Определение Конституционного Суда РФ от 4 февраля 1997 г. N 13-О "Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Законодательного Собрания Иркутской области о соответствии Конституции Российской Федерации статей 33, 36, 37, 65, 66, 67 Водного кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.А. Туманова, судей Э.М. Аметистова, М.В. Баглая, Н.Т. Ведерникова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, А.Л. Кононова, В.О. Лучина, Т.Г. Морщаковой, В.И. Олейника, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, В.Г. Стрекозова, О.И. Тиунова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,

заслушав в пленарном заседании заключение судьи Г.А. Гаджиева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение запроса Законодательного Собрания Иркутской области, установил:

1. Заявитель полагает, что положение части второй статьи 33 Водного кодекса Российской Федерации, устанавливающее, что "водный объект не может одновременно находиться в собственности нескольких субъектов права государственной собственности", противоречит Конституции Российской Федерации, однако не указывает, каким именно ее положениям. По-видимому, заявитель имеет в виду положение пункта "в" части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов находятся вопросы владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными и другими природными ресурсами, т.е. вопросы распределения собственности между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации. Однако данная конституционная норма не означает, что в отношении указанных объектов возникает общая собственность государственных образований. Тем более, что регулирование такой собственности осуществляется нормами гражданского права (пункт 1 статьи 244 ГК Российской Федерации). В пункте "в" части 1 статьи 72 Конституции определена сфера общественных, имущественных отношений - вопросы владения, пользования и распоряжения природными ресурсами, по которым федеральные органы государственной власти и органы государственной власти субъектов Российской Федерации совместно осуществляют определенную компетенцию.

В постановлении от 10 сентября 1993 года по делу о проверке конституционности Указа Президента Российской Федерации от 15 августа 1992 года "Об организации управления электроэнергетическим комплексом Российской Федерации в условиях приватизации" Конституционный Суд Российской Федерации высказал мнение, что в соответствии с действовавшим в тот период законодательством не исключается возможность нахождения каких-либо объектов в общей собственности Российской Федерации и ее субъектов.

Заявитель, по существу, обращает внимание на противоречие между положениями Водного кодекса и Гражданского кодекса, а не на несоответствие оспариваемой нормы Водного кодекса Конституции Российской Федерации. Решение данного вопроса относится к компетенции не Конституционного Суда Российской Федерации, а судов общей юрисдикции.

2. Заявитель усматривает неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли статье 11 (часть 3) Конституции Российской Федерации статьи 36, 37, 65-67 Водного кодекса, устанавливающие: перечень водных объектов, находящихся в федеральной собственности (статья 36), перечень водных объектов, находящихся в собственности субъектов Российской Федерации (статья 37), полномочия Российской Федерации в области использования и охраны водных объектов (статья 65), полномочия субъектов Российской Федерации в области использования и охраны водных объектов (статья 66) и разграничение полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации в области использования и охраны водных объектов (статья 67).

По мнению заявителя, источником правового регулирования разграничения предметов ведения и полномочий могут быть только Конституция Российской Федерации, Федеративный договор и иные договоры о разграничении предметов ведения и полномочий, но не федеральный закон. В статье 11 (часть 3) Конституции Российской Федерации федеральные законы как правовой инструмент, обеспечивающий разграничение предметов ведения и полномочий, действительно, не названы, однако из буквального смысла статьи 72 Конституции вытекает, что принципы разграничения предметов ведения и полномочий устанавливаются федеральными законами, принимаемыми в сфере совместного ведения. В силу этого неопределенности в вопросе о том, соответствуют ли статье 11 (часть 3) Конституции Российской Федерации статьи 36, 37, 65-67 Водного кодекса, нет.

3. По мнению заявителя, в статьях 65-67 Водного кодекса федеральный законодатель в одностороннем порядке, без учета мнения субъектов Российской Федерации определил полномочия Российской Федерации, т.е. в соответствии со статьей 72 Конституции Российской Федерации (пункты "в", "г" и "к" части 1) принял оспариваемый нормативный акт, решив в нем вопросы, которые могли быть им решены только с учетом мнения субъектов Российской Федерации. Это утверждение свидетельствует о возможном споре о компетенции. Однако рассмотрение подобных споров в Конституционном Суде Российской Федерации допустимо только с соблюдением тех условий, которые определены в статье 93 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 1 и 2 части первой статьи 43 и статьей 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению запроса Законодательного Собрания Иркутской области.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Конституционный Суд

Российской Федерации