечением срока предъявления к исполнению исполнительных листов, выданных на основании решения Михайловского районного суда Волгоградской области от 26 октября 2010 года, суд апелляционной инстанции в нарушение требований ГПК РФ не определил в качестве юридически значимых для правильного разрешения поставленного перед судом вопроса, они не вошли в предмет доказывания по делу и, соответственно, не получили правовой оценки.

Между тем судом апелляционной инстанции в качестве новых доказательств были приняты документы, согласно которым выданные Михайловским районным судом Волгоградской области исполнительные листы по решению от 26 октября 2010 года были предъявлены взыскателем СКПК "Светлана" к принудительному исполнению и на их основании были возбуждены исполнительные производства в отношении должника З. и в отношении должника К.

6 ноября 2012 года по заявлению взыскателя СКПК "Светлана" о погашении задолженности судебным приставом-исполнителем Михайловского районного отдела УФССП России по Волгоградской области вынесено постановление об окончании исполнительного производства в отношении должника К. по основанию, предусмотренному пунктом 1 части 1 статьи 47 Закона об исполнительном производстве, в связи с фактическим исполнением требований, содержащихся в исполнительном документе.

25 декабря 2012 года судебным приставом-исполнителем Алексеевского районного отдела УФССП России по Волгоградской области вынесено постановление об окончании исполнительного производства в отношении должника З. и возвращении исполнительного документа взыскателю СКПК "Светлана" по основанию, предусмотренному пунктом 4 части 1 статьи 46 и пунктом 3 части 1 статьи 47 Закона об исполнительном производстве, в связи с тем, что у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию его имущества оказались безрезультатными.

При этом с заявлением о замене стороны правопреемником ИП К. обратился в суд 7 сентября 2017 года, то есть по истечении более трех лет со дня вынесения судебными приставами-исполнителями указанных постановлений об окончании исполнительных производств.

Следовательно, срок предъявления к исполнению исполнительных листов, выданных на основании решения Михайловского районного суда Волгоградской области от 26 октября 2010 года, истек, вопрос о восстановлении указанного срока судом не рассматривался, что исключало возможность замены стороны по делу правопреемником на основании договора уступки требования на стадии исполнения судебного акта.

В связи с этим вывод суда апелляционной инстанции о наличии оснований для удовлетворения заявления ИП К. о замене стороны правопреемником является неправомерным (постановление президиума Волгоградского областного суда от 18 июля 2018 года, N 44г-124/2018).

9. Непринятие результатов экспертизы в качестве доказательства по делу не может служить основанием для освобождения стороны от выплаты вознаграждения эксперту. Недостаточная ясность или полнота заключения эксперта, возникновение вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств дела, возникновение сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличие противоречий в выводах эксперта в качестве правовых последствий влекут не отказ в оплате экспертизы, а иные последствия, предусмотренные статьей 87 ГПК РФ, в виде назначения дополнительной либо повторной экспертизы.

М. обратилась в суд с иском к ПАО СК "Росгосстрах" о взыскании суммы страхового возмещения, компенсации морального вреда, указав в обоснование требований, что в результате ДТП, имевшего место 17 августа 2015 года, принадлежащему ей на праве собственности автомобилю марки "Мерседес Бенц СЛК 350" были причинены механические повреждения. В связи с тем, что страховщиком не был соблюден срок осуществления страховой выплаты, просила взыскать с ответчика страховое возмещение в размере 290 000 руб., расходы по оплате услуг эксперта в размере 6 500 руб., компенсацию морального вреда в размере 5 000 руб., неустойку в размере 116 000 руб., судебные расходы.

Решением Дзержинского районного суда г. Волгограда от 15 февраля 2016 года исковые требования М. удовлетворены частично, в её пользу с ПАО СК "Росгосстрах" взыскано страховое возмещение в размере 290 000 руб., расходы по оплате услуг эксперта в размере 6 500 руб., компенсация морального вреда в размере 1 000 руб., штраф в размере 148 250 руб., почтовые расходы в размере 300 руб., нотариальные расходы в размере 1 000 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 6 000 руб. В удовлетворении остальной части иска отказано.

С ПАО СК "Росгосстрах" взыскана государственная пошлина в размере 6 465 руб. в доход бюджета муниципального образования город-герой Волгоград.

ООО "Партнер-Эксперт" отказано в удовлетворении заявления о взыскании расходов за проведение судебной экспертизы в размере 20 000 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 20 декабря 2017 года, указанное решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба ООО "Партнер-Эксперт" без удовлетворения.

Решение суда в части взыскания страховой выплаты сторонами не оспорено, предметом проверки суда апелляционной инстанции не являлось.

Президиум Волгоградского областного суда нашел, что выводы судов об отказе в удовлетворении заявления экспертной организации о взыскании расходов за проведение судебной экспертизы сделаны с существенным нарушением норм процессуального права, указав следующее.

Судами установлено и из материалов дела следует, что в результате ДТП, имевшего место 17 августа 2015 года, принадлежащему истцу на праве собственности автомобилю марки "Мерседес Бенц СЛК 350", были причинены механические повреждения. Истец обратилась в ПАО СК "Росгосстрах" с заявлением о выплате страхового возмещения. Признав событие страховым случаем, ответчик произвел выплату страхового возмещения в размере 110 000 руб. Не согласившись с размером выплаченного страхового возмещения, М. обратилась в АНО "Константа" для определения стоимости восстановительного ремонта автомобиля. Согласно экспертному заключению N 05/10у-2015, стоимость восстановительного ремонта автомобиля составила 430 600 руб.

Оспаривая экспертное заключение АНО "Константа", по ходатайству ПАО СК "Росгосстрах" судом была назначена судебная автотехническая экспертиза, производство которой поручено ООО "Партнер-Эксперт". Согласно заключению эксперта N 2-11652/2015, стоимость восстановительного ремонта транспортного средства "Мерседес Бенц СЛК 350", составила с учетом износа 359 000 руб.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что страховая выплата была осуществлена ПАО СК "Росгосстрах" не в полном объеме, в связи с чем, возложил на страховую организацию обязанность по выплате страхового возмещения, составляющего разницу между стоимостью восстановительного ремонта автомобиля с учетом износа, согласно экспертному заключению АНО "Константа", и суммой фактически произведенной страховщиком страховой выплаты в размере 290 000 руб.

Рассматривая заявление ООО "Партнер-Эксперт" о взыскании расходов за проведение судебной экспертизы, и отказывая в его удовлетворении, суд не принял заключение эксперта ООО "Партнер-Эксперт" в качестве доказательства, указав, что экспертом была допущена ошибка при выборе каталожного номера детали - диска, подходящего к автомобилю истца.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции согласилась, не найдя оснований для его отмены.

Между тем, судебными инстанциями не было учтено следующее.

В силу статьи 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе суммы, подлежащие выплате свидетелям, экспертам, специалистам и переводчикам.

В соответствии с абзацем 2 части 2 статьи 85 ГПК РФ эксперт или судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от проведения порученной им экспертизы в установленный судом срок, мотивируя это отказом стороны произвести оплату экспертизы до ее проведения. В случае отказа стороны от предварительной оплаты экспертизы эксперт или судебно-экспертное учреждение обязаны провести назначенную судом экспертизу и вместе с заявлением о возмещении понесенных расходов направить заключение эксперта в суд с документами, подтверждающими расходы на проведение экспертизы, для решения судом вопроса о возмещении этих расходов соответствующей стороной с учетом положений части первой статьи 96 и статьи 98 ГПК РФ.

На основании части 1 статьи 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса.

По смыслу указанных норм при разрешении вопроса о взыскании судебных издержек в порядке, предусмотренном абзацем 2 части 2 статьи 85 ГПК РФ, судам необходимо учитывать положения статьи 98 ГПК РФ.

При этом выплата вознаграждения эксперту не может ставиться в зависимость от соответствия или несоответствия результатов экспертного заключения предъявляемым к нему требованиям и оценки его судом. Поэтому непринятие результатов экспертизы в качестве доказательства по делу не может служить основанием для освобождения стороны от выплаты вознаграждения эксперту.

Согласно части 3 статьи 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 ГПК РФ.

В силу части 1 статьи 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

По смыслу положений части 2 статьи 55 ГПК РФ не имеют юридической силы доказательства, которые получены в нарушение установленной процедуры.

Анализ судом сделанных экспертами выводов охватывается установленным статьей 67 ГПК РФ понятием оценка доказательств, но не лишает заключение экспертизы статуса доказательства по делу (статья 55 ГПК РФ).

Правила о допустимости доказательств закреплены в статье 60 ГПК РФ, устанавливающей, что обстоятельства дела, которые, в соответствии с законом, должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Из содержания указанных норм в их взаимосвязи следует, что суд, исследуя письменные доказательства, обязан установить их подлинность, проверить их составление и подписание уполномоченным лицом с соблюдением требований, предъявляемых законом.

В случае если суд придет к выводу, что письменное доказательство не отвечает требованиям допустимости и не подлежит принятию в качестве доказательства, он должен привести в своем решении соответствующие мотивы, в том числе указать закон, требованиям которого данное доказательство не соответствует.

Между тем, ссылка на такой закон в судебных постановлениях при разрешении вопроса о том, что письменное доказательство заключение эксперта ООО "Партнер-Эксперт" не отвечает требованиям допустимости и не подлежит принятию в качестве доказательства, отсутствует.

Недостаточная ясность или полнота заключения эксперта, возникновение вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств дела, возникновение сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличие противоречий в выводах эксперта в качестве правовых последствий влекут не отказ в оплате экспертизы, а иные последствия, предусмотренные статьей 87 ГПК РФ, в виде назначения дополнительной либо повторной экспертизы.

В противном случае оплата таких судебных издержек как оплата экспертизы, проезда свидетелей, расходы, связанные с проведением осмотра доказательств на месте, и другие, понесенные в условиях неочевидной доказательственной силы, будет зависеть от той оценки, которая будет дана судом тому или иному доказательству по результатам рассмотрения спора, что противоречит основным принципам гражданского процесса.

Таким образом, при распределении судебных расходов судам необходимо было руководствоваться указанными выше нормами процессуального права и исходить из того, по чьей инициативе назначена экспертиза, на кого должна была быть возложена ее оплата и с кого должны быть взысканы издержки, понесенные в связи с рассмотрением дела.

Приведенные выше требования закона судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела выполнены не были, в связи с чем апелляционное определение в части оставления без изменения решения Дзержинского районного суда г. Волгограда от 15 февраля 2016 года об отказе в удовлетворении заявления ООО "Партнер-Эксперт" о взыскании расходов за проведение судебной экспертизы было отменено, дело в данной части направлено на новое апелляционное рассмотрение (постановление президиума Волгоградского областного суда от 22 августа 2018 года, N 44г-163/2018).

ГАРАНТ:

Нумерация пунктов приводится в соответствии с источником

11. Спор между индивидуальным предпринимателем, использующим транспортное средство в целях осуществления им предпринимательской и иной экономической деятельности, и страховщиком относительно исполнения последним своих обязательств по договору ОСАГО подлежит рассмотрению арбитражным судом

К. обратилась в суд с иском к ПАО СК "Росгосстрах" о взыскании страхового возмещения, штрафа, неустойки, убытков, компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указала, что в результате произошедшего 3 ноября 2016 года ДТП принадлежащему ей на праве собственности транспортному средству марки МАЗ 544А5-330-031 с полуприцепом марки МАЗ 3975830-3021 были причинены механические повреждения. Поскольку автогражданская ответственность потерпевшего лица была застрахована в ПАО СК "Росгосстрах" по полису обязательного страхования, она обратилась к ответчику с заявлением о прямом возмещении убытков, которое не было произведено. Согласно заключению независимого эксперта стоимость восстановительного ремонта принадлежащего ей транспортного средства с учетом износа составила 195 100 руб. С учетом уточнения исковых требований просила суд взыскать с ПАО СК "Росгосстрах" в свою пользу страховое возмещение в размере 241 700 руб., неустойку в размере 512 404 руб., убытки на досудебную оценку в размере 20 000 руб., компенсацию морального вреда в размере 3 000 руб., штраф, судебные расходы.

Решением Серафимовичского районного суда Волгоградской области от 7 мая 2018 года иск К. к ПАО СК "Росгосстрах" о взыскании страхового возмещения, штрафа, неустойки, компенсации морального вреда удовлетворен частично. С ПАО СК "Росгосстрах" в пользу К. взыскано страховое возмещение в размере 241 700 руб., штраф в размере 50 000 руб., неустойка в размере 100 000 руб., компенсация морального вреда в размере 2 000 руб., судебные расходы, в удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда первой инстанции по апелляционной жалобе ответчика и прекратила производство по делу, указав следующее.

В соответствии с частью 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Согласно частям 1 и 2 статьи 27 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами, с участием Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя.

В силу статьи 28 АПК РФ арбитражные суды рассматривают в порядке искового производства возникающие из гражданских правоотношений экономические споры и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами, другими организациями и гражданами.

Как следует из материалов дела, 03 ноября 2016 года произошло ДТП, в результате которого автомобиль МАЗ 544А5-330-031 с полуприцепом, принадлежащие истцу на праве собственности, получили механические повреждения. Виновником ДТП признан другой его участник, гражданская ответственность которого на момент ДТП была застрахована в ПАО СК "Росгосстрах".

Гражданская ответственность К. на момент ДТП также была застрахована в ПАО СК "Росгосстрах" по полису ОСАГО серии ЕЕЕ N 0348081599.

31 марта 2017 года К. обратилась в ПАО СК "Росгосстрах" с заявлением о страховом возмещении, к которому приложила банковские реквизиты для перечисления страхового возмещения в виде карты партнера.

Из указанной карты партнера усматривается, что получателем денежных средств является ИП К.

Согласно представленному в дело паспорту транспортного средства собственником автомобиля МАЗ 544А5-330-031 с полуприцепом марки МАЗ 3975830-3021 является ИП К. Договор ОСАГО заключен с К., как с физическим лицом.

Приказом МВД РФ от 24 ноября 2008 года N 1001 "О порядке регистрации транспортных средств", действующим до 09 июля 2017 года, установлено, что регистрация транспортных средств, принадлежащих физическим лицам, зарегистрированным в качестве индивидуального предпринимателя, производится в порядке, предусмотренном названным приказом для регистрации транспортных средств за физическими лицами (пункт 12).

По сведениям ЕГРИП К. имеет статус индивидуального предпринимателя с 17 марта 2004 года. Видами её экономической деятельности являются, в том числе розничная торговля вне магазинов, палаток, рынков, а также деятельность автомобильного грузового транспорта и услуги по перевозкам.

Спор между индивидуальным предпринимателем, использующим транспортное средство в целях осуществления им предпринимательской и иной экономической деятельности, и страховщиком относительно исполнения последним своих обязательств по договору ОСАГО подлежит рассмотрению арбитражным судом (Обзор практики рассмотрения судами дел, связанных с обязательным страхованием гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 июня 2016 года).

Поскольку истец К. имеет статус индивидуального предпринимателя и предоставляет услуги розничной торговли, связанной с деятельностью автомобильного грузового транспорта и услуги по перевозкам, судебная коллегия пришла к выводу, что поврежденное грузовое транспортное средство использовалось для осуществления предпринимательской деятельности в рамках тех видов деятельности, которые предусмотрены в ЕГРИП, а не для личных, бытовых, семейных нужд, вследствие чего данное гражданское дело подведомственно арбитражному суду.

Судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке (пункт 1 части первой статьи 134 ГПК РФ).

В соответствии со статьей 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным пунктом 1 части первой статьи 134 Кодекса.

При таких данных оспариваемое решение было отменено, а производство по делу - прекращено (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 18 июля 2018 года, дело N 33-10549/2018).

12. Требование о возмещении вреда, причиненного преступлением, относится к подведомственности суда общей юрисдикции. Возможность взыскания денежных сумм в размере причиненного преступлением ущерба лицом, в отношении которого имеется обвинительный приговор, вступивший в законную силу, не может расцениваться как требования кредиторов, заявленные после завершения расчетов с кредиторами гражданином, признанным банкротом, когда такой гражданин освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов.

У. обратился в суд с иском к Ш. о возмещении материального вреда. В обоснование заявленных требований указал, что приговором суда от 09 января 2018 года Ш. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ. У. является потерпевшим по указанному выше делу. Ссылаясь на указанные обстоятельства, просил взыскать с Ш. ущерб, причиненный преступлением в размере 832000 руб.

К. обратилась в суд с иском к Ш. о взыскании материального ущерба. В обоснование заявленных требований указала, что Ш. причинен ей ущерб в размере 180 000 руб. Приговором суда от 09 января 2018 года Ш. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ. К. потерпевшей по указанному выше делу. Просила взыскать с Ш. сумму ущерба в размере 180 000 руб., проценты в размере 234 900 руб., компенсацию морального вреда в размере 1500 руб.

Определением Урюпинского городского суда Волгоградской области от 18 мая 2018 года гражданские дела по иску У. к Ш. о возмещении материального вреда и К. к Ш. о взыскании материального ущерба объединены в одно производство.

Определением Урюпинского городского суда Волгоградской области от 01 июня 2018 года прекращено производство по гражданскому делу по исковому заявлению К., У. к Ш. о взыскании материального ущерба.

Как следует из материалов дела, приговором Урюпинского городского суда Волгоградской области от 09 января 2018 года Ш. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ, и ей назначено наказание в виде 4 лет 8 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания колонии общего режима.

В рамках указанного дела У. и К. признаны потерпевшими, и данным приговором суда установлено причинение им значительного материального ущерба. Указано о передаче вопроса о размере возмещения ущерба на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Заочным решением Урюпинского городского суда Волгоградской области от 11 марта 2015 года с Ш. в пользу У. взыскана задолженность по договорам и проценты на общую сумму в размере 1060612 руб. 21 коп.

Решением арбитражного суда Волгоградской области от 13 декабря 2016 года Ш. признана несостоятельной (банкротом) и в отношении нее введена процедура реализации имущества сроком на шесть месяцев.

Определением арбитражного суда Волгоградской области от 21 июня 2017 года завершена процедура реализации имущества должника Ш.

Согласно части 3 статьи 213.28 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" после завершения расчетов с кредиторами гражданин, признанный банкротом, освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина. Освобождение гражданина от обязательств не распространяется на требования кредиторов, предусмотренные пунктами 4 и 5 настоящей статьи, а также на требования, о наличии которых кредиторы не знали и не должны были знать к моменту принятия определения о завершении реализации имущества гражданина.

Прекращая производство по делу, суд первой инстанции указал на то, что обязательства Ш. перед К. возникли в 2014 году, а перед У. в 2013 году, то есть до вынесения решения арбитражным судом Волгоградской области о признании Ш. банкротом, и со ссылкой на статьи 213.28, 213.29 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", пришел к выводу о необходимости рассмотрения данного спора Арбитражным судом Волгоградской области в рамках дела о банкротстве. Также в отношении У. суд указал на наличие решения Урюпинского городского суда Волгоградской области от 11 марта 2015 года, вступившего в законную силу, которым взыскана задолженность в размере 832 000 руб.

Судебная коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции о прекращении производства по делу о возмещении ущерба, по следующим основаниям.

Обращаясь с настоящими исками, У. и К. ссылались на наличие оснований для взыскания с Ш. ущерба, причиненного преступлением, мотивируя требования тем, что факт его причинения подтверждается вступившим в законную силу 20 марта 2018 года обвинительным приговором Урюпинского городского суда от 09 января 2018 года в отношении Ш. о признании ее виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ.

Данные основания исков ранее не рассматривались судами.

Статьей 52 Конституции Российской Федерации гарантировано право потерпевшего на возмещение убытков от преступления лица.

Частью 3 статьи 42 УПК РФ закреплено право юридического и физического лица, признанного потерпевшим по уголовному делу, на возмещение имущественного вреда, причиненного непосредственно преступлением.

На основании части третьей статьи 31 ГПК РФ, в соответствии с которой гражданский иск, вытекающий из уголовного дела, если он не был предъявлен или не был разрешен при производстве уголовного дела, предъявляется для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства по правилам подсудности, установленным данным Кодексом.

Таким образом, возможность взыскания по иску У. и К. денежных сумм в размере причиненного им преступлением ущерба лицом, в отношении которого имеется обвинительный приговор, вступивший в законную силу, не может расцениваться как требования кредиторов, заявленные после завершения расчетов с кредиторами гражданином, признанным банкротом, когда такой гражданин освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов.

Также не исключает возможности обращения У. с настоящими исковыми требованиями наличие решения суда о взыскании суммы задолженности по договору займа, поскольку в настоящем исковом заявлении имеются иные основания для рассмотрения заявленных требований.

Поскольку требование о возмещении вреда, причиненного преступлением, относится к подведомственности суда общей юрисдикции и не относится к категории споров, вытекающих из требований кредиторов по денежным обязательствам, у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для прекращения производства по гражданскому делу по искам К. и У. к Ш. о взыскании материального ущерба.

В этой связи, обжалуемое определение было отменено по основаниям, предусмотренным частями 1, 3 статьи 330 ГПК РФ, дело направлено в суд первой инстанции для рассмотрения спора по существу (апелляционное определение Волгоградского областного суда от 09 августа 2018 года, дело N 33-11149/2018).

Судебная коллегия
по гражданским делам
Волгоградского областного суда