Нюрнбергский процесс: история и современность (А.В. Наумов, "Российская юстиция", N 9, 10, сентябрь, октябрь, 2006 г.)

Нюрнбергский процесс: история и современность

В этом году исполняется 60 лет со дня окончания Нюрнбергского процесса. Наша редакция провела круглый стол, посвященный этому событию, материалы которого будут опубликованы в следующем номере. Сегодня мы открываем серию публикаций, связанных с Нюрнбергом, работой известного российского ученого А.В. Наумова.

1 октября 1946 года Нюрнбергский военный трибунал вынес приговор главным немецким военным преступникам, виновным в развязывании Второй мировой войны и чудовищных преступлениях против мира и человечества. 12 из них были приговорены к смертной казни через повешение, трое - к пожизненному заключению и четыре преступника - к тюремному заключению на длительные сроки. Трибунал признал преступными основные нацистские организации, являвшиеся частью государственного механизма исполнения военных преступлений и преступлений против мира и человечества (например, СС, гестапо, руководящий состав нацистской партии). 16 октября 1946 г. приговор был приведен в исполнение. Как известно, война закончилась еще в 1945 г., но именно приговор Нюрнбергского трибунала (а также приговор Токийского процесса по делу главных японских военных преступников) поставил точку в окончании Второй мировой войны, удовлетворив чувство справедливости бесчисленных ее жертв, требовавших сурового возмездия в отношении виновных.

История создания Нюрнбергского трибунала

Инициатором постановки вопроса об ответственности главных нацистских преступников, развязавших чудовищную по своей жестокости войну, повлекшую неисчисляемые жертвы и страдания людей, было Советское правительство. Требования о привлечении к ответственности фашистских организаторов мировой бойни, нарушавших элементарные требования норм международного права, содержались в официальных актах Советского правительства, принятых сразу же после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз и в первые годы войны. Это и Декларация Советского правительства, оглашенная на межсоюзной конференции в Лондоне 24 сентября 1941 г.*(1), и ноты Советского правительства от 25 ноября 1941 г. "О возмутительных зверствах германских властей в отношении советских военнопленных"*(2), от 6 января 1941 г. "О повсеместных грабежах, разорении населения и чудовищных зверствах германских властей на захваченных ими советских территориях"*(3) и от 27 апреля 1942 г. "О чудовищных злодеяниях, зверствах и насилиях немецко-фашистских захватчиков в оккупированных советских районах и об ответственности германского правительства и командования за эти преступления"*(4). В этих актах Советское правительство предупреждало фашистскую верхушку гитлеровской Германии, что за свои тягчайшие злодеяния в отношении мирного населения и советских военнопленных она понесет суровую ответственность.

14 октября 1942 г. по просьбе правительства стран, оккупированных гитлеровской Германией, Советское правительство выступило с Заявлением "Об ответственности гитлеровских захватчиков и их сообщников за злодеяния совершенные ими в оккупированных странах Европы". В нем также повторялось мнение о том, что главари гитлеровской Германии за свои неслыханные по своей жестокости злодеяния на территории оккупированных ими стран (в Заявлении было подчеркнуто, что Советское правительство обладает информацией о совершенных гитлеровцами преступлениях на территории и других оккупированных ими стран) должны понести и понесут заслуженное суровое наказание. В Заявлении была выражена надежда на то, что все заинтересованные государства будут оказывать друг другу взаимное содействие в розыске, выдаче, предании суду и суровом наказании гитлеровских правителей и их сообщников, виновных в организации или совершении преступлений на оккупированных территориях. Советское правительство, говорилось в Заявлении, считает, что оно так же как и правительства всех государств, отстаивающих свою независимость от гитлеровских орд, обязано рассматривать суровое наказание этих преступников как неотложный долг перед бесчисленными вдовами и сиротами, родными и близкими тех людей, которые зверски замучены и убиты. И наконец, главное, - в Заявлении было признано необходимым безотлагательно предать суду специального международного трибунала и наказать по всей строгости уголовного закона всех главарей фашистской Германии, оказавшихся уже в процессе войны в руках союзников*(5).

Таким образом вопрос о создании специального международного трибунала (или суда) и наказании фашистских преступников был поставлен именно по инициативе СССР еще в 1942 г.

Вопрос об уголовной и материальной ответственности гитлеровских захватчиков ставился и в последующих актах Советского государства. В Указе Президиума Верховного Совета СССР от 2 ноября 1942 г. "Об образовании Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР"*(6) (следует отметить, что материалы Комиссии были учтены в ходе Нюрнбергского процесса в качестве доказательств совершенных гитлеровцами злодеяний на территории Советского Союза). В ноте НКИД СССР от 11 мая 1943 г. "О массовом насильственном уводе в немецко-фашистское рабство мирных советских граждан и об ответственности за это преступление германских властей и частных лиц, эксплуатирующих подневольный труд советских граждан в Германии"*(7).

Советский Союз не только поставил вопрос о наказании (судебном) немецко-фашистских захватчиков, но уже в 1943 г. провел первые процессы над захваченными военными преступниками в Краснодаре, Харькове и других городах.

Принцип неотвратимости уголовной ответственности немецко-фашистских захватчиков был выражен и в совместных декларациях Советского Союза и других государств. Так, в совместной Декларации Правительства Советского Союза и Правительства Польской Республики о дружбе и взаимопомощи от 4 декабря 1941 г. провозглашалось, что "после победоносной войны и соответствующего наказания гитлеровских преступников задачей Союзных Государств будет обеспечение прочного и справедливого мира"*(8). В совместной Декларации правительств 12 стран от 18 декабря 1942 г. "О проводимом гитлеровскими властями истреблении еврейского населения Европы" говорилось, что Советский Союз и другие страны вновь подтверждают свое торжественное обязательство обеспечить со всеми Объединенными Нациями, чтобы лица, ответственные за эти преступления, не избежали заслуженного возмездия, и ускорить необходимые практические мероприятия для достижения указанной цели*(9).

Следующим важным шагом в подготовке будущего судебного процесса над главными и не главными немецкими военными преступниками было принятие Декларации правительств СССР, США и Великобритании об ответственности гитлеровцев за совершенные зверства от 30 октября 1943 г. В ней устанавливалось, что все германские офицеры и солдаты, а также члены нацистской партии, виновные в зверствах, убийствах, массовых казнях или в истреблении населения, будут отосланы в страны, в которых были совершены их отвратительные действия, для того чтобы они могли быть судимы и наказаны в соответствии с законом этих освобожденных стран и свободных правительств, которые будут там созданы. При этом союзные державы выразили уверенность, что они "найдут преступников даже на краю света" и передадут их в руки обвинителей, чтобы смогло совершиться правосудие. В отношении же главных немецких преступников, преступления которых не были связаны с определенным географическим местом, было принято решение об их наказании согласно совместному решению правительств-союзников*(10). Таким образом Декларация 1943 г. установила не только принцип ответственности гитлеровских преступников, но и принцип их подсудности.

Эти принципы были развернуты и в постановлениях Крымской конференции трех держав (февраль 1945 г.), провозгласивших своей целью уничтожение германского милитаризма и нацизма. "Мы, - говорилось в Заявлении руководителей трех держав, - полны решимости разоружить и распустить все германские вооруженные силы, раз и навсегда уничтожить германский генеральный штаб, который неоднократно содействовал возрождению германского милитаризма, изъять или уничтожить все германское военное оборудование, ликвидировать или взять под контроль всю германскую промышленность, которая могла бы быть использована для военного производства; подвергнуть всех преступников войны справедливому и быстрому наказанию и взыскать в натуре возмещение убытков за разрушения, причиненные немцами; стереть с лица земли нацистскую партию, нацистские законы, организации и учреждения; устранить всякое нацистское и милитаристское влияние из общественных учреждений, из культурной и экономической жизни германского народа и принять совместно также и другие меры к Германии, которые могут оказаться необходимыми для будущего мира и безопасности всего мира"*(11).

Вскоре после этого союзные державы довели до сведения германского командования и распространили на все державы совместное заявление следующего содержания:

"От имени всех Объединенных Наций, находящихся в войне с Германией, Правительства Советского Союза, Соединенного Королевства и Соединенных Штатов Америки настоящим обращаются с торжественным предупреждением ко всем комендантам и охране, в ведении которых находятся союзные военнопленные в Германии и на территориях, оккупированных Германией, а также к служащим гестапо и ко всем лицам, независимо от характера их службы и ранга, в ведение которых переданы союзные военнопленные, будь то в зоне боев, на линиях коммуникаций или в тыловых районах. Они заявляют, что всех этих лиц они будут считать ответственными в индивидуальном порядке не в меньшей степени, чем германское верховное командование и компетентные германские военные, военно-морские и авиационные власти, за безопасность и благополучие всех союзных военнопленных, находящихся в их ведении.

Любое лицо, виновное в дурном обращении или допустившее дурное обращение с любым союзным военнопленным, будь то в ходе боев, на линии коммуникаций, в лагере, в госпитале, в тюрьме или в другом месте, будет подвергнуто беспощадному преследованию и наказанию.

Правительства Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании предупреждают, что они будут считать эту ответственность безусловной при всех обстоятельствах и такой, от которой нельзя будет освободиться, переложив ее на какие-либо другие власти или лица"*(12).

Как известно, 8 мая 1945 г. представители немецкого главного командования подписали в Берлине окончательный акт капитуляции Германии. 5 июня 1945 г. также в Берлине была подписана Декларация о поражении Германии и взятии на себя верховной власти в отношении Германии правительствами Союза Советских Социалистических Республик, Соединенного Королевства и Соединенных Штатов Америки и Временным правительством Французской Республики. Именно в ней были намечены первые шаги по практической реализации организации судебного процесса над главными немецкими военными преступниками. Это заключалось в подходе к определению скамьи подсудимых будущего процесса: "Главные нацистские лидеры, указанные представителями союзников, и все лица, чьи имена, ранг, служебное положение или должность будут время от времени указываться представителями союзников в связи с тем, что они подозреваются в совершении, подстрекательстве или издании приказов и проведении военных или аналогичных преступлений, будут арестованы и переданы представителям союзников"*(13).

Дальнейшие шаги по определению круга подсудимых были предприняты в решениях Потсдамской конференции трех держав (июль-август 1945 г.), где было достигнуто соглашение о том, что нацистские лидеры, военные преступники и те, кто участвовал в планировании или осуществлении военных преступлений, должны быть арестованы и преданы суду.

Указанные переговоры в Лондоне между представителями Советского Союза, США и Франции завершились подписанием 8 августа 1945 г. Соглашения между Правительствами указанных государств "О судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран Оси", которым был учрежден Международный Военный Трибунал для суда над военными преступниками, преступления которых не связаны с определенным географическим местом"*(14). Одновременно был утвержден Устав Трибунала и Соглашение четырех держав об учреждении Комитета по расследованию дел и обвинению главных военных преступников (создание Комитета предусматривалось Уставом Международного Военного Трибунала и вскоре Комитет опубликовал первый список военных преступников, подлежащих суду Международного Военного Трибунала).

Следует отметить, что если идея возмездия и наказания главарей гитлеровской империи разделялась правительствами союзных государств, и в этом смысле союзники по антифашистской коалиции были едины, то по вопросу о правовых средствах ее реализации были высказаны разные суждения. Так, премьер-министр Великобритании У. Черчиль и лорд-канцлер Д. Саймон, государственный секретарь США К. Хэлл, министр финансов США Г. Моргенштау предлагали оперативное политическое или административное решение. Они считали, что руководители союзных держав должны составить список из пятидесятиста или более главных военных преступников, чтобы в случае захвата в плен подвергнуть их смертной казни без суда и следствия. Однако советские руководители, считавшие, что необходимо было не только наказать военных преступников, но и разоблачить античеловеческую сущность фашизма, выяснить породившие его причины и условия, наиболее подходящей формой для этого предлагали организацию в этих целях гласного суда. В США эту точку зрения с осени 1944 г. решительно поддерживали военный министр Г. Стимсон, генеральный атторней Бидл, сменивший К. Хэлла государственный секретарь Э. Стеттиниус, советник президента С. Розенман, судья Верховного Суда США Ф. Франкфуртер а позже и президент Г. Трумэн*(15). Именно на этой основе союзные державы и достигли в конечном итоге общности взглядов, что, как отмечалось, и выразилось в решении Берлинской конференции трех держав 17 июля - 2 августа 1945 г. и в Лондонском соглашении между правительствами Союза Советских Социалистических Республик, Соединенных Штатов Америки, Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и Временным правительством Французской Республики о судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран от 8 августа 1945 г.

В соответствии с Уставом Международного Военного Трибунала первый судебный процесс должен был состояться в Нюрнберге. До его начала он провел в Берлине несколько организационных заседаний, на которых рассматривались вопросы о регламенте Трибунала, организации переводов, приглашении на процесс защитников, форме одежды судей, порядка их размещения в зале суда и некоторые другие. 18 октября 1945 г. в Берлине же состоялось открытие заседания Трибунала, на котором члены Трибунала приняли присягу, главные обвинители представили обвинительное заключение, а подсудимым были вручены его копии. Слушание дела в Нюрнберге началось 20 ноября 1945 г.

Суду были преданы: Геринг - рейхсмаршал, второе лицо в гитлеровской правительственной верхушке; Гесс - заместитель Гитлера по фашистской партии; Риббентроп - министр иностранных дел; Лей - один из главных руководителей фашистской партии, возглавлявший "Германский трудовой фронт"; Кейтель - фельдмаршал, начальник верховного командования вооруженных сил Германии; Кальтенбруннер - начальник главного имперского управления безопасности и начальник полиции безопасности и СД; Розенберг - имперский министр по делам оккупированных восточных территорий с 1941 по 1945 гг., идеолог фашизма и активный проповедник "расовой" теории; Франк - имперский министр юстиции, генерал-губернатор Польши; Фрик - имперский министр внутренних дел, протектор Богемии и Моравии в 1943-1944 гг.; Штрейхер - один из организаторов фашистской партии, идеолог антисемитизма; Функ - имперский министр экономики, президент имперского банка и генеральный уполномоченный по военной экономике; Шахт - президент имперского банка в 1933-1943 гг., имперский министр экономики; Крупп - крупнейший немецкий промышленный магнат, организатор перевооружения германской армии; Денниц - главнокомандующий военно-морскими силами Германии в 1943-1945 гг., преемник Гитлера на посту главы государства с 1 мая 1945 г.; Редер - главнокомандующий военно-морскими силами Германии в 1935-1943 гг.; Ширах - организатор и руководитель гитлеровской молодежной организации "Гитлерюгенд" в 1933-1940 гг., имперский наместник Вены с 1940 г.; Заукель - генеральный уполномоченный по использованию рабочей силы; Иодль - начальник штаба оперативного руководства верховного командования германских вооруженных сил; Папен - немецкий дипломат, посланник в Вене в 1934-1935 гг., посол в Турции в 1939-1944 гг. один из организаторов захвата власти гитлеровцами в 1933 г.; Зейс-Инкварт - видный руководитель фашистской партии, организатор захвата Австрии, имперский уполномоченный по оккупированным Нидерландам в 1940-1945 гг.; Шпеер - имперский министр вооружения и всей военной промышленности; Нейрат - министр иностранных дел в 1932-1933 гг., протектор Богемии и Моравии; Фриче - начальник отдела внутренней прессы министерства пропаганды; Борман - заместитель Гитлера по руководству фашистской партией (его дело как скрывшегося от правосудия рассматривалось заочно).

Обвинительный акт содержал также требование о признании преступными следующих групп и организаций гитлеровской Германии: 1) имперского кабинета министров; 2) руководящего состава фашистской партии; 3) охранных отрядов фашистской партии (СС), включая службу безопасности (СД); 4) государственной тайной полиции (гестапо); 5) штурмовых отрядов фашистской партии (СА); 6) генерального штаба и верховного командования германских вооруженных сил (ОКВ).

Правовые основы Нюрнбергского процесса

Юрисдикция и общие принципы функционирования Нюрнбергского трибунала были сформулированы в его Уставе (в особенности в статьях 6-9). Материально-правовые (уголовно-правовые основания ответственности главных военных преступников и юрисдикция трибунала) устанавливались в ст. 6:

"Трибунал, учрежденный... для суда и наказания главных военных преступников европейских стран "оси", имеет право судить и наказывать лиц, которые, действуя в интересах европейских стран "оси" индивидуально или в качестве членов организации, совершили любое из следующих преступлений.

...Следующие действия или любые из них являются преступлениями, подлежащими юрисдикции Трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность:

- преступления против мира, а именно: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений, или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий;

- военные преступления, а именно: нарушения законов или обычаев войны. К этим нарушениям относятся убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории; убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море; убийства заложников; ограбления общественной или частной собственности; бесчисленное разрушение городов или деревень, разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления;

- преступления против человечности, а именно: убийства, истребление, порабощение, ссылка и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны, или преследования по политическим, расовым или религиозным мотивам в целях осуществления или в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции Трибунала независимо от того, являлись ли эти действия нарушением внутреннего права страны, где они были совершены, или нет.

Руководители, организаторы, подстрекатели и пособники, участвовавшие в составлении или в осуществлении общего плана или заговора, направленного к совершению любых из вышеупомянутых преступлений, несут ответственность за все действия, совершенные любыми лицами в целях осуществления такого плана".

Устав сформулировал и ряд материально-правовых (уголовно-правовых) принципов, лежащих в основе деятельности Трибунала. Так, в соответствии со ст. 7 должностное положение подсудимых, их положение в качестве глав государства или ответственных чиновников различных правительственных ведомств не должно рассматриваться как основание к освобождению от ответственности или смягчению наказания. В ст. 8 сформулирован принцип, выражающийся в том, что если подсудимый действовал по распоряжению правительства или приказу начальника, это не освобождает его от ответственности, но может рассматриваться как повод для смягчения наказания.

Следует отметить, что норма о том, что исполнение приказа не освобождает от уголовной ответственности, была известна международному праву уже с решений Парижской мирной конференции 1919 г. Это же правило было зафиксировано и в Вашингтонском договоре 1922 г. об охране на море жизни нейтральных и невоюющих граждан. К тому же ответственность за исполнение преступного приказа предусматривалась и по национальному уголовному праву (например, Англии, Франции и самой Германии).

В ст. 9-11 содержались нормы о признании той или иной группы или организации преступной и связи такого признания с индивидуальной уголовной ответственностью конкретных физических лиц. Согласно ст. 10, если Трибунал признает ту или иную группу или организацию преступной, компетентные национальные власти каждой из Подписавшихся Сторон имеют право привлекать к суду национальных, военных или оккупационных трибуналов за принадлежность к этой группе или организации. В этих случаях преступный характер групп или организации считается доказанным и не может подвергаться оспариванию.

В ст. 12 формулировалось право Трибунала рассматривать дела лиц, обвиняемых в преступлениях, предусмотренных статьей 6 Устава, в отсутствие обвиняемых, или обвиняемый не был разыскан, или если Трибунал по любым основаниям признает необходимым в интересах правосудия слушать дело заочно (именно так Трибунал поступил в отношении одного из главных гитлеровских главарей - скрывшегося Эйхмана).

Защита подсудимых пыталась оспорить законность Нюрнбергского процесса. К сожалению, их взгляды получили не только отражение, но и одобрение - в ряде, скажем прямо, не демократических, а реакционных западных газет и журналов. Нападки на процесс (а затем и на приговор Трибунала) осуществлялись по следующим направлениям. Во-первых, была сделана попытка обосновать неправомерность норм Устава Трибунала, являвшегося по ее (защиты) мнению законодательством "ех post facto". В частности, защита оспаривала преступность агрессии. Адвокаты подсудимых утверждали, что к началу Нюрнбергского процесса отсутствовали законы, позволявшие привлекать к уголовной ответственности руководителей государств за развязывание агрессии и что, следовательно, до второй мировой войны ни один международно-правовой документ не предусматривал ответственности за планирование, развязывание и ведение агрессивной войны. Однако эти возражения происходили из-за смешения вопросов о природе национального (одной страны) и международного права.

Устав Международного Военного Трибунала создавался не на пустом месте и имеет прочную правовую основу. Как было уже отмечено, юрисдикция Трибунала зиждется на ряде принятых ранее международно-правовых актах. Таких как, например, Лондонское соглашение от 8 августа 1945 г. "О судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран "оси" (Устав Международного Военного Трибунала составляет неотъемлемую часть этого Соглашения), Берлинская декларация о поражении Германии и взятии на себя верховной власти в отношении Германии правительствами Союза ССР, Соединенного королевства, США и Временным правительством Франции от 2 августа 1945 г., Закон N 10 Контрольного Совета для Германии от 20 декабря 1945 г.

Следует отметить, что указанное Лондонское соглашение и его неотъемлемая часть - Устав Международного Военного Трибунала - основывались на принципах и нормах международного права, например, установленных гаагскими конвенциями 1907 г., Женевской конвенцией 1929 г. и рядом других международно-правовых актов. В нормах Устава об агрессии были воплощены соответствующие принципы и идеи, которые на протяжении многих лет выдвигались в науке международного права и непосредственно в самом международном праве с целью признания агрессии международным преступлением*(16). Достаточно лишь привести положение Женевского протокола 1924 г. о мирном разрешении споров, подписанный большинством цивилизованных стран: "агрессивная война... является международным преступлением". Декларация Лиги Наций об агрессивных войнах от 27 сентября 1927 г. также провозглашала, что "всякая агрессивная война... остается запрещенной", что она "является международным преступлением" (уместно вспомнить, что Советская Россия в Декрете о Мире от 26 октября 1917 г. объявила агрессивную войну международным преступлением). Можно утверждать, что к началу второй мировой войны агрессия рассматривалась международным правом как преступление.

Таким образом, в приговоре Трибунала было достаточно убедительно и детально разъяснено, что преступления, в совершении которых обвинялись подсудимые, представляют собой нарушения международных договоров, заключенных с участием Германии до того, как были совершены эти деяния.

Убедительным подтверждением легитимности Нюрнбергского процесса является резолюция Первой сессии Генеральной Ассамблеи ООН от 11 декабря 1946 г., признавшей, что Устав Международного Военного Трибунала основан на принципах международного права и является его развитием. В резолюции говорится: "Генеральная Ассамблея принимает к сведению Соглашение об учреждении Международного Военного Трибунала для судебного преследования и наказания главных военных преступников европейских стран "оси", подписанное 8 августа 1945 г., и приложенный к нему Устав, а равно то обстоятельство, что аналогичные принципы были приняты в Уставе Международного Военного Трибунала для Дальнего Востока, провозглашенном в Токио 19 января 1946 г., поэтому Генеральная Ассамблея подтверждает принципы международного права, признанные Уставом Нюрнбергского трибунала и нашедшие выражение в приговоре этого Трибунала" и "предлагает... внести эти принципы в общую кодификацию преступлений против мира и безопасности человечества или в Международный уголовный кодекс".

Процессуальные особенности судебного разбирательства и приговор

В Уставе Международного Военного Трибунала были сформулированы основные процессуальные и процедурные нормы осуществления судебного разбирательства. Предусматривались процессуальные гарантии для подсудимых (например, подсудимый имел право защищаться на суде лично или при помощи защитника, подсудимый имел право лично или через защитника представлять на суде доказательства в свою защиту и подвергать перекрестному допросу любого свидетеля, вызванного обвинением). Предусматривались права и обязанности Трибунала.

Особую трудность представляла проблема согласования действий членов Трибунала и обвинителей. Это было вызвано тем, что в процессе были представлены страны не только с разными социально-политическими системами (социалистической и буржуазной), но и различными уголовно-процессуальными нормами. Фактически на процессе были представлены три системы права: социалистическая (СССР), англосаксонская (США и Великобритания) и континентальная (Франция). При этом для каждой из систем было характерно существование своих национальных особенностей. Так, для советской юридической системы в то время была характерна активная роль суда и в первую очередь председательствующего в судебном заседании. Для англосаксонской системы, где преобладает принцип состязательности сторон, роль суда является относительно пассивной. В советском процессе подсудимый не мог быть допрошен в качестве свидетеля по своему же делу, в американском - такое возможно.

По советскому уголовно-процессуальному праву никакое доказательство не имело заранее предустановленной силы, так как все они (доказательства) оценивались в соответствии с внутренним судейским убеждением. В Англии на этот счет существовали и существуют иные правила. И таких, прямо скажем существенных, различий было немало. Однако юристы четырех стран смогли преодолеть эти "системные" и национальные барьеры и нашли взаимоприемлемые решения. Можно сказать, что Трибунал воспринял все лучшее, что было в каждой из указанных правовых систем. Например, Трибунал имел право: вызывать свидетелей на суд, требовать их присутствия и показаний и задавать им вопросы, допрашивать подсудимого, требовать предъявления документов и других материалов, используемых в качестве доказательств (ст. 17 Устава). В этом случае трибунал широко использовал советский принцип активного суда. Вместе с тем Трибунал предоставил право обвинению и защите допрашивать и подвергать перекрестному допросу любого свидетеля и любого подсудимого, который дает показания, что характерно для англосаксонского права.

Из англосаксонского права Устав Международного Военного Трибунала заимствовал и концепцию ответственности организаций за совершение ими преступлений, неизвестную в то время для стран континентальной Европы (как известно, такая ответственность не предусматривается российским уголовным законодательством и сейчас). Так или иначе, но указанный правовой барьер был преодолен.

Трибунал проделал колоссальную по объему работу. Всего состоялось 403 открытых судебных заседания Трибунала. Он рассмотрел более трех тысяч подлинных документов, допросил около 200 свидетелей (еще несколько сотен были допрошены особыми комиссиями по его поручению), принял 300 тысяч письменных показаний*(17).

При этом нельзя не отметить выдающуюся роль обвинителей по исследованию доказательств вины военных преступников. Забегая вперед, можно сказать, что в значительной мере именно благодаря им, их неутомимой деятельности, гражданской позиции и юридическому мастерству Трибунал смог вынести суровый приговор. При этом следует отметить их слаженность в этом нелегком процессе, что обусловливалось тем, что обвинительное заключение явилось выражением их общей позиции. Немаловажно и то, что каждый из обвинителей отстаивал перед Трибуналом не только интересы своей страны, но и интересы других стран и народов, пострадавших от фашистской агрессии. Особенно наглядно это проявилось во вступительных речах Главных обвинителей.

Анализ материалов процесса свидетельствует, что вина подсудимых по всем пунктам обвинения была доказана.

Обвинение представило Трибуналу и многочисленные доказательства, свидетельствующие о том, что преступными организациями являются также штурмовые отряды нацистской партии (СА), правительственный (имперский) кабинет, генеральный штаб и верховное командование германских вооруженных сил, однако Трибунал в отношении этих организаций занял иную позицию.

Приговор Нюрнберга и укрепление международного правопорядка

1 октября 1946 г. был оглашен приговор Нюрнбергского трибунала. 12 главных военных преступников (Геринг, Риббентроп, Кейтель, Кальтенбруннер, Розенбург, Франк, Фрик, Штрейхер, Заукель, Иодль, Зейс-Инкварт, Борман, в отношении которого приговор был вынесен заочно) были приговорены к смертной казни через повешение, трое преступников (Функ, Гесс и Редер) - к пожизненному заключению и четыре преступника (Денниц, Ширах, Шпеер и Нейрат) - к тюремному заключению на срок от десяти до двадцати лет.

Трибунал признал преступными следующие организации: СС, гестапо, СД и руководящий состав нацистской партии.

Военным преступникам Папену, Шахту и Фриче были вынесены оправдательные приговоры. Трибунал также отклонил предложение обвинителей о признании преступными организациями гитлеровского правительства, СА, генерального штаба и верховного командования германских вооруженных сил, несмотря на то, что виновность указанных лиц и организаций были обстоятельно доказаны обвинителями.

Член Международного Военного Трибунала от СССР генерал-майор юстиции И.Т. Никитченко выразил обоснованное особое мнение и несогласие с приговором в отношении подсудимых Шахта, Папена, Фриче и Гесса и обвиняемых организаций: правительственного кабинета, генерального штаба и высшего командования германских вооруженных сил.

Союзнический Контрольный Совет для Германии на основе положений Лондонского соглашения и Устава Трибунала рассмотрел просьбы о помиловании, представленные ему осужденными и их защитниками, и отклонил их. 16 октября 1946 г. приговор был приведен в исполнение.

Роль Нюрнбергского процесса в становлении
международного уголовного права

В конце XX века прописной и, к сожалению, достаточно печальной истиной стала констатация того, что одной из важнейших особенностей преступности в современном мире является ее международный характер. Этой проблеме все большее значение придает Организация Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея ООН не единожды принимала резолюции, подчеркивающие опасность международной преступности и необходимость усиления сотрудничества государств в борьбе с ней.

Международно-правовые нормы о международных преступлениях стали формироваться еще в конце XIX века, и с тех пор международное уголовное право исторически складывается как составная часть международного публичного права. И наиболее серьезное влияние на развитие международного уголовного права оказало именно создание и функционирование Нюрнбергского международного военного трибунала. Как отмечалось, именно в его Уставе были сформулированы нормы о составах тягчайших международных преступлений - против мира, военных преступлений и преступлений против человечности. В соответствии с нормами об этих преступлениях и процедурно-процессуальными нормами Устава впервые в истории был осуществлен, от начала до конца, действительно полномасштабный процесс, виновным вынесены суровые наказания, и приговор приведен в исполнение.

В дальнейшем все развитие международного уголовного права шло под непосредственным влиянием Нюрнбергского процесса. Его основные принципы были развиты в ряде международных конвенций. Среди них в первую очередь следует упомянуть Конвенцию о предупреждении преступлений геноцида и наказании за него 1948 г. (термин "геноцид" не был употреблен в тексте Устава и приговора Нюрнбергского трибунала, однако содержание состава этого международного преступления прямо вытекает из определения преступлений против человечности, как они сформулированы в Уставе и реализованы в приговоре Трибунала), Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г. (также прямо вытекающие из определения военных преступлений в Уставе Трибунала и его приговоре), Конвенцию о защите культурных ценностей в случае международного конфликта 1954 г., специальную резолюцию, принятую XXIXXXIX сессией Генеральной Ассамблеи ООН "Определение агрессии" (как международного преступления) 1974 г. (без учета определения агрессивных войн в Уставе и приговоре Трибунала принятие этой резолюции было бы просто невозможно) и других.

Параллельно с развитием нормативной (международно-правовой) базы о преступлениях против мира и безопасности человечества в рамках ООН уже многие годы идет кропотливая работа по кодификации соответствующих норм международного права. Еще в 1974 г. Генеральная Ассамблея ООН поручила в этих целях Комиссии международного права сформулировать принципы международного права, признанные в Уставе Нюрнбергского трибунала и в его Приговоре, и составить проект такого Кодекса о преступлениях против мира и безопасности человечества. Проект такого Кодекса создан, и в настоящее время осуществляется его доработка (к сожалению, не очень успешная).

Наконец, основные преступления против мира и безопасности человечества вошли в юрисдикцию международных трибуналов, учрежденных резолюциями Совета Безопасности ООН для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения гуманитарного международного права, - на территории бывшей Югославии (1993 г.) и за аналогичные преступления на территории Руанды и соседних с ней государств (1994 г.). А в 1998 г. на Римской дипломатической конференции был принят Статут Международного уголовного суда как постоянного судебного органа, призванного осуществлять правосудие в отношении лиц, совершивших такие преступления, как преступления против человечности, агрессия, геноцид, военные преступления. Конечно же, и Уставы, и Статуты указанных судов в основном и главном также исходят из положений Устава и Приговора Нюрнбергского трибунала.

Основные принципы Нюрнберга и, в первую очередь, основания криминализации преступлений против мира и безопасности человечества оказали громадное влияние и на развитие национального уголовного права многих государств. Так, обгоняя создание международного Кодекса об ответственности за эти преступления, соответствующие нормы (с учетом Устава Нюрнбергского трибунала и его приговора) вошли в уголовные кодексы Болгарии, Испании, Польши, Украины, Франции, Германии и других стран.

Это относится не только к уголовному законодательству, но и к науке уголовного права. Нюрнберг явился мощным стимулом для развития уголовно-правовой доктрины. Это относится к развитию целого ряда уголовно-правовых институтов. Например, обстоятельств, исключающих преступность деяния (современное понимание уголовно-правового значения исполнения приказа); оснований ответственности за совместную преступную деятельность (в т.ч. и за организованную преступность); оснований уголовной ответственности юридических лиц (корпораций); оснований освобождения от уголовной ответственности и наказания (давность привлечения к уголовной ответственности и давность исполнения обвинительного приговора).

Идеи Нюрнберга остаются основополагающим основанием для разработки теоретических основ уголовной ответственности за преступления против мира и безопасности человечества как неотъемлемой составной особенной части науки уголовного права, в т.ч. и теоретической разработки доктринального толкования соответствующих составов преступлений, предусмотренных как международным, так и национальным уголовным правом (например, подготовки и ведения агрессивной войны, геноцида, применения запрещенных средств и методов ведения войны).

Нюрнберг повернул внимание наиболее мыслящей части населения в русло антивоенных действий, защиты мира, прав и свобод человека, раздвигая границы национальных перегородок. Сформулированные в Нюрнберге принципы явились предвестниками раскрепощения научной мысли в сфере гуманитарного права. Они ознаменовали прорыв в международном правотворчестве, позволивший выйти на новый уровень правового обеспечения безопасности, закрыть его "белые" пятна, особенно в части судебных гарантий. Не подлежит сомнению, что в суммарном плане Нюрнберг стал рубежным историческим этапом новой правовой культуры и цивилизации, которые открыли разноликому миру возможность мирного сожительства на пути добрососедства и сотрудничества.

К сожалению, выстраданный перед лицом страшной нацистской угрозы политико-правовой консенсус сразу же после Нюрнберга стал омрачаться длительным противостоянием вчерашних союзников, "холодной" войной между капиталистическим Западом и социалистическим Востоком, в котором доминирующая роль политики все заметнее вытесняла принципы и заветы Нюрнберга. И если Нюрнбергский процесс продемонстрировал удивительное единство в понимании юридических аспектов ответственности международных преступников странами антигитлеровской коалиции (СССР, США, Великобританией, Францией), то начавшаяся "холодная" война сделала невозможным дальнейшее сотрудничество в этом плане. История не получила судебных процессов по Вьетнаму и Афганистану, а войны и вооруженные конфликты на территории названных стран были, по сути дела, специфической формой войны между бывшими союзниками.

Не должно нас успокаивать и обозначившееся сближение между Востоком и Западом в результате постсоветских реформ. На его позитивном фоне возрастает опасность одномоментного и однобокого центризма, продвижения НАТО на Восток, и особенно наметившегося в последние годы раскачивания фундаментальных правовых моментов функционирования ООН и ее Совета Безопасности, что наглядно проявилось в разыгравшейся югославской трагедии (очевидно, что бомбардировки суверенного государства - члена ООН не имеют ни морального, ни юридического основания). Никуда не деться и от констатирования серьезных издержек в деятельности Международного суда по бывшей Югославии. Последнее признают даже крупные государственные деятели Запада.

Так, заместитель государственного секретаря по контролю над вооружениями Джон Болтон заявил, что Вашингтон глубоко обеспокоен деятельностью МТБЮ. Вместо того чтобы способствовать межэтническому примирению и взаимопониманию, трибунал превратился в угрозу региональной стабильности. "Есть очень реальный риск, что судебные преследования МТБЮ не смогут разрешить сложную ситуацию на Балканах, - сказал Болтон, - зато могут создать новую вспышку враждебности, которая повлечет за собой напряженные отношения в будущем"*(18) (хорошо, конечно, что представитель США справедливо оценил неэффективность работы Трибунала по Югославии, однако известно, что этот Трибунал и был создан по инициативе США во времена администрации Клинтона).

Нельзя не отметить и явную политизированность и односторонность (опять-таки в отличие от Нюрнберга) процесса. В межэтнический конфликт были вовлечены и сербы, и хорваты, и албанцы. Однако основными подсудимыми на процессе оказались сербы во главе со Слободаном Милошевичем. В основу обвинительного материала была положена информация спецслужб западных стран, что также не прибавляло объективности. Милошевич предъявил суду множество видеоматериалов и фотографий убитых людей в результате бомбардировок НАТО, разрушенных по этой же причине мостов, школ, больниц, церквей, жилищ. При этом он привлекал внимание к тому, что авиация НАТО наносила удары по жилым кварталам преимущественно ночью, когда люди спали, в результате чего увеличивались жертвы среди мирного населения. И если это не военные преступления, то что же такое военные преступления? Однако все это осталось вне внимания обвинителей и суда.

Тот же Д. Болтон считает, что, по мнению администрации Президента США Дж. Буша, дела о военных преступлениях из Гааги следует как можно скорее передать в национальные внутренние суды стран, входивших в бывшую Югославию. "Ответственность за результаты судебных разбирательств по военным преступлениям, - сказал он, - должна ложиться на плечи людей, которым потом жить с теми решениями, которые они принимают"*(19).

Последнее должно иметь в основе все ценное, что было заключено в организации Нюрнбергского процесса и Нюрнбергского Международного военного трибунала и преодолении явных дефектов и перекосов в организации и деятельности Международного Трибунала по бывшей Югославии, а главное - в преодолении его политизированности и односторонности. Дело это, разумеется, нелегкое, и определяющее значение в этом случае приобретает профессионально выверенная инициатива в решении данной проблемы на международно-правовом уровне.

Представляется, что возможен и другой вариант. Поскольку деятельность Международного Трибунала по бывшей Югославии оказалась дискредитированной в глазах международного сообщества, его следует не реанимировать, а попросту закрыть. Рассматриваемые же дела передать на рассмотрение Международного уголовного суда, Статут которого (Римский) содержит значительно больше гарантий справедливого и объективного правосудия.

Требуется активизировать внимание ученых-правоведов, прежде всего международников и ученых криминального цикла, а также специалистов военной науки для выработки новых идей создания эффективного современного международного правосудия. Надежными союзниками в этом могут стать компетентные и независимые (надеемся, такое возможно) средства массовой информации, экспертные оценки научных учреждений, мнения общественных движений и организаций.

А.B. Наумов,

доктор юридических наук, профессор Российской правовой

академии Министерства юстиции РФ, член Совета при Президенте РФ

по совершенствованию правосудия, член Научно-консультативного Совета

при Верховном Суде РФ

"Российская юстиция", N 9, 10, сентябрь, октябрь, 2006 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны T.I, Госполитиздат, 1946, с.164.

*(2) Там же, с. 184-190.

*(3) Там же, с. 195-215.

*(4) Там же, с. 228-269.

*(5) См. Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны Т. I., с.314-319.

*(6) Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны T.I., с. 322.

*(7) Там же, с. 359.

*(8) Там же, с. 192.

*(9) Там же, с. 328.

*(10) Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны T.I., с. 418-419.

*(11) Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны Т.III., 1947, с. 103.

*(12) Там же, с. 210.

*(13) Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны Т. III., с. 280.

*(14) Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов в семи томах. T. I. Госюриздат, 1957, с. 63-65.

*(15) См. Лебедева Н.С. Подготовка Нюрнбергского процесса. М., 1975, с. 8-81.

*(16) См. Полторак А.И. Нюрнбергский процесс (основные правовые проблемы). М. 1966, с. 69-118.

*(17) Нюрнбергский процесс. Сборник материалов. Т.П., изд. третве, М., 1955, с. 946.

*(18) Российская газета, 18 марта 2006 г. ("Вашингтон тайме". 24 октября 2004 г.).

*(19) Российская газета, 18 марта 2006 г. ("Вашингтон тайме", 24 октября 2004 г.).