Вооруженность как признак бандитизма (В.С. Комиссаров, "Законы России. Опыт, анализ, практика", N 11, ноябрь 2006 г.)

Вооруженность как признак бандитизма

Согласно законодательной формулировке (ст. 209 УК РФ) бандитизм представляет собой создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организации, а равно руководство такой группой (бандой). В отличие от ранее действовавшего законодательства (ст. 77 УК РСФСР) в настоящее время наряду с устойчивостью вооруженность группы является конститутивным признаком банды. Следовательно, для вменения в вину конкретным лицам ст. 209 УК судебно-следственные органы должны доказать факт вооруженности хотя бы одного члена банды. При этом требуется, чтобы о наличии оружия и возможности его применения знали иные члены банды. Таким образом, вооруженность банды или ее отсутствие имеет принципиальное правовое значение: ее наличие обусловливает квалификацию содеянного как бандитизма.

Так, Судебная коллегия Верховного Суда РФ своим определением отменила приговор Московского городского суда в отношении М. И. и М. О., осужденных к лишению свободы по ч. 3 ст. 222, ч. 4 ст. 222 и по п. "а" ч. 3 ст. 162 УК РФ, поскольку государственный обвинитель в кассационном протесте поставил вопрос об отмене приговора в отношении братьев М. и о направлении дела на новое судебное рассмотрение в связи с необоснованным исключением из предъявленного им обвинения состава преступления - бандитизма. По этому делу Московский городской суд, хотя в приговоре и посчитал установленным применение осужденными при нападениях револьвера, пистолета и ножа, однако констатировал, что для признания группы бандой их вооруженность была недостаточной. При новом рассмотрении дела Московский городской суд осудил М. О. и М. И. по ч. 1 ст. 209 и по п. "а" ч. 3 ст. 162 УК РФ за бандитизм и разбой, совершенный организованной группой. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ этот приговор оставила без изменения*(1).

По делу З. и других Президиум Верховного Суда отменил приговор по ст. 209 УК РФ, а дело производством в данной части прекратил за недоказанностью. Президиум указал: "Как усматривается из материалов дела, ни органы следствия, ни суд не установили, какое оружие было на вооружении банды, соответствует ли оно требованиям, изложенным в Законе "Об оружии". Таким образом, вывод суда об организации виновными банды при отсутствии доказательств использования ими пригодного для применения оружия не доказан"*(2).

В связи с изложенным, возникает принципиально важный вопрос: что законодатель имел в виду в ст. 209 УК РФ под признаком вооруженности, что понимается под оружием и означает ли этот признак обязательное применение оружия?

Определенная подсказка на первый вопрос содержится в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм". По мнению высшего судебного органа страны, вооруженность предполагает "наличие у участников банды огнестрельного или холодного, в том числе метательного, оружия как заводского изготовления, так и самодельного, различных взрывных устройств, а также газового и пневматического оружия". И далее Верховный Суд РФ рекомендует судебным органам при решении вопроса о признании оружием предметов, используемых членами банды при нападении, руководствоваться положениями Закона Российской Федерации "Об оружии" от 13 декабря 1996 г. N 150-ФЗ, а в необходимых случаях и заключением экспертов.

Согласно ст. 1 указанного Закона оружие - это устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, подачи сигналов. В этом определении законодателем акцент сделан на особом предназначении оружия и неразрывно связанными с ним конструктивными особенностями устройств или предметов. По принципу действия оружие в Законе подразделяется на огнестрельное, холодное оружие, метательное, пневматическое, газовое и сигнальное (ст. 1 Закона об оружии). Кроме того, в ст. 3 этого Закона упоминаются электрошоковые устройства и искровые разрядники отечественного производства, имеющие выходные параметры, соответствующие требованиям государственных стандартов РФ и нормам Министерства здравоохранения РФ, а в ст. 6 оружие и иные предметы, поражающее действие которых основано на использовании радиоактивного излучения и биологических факторов; оружие и иные предметы, поражающее действие которых основано на использовании электромагнитного, светового, теплового, инфразвукового или ультразвукового излучения и которые имеют выходные параметры, превышающие величины, установленные государственными стандартами Российской Федерации и соответствующими нормами федерального органа исполнительной власти в области здравоохранения, а также указанные оружие и предметы, произведенные за пределами территории Российской Федерации. Другое подразделение оружия на виды осуществляется в Законе об оружии в зависимости от целей его использования, а также по основным параметрам и характеристикам его функционирования: боевое, служебное и гражданское.

Сопоставляя данные понятия с определением вооруженности в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г., можно сделать вывод, что понятие "вооруженность" является более широким, нежели понятие "оружие". Вооруженность включает в себя помимо оружия также различные взрывные устройства (п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1), взрывчатые вещества, боеприпасы и патроны (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. N 5 "О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств")*(3).

Более того, рекомендация Пленума Верховного Суда РФ о том, что при установлении признака вооруженности банды следует руководствоваться положениями Закона об оружии, совсем не значит, что суды должны ограничиваться только теми видами оружия, которые указаны в данном Законе либо оборот которых запрещен или требует специального разрешения. Во-первых, для применения ст. 209 УК не имеет правового значения законность или незаконность обладания соответствующими предметами. Во-вторых, следует учитывать предназначение Закона об оружии, целью которого является регламентация административно-правового режима оружия, и, прежде всего, лицензионно-разрешительной системы органов внутренних дел, но совсем не определение видов оружия, могущих выступать в качестве предметов и средств совершения преступлений по УК РФ*(4). Так, например, в Законе 1996 г. боевое оружие определяется как оружие, которое предназначено для решения боевых и оперативно-служебных задач, принятое в соответствии с нормативными правовыми актами Правительства РФ на вооружение соответствующих российских формирований. Пленум Верховного Суда в постановлении от 12 марта 2002 г. в абз. 3 п. 1 воспроизводит положение: "При этом следует иметь в виду, что данный Закон регулирует только правоотношения, возникающие при обороте гражданского, служебного, а также боевого ручного стрелкового и холодного оружия, в то время как уголовный закон предусматривает ответственность за противоправные действия как с указанными видами оружия, так и с иными видами боевого огнестрельного оружия, находящегося на вооружении (выделено мною. Авт.) в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и федеральных органах исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба и на которые действие Федерального закона "Об оружии" не распространяется". Однако до сих пор в судебной практике у членов банды изымается оружие типа Маузер, Парабеллум, некоторые пистолеты-пулеметы времен Великой Отечественной войны, которые не состоят на вооружении в соответствующих формированиях. Если исходить из формального толкования приведенных положений Закона об оружии и постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г., то они не могут быть отнесены к боевому, но, одновременно, не являются и ни гражданским, ни служебным оружием и, следовательно, не могут быть предметом преступления, предусмотренного ст. 222 УК и средством совершения преступления, предусмотренного ст. 209 УК РФ. Между тем уровень общественной опасности банды, вооруженной таким оружием, ничуть не меньший, нежели банды, имеющей оружие в смысле Закона об оружии. Наконец, в-третьих, у членов банды может быть и иное оружие, например, зажигательное*(5), на которое не распространяется правовой режим, установленный Законом об оружии. Таким образом, понятийный аппарат, используемый в Законе "Об оружии" и УК РФ, по содержанию не совпадают. Следовательно, при установлении факта вооруженности банды судебно-следственные органы не могут руководствоваться исключительно и только положениями Закона "Об оружии" 1996 г., но должны опираться и на другие нормативные акты.

В случаях, когда банды вооружены традиционным оружием (пистолеты, автоматы, ножи и т.д.), у судебно-следственных органов каких-либо серьезных проблем с квалификацией содеянного не возникает. Иначе этот вопрос разрешается в теории уголовного права. Так, например, А. Наумов и П. Агапов считают, что наличие у членов организованной группы только гладкоствольного охотничьего оружия не дает основания квалифицировать содеянное как бандитизм*(6). Аргументы названных авторов сводятся к тому, что в принципе из ружья убить можно, но это очень неудобная для подобной цели вещь. А вот обрез, несмотря на уменьшение его поражающей дальности по сравнению с ружьем, названные авторы признают оружием в смысле признака банды. Полагаем, что это больше эмоциональный, нежели правовой аргумент. С точки зрения уголовного права такой предмет опасен не потому, что его удобно носить, а потому что им можно причинить вред жизни или здоровью, и вследствие этого он имеет особый правовой статус. Автомат тоже неудобно носить, однако ни у кого не возникает сомнения, что его наличие у лица образует признак вооруженности банды.

В последние годы в теории уголовного права развернулась дискуссия относительно признания оружием в смысле вооруженности банды газового и сигнального оружия, непригодного к целевому применению оружия (основных частей оружия) и нетрадиционных видов оружия. Так, П.В. Агапов полагает, что банда может быть вооружена газовым оружием, снаряженным нервно-паралитическими, отравляющими, а также другими веществами, не разрешенными к применению Министерством здравоохранения РФ, или газовым оружием, способным причинить средней тяжести вред здоровью человека, находящегося на расстоянии более одного метра*(7). Д.А. Корецкий и Т.А. Пособина считают, что бандой должна признаваться криминальная группа, имеющая оружие в широком, криминологическом смысле (не только оружия в смысле Закона об оружии), но и любых предметов материального и животного мира, способных либо реально причинить ущерб жизни и здоровью потерпевших, либо оказывающих психологическое воздействие на них, формируя представление о том, какой ущерб может быть причинен), в том числе неисправное или макеты*(8).

В п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. газовое оружие признается тем предметом, которым может быть вооружена банда. Мы полагаем, что в таких случаях необходимо принимать во внимание, что газовое оружие бывает двух видов: в виде револьверов и пистолетов, на приобретение и ношение которых в соответствии с Законом об оружии требуется лицензия, и газовых баллончиков, аэрозольных упаковок и механических распылителей, которые могут приобретаться и носиться без специального разрешения. Вряд ли можно признать бандой организованную группу, вооруженную только газовыми баллончиками. Очевидно, в этих случаях речь может идти только о револьверах и пистолетах.

Что касается сигнального оружия, то прав Р.Д. Шарапов, отмечающий, что понятие сигнального оружия должно включать только такие устройства, которые конструктивно сходны с другими видами оружия (огнестрельным, газовым и т.д.), но при этом предназначены не для поражения цели, а для подачи соответствующего сигнала*(9). Разумеется, если сигнальное оружие видоизменяется и приспосабливается для производства поражающих выстрелов, то в этом случае меняется его правовой статус и оно признается уже огнестрельным оружием.

В ст. 222 УК РФ появилось новое понятие "основные части огнестрельного оружия". При этом его толкование в Законе об оружии и двух постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, посвященных незаконному обороту оружия различное. Согласно закону - это ствол, затвор, барабан, рамка, ствольная коробка. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 25 июня 1996 г. N 5 "О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ" - это ствол, ударно-спусковой, запирающий механизмы и другие детали оружия, если они в комплексе позволяют произвести выстрел, а согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. N 5 "О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств" к основным частям оружия относятся ствол, затвор, барабан, рамка, ствольная коробка, ударно-спусковой и запирающий механизмы. В этой части Постановление 2002 г. прямо противоречит Закону 1996 г., чего быть не должно. Но главное состоит в следующем. В постановлении 1996 г. имеется оговорка, что основные части признаются таковыми, если они в комплексе позволяют произвести выстрел (абз. 2 ст. 2). Из этого следовало, что взятые сами по себе составные части не являлись предметом преступления, предусмотренного ст. 222 УК. Однако в п. 3 абз. 2 постановления 2002 г. этой оговорки нет. В то же время в п. 12 постановления говорится не об основных частях, а о комплектующих деталях: "Ответственность по статьям 222, 226 УК РФ наступает за незаконный оборот, хищение либо вымогательство не только годного к функциональному использованию, но и неисправного либо учебного оружия, если оно содержало пригодные для использования комплектующие детали или если лицо имело цель привести его в пригодное состояние и совершило какие-либо действия по реализации этого намерения". Под комплектующими деталями огнестрельного оружия, применительно к ст.ст. 223 и 226 УК РФ, следует понимать как основные части огнестрельного оружия, так и иные детали, конструктивно предназначенные обеспечивать нормальное функционирование конкретного образца огнестрельного оружия (станины, прицелы и т.п.) - п. 3 постановления. Следовательно, каждая из указанных основных частей, взятая в отдельности, уже является предметом преступления, предусмотренного ст. 222 УК РФ. Но тогда получается, что хранение ржавого ствола является более опасным, нежели приобретение и хранение холодного оружия или метательного оружия типа арбалета, поскольку за первый предмет в случае его незаконного оборота предусмотрена уголовная ответственность, а за второй - нет. Полагаем, что в постановлении 1996 г. было сформулировано более оптимальное положение. Вместе с тем применительно к целям ст. 209 УК РФ судебная практика обоснованно не признает использование участниками нападения непригодного к целевому применению оружия или его макетов в качестве признака их вооруженности - п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1.

Суммируя изложенное, полагаем дать следующее понятие вооруженности при бандитизме. Организованную группу следует признавать вооруженной (бандой), если у ее членов имеются предметы или устройства, конструктивно предназначенные для поражения живой цели и вследствие этого имеющие определенный правовой статус (запрещены к гражданскому обороту или ограничены в обороте в силу специального разрешения).

Важен, но достаточно сложен вопрос о понятии применения оружия. Совместным приказом Генеральной прокуратуры РФи, МВД России, МЧС России, Минюста России, ФСБ России, Минэкономразвития России, ФСКН России от 29 декабря 2005 г. N 39/1070/1021/253/780/353/399, утверждена Инструкция о порядке заполнения и представления учетных документов. В ней учитывается разграничение понятий "использование" и "применение" оружия. При этом под применением оружия понимается непосредственное его использование по своему целевому назначению. Например, из огнестрельного или газового оружия был произведен выстрел на поражение какой-либо цели. Производство выстрела, в результате которого произошел промах или осечка, также следует считать применением оружия*(10).

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 1993 г. N 9 "О судебной практике по делам о бандитизме" говорится: "Под нападением следует понимать действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной угрозы его немедленного применения. Нападение вооруженной банды следует считать состоявшимся и в тех случаях, когда имевшееся у членов банды оружие не применялось, а цель преступления была достигнута за счет высказанной или очевидной для потерпевшего угрозы его применения" (п. 8). Аналогичное мнение высказано и в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм". Полагаем, что понимание под применением оружия не только собственно использование оружия, но и угрозу его применения в полной мере соответствует содержанию диспозиции ст. 209 УК РФ.

Наконец, еще одно важное обстоятельство, касающееся правил квалификации действий членов банды при совершении иных преступлений, в частности, сопряженных с незаконным приобретением или хищением оружия. В п. 13 Постановления 1997 г. Пленум Верховного Суда РФ подчеркивает, что ст. 209 УК РФ, устанавливающая ответственность за создание банды, руководство и участие в ней или в совершаемых ею нападениях, не предусматривает ответственность за совершение членами банды в процессе нападения преступных действий, образующих самостоятельные составы преступлений, в связи с чем в этих случаях следует руководствоваться положениями ст. 17 УК РФ, согласно которым при совокупности преступлений лицо несет ответственность за каждое преступление по соответствующей статье или части статьи УК РФ. В связи с этим возникает следующий вопрос: если члены банды приобретают оружие для нападений, означает ли это, что их действия надлежит квалифицировать и по ст. 209 и по ст. 222 или ст. 226 УК? Полагаем, что в этих случаях совокупности быть не может, поскольку приобретение, хранение и ношение оружия являются конститутивным признаком бандитизма (признаки ст. 222 и ст. 226 являются обязательными признаками ст. 209), и поэтому признание в данном случае совокупности означало бы нарушение принципов законности и справедливости и вело бы к двойной ответственности за одно и то же. Судебная практика последних лет идет именно таким путем. Так, по делу К. и других Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор в части назначения наказания, в остальном оставила его без изменения. При этом Судебная коллегия подчеркнула: "О вооруженности банды свидетельствует наличие у ее членов огнестрельного оружия, боеприпасов, с чем многие из них задерживались неоднократно и были осуждены к различным срокам лишения свободы. Часть оружия и боеприпасов, принадлежавшая банде, обнаружена и изъята на месте совершения ими преступлений в отношении конкретных лиц, часть - в используемых ими транспортных средствах, в других случаях оружие и боеприпасы обнаружены и изъяты на квартирах, снимаемых членами банды. Все были осведомлены о наличии оружия у каждого члена банды, видели его друг у друга, постоянно незаконно приобретали новое вместо использованного, стреляли из него на стрельбах, перевозили, хранили на снимаемых квартирах". При этом действия К. и других были квалифицированы по ст. 209 УК и некоторым другим, но без указания на ст. 222 или 226 УК РФ*(11). Другое дело, если члены банды приобретают или похищают оружие не для вооружения, а, например, для торговли. В этом случае квалификация по совокупности ст. 209 и 222 или 226 УК уже необходима.

В.С. Комиссаров,

доктор юридических наук, профессор,

заведующий кафедрой уголовного

права и криминологии юридического

факультета МГУ им. М.В. Ломоносова

"Законы России: опыт, анализ, практика", N 11, ноябрь 2006 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. N 4.

*(2) См.: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 1999 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 10.

*(3) См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 5.

*(4) См.: Корецкий Д. Оружие как элемент уголовно-правовой характеристики преступления // Уголовное право. 2003. N 3. С. 34.

*(5) См.: Плескачевский В.М. Оружие в криминалистике: понятие и классификация. М., 2001. С. 293-296.

*(6) См.: Наумов А. Квалификация незаконного оборота гладкоствольного охотничьего оружия // Российская юстиция. 2001. N 4. С. 49; Агапов П.В. Бандитизм: социально-политическое, криминологическое и уголовно-правовое исследование. Саратов. 2002. С. 65.

*(7) Указ. соч. С. 65.

*(8) См.: Корецкий Д.А., Пособина Т.А. Современный бандитизм. Санкт-Петербург, 2004. С. 83.

*(9) См.: Шарапов Р.Д. Понятие оружия как орудия преступления // Журнал российского права. 2005. N 11.

*(10) См.: Российская газета. 2006. 25 янв.; Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2006. N 5.

*(11) См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 4.