Возвращение дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ (Е.М. Видельская, "Российская юстиция", N 2, февраль 2006 г.)

Возвращение дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ

С введением в действие 1 июля 2002 года нового Уголовно-процессуального кодекса упразднен институт возвращения уголовных дел для производства дополнительного расследования. Законодателем введено принципиально новое положение, позволяющее суду вернуть уголовное дело прокурору. Данный вопрос хотелось бы обсудить на страницах журнала с точки зрения правоприменительной практики.

Статья 237 УПК РФ предусматривает возвращение дела прокурору судом по собственной инициативе или по ходатайству одной из сторон для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если:

обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта;

копия обвинительного заключения или обвинительного акта не была вручена обвиняемому, за исключением случаев, если суд признает законным и обоснованным решение прокурора, принятое им в порядке, установленном ч. 4 ст. 222 или ч. 3 ст. 226 настоящего Кодекса (в ред. Федерального закона от 04.07.2003 N 92 -ФЗ);

есть необходимость составления обвинительного заключения или обвинительного акта по уголовному делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера (в ред. Федерального закона от 04.07.2003 N 92 -ФЗ);

имеются предусмотренные ст. 153 настоящего Кодекса основания для соединения уголовных дел (п. 4 введен Федеральным законом от 04.07.2003 N 92-ФЗ);

при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела ему не были разъяснены права, предусмотренные ч. 5 ст. 217 настоящего Кодекса, (п. 5 введен Федеральным законом от 04.07.2003 N 92-ФЗ)

Указанная статья содержит исчерпывающий перечень оснований и, в отличие от института дополнительного расследования, не дает возможности органу предварительного расследования восполнять пробелы следствия, увеличивая, тем самым, объем обвинения. В своей статье мне бы хотелось более подробно остановиться на первых двух из указанных пяти оснований возвращения уголовного дела прокурору.

Постановлением Конституционного Суда РФ от 8.12.2003 года N 18-П признано не противоречащим Конституции РФ возвращение уголовного дела прокурору в порядке ч. 1 ст. 237 УПК РФ, для устранения препятствий в его рассмотрении, когда в досудебном производстве были допущены существенные нарушения закона, неустранимые в судебном производстве, если возвращение дела не связано с восполнением неполноты проведенного дознания и предварительного следствия.

Понятие существенных нарушений уголовно-процессуального закона дано в ст. 381 УПК РФ, и к ним необходимо отнести такие отступления от требований норм уголовно-процессуального кодекса, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. При этом, речь должна идти о таких существенных нарушениях уголовно-процессуального закона, которые не затрагивают фактические обстоятельства дела, квалификацию действий обвиняемых, доказанность предъявленного им обвинения или объем обвинения.

Обобщение практики Ноябрьского городского суда ЯНАО за 2003 год свидетельствует, что по п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ возвращено наибольшее количество уголовных дел, когда обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований ч. 5 ст. 220 УПК РФ. Следователем или дознавателем в указанных процессуальных документах не приводятся сведения, содержащиеся в доказательствах, имеется лишь ссылка на них, как на источник доказательства. По двум уголовным делам не был указан способ совершения преступления, по одному - в обвинительном заключении неправильно указана дата совершения преступления.

Вторым из обсуждаемых в данной статье оснований возвращения уголовного дела прокурору в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 237 УПК является невручение прокурором обвинительного заключения обвиняемому. При этом, отсутствие обвиняемого в судебном заседании при рассмотрении вопроса о возвращении дела прокурору по указанному основанию не влияет на принятие решения, поскольку единственным и достоверным документом, подтверждающим факт вручения обвинительного заключения, является только расписка обвиняемого. Ноябрьский городской суд в порядке предварительного слушания рассмотрел уголовное дело в отношении Стародубова А.В. в отсутствие обвиняемого, находящегося под стражей, когда не было вручено обвинительное заключение. В материалах дела имелось сообщение, что обвинительное заключение направлено почтой. Для разрешения вопроса о возвращении уголовного цепа прокурору г. Ноябрьска, судом назначено предварительное слушание, факсом направлено постановлении об этапировании обвиняемого. Дальность нахождения следственного изолятора и длительность доставления обвиняемых, находящихся под стражей, не позволила суду рассмотреть дела на предварительном слушании с участием обвиняемого. Несмотря на это решение, судом было принято по существу, так как суд посчитал, что отсутствие или наличие обвиняемого на предварительном слушании не устранит имеющиеся процессуальные нарушения.

Аналогичное решение было принято 25 июля 2002 года постановлением судьи Московского городского суда - уголовное дело было возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом (обвиняемому не была вручена копия обвинительного заключения).

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила постановление и направила дело на новое судебное разбирательство, указав на нарушение требований ст. 234 УПК РФ: "обвиняемый не был доставлен в суд, в связи с чем суд не смог выяснить вопрос о времени вручения обвиняемому копии обвинительного заключения".

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене кассационного определения и передаче дела на новое кассационное рассмотрение.

Президиум Верховного Суда РФ протест удовлетворил по следующим основаниям: согласно ч. 2 ст. 222 УПК РФ при направлении уголовного дела в суд обвиняемому вручается копия обвинительного заключения с приложениями. Это требование закона выполнено не было. Данных о вручении копии обвинительного заключения не имеется.

То обстоятельство, что обвиняемый не был доставлен в суд на предварительное слушание, не может служить основанием для отмены постановления судьи, поскольку участие обвиняемого на предварительном слушании при отсутствии сведений о вручении ему копии обвинительного заключения не устраняет препятствия рассмотрения дела судом.

Однако, в настоящее время, следует учитывать изменения, внесенные в редакции ст. 222, и 226 УПК РФ, ФЗ от 4 июля 2003 г. Так, в случае если обвиняемый содержится под стражей, копия обвинительного заключения с приложениями вручается ему по поручению прокурора администрацией места содержания под стражей под расписку, которая представляется в суд. Если обвиняемый отказался от получения копии обвинительного заключения, либо не явился по вызову или иным образом уклонился от получения копии обвинительного заключения, то прокурор направляет уголовное дело в суд с указанием причин, по которым копия обвинительного заключения не была вручена. Такой же порядок установлен для вручения копии обвинительного акта. Но в любом случае в деле должны содержаться сведения, указывающие на выполнение прокурором требований ст. 222 и 226 УПК РФ. Отсутствие в деле доказательств вручения обвинительного заключения и обвинительного акта обвиняемому или причин, предусмотренных ч. 4 ст. 222 УПК РФ, является бесспорным основанием для возвращения уголовного дела прокурору.

Основным вопросом, возникающим перед судом после вынесения Конституционным Судом РФ 8.12.2003 года Постановления, позволившего возвращать дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом во всех случаях, когда в досудебном производстве были допущены существенные нарушения закона, если возвращение дела не связано с восполнением неполноты проведенного дознания или предварительного следствия, является вопрос, что же считать восполнением неполноты проведенного дознания и предварительного следствия, какие следственные и иные процессуальные действия возможны в данном случае. Прежде всего, прокурор должен исполнить только то, что отражено в постановлении суда, при этом, выполнение каких-либо процессуальных действий по собственной инициативе не допускается, поскольку с направлением дела в суд следствие уже высказало свое мнение об объеме необходимых доказательств для признания лица виновным, закончив следствие обвинительным заключением.

Возникает вопрос о том, что именно суд должен считать восполнением неполноты предварительного следствия и дознания. Представляется, что речь может идти только о таких следственных действиях, которые фактически были выполнены, но при их выполнении следователем нарушена одна из норм уголовно-процессуального кодекса, соответственно выполнение новых следственных действий, не проводимых ранее, не допускается. То есть, предъявление нового обвинения возможно лишь в случаях, когда постановление о привлечении в качестве обвиняемого не соответствует обвинительному заключению, когда в нем отсутствует подпись следователя, или нарушено право обвиняемого на защиту при предъявлении обвинения. Предъявление нового обвинения влечет за собой, соответственно, допрос обвиняемого, ознакомление его и потерпевшей стороны с материалами уголовного дела и, возможно, разрешение каких-либо ходатайств в порядке ст. 219 УПК РФ. Но в любом случае необходимость выполнения конкретных следственных действий должно быть указано в постановлении суда, орган предварительного следствия не может выйти за рамки изложенного в постановлении судьи при возвращении дела прокурору.

На практике неоднозначно трактуется ч. 2 ст. 237 УПК РФ, обязывающая прокурора в течение 5 суток обеспечить устранение допущенных в ходе следствия и дознания нарушений. За 2003 год прокурору г. Ноябрьска и Новоуренгойскому транспортному прокурору возвращено 49 уголовных дел в отношении 52 лиц. Ни одно из дел не вернулось в суд в предусмотренный законом срок. По 35 уголовным делам недостатки устранены с нарушением пятидневного срока, из них 14 дел вернулись в суд по истечении одного месяца, 14 дел не возвращено в суд по истечении 5 дней (3 дела свыше 3-х месяцев, 2 дела свыше 6 месяцев). По некоторым невозвращенным уголовным делам из прокуратуры поступают сообщения о прекращении по ним производства, по ряду дел никаких данных нет, хотя дела, по общему правилу, продолжают числиться за судом.

Вернемся к вопросу о 5-дневном сроке и о том, как с процессуальной точки зрения расценивать нарушение данного срока. В уголовно-процессуальном кодексе РФ все сроки носят пресекательный характер, их исчисление регулируется ст. 128 УПК РФ. В соответствии с ч. 2 указанной статьи, срок, исчисляемый сутками, истекает в 24 часа последних суток. Часть 5 ст. 237 УПК РФ ставит жесткие рамки для определения срока, в течение которого нарушения должны быть устранены, а говоря о том, что доказательства, полученные по истечении процессуальных сроков, установленных частью второй настоящей статьи, либо при производстве процессуальных действий, не предусмотренных настоящей статьей признаются недопустимыми. Можно ли считать, что получив дело от прокурора, с нарушенным 5-дневным сроком, суд должен признавать полученные по истечении срока доказательства недопустимыми? Представляется, что должны наступать именно такие последствия. Ведь, подчас речь идет о делах, где обвиняемые содержаться под стражей, и необоснованное затягивание судебного следствия нарушает конституционные права и свободы человека и гражданина. Если мое мнение является ошибочным и нарушение срока не влечет предусмотренных ст. 75 УПК РФ последствий, то для чего вообще тогда законодатель установил срок, который прокуроры, подчас, просто игнорируют. Хотелось бы узнать мнение читателей журнала по данному вопросу, так как до настоящего времени судебная практика Верховного Суда РФ отсутствует.

С какого времени исчислять пятидневный срок?

Статья 237 УПК РФ говорит, в отличие от института дополнительного расследования, о возвращении уголовного дела именно прокурору, утверждавшему обвинительное заключение, и по-моему мнению, 5-дневный срок должен исчисляться с момента поступления дела именно прокурору, а не следователю.

Многие моменты, изложенные мной, не являются догмой, а лишь предложением к беседе. Какой является практика по изложенным вопросам в других судах, интересно было бы узнать в следующих номерах журнала.

Е.М. Видельская,

судья Ноябрьского городского суда

"Российская юстиция", N 2, февраль 2006 г.