Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 сентября 2006 г. N 5-О06-60СП Оснований для отмены или изменения оправдательного приговора нет, поскольку приговор суда постановлен в соответствие с вердиктом коллегии присяжных заседателей о невиновности обвиняемых, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 сентября 2006 г. N 5-О06-60СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Шурыгина А.П., судей - Иванова Г.П. и Микрюкова В.В.

рассмотрела в судебном заседании от 21 сентября 2006 года уголовное дело по кассационному представлению государственного обвинителя Семененко М.Э., кассационным жалобам представителей гражданского истца корпорации "..." адвокатов Косычевой В.В. и Юфы Ю.И. на приговор Московского городского суда с участием присяжных заседателей от 16 февраля 2006 года, которым

Бабков Е.А.,

оправдан по ст.ст. 188 ч. 4, 159 ч.ч. 3 и 4, 174 ч. 3 УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п. 1 (в связи с не установлением события преступления) и п. 4 УПК РФ, по ст. 210 ч. 1 и ч. 2 УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п.п. 3 (в связи с отсутствием в деянии состава преступления) и 4 УПК РФ.

Поддубный И.Е., судимый:

1) 30 июля 2003 года по ст. 318 ч. 1, 325 ч. 1 УК РФ к 2 годам лишения свободы,

оправдан по ст.ст. 188 ч. 4, 159 ч.ч. 3 и 4, 174 ч. 3 УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п. 1 (в связи с не установлением события преступления) и п. 4 УПК РФ, по ст. 210 ч. 1 и ч. 2 УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п.п. 3 (в связи с отсутствием в деянии состава преступления) и 4 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Иванова Г.П., выступления прокуроров Семененко М.Э. и Хомутовского В.Ф., представителей гражданского истца корпорации "..." адвокатов Косычевой В.В. и Юфы Ю.И., полагавших приговор суда отменить по доводам кассационного представления и кассационных жалоб, оправданного Поддубного И.Е. и в его защиту адвоката Ставицкой А.Э., оправданного Бабкова Е.А. и в его защиту адвоката Круглова С.Б., полагавших приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия установила:

при обстоятельствах, указанных в обвинительном заключении, Поддубный и Бабков обвинялись в совершении при отягчающих обстоятельствах контрабанды, легализации (отмывании) денежных средств, приобретенных незаконным путем, хищения денежных средств путем обмана и злоупотребления доверием, организации преступного сообщества и участия в нем.

По данному обвинению судом с участием присяжных заседателей в отношении Поддубного и Бабкова постановлен оправдательный приговор.

В кассационном представлении государственный обвинитель Семененко М.Э. просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли на вердикт присяжных заседателей.

Указывает, что подсудимые и адвокаты неоднократно заявляли о фабрикации уголовного дела, порочили исследуемые доказательства, касались процессуальных моментов, которые не подлежат рассмотрению с участием присяжных заседателей, нарушали регламент судебного заседания, за что получали многократные замечания от председательствующего, однако продолжали оказывать незаконное воздействие на коллегию присяжных заседателей. Необходимых мер, предусмотренных ч.ч. 2 и 3 ст. 258 УПК РФ, председательствующий для обеспечения порядка в судебном заседании не принял. Разъяснения, которые судья давал присяжным заседателям, по мнению государственного обвинителя, не могли нейтрализовать оказанное на них незаконное воздействие со стороны защиты. Кроме того, председательствующий не всегда реагировал на нарушения порядка судопроизводства с участием присяжных заседателей, которые себе позволяла защита.

В представлении содержатся ссылки на имеющиеся в протоколе судебного заседания записи, которые, по мнению государственного обвинителя, свидетельствуют об оказании незаконного воздействия на присяжных заседателей.

К ним государственный обвинитель относит высказывания адвокатов Круглова и Ставицкой во вступительном слове о странности рассматриваемого дела, о привлечении Поддубного и Бабкова за организацию преступного сообщества при не установлении лиц, которые входили в него, заявления адвокатов при исследовании доказательств об исправлениях в документах, о том, что под стражей находятся невиновные лица, о представлении государственным обвинителем не сверенной информации, заявления Поддубного при допросе о вменении ему контрабанды только в 2001 году, о необоснованной разбивке следователем эпизодов поставки сигарет, о недобросовестности фирмы "...", из-за которой он оказался в тюрьме, о лишении его возможности оправдаться в связи с арестом, о длительном содержании под стражей, о причастности к преступлению украинских таможенников, об обращении в правоохранительные органы ..., о непричастности к составлению списка телефонов, изъятых из его офиса, о недоверии к следствию, о нежелании прокурора представлять все имеющиеся в деле доказательства, об обстоятельствах исчезновения подписи на одном из представленных стороной обвинения документе, о проведении экспертизы по ксерокопиям документов, об опечатке секретаря и не ознакомлении его с протоколом судебного заседания, о том, что государственный обвинитель придумывает название документов и зачитывает цену товара, которая не имеет отношение к контрабанде, о том, что государственный обвинитель обманывает присяжных заседателей, говоря, что счет-фактура является сертификатом происхождения, о том, что протокол писал следователь, а при даче показаний не присутствовал адвокат.

Заявления, оказывающие незаконное влияние на присяжных заседателей, делали Поддубный и адвокаты также в ходе прений сторон и в репликах.

Сторона защиты мешала государственному обвинителю представлять доказательства, вновь задавала вопросы, которые председательствующим были сняты, на замечания председательствующего не реагировала и пререкалась с ним, в результате чего вынужденно объявлялся перерыв в рассмотрении дела.

В присутствии присяжных заседателей адвокаты и Поддубный ссылались на неисследованные судом документы, либо обращались к доказательствам, признанным судом недопустимыми, вопросы о допустимости в качестве доказательства фотографии, представленной стороной защиты, ходатайство адвоката Круглова об оглашении постановления о прекращении дела рассматривались в присутствии присяжных заседателей.

Незаконное воздействие на присяжных заседателей оказывалось и при допросе свидетелей - подчиненных, сотрудников и друзей Поддубного и Бабкова. При допросе свидетеля Ч. Поддубный выкрикивал о наличии у него алиби, а судья в напутственном слове не сообщила о расхождении в позиции Поддубного по этому вопросу.

Кроме того, государственный обвинитель указывает на то, что при формировании коллегии присяжных заседателей ряд кандидатов в присяжные заседатели скрыли сведения о себе, чем лишили сторону обвинения права заявить как мотивированные, так и немотивированные отводы или после формирования коллегии присяжных заседателей в соответствие со ст. 330 УПК РФ заявить ходатайство о роспуске коллегии присяжных в связи с ее тенденциозностью.

Так, на вопрос государственного обвинителя ко всем кандидатам в присяжные заседатели: "Занимаетесь ли Вы или Ваши родственники бизнесом?" утвердительно ответили только три кандидата, двое из которых впоследствии и были безмотивно отведены государственным обвинителем.

В то же время, 7 кандидатов в присяжные заседатели (N ... - К. (старшина коллегии присяжных заседателей), N ... - В., N ... - О., N ... - Ю., N ... - В., N ... - Ж., N ... - Ш.), которые вошли в коллегию, несмотря на то, что председательствующий разъяснял им обязанность правдиво отвечать на задаваемые вопросы, скрыли сведения о себе и своих родственниках, а именно об их занятии бизнесом.

В подтверждение этого государственный обвинитель ссылается на сведения, полученной прокуратурой после рассмотрения дела.

В частности, по сведениям межрайонной инспекции ФНС N ... по г. ... - Ш. (сын запасной присяжной N ... Ш.) является учредителем и руководителем юридического лица фирмы - ООО "...", а также являлся ранее учредителем - ООО "...".

К. (сын старшины коллегии присяжных заседателей N ... К. является учредителем и генеральным директором фирмы - ООО ...

Д. (зять присяжной N ... - О. выносившей решение) является учредителем фирмы - ООО Частное охранное предприятие ...".

Присяжный заседатель N ... - Ю., выносившая решение, являлась учредителем фирмы ООО ...

В. (муж присяжной N ... - В., выносившей решение) является генеральным директором фирмы ООО "...".

В. (муж присяжной N ... В.) является учредителем и директором фирмы ООО ..., а также ООО "...". Является директором и руководителем фирмы ООО ... и фирмы ООО "...".

Л. (муж присяжной N ... - Ж., выбыла по болезни) является учредителем и генеральным директором фирмы ООО "...", а тесть (свойственник) - Л. - руководитель и генеральный директор фирмы ООО "...".

Также, присяжный заседатель N ... Ш. выносивший решение, скрыл от суда сведения о том, что 22 апреля 2005 года привлекался к административной ответственности по ст. 19.16 КоАП РФ и подвергнут административному взысканию.

Прокурор считает, что не сообщение кандидатами в присяжные заседатели этих сведений, лишило обвинении также права воспользоваться дополнительным не мотивированным отводом, который предоставлялся судом.

Не сообщение кандидатами в присяжные заседатели указанных выше сведений, по мнению государственного обвинителя, привело к тому, что оправдательный вердикт был вынесен незаконным составом суда.

В кассационных жалобах представителей гражданского истца корпорации ..." адвокат Юфа Ю.И. и адвокат Косычева В.В. просят приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение, мотивируя тем, что в нарушение закона в присутствии присяжных заседателей исследовались факты и обстоятельства, не имеющие отношения к делу, Поддубный неоднократно в присутствии присяжных заседателей высказывал свое негативное отношение к фирме ..." и к ее руководителям, а также в отношении некоторых свидетелей. Поддубный, Бабков и их адвокаты неоднократно нарушали уголовно-процессуальный закон, однако председательствующий ограничивался только замечаниями в их адрес, мер, предусмотренных ч. 2 и ч. 3 ст. 258 УПК РФ не принял. В ходе всего судебного разбирательства сторона защиты оказывала незаконное воздействие на присяжных заседателей, допускала высказывания, оценивающие доказательства, нарушала требования ч. 4 ст. 292, ч.ч. 2 и 3 ст. 336 УПК РФ, ставила под сомнение допустимые доказательства, пытаясь убедить присяжных в существовании неких доказательств невиновности подсудимых, перебивала государственного обвинителя, обращала внимание на незначительные факты, создавая впечатление, что государственный обвинитель что-то скрывает, неоднократно ставила под сомнение действия не только следствия, государственного обвинителя, но и председательствующего. Часть недопустимых высказываний председательствующим была вообще оставлена без внимания.

В возражениях адвокаты Ставицкая и Круглов просят приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления, кассационных жалоб и возражения, судебная коллегия находит, что приговор суда постановлен в соответствие с вердиктом коллегии присяжных заседателей о невиновности Бабкова и Поддубного, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела.

Доводы кассационного представления и кассационных жалоб о том, что при рассмотрении дела судом были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, являются необоснованными.

Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие проведено с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей его особенности в суде с участием присяжных заседателей.

Все представленные суду доказательства были судом исследованы, заявленные ходатайства разрешены в установленном законом порядке.

Ссылка государственного обвинителя в представлении на то, что подсудимые и адвокаты мешали в исследовании доказательств, является неубедительной, поскольку фактически речь идет о возражениях стороны защиты, которые они вправе были заявлять в ходе судебного разбирательства (т. 66 л.д. 235-240, 244-245, 247, т. 67 л.д. 2, 4, 5, 9, 10, 13, 14, 79).

Доводы в представлении государственного обвинителя о том, что в судебном заседании сторона защиты неоднократно в присутствии присяжных заседателей высказывала негативное мнение относительно работы органов предварительного следствия по делу, являются несостоятельными, поскольку не подтверждаются материалами дела.

Вопреки мнению государственного обвинителя, не может быть отнесен к высказываниям подобного рода ответ Поддубного на вопрос государственного обвинителя, в котором он пояснил, что не рассказывал ранее о братьях Н., так как не доверял следствию (т. 67 л.д. 107).

Высказывания Поддубного о том, что он давал показания в отсутствие адвоката, также не могли оказать влияния на присяжных заседателей, поскольку Поддубный заявил, что он признает все эти показания (т. 66 л.д. 141-142).

Председательствующий судья разъяснил присяжным, что показания Поддубного были получены в соответствие с уголовно-процессуальным законом, и они должны принимать их во внимание при вынесении вердикта (т. 66 л.д. 141).

С доводами кассационного представления и кассационных жалоб о том, что сторона защиты на всем протяжении судебного разбирательства оказывала незаконное воздействие на присяжных заседателей, также согласиться нельзя.

Так, в представлении и жалобах указывается на то, что председательствующий неоднократно останавливал и делал замечания адвокатам Круглову и Ставицкой, когда они выступали с вступительным словом, давал разъяснения присяжным заседателям и даже один раз удалил их, чтобы разъяснить стороне защиты требования ст. 335 ч. 3 УПК РФ.

Вместе с тем, как следует из протокола судебного заседания, несмотря на то, что председательствующий несколько раз останавливал адвокатов, они в своем выступлении не делали никаких заявлений о допущенных, по их мнению, на предварительном следствии каких-либо нарушениях закона.

Замечания председательствующего вызвали лишь те высказывания адвокатов, которые граничили с оценкой еще не исследованных доказательств, но при этом председательствующий своевременно останавливал адвокатов и давал присяжным заседателям надлежащие разъяснения (т. 64 л.д. 138-144).

В кассационном представлении и кассационных жалобах также указывается на то, что при допросе Поддубного и исследовании документов подсудимый и адвокаты делали заявления, порочащие доказательства обвинения.

Между тем, из протокола судебного заседания следует, во-первых, что в представлении и жалобах указаны объяснения Поддубного, против которых сторона обвинения не возражала, при чем в большинстве случаев это были ответы Поддубного на вопросы государственного обвинителя, представителей гражданского истца или председательствующего судьи (т. 64 л.д. 145, л.д. 183, т. 65 л.д. 5-6, 141, 208, 210, 245, 249, т. 66 л.д. 17, 20, 66, 113, 137, 139, 153, т. 67 л.д. 107, 265).

Так, например, объяснения Поддубного по поводу изъятых списков телефонов представляют собой ответы подсудимого на неоднократные вопросы государственного обвинителя. Пояснения Поддубного о том, что он не знает, что это за бумажка и что этим листочком никто не пользовался, нельзя расценить как оказание незаконного воздействия на присяжных заседателей (т. 65 л.д. 208-210).

К ответам на вопросы государственного обвинителя относятся и объяснения Поддубного по поводу исчезновения подписи в расписке, исследованной судом по ходатайству прокурора и его пояснения относительно заключения эксперта (т. 66 л.д. 149-151).

Во-вторых, председательствующий неоднократно принимал возражения стороны защиты и делал замечания стороне обвинения, так как государственный обвинитель и представитель гражданского истца сами комментировали доказательства и давали им оценку до судебных прений, либо неправильно оглашали документы, либо доводили до присяжных заседателей сведения, не имеющие отношения к делу (т. 64 л.д. 153, 154, 164, 170, 188, 279, т. 65 л.д. 244, 253-255, т. 66 л.д. 70, 236, 283, 285, 288).

В третьих, председательствующий принимал возражения обеих сторон и делал замечания за некорректное поведение, как стороне защиты, так и стороне обвинения, что указывает на то, что стороны, состязаясь в процессе, находились в равном положении (т. 64 л.д. 163, 170, 179, 193).

В-четвертых, не все объяснения Поддубного следует расценивать, как "порочащие" доказательства, и именно этим обстоятельством объясняется позиция председательствующего судьи, который не находил необходимым останавливать Поддубного и делать ему замечания (т. 64 л.д. 145, 252, т. 65 л.д. 5-6, 251, 290, т. 66 л.д. 109, 111 и 112, т. 66 л.д. 98-99, т. 67 л.д. 265).

В соответствие с п. 3 ч. 4 ст. 47 УПК РФ подсудимый вправе возражать против обвинения и давать показания. Это право безусловно и не может быть ограничено. Поддубный дал согласие давать показания и изложил свои показания так, как считал нужным. При этом он не порочил следственные органы, а объяснял необоснованность предъявленного ему обвинения действиями своих партнеров по бизнесу.

В-пятых, судья своевременно останавливал Поддубного, когда он действительно пытался говорить об обстоятельствах, исследование которых выходило за рамки полномочий присяжных заседателей, и в этом случае обращал внимание присяжных заседателей на то, что подобные высказывания они не должны принимать во внимание при вынесении вердикта (т. 64 л.д. 157, т. 65 л.д. 153, 254, т. 66 л.д. 65, 139, 149-150, т. 67 л.д. 137, 139).

Кроме того, приводя в кассационном представлении и кассационных жалобах цитаты из протокола судебного заседания, их авторы не всегда указывают, каким образом, то или иное объяснение Поддубного или высказывание адвоката могло повлиять на присяжных заседателей.

В кассационном представлении и кассационных жалобах указывается также на то, что при допросе свидетелей защиты на присяжных заседателей оказывалось незаконное воздействие.

С этими доводами согласиться нельзя, поскольку подсудимые, как правильно указывается в возражениях адвоката Круглова, не обязаны отвечать за действия свидетелей.

Из протокола судебного заседания следует, что свидетель Е., поясняя о происхождении бланков, изъятых из кабинета Поддубного и представленных для обозрения присяжным заседателям, отвечала на вопрос государственного обвинителя (т. 65 л.д. 64).

Государственный обвинитель не прерывал объяснения свидетеля, поэтому он не вправе ссылаться в представлении на то, что этот свидетель своими объяснениями оказал незаконное воздействие на присяжных заседателей.

Свидетелю Д. председательствующий сделал замечание за некорректное отношение к государственному обвинителю, однако как это могло повлиять на ответы присяжных заседателей, в представлении не указывается (т. 66 л.д. 189).

Свидетель Р. получила от председательствующего замечания, отвечая как на вопросы адвоката Ставицкой, так и на вопросы государственного обвинителя.

Поэтому утверждения государственного обвинителя в представлении о том, что Р. оказала незаконное воздействие на присяжных заседателей, также представляется неубедительным.

Кроме того, председательствующий выяснял у присяжных заседателей, не оказали ли показания Р. влияние на формирование у них мнения о виновности или невиновности Поддубного и Бабкова и получил отрицательный ответ (т. 66 л.д. 286).

Свидетель П. высказала только свое отношение к показаниям, данным на предварительном следствии, и к оценке своего дома, отвечая опять же на вопросы государственного обвинителя (т. 66 л.д. 271-272).

Поэтому утверждать, что сторона защиты использовала этого свидетеля с целью оказать воздействие на присяжных заседателей также нельзя.

При допросе свидетеля О. замечания от председательствующего получили обе стороны, так как Поддубный заявил, что показания этого свидетеля в протоколе предыдущего судебного заседания были записаны неправильно, а государственный обвинитель в свою очередь заявил при присяжных заседателях, что этот свидетель подготовлен стороной защиты (т. 66 л.д. 211).

Председательствующий разъяснил присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание эти заявления сторон (т. 66 л.д. 212, 214).

Не могли оказать незаконного воздействия на присяжных заседателей и высказывания адвокатов о том, что Поддубный и Бабков длительное время содержатся под стражей, поскольку это обстоятельство присяжным заседателям и так было известно, они на протяжении 4 месяцев каждый день видели подсудимых под стражей и знали, что рассматривают дело о событиях, имевших место несколько лет назад.

К тому же, ни подсудимыми, ни их защитой в присутствии присяжных заседателей никогда не утверждалось, что заключение под стражу было незаконным.

В кассационном представлении и кассационных жалобах указывается также на то, что в прениях сторон подсудимые и их защитники касались обстоятельств, которые не исследовались в судебном заседании и ссылались на доказательства, признанные судом недопустимыми.

Между тем, из протокола судебного заседания следует, что во всех случаях, когда Поддубный и адвокаты пытались говорить о виновности других лиц и об обстоятельствах, не имеющих отношение к делу, пытались касаться процессуальных моментов, председательствующий судья останавливал их и давал надлежащие разъяснения присяжным заседателям. Оснований для применения ч. 2 и ч. 3 ст. 258 УПК РФ председательствующий не усмотрел.

Доводы кассационного представления о том, что на присяжных заседателей оказало воздействие рассмотрение в их присутствии вопроса о допустимости в качестве доказательств фотографии, представленной стороной защиты, и постановлений о прекращении уголовного дела, нельзя признать убедительными.

Согласно ст. 335 ч. 6 УПК РФ в отсутствии присяжных заседателей рассматриваются вопросы, касающиеся недопустимости доказательств.

Вместе с тем, как следует из протокола судебного заседания, вопрос о недопустимости доказательства сторонами не обсуждался, так как защитой было заявлено ходатайство лишь о приобщении фотографии к материалам дела (т. 67 л.д. 141-142).

Государственный обвинитель посчитал возможным обсудить данное ходатайство в присутствии присяжных заседателей, поэтому ссылаться в представлении на нарушение закона он не вправе.

К тому же, он не указал в своем представлении, как это обстоятельство повлияло на ответы присяжных заседателей.

Что касается ходатайства адвоката об исследовании постановлений о прекращении уголовного дела, то оно разрешалось в отсутствии присяжных заседателей (т. 67 л.д. 110).

Кроме того, эти документы были названы адвокатом в числе не менее сотни других доказательств, содержание их не раскрывалось, были указаны только том и листы дела.

Нельзя согласиться и с доводами кассационного представления о том, что адвокат Круглов поставил под сомнение допустимость исследованного в судебном заседании протокола обыска.

Из протокола судебного заседания следует, что названный защитник пытался обратить внимание присяжных заседателей на исправления, имеющиеся в данном протоколе обыска (т. 67 л.д. 63-64).

Однако государственный обвинитель заявил возражения на действия адвоката и сообщил в присутствии присяжных заседателей о том, что эти исправления в протоколе оговорены.

Председательствующий разъяснил присяжным заседателям, что протокол обыска является допустимым доказательством и никаких нарушений при его составлении не допущено (т. 67 л.д. 64).

То есть, в ходе судебного следствия и прений сторон во всех случаях, когда стороны нарушали регламент судебного заседания, или действовали не в соответствие с законом, определяющим особенности рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, председательствующий реагировал на эти нарушения, делал замечания сторонам и давал необходимые разъяснения присяжным заседателям.

В напутственном слове председательствующий также напомнил присяжным заседателям о том, что они не должны принимать во внимание "...высказывания стороны защиты и подсудимых, касающиеся процессуальных вопросов рассмотрения дела, которые обязан разрешать профессиональный судья, и знание которых не должно отразиться на принятом ими решении о виновности или невиновности подсудимых" (т. 63 л.д. 239).

Председательствующий также сказал присяжным заседателям, что "...мнение стороны защиты о виновности других лиц, в том числе, Суслова и самой фирмы ..." в преступлениях, вами не должно рассматриваться, поскольку нами рассмотрено дело в отношении конкретных лиц Поддубного и Бабкова ... вам представлены доказательства, полученные в соответствие с требованиями уголовно-процессуального закона вы не должны принимать во внимание заявления Поддубного о том, что данное уголовное дело "заказное", все представленные вам сторонами доказательства получены в установленном законом порядке, у вас не должно возникать никаких сомнений в законности их появления в материалах дела, вам показаны только те доказательства, которые получены с соблюдением требований закона ... вами не должно приниматься во внимание заявление адвоката Ставицкой о том, что подсудимые длительное время содержатся под стражей ... оба подсудимых содержатся под стражей в соответствие с требованиями закона и им избрана мера пресечения в связи с обвинением в совершении тяжких и особо тяжких преступлений" (т. 67 л.д. 240).

Доводы кассационного представления о том, что в напутственном слове председательствующий не обратил внимания присяжных заседателей на противоречия в позиции Поддубного по вопросу о поездке в ..., не могут служить основанием для отмены приговора.

Из протокола судебного заседания следует, что сторонам было предоставлено право заявить возражения на напутственное слово председательствующего по мотивам нарушения им принципа объективности, однако таких возражений государственный обвинитель не заявил (т. 67 л.д. 161).

Нельзя также согласиться с доводами государственного обвинителя, содержащимися в кассационном представлении, о нарушении судом требований ст. 328 УПК РФ при формировании коллегии присяжных заседателей.

Как следует из протокола судебного заседания, всем участникам судебного разбирательства, в том числе и государственному обвинителю, председательствующий предоставил возможность задать каждому из кандидатов в присяжные заседатели вопросы, которые, по их мнению, связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении данного уголовного дела.

Государственный обвинитель воспользовался такой возможностью и задал вопрос следующего содержания: "Занимаетесь ли Вы или Ваши родственники бизнесом?"

Трое из присяжных заседателей ответили утвердительно на этот вопрос, однако государственный обвинитель заявил, что у него не имеется оснований для их исключения из списка (т. 64 л.д. 119-120).

То есть, само по себе занятие бизнесом для государственного обвинителя не являлось основанием сомневаться в объективности и беспристрастности кандидатов в присяжные заседатели.

В связи с этим, утверждения государственного обвинителя в кассационном представлении о том, что он заявил немотивированный отвод двум кандидатам именно по мотивам занятия ими бизнесом, представляется неубедительной.

Ссылку государственного обвинителя в представлении на то, что еще 7 кандидатов в присяжные заседатели не дали правдивого ответа на заданный им вопрос и скрыли о себе и своих близких важную информацию, что лишило стороны возможности заявить мотивированный или немотивированный отводы, нельзя признать обоснованной.

Формулировка вопроса, заданного государственным обвинителем не предполагала однозначного ответа на него, так как требовала сообщения не конкретного факта, а обобщения ряда обстоятельств.

Подтверждением этого служит как раз тот факт, что утвердительно на вопрос государственного обвинителя ответили только три кандидата в присяжные заседатели.

Остальные кандидаты, в том числе, и те, которые указаны в кассационном представлении, посчитали этот вопрос, не относящийся к ним.

В кассационном представлении указывается на то, что кандидаты в присяжные заседатели скрыли информацию о том, что они сами или их близкие учредили фирмы и руководят ими.

Вместе с тем, вопрос о том, является ли кто-нибудь из кандидатов в присяжные заседатели или близкие им лица учредителем или руководителем коммерческой фирмы, государственным обвинителем не задавался.

Поэтому утверждения государственного обвинителя о том, что семеро присяжных ответили неправдиво на его вопрос о занятии бизнесом, противоречат материалам дела.

Кроме того, приобщенные к представлению государственного обвинителя справки, как не без оснований утверждается в возражениях адвоката Круглова, бесспорно не свидетельствуют о том, что кто-либо из указанных государственным обвинителем присяжных или близких им лиц на момент отбора занимался бизнесом.

Так, В. - муж присяжного заседателя N ... В. является не учредителем, а генеральным директором ООО "...", то есть занимает исполнительную должность, а, следовательно, является наемным работником.

Присяжная заседатель N ... Ю. являлась учредителем фирмы ООО "..." в 2001 году. Однако в приобщенной к ответу выписке из ЕГРЮЛ от 30 марта 2006 года, в котором указывается о регистрации этой фирмы в 2001 году, ее фамилия не названа (т. 68 л.д. 168).

Д., - зять присяжной N ... О., является учредителем частного охранного предприятия "...", которое трудно назвать предприятием, занимающимся бизнесом.

В отношении В. государственным обвинителем представлены сведения о том, что он является учредителем сразу четырех ООО, однако в выписках о государственной регистрации каждый раз указываются разные паспортные данные этого лица, и поэтому неясно, кто же из названных В. муж присяжного заседателя N ... В.

Поэтому приведенные государственным обвинителем сведения в кассационном представлении не могут быть положены в основу решения суда кассационной инстанции.

По этим же мотивам участие в вынесении вердикта старшины присяжных заседателей К. у которой, как утверждает государственный обвинитель, сын является учредителем и генеральным директором фирмы ООО "...", не является основанием для отмены приговора.

Необходимо также учесть, что присяжный заседатель N ... Ш. являлся запасным, а присяжный заседатель N ... Ж. выбыла из дела по болезни.

То есть, эти присяжные заседатели не принимали участия в вынесении вердикта.

Из документов, приобщенных к кассационному представлению, также следует, что присяжный заседатель N ... Ш. 22 апреля 2005 года подвергался штрафу за утрату паспорта.

Ссылаясь на данное обстоятельство, автор представления утверждает, что не сообщение Ш. о применении к нему мер административного воздействия, лишило сторону обвинения возможности заявить этому присяжному заседателю отвод, что могло повлиять на вердикт присяжных заседателей.

Подобное утверждение представляется неубедительным, так как правонарушение, допущенное Ш., никак не ставит под сомнение его объективность и беспристрастность.

Кроме того, как правильно указывается в возражениях адвоката Круглова, не ясно, знал ли сам Ш., не являющийся юристом, что он привлечен к административной ответственности по определенной статье КоАП РФ и умышленно ли он скрыл эту информацию.

Вместе с тем, вопрос о том, подвергался ли кто-либо штрафу, кандидатам в присяжные заседатели государственный обвинитель не задавал.

Поэтому доводы кассационного представления о том, что в коллегию присяжных заседателей вошли лица, которые неправдиво ответили на вопросы государственного обвинителя и скрыли информацию о себе и близких им лицах, нельзя признать обоснованными.

Право государственного обвинителя заявить мотивированные и не мотивированные отводы, а также заявить о роспуске коллегии присяжных заседателей ввиду тенденциозности, судом нарушено не было.

Поскольку в кассационном представлении не приведено данных о том, что в состав коллегии присяжных заседателей вошли лица, которые по Закону "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" от 20 августа 2004 года не могли принимать участие в рассмотрении дела, и коллегия присяжных заседателей была сформирована на основании требований уголовно-процессуального закона, оснований считать ее незаконной, как это указывается в кассационном представлении, не имеется.

Таким образом, судебная коллегия не находит оснований для отмены приговора и направления дела на новое рассмотрение по доводам кассационного представления и доводам кассационных жалоб.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Московского городского суда с участием присяжных заседателей от 16 февраля 2006 года в отношении Поддубного И.Е. и Бабкова Е.А. оставить без изменения, а кассационное представление и кассационные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий:

Шурыгин А.П.

Судьи:

Иванов Г.П.

Микрюков В.В.