Инсценировка процессуальных действий в гражданском судопроизводстве (А.В. Юдин, "Российская юстиция", N 10, октябрь 2007 г.)

Инсценировка процессуальных действий в гражданском судопроизводстве

Основной целью гражданского судопроизводства является защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений (ст. 2 ГПК). Данная цель достигается путем рассмотрения и разрешения судом гражданских дел.

Положение каждого лица, участвующего в деле, предопределено его функциональной ролью в процессе. Так, истец, претерпевший от незаконных, по его мнению, действий (бездействия) ответчика, добивается защиты своего нарушенного права. Поведение ответчика направлено на опровержение исковых требований истца, поскольку с их удовлетворением для него связываются негативные последствия, как правило, в виде определенных имущественных лишений. Соответственно, интересы сторон являются противоположными, что и обусловливает наличие спора о праве и функционально оправдывает существование институтов искового производства.

Однако описанная нами ситуация имеет место не всегда. В ряде случаев мы сталкиваемся лишь с видимостью процесса, который затевается сторонами для достижения неких противоправных целей. Например, истец может утверждать, что он выступает кредитором в якобы существующем между ним и ответчиком обязательстве, срок исполнения по которому уже наступил; принимаемое в данном случае решение суда освобождает ответчика от обязательств перед своими действительными кредиторами. Весьма распространенной также является ситуация, когда лицо предъявляет иск об исключении имущества из описи (ареста) по предварительной договоренности с ответчиком-должником. Последний признает заявленные исковые требования, "уводя" имущество из-под взыскания кредиторов. Так, определением Судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 25 сентября 2006 г. было отменено решение Самарского районного суда г. Самары о признании за К. права собственности на долю в квартире. Указывалось, что суд, удовлетворяя исковые требования К., принял признание иска ответчиком К., между тем данная квартира в рамках гражданского дела о взыскания долга по кредитному договору с ответчика К., заключенному им с ЗАО АКБ "Газбанк", была арестована в порядке обеспечения иска и судебным приставом был объявлен запрет распоряжения ею*(1). Другой пример процесса "по сговору". Отменяя в порядке надзора решение Автозаводского районного суда г. Тольятти Самарской области от 20 декабря 2005 г. о взыскании долга по договору займа, суд надзорной инстанции указал, что в силу норм семейного законодательства долги супругов являются общими; однако В. - супруга заемщика - к участию в деле привлечена не была, о состоявшемся решении суда о взыскании с мужа суммы долга она узнала только в процессе рассмотрения дела о разделе между ними имущества*(2). Не исключено, что процесс о взыскании долга носил симулятивный характер и был направлен исключительно на искусственное создание задолженности заемщика перед третьими лицами с целью уменьшения объема имущества, подлежащего разделу.

Мотивы "симуляций" судебных процессов могут быть совершенно различны. Так, например, оффшорные компании, имеющие обязательства перед российскими юридическими лицами, предъявляют иски в российские арбитражные суды либо сами выступают в качестве ответчиков. В первом случае представляются неопровержимые доказательства нарушения российской стороной обязательств по договору, а во втором случае доказательства носят неубедительный характер и основания для удовлетворения иска отсутствуют. "В обоих случаях, - пишет Н.А. Шебанова, - достигается одинаковый, желанный для обеих сторон результат: денежные средства или иное имущество остаются за рубежом или же на легальном основании переводятся за рубеж. Иного результата и быть не может, поскольку сторонами в процессе выступает фактически одно и то же лицо: российская компания имеет дело только с той оффшорной компанией, в регистрации которой она принимала непосредственное участие"*(3).

Еще Е.В. Васьковский писал о рассматриваемом процессуальном поведении сторон, удачно именуя его симуляцией*(4). Термин "фиктивный процесс" встречается в дореволюционной литературе*(5). В болгарском гражданском процессуальном праве было установлено, что лица, начавшие фиктивный процесс, не вправе обжаловать решение, принятое в ходе такого процесса*(6). Также было установлены, что лица, чьи права затрагивались решением, принятым в результате "фиктивного процесса", не были им связаны и могли в исковом порядке опровергать установленные факты*(7). О такого рода процессах К.С. Юдельсон писал как о "дружеских исках" и "признаниях" *(8). На существование лжеконфликтов и на задачу недопущения их в поле деятельности судов в современной литературе обращал внимание А.Н. Кузбагаров*(9). В юридической психологии замечено, что "ситуация притворного конфликта имитируется сторонами ради достижения скрытых целей"; она означает "совместное вступление сторон в конфликтное взаимодействие с судом, побуждение его к принятию неправильного решения" *(10).

С учетом действующего процессуального законодательства, противодействие описанным ситуациям является весьма проблематичным. Между тем в качестве одной из основных задач современного этапа судебной реформы является исключение использования суда в неправовых целях*(11).

На наш взгляд, исследуемое правовое явление представляет собой не что иное, как уже известное наукам уголовно-правового цикла явление инсценировки или имитации. Проблема имитационного поведения исследовалась в основном в криминалистической литературе. Первоначально имитационные действия именовались также симуляцией*(12). Впоследствии под инсценировкой понимали обстановку места определенного события, созданную искусственным путем, которая может сочетаться с соответствующим притворным поведением и сообщением ложных сведений лицом, создавшим эту обстановку, с целью вызвать у следователя и других лиц ошибочное объяснение происшедшего события и таким образом сокрыть истину*(13). В некоторых определениях инсценировки делается акцент на направленность данного поведения против расследования преступлений. Так, В.А. Образцов понимал под инсценировкой противодействие правоохранительным органам "со стороны лиц, не заинтересованных в выявлении преступления, в установлении истины по уголовному делу, в принятии обоснованных и правильных криминалистических и правовых решений в уголовном процессе"*(14). Приведенное понимание "инсценировки" представителями криминалистической науки обнаруживает сходные черты с ее возможным пониманием в гражданском процессе, а именно притворность поведения, сообщение ложных сведений, направленность на противодействие рассмотрению гражданского дела и др. Указания на инсценировки определенных юридических и фактических состояний встречаются и в некоторых других отраслях права. Так, в налоговом праве действия, квалифицируемые как злоупотребление, расцениваются отдельными авторами как "фиктивная юридическая конструкция"*(15).

По нашему мнению, инсценировка судебного процесса недопустима и представляет собой разновидность злоупотребления процессуальными правами *(16), при которой субъект, поступающий подобным образом, создает видимость правомерности своих действий.

Рассматриваемые процессуальные действия, совершаемые с имитационной целью, имеют притворный характер. До настоящего времени термином "притворность" оперирует лишь гражданское законодательство, понимая под притворными сделками, сделки, совершенные с целью прикрыть другую сделку (ч. 2 ст. 170 ГК РФ). Можно утверждать, что категория притворности процессуальных действий вполне может найти свое применение и в гражданском процессуальном праве, где под такими действиями можно понимать действия, внешне направленные на один процессуальный и материально-правовой результат, а в действительности совершаемые с целью достижения иного юридического эффекта. Термин "прикрыть" означает здесь "сделать незаметными", "замаскировать" действительные цели лица (лиц), претендующего на определенный правовой результат. Для причинения вреда третьему лицу либо для незаконного приобретения прав на чужое имущество, истец и ответчик совершают целый комплекс притворных процессуальных действий в виде возбуждения гражданского дела, создания ситуации искусственного соперничества либо простого признания иска ответчиком, совершения иных процессуальных действий, предопределяемых только неосновательной целью процесса.

Последствия притворных процессуальных действий нетождественны последствиям, предусмотренным гражданским законодательством применительно к составам ничтожных сделок, закрепленных в ст. 170 ГК РФ, поэтому они нуждаются в специальном обсуждении.

Сложна роль суда по делам, где имеет место инсценировка и спор сторон чисто номинален. Суд не наделен полномочиями следователя в уголовном процессе; имеющиеся у него процессуальные возможности "работают" только в условиях действительно наличествующего конфликта сторон. В ситуации фактической бесспорности интересов велика вероятность, что суд послужит всего лишь орудием недобросовестных лиц, закрепив своим властным волеизъявлением их притворные действия.

Основным фактором раскрытия инсценировки выступает процессуальная активность лица, не являющегося участником незаконной процессуальной "схемы". Например, один из соответчиков или третьих лиц без самостоятельных требований на стороне ответчика может заявить о фактическом совпадении интересов сторон и позиционировать себя в качестве лица, на имущественные интересы которого происходит посягательство при помощи фиктивного процесса, либо указать на необходимость привлечения к делу субъекта, в отношении которого планируется такое посягательство. Например, иск о признании сделки недействительной заявляется только к одной стороне сделки, готовой к признанию исковых требований, тогда как другая сторона в лучшем случае позиционируется в качестве третьего лица без самостоятельных требований. В силу ограниченности своих защитительных возможностей и признания иска зависимым от истца ответчиком, третье лицо, во-первых, проигрывает процесс, а во-вторых, возникает невыгодная для него преюдиция, преодолеть которую оно не может в силу того, что являлось лицом, участвующим в деле.

В целях недопущения описанной ситуации суд должен, основываясь на положениях ч. 2 ст. 56 ГПК (право суда определять, какие обстоятельства имеют значение для дела) и ч. 1 ст. 57 ГПК (право суда предложить представить лицам дополнительные доказательства), стремиться к максимальному проявлению своей активности в условиях, когда имеются основания полагать возбуждение гражданского процесса в целях, не связанных с действительной защитой прав и интересов лиц. Так, например, в обобщении судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о признании права собственности на земельные участки, отмечалось, что значительное число решений, удовлетворяющих требования о признании права собственности на земельные участки в порядке приватизации, основаны на признании иска ответчиком, тогда как суд не должен был принимать такие признания в силу их противоречия закону*(17). Удовлетворение подобных исковых требований и дальнейшая перепродажа таких участков "добросовестным приобретателям" привела к переходу в частную собственность лиц земель лесного фонда.

Таким образом, для инсценировки судебного процесса его сторонами (истцом и ответчиков) требуется несколько условий: а) внешняя юридическая противоположность интересов истца и ответчика; б) фактическое совпадение интересов истца и ответчика; в) наличие сговора между сторонами процесса; г) непривлечение к делу других заинтересованных лиц в качестве соответчиков или третьих лиц; д) множественность лиц в спорном материальном правоотношении. Соответственно, суд должен обнаружить (раскрыть) существование названных условий и путем воздействия на них добиться прекращения такого процесса. В качестве санкций, которые могли бы быть применены к недобросовестным лицам, устроившим инсценировку судебного процесса, можно предложить наложение штрафа, обращение на них всех судебных расходов по делу, а также предоставление права лицу, пострадавшему от такого рода действий, требовать возмещения убытков.

А.В. Юдин,

кандидат юридических наук,

доцент кафедры гражданского процессуального

и предпринимательского права

Самарского государственного университета

"Российская юстиция", N 10, октябрь 2007 г.

------------------------------------------------------------------------   -

*(1) Определение Судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 25.09.2006 // Архив Самарского районного суда г. Самары.

*(2) Постановление Президиума Самарского областного суда N 0706/92 от 15.03.2007 // Архив Автозаводского районного суда г. Тольятти.

*(3) Шебанова Н.А. Злоупотребление процессуальными правами // Арбитражная практика. 2002. N 5(14). С. 51.

*(4) Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М., 2003. С. 196.

*(5) См. например: Яблочков Т. Материальные признаки понятия судебного признания в гражданском процессе // Журнал Министерства юстиции. 1915. N 3. С. 95.

*(6) Сталев Ж. Българско гражданско процессуално право. София, 1966. С. 375-376.

*(7) Там же. С. 375-376.

*(8) Юдельсон К.С. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. В кн.: Избранное: Советский нотариат. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. М., 2005. С. 524.

*(9) Кузбагаров А.Н. Примирение сторон по конфликтам частноправового характера. Автореф дисс. ... д.ю.н. СПб., 2006. С. 11; Он же. Причины возникновения юридического конфликта и примирение конфликтующих как способ их разрешения // Арбитражный и гражданский процесс. 2006. N 3. С. 29.

*(10) Еникеев М.И. Юридическая психология. СПб.: Питер, 2005. С. 400.

*(11) Оптимизация гражданского правосудия России / (С.Л. Дегтярев и др.) / Предисловие В.Ф. Яковлева; под ред. В.В. Яркова. М., 2007. С. 22.

*(12) Якимов Н.И. Криминалистика. Уголовная тактика. М., 1929. С. 44.

*(13) Овечкин В.А. Общие положения методики расследования преступлений, скрытых инсценировками. Дисс. ... к.ю.н. Харьков, 1975. С. 19.

*(14) Образцов В.А. Выявление и изобличение преступника. М., 1997. С. 27.

*(15) См.: Винницкий Д.В. Проблемы разграничения налогового планирования и действий, направленных на уклонение от налогообложения // Журнал российского права. 2006. N 11. С. 59.

*(16) Более подробно о злоупотреблении процессуальными правами см.: Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб.: Издательский Дом С.-Петерб. гос. ун-та, Издательство юридического факультета С.-Петерб. гос. ун-та, 2005. С. 45120.

*(17) Справка по результатам обобщения судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о признании права собственности на земельные участки, приватизации земельных участков // Судебная практика Самарского областного суда. 2006. N 1 (20). С. 80-81.