Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 26 мая 2010 г. N 35-010-9сп Состоявшийся по делу приговор следует отменить с направлением дела на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства, поскольку в присутствии присяжных заседателей выяснялись вопросы, ответы на которые могли вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении подсудимого

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 26 мая 2010 г. N 35-010-9сп

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Лутова В.Н., судей Истоминой Г.Н. и Пелевина Н.П.,

при секретаре Кошкиной А.М.

рассмотрела в судебном заседании 26 мая 2010 года кассационные жалобы осужденного Сафиулова М.Д., адвоката Пучкова О.Н., адвоката Лапаева П.В. на приговор Тверского областного суда с участием присяжных заседателей от 19 марта 2010 года, которым

Сафиулов М.Д.

осужден к лишению свободы: по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ сроком на 9 лет, по ч. 1 ст. 105 УК РФ сроком на 10 лет.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 14 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Сафиулов М.Д. осужден за убийство К. и за покушение на убийство второго лица З.

Преступления совершены им 5 декабря 2008 года в г. ... во дворе дома по ул. ... при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Заслушав доклад судьи Истоминой Т.Н., объяснения осужденного Сафиулова М.Д., адвоката Пучкова О.Н., поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Митюшова В.П., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденный Сафиулов М.Д. просит об отмене приговора, направлении дела на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания.

По доводам жалобы на стадии отбора присяжных заседателей были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся в том, что старшина присяжных, отвечая на вопрос, знаком ли кто-то из кандидатов в присяжные с подсудимым или его близкими родственникам, не сообщила, что знает и работала с сестрой подсудимого Р. При отборе присяжных заседателей он не слышал, чтобы присяжный заседатель под N ... сообщил о том, что его родственник работает в правоохранительных органах, эту информацию он получил лишь при ознакомлении с протоколом судебного заседания.

Указанные обстоятельства, по мнению осужденного, лишили стороны права заявить мотивированный и немотивированный отвод и повлияли на принятие решения по делу.

Отмечает также, что после формирования коллегии присяжных заседателей прокурор вышел в тот же выход, куда удалились присяжные, что, по его мнению, является основанием для отмены приговора.

В присутствии присяжных заседателей прозвучала информация, которая могла вызвать негативное предубеждение против него, в частности, несколько раз было сказано, что он принимал участие в боевых действиях, а от потерпевшего З поступила реплика, обращенная к родственникам осужденного, о том, что они якобы "все купили здесь...", и эта реплика затронула его честь и достоинство.

Считает, что нарушено было не только его право на защиту, но принцип равноправия и состязательности сторон в связи с тем, что в присутствии присяжных оглашались показания, данные на предварительном следствии, лишь в той мере, которая необходима была стороне обвинения; что протоколы допросов потерпевшего З. и свидетеля Т. не были оглашены, несмотря на противоречия в их показаниях. При формулировании вопросного листа также были нарушены его права, поскольку он был лишен возможности высказать свои замечания на содержание вопросов и поставить вопросы о наличии в его действиях признаков необходимой обороны.

Председательствующий в непонятной форме поставил перед присяжными вопрос о доказанности причин, по которым покушение на убийство им не было доведено до конца

В напутственном слове председательствующий не напомнил доказательства, оправдывающие его; а также в нарушение закона сказал, что не стоит верить показаниям подсудимого ..., что последнее слово подсудимого не является доказательством, напомнил показания свидетеля С. на предварительном следствии, хотя в судебном заседании этот свидетель заявил, что писал в протоколе допроса то, что ему говорил следователь.

Речь председательствующего занесена в протокол судебного заседания с искажениями, на что он подал свои замечания.

Считает, что гильзы, обнаруженные на месте происшествия, свидетельствуют о том, что выстрелы были произведены не из неустановленного следствием оружия 20-го калибра, как об этом указано в приговоре, а из оружья ТОЗ-106. Суд необоснованно отказывал ему в ходатайстве о направлении запроса в УВД области об истребовании копии записи книги продажи оружия магазина "Арсенал" гор. ... для подтверждения покупки им 28 ноября 2008 года по лицензии охотничьего ружья ТОЗ-106 вместе с резиновой дробью к нему N 5 20-ого калибра. Эти сведения необходимы ему для подтверждения того, что стрелял он резиновой дробью. Факт производства выстрелов резиновой дробью подтверждается заключением экспертов о том, что у потерпевших в области огнестрельных ранений обнаружены пластиковые фрагменты, а также и тем, что на месте происшествия обнаружены стрелянные гильзы с отсутствием следов свинцовой дроби.

Помимо этого в жалобе отмечается, что суд исследовал в присутствии присяжных недопустимые доказательства, а именно, первоначальное заключение эксперта, в котором отсутствуют описания самих ранений, и повторное заключение эксперта, которое носит вероятностный характер, в связи с тем, что экспертиза проведена спустя 11 месяцев после происшедшего. В удовлетворении его неоднократных ходатайств о вызове и допросе эксперта Д. в качестве свидетеля защиты по поводу полученных им ранений в момент происшедшего суд необоснованно отказал ему.

Необоснованно отказано судом и в удовлетворении его ходатайства о постановке вопроса перед экспертами при назначении комплексной психолого-психиатрической экспертизы о действии психотропных препаратов на его сознание в ночь происшедшего.

Кроме того, осужденный указывает на то, что с потерпевшими не был знаком и до происшедшего никаких отношений не имел, а потому не согласен с приговором, где указано, что он совершил убийство из личных неприязненных отношений.

Суд не исследовал факты наличия оружия у потерпевшей стороны и не учел показания свидетелей К., С. о том, что первыми стреляли потерпевшие, а он лишь оборонялся; что выстрел в К. произвел Т., как это следует из заключения эксперта, не допрошена в судебном заседании и засекреченный свидетель С.

Не согласен он и с квалификацией его действий, считает, что в его действиях имеет место необходимая оборона

Приговор является несправедливым. Несмотря на то, что присяжные признали его заслуживающим снисхождение, председательствующий судья назначил ему наказание без применения положений ст. 64 и ч. 1 ст. 65 УК РФ, а также указывает на неправильность применения ч. 3 ст. 69 УК РФ. Кроме того в силу наличия у него ВИЧ инфекции он не может отбывать наказание в местах лишения свободы, однако суд не исследовал эти обстоятельства.

В кассационной жалобе адвокат Лапаев П.В.ставит вопрос об отмене приговора, ссылаясь на отсутствие в действиях осужденного признаков преступлений, за которые он осужден, а также на нарушения судом уголовно-процессуального закона, выразившиеся в необоснованном отклонении ходатайств участников уголовного процесса и невозможности в связи с этим установить обстоятельства, имеющие значение для дела.

Считает, что присяжные заседатели и председательствующий судья неправильно посчитали доказанным факт наличия у осужденного прямого умысла на убийство К. и на покушение на убийство З. на почве личных неприязненных отношений. Осужденный до случившегося не знал потерпевших и никогда ранее не встречался с ними, сторона обвинения не представила доказательств возникновения личных неприязненных отношений между осужденным и потерпевшими.

Действия осужденного носили оборонительный характер, он начал стрелять в сторону потерпевших лишь после того, как сам получил ранения. Кроме потерпевших К. и З. в него из обреза стрелял Т., находившийся в момент перестрелки с потерпевшими. По показаниям свидетеля К. первым начал стрелять З.

Заключение эксперта Д. о ранениях, полученных осужденным, является недопустимым доказательством в связи с тем, что эксперт в описательной части заключения указал на три ранения, а в резолютивной указал лишь о двух ранениях. Несмотря на это, суд в предварительном слушании отказал в ходатайстве о вызове в суд и допросе эксперта для выяснения механизма получения осужденным обнаруженных у него ранений и для выяснения противоречий между описательной и резолютивной частями его заключения.

Считает, что суд необоснованно отклонил ходатайства осужденного о запросе данных о покупке им ружья и патронов с резиновой дробью, которыми он стрелял в день происшедшего при самообороне.

Во время операции из головы З. не была изъята металлическая дробь С. учетом этого подвергает сомнению заключение эксперта, согласно которому патрон, обнаруженный на месте происшествия, снаряжен дробью.

Это заключение, по мнению адвоката, не соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ в связи с тем, что к нему не приложены фотография дроби.

Указывает также на необоснованность выводов судебно-психиатрической экспертизы в связи с тем, что в заключении экспертов- психиатров не имеется ответа на вопрос о воздействии на психику лекарственных препаратов, которые Сафиулов М.Д. принимает в связи с тем, что болен СПИДом.

Допущенные нарушения закона являются, по мнению автора жалобы, основанием отмены приговора.

В кассационной жалобе адвокат Пучков О.Н. также ставит вопрос об отмене приговора, приводя аналогичные доводы о недопустимости заключения эксперта о сроках получения осужденным обнаруженных у него ран, о несоответствии требованиям ст. 204 УПК РФ заключения эксперта по результатам исследования гильз и патронов, обнаруженных на месте происшествия, о необоснованности выводов судебно-психиатрической экспертизы, не разрешившей вопрос о воздействии на психику принимаемых осужденным лекарственных препаратов, о необоснованном отказе в удовлетворении ходатайств осужденного о вызове и допросе в судебном заседании эксперта, об истребовании данных, подтверждающих покупку осужденным оружия и патронов к нему, снаряженных резиновой дробью.

Со ссылкой на отсутствие доказательств вины осужденного в убийстве, полагает, что его действия носили оборонительный характер.

Помимо этого он указывает, что в нарушении закона в присутствии присяжных заседателей прозвучали данные, отрицательно характеризующие личность потерпевших.

В возражениях на кассационную жалобу осужденного государственный обвинитель Шамкин А.А. считает приговор законным, а назначенное наказание, соответствующим требованиям закона, просит оставить приговор без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 338 УПК РФ судья с учетом результатов судебного следствия, прений сторон формулирует в письменном виде вопросы, подлежащие разрешении. Присяжными заседателями, зачитывает их и передает сторонам.

Эти требования закона не в полной мере выполнены судом по настоящему делу.

Как следует из материалов дела, органами предварительного следствия Сафиулов обвинялся в том, что 5 декабря 2008 года во дворе дома N ... по ул. г. ..., действуя на почве личных неприязненных отношений, с целью убийства с расстояния 2-3 метров произвел из гладкоствольного огнестрельного оружия выстрел в К., причинив ему проникающую дробовую рану на груди справа, повлекшую смерть потерпевшего.

После убийства К. находившийся вместе с ним З., защищая свою жизнь и здоровье, из имевшегося при нем оружия самообороны, произвел не менее двух выстрелов в сторону Сафиулова, после чего стал убегать от последнего. Сафиулов, подойдя на расстояние 2,5 метров, с целью убийства из имевшегося у него огнестрельного оружия произвел один выстрел в голову З. и нанес ему не менее трех ударов неустановленным предметом по голове, причинив потерпевшему рану правой лобно-височной области с огнестрельным переломом свода черепа, расценивающуюся как тяжкий вред здоровью, и две раны левой височной области, рану теменной области, которые расцениваются как легкий вред здоровью. Преступные действия Сафиулова не были доведены до конца в связи с тем, что потерпевшему была оказана квалифицированная медицинская помощь.

Действия Сафиулова в отношении К. квалифицированы органами предварительного следствия по ч. 1 ст. 105 УК РФ, а действия в отношении З. - по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В судебном заседании государственный обвинитель в полном объеме поддержал предъявленное Сафиулову обвинение.

Подсудимый Сафиулов, не признавая себя виновным, пояснил в судебном заседании, что его знакомый С. рассказал, ему, что он и Е. отдыхали в сауне, куда вызвали девушек легкого поведения, одна из которых похитила у Е. телефон, в связи с чем они стали выяснять отношения со старшими этих девушек, дело дошло до драки, он видел у С. синяк. С. сказал ему, что они назначили встречу с этими людьми, попросил его присутствовать на этой встрече, и взять с собой оружие. Он согласился с предложением С., взял с собой для самообороны ТОС-106 20 калибра с патронами, снаряженными резиновой дробью. Вместе с С. на автомашине они приехали на ул. ... С ним было человек 7-8. Они стали ждать К. и З.

Потом выехала машина ..., за ней другая машина, все разбежались. Он пошел к дому N ... по ул. ... Когда заходил во двор дома, увидел двух человек, которые заходили в подъезд. Ребят, с которыми он приехал не было. Он собрался разворачиваться и уходить, но в это время услышал выстрел, ему попали в плечо, от выстрела его развернуло, он успел вытащить ружье из пакета, откинуть приклад и выстрелить в сторону вспышки. Все это длилось доли секунд. Тут же начали стрелять с другой стороны, и он почувствовал толчок в спину, после чего пошел к выходу из двора, но по дороге увидел, как З. заряжает патроны. З. выбежал из двора, он также выбежал из двора. У траншеи З. развернулся с вытянутой рукой, в которой был пистолет, что он понял по лазерному прицелу, и он, не глядя, выстрелил в З. Затем он прыгнул следом за З. в траншею, и думая, что тот сможет стрелять, нанес ему три удара по голове кулаком. Оставив З., закрывавшего голову руками, в траншее, он ушел в направлении улицы ..., а затем остановил машину и уехал домой. Дома он вытащил пулю из плеча, поехал к дяде, который вытащил у него пулю из-под лопатки.

Отвечая на вопросы защитников, Сафиулов утверждал, что стрелять в К. стал только после того, как произвели выстрелы в него. В З. выстрелил потому, что увидел, как тот направил пистолет на него.

Выступая в прениях, защитники подсудимого адвокаты Лапаев П.В. и Пучков О.Н. со ссылкой на показания подсудимого, на исследованные в судебном заседании доказательства, просили присяжных заседателей признать установленными те фактические обстоятельства, о которых дал показания Сафиулов, а именно, признать доказанным факт производства им выстрелов в ответ на выстрелы в него, которыми он был ранен, в связи с чем считали, что действия Сафиулова носили характер необходимой обороны.

После прений сторон председательствующий предложил сторонам для обсуждения проект вопросного листа, в котором были сформулированы три основных вопроса по версии обвинения.

Первый вопрос был сформулирован о деянии, которое описано в обвинительном заключении и поддержано государственным обвинителем.

Второй вопрос был сформулирован следующим образом: "Если на первый вопрос дан утвердительный ответ, то доказано ли, что описанные в предыдущем вопросе действия, совершил Сафиулов с целью лишения жизни К. и З. на почве личных неприязненных отношений к обоим, при этом, увидев въехавших на автомашине во двор дома потерпевших, он пошел к ним навстречу и, подойдя на расстояние не менее 2-3 метров, произвел выстрел сначала в К.. После этого З., обороняясь и защищая свою жизнь от нападения, произвел из имевшегося при нем бесствольного оружия самообороны не менее 2 выстрелов в сторону Сафиулова, после чего стал убегать от него, и пытаясь спрятаться, спрыгнул в канаву. Сафиулов, подойдя к канаве на расстояние около 2,5 метров от потерпевшего, произвел выстрел в голову З., а затем спустился в канаву, где нанес ему удары по голове. Однако, несмотря на предпринятые Сафиуловым действия, З. остался жив, так как ему своевременно была оказана надлежащая медицинская помощь".

Третий вопрос был сформулирован о виновности Сафиулова в совершении действий, описанных в предыдущем вопросе.

Фактические обстоятельства, о которых дал показания подсудимый Сафиулов в судебном заседании, о производстве им выстрела в К. в ответ на прозвучавшие в него выстрелы, причинившие ему ранения, которые, по его мнению и мнению его защитников, свидетельствовали о том, что он действовал в состоянии необходимой обороны не нашли отражения в проекте вопросного листа.

В ходе обсуждения вопросного листа сторона защиты также не предложила поставить вопрос об установлении фактических обстоятельств, о которых дал показания подсудимый Сафиулов, и которые, по их мнению, свидетельствуют о том, что действия подсудимого носили характер необходимой обороны, что исключает его ответственность за содеянное.

По результатам обсуждения проекта вопросного листа председательствующий окончательно сформулировал такие же вопросы, как и в проекте вопросного листа. При этом отрицательный ответ на второй вопрос о доказанности совершения Сафиуловым выстрелов в К. на почве личных неприязненных отношений с ним не предполагал возможность ответа на вопрос по позиции стороны защиты, не предоставлял возможности установить фактические обстоятельства, о которых дал показания Сафиулов.

То обстоятельство, что сторона защиты не предложила задать присяжным заседателям вопрос по своей позиции, не освобождало председательствующего по собственной инициативе сформулировать такой вопрос, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 338 УПК РФ председательствующий обязан сформулировать вопросы не только по предъявленному обвинению, но и учесть результаты судебного следствия и прения сторон.

Изложенное свидетельствует о том, что выдвинутая подсудимым версия о производстве выстрелов в состоянии необходимой обороны, оставлена без оценки присяжных заседателей, чем нарушено его право на защиту.

Обоснованными являются и доводы жалоб о том, что в присутствии присяжных заседателей выяснялись вопросы, ответы на которые могли вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении подсудимого.

Так, при допросе подсудимого председательствующий задал ему следующие вопросы. "Владеете ли вы навыками стрельбы из охотничьего оружия?", "Владеете ли Вы навыками стрельбы из пистолета?", "Ваша прежняя работа связана с оружием?", "Почему, если вы оборонялись, то не дождались милицию, и на месте не объяснили, что произошло?", "Почему Вы не обратились в больницу с ранениями?".

Выяснение вопросов о наличии у подсудимого навыков владения оружием, а также о его поведении после производства выстрелов не связано с предъявленным ему обвинением и в соответствии с ч. 7 и ч. 8 ст. 335 УПК РФ эти обстоятельства не подлежали исследованию в присутствии присяжных заседателей.

Положительный ответ подсудимого, принимавшего участие в боевых действиях, на вопрос о его прежней работе, связанной с оружием, а также характер вопросов, содержащих оценку поведения Сафиулова после содеянного им, могли вызвать негативное отношение присяжных заседателей к подсудимому, и повлиять на содержание ответов на поставленные перед ними вопросы.

Допущенные судом нарушения уголовно-процессуального закона являются в силу ч. 2 ст. 379, ч. 1 ст. 381 УПК РФ основанием отмены приговора и направления дела на новое судебное разбирательство.

Отменяя приговор, судебная коллегия находит необходимым оставить меру пресечения в отношения Сафиулова прежней - содержание под стражей. При этом судебная коллегия учитывает тяжесть предъявленного Сафиулову обвинения, в совершении тяжкого и особо тяжкого преступлений, данные свидетельствующие о том, что после совершения преступления он скрылся, был объявлен в розыск, по результатам которого задержан спустя полгода 5 июня 2009 года, дающие достаточные основания полагать, что он может скрыться от суда.

Эти основания принимались судом во внимание при избрании в отношении него меры пресечения и к настоящему времени они не изменились и не отпали, а потому оснований для изменения Сафиулову меры пресечения не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Тверского областного суда с участием присяжных заседателей от 19 марта 2010 года в отношении Сафиулова М.Д. отменить.

Дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе судей.

Меру пресечения в отношении Сафиулова М.Д. оставить содержание под стражей.

Председательствующий

Лутов В.Н.

Судьи:

Истомина Г.Н.

Пелевин Н.П.