Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 3 сентября 2009 г. N 3-О09-20СП Кассационное представление государственного обвинителя не подлежит удовлетворению, поскольку после введения в действие нового уголовного закона совершенное осужденным деяние было декриминализировано, в связи с чем суд нижестоящей инстанции обоснованно постановил в отношении него оправдательный приговор с разъяснением ему права на реабилитацию

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 3 сентября 2009 г. N 3-О09-20СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Магомедова М.М.,

судей Пелевина Н.П. и Шмаленюка С.И.,

при секретаре Савиновой Е.Н.

рассмотрела в судебном заседании от 3 сентября 2009 года кассационные представление государственного обвинителя Пименовой З.И. и жалобу потерпевшей П. на приговор суда с участием присяжных заседателей Верховного суда Республики Коми от 2 июля 2009 года, по которому

Волков О.А.,

признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 103 УК РСФСР, и осужден к 6 годам лишения свободы с освобождением от наказания на основании ст. 24 ч. 1 п. 3 УПК РФ за истечением срока давности уголовного преследования;

Котляров Ю.М.,

ранее судимый 1 октября 1990 года по ст. 146 ч. 2 п. "а" УК РСФСР к 6 годам лишения свободы,

оправдан по факту заранее не обещанного укрывательства убийства К. на основании ст. 24 ч. 1 п. 2 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления;

Котлярову Ю.М. разъяснено право на реабилитацию.

Заслушав доклад судьи Пелевина Н.П., прокурора Полеводова С.Н., не поддержавшего кассационное представление государственного обвинителя и возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы потерпевшей П. полагавшего приговор оставить без изменения, объяснения потерпевшей П. поддержавшей жалобу по изложенным в ней доводам, судебная коллегия установила:

вердиктом коллегии присяжных заседателей от 1 июля 2009 года Волков О.А. признан виновным в совершении умышленного убийства К., а Котляров Ю.М. - в заранее не обещанном укрывательстве данного преступления.

Названные деяния ими совершены 9 февраля 1996 года ... при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В соответствии с вердиктом присяжных заседателей и позицией государственного обвинения судом действия Волкова О.А. были квалифицированы по ст. 103 УК РСФСР, а действия Котлярова Ю.М. признаны подпадавшими под действие ст. 189 ч. 1 УК РСФСР, которые декриминализированы в связи с введением ст. 316 УК РФ с 1 января 1997 года.

В кассационном представлении государственный обвинитель Пименова З.И. указывает, что при формировании коллегии присяжных заседателей кандидат в присяжные заседатели П. скрыл информацию о том, что его сын П. в 2005 году привлекался к уголовной ответственности по ст. 213 ч. 1 УК РФ, зная об этом факте.

Несмотря на приостановление производства по делу по п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, постановления о прекращении уголовного преследования в отношении П. не выносилось. Сокрытие указанной информации лишило сторону обвинения права на заявление П. отвода, хотя сокрытие им информации могло повлиять на принятие решения по делу, что свидетельствует о нарушении требований ст. 328 УПК РФ. Во вводной части приговора не указаны необходимые сведения о прежних судимостях Котлярова, указана лишь одна из них, и не указаны более поздние судимости, хотя их следовало учитывать при назначении наказания. При назначении наказания Волкову суд не признал в качестве смягчающего обстоятельства его активное способствование раскрытию преступления, в связи с чем не применил положений ст.ст. 61 ч. 1 п. "и", 65 УК РФ в их совокупности, хотя при их применении наказание Волкову не могло быть назначено свыше 5 лет лишения свободы. Необоснованно судом сделан вывод об отсутствии у Котлярова состава преступления за заранее не обещанное укрывательство убийства, так как данное деяние является уголовно-наказуемым как по УК РСФСР, так и по УК РФ. Кроме того, за Котляровым необоснованно признано право на реабилитацию, поскольку суд не установил в его действиях состава преступления в силу требований ст. 10 УК РФ в связи с принятием нового уголовного закона, что исключает признание за ним права на реабилитацию. Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания.

В кассационной жалобе потерпевшая П. указывает, что на следствии Волков О.А. добровольно и последовательно признавал себя виновным в убийстве К., изобличал в этом и Котлярова, и присяжные заседатели признали его заслуживающим снисхождения, однако в нарушение требований ст. 62 ч. 1 УК РФ суд назначил ему 6 лет лишения свободы, хотя срок наказания не мог превышать по закону 5 лет лишения свободы. В то же время, по ее мнению, Волков и Котляров должны быть осуждены за убийство ее мужа к длительным срокам лишения свободы. Оправдательный приговор в отношении Котлярова считает незаконным ввиду неправильного толкования уголовного закона. Уголовная ответственность за заранее не обещанного укрывательства убийства не была декриминализирована новым уголовным законом, и Котлярова следовало признать виновным по ст. 189 ч. 1 УК РСФСР с освобождением от наказания за истечением срока давности уголовного преследования, а не оправдывать его за отсутствием в деянии состава преступления. В ходе судебного разбирательства у нее сложилось впечатление об амбициозном настроении присяжных заседателей по отношению к стороне обвинения из-за длительного расследования дела и перерывов в судебном разбирательстве. Во время одного из перерывов один из присяжных заседателей беседовал с адвокатом Котлярова Володиным, при этом оба смеялись, после чего данный присяжный заседатель кому-то по телефону сообщил о своем нахождении в суде, где рассматриваются "грязные" дела. Поведение данного присяжного заседателя свидетельствует о его необъективности, и в совещательной комнате он мог склонять других присяжных заседателей на свою сторону, что могло повлиять на объективность вердикта. Во время других перерывов в судебном заседании присяжные заседатели общались между собой. Их вердикт противоречив сам по себе, а приговор противоречит вердикту, который не признал доказанными 17 ножевых ранений, хотя Волков последовательно показывал о причинении их потерпевшему Котляровым. Полагает, что не в полной мере дана оценка данным о личности Котлярова, который сразу же после освобождения из мест лишения свободы незаконно устроился на работу частным охранником, является родственником бывшего мэра г. ... С., что и явилось причиной допущенной по делу волокиты и постановления присяжными заседателями названного вердикта. На предварительном слушании она присутствовать не смогла ввиду несвоевременного уведомления о его проведении лишь за 4 дня и невозможности за этот срок купить проездной билет от г. ... до г. ..., чем была лишена возможность в этой стадии реализовать свои процессуальные права. Просит приговор и постановление по результатам предварительного слушания в отношении Волкова и Котлярова отменить, дело направить на новое рассмотрение со стадии предварительного слушания.

В возражениях на кассационные представление государственного обвинителя и жалобу потерпевшей П. оправданный Котляров Ю.М. и адвокат Володин В.Н. считают их содержание не соответствующим действительности, доводы необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных представления и жалобы потерпевшей, судебная коллегия находит, что приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности Волкова О.А. в умышленном убийстве К. и Котлярова Ю.М. в заранее не обещанном укрывательстве убийства, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела.

Из них видно, что судебное разбирательство проведено в соответствии с общими правилами судопроизводства и особенностями производства в суде с участием присяжных заседателей, предусмотренными главой 42 УПК РФ.

Предварительное слушание проведено с соблюдением требований ст.ст. 234, 325 УПК РФ, с обеспечением сторонам возможности реализации их процессуальных прав на основе принципа состязательности.

Доводы потерпевшей П. в кассационной жалобе о лишении ее права участия на предварительном слушании ввиду несвоевременного извещения судом о дате его проведения не соответствуют действительности и являются необоснованными.

Согласно положениям ч.ч. 2 и 4 ст. 234 УПК РФ уведомление о вызове сторон в судебное заседание должно быть направлено не менее чем за 3 суток до дня проведения предварительного слушания.

Неявка участников процесса, за исключением обвиняемого, своевременно извещенных о дате предварительного слушания, не препятствует его проведению.

Данные требования закона судом полностью соблюдены.

Как видно из материалов дела и кассационной жалобы потерпевшей о дате рассмотрения дела на предварительном слушании она была уведомлена своевременно за 4 дня, при этом закон не связывает срок уведомления с технической возможностью прибытия потерпевшей на предварительное слушание. Кроме того, в деле не имеется никаких данных о том, что она ходатайствовала об отложении предварительного слушания ввиду необходимости ее участия, хотя потерпевшая в случае необходимости заявить об этом как телеграммой, так и телефонограммой, имела возможность. Из ее кассационной жалобы видно, что лишь констатировала факт проведения предварительного слушания без ее участия, не указав при этом, в чем выражается нарушение ее процессуальных прав и как ее отсутствие повлияло на законность принятого судебного решения.

В связи с этим нет оснований считать, что ее отсутствие на предварительном слушании повлияло на законность приговора.

Составление предварительного списка присяжных заседателей проведено с соблюдением требований ст. 326 УПК РФ, и в кассационных представлении и жалобе данная процедура не оспаривается.

Подготовительная часть судебного заседания и формирование коллегии присяжных заседателей проведены в соответствии с требованиями ст.ст. 327, 328 УПК РФ, с разъяснением сторонам их процессуальных прав и обеспечением возможности их реализации на основе принципов равенства сторон и состязательности, в том числе, право заявлять отводы кандидатам в присяжные заседатели, чем стороны фактически воспользовались при формировании коллегии присяжных заседателей.

Доводы кассационного представления о том, что при отборе кандидатов в присяжные заседатели П. скрыл факт привлечения к уголовной ответственности его сына П., чем сторона обвинения была лишена возможности заявить отвод данному кандидату в присяжные заседатели, и данное обстоятельство могло повлиять на вынесенный с участием его вердикт, являются необоснованными ввиду их несоответствия фактическим обстоятельствам дела.

Как видно из протокола судебного заседания, при формировании коллегии присяжных заседателей сторона обвинения не была ограничена в постановке перед ними любых вопросов, однако кандидату в присяжные заседатели П. не был задан вопрос о наличии у него близких родственников, привлекавшихся ранее к уголовной ответственности, что не может свидетельствовать о сокрытии им важной информации, дающей основание для его отвода.

Кроме того, факт привлечения П. к уголовной ответственности не основан на материалах дела. Из имеющихся в нем документов видно, что отражено и в кассационном представлении, в отношении П. возбуждено уголовное дело 10 июля 2005 года по признакам преступления, предусмотренного ст. 213 ч. 1 УК РФ, а затем было приостановлено производством на основании п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ за неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, и каких-либо следственных действий с тех пор в отношении П. не проводилось, хотя и постановления о прекращении уголовного дела в отношении него также не выносилось. При таких обстоятельствах не имеется правовых оснований считать его привлекавшимся к уголовной ответственности за совершение преступления, что не препятствовало участию П. в рассмотрении дела в качестве присяжного заседателя и не свидетельствовало о его неправдивости при ответах на вопросы.

Доводы потерпевшей в жалобе о необъективности присяжных заседателей во время судебного следствия, их негативный настрой по отношению к стороне обвинения и дружеское общение во время перерыва одного из присяжных заседателей с адвокатом Володиным, а также его неактивные высказывания по телефону о самом судебном процессе не дают оснований для вывода о тенденциозности состава коллегии присяжных заседателей и необъективности их при вынесении вердикта, так как эти доводы носят субъективный характер, не подтвержденный какими-либо конкретными фактами, а ссылка в жалобе на то, что во время перерывов в судебном заседании присяжные заседатели общались друг с другом вообще не свидетельствуют о каком-то нарушении уголовно-процессуального закона.

Вопросный лист составлен в соответствии с требованиями ст. 339 УПК РФ, вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным и непротиворечивым, в соответствии с поставленными вопросами, с учетом требований ст. 252 УПК РФ.

Доводы потерпевшей П. в кассационной жалобе о противоречивости вердикта и приговора вердикту не могут быть приняты во внимание, поскольку фактически потерпевшая дает иную оценку доказательствам и обжалует вердикт присяжных заседателей, который является обязательным для суда и обжалованию не подлежит.

Напутственное слово председательствующего согласуется с требованиями ст. 340 УПК РФ и не могло сориентировать присяжных заседателей на вынесение необъективного вердикта.

Приговор соответствует требованиям ст.ст. 304-306 УПК РФ и свидетельствует о необоснованности доводов кассационного представления о том, что в его вводной части не указаны данные о всех прежних судимостях Котлярова Ю.М.

Как видно из приговора, в его вводной части указана прежняя судимость Котлярова Ю.М., которая могла бы иметь правовое значение при постановлении обвинительного приговора. Поскольку он приговором был оправдан, неуказание во вводной части приговора всех его прежних судимостей не влияет на законность выводов суда в приговоре, не свидетельствует о существенном нарушении закона, которое бы давало основание для его отмены.

Вопреки доводам кассационной жалобы потерпевшей П., суд приговор постановил на основании вердикта присяжных и не имел права в приговоре давать оценку доказательствам виновности или невиновности Волкова и Котлярова.

Данные об их личностях в присутствии присяжных заседателей не исследовались и не могли повлиять на объективность вынесенного ими вердикта.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих в соответствии со ст. 379 УПК РФ отмену приговора, постановленного судом с участием присяжных заседателей, по делу не допущено.

Юридическая квалификация действий Волкова О.А. по ст. 103 УК РСФСР, Котлярова Ю.М. по ст. 189 ч. 1 УК РСФСР судом дана с учетом позиции стороны обвинения и в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей. Правовая оценка их действий в кассационных представлении и жалобе не оспаривается.

При решении вопроса о назначении Волкову О.А. наказания по ст. 103 УК РСФСР в виде 6 лет лишения свободы суд руководствовался требованиями ст.ст. 61 ч. 1 п. "и", 65 УК РФ, при этом исходил из того, что ст. 62 УК РФ предусматривает наиболее строгое наказание в сравнении с ч. 1 ст. 65 УК РФ, и обязательное применение ч. 1 ст. 61 УК РФ при наличии обстоятельств, предусмотренных п.п. "и" и "к" ч. 1 ст. 61 УК, не влечет за собой последовательного применения названным норм уголовного закона одновременно.

В связи с этим доводы стороны обвинения в представлении и жалобе о том, что наказание Волкову не могло превышать 5 лет лишения свободы не основаны на законе. Кроме того, указанные доводы потерпевшей противоречат ее же доводам о необходимости назначения Волкову более строгого наказания за убийство.

Государственный обвинитель и потерпевшая, не оспаривая правильности квалификации действий Котлярова Ю.М. в соответствии с вердиктом присяжных заседателей по ст. 189 ч. 1 УК РСФСР, как заранее необещанное укрывательство умышленного убийства, полагают необоснованным его оправдание за отсутствием состава преступления и считают необходимым вынесение в отношении него обвинительного приговора с освобождением от наказания за истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. При этом полагают, что за Котляровым необоснованно признано право на реабилитацию.

Данные доводы судебная коллегия находит не основанными на законе.

На момент совершения преступления 9 февраля 1996 года действия Котлярова, согласно вердикту присяжных заседателей, подлежали квалификации по ст. 189 ч. 1 УК РФ, как заранее не обещанное укрывательство преступления, предусмотренного ст. 103 УК РСФСР, которая согласно ст. 7-1 УК РСФСР относилась к категории тяжких преступлений, а понятия особо тяжкого преступления УК РСФСР не предусматривал вообще. Санкция ст. 103 УК РСФСР не превышает 10 лет лишения свободы, что и согласно ч. 4 ст. 15 УК РФ также относится к категории тяжких преступлений, а понятие особо тяжкого преступления было установлено УК РФ лишь с 1 января 1997 года, а ответственность ст. 316 УК РФ была установлена лишь за заранее не обещанное укрывательство особо тяжкого преступления.

Ввиду этого суд обоснованно и мотивированно признал, что после введения в действия УК РФ совершенное Котляровым деяние было декриминализировано, в связи с чем обоснованно постановил в отношении него оправдательный приговор с разъяснением ему права на реабилитацию.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор суда с участием присяжных заседателей Верховного суда Республики Коми от 2 июля 2009 года в отношении Волкова О.А. и Котлярова Ю.М. оставить без изменения, а кассационные представление государственного обвинителя Пименовой З.И. и жалобу потерпевшей П. - без удовлетворения.

Председательствующий

М.М. Магомедов

Судьи

Н.П. Пелевин С.И. Шмаленюк