О сроке исковой давности по требованиям, предъявляемым к страховщикам владельцев транспортных средств, о выплате страхового возмещения (Е.А. Петрова, "Судебно-арбитражная практика Московского региона. Вопросы правоприменения", N 5, сентябрь-октябрь 2007 г.)

О сроке исковой давности по требованиям,
предъявляемым к страховщикам владельцев транспортных средств,
о выплате страхового возмещения

25 апреля 2002 г. был принят Федеральный закон N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО), применение которого практически сразу вызвало немало вопросов, потребовавших внесения в данный закон ряда изменений (в настоящее время закон действует в редакции, измененной шестью федеральными законами), а также разъяснения его положений Конституционным Судом РФ (постановление от 31 мая 2005 г. N 6-П и определение от 12 июля 2006 г. N 377-О), правовые позиции которого были учтены как при разработке законопроектов о внесении изменений в Закон об ОСАГО, так и в судебной практике судов общей юрисдикции и арбитражных судов.

28 июня 2007 г. на заседании Правительства РФ был обсужден и одобрен еще один проект Федерального закона "О внесении изменений в Федеральный закон "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств"", наиболее полно учитывающий необходимость упрощения и ускорения процедуры получения потерпевшими страховых выплат, в том числе предусматривающий право потерпевшего на прямое возмещение убытков у своего страховщика, право участников ДТП в определенных случаях самостоятельно оформить все документы без участия сотрудников милиции, право получения каждым потерпевшим, жизни и здоровью которого причинен вред, 160 тыс. руб. вне зависимости от числа страховых случаев и количества потерпевших, а также предусматривающий другие нормы, направленные на повышение уровня защиты потерпевших.

Однако за рамками регулирования как действующей редакции Закона об ОСАГО, так и предлагаемого к принятию законопроекта осталось несколько вопросов, один из которых привел к диаметрально противоположному толкованию в судебной практике, обсуждению которого посвящена данная статья.

Закон об ОСАГО не содержит положений, прямо указывающих на срок, в течение которого потерпевший может предъявить иск о взыскании со страховщика причинителя вреда страхового возмещения. Единственная норма, в которой имеется указание на двухлетний срок исковой давности, посвящена требованиям потерпевших об осуществлении компенсационной выплаты (п. 6 ст. 18), при этом согласно ст. 1 Закона об ОСАГО компенсационная выплата представляет собой платежи, которые осуществляются в соответствии с названным Законом в случаях, если страховая выплата по обязательному страхованию не может быть осуществлена. К таким случаям относятся применение к страховщику процедуры банкротства, отзыв у страховщика лицензии на осуществление страховой деятельности и некоторые другие (ст. 18 Закона об ОСАГО).

Таким образом, компенсационная выплата не является страховым возмещением, и указанный в законе двухлетний срок исковой давности в отношении требований об осуществлении компенсационной выплаты не может быть напрямую применен к требованию о выплате страхового возмещения, хотя и позволяет провести аналогию в отношении срока исковой давности по этим требованиям.

На необходимость четкого регулирования на законодательном уровне вопроса о сроке исковой давности по требованиям о выплате страхового возмещения по обязательному страхованию ответственности владельцев транспортных средств указывает судебная практика, по-разному начавшая складываться в арбитражных судах Московского региона в конце 2006 - начале 2007 г. и предложившая два подхода к решению этого вопроса: о двухлетнем и трехлетнем сроке исковой давности.

Ключевым моментом, позволяющим выделить названные подходы в судебной практике, является различное определение судами правовой природы требования, которое потерпевший (либо в порядке суброгации его страховщик) имеет к страховщику лица, ответственного за убытки (причинителя вреда).

В тех судебных актах, в которых суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что срок исковой давности по требованиям к страховщикам причинителя вреда об осуществлении страховой выплаты за вред, причиненный имуществу потерпевшего, составляет два года, имеются ссылки на постановление Конституционного Суда РФ от 31 мая 2005 г. N 6-П, в котором прямо указано, что требование потерпевшего-выгодоприобретателя к страховщику владельца транспортного средства о выплате страхового возмещения (об осуществлении страховой выплаты) в рамках договора обязательного страхования является самостоятельным и отличается от требований, вытекающих из обязательств вследствие причинения вреда, по основаниям возникновения соответствующего обязательства, условиям реализации субъективных прав в рамках каждого из них, размеру возмещения лицу, обязанному осуществить страховую выплату, сроку исковой давности, целевому назначению.

Второй подход о трехлетнем сроке исковой давности основан на том, что отношения между потерпевшим и лицом, ответственным за убытки (причинителем вреда) регулируются по правилам гл. 59 Гражданского кодекса РФ "Обязательства вследствие причинения вреда", в связи с чем и отношения между потерпевшим (или страховщиком потерпевшего, вставшего на место своего страхователя на основании п. 1 ст. 965 Кодекса,) и страховщиком гражданской ответственности владельца транспортного средства - причинителя вреда, несущим ответственность за своего страхователя на основании заключенного между ними договора ОСАГО (п. 4 ст. 931 Кодекса), регулируются правилами о деликтных обязательствах, срок исковой давности по которым составляет три года.

В Федеральный арбитражный суд Московского округа кассационные жалобы на судебные акты, содержащие названные подходы по вопросу о сроке исковой давности, начали поступать практически одновременно, что позволило суду кассационной инстанции проработать и сформировать свою позицию по данному вопросу, наиболее полно выраженную в постановлении от 16 апреля 2007 г. N КГ-А41/1035-07.

Анализируя правовую природу требований, заявленных к страховщикам лиц, ответственных за причинение вреда, - а в арбитражной практике чаще всего истцами выступают страховые компании, выплатившие своим страхователям (потерпевшим в результате ДТП) страховое возмещение и получившие в порядке суброгации в пределах выплаченной суммы право требования к лицу, ответственному за убытки, - суд кассационной инстанции исходил из того, что действующее гражданское законодательство предоставляет потерпевшему (либо его страховщику в порядке суброгации) возможность выбора способа защиты своих прав, подав иск о возмещении ущерба к непосредственному причинителю вреда на основании ст. 1064 ГК РФ или к его страховщику в соответствии с п. 4 ст. 931 ГК РФ.

При этом уже названные нормы гражданского законодательства разделяют объем возмещения вреда, который должен быть произведен непосредственным причинителем вреда (согласно п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред подлежит возмещению в полном объеме) или возмещается страховщиком причинителя вреда (требование о возмещении вреда может быть предъявлено страховщику в пределах страховой суммы).

Дальнейший анализ норм гражданского законодательства о страховании и обязательствах вследствие причинения вреда подтверждает, что обязательство страховщика, застраховавшего риск гражданской ответственности владельца транспортного средства перед потерпевшим в ДТП, возместить вред в пределах страховой суммы и обязательство самого владельца транспортного средства, причинившего вред жизни, здоровью или имуществу, по возмещению этого вреда потерпевшему, не однородны и данные субъекты гражданских отношений не заменяют друг друга.

Так, обязательство страховщика перед потерпевшим представляет собой, строго говоря, обязанность по выплате страхового возмещения в определенном размере, возникающую из договора страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства, а не обязанность возместить вред, которая лежит на непосредственном причинителе вреда. Возможно, к смешению этих понятий и, соответственно, к ошибочному отождествлению отношений между потерпевшим и причинителем вреда и отношений между потерпевшим и страховщиком причинителя вреда, привела формулировка п. 4 ст. 931 ГК РФ, в которой прямо указано, что лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно к страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы.

Однако, повторимся, эти отношения не однородны, и указанные лица (причинитель вреда и его страховщик) не заменяют друг друга, как это происходит между потерпевшим и его страховщиком в случае выплаты последним страхового возмещения своему страхователю.

Итак, обязательство страховщика причинителя вреда возникает на основании договора страхования гражданской ответственности и представляет собой обязательство по выплате именно страхового возмещения в размере, не превышающем определенной законом суммы, договор страхования имеет определенный срок действия, предусматривает основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения, т.е. обязательство страховщика причинителя вреда перед потерпевшим обладает такими характеристиками, которые изначально невозможны в обязательствах вследствие причинения вреда.

Так, причинитель вреда обязан возместить вред в полном объеме, при этом гражданское законодательство практически не содержит оснований, по которым причинитель вреда освобождается от возмещения ущерба, за исключением случаев возникновения вреда вследствие умысла потерпевшего или его грубой неосторожности. Также необходимо отметить, что наличие у причинителя вреда заключенного со страховщиком договора страхования гражданской ответственности (в котором причинение вреда страхователем и наступление его гражданской ответственности являются для страховщика страховым случаем и основанием для осуществления страховой выплаты) само по себе не освобождает страхователя от гражданско-правовой ответственности перед потерпевшим за причинение ему вреда, поскольку потерпевший обладает правом выбора лица, к которому он будет предъявлять требование о возмещении вреда, и не обязан обращаться только к страховщику причинителя вреда. Более того, даже в случае обращения потерпевшего к страховщику причинителя вреда и надлежащего выполнения страховщиком его обязанности по выплате страхового возмещения по договору страхования гражданской ответственности, сам причинитель вреда в том случае, если размер страхового возмещения недостаточен для полного возмещения причиненного вреда, обязан возместить разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба (ст. 1072 ГК РФ), т.е. для него возникшее между ним и потерпевшим самостоятельное обязательство вследствие возмещения вреда продолжается до тех пор, пока вред не будет возмещен в полном объеме.

Таким образом, обязательство причинителя вреда по полному возмещению причиненного потерпевшему ущерба и обязательство страховщика, застраховавшего гражданскую ответственность причинителя вреда, по выплате потерпевшему (или его страховщику) страхового возмещения являются самостоятельными и их правовая природа различна.

Страхование гражданской ответственности является в соответствии с подп. 2 п. 2 ст. 929 ГК РФ одним из видов имущественного страхования, по которым нормой ст. 966 Кодекса установлен специальный срок исковой давности - два года.

Именно эти мотивы были положены в основу постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от 16 апреля 2007 г. N КГ-А41/1035-07. При принятии постановления суд кассационной инстанции принял во внимание и правоположения Конституционного Суда РФ, содержащиеся в названном постановлении от 31 мая 2005 г., а также учел разъяснения Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ в Обзоре практики рассмотрения споров, связанных с исполнением договоров страхования.

Следует оговориться, что в названном Обзоре Высший Арбитражный Суд РФ непосредственно не затрагивает примеров судебной практики по проблеме разделения обязательств страховщика от других обязательств, но в п. 24 Обзора, посвященном правовым последствиям неисполнения страховщиком его обязательств по выплате страхового возмещения, на основании п. 1 ст. 929 ГК РФ делает вывод о том, что обязательство страховщика по выплате страхового возмещения возникает из договора страхования и не является ответственностью за убытки, причиненные в результате страхового случая, что после вступления договора страхования в силу у страховщика возникает собственное обязательство выплатить при наступлении страхового случая определенную денежную сумму в порядке, на условиях и в сроки, которые указаны в договоре.

На основании изложенного суд кассационной инстанции высказал свое мнение о сроке исковой давности по требованиям к страховщикам о выплате страхового возмещения по договору страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств. Данное мнение было поддержано на заседании Научно-консультативного совета Федерального арбитражного суда Московского округа, состоявшегося в апреле 2007 г., а также на заседании Президиума Федерального арбитражного суда Московского округа от 18 мая 2007 г.

Вместе с тем мы полагаем, что механизм защиты потерпевшим в результате ДТП своих прав на получение страхового возмещения, в том числе в судебном порядке, мог быть и должен был быть прописан в Законе об ОСАГО более подробно, включая четкое указание на срок исковой давности, в течение которого потерпевший вправе предъявить свои требования к страховщику причинителя вреда, что позволило бы избежать неоднозначных толкований данных положений.

В настоящей статье хотелось бы поделиться и некоторыми соображениями о необходимости защиты нормами Закона об ОСАГО прав не только потерпевшего, но и интересов владельца транспортного средства, на которого законом возложена обязанность застраховать риск своей гражданской ответственности.

Застраховав свою гражданскую ответственность, владелец транспортного средства вправе рассчитывать на то, что он будет возмещать причиненный вред в порядке, предусмотренном ст. 1072 ГК РФ, т.е. только в том случае, если выплаченное его страховщиком страховое возмещение недостаточно для возмещения фактического размера ущерба. Однако в случае если потерпевший (или его страховщик) по каким бы то ни было причинам пропускает двухлетний срок исковой давности и теряет свое право на получение страхового возмещения, то причинитель вреда, требование к которому может быть предъявлено в течение трех лет, обязан возместить причиненный ущерб в полном объеме самостоятельно, в связи с чем одна из целей института обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств - распределение неблагоприятных последствий, связанных с риском наступления гражданской ответственности, - не может считаться достигнутой.

Конечно, владелец транспортного средства, действуя в ситуации причинения вреда добросовестно (т.е. не скрывая при оформлении документов после ДТП сведений о себе и своем страховщике), имеет возможность "подстраховаться" дополнительно, самостоятельно сообщив своему страховщику об имевшем место дорожно-транспортном происшествии и о возможном предъявлении в ближайшем будущем требований об осуществлении страховой выплаты, однако данные действия с учетом положений гражданского законодательства о праве потерпевшего, а не об обязанности предъявить требование либо к самому причинителю вреда, либо к его страховщику, представляются недостаточными.

Судебно-арбитражная практика также реагирует на данный пробел в законодательном регулировании механизма защиты прав всех заинтересованных лиц, указывая на необходимость привлечения к участию в деле по иску к причинителю вреда и его страховщика в качестве второго ответчика (см., например, постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 6 марта 2007 г. N 14115/06, в котором суд надзорной инстанции пришел к выводу о том, что нормы Закона об ОСАГО не запрещают предъявления иска к причинителю вреда, но обязывают последнего привлечь к участию в деле страховщика).

В то же время проблема заключается в том, что не во всех случаях ответчики (причинители вреда, к которым, минуя страховщика, предъявлен иск о возмещении ущерба) пользуются своими процессуальными правами на привлечение к участию в деле в качестве второго ответчика страховщика. Думается, что в таких ситуациях арбитражный суд, руководствуясь нормами ч. 2 ст. 9 Арбитражного процессуального кодекса РФ, должен более активно пользоваться своими полномочиями по разъяснению участвующим в деле лицам их прав.

Возможно, поднятая на обсуждение проблема о необходимости защиты прав не только потерпевших, но и соблюдения интересов владельцев транспортных средств будет в какой-то мере решена в результате принятия законопроекта о внесении изменений в Закон об ОСАГО, который обсуждался на заседании Правительства РФ 28 июня 2007 г., поскольку данным законопроектом предусмотрено право потерпевшего на прямое возмещение убытков, т.е. на предъявление требования о возмещении вреда непосредственно своему страховщику. Так как в результате выплаты страхового возмещения своему страхователю (потерпевшему в ДТП) страховщик в порядке суброгации получает все права на дальнейшее возмещение ущерба с причинителя вреда или его страховщика, притом что страховщики являются профессиональными участниками страхового рынка, обладающими всеми необходимыми инструментами для своевременной защиты своих интересов, то можно предположить, что страховщики будут в пределах двухлетнего срока исковой давности предъявлять требования к страховщикам причинителей вреда без нарушения интересов владельцев транспортных средств на возмещение ими вреда в соответствии с нормами ст. 1072 ГК РФ и Закона об ОСАГО.

Вместе с тем в настоящее время, на стадии обсуждения законопроекта о внесении изменений в Закон об ОСАГО еще не утрачена возможность на законодательном уровне разрешить все те вопросы, которые ранее не были урегулированы названным законом, но на необходимость регулирования которых указывает судебная практика и которым была посвящена данная статья.

Е.А. Петрова,

судья Федерального арбитражного суда Московского округа

"Судебно-арбитражная практика Московского региона. Вопросы правоприменения", N 5, сентябрь-октябрь 2007 г.