Доказательства и доказывание по делам, возникающим из договора социального найма жилого помещения (А.Г. Невоструев, "Законодательство", N 3, март 2006 г.)

Доказательства и доказывание по делам, возникающим из договора
социального найма жилого помещения

При рассмотрении и разрешении жилищных споров особое значение имеют судебные доказательства, подтверждающие юридические факты, с которыми связано возникновение, изменение или прекращение жилищных правоотношений.

Так, по жилищным делам для установления юридически значимых обстоятельств часто используются свидетельские показания. Свидетель - это юридически не заинтересованное в исходе дела лицо, вызываемое в суд для сообщения сведений о непосредственно им воспринятых или сообщенных ему фактах, имеющих значение для дела*(1). Но свидетель является только носителем, источником сведений о фактах. Судебным же доказательством служат сведения о фактах, содержащиеся в свидетельском показании*(2).

С помощью свидетельских показаний устанавливаются самые разные факты, имеющие юридическое значение для разрешения жилищного спора. Например, по делам, связанным с признанием права пользования жилым помещением, свидетельскими показаниями могут подтверждаться факты вселения, ведения общего хозяйства и проживания лица в жилом помещении совместно с нанимателем и членами его семьи. По делам о выселении без предоставления другого жилого помещения нанимателя и (или) проживающих совместно с ним членов его семьи в соответствии с ч. 1 ст. 91 Жилищного кодекса (ЖК) РФ посредством свидетельских показаний нередко устанавливаются факты использования жилого помещения не по назначению (например, под склад), систематического нарушения прав и законных интересов соседей (нарушение правил общественного порядка) или бесхозяйственного обращения с жилым помещением вплоть до его разрушения.

Поскольку, как правило, предметом спора выступает жилое помещение, которое находится в многоквартирном доме, в качестве свидетелей часто вызываются соседи спорящих сторон. Это обусловлено тем, что данные лица, проживая на одной площадке или в одном подъезде, так или иначе вступают в общение друг с другом, в том числе с истцом и ответчиком, причем сведения о некоторых фактах (например, о проживании гражданина в жилом помещении) могут быть получены этими свидетелями невербальным путем, посредством простого наблюдения.

Нередко свидетелями становятся сотрудники жилищных органов и (или) организаций, управомоченных указанными органами на осуществление функций наймодателя жилого помещения. Такие лица, в частности, могут подтвердить факты соблюдения установленной нормативными актами процедуры принятия решения о предоставлении жилого помещения*(3).

Свидетель не является в разрешаемом судом споре юридически заинтересованным лицом, а следовательно, и лицом, участвующим в деле. В отличие от него, например, члены семьи нанимателя, которые должны выступать в деле как соистцы, соответчики или третьи лица, вызываться в суд в качестве свидетелей по жилищным делам не могут. Тем не менее, суды иногда допускают ошибки, отводя действительно заинтересованным в исходе дела лицам процессуальное положение свидетелей*(4).

При использовании свидетельских показаний для установления юридически значимых обстоятельств необходимо соблюдать правила допустимости. В соответствии со ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами. Следовательно, при доказывании факта заключения договора социального найма жилого помещения, который не был составлен в письменной форме, свидетельские показания не могут признаваться допустимыми, поскольку в соответствии со ст. 674 ГК РФ и ст. 63 ЖК РФ договор жилищного найма должен заключаться в письменной форме.

Значение письменных доказательств при рассмотрении и разрешении жилищных споров трудно переоценить. Согласно ч. 1 ст. 71 ГПК РФ письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи либо иным позволяющим установить достоверность документа способом. К письменным доказательствам относятся приговоры и решения суда, иные судебные постановления, протоколы совершения процессуальных действий, протоколы судебных заседаний, приложения к протоколам совершения процессуальных действий (схемы, карты, планы, чертежи).

Письменными доказательствами в жилищных спорах становятся, прежде всего, документы, свидетельствующие о возникновении у нанимателя и членов его семьи права пользования жилым помещением (решение органа местного самоуправления о предоставлении жилого помещения, договор социального найма жилого помещения, ордер на вселение) и подтверждающие регистрацию по месту жительства (поквартирная карточка, справка о составе семьи и др.), а также финансовый лицевой счет. Поскольку указанные документы свидетельствуют о наличии или отсутствии у спорящих сторон права на жилое помещение, представление данных письменных доказательств в суд требуется практически по всем категориям жилищных дел.

На случай возникновения спора, связанного с договором социального найма жилого помещения, следует иметь в виду правило ч. 1 ст. 162 ГК РФ: несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства. Исходя из этого, нельзя согласиться с существующим в юридической литературе мнением о том, что единственными доказательствами состоявшегося между нанимателем и наймодателем договора социального найма жилого помещения являются ордер на жилое помещение (в том числе обменный ордер - при заселении жилого помещения в порядке обмена) и договор найма. На практике, несмотря на действовавшие до введения в действие ЖК РФ предписания ст. 51 ЖК РСФСР и ст. 674 ГК РФ*(5), договор социального найма жилого помещения, как правило, в письменной форме не заключался, да и сейчас не заключается, поэтому, полагаем, его представление не обязательно*(6). В подтверждение заключения договора социального найма жилого помещения могут быть использованы такие письменные доказательства, как ордер, финансовый лицевой счет, документы регистрации гражданина по месту жительства, решения соответствующих органов о предоставлении жилого помещения. В судебной практике есть примеры признания законности вселения в жилое помещение в ситуации, когда гражданин проживал без ордера, только с согласия жилищных органов и на основании решения уполномоченных органов о предоставлении жилого помещения, и указанное решение послужило доказательством заключения договора социального найма.

Так, гражданка Л., представляя интересы собственные и своей малолетней дочери, обратилась в суд с иском к открытому акционерному обществу, городскому жилищному управлению, районной администрации, паспортно-визовой службе о понуждении к выдаче ордера на жилое помещение, заключению договора найма спорного жилого помещения, регистрации по месту жительства и устранению препятствий в пользовании спорным помещением.

Городское жилищное управление обратилось с встречным иском к гражданке Л. и ее дочери о признании их не приобретшими право пользования спорным помещением и выселении из него без предоставления другого жилого помещения.

Районный суд своим решением отказал в удовлетворении первоначального иска и удовлетворил встречные исковые требования.

Суд кассационной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и передавая дело на новое рассмотрение в тот же суд, в своем определении указал следующее. Суд первой инстанции, вынося решение, установил, что гражданка Л. и ее дочь вселились в спорное помещение без ордера, тогда как он является единственным основанием для вселения. Спорное помещение является нежилым и может быть использовано в целях, которые указаны в договорах аренды (для размещения подстанции). Исходя из изложенного, гражданка Л. и ее дочь не приобрели право пользования спорным помещением.

Вместе с тем суду первой инстанции следовало более тщательно рассмотреть то обстоятельство, что гражданка Л. и ее дочь проживают в этом помещении более 7 лет, вносят плату за пользование им. Данное жилище фактически является единственным местом их проживания. Причем понятие "жилище" существенно отличается от понятия "жилое помещение", поскольку не подразумевает зависимости от правового статуса помещения, его принадлежности к тому или иному фонду, наличия либо отсутствия договора найма или иного договора, и означает лишь фактически используемое для проживания помещение. Важным является тот факт, что помещение в течение длительного времени использовалось истцами как жилище. Более того, как следует из обстоятельств дела, в спорном помещении ранее проживал гражданин М., получивший ордер на него. Суд первой инстанции данному обстоятельству оценки не дал. Данное помещение признано служебным, хотя нежилые помещения служебными быть не могут. При таких обстоятельствах решение суда нельзя признать законным и обоснованным, и оно подлежит отмене*(7).

Среди фактов, свидетельствующих о приобретении права пользования жилым помещением, в юридической литературе и в судебной практике неоднозначно решается вопрос о доказательственном значении регистрации по месту жительства.

До принятия Конституционным Судом РФ постановления от 25 апреля 1995 г. N 3-П "По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданки Л.Н. Ситаловой" под вселением в установленном порядке понималось соблюдение правил прописки граждан в жилом помещении, поэтому судебной практикой прописка расценивалась как юридический факт, с наличием или отсутствием которого связывалось осуществление жилищных прав граждан. В настоящее время регистрация гражданина по месту жительства рассматривается как уведомительная процедура. Она является административным актом, не влекущим за собой возникновение права на жилище, в связи с чем данный акт не входит в юридический состав, при наличии которого у гражданина возникает право на жилое помещение*(8). В пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" разъяснено: при рассмотрении дел, вытекающих из жилищных правоотношений, судам необходимо учитывать, что Конституция РФ предоставила каждому, кто законно находится на территории Российской Федерации, право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства, а также гарантировала право на жилище (ч. 1 ст. 27, ч. 1 ст. 40).

Исходя из этих положений Конституции РФ, отсутствие прописки либо регистрации, заменившей институт прописки, само по себе не может служить основанием для ограничения прав и свобод человека, включая и право на жилище. При рассмотрении дел, связанных с признанием права пользования жилым помещением, необходимо учитывать, что данные, свидетельствующие о наличии или отсутствии прописки (регистрации), являются лишь одним из доказательств наличия или отсутствия соглашения с нанимателем (собственником) жилого помещения, членами его семьи о вселении лица в занимаемое ими жилое помещение.

Вопрос о том, что прописка (регистрация по месту жительства) по своей правовой природе не может иметь правоустанавливающего значения для возникновения у граждан права на жилье, задолго до принятия данного постановления Конституционного Суда РФ поднимался в юридической литературе*(9).

Таким образом, наличие регистрации по месту жительства или ее отсутствие само по себе не служит фактом, свидетельствующим о том, что гражданин приобрел или утратил право на жилое помещение*(10).

Однако это не значит, что регистрация по месту жительства применительно к жилищным делам вообще лишена какого-либо доказательственного значения. Поскольку гражданин может быть зарегистрирован в жилом помещении только в том случае, когда имеется согласие на это всех членов проживающей там семьи, регистрация может подтверждать факт наличия письменного согласия нанимателя и членов его семьи на вселение, предусмотренного ст. 70 ЖК РФ (ст. 54 ЖК РСФСР). Данный вывод нашел подтверждение в судебной практике и литературе*(11). Исходя из этого, следует признать, что по делам о признании права пользования жилым помещением, о вселении в жилое помещение письменное согласие нанимателя и членов его семьи на регистрацию гражданина по месту жительства по своему значению является доказательством, подтверждающим наряду с другими доказательствами предусмотренное ст. 70 ЖК РФ согласие членов семьи нанимателя на вселение гражданина в жилое помещение.

Кроме указанных письменных доказательств по жилищным делам, в частности, по спорам, связанным с предоставлением жилого помещения, исключительное значение для доказывания юридически значимых обстоятельств имеют деловая корреспонденция сторон (например, заявления, письменные ответы на него), в том числе имевшая место до возникновения дела в суде, юридическая документация (справки из бюро технической инвентаризации (БТИ) и учреждений здравоохранения; книги учета граждан, нуждающихся в жилых помещениях; учетные дела, заведенные на граждан; решения соответствующих органов о предоставлении жилого помещения, о признании гражданина малоимущим; ордера и т.д.), а также трудовые и иные договоры, содержащие гражданско-правовые обязательства по предоставлению жилого помещения; гарантийные письма, содержащие обязательства о предоставлении жилого помещения. Необходимо отметить, что в судебной практике за гарантийными письмами признано значение гражданско-правовых договоров, исполнение которых должно соответствовать общим принципам исполнения обязательств*(12).

При разрешении споров о признании незаконным отказа наймодателя от дачи согласия на обмен судом рассматривается также личная и деловая корреспонденция сторон, отражающая просьбу нанимателя о даче согласия на обмен и полученный отказ наймодателя.

В делах о предоставлении освободившегося жилого помещения в коммунальной квартире, о переустройстве и перепланировке жилого помещения в качестве письменных доказательств привлекаются план жилого помещения и экспликация к нему, а также технический паспорт, посредством которых устанавливаются общая площадь помещения, количество комнат, изолированность жилых помещений.

По делам о признании гражданина расторгнувшим договор социального найма жилого помещения в связи с выездом на другое место жительства факт непроживания гражданина в жилом помещении может устанавливаться актом о непроживании, составленным при участии соответствующих должностных лиц наймодателя, документами о снятии с регистрационного учета в жилом помещении, об увольнении с работы и устройстве на работу по новому месту жительства, об обеспечении жильем по новому месту работы и др.*(13)

При рассмотрении дел о выселении граждан с предоставлением другого жилого помещения в связи с признанием помещения непригодным для проживания (например, по причине аварийности дома, в котором находится жилое помещение) факт его аварийного состояния должен подтверждаться заключением о признании помещения непригодным для постоянного проживания, составленным соответствующей межведомственной комиссией*(14). В качестве письменных доказательств могут использоваться акт обследования жилого помещения, ведомость с перечнем его дефектов, ремонтная смета. Эти документы необходимы также при рассмотрении споров о выселении граждан в связи с проведением капитального ремонта, или из-за использования жилого помещения не по назначению, или вследствие бесхозяйственного обращения с жилым помещением, влекущего его разрушение.

Письменными доказательствами служат и материалы административных и уголовных дел, связанных с разрешением споров о выселении граждан без предоставления другого жилого помещения в связи с систематическим нарушением прав и законных интересов соседей (ч. 1 ст. 91 ЖК РФ), а также судебные решения о лишении родительских прав, когда в соответствии с ними совместное проживание родителей, лишенных родительских прав, и детей является невозможным (ч. 2 ст. 91 ЖК РФ).

Немаловажное значение для разрешения жилищных споров имеют бухгалтерские документы, связанные с внесением нанимателями жилых помещений оплаты за жилье и коммунальные услуги, квитанции об оплате жилья и коммунальных услуг, причем эти документы могут свидетельствовать не только об оплате нанимателем указанных услуг (что имеет значение для дел о взыскании задолженности по квартплате или о расторжении договора социального найма в связи с невнесением квартплаты в течение шести месяцев), но и о том, что гражданин использует помещение как жилое, когда оно официально не имеет такого статуса.

Рассмотрим пример из судебной практики. А., С. и другие граждане обратились в суд с иском к предприятию и местной администрации о признании сгоревшего дома, в котором они проживали, жилым помещением и предоставлении им другого жилья, мотивируя требования тем, что дом, являвшийся их единственным жилищем, в результате пожара пришел в негодность. Числящийся по данным БТИ как административное здание, этот дом длительное время с ведома и согласия балансодержателя использовался в качестве жилого. По мнению истцов, у них возникло право на внеочередное получение жилого помещения взамен уничтоженного.

Решением районного суда, оставленным без изменения судами кассационной и надзорной инстанций, в иске было отказано.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала на следующее. Принимая решение, суд первой инстанции исходил из того, что упомянутое здание 1936 г. постройки числилось в БТИ как административное, под жилье не приспосабливалось и не переоборудовалось, вопрос о признании его жилым в установленном законом порядке не решался, ордера жильцам не выдавались, договоры найма с ними не заключались. С учетом этого суд первой инстанции пришел к выводу о том, что между истцами и предприятием, на чьем балансе числился сгоревший дом, существовал договор имущественного найма, регламентируемый ст. 275 ГК РСФСР 1964 г., согласно которому владелец имущества обязуется предоставить нанимателю это имущество во временное пользование за плату, а правоотношения такого рода не порождают обязательство обеспечить истцов жильем взамен сгоревшего.

Данный вывод признан ошибочным по следующим основаниям.

Судом установлено, что, начиная с 1970-х годов, здание использовалось предприятием, в чьем ведении оно находилось, как жилой фонд для размещения специалистов. В 1980 г. была заведена домовая книга, в которой регистрировались прописанные и проживающие в этом доме граждане. О том, что истцы не самовольно приспособили под жилище здание конторы, а пользовались им как жилым помещением с ведома и согласия владельца, свидетельствуют имеющиеся в материалах дела документы и переписка (в частности, адресованные жильцам спорного дома письма, подписанные руководителем предприятия, о подготовке проекта газоснабжения и технического паспорта жилого дома, квитанции о внесении жильцами платы за квартиру, электроэнергию, отопление и др.).

В связи с изложенным судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ состоявшиеся по делу судебные постановления отменила*(15).

Заканчивая исследование вопроса об особенностях использования письменных доказательств по некоторым категориям жилищных дел, следует добавить, что на основании положений ст. 60 ГПК РФ и некоторых нормативно-правовых актов установление юридически значимых обстоятельств возможно только с помощью указанных в законе конкретных видов письменных доказательств.

Приведем еще пример. Гражданка Селихова с двумя детьми на основании договора найма жилого помещения проживала в двухкомнатной квартире в г. Сысерть. Дом находился на балансе предприятия "Уралтрансгаз". В августе 1994 г. она обратилась в суд с жалобой на бездействие ЖКХ "Уралтрансгаз" в отношении ремонта ее квартиры. Впоследствии гражданка Селихова изменила свои требования и просила обязать "Уралтрансгаз" возместить моральный вред, причиненный ее семье ненадлежащим выполнением договора найма жилого помещения, и предоставить другое жилье, отвечающее санитарным и техническим требованиям.

Решением Сысертского района народного суда исковые требования были удовлетворены. Постановлением Президиума Свердловского областного суда решение суда оставлено в силе.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, направляя дело на новое рассмотрение, указала на следующее.

Принимая решение о предоставлении истице с семьей другого жилого помещения, суд руководствовался ч. 2 ст. 92 ЖК РСФСР. Однако данная норма предусматривает обязанность предоставлять жилое помещение в случае сноса дома. В соответствии с Положением об оценке непригодности жилых домов и жилых помещений государственного и общественного жилого фонда для постоянного проживания, утвержденным приказом министра жилищно-коммунального хозяйства РСФСР от 5 ноября 1985 г. N 529, рассмотрение вопроса о непригодности жилых домов для постоянного проживания возлагается на межведомственные комиссии, на основании актов которых администрация района, города выносит соответствующее заключение. Решение о сносе такого жилья согласно ст. 8 ЖК РСФСР принимается субъектом Российской Федерации. Однако в материалах дела заключения комиссии и решения администрации о том, что дому грозит обрушение, не имеется. Справка БТИ о том, что общий процент износа дома составляет 76%, и справка ЖКХ администрации района о санитарно-техническом состоянии дома и необходимости проведения срочного капитального ремонта не могут служить основанием для возложения на ответчика обязанности предоставить истице другое благоустроенное помещение*(16).

При разрешении жилищных дел приходится прибегать и к вещественным доказательствам.

В соответствии со ст. 73 ГПК РФ вещественными доказательствами являются предметы, которые по своему внешнему виду, свойствам, месту нахождения или по иным признакам могут служить средством установления обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела.

В качестве вещественного доказательства порой выступает само жилое помещение, о котором ведется спор. Это возможно, например, по делам о выселении в соответствии с ч. 1 ст. 91 ЖК РФ, когда суду необходимо установить использование жилого помещения не по назначению, его порчу или разрушение. Спорное помещение служит также вещественным доказательством, подтверждающим факты самовольного его переоборудования или переустройства. Поскольку жилое помещение является недвижимым имуществом, его исследование производится путем осмотра на месте.

Указанные и другие факты могут устанавливаться путем исследования такого вещественного доказательства, как фотоснимок*(17). Кроме того, фотография хорошего качества часто позволяет получить неплохую копию документа. Таким образом, свойство фотографии отображать предметы реальной действительности с большой точностью порой играет решающую роль в суде, если, например, какой-либо зафиксированный на фотоснимке письменный документ, имеющий значение для дела, был утрачен.

Нередко по жилищным делам в качестве вещественного доказательства используется письменный документ, например, решение органа местного самоуправления о предоставлении жилого помещения, ордер, договор социального найма. Так, по делам о признании недействительным решения органа местного самоуправления о предоставлении жилого помещения сам факт наличия этого документа свидетельствует о факте его выдачи (существовании). В подобных случаях он выступает и как вещественное доказательство, и как источник информации (он позволяет установить дату выдачи, сведения о получателях и т.д.), а также может иметь доказательственное значение, поэтому такой документ может расцениваться одновременно и как письменное доказательство.

Здесь неизбежно встает вопрос об отличии письменного доказательства от вещественного. Следует согласиться с мнением М.К. Треушникова, который писал, что в документе, являющемся вещественным доказательством, информация содержится в виде материальных, наглядно воспринимаемых признаков (например, документ со следами подчистки). В документе - письменном доказательстве эти сведения передаются с помощью знаков (цифр, букв и т.д.)*(18).

Вещественные доказательства в необходимых случаях могут быть предъявлены для исследования эксперту в соответствии с ч. 1 ст. 79 ГПК РФ. Такое решение принимается по ходатайству лиц, участвующих в деле, или по инициативе суда. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Одной из новелл ГПК РФ 2002 г. является закрепление в качестве самостоятельного средства доказывания аудио- и видеозаписей. В судебной практике по жилищным делам они, в отличие, например, от письменных доказательств, используются сравнительно редко. Это обусловлено объективными причинами: в жилищных правоотношениях большинство фактов, имеющих юридическое значение, в соответствии с законодательством закрепляется в письменной форме. Тем не менее, в некоторых случаях аудио- и видеозаписи могут сыграть важную роль при установлении обстоятельств, имеющих юридическое значение для разрешения жилищного спора.

Например, с помощью данного средства доказывания легко зафиксировать факты препятствования в пользовании жилым помещением лицу, обладающему правом на вселение в это помещение, и т.д. Видеозапись бывает полезна при исследовании состояния спорного жилого помещения, когда нужно установить обстоятельства его порчи, разрушения, переустройства, перепланировки, расположения комнат и др., а осмотр жилого помещения на месте затруднен, кроме того, отсутствуют документы, отражающие его состояние и технические характеристики.

Поскольку аудио- и видеозаписи, как и фотографии, весьма точно фиксируют объекты реальной действительности, с помощью этого средства доказывания могут быть воспроизведены несохранившиеся вещественные, письменные и другие доказательства, имеющие значение для дела. Согласно ч. 3 ст. 185 ГПК РФ для выяснения содержащихся в аудио- или видеозаписи сведений судом может быть привлечен специалист или назначена экспертиза.

Поскольку при разрешении жилищных споров часто устанавливаются обстоятельства, связанные с владением, пользованием и распоряжением жилым помещением, которое должно отвечать определенным техническим правилам и нормам, нередко требуется консультация профессионала в соответствующей области.

Предметом экспертизы по жилищным делам становится само жилое помещение или документы, имеющие значение для разрешения спора. Исходя из этого, в зависимости от категории жилищных дел перед экспертом могут быть поставлены различные вопросы:

отвечает ли жилое помещение санитарным и техническим нормам (по делам, связанным с предоставлением, обменом жилого помещения);

соответствует ли предложенный вариант переустройства или перепланировки жилого помещения строительным нормам и правилам (по делам об оспаривании решений жилищных органов, принятых по вопросам переустройства и перепланировки жилого помещения);

требуется ли в жилом помещении капитальный ремонт (по делам о выселении из жилого помещения в связи с необходимостью проведения капитального ремонта);

можно ли признать подпись на документе и сам документ подлинными;

является ли истец или ответчик автором писем (по делам о вселении, о признании решения органа местного самоуправления недействительным); и т.д.

Соответственно для проведения исследований судом назначаются различные виды экспертиз: строительно-техническая, санитарно-эпидемиологическая, почерковедческая, техническая экспертиза документа и др.

Для рассмотрения и разрешения жилищных споров большое значение имеет проблема распределения обязанностей в части доказывания.

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Вопрос о том, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, решает суд. Он же выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. Но судебная практика по жилищным делам свидетельствует о том, что суды нередко не выполняют свою обязанность определять юридически значимые для разрешения тех или иных споров обстоятельства*(19).

В статье 56 ГПК РФ закреплено существующее в российском гражданском процессуальном праве общее правило распределения обязанностей по доказыванию. Кроме того, в теории гражданского процессуального права выделяются частные правила, содержащиеся в нормах материального права. Наиболее распространенным способом установления частных правил распределения обязанностей по доказыванию является доказательственная презумпция (предположение о существовании факта или его отсутствии, пока не доказано иное)*(20). Сущность частных правил распределения обязанностей по доказыванию, основанных на презумпциях, состоит в том, что при особой трудности доказывания определенного факта закон освобождает сторону от этой обязанности, если доказан связанный с ним другой факт*(21).

В отличие от гражданского, семейного, трудового права какие-либо частные правила распределения обязанностей в части доказывания в жилищном праве отсутствуют, что, на наш взгляд, неправильно.

По некоторым жилищным делам (о признании договора социального найма недействительным; о признании права пользования жилым помещением, единственный наниматель которого умер; о предоставлении жилого помещения и т.д.) введение специальных правил распределения бремени доказывания было бы весьма полезно. Так, по нашему мнению, при участии в жилищных спорах жилищных органов в качестве стороны по делу целесообразно бремя доказывания имеющих значение для дела фактов возложить на названные органы. Это предложение обусловливается тем, что большая часть письменных документов (решение о предоставлении жилого помещения, финансовый лицевой счет, поквартирная карточка, справка о составе семьи и т.д.), содержащих сведения о юридических фактах, имеющих значение для дела, находится у данных организаций. По этому пути идет и судебная практика. Очевидно, она должна найти закрепление в действующем законодательстве.

Исходя из этого, например, по спорам о признании недействительным договора социального найма жилого помещения, возбужденным в суде по иску гражданина, обязанность представить доказательства и доказать законность заключения договора следует возложить на наймодателя.

Специальное правило распределения обязанностей по доказыванию, нужно распространить и на дела об оспаривании отказа в обмене со стороны управомоченной жилищным органом на осуществление функций наймодателя организации, возложив на последнюю обязанность доказывания законности своего отказа. Необходимость во введении этого правила продиктована тем, что в соответствии с ГПК РФ рассмотрение и разрешение данного дела должны производиться в исковом порядке, где действует общее правило распределения обязанностей по доказыванию (ст. 56 ГПК РФ). По понятным причинам специальное правило, предусмотренное в ч. 1 ст. 249 ГПК РФ, к данному спору неприменимо; указанная норма действует только в том случае, когда обжалуется решение об отказе, принятое органом местного самоуправления.

Полагаем, что специальное правило о возложении обязанности доказывать законность оспариваемых решений, действий (бездействия) на организацию, которая приняла оспариваемое решение или совершила оспариваемые действия (бездействовала), должно применяться во всех жилищных делах, по которым в исковом порядке оспариваются решения, действия (бездействие) организаций. Это касается, например, дел об оспаривании решений, действий (бездействия) организации, связанных с предоставлением субсидии по оплате жилья и коммунальных услуг, предоставлением другого жилого помещения в связи с выселением и др.

А.Г. Невоструев,

старший преподаватель

кафедры гражданского права

Удмуртского государственного университета

"Законодательство", N 3, март 2006 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Логинов П.В. Свидетельские показания в советском гражданском процессе. М., 1956. С. 4.

*(2) См.: Треушников М.К. Судебные доказательства. М, 1999. С. 191.

*(3) См.: определение судебной коллегии Верховного Суда РФ от 14 декабря 1999 г. по делу N 64-Вп99-5.

*(4) См.: определение судебной коллегии Верховного Суда РСФСР от 21 ноября 1991 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1992. N 2. С. 1.

*(5) Представляется, что вскоре договор социального найма жилого помещения будет заключаться только в письменной форме, несмотря на то что отсутствует норма о признании данного договора недействительным при несоблюдении письменной формы. К данному заключению приводит анализ ч. 4 и 5 ст. 57, ст. 63, 69 ЖК РФ.

*(6) См.: Гражданское судопроизводство: особенности рассмотрения отдельных категорий дел: Учебно-практ. пособие / Отв. ред. В.В. Ярков. М., 2001. С. 110.

*(7) Архив Верховного суда Удмуртской Республики. Дело N 33-2243 от 1 октября 2002 г.

*(8) См.: постановление Президиума Московского городского суда от 18 февраля 1999 г. по делу N 44г-235 // Архив Московского городского суда за 1999 г.

*(9) См.: Гукасян Р.Е. Рассмотрение судами жилищных дел. Саратов, 1966. С. 88-91.

*(10) См.: определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 21 июля 2000 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. N 6. С. 7.

*(11) См.: определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 3 апреля 2001 г. // Там же. N 9. С. 1; Гражданское судопроизводство: особенности рассмотрения отдельных категорий дел. С. 115.

*(12) См.: определение судебной коллегии Верховного Суда РФ от 22 мая 1996 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. N 1. С. 1.

*(13) См.: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 апреля 1987 г. N 2 "О практике применения судами жилищного законодательства".

*(14) См.: постановление Правительства РФ от 28 января 2006 г. N 47 "Об утверждении Положения о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодными для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу" // www.garant.ru.

*(15) См.: обзор судебной практики Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 5.

*(16) См.: обзор практики опротестования в порядке надзора судебных постановлений по гражданским делам, утвержденный Генеральной прокуратурой РФ. Текст обзора официально опубликован не был.

*(17) Есть основания для сомнений в том, что фотография однозначно является вещественным доказательством, поскольку доказательственная информация извлекается из внешнего вида и свойств не самой фотографии, а того, что на ней изображено. Получается, что по характеру отображения и извлечения сведений о фактах, имеющих значение для дела, фотография аналогична аудио- и видеозаписям. Таким образом, фотографии, а также слайды следует закрепить в качестве самостоятельных средств доказывания. Фотография может являться и вещественным доказательством, когда информация о фактах содержится не в изображении, а на самой фотографии (например, отпечатки пальцев).

*(18) См.: Треушников М.К. Указ. соч. С. 231.

*(19) См., напр.: определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 21 июля 2000 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. N 6. С. 7.

*(20) См.: Треушников М.К. Указ. соч. С. 66, 68.

*(21) Там же. С. 71.

Кроме доказательственных презумпций существуют и иные способы перераспределения обязанностей по доказыванию "без формулирования предположения о наличии или отсутствии какого-либо юридического факта" (Баулин О.В. Бремя доказывания при разбирательстве гражданских дел. М., 2004. С. 240). Так, в трудовых спорах судебной практикой выработано следующее специфическое правило распределения обязанностей по доказыванию: основная обязанность представления доказательств возлагается на работодателя (см.: Особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел / Под ред. М.К. Треушникова. М., 1995. С. 188).