Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 26 июня 2002 г. N 304-П02 Суд, отменяя кассационное определение и направляя уголовное дело на новое кассационное рассмотрение, указав на то, что кассационная инстанция, отменяя приговор, не указала, требования каких статей закона нарушены судом при осуждении виновного за совершенные им преступления, в чем заключаются эти нарушения или в чем состоит необоснованность приговора

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 26 июня 2002 г. N 304-П02

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрел дело по протесту заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации С. на определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2002 года.

По приговору Верховного суда Республики Дагестан от 30 июля 2001 года

М., 5 января 1961 года рождения, уроженец с. Гергебиль Гергебильского района Республики Дагестан, ранее не судимый,

осужден:

- по ст. 105 ч. 2 п.п. "ж", "з" УК РФ к 18 годам лишения свободы;

- по ст.ст. 33 ч. 3, 105 ч. 2 п.п. "ж", "з", "н" УК РФ к пожизненному лишению свободы;

- по ст.ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "н" УК РФ к 9 годам лишения свободы;

- по ст. 186 ч. 2 УК РФ к 7 годам лишения свободы;

- по ст. 222 ч. 2 УК РФ к 5 годам лишения свободы;

- по ст. 327 ч. 1 УК РФ к 1 году лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности совершенных преступлений - к пожизненному лишению свободы в исправительной колонии особого режима.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2002 года приговор отменен и дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии судебного разбирательства.

В протесте поставлен вопрос об отмене кассационного определения и передаче дела на новое кассационное рассмотрение.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации М.Е.И. и заключение заместителя Генерального прокурора Российской Федерации К., полагавшего протест удовлетворить, Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

согласно приговору, в 1999 году М. получил от неустановленного следствием лица заказ на убийство председателя Каякентского районного Собрания А. и по предварительному сговору в группе с другим лицом и неустановленным следствием лицом, материалы дела в отношении которых выделены в отдельное производство, приобрел для этой цели автомашину ВАЗ-2106 гос. N В002А026, на которой неоднократно в августе-сентябре 1999 года приезжали в сено Новокаякент Каякентского района РД, где следили за домом и изучали распорядок дня А.

4 сентября 1999 года М. с другим лицом и неустановленным лицом приехали на указанной автомашине в село Новокаякент и между 20 и 21 часами подъехали к дому. М. с имевшимся при нем автоматом Калашникова калибра 7,62 мм спрятался за стоявшую перед домом автомашину "КАМАЗ", а другое лицо вызвало А. через его малолетнюю дочь из дома. Когда А. вышел на улицу, М. с целью убийства из имевшегося у него автомата выстрелил в того, причинив три огнестрельные сквозные пулевые раны туловища, повлекшие тяжкий вред здоровью, от которых А. скончался.

После совершения убийства А. М. с другим и неустановленным следствием лицом с целью сокрытия совершенного преступления выехали на кутан "Чаканай" Каякентского района, где сожгли автомашину ВАЗ-2106, а сами пересели в поджидавшую их автомашину и скрылись.

М., являясь лицом, ранее совершившим убийство, в конце 1999 года получил от неустановленных следствием лиц заказ на совершение убийства за вознаграждение Р., занимавшегося коммерческой деятельностью.

С этой целью М. снял для другого лица и неустановленного следствием лица, материалы дела в отношении которых выделены в отдельное производство, квартиру в г. Махачкале по адресу А, и они стали следить за старым и новым домами Р. и распорядком его дня. М. по предварительному сговору с указанными лицами спланировали убийство Р., распределили роли, согласно которым другое лицо и неустановленное лицо должны были стрелять в Р., а М. должен был ждать их в автомашине.

13 января 2000 года, в вечернее время, они втроем на автомашине "ДЭУ-эсперо", принадлежащей М., подъехали на ул. К. г. Махачкалы и недалеко от дома стали дожидаться Р. Когда в 2 часа 30 минут 14 января 2000 года Р. подъехал на своей автомашине к своему дому, другое и неустановленное лица подбежали к нему и из имевшихся у них пистолетов с глушителем произвели выстрелы в сидящего за рулем Р. При этом потерпевший из имевшегося при нем пистолета ИЖ-71 открыл ответную стрельбу, после чего другое лицо и неустановленное лицо подбежали к поджидавшему их на автомашине М. и скрылись. Р. от полученных четырех огнестрельных пулевых ран, проникающих в грудную и брюшную полости, причинивших тяжкий вред здоровью, скончался.

М., являясь лицом, ранее совершившим убийства, в ночь с 13 на 14 августа 2000 года, заподозрив свою жену в супружеской измене с Д., с целью убийства пригласил того в квартиру своей тещи. Для осуществления своего умысла М. вооружился газовым пистолетом, переделанным для стрельбы патронами калибра 9 мм под N ПС 0307, снял пистолет с предохранителя и заранее загнал патрон в патронник пистолета. Когда Д. пришел по его вызову, М. с целью убийства из ревности достал пистолет и, высказывая намерения убить, стал наносить удары рукояткой пистолета по голове Д., причинив телесные повреждения, влекущие за собой кратковременное расстройство здоровья, причинившие легкий вред здоровью. Прибежавший на шум драки работник Каспийского ГОВД А.М. помог Д., после чего М. был задержан подоспевшим нарядом милиции и не смог довести свой умысел на убийство Д. до конца по независящим от его воли обстоятельствам.

В 1999 году М. приобрел у неустановленного следствием лица с целью сбыта поддельные 100-долларовые банкноты долларов США в количестве 133 штук. В ноябре 1999 года в г. Каспийске по адресу С. он передал поддельные доллары США для сбыта своему знакомому У., а 3 мая 2000 года они были обнаружены в ходе обыска в квартире последнего.

М. у неустановленных лиц при неустановленных следствием обстоятельствах незаконно приобрел, а затем хранил и носил автомат Калашникова калибра 7,62 мм с патронами к нему, являющиеся огнестрельным оружием и боеприпасами, которые использовал при убийстве гр-на А., а также газошумовой пистолет модели "ИЖ-79", переделанный для производства выстрелов боевыми патронами калибра 9 мм к пистолету ПМ и патроны к нему в количестве 3 штук, являющиеся огнестрельным оружием и боеприпасами, которые он использовал при покушении на убийство гр-на Д.

Летом 1999 года М. заказал неустановленному следствием лицу изготовить для него поддельное удостоверение работника Администрации Государственного Совета и Правительства РД, для чего передал свою фотографию и получил поддельное удостоверение на имя главного специалиста юридического отдела Администрации Государственного Совета и Правительства РД А.М.К. с вклеенной его фотографией, которое М. незаконно использовал и которое было у него обнаружено и изъято.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации находит протест подлежащим удовлетворению.

Согласно ст. 351 УПК РСФСР, регламентирующей содержание кассационного определения, при отмене или изменении приговора в определении должно быть указано, требования каких статей закона нарушены и в чем заключаются нарушения или в чем состоит необоснованность приговора.

Данное требование закона по настоящему делу не выполнено.

Как усматривается из приговора суда, М. был признан виновным и осужден по п.п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105, ст. 33 ч. 3 и п.п. "ж", "з", "н" ч. 2 ст. 105, ст. 30 ч. 3 и п. "н" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 186, ч. 2 ст. 222, ч. 1 ст. 327 УК РФ.

Рассматривая дело в кассационном порядке по жалобам осужденного и адвоката, Судебная коллегия пришла к выводу о необходимости отмены приговора в части осуждения за убийство, организацию убийства и покушение на убийство. При этом в определении приведены данные, свидетельствующие, по мнению суда второй инстанции, о необоснованности приговора по указанным эпизодам преступной деятельности М.

В то же время Судебная коллегия отменила приговор в полном объеме, в том числе и в части осуждения за сбыт М. поддельных долларов США, незаконное приобретение, хранение и ношение им огнестрельного оружия и боеприпасов, использование поддельного удостоверения.

Однако, отменяя приговор в этой части, кассационная инстанция не указала, требования каких статей закона нарушены судом при осуждении М. за указанные преступления, в чем заключаются эти нарушения или в чем состоит необоснованность приговора.

Более того, из кассационных жалоб усматривается и это отражено в определении Судебной коллегии, что приговор в части осуждения М. по ч. 1 ст. 327 УК РФ не обжаловался.

При таких обстоятельствах кассационная инстанция допустила существенные нарушения требований ст. 351 УПК РСФСР, выразившиеся в том, что в своем определении она не привела данных, свидетельствующих о необходимости отмены приговора в части, касающейся осуждения М. по ч. 2 ст. 222, ч. 2 ст. 186, ч. 1 ст. 327 УК РФ, что могло повлиять на правильность принятого по делу решения.

В обоснование своего вывода о необходимости отмены приговора в отношении М. в части осуждения за убийство, покушение на убийство и организацию убийства, Судебная коллегия сослалась на то, что при расследовании и рассмотрении дела нарушены требования ст.ст. 20, 144, 205, 254 и 314 УПК РСФСР.

Так, кассационная инстанция усмотрела нарушение судом положений, изложенных в ст. 254 УПК РСФСР, в том, что, как указано в определении: "Обосновывая свои выводы о доказанности вины М. в покушении на убийство Д., суд указал в приговоре: "М. заранее подготовился к убийству, имел у себя пистолет во взведенном положении, снятый с предохранителя, с патроном в патроннике, но не смог довести умысел до конца, в связи с вмешательством работников милиции".

Из приведенных обстоятельств, по мнению Судебной коллегии, следует, что суд признал М. виновным в покушении на убийство, которое намеревался осуществить из огнестрельного оружия.

Между тем, эти выводы суда, как признала кассационная инстанция, не соответствуют предъявленному М. обвинению.

Так, из постановления о привлечении М. в качестве обвиняемого и обвинительного заключения следует, что ему в вину было вменено нанесение потерпевшему ударов по голове рукояткой пистолета.

Далее в определении утверждается, что использование пистолета в качестве огнестрельного оружия при покушении на убийство Д. в вину М. предварительным следствием не вменялось.

Кроме того, как указала Судебная коллегия, этот вывод суда противоречит обстоятельствам, установленным самим судом, поскольку при описании фабулы содеянного в приговоре суд указал о нанесении М. потерпевшему ударов по голове рукояткой пистолета, повлекших причинение легкого вреда здоровью.

В определении также указано, что судом оставлено без внимания заключение эксперта-баллиста в части, того, что производство выстрела из пистолета (изъятого у М.) возможно при наличии ударника, а как следует из этого заключения эксперта, в данном пистолете ударник отсутствует.

Между тем эти доводы, приведенные в определении суда второй инстанции и свидетельствующие о нарушении требований, изложенных в ст. 254 УПК РСФСР, сделаны по недостаточно полно исследованным материалам дела, что могло повлиять на обоснованность вынесенного определения.

Обвинение, предъявленное органами следствия М. по эпизоду, связанному с покушением на убийство Д., сформулировано следующим образом:

"Он же, являясь лицом, ранее совершившим убийства, 14 августа 2000 года, заподозрив жену в супружеской неверности с Д., с целью убийства пригласил последнего домой к своей теще, проживавшей в г. Каспийске, по адресу О.

Для исполнения своего умысла М. вооружился газовым пистолетом N ПС 0307, переделанным для стрельбы патронами калибра 9 мм. Он заранее загнал патрон в патронник пистолета. Когда, примерно в 24 часа 14 августа 2000 года, Д. пришел по его вызову, М. с целью убийства Д. из ревности достал имеющийся при себе пистолет ПС и, высказывая намерение убить, стал рукояткой пистолета наносить удары по голове Д.

Подошедший на шум драки работник Каспийского ГОВД А. помог Д. вырваться от М.

М. был задержан подоспевшим нарядом милиции, в связи с чем он не смог довести свой умысел на лишение жизни Д. до конца по независящим от его воли обстоятельствам.

Своими действиями, выразившимися в покушении на лишение жизни другого человека (убийство), совершенными неоднократно, М. совершил преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 30, п. "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ".

Суд, соглашаясь с этим обвинением М., указал в приговоре:

"Он же, М., являясь лицом, ранее совершившим убийства, в ночь с 13 на 14 августа 2000 года, заподозрив свою жену в супружеской неверности с Д., с целью убийства пригласил того в квартиру своей тещи по адресу О. Для совершения своего умысла М. вооружился газовым пистолетом, переделанным для стрельбы патронами калибра 9 мм под N ПС 0307, снял пистолет с предохранителя и заранее загнал патрон в патронник пистолета. Когда Д. пришел по его вызову, М. с целью убийства того из ревности, достал имеющийся при нем указанный пистолет и, высказывая намерения убить того, стал наносить удары рукояткой пистолета по голове Д., причинив тому телесные повреждения, влекущие за собой кратковременное расстройство здоровья, причинившие легкий вред здоровью. Прибежавший на шум драки работник Каспийского ГОВД А.М. помог Д., после чего тот был задержан подоспевшим нарядом милиции и не смог довести свой умысел на убийство Д. до конца по независящим от его воли обстоятельствам.

Своими действиями, выразившимися в покушении на лишение жизни гр-на Д., совершенными неоднократно, М. совершил преступление, предусмотренное ст.ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "н" УК РФ".

Таким образом, каких-либо противоречий между обвинением, предъявленным М. следствием и обвинением сформулированным судом в приговоре по факту покушения на убийство Д., не усматривается.

Что касается мотивировки квалификации содеянного по этому эпизоду, то и здесь судом не нарушены требования ст. 254 УПК РСФСР, поскольку в приговоре записано:

"Об умысле на лишение жизни Д. свидетельствуют факты о том, что М. заранее подготовился к убийству, имел при себе пистолет во взведенном положении, снятый с предохранителя, с патроном в патроннике, но не мог довести задуманное до конца в связи с вмешательством работников милиции и его задержанием в момент избиения Д. и при попытке убежать с пистолетом в руках, после чего он говорил работниками милиции, что хотел убить Д. из ревности".

Ссылка в кассационном определении на то, что в пистолете, изъятом у М., отсутствовал боек, поэтому он при покушении на убийство не мог производить из него выстрелы, как это следует из заключения эксперта, сделана без надлежащего исследования материалов дела.

Согласно данным, изложенным в материалах служебного расследовании по факту отсутствия бойка из пистолета, обнаруженного у М., он был на месте и пропал на этапе предварительного следствия при упаковке и хранении пистолета следователем (т. 3 л.д. 98-101).

Данные обстоятельства, имеющие существенное значение для принятия правильного решения, не получили оценки в кассационном определении.

Кроме того, в определении Судебной коллегии указано:

"Как видно из предъявленного М. обвинения (т. 6 л.д. 146), ему в вину вменялась организация убийства Р. и его действия были квалифицированы по ст. 33 ч. 3, 105 ч. 2 п.п. "ж", "з", "н" УК РФ.

Суд же в нарушение требований ст. 254 УПК РСФСР вышел за пределы предъявленного обвинения, указав в приговоре, что "М. участвовал в убийстве Р." (т. 7 л.д. 193, 242)".

Между тем такой вывод сделан кассационной инстанцией без учета положений ст. 33 УК РФ, согласно которой соучастником преступления признается и его организатор.

Выводы, изложенные в кассационном определении, относительно того, что в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемого М., а также А., дело в отношении которого выделено в отдельное производство, органы следствия в отношении одного и того же потерпевшего Р. указали различные обстоятельства совершенного преступления и участвовавших в нем лиц, принадлежность оружия и автотранспорта, что является нарушением ст. 144 УПК РСФСР, основаны на недостаточно полно исследованных материалах дела.

Из постановления о привлечении У. в качестве обвиняемого усматривается, что ему вменено в вину убийство Р. по найму и из корыстных побуждений, по предварительному сговору с лицом по имени А., а также незаконном приобретении газового пистолета, переделанного под ПМ.

Данное постановление вынесено 12 мая 2000 года, и У. был объявлен в розыск, поскольку скрылся. При этом органы следствия еще не располагали данными о М. как об организаторе убийства Р.

После задержания М. и установления обстоятельств, связанных с лишением жизни Р., ему было предъявлено обвинение в организации убийства потерпевшего, которое было совершено У. и А. Это постановление было вынесено значительно позже, чем постановление в отношении Асл.

Постановление о привлечении последнего в качестве обвиняемого преюдициального значения не имеет. В нем нет указания на приобретение У. двух пистолетов ПМ, как это ошибочно записано в определении Судебной коллегии. Что касается конкретных обстоятельств, при которых было совершено убийство Р., то они могут быть уточнены после задержания У. и предъявлении ему нового обвинения. Это же относится и к уточнению обстоятельств, связанных с убийством А.

Приведенные данные не получили оценки в кассационном определении, что могло повлиять на исход дела.

Ссылка в определении Судебной коллегии на неполноту судебного следствия, выразившуюся в том, что суд не проверил, какие меры предприняты к розыску У., сделана без учета того, что это обстоятельство находится за рамками уголовного дела, по которому осужден М.

Одним из оснований к отмене приговора послужило то обстоятельство, что суд, по мнению кассационной инстанции, не проверил версию о причастности к убийству Р. других лиц, в частности В.

Однако это утверждение также сделано без тщательной проверки сведений, имеющихся в материалах дела.

В судебном заседании была просмотрена видеокассета, представленная М. со сделанной им записью встречи и разговора с человеком, который, по словам осужденного, причастен к лишению жизни Р.

Исследовав видеозапись в совокупности с другими фактическими данными по делу, суд указал в приговоре:

"Из просмотренной в судебном заседании видеокассеты, протоколов ее осмотра и просмотра на предварительном следствии видно, что произведена запись разговора М. с неустановленным лицом. Из этой записи не понятно, когда и где она произведена, о каком деле идет разговор, то есть не указывается дата, место, обстоятельства дела, не упоминаются фамилии и т.д.

Поэтому Судебная коллегия не может признать данную видеокассету допустимым доказательством по делу, якобы подтверждающим непричастность М. к убийству Р.".

Более того, судом проверялось и алиби М., но своего подтверждения оно не нашло, на что имеется ссылка в приговоре.

Указанные обстоятельства, имеющие существенное значение для принятия правильного решения, не получили никакой оценки в определении Судебной коллегии.

Рассматривая дело в кассационном порядке, Судебная коллегия усомнилась в показаниях свидетелей З. и Е., указав в определении, что суд не выяснил, знал ли ранее З. осужденного, а объяснения Е. изложены неполно в той части, где он говорил, что М. не видел, а только заметил двух убегавших мужчин с места убийства Расулова.

Между тем из материалов дела усматривается, что З. и Е. опознали М. как участника преступления, находившегося за рулем автомашины, на которой уехали двое лиц, стрелявших в Р. Свои показания свидетели подтвердили на очной ставке с осужденным.

Что касается показаний свидетеля Б., на которые также имеется ссылка в приговоре, то суд привел в приговоре мотивы признания их достоверными.

Указанные данные судом второй инстанции исследованы не в полной мере и оценки в определении не получили.

В судебном заседании также тщательно исследованы обстоятельства, связанные с принадлежностью свитера, обнаруженного в квартире, где проживал У., с временем совершения преступления, приобретением автомашины ВАЗ-2106, опознанием М. Они надлежащим образом оценены, о чем имеется ссылка в приговоре суда.

Однако Судебная коллегия не учла эти данные, что могло отразиться на правильности принятого решения.

Таким образом, определение Судебной коллегии является незаконным, вынесенным с существенным нарушением требований, изложенных в ст.ст. 332, 351 УПК РСФСР, а поэтому подлежит отмене.

При новом кассационном рассмотрении дела надлежит устранить указанные недостатки и вынести решение, основанное на требованиях закона.

Руководствуясь п. 3 ч. 1 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2002 года в отношении М. отменить и дело передать на новое кассационное рассмотрение.

Меру пресечения оставить содержание под стражей.