О праве судебной законодательной инициативы (Н.А. Тузов, "Законодательство и экономика", N 3, март 2005 г.)

О праве судебной законодательной инициативы

Понятийную суть права законодательной инициативы кратко и просто можно выразить в том, что его субъекты по закону наделены правомочием вносить в законодательный орган государственной власти определенные предложения о принятии (установлении), изменении или прекращении действия тех или иных законов в целом (во всей их редакции) или отдельных, содержащихся в данных законах норм права, принятие которых относится к компетенции этого законодательного органа. А на последний соответственно возложена безусловная обязанность рассмотреть такие законодательные предложения и решить, принимать их или отклонить (это, заметим, не относится к принятию, изменению или отмене законов в особом порядке в ходе всенародного референдума).

Данное право законодательной инициативы имеет свою форму выражения. Такой формой в соответствии со смыслом Конституции РФ и Федеральным законом от 6 октября 1999 г. N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" должны быть и являются разработка и внесение субъектами данного права законопроектов в законодательный орган страны- Государственную Думу РФ или в законодательный орган государственной власти субъекта Федерации. Это значит, что никакая другая форма выражения (реализации) этого права не может использоваться его субъектами. Например, внесение в законодательный орган письменного (а тем более устного) предложения просто принять, изменить или дополнить закон по какому-либо вопросу (предмету регулирования) без структурного раскрытия в виде законопроекта содержания этого предложения, даже если при этом будет даваться солидное обоснование этого выдвигаемого предложения. И такое требование к форме реализации субъектом своего права законодательной инициативы имеет оправдательный резон: должно быть в наличии то, что можно конкретно и предметно обсуждать, принимать или отклонять.

Субъектами же права законодательной инициативы могут быть только определенные в устанавливающем это право законе лица и органы. Так, в части 1 ст. 104 Конституции РФ дан определенный (и исчерпывающий) перечень субъектов права законодательной инициативы на общефедеральном уровне. К их числу особо отнесены Конституционный Суд, Верховный Суд и Высший Арбитражный Суд РФ, т.е. только высшие органы судебной власти России. В пункте 1 ст. 6 вышеназванного Федерального закона тоже дан определенный перечень субъектов права законодательной инициативы (включая представительные органы местного самоуправления) на уровне субъектов Федерации.

Однако перечень на уровне субъектов Федерации является частично (дополнительно) диспозитивным и, с одной стороны, ограниченным по сравнению с перечнем этих субъектов общефедерального уровня, а с другой - расширенным. Это выражается в том, что в данный перечень не включены какие-либо судебные органы (например, суды самих субъектов Федерации), но диспозитивно (через конституцию (устав) субъекта Федерации) предусмотрена возможность дополнительного включения в этот перечень еще и других субъектов - иных органов, общественных объединений и граждан, проживающих на территории данного субъекта Федерации. Последнее, заметим, можно считать соответствующим факультативным выражением предписаний ч. 1 и 2 ст. 3 Конституции РФ о многонациональном народе Российской Федерации как носителе суверенитета и потенциально единственном источнике власти в ней, а потому осуществляющем свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления.

Отсутствие законодательного включения в перечень субъектов права законодательной инициативы на уровне субъектов Федерации каких-либо судебных органов, действующих непосредственно на их территории, представляется нелогичным. В самом деле, даже федеральные суды (особенно общей юрисдикции) должны применять и применяют (охранительно и регулятивно в отношении общественных отношений) законодательство субъектов Федерации, а не только федеральное законодательство. Следовательно, в число субъектов права законодательной инициативы на общефедеральном уровне было бы правильным включить и соответствующие судебные органы субъектов Федерации.

Эта предложенная мера одновременно явилась бы своеобразной системной унификацией правового регулирования конституционно значимого вопроса о субъектах права cудебной законодательной инициативы на всех государственных уровнях Российской Федерации. То есть это создало бы федеративную систему права законодательной инициативы в аспекте его субъектов. Поэтому данный вопрос можно рассматривать в качестве самостоятельной проблемы права судебной законодательной инициативы в России, требующей своего решения. И для этого уже имеется частичная законодательная возможность в виде дополнительной диспозитивной нормы упомянутой ст. 6 Закона об общих принципах организации органов государственной власти субъектов Федерации.

Однако для правового превращения названных судебных органов в действительных субъектов права законодательной инициативы на уровне субъектов Федерации законодательной возможности недостаточно. Необходимо еще законодательное наличие (установление) компетенционных правомочий этих судебных органов на осуществление права законодательной инициативы именно на уровне субъектов Федерации в Федеральном конституционном законе от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе в Российской Федерации" (в ст. 20, 24, 25 и 27), конституциях (уставах) субъектов Федерации, а также, возможно, в Гражданском процессуальном, Уголовно-процессуальном и Административном процессуальном кодексах РФ с учетом предметов ведения субъектов Федерации согласно ст. 72 и 73 Конституции РФ.

С учетом изложенного выделение в общем ряду субъектов права законодательной инициативы в Российской Федерации особых субъектов в лице судебных органов власти правомерно и логично. По критерию субъекта можно вести речь также об особом виде этого права - праве судебной законодательной инициативы, которое к тому же имеет и свой объект (каковой в общем виде имеется и у права президентской законодательной инициативы, права правительственной законодательной инициативы, права депутатской законодательной инициативы и т.д.).

Под объектом права законодательной инициативы в общем можно понимать общественные отношения (особенно экономические), которые заключаются для разрешения вопросов, нуждающихся в правовом регулировании (их официальном установлении-закреплении, изменении или прекращении), и которые одновременно входят в компетенцию управомоченных субъектов этого права, т.е. в предмет их ведения.

Применительно к праву судебной законодательной инициативы его объект можно определить как "вопросы ведения судебных органов" (ч. 1 ст. 104 Конституции РФ, ч. 6 ст. 3 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" и п. 2 ст. 10 Федерального конституционного закона от 28 апреля 1995 г. N 1-ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации"). Из этого следует, что объект права судебной законодательной инициативы по объему своего содержания не является "всеохватным", а имеет определенные пределы, ограничен кругом только вопросов ведения судебных органов.

Вместе с тем понятийное определение объекта права судебной законодательной инициативы ("вопросы ведения судебных органов") является предельно абстрактным и неопределенным. Отсюда возникает и актуально существует проблема конкретизации объекта права судебной законодательной инициативы. Без ее решения невозможна юридически правильная и бесспорная практическая реализация судебными органами предоставленного им законом (в первую очередь Конституцией РФ) права законодательной инициативы.

На данное время названный объект права судебной законодательной инициативы официально не конкретизирован. Нет и доктринального толкования этого понятия, по сути подготовительно определяющего реализуемость самого права судебной законодательной инициативы, начиная с его объекта. Обнаруживается и почти "нулевое положение дел" в вопросе о практической реализации высшими органами судебной власти страны их конституционного права законодательной инициативы.

В связи с изложенным необходимо попытаться прежде всего теоретически решить данную проблему, т.е. выяснить и по возможности конкретизировать объект права судебной законодательной инициативы.

Если признать, что вообще объектом права законодательной инициативы является определенный круг вопросов, выражающих нуждающиеся в правовом регулировании общественные отношения и входящих в компетенцию (задачи, функции, полномочия) управомоченных субъектов этого права, то под объектом права судебной законодательной инициативы как суммы вопросов ведения судебных органов следует понимать вопросы компетенции данных судебных органов. А эти компетенционные вопросы процессуально выражены главным образом в подведомственности и подсудности судебных дел и задачах соответствующего вида судопроизводства (конституционного, гражданского, арбитражного, административного и уголовного), а также (в определенном смысле) в разъяснениях высших судебных органов по вопросам судебной практики, которая тоже основывается на подведомственности и подсудности судебных дел и на задачах судопроизводства.

Согласно ст. 125 Конституции РФ Конституционный Суд РФ по запросам определенных лиц разрешает дела о соответствии Конституции РФ федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ, конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Федерации по вопросам их совместного ведения с Российской Федерацией и исключительного ведения Российской Федерации, договоров между органами государственной власти РФ и субъектов Федерации и между последними, не вступивших в силу международных договоров РФ; разрешает споры о компетенции между определенными органами государственной власти РФ и субъектов Федерации; по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле; дает по запросам определенных лиц (органов) толкование Конституции РФ; дает заключения о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента РФ в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления; осуществляет иные полномочия, предоставленные ему Конституцией РФ, Федеративным договором и федеральными конституционными законами, если эти права не противоречат его юридической природе и предназначению в качестве судебного органа конституционного контроля, как это дополнительно указано в п. 7 ст. 3 Закона о Конституционном Суде РФ.

По содержательному смыслу данных целей (задач) и полномочий Конституционный Суд РФ вправе объявить предметом своего юрисдикционного внимания практически все отрасли российского права, вырабатывать и выражать свое отношение к их содержанию и источникам (актам отраслевого законодательства). Ограничением здесь является лишь обязательная опора его внимания на нормы Конституции РФ в силу его статуса как судебного органа только конституционного контроля. Это означает, что объектом права законодательной инициативы Конституционного Суда РФ могут быть и являются предметные вопросы любых отраслей и соответственно видов (сфер) общественных отношений, которые непосредственно связаны с нормами Конституции РФ и должны выражать их.

Вместе с тем можно определенно утверждать, что в объект права законодательной инициативы Конституционного Суда РФ не входят вопросы выработки и внесения предложений о поправках и пересмотре положений самой Конституции РФ, так как в силу ст. 134 Конституции РФ, в которой речь идет, по сути, о субъектах конституционно-законодательной инициативы, Конституционный Суд РФ не включен в исчерпывающий перечень этих субъектов (как, добавим, и Верховный, и Высший Арбитражный суды РФ).

В статье 126 Конституции РФ и ст. 19 Закона о судебной системе РФ установлено, что Верховный Суд РФ является высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным (процессуально правильнее - подведомственным. - Н.Т.) судам общей юрисдикции; осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики; рассматривает соответствующие дела в качестве суда второй инстанции и в случаях, предусмотренных федеральным законом - и в качестве суда первой инстанции. При этом Верховный Суд РФ как суд общей юрисдикции решает (согласно ст. 2 ГПК РФ), в частности, задачи правильного и своевременного рассмотрения и разрешения гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, ее субъектов и иных лиц, а также соответствующие задачи уголовного и административного судопроизводства, определенные в Уголовном, Уголовно-процессуальном кодексах и в Кодексе об административных правонарушениях РФ, а особо - в Конституции РФ.

Все это означает, что объектом права законодательной инициативы Верховного Суда РФ могут быть и являются вопросы соответствующих отраслей права (их большинства), за исключением конституционного, арбитражно-процессуального, условно (частично) - предпринимательского и им подобных отраслей права (в зависимости от их субъектов и объектов) и соответственно видов (сфер) общественных отношений, которые, как правило, связаны с участием в них физических лиц (граждан и апатридов) и нуждаются по разным причинам в правовом регулировании.

Ввиду изложенного можно сказать, что реализация права законодательной инициативы Верховного Суда РФ по указанным вопросам его ведения - компетенции (включая гражданско-правовые, уголовно-правовые, гражданско-процессуальные, уголовно-процессуальные, налоговые, земельно-правовые, брачно-семейные, трудовые и т.д.) будет означать и предполагает внесение им своих законопроектов в Государственную Думу РФ по этим вопросам, т.е. по названному большинству отраслей права и законодательства. Соответственно это же выражение реализации права законодательной инициативы можно отметить в отношении и Конституционного Суда РФ, и Высшего Арбитражного Суда РФ.

Согласно ст. 127 Конституции РФ и ст. 23 Закона о судебной системе РФ Высший Арбитражный Суд РФ является высшим судебным органом по разрешению экономических споров и иных дел, рассматриваемых арбитражными судами; осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью; дает разъяснения по вопросам судебной практики (заметим, связанной с применением арбитражными судами как норм материального, так и норм процессуального права, что свойственно и судам общей юрисдикции); рассматривает определенные федеральным законом дела в качестве суда первой инстанции и по вновь открывшимся обстоятельствам. А в качестве арбитражного суда он решает предусмотренные ст. 2 АПК РФ задачи защиты нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность, а также прав и законных интересов России, ее субъектов и муниципальных образований, их органов власти и местного самоуправления в указанной сфере; обеспечения доступности правосудия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности; справедливого публичного разбирательства в установленный законом срок независимым и беспристрастным судом; содействия становлению и развитию партнерских деловых отношений, формированию обычаев и этики делового оборота.

Объектом права законодательной инициативы Высшего Арбитражного Суда РФ могут быть и являются вопросы многих отраслей права и законодательства, за исключением конституционного, гражданско-процессуального, уголовно-процессуального, уголовного, брачно-семейного, трудового и иных (по субъектам-гражданам и предмету) подобных отраслей. К ведению ВАС РФ относятся и определенные вопросы корпоративного права с участием граждан-акционеров и граждан - участников обществ с ограниченной и дополнительной ответственностью, хозяйственных товариществ, так как в силу ст. 33 АПК РФ данные вопросы отнесены к специальной подведомственности дел арбитражных судов.

Реализация права законодательной инициативы Высшего Арбитражного Суда РФ по вышеназванным вопросам его ведения (компетенции) будет означать и предполагает внесение им своих законопроектов в Государственную Думу РФ по этим вопросам, т.е. по названному большинству отраслей как материального, так и процессуального права.

Подводя итог выяснению и конкретизации объектов права судебной законодательной инициативы как определенных законом наборов (перечней) подведомственных его субъектам вопросов их ведения и задач судопроизводства (компетенции), необходимо подчеркнуть, что конкретизирующее определение этих объектов основывается на аналитическом применении в судебных делах данными субъектами (судебными органами) разноотраслевых норм как материального, так и процессуального права в соответствии опять же с их компетенцией. В связи с этим неосновательно сводить проблематику объекта судебной законодательной инициативы к вопросам судебного применения норм отраслей только материального права или к вопросам судебного применения норм только процессуального права.

В практическом осуществлении правосудия, судебного контроля (нормоконтроля), судебного самоконтроля, выделяемых в теории судебной власти в качестве относительно самостоятельных форм судебной деятельности, суды рассматривают как вопросы их ведения, а значит, компетенции, так и материально-правовые и процессуально-правовые вопросы (особенно при разрешении социально-правовых конфликтов).

Однако можно полагать, что вопросы установления системы федеральных органов судебной власти, судоустройства, конституционно являющихся предметом исключительного ведения Российской Федерации как государства в целом, нельзя причислять к составу объекта права судебной законодательной инициативы, так как они никак не относятся (в первую очередь законодательно) к вопросам ведения (компетенции) высших органов судебной власти.

Фактологическим источником и предпосылкой права судебной законодательной инициативы является оперативное и квалифицированное выявление (обнаружение) в процессе аналитического судебного правоприменения (иначе - судебной практике) пробелов и противоречий в постоянно применяемом судами законодательстве как регуляторе социально-экономических, политических и иных общественных отношений. Обобщенная и оцененная судебная практика, ориентированная на задачи судопроизводства, оперативно и убедительно выявляет и подсказывает объекты (вопросы) правового регулирования, которые неотложно или в перспективе нуждаются в этом регулировании (т.е. в правотворчестве) с точки зрения задач всех видов судопроизводства. Правотворчество же напрямую связано с законодательной инициативой.

Судебные органы целесообразно наделить правом широкой законодательной инициативы. Это, как показано ранее, и было сделано российским законодателем в отношении высших судебных органов РФ с установлением максимально широкого по смыслу объекта права законодательной инициативы в виде "вопросов их ведения", т.е. компетенции этих судебных органов. Однако остается еще не решенным вопрос определения применимых критериев необходимости реализации данного права его субъектами, заслуживающий отдельного рассмотрения (исследования).

Следующей проблемой права судебной законодательной инициативы является наличие и формирование действенного механизма (субъектного порядка) реализации этого права. И прежде всего данная проблема относится, как представляется, к самим субъектам права судебной законодательной инициативы - к высшим органам судебной власти Российской Федерации, имеющим свою функционально-организационную структуру.

Так, Конституционный Суд РФ состоит из двух палат, пленарного заседания, Председателя и Секретариата. Из этих структурных элементов только пленарное заседание в соответствии с ч. 2 п. 5 ст. 21 Закона о Конституционном Суде РФ наделено правомочием (функцией) решать вопрос о выступлении с законодательной инициативой по вопросам своего ведения. Это значит, что в функционально-организационной структуре Конституционного Суда РФ как субъекта права судебной законодательной инициативы законодательно выделен только один ее элемент, управомоченный непосредственно реализовать это право.

В отношении же Верховного Суда РФ как субъекта права законодательной инициативы вопрос о выделении такого управомоченного элемента его функционально-структурной организации законодательно пока не решен. В связи с этим необходимо определить, какой из элементов функционально-структурной организации Верховного Суда РФ будет правомочен непосредственно реализовывать его конституционное право законодательной инициативы. Представляется, что таковым может и должен быть Пленум Верховного Суда РФ, занимающийся нормативным обобщением судебной практики, являющейся, по отмеченному ранее ее потенциальному значению, фактологическим источником и предпосылкой права судебной законодательной инициативы. Такое определение по сути новой функции-задачи Пленума Верховного Суда РФ целесообразно отразить и закрепить (по аналогии с Конституционным Судом РФ) в федеральном конституционном законе "О Верховном Суде Российской Федерации", проект которого уже разрабатывается.

Законодательное определение названного управомоченного на реализацию права законодательной инициативы элемента функционально-структурной организации Высшего Арбитражного Суда РФ уже дано в п. 2 ч. 1 ст. 13 Закона об арбитражных судах в РФ в виде установления в этом пункте полномочия только Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ решать вопрос о выступлении с законодательной инициативой. Это значит, что данный Пленум является единственным управомоченным на непосредственную реализацию права законодательной инициативы ВАС РФ, его функционально-структурным элементом, который занимается еще и нормативным обобщением арбитражно-судебной практики с дачей разъяснения по ее вопросам как отдельным его правомочием в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 13 вышеуказанного Закона. Это свидетельствует о функциональном сходстве данных двух правомочий (обобщения судебной практики с дачей разъяснений и выступления с законодательной инициативой) Пленума ВАС РФ (как и у Пленума Верховного Суда РФ) и их возможном определенном соотношении (что, как представляется, нуждается в отдельном теоретическом исследовании).

Вместе с тем целесообразно, на наш взгляд, создать (выделить) в структуре аппарата (секретариата) данных высших судебных органов специальное подразделение, которое занималось бы исключительно организацией подготовки законопроектов этих судебных органов, выражающих реализацию их права судебной законодательной инициативы и подлежащих одобрению (принятию) Пленумами указанных судов и пленарным заседанием посредством их постановлений как особых судебных актов, реализующих законодательную инициативу этих органов судебной власти. И такие специальные подразделения аппаратов судов целесообразно было бы подчинить непосредственно председателям названных судебных органов и связать работу этих подразделений с научными учреждениями (например, с Российской академией правосудия), которые разрабатывают и выдвигают законодательные предложения по вопросам судебной практики, т.е. по вопросам компетенции данных высших судебных органов как функциональной основы права судебной законодательной инициативы.

Представляется, что такие организационные меры способны "оживить" конституционное право судебной законодательной инициативы как профессионально, эмпирически и гипотетически наиболее квалифицированного инициирования и выражения законотворчества в нашем государстве.

Конечно, реализация права судебной законодательной инициативы, не являясь основной задачей судебных органов, связана с большими затратами времени, сил и даже средств, с необходимостью участия в ней высокопрофессиональных, системно и добросовестно думающих специалистов и юристов. Однако она выражает задачи всех видов судопроизводства.

В связи с этим необходимо отметить особое, побуждающее теоретико-прикладное значение права судебной законодательной инициативы, заключающееся в том, что признание данного права и необходимости его реализации основательно можно считать должной альтернативой уже длительно дискутируемой проблеме судебного правотворчества в форме судебной практики как источника права.

Длительное существование обозначенной проблемы обусловлено, помимо прочего, ее несоответствием конституционному принципу разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную, закрепленному в ст. 10 Конституции РФ. Согласно этому принципу судебная власть (ее органы) не должна заниматься правотворчеством, т.е. установлением, изменением или прекращением норм права, так как это дело исключительно законодательной власти (ее органов).

Вместе с тем в силу единства государственной власти ее часть - судебная власть - должна взаимодействовать с законодательной властью, особенно в осуществлении ею функции правотворчества (правоустановления). Таким юридически бесспорным (и к тому же корректирующим) взаимодействием может быть и является наличие и реализация права судебной законодательной инициативы, в отличие от неконституционно дополняющего законотворчество судебного правотворчества в форме нормативно обобщающей судебной практики и ее конкретного документального выражения - постановлений Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда РФ, а также Конституционного Суда РФ (его правовых позиций), которые дают основание (в силу нормативно-правового характера этих постановлений) для обвинения (подозрения) в подмене законодательной власти судебной.

Реализация же права судебной законодательной инициативы не дает никаких логических оснований для подобного обвинения (подозрения) органов судебной власти.

В силу изложенной юридической причины наличие и реализация права судебной законодательной инициативы должны получить приоритет в судебной деятельности (в качестве ее самостоятельной формы) перед нормативной судебной практикой, теоретически и практически рассматриваемой в качестве источника права, правоустановительной деятельности. Это значит, что Конституционный, Верховный и Высший Арбитражный суды РФ, как представляется, должны поставить реализацию конституционного права законодательной инициативы в центр своего практического внимания и профессиональной деятельности, по меньшей мере уравняв ее с остальными своими судебными задачами, нормативной судебной практикой. Это, видимо, создаст теоретико-прикладную проблему соотношения реализации права судебной законодательной инициативы и судебной практики как источника российского права. И ее необходимо решать с учетом конституционного принципа разделения властей. Полагаю, в пользу первой.

Учитывая вышеизложенное, можно сделать следующие выводы.

1. Объектом права судебной законодательной инициативы являются вопросы ведения высших (и возможных иных) судебных органов, выраженные в их компетенции, включающей в себя подведомственность и подсудность им дел и задачи соответствующих видов судопроизводства. При этом у каждого высшего органа судебной власти имеется свой объект права законодательной инициативы, отличающийся от объектов этого права других высших (и иных) судебных органов. И в этот объект входят отраслевые вопросы как материального, так процессуального права, отражающие и выражающие компетенционную подведомственность (и подсудность) дел данным судебным органам.

2. Надлежит теоретически выработать практически применимые критерии необходимости реализации права судебной законодательной инициативы, в том числе критерии выбора отраслевых вопросов ведения судебных органов для разработки и внесения на их основе законопроектов в порядке реализации этого права.

3. Целесообразно законодательно решить вопрос о введении права судебной законодательной инициативы на уровне субъектов Федерации, исходя из требований единства судебной системы согласно ст. 3 Закона о судебной системе РФ.

4. Право законодательной инициативы Верховного Суда РФ нуждается в его структурно-компетенционном закреплении в законе о судебной системе РФ (как и в отношении других судов) и в будущем федеральном конституционном законе "О Верховном Суде Российской Федерации", что еще не означает законодательное отсутствие в настоящее время у него этого права в силу наличия его конституционного установления в ч. 1 ст. 104 Конституции РФ и ее прямого действия согласно ч. 1 ст. 15 Конституции РФ.

5. Необходимо создать организационное обеспечение реализации права судебной законодательной инициативы в виде ее механизма, начиная с выделения в аппаратах (секретариате) высших органов судебной власти как субъектов данного права специального подразделения, занимающегося исключительно организацией реализации этого права и подчиненного непосредственно председателям названных судебных органов.

6. Целесообразно перенести практическое внимание высших судебных органов с правоустанавливающей судебной практики на реализацию их права законодательной инициативы в целях соблюдения конституционного принципа разделения властей и с учетом их компетенции - вопросов их ведения.

В целом же основательно можно утверждать, что право судебной законодательной инициативы, которая имеет конкурентный характер, выражающий общую проблему данного права, является конституционно-императивной альтернативой судебному правотворчеству.

Н.А. Тузов,

заместитель руководителя отдела теории права,

государства и судебной власти Российской академии правосудия,

кандидат юридических наук

"Законодательство и экономика", N 3, март 2005 г.