Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 июля 2009 г. N 39-О09-9 Поскольку суд дал правильную квалификацию действиям осужденных, наказание назначил соразмерно содеянному, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного ими преступления, данных о личности, оснований для изменения приговора не имеется

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 июля 2009 г. N 39-О09-9

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Валюшкина В.А.,

судей Ламинцевой С.А. и Пейсиковой Е.В.,

при секретаре Миненковой В.С.

рассмотрела в судебном заседании от 8 июля 2009 года кассационные жалобы осужденных Гукова А.В. и Густилиной Н.В. на приговор Курского областного суда от 12 мая 2009 года, по которому

Гуков А.В.,

осужден:

по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ на 13 (тринадцать) лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Густилина Н.В.

осуждена:

по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ к 11 (одиннадцати) годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад судьи Ламинцевой С.А., объяснения осужденной Густил иной Н.В. по доводам ее жалобы, объяснения адвокатов Долматовой С.Д., в защиту осужденной Густилиной Н.В., и Чеглинцевой Л.А., в защиту осужденного Гукова А.В., мнение прокурора Башмакова А.М., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

Гуков и Густилина признаны виновными в совершении убийства М., совершенном группой лиц.

Преступления совершены в ночь с 22 на 23 мая 2008 года в г. ... по ул. ...

В судебном заседании Гуков виновным себя признал; Густилина виновной себя признала частично.

В кассационных жалобах просят:

осужденный Гуков - о пересмотре приговора. Он указывает о том, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом; что суд неправильно применил уголовный закон. Обращает внимание на то, что смерть потерпевшего наступила не сразу, а через определенное время после событий; что в день случившегося он, Гуков, находился в состоянии сильного алкогольного опьянения и сильного психического расстройства, при этом в 2003 году он имел сотрясение мозга, и на почве сильного алкогольного опьянения у него произошло, как он считает, "сильное обострение нервной системы", вследствие чего он не контролировал себя и не понимал, что происходит. Считает, что в этот момент он был невменяем, вследствие чего и совершил преступление. Не отрицает, что наносил потерпевшему удары руками и ногами в различные части тела; нанес М. несколько ударов кирпичом в область головы, наносил ему удары и ножом в шею. В судебном заседании он тоже находился в каком-то "непонятном состоянии". Как пояснил Гуков, наносила ли Густилина удары потерпевшему М. и доходили ли они до цели, он, Гуков, не видел; в чем она была обута - не помнит. Сговора с Густилиной на убийство М. у него не было; М. сам спровоцировал драку, умысла убивать не было. Считает, что вообще смерть М. наступила не от его действий. Указывает, что после драки он посмотрел пульс М. - пульс не бился, и тогда Густилина, действительно, подожгла труп М., чтобы скрыть труп и совершенное преступление, но он, Гуков, об этом не договаривался с Густилиной. Указывает, что суд исследовал материалы дела поверхностно; что выводы суда основаны на предположениях; что не учтены все противоречия и смягчающие обстоятельства; что ему назначено слишком суровое наказание. Просит исключить из приговора квалифицирующий признак "общеоопасным способом";

осужденная Густилина Н.В. (в основной и дополнительной жалобах) - о смягчении наказания. Она указывает о том, что назначенное ей наказание является слишком суровым. Ссылается на то, что ее удары ногами в область головы потерпевшего не могли изначально попасть в М., так как между ними находилась яма для хранения овощей. Указывает она и на то, что все трое находились в сильной степени алкогольного опьянения.

Государственный обвинитель принес возражения на кассационные жалобы, в которых просит оставить жалобы без удовлетворения, а приговор - без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб и возражений на них, судебная коллегия находит приговор обоснованным.

Вывод суда о виновности Гукова и Густилиной в содеянном основан на исследованных в судебном заседании доказательствах, анализ и оценка которым даны в приговоре.

Вина Гукова и Густилиной в совершении преступлений, за которые они осуждены, подтверждается показаниями самих осужденных на предварительном следствии.

Так, в явке с повинной Гуков сообщил, что 22 мая 2008 года, примерно в 23 часа, узнав от Густилиной Н.В., что М. "приставал" к ней, стал избивать М. руками и ногами по различным частям тела, наносил ему удары ножом по шее и кирпичем по голове (т. 1 л.д. 31).

На предварительном следствии на допросе в качестве подозреваемого и обвиняемого Гуков последовательно утверждал о том, что в процессе избиения им М. Густилина Н.В. помогала ему бить М., нанося потерпевшему удары ногами в грудь и в лицо, примерно пять ударов. При этом Гуков уточнял, что Густилина нанесла М. не менее трех ударов ногами со значительной силой в область головы, остальные удары наносила в область туловища М. (т. 1 л.д. 70-75, т. 2 л.д. 168-171).

По существу те же обстоятельства Гуков подтвердил при проверке его показаний на месте происшествия, пояснив, что Густилина нанесла потерпевшему М. пять ударов обутой ногой со значительной силой.

Свои ранее данные показания о том, что Густилина не наносила ударов в область головы М. Гуков объяснил тем, что имел с ней близкие отношения и не хотел тянуть за собой.

Густилина в явке с повинной на предварительном следствии показала, что в ночь на 23 мая 2008 года Гуков на почве ссоры с М., в ее присутствии, нанес последнему удар кулаком в лицо, от которого М. упал в яму, а затем вытащил М. из ямы и продолжил наносить ему удары руками и ногами по различным частям тела, а также нанес примерно два удара ножом в область шеи потерпевшего.

Она, Густилина, в свою очередь из солидарности с Гуковым, на почве неприязненных отношений к М. нанесла последнему примерно два - три удара обутой ногой, но, куда именно, не помнит, после чего Гуков продолжил избивать М. руками и ногами по различным частям тела, а также дважды ударил М. кирпичом по голове.

После избиения М. она, Густилина, не обнаружив пульса на шее М., предположив, что он мертв, с целью сокрытия причиненных М. телесных повреждений, с согласия Гукова, обложила тело потерпевшего вещами, облила соляркой и подожгла (т. 1 л.д. 35).

На предварительном следствии на допросе в качестве обвиняемой Густилина уточнила свои показания, пояснив, что она нанесла примерно три удара лежащему на земле М., не исключая при этом, что все удары ногами пришлись в голову потерпевшего (т. 2 л.д. 172-175).

Показания осужденных в приведенной выше части суд обоснованно признал достоверными, поскольку они последовательны, конкретны, согласуются между собой и подтверждаются другими материалами дела, кроме того, они получены в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в обстановке, исключающей возможность незаконного воздействия на них.

Показания Гукова и Густилиной на предварительном следствии согласуются с данными протокола осмотра места происшествия, в ходе которого обнаружен труп мужчины с признаками насильственной смерти, кожные покровы которого были подвержены термическому фактору.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта при исследовании трупа М. обнаружено несколько - 8 зон травматизации (не учитывая термическое воздействие), каждая из которых подвергалась травматическому воздействию неоднократно, из них на голове обнаружены четыре зоны травматизации, а также три зоны травматизации в области шеи и одна - в области туловища потерпевшего.

Кроме того, у потерпевшего М. обнаружены термические ожоги пламенем 3-4 степени лица, передней поверхности туловища, верхних и нижних конечностей площадью около 50%, которые образовались в результате воздействия высокой температуры.

Причиной смерти М. явилась комбинированная травма, а именно, черепно-мозговая травма, квалифицированная как тяжкий вред здоровью и находящаяся в прямой причинной связи со смертью, а также термические ожоги пламенем 3-4 степени лица, передней поверхности туловища, верхних и нижних конечностей площадью около 50%, которые также квалифицируются как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и находятся в прямой причинной связи со смертью.

Как далее указано в акте судебно-медицинской экспертизы, с учетом наличия переломов черепа, переломов костей носа, переломов ребер слева, в данном случае удары наносились со значительной силой.

Далее в акте экспертизы указано, что все телесные повреждения, имеющиеся на трупе М., получены прижизненно, в том числе, и термические ожоги. Смерть М. наступила не сразу после получения телесных повреждений, а через промежуток времени, исчисляемый минутами.

Согласно акту судебно-медицинской экспертизы после полученных телесных повреждений М. еще в течение некоторого промежутка времени был жив, пульс у него сохранялся.

Выводы судебно-медицинской экспертизы согласуются с выводами пожарно-технической экспертизы, приведенной в приговоре, согласно которым причиной возникновения горения М. послужил источник открытого огня.

Выводы экспертов о том, что после полученных телесных повреждений М. еще жил, пульс его сохранялся, а все повреждения, в том числе, и термические, причинены ему прижизненно, опровергают доводы кассационных жалоб осужденных о том, что, непосредственно после избиения пульс потерпевшего М. уже не прослушивался.

Приведенные выводы экспертов не вызвали сомнений у суда - экспертизы проведены в соответствии с требованиями закона, компетентными лицами.

В кассационных жалобах осужденных и адвоката не приводится таких доводов, которые могли бы поставить под сомнение такую оценку.

Эксперт-медик Л. подтвердила в судебном заседании по результатам судебного следствия указанные выше выводы судебно-медицинской экспертизы по трупу М.

Приведенные выводы экспертов о характере и локализации телесных повреждений, обнаруженных у потерпевшего М. механизме их образования по основным моментам согласуются с приведенными выше показаниями Гукова и Густилиной на предварительном следствии по обстоятельствам преступления, совершенного ими в отношении М.

Показания обоих осужденных об этом согласуются с показаниями свидетелей А., О., Б., Д., Л. и другими доказательствами, которые полно изложены в приговоре.

Совокупность приведенных и иных доказательств, на которые суд сослался в приговоре, опровергает доводы кассационных жалоб осужденных Гукова и Густилиной о том, что суд неполно исследовал обстоятельства дела, и в деле отсутствуют доказательства вины Гукова и Густилиной в совершении преступлений в отношении потерпевшего М.

Совокупность доказательств, на которую имеется ссылка в приговоре, суд обоснованно расценил как достаточную для вывода о виновности Гукова и Густилиной в совершении тех преступлений, за которые они осуждены.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

В основу приговора положены только те доказательства, которые получены в соответствии с требованиями закона.

Мотив совершения преступления установлен судом с учетом показаний осужденных на предварительном следствии и других доказательств, и изложен в приговоре.

Ходатайства участников судебного разбирательства судом разрешены в соответствии с требованиями закона, и решения по ним отражены в протоколе судебного заседания.

Все возможные версии по делу проверены и получили оценку в приговоре.

Согласно требованиям ст. 252 УПК РФ суд рассмотрел дело только в отношении обвиняемых и лишь по предъявленному обвинению.

Оценив собранные по делу доказательства, суд сделал правильный вывод о том, что Гуков и Густилина - оба непосредственно участвовали в лишении жизни М.

Роль и степень участия каждого осужденного в совершенном преступлении установлена и указана в приговоре.

С учетом изложенного судебная коллегия находит, что все обстоятельства, указанные в кассационных жалобах осужденных, были предметом судебного разбирательства и получили оценку в приговоре.

В соответствии с фактическими обстоятельствами дела, установленными в судебном заседании, действиям Гукова и Густилиной в приговоре дана правильная юридическая оценка.

Что касается квалифицирующего признака убийства, предусмотренного п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, на который ссылается в жалобе осужденный Гуков, то он исключен судом из объема обвинения обоих осужденных.

Вопреки доводам кассационных жалоб осужденных о наличии у Гукова и Густилиной умысла на лишение жизни М. свидетельствуют конкретные обстоятельства совершенного преступления: нанесение Гуковым потерпевшему множественных ударов со значительной физической силой руками, ногами и кирпичем в область расположения жизненно-важных органов потерпевшего, нанесение Гуковым потерпевшему трех ударов ножом в область шеи; нанесение Густилиной не менее трех ударов ногами в обуви с жесткой подошвой в голову потерпевшего и несколько ударов по туловищу; после чего последовал поджог потерпевшего с использованием горючей смеси, при этом термические ожоги, как и другие полученные потерпевшим телесные повреждения, получены прижизненно и состоят в прямой причинной связи со смертью потерпевшего.

Последующее поведение потерпевших, указанное в приговоре, также свидетельствует о наличии у Гукова и Густилиной умысла на лишение жизни потерпевшего.

Психическое состояние осужденных и Гукова, и Густилиной исследовано с достаточной полнотой.

По заключению стационарной судебно-психиатрической экспертизы Густилина во время совершения инкриминируемого ей деяния обнаруживала признаки иного болезненного состояния психики в форме синдрома зависимости от алкоголя. На тот момент она могла в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Данное психическое расстройство началось задолго до совершения ею правонарушения (т. 2 л.д. 106 -109).

Гуков согласно выводам судебно-психиатрической экспертизы хроническим психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики в настоящее время не страдает и поэтому может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. О перенесенной черепно-мозговой травме экспертам стало известно со слов Гукова. В момент, относящийся к инкриминируемому ему деянию, Гуков также не страдал хроническим психическим расстройством, а находился в состоянии простого алкогольного опьянения и мог осознавать характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Действия Гукова носили целенаправленный характер, в поведении отсутствовали признаки болезненно-искаженного восприятия действительности (т. 2 л.д. 94-98).

Эти выводы экспертов-психиатров в отношении обоих осужденных не вызвали сомнений у суда - экспертизы проведены в соответствии с требованиями закона, компетентными лицами, и в совокупности с другими доказательствами, на которые суд сослался в приговоре, опровергают доводы жалобы осужденного Гукова о том, что он совершил преступление в силу болезненного состояния психики.

Наказание Гукову и Густилиной суд назначил в соответствии с требованиями закона, соразмерно содеянному и данным о личности виновных.

Суд обоснованно признал и для Гукова, и для Густилиной обстоятельством, смягчающим их наказание, активное способствование ими раскрытию преступлений.

Отягчающих наказание обстоятельств суд не нашел.

При наличии таких данных суд фактически назначил обоим осужденным наказание не более трех четвертей максимального срока и размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего кодекса, хотя и не сослался в приговоре на правила ст.ст. 61 и 62 УК РФ.

Размер и вид назначенного Гукову и Густилиной наказания судебная коллегия находит справедливыми, и оснований для смягчения наказания осужденным не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Курского областного суда от 12 мая 2009 года в отношении Гукова А.В. и Густилиной Н.В. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Валюшкин В.А.

Судьи

Ламинцева С.А.

Пейсикова Е.В.